Онлайн чтение книги Неужели искать встречи в подземелье — неправильно? Другой ракурс: Оратория Меча Is It Wrong to Try to Pick Up Girls in a Dungeon? On the Side: Sword Oratoria
Цена поражения

Почему она должна была умереть? Это было все, о чем она могла сейчас думать. И это было все, о чем она постоянно спрашивала сама себя.

Однако… в ее мрачных и туманных мыслях, превратившихся в безлюдную пустошь, не было ответов на эти вопросы. Ей совершенно не удавалось найти никакого ответа, на эти сложные вопросы, даже в те самые моменты, когда она взывала к силе своего разума, пытаясь по максимум, напрячь свои мозговые клетки. Ее голова постоянно прокручивала огромное количество вопросов, на которые она никак не могла найти, никаких нужных ей ответов.

И все же… она не была преисполнена ни гневом, ни яростью. И единственные эмоции, что сейчас окучивали ее голову, являлись — унынием, и печалью. Она словно находилась в сонной прострации, словно в белоснежном тумане, снова и снова прокручивая все эти вопросы в своей голове, пытаясь найти хоть какие-нибудь ответы.

Все ее мысли, и все ее эмоции, что скрывались в ее сердце, были полностью поглощены, поиском ответов на все эти вопросы. Она снова и снова, прокручивала все эти мысли в своей голове, постоянно теряя границу, между реальностью и иллюзией, находясь при этом в полной прострации. И из всего этого, точно не было ясно одно — докуда же доходят и заканчиваются ее эмоциональные процессы? С какой именно отправной точки, начался ее закрученный мыслительный процесс? Что же такое эмоциональная боль? И каких именно ответов она не может найти, в этой закрученной эмоциональной головоломке. Что же она конкретно ищет… или пытается понять?

Она ничего не понимала. Она не могла найти нужных ей ответов. Она не могла пошевелиться. Она ничего не могла поделать со всеми этими мыслями. Она зашла в тупик своих собственных домыслов, уже долгое время, находясь, словно в сонной прострации, продолжая постоянно прокручивать все эти мысли в своей голове.

“Решено. Я снова буду защищать тебя. И я не позволю тебе умереть.”

Ее перенапряженное сердце, пыталось отвергнуть эту печальную сцену. Однако… она никак не могла заставить себя, забыть обо всем этом. Непрошеные подробности все продолжали и продолжали мелькать прямо перед ее глазами, заставляя ее сердце, постоянно испытывать эмоциональный скачек. Этот голос… ее голос. Ее жест. Тепло ее ладоней…

“…Хорошо. Как только все это закончится, мы отправимся на твою родину. Я обещаю.”

Несбыточное обещание. И наконец, ее улыбка… ее последняя улыбка.

“…”

Слезы все продолжали литься по ее щекам. И хоть она уже плачет не первые сутки, ее слезы все никак не прекращают течь, из ее лазурных глаз.

Она все продолжала и продолжала испытывать дикую печаль и лить нескончаемый поток слез.

Ее глаза словно превратилось в волшебный лазурный родник, бурлящий водой. И каждый раз, когда по этой словно темно-синей родниковой поверхности, пробегала рябь, Лефию снова и снова охватывал, новый поток эмоций.

“______ , ______ .”

Эльфийка ощущала, что рядом с ней, уже на протяжении долгого времени, кто-то молча стоит. Однако… она не придавало этому факту, никакого значения.

Голова Лефия была закручена в собственный поток эмоций, и именно поэтому, она не замечала ничего, что происходило вокруг нее самой. Ни слов, не просьб, не заданных ей вопросов. Ее в дребезги разбитое сердце, ни ощущало ничего, кроме ее собственного водоворота всеразличных эмоций, в которых она погрязла.

И единственные слова, что время от времени срывались с ее губ, являлись шепотом, в котором эльфийка все повторяла и повторяла, кое-какое имя.

“Мисс Филвис…”

“Лефия…”

Произнесла ее имя Айз, голосом полным печали, снова взывая к эльфийке. Но… ответа так и не последовало.

Айз медленно протянула свои руки, и взяла Лефию за руку, однако, эльфийка никак не отреагировала на все это, и просто продолжила сидеть на полу, словно сломанная кукла.

...Лефия все продолжала, и продолжала, валяться на полу, словно кукла, у которой оборвали нити.

Они находились в Сумеречном Поместье, в комнате Лефии.

Эльфийка все продолжала тихо рыдать, уставившись в пол, находясь в своей комнате, что была предназначена для двух проживающих.

Одним словом — вид у нее был чересчур жалким. Ее лицо постоянно искажало различные эмоции, пока по ее щекам, тек нескончаемый поток слез.

Ее же пересохшие губы, едва приоткрывались, и постоянно проговаривали имя ее подруги, которой больше не было рядом. Она выглядела — как неисправная музыкальная шкатулка, что постоянно произносило лишь пару одних и тех же слов. Она выглядела словно алебастровой скульптурой, внутри которой находилась живая душа, и из которой постоянно сочилась нематериальная слеза.

Прошло всего пять дней, с тех пор, как Айз удалось выбраться из замкнутого психологического пространства, внутри своей души. Однако… все это отличалось от всего того, что сейчас происходило с Лефией, так как вся печаль золотоволосой девицы, состояла во внутренних эмоциональных конфликтах, в то время как Лефия, была сломлена обстоятельствами, что явились извне. У нее отняли ее драгоценную подругу — Филвис Чаллию.

“Лефия! Лефиия! Я умоляю тебя, посмотри на меня…! Улыбнись, хотя бы один раз…!” – вымолвила соседка по комнате Эльфи, со слезами на глазах. Ее глаза были опухшими и слезящимися от слез, а ее голос уже звучал довольно хрипло.

Последние несколько дней она старалась держаться поближе к Лефии.

Однако… ничего из того, что советовали Тиона и Тионе — не сработало. Даже Риверия не могла достучаться до эльфийки.

Сейчас в ее комнате находилось три члена семьи. И поскольку они не могли находиться рядом с Лефией круглые сутки, они приходили сюда, каждый раз, когда у них появлялась свободная для этого минутка. Однако… ни кому из них, так и не удалось ни разу достучаться до девушки. Никто из приходящих посетить эльфийку, так и не сумел хоть как-то подбодрить ее. Никто не мог найти подходящие слова, чтобы хоть как-то достучаться до девушки.

Лефия была не в том психологическом состоянии, чтобы выслушивать какие-то советы. Ведь она видела, видела прямо своими глазами, как сломалась шея ее подруги, и как затем — монстр пожрал ее тело. И для столь ранимой и доброй девушки как Лефия, для девушки, у которой было чересчур нежное сердце — это был невероятно жестокий удар.

Эльфийка была полностью сломлена. И первоклассные авантюристы из ее семьи, наблюдая за ней издалека, пришли к одному неутешительному выводу: Лефия Виридис, уже не станет прежней. Это событие, обязательно изменит общее психологическое состояние этой девушки.

Вставай на ноги! И отомсти! – Это были именно те слова, которые никто из членов ее семьи, никак не могли сказать ей.

Айз также это прекрасно понимала. Она знала, что подобные советы, в виде подбадривания, лишь усугубят и без того, шаткое психологическое состояние девушки. Подбрасывание дровишек в черное пламя, что горело внутри эльфийки, скорей всего придаст лишь обратный эффект. Ведь для столь ранимой и доброй личности как Лефия, призыв к мести, никак не может являться подбадривающим стимулом. Айз прекрасно знала, что происходит с тем, кто погряз в глубинах черного пламени, и именно поэтому, она никак не могла заставить себя, столкнуть эту ранимую девушку в море адского огня.

“Аййййз! Лефия... не сможет...!”

“…”

Эльфи взвизгнула, попутно прижавшись к Айз, и уткнувшись своим носом в ее плечо. А сама Айз, ничего не мог поделать, кроме как поддержать ее. Неустрашимая девица, была способна лишь на то, чтобы обнять Эльфи, когда та плакала за них обоих.

Айз отвела взгляд, чувствуя себя невероятно беспомощной. И немного постояв на месте, девушка пришла в движение. Айз подошла к эльфийке, и медленно протянула ей свою руку, попутно сжав ладонь девушки. Но… эльфийка никак не отреагировало на данное действие ее подруги, и просто продолжила сидеть на том же месте, что и прежде, словно сломанная кукла.

“В-вы, народ…”

Рауль стоял неподвижно, погруженный в свои мысли. Он ничего не мог поделать с ситуацией, развернувшейся перед его глазами.

В столовой поместья, все члены семьи Локи — вели себя крайне тихо. Во всей столовой стояла гнетущая обстановка, будто тут проводили какие-то похороны, и Рауля довольно сильно напрягала данная ситуация. Ведь обычно в их повседневной столовой, стояла веселая и приятная атмосфера, к которой уже так сильно привык второклассный авантюрист. Однако… прямо сейчас, здесь стояла мертвая тишина, и Рауля даже на секунду показалось, что у него словно украли его уши.

По спине Рауля пробежала дрожь.

“…Гх.”- Фыркнула черноволосая девушка-циантроп Анакити.

Выражение ее лица говорило о том, что ей была не приятная данная обстановка, а также и то, что им приказали не высовываться, и ждать дальнейших указаний. Она бы предпочла посвятить свое свободное время, какому-нибудь занятному делу, однако, все что ей сейчас приходилось делать, так это заниматься какой-то бессмыслицей, что в свою очередь, совершенно не приносило Анакити никакого удовольствия.

Заметив печаль на лице своего собрата, Раулю захотелось о чем-нибудь поговорить с Аки, однако, приоткрыв свой рот, он понял, что у него совершенно нет никакой подходящей темы, чтобы хоть как-то заинтересовать девушку, и тем самым, парень просто закрыл свой рот и остановился от своей затеи.

И все же… он знал, что именно беспокоит и печалит девушку, а именно: Вся недавняя ситуация, что была связанна с Кноссосом. И дело было не в том, что они проиграли и попались на уловку своего врага. Нет. Истина заключалось в том, что вся боевая и тактическая "шахматная доска", была перевернута с ног на голову.

Путь к победе, к которому они так стремились… дорога, по которой они усердно двигались вперед… резко осыпалась, прямо у них на глазах. И это было то самое событие, с которым одна из самых могущественных семей города — семейство Локи — еще ни разу не сталкивалось. Подобное с ними приключилось впервые, впервые последователям столь могущественной семьи, пришлось резко уносить свои ноги, бросая на верную смерть, молящих о помощи союзников, а именно — последователей семьи Диониса.

Спасая свои собственные жизни, последователям семейства Локи, пришлось отвернуться от молящих их о помощи авантюристов, вследствие чего, было уничтожено целое семейство, состоящее, более чем из восьмидесяти авантюристов.

“В-вы, народ…”

Рауль был разочарован сам в себе, понимая то, что ему никак не удастся поднять общее настроение своих собратьев по оружию.

В прошлом, Рауль всегда был тем, кто выставлял себя простофилей, тем самым веселя своих товарищей, что впоследствии, вечно помогали вставать ему обратно на ноги. Можно даже сказать, что в каком-то смысле, неловкое поведение Рауля, поддерживало равновесие и гармонию, среди окружающих его авантюристов. И хоть он сам не до конца все это осознавал, но по сути, это был его уникальный вклад, непреднамеренная харизма, которую он привнес в свою семью, являясь сам по себе, нудным человеком.

И по сути все это действительно являлось правдой, ведь, как правило, вид "спотыкающегося" Рауля Норда, помогал остальным его членам семьи, расслабиться и умилиться ситуации, разрядив при этом всю сложившуюся обстановку вокруг, какой бы печальной она не была по итогу.

Сам же Рауль, вечно смущался подобной реакции, однако, он никогда не испытывал беспокойства, или чувства ненависти к самому себе, из-за подобных реакций от его соратников. Все было абсолютно иначе, Рауля не волновала реакция его соратников, на его заурядные действия. Рауль Норд, всегда пытался выдавить из себя все по максимум, чуть ли не сдирая собственную кожу, чтобы оказать максимальную поддержку своим соратником по оружию. И даже в те моменты, когда у него этого не всегда очень хорошо выходило, Рауль, всегда старался вставать крепко на ноги, дабы не подвести своих товарищей по оружию. Да, в жизни второклассного авантюриста присутствовали моменты, когда он намеренно пытался что-то выкинуть, дабы поднять настроение своим соратникам, и тем самым, развеять тяжелую обстановку. И как правило, у него это довольно хорошо получалось. Однако…

Прямо сейчас… прямо сейчас, все было абсолютно иначе…

У Рауля не было совершенно никаких идей, как развеять тяжелую атмосферу среди своих соратников, что собрались в столовой. И главная причина, по которой он совершенно не знал, что ему делать, заключалась в том, что он не владел абсолютно всей необходимой информацией, по поводу того — с чем же именно пришлось столкнуться его соратникам по оружию, в тот роковой день, в лабиринтах Кноссоса, и самое главное — что же за потрясения они испытали в те роковые минуты.

В тот самый день, и в те самые минуты, когда зеленная субстанция начала быстро распространяться по всему Кноссосу, Раулю и всей его группе, посчастливилось оказаться вблизи орихалковых дверей, что вели в основное Подземелье, и единственное что его группа сделала во всей этой перепалке — быстро унесла свои ноги, в основное Подземелье, не столкнувшись при этом, ни с какими серьезными проблемами. Им не пришлось бросать своих союзников на верную смерть, чтобы спасти свои собственные шкуры. И именно в этом и заключалась вся его проблема. Рауль и понятия не имел, что сейчас чувствовали все его соратники по оружию, которым пришлось бросить последователей семьи Диониса, на верную смерть.

Рауль не мог разделить их бремя, не говоря уже о том, чтобы хоть как-то оправдать его. Рауль прекрасно понимал, что он совершенно не обладал тем самым талантом вдохновителя, которым хорошо обладал их Капитан Финн, что мог развеять любую смуту и панику среди своих подчиненных, вне зависимости от их текущей ситуации. И от этого, единственное, что он мог сейчас поделать, так это проклинать себя, за свою собственную некомпетентность.

“Я смотрю, вы кретины, все еще кисните?” - рявкнул кто-то раздраженно, прорезая гробовую тишину, повисшую в столовой.

Услышав это рявканье, Рауль резко повернул свою голову на источник звука, тем самым увидеть последователя своей семьи, что сейчас входил в столовую.

“Б-Бете…”

Должно быть, он пришел перекусить. И судя по тому, что он уже держал кусочек еды у себя в руке, говорило о том, что он уже успел посетить саму кухню, прежде чем сперва, зайти в саму столовую.

Зайдя в столовую, Бете ухмыльнулся и бросил взгляд на членов семьи, что сидели неподалеку от него, тем самым заставив их резко вздрогнуть, от его неожиданного визита.

Рауль же поспешно подошел к оборотню, чтобы задать ему вопрос: “Б-Бете, у тебя все хорошо…?”

‘Разве ты не в депрессии? Разве тебя не напрягает все то, что недавно произошло в Кноссосе?’ – тихо пробормотал Рауль, обнаружив, что его тянет к оборотню, из желания, в отчаянии цепляться за все и вся. Рауль, возможно, надеялся на то, что ему сейчас удастся поговорить с Бете по душам, и тем самым, развеять свою смуту, что образовалась у него на душе.

“Выкладывай уже! Если тебе есть что сказать, так скажи это мне в лицо!”

“Йип?!”

Бете казался таким же, как и обычно. Он был жесток и резок, как будто ничего не изменилось. Однако, при всем этом — его обычное, повсеместное поведение, немного успокоило Рауля, так как он видел, что оборотень не впал в отчаяние, в отличие от большинства его соратников по оружию.

“…Если ты все еще не закончил жалеть себя, то забейся в дальний угол, выплачься в подушку.” – сказал Бете, так и не дождавшись вопроса Рауля.

“...Что?”

Неожиданное замечание Бете, застало Рауля врасплох. Бете не подал никаких признаков слабины, пересекая столовую. Он как и всегда, говорил с поднятой головой, будто смотря на всех, сверху вниз. Казалось, что в каком-то смысле, оборотню было абсолютно побоку, на общий настрой членов его семьи, и все же… Рауль ни разу не слышал подобных советов от оборотня.

“Б-Бете, что-то случилось…? Ты съел чего-то не того…?”

Оборотень не обрушил на него, ни потока презрения, ни гневного рева, а совсем наоборот — он предложил ему, успокоить свое смятение. И это были именно те слова, которых Рауль совершенно не ожидал услышать от бесстрашного оборотня. У Рауля даже появилось ощущение, что он будто столкнулся с монстром, что вдруг резко сделал стойку на руках, вместо того, чтобы напасть на него… ну или что-то в этом роде.

Сам Бете же, раздраженно прищелкнул языком, словно его начала раздражать отвисшая челюсть Рауля. И пройдя немного дальше, Бете наконец-таки снова заговорил: “Со мной все, как и обычно. А тебе нужно время, чтобы полностью прийти в себя.”

“Что...?”

“Иди вперед, сыпь бессмысленные жалобы, и сделай все что нужно, чтобы снова успеть собраться с силами, пока не придет время.”

И тут Рауль кое-что понял: Бете как и он, был самым обычным наблюдателем, что не столкнулся со всем тем ужасом, что произошел в Кноссосе. Отряд Бете, как и отряд Рауля, сумели спешно покинуть Кноссос, не столкнувшись с проблемой, в лице семьи Диониса. И от этого, оборотень, как и Рауль, узнали обо всем, что по итогу произошло, только уже после того, как оказались за пределами Кноссоса. Однако, при всем этом, Бете полностью удалось, взять свои эмоции под полный контроль, и не подпасть под отчаяние. Оборотень сумел взять себя в руки, и сразу же начал двигаться вперед.

“Пока не придет время…?” – Рауль повторил его последние слова, сам того не желая.

И услышав последние слова Рауля, оборотень наконец-таки фыркнул, прежде чем ответить: “Пока вы кретины, барахтаетесь в собственных страданиях, Финну и его команде, приходится взваливать всю работу на свои плечи.”

“Я жду новых сведений о текущей ситуации.”

И Бете был прав. В своем личном кабинете, Финн вместе с Риверией и Гаретом, корпели над получением, новой необходимой для них информации, торжественно и решительно оправдывая ожидания оборотня.

“Так, на данный момент можно сказать точно, что только последователи семьи Диониса, понесли прямые потери. Нашей же семье, повезло не столкнуться с данной дилеммой. Семейство Гермеса, тоже обошлось без потерь.” – сказала Риверия.

“Йиях, и все же… боевой дух наших подчиненных, определенно находится в плачевном состоянии. Им пришлось бросить на верную смерть, своих товарищей по оружию. Эти обстоятельства, определенно изменят членов нашей семьи.” – добавил Гарет.

Финн спокойно выслушивал их доклады, со спокойным видом, и на его лице определенно не было, ни сожаления, ни ненависти, ни видимой душевной муки. Герой Прум, что возглавлял семью Локи, из-за всех сил, старался держать себя в руках, и не думать о плохом. Финн прекрасно понимал, что негативные эмоции, принесут лишь отрицательный результат, и помешают ему сосредоточиться на выполнении своих центральных задач. Прум, прекрасно осознавал тот факт, что ему, как никому другому в их семье, необходимо держать себя в руках, и использовать свою голову, лишь в позитивном ключе. И похоже у Финна, все это прекрасно получалось.

Я удивлен, что вся эта перепалка с Ксеносами, смогла превратить мое сердце в стальную преграду. – мысленно проанализировал Финн.

Неужели это было то самое мое внутреннее изменение, о котором говорила Локи? – снова подумал Финн, чуть не рассмеявшись вслух.

Конечно же, он все-таки испытывал чувство долга, разочарования и сожаления. Однако, стараясь откладывать все эти чувства в сторону, Прум решил действовать решительно, перед новым предстоящим испытанием, с которой в ближайшем будущем, придется столкнуться его семейству. Как личность, известная как Бравый, Финн прекрасно осознавал все то, что ему необходимо было сделать, дабы выйти победителем из всей сложившейся ситуации.

И прямо сейчас, лидеры семьи Локи, решали очень важный стратегический вопрос, а именно — по какому же пути, необходимо следовать их семейству. А их главным приоритетом, являлась — разработка нового плана, по повторному штурму вражеской цитадели. И кроме того, три лидера семьи, обдумывали их дальнейшие действия, по поднятию морального духа, своих подчиненных.

“Так, как сейчас обстоят дела в Кноссосе?”

“Последователи семьи Ганеши, пытаются очистить проходы Кноссоса, от зеленной субстанции, а ко всему прочему, мы тоже отправили туда своих подчиненных, однако…” – замолк Гарет, не договорив.

“…”

“Прогресс идет медленнее, чем мы ожидали. Как нам сообщили, эта субстанция, похоже, имеет свою собственную волю, и похоже, она сопротивляется тем, кто пытается ее очистить.” – закончила Риверия, продолжая речь Гарета, ровно с того момента, на котором он остановился.

Финн снова погрузился в раздумья.

Семейство Локи, провело свое вторжение в Кноссос, с целью очистить его от остатков Зла, и всех существ, что там обитали. Они даже заключили военный альянс среди нескольких семейств Орарио, и не только… чтобы максимально эффективно, осуществить свою затею, и не позволь Злу, ускользнуть из их рук. И следуя плану Финна по блицкригу, авантюристы и целители из различных семейств Орарио, смогли продвинуться вплотную к центральной базе остатков Зла, и полностью взять ее под свой контроль, уничтожив при этом, практически всех последователей семьи Танатоса, и всех монстров, что обитали на тех этажах, однако… при переходе ко второй части их центральной операции, по перегруппировке и полному вторжению в Кноссос — все пошло совсем не по плану Капитана семьи Локи. Можно даже сказать, что все дальнейшие обстоятельства, после оцепления девятого этажа искусственного лабиринта — приняли совершенно недоброжелательный характер, к альянсу вторжения. Произошло именно то, с чем Финн, совершенно не ожидал столкнуться. Можно даже сказать, что весь план Финна, по захвату Кноссоса — пошел коту под хвост.

Зеленная субстанция, что очень быстро начала распространяться по всему Кноссосу, поглотила всех авантюристов из семьи Диониса, и заставила всех авантюристов альянса, спасаться бегством, тем самым, испортив весь изначальный план Финна. Подруга Лефии, также погибла во всей этой перепалке, что впоследствии, очень плохо сказалось на психологическом состоянии эльфийки. Другими словами — вся состоявшаяся перепалка в Кноссосе, превратило крепость Зла, в новое логово Демонов, или по-другому — в замок Дьявола.

“Что же касается Ураноса и его союзников… мы контактировали с Фелсом, но… похоже что он, так же как и мы, не владеет всей нужной нам информацией, по поводу всего того, что произошло. И единственное что ему удалось выяснить, так это то, что испорченные чудо полудухи, причастны к образованию, этой неизвестной зеленной субстанции…”

Услышав эти слова, Финн бросил свой взгляд, на магический предмет ‘Окулус’, лежащий на его столе.

По словам Гарета, Бог-покровитель Зла — Танатос, заявил отряду Гарета, что Кноссос, это не цитадель Зла, а своего рода — алтарь. Алтарь для жертвоприношения.

И внезапное возвращение Бога обратно на небеса, привело в действие этот самый алтарь. И теперь, как оказалось, все это и было изначальной частью плана Зла, созданное главарем, и истинным вдохновителем всего Зла — Энио.

“Да уж… я не могу не содрогнуться, осознавая тот факт, что мы сыграли под дудку Энио. И похоже, мы далеко не единственные, кто повелся на все это. Похоже что, остатки Зла, также играли под его дудку, сами того не осознавая. Наш враг, определенно очень умен.” - откровенно резюмировала Риверия, с благоговением и страхом в голосе.

“...Ты ничего не заметил, Финн?” – тем временем, спросил Гарет.

Финн бросил взгляд на Гарета, и помолчал с минутку, прежде чем высказать свое мнение.

“…Я совершенно не сумел предугадать подобного исхода. Когда я вел войну с Танатосом, то я прекрасно видел, ход его тактических мыслей, но… с Энио все по-другому… Он нашел способ, передвигать свои фигуры, за пределами нашей "игровой доски ", с Танатосом. Я даже и не сумел заметить, что мы сами того не хотя, присоединились еще к одной "игровой партии", помимо нашей собственной.”

“…”

“…”

“И если это все правда. Если Энио действительно сумел активировать алтарь, держась все это время в тени, и манипулируя, как всеми нами, так и самим Танатосом, то я могу определенно заявить, что наш враг — это чудовище, с отличным стратегическим мышлением.

“…”

“…”

“Риверия права. Похоже, наш самый главный враг, с самого начала манипулировал всеми нами, с тех самых пор, как мы только начали наше вторжение. Метод заумного Божества…”

Финн хорошо рассчитал свой план, по зачистке Кноссоса, он сумел правильно расставить все нужные фигуры, на их "игровой доске", чтобы добиться победы, однако… пока Финн, и Танатос, играли друг с другом, по правилам, в их игру вмешалась третья сторона, используя жульнические методы. Новый противник альянса, умно обыграл самого Финна, действуя за пределами общей "игральной доски", тем самым, сумев нанести серьезный удар по войскам Финна, на общей "игровой доске". Их новому противнику, даже практически удалось загнать самого Финна, и его богиню в тупик, тем самым, чуть не объявив им шах и мат. Тем не менее… Финну и его союзникам, удалось закончить эту игру, и выбраться живыми.

“Божества, хух…?”

Поразмыслив над всем этим, у Финна появилась своя точка зрения, относительно их главного врага. Прум понял, что его собственная точка зрения, и точка зрения их противника — существенно различается. Финн мыслит как смертный, придумывая тактики боя, что приведут к победе, с минимальными потерями, среди его подчиненных. А их противник, как раз таки мыслит противоположными методами, ему важен лишь положительный результат, в не зависимости от понесенных потерь, среди его слуг. Прямо как злое Божество. Злые Божества, часто жертвовали своими подчиненными во время давней войны, не видя в этом ничего зазорного, так как сама война, воспринималась этими Божествами, как что-то вроде забавной игры. Многие злые Боги, воспринимало войну, как некий веселый азарт, и их, как правило, не корежило то, что кто-то из их подчиненных, вдруг склеил ласты.

И Финн начал это прекрасно осознавать. Семейству Локи, не было до конца известно, что Энио, действительно является Божеством, однако теперь, Финн все больше и больше склонялся к факту, что их главный противник, это действительно Бог.

Тем временем, поразмыслив над всем этим, Финн ощутил нотку унижения, от того, что его главному врагу, удалось обыграть его. Прум конечно же, так же осознавал тот факт, что ему удалось выиграть этот поединок, так как Танатос и его подчиненные, все же пали перед альянсом, однако… Финна охватило чувство, не похожее ни на что, что он испытывал раньше.

“Хах-хах-хах.” – вдруг рассмеялся Финн, получив горький опыт, от всей этой перепалки.

“В любом случае, у нас нет другого выхода, кроме как двигаться дальше. Мы должны разработать план повторного вторжения, и выиграть эту битву, любой ценой. Нам необходимо отбросить все наши страхи, и бросить вызов самому Энио.” - мужественно сказал Финн, чтобы поднять дух Риверии, Гарета, и как не странно — и свой собственный.

И после того, как они кивнули в знак согласия, троица начала обдумывать все то, во что сейчас превратился Кноссос. Однако… по ходу их беседы, они столкнулись с неизбежным вопросом.

“Так, нам известно, что враг использовал испорченных полудухов, чтобы заблокировать весь Кноссос. Однако… что же теперь эти штуки намеренны делать…?”

Риверия была первой, кто заговорил на эту тему. Ее нефритовые волосы, тем временем заколыхались, когда Верховная эльфийка, начала ерзать на месте, нахмурившись при этом.

“По прихоти Танатоса, Энио не сумел покончить с нами. Это и так всем известно. А теперь поговорим о том, что нам неизвестно — собирается ли Зло, и дальше отсиживаться в своем замке?” – продолжил ее речь, Гарет.

Облаченный зеленной субстанцией, Кноссос стал крепостью, вокруг которой начался виться — туман неизвестности. Никто не знал, что сейчас происходит внутри этих стен. По крайней мере, никто из альянса авантюристов, под предводительством семьи Локи. И что сейчас было известно, так это то, что авантюристы не могли найти, никаких признаков того, что монстры, или полудухи, пытаются подняться на поверхность. Другими словами — вокруг Кноссоса, вилась тишина.

И как сказал Гарет, Энио не удалось покончить с лидерами семьи Локи, а также с их Богиней, как это входило в его изначальный план. Однако… даже промахнувшись мимо цели, и не сумев уничтожить семейство Локи, Энио никак не отреагировал на эту ситуацию. Их главный враг, снова скрылся в тени, вместе со всеми своими дальнейшими целями.

И именно этот факт, и беспокоил лидеров семейства Локи. Ситуация вокруг истинного лидера Зла, стала снова — туманной.

“Финн, ты боялся, что они попытаются поднять полудухов на поверхность, сразу же после того, как снова закрепятся в Кноссосе... но похоже, у Зла совершенно другие планы. Неужели наш враг, решил действовать медленно, как черепаха? Или… они хотят, чтобы мы так подумали…?”

“…” – Слова Гарета, защекотали уши Финна, и тот снова погрузился в свои мысли.

Хмм. Он ведь должен прекрасно осознавать тот факт, что зеленная штука, не сумеет сдерживать нас вечно. Рано или поздно, наступит тот момент, когда нам удастся снова вторгнуться в Кноссос. Или… наш противник и дожидается этого момента, снова готовя нам ловушку?

Хмм. Неужели наш враг, снова приглашает нас в Кноссос? Или же, он преследует совершенно иную цель? Но это означает…

На мгновение в кабинете воцарилась тишина, поскольку все молчали.

“…Полагаю, это единственная зацепка, которая у нас есть.”

Финн вытащил из ящика стола, листок пергамента. На нем был изображен монстр, что был очень похож на злого дракона, а так же, там были изображены Девицы, что образовали кольцо вокруг монстра.

Это был набросок, что по памяти нарисовала подруга Лефии, прежде чем та впала в отчаяние. Филвис срисовала этот рисунок с фрески на стене, на которую они случайно наткнулись с Лефией, когда впервые пересеклись с Танатосом, во время их самого первого вторжения в Кноссос. По словам Лефии, Танатос сказал, что фреска была “Чем-то, что Энио принес с каких-то руин.”

“Если я правильно помню, это Нидхогг, хух? Это про дракона в центре фрески.”

“Да, если конечно верить рассказу Танатоса.”

Гарет и Риверия посмотрели на рисунок, что Финн разложил на столе.

Из того что было ясно, Нидхогг являлся монстром, что существовал в древние времена.

В тот момент, когда Лефия передала набросок Филвис, Финну, тот начал исследовать его. Однако, все что ему удалось найти, так это обычные сплетни, да предположения о том, что этот монстр являлся одним из самых древних бедствий, что было выпущено из Подземелья, еще до Бегемота, Левиафана, и Черного одноглазого Дракона, что были целью, Трех Великих Квестов.

Финну не было известно никаких деталей об этом существе, так как он не нашел ни одного источника, в котором бы хранилась подробная информация об этом монстре. И единственное чего сумел раздобыть Финн, так это предположения, и гипотезы, из сомнительной литературы, под разными временными рамками. Однако, в тех минимальных сведениях, что все-таки сумел добыть Прум, говорилось о том, что Нидхогг, был настолько могущественным монстром, что ему удалось повергнуть весь мир, в пучину отчаяния. Этот монстр был настолько силен, что древние люди, не имели ни малейших шансов, уничтожить его самостоятельно.

Что же касалось того, как этот монстр был разгромлен — не было известно, абсолютно ничего. Пруму не удалось найти никакой зафиксированной информации, ни в одном историческом документе. И единственное что удалось обнаружить Финну, так это, какие-то странные абстракции, в виде сказаний, или что-то в этом роде. По типу: “‘Когда опустился столб света, все было кончено’ и ‘песнь детской молитвы очистила злого дракона”’ и другие абстракции в этом духе.

Финн также пытался разузнать что-то у Локи. Помнила ли она, что-нибудь из того времени.

“Ох, йиях. Я мало что знаю об этом. Все на небесах тогда говорили: ‘В мире смертных дела идут все хуже и хуже’, но это было тогда, когда у меня было множество разборок с другими Богами, так что, все это было немного хаотично. Насколько я помню, какой-то Бог вмешался сам по себе, и разобрался с ним, по-видимому, но…”

Это была предельная степень ее странного ответа.

Использование Аркана в мире смертных было запрещено. И решение вмешаться было не таким уж пустяком. Но если посудить логически, то упомянутый столб света, мог являться тем самым столбом света, что посылал Богов, обратно на небеса. И подобный столб света, нес за собой, страшную разрушительную силу, особенно учитывая те факты, что два столба света, сумели пробить все потолки Кноссоса, устремляясь в небеса. И это было именно то, о чем подумал Финн, проанализировал всю эту информацию.

“Эхх. Лефия собственными глазами видела эту фреску, когда общалась с Танатосом, но, к сожалению, она сейчас не в том состоянии, чтобы рассказать нам все подробности, касательно всего этого. Что же касается других авантюристов, что также видели фреску, помимо Лефии, то это только Филвис Чаллия…” – закончила Риверия, понизив свой голос и опустив глаза, проанализировав судьбу, своего собрата эльфа.

Финн снова уставился на рисунок, на котором был изображен Черный дракон Нидхогг, и кольцо из дев, что окружали его. Девицы сидели с закрытыми глазами, держась за руки. Они могли быть возлагаемыми жертвами, принесенными этому бедствию, или же, святыми Девами, возносящими молитвы, чтобы на Нидхогга, снизошла Божья кара. Дев было шестеро.

Шестеро... шестеро, хух?

Шесть, это неприятное число. Прищурившись, Финн почувствовал себя неловко, думая обо всем этом скрытом значении. У семьи Локи, были куски мозаики, чтобы связать эту древнюю фреску, с нынешней ситуацией. Но, проблема заключалась в том, что Финн не владел информацией, обо всем том — как именно закончилась вся это история.

Финн отложил эти мысли, оставив неопределенный ответ при себе. И тем самым, Прум решил заполнить все эти пробелы. Он решил, что прямо сейчас, когда они отчаянно нуждаются в дополнительной информации, у них нет другого выбора, кроме как собрать все возможные кусочки мозаики, связанные с фреской Нидхогга. Финн нацелился на то, чтобы разузнать всю правду, об этом порождении бедствия.

“...Локи еще не вернулась?”

И когда в комнате снова воцарилась полная тишина, Риверия повернулась и посмотрела в определенное место, словно ища совета у шутницы, или надеясь увидеть ее. Финн и Гарет тоже посмотрели в ту же сторону.

Но место их богини-покровительницы — было пусто.

“ — А ты случайно не пьяна, а Локи?”

Это был первый вопрос Гермеса, после того, как он услышал ее историю.

Они находились в личной комнате Бога, в доме семейства Гермеса. И пока Финн строил дальнейшие планы семейства, Локи находилась в доме Гермеса, и делилась с ним, своими теориями.

“Я же уже сказала тебе. Я трезва, и полностью серьезна. И я говорю на полном серьезе, я не могу придумать никого другого, кто мог бы являться этим Энио.”

Локи не переставала говорить с тех самых пор, как они только пересекли порог дома семьи Гермеса. Она все продолжала и продолжала, развивать свою гипотезу, относительно всех тех событий, что успели произойти, с целью — предположить факты, кем же именно является, разрушитель городов.

Гермес же, закрыл рот и уставился на нее, вслушиваясь в ее божественную волю. …И его оранжевые глаза не могли скрыть удивления. Обычно он был сдержанным, деликатным Богом, но сейчас, казалось, он внимательно изучал, и переваривал все ее заявления, с самых различных ракурсов и подходов.

“…Какие же у вас основания, для столь абсурдных предположений? Если честно, то я даже пытаюсь сдерживать свой смех, спрашивая все это у вас. Локи, для подобных предположений, необходимы убедительные доказательства… И… у вас они есть?” – спросил ее Гермес, в шуточной формулировке, не зная, как спросить все это, иначе.

Локи же оглянулась назад, где молча стоял Бог Сома. Локи попросила его, присутствовать на этих переговорах.

И оглянув его, Локи резко выхватила бутылку из его рук, чтобы налить ее содержимое в бокал, и протянуть его Гермесу.

Гермес резко уставился в бокал, в котором колыхалось налитое красное вино. И следом бросив свой взгляд на Локи, он понял, что ему нельзя это пробовать.

“Ну и что же это такое…? Подожди, это…?”

“Йиях, божественное вино. Я нашла его в винном погребе Диониса, когда явилась туда, вместе с Сомой.”

Взявшись за бокал и поднесся его к носу, Гермес вдохнул запах этого напитка, и в следующее же мгновение, он отшвырнул бокал на пол, вместе со всем его содержимым. Бокал с грохотом разбился об пол, тем самым, образовав кроваво-красную лужу, вокруг разбитого бокала. От самого же разбитого бокала — исходил чарующий аромат.

Гермес впился взглядом в осколки стекла, не потрудившись скрыть свое презрение к божественному вину, которое пыталось соблазнить его разум.

“Это вино, может вызвать зависимость, даже у Бога… я гарантирую.” – сказал Сома. И в его ровном голосе, слышались нотки волнения и разочарования — словно он не желала принять того факта, что кто-то сумел создать лучший божественный напиток, что обходил по своим качествам, его собственный. Сома определенно испытывал сильное любопытство к этому вину.

“...Нет никаких доказательств. А теория Локи — полна дыр. Но с этим вином... тогда...” - прошептал Гермес, услышав речи Локи и Сомы.

Он позволил себе утонуть в море мыслей, прижав ладонь ко рту. Его же глаза сузились, он погряз в своих раздумьях. Гермес сейчас выглядел так, как будто он складывал недостающий кусочек головоломки, и расшифровывал финальную сцену.

“…Я понял.” – Гермес наконец-таки поднял голову и ответил, спустя нескольких минут тишины. “Я согласен с твоей теорией, Локи. Или, если говорить по другому — мне придется пересмотреть все свои собственные догадки, используя все эти кусочки теорий, что я только что получил.”

Это был путь, ведущий к вдохновителю. У Гермеса наконец-таки появился ключ, к разгадке действий Диониса, который продолжал вести себя подозрительно.

Гермес быстро переключил свои мысли, на новый лад, демонстрируя свою умственную ловкость.

“Так что ты хочешь, чтобы я сделал? Ты ведь не для того пришла сюда, чтобы поделиться со мной своими гипотезами, верно?”

“Совместный поиск. Если наши мысли верны, то нам стоит поработать, над одним и тем же расследованием.” – ответила Локи.

“Ясненько.”

Услышав ответ Локи, Гермес пожал плечами и продолжил.

“Хорошо, я сделаю несколько шагов. В поисках ответа, который ты ищешь, Локи.”

…Закончив переговоры и выйдя из комнаты, Гермес приказал своим подчиненным, ждать его на заднем дворе их дома. Локи же, опустила свой взор на свои руки, попутно перебегая своим взглядом, с них, на бутылку с красным вином, что сейчас находилась в руках Сомы.

“Обыщите каждый закоулок, и каждую щель! Надеюсь, позже мы сможем возложить всю вину, на Гильдию, и Господина Гермеса!” – сказала Асфи.

Судя по бурным шагам и звукам грохота, можно было подумать, что они участвуют в экстренной ситуации, по проникновению и взлому. Они вели быстрое расследование, или по-другому — брали под контроль некое здание, чтобы провести в нем, свой обыск. Последователи семьи Гермеса, действовали быстро и сглажено, выполняя приказ своего Бога.

Сразу же после просьбы Локи, Гермес приказал своим последователям, ворваться в кое-какое Поместье, и провести в нем полный обыск, дабы подтвердить, или опровергнуть, теорию Локи, и последователи семьи Гермеса, быстро начали исполнять приказ своего Бога.

“Это не хорошо, Асфи!”

“Здесь никого нет!”

“Гх...!” - Асфи прикусила губу, слушая донесения от Циантропа-тигра Фальгара, и циантропа-собачки Лулуне.

Все Поместье выглядело так, словно здесь до семьи Гермеса, уже побывали какие-то воры. Все было разнесено в клочья; На полках ничего не было; На полу валялось море пергаментов, вперемешку с какими-то документами; А ко всему прочему, повсюду были усеяны кусочками разбитого антиквариата.

Им не удалось найти ничего стоящего. Все выглядело так, словно кто-то действовал на шаг впереди них. Словно их кто-то высмеивал.

И услышав донесения своих подчиненных, Асфи бросилась вниз по лестнице, в последнюю, еще не проверенную часть Поместья.

Она распахнула дверь в подвал, попутно входя в него, вместе с Фальгаром, и всеми остальными.

“Угх...!”

“Это… запах крови?”

Асфи начала проверять подвальное помещение, пока Лулуне и Фальгар, скривили свои лица.

В подвальном помещении, где хранились фрукты и овощи, не было ничего особенного, кроме — отчетливого запаха крови, о котором упомянула Лулуне.

Асфи направилась вперед, в глубины темной комнаты, проверяя все подвальное помещение. И пройдя немного вперед, она вдруг наткнулась на это… на стену, со зловещей гроздью красных иероглифов, на стену, на которой было написано кровью —

ПАДИ ОРАРИО. Я ОТКРОЮ ВРАТА В ПОДЗЕМНЫЙ МИР.

Это послание, было своего рода — вызовом. Своего рода — издевательством. Послание для всех обитателей поверхности.

Сжав кулаки, Асфи была единственной, кто мог разобрать эти иероглифы — вызов и конфессия.

А потом, она произнесла название семьи, что владело этим Поместьем.

“Семейство Деметры…!”