Онлайн чтение книги Океаны Айдена
Глава 4. Баргузин

Запись, надиктованную Ртищевым, они прослушали трижды в полной тишине. Гурзо допрашивала его под гипнозом, и лейтенант воспроизвел события с документальной точностью: свои слова и ощущения, слова Одинцова, плеск воды, ночной пейзаж, звездное небо, океан, луна… Поразительная история! Пожалуй, не Одинцова, а Ртищева нужно считать первопроходцем, думал Шахов; ведь он не только отправился Туда, но и вернулся Обратно. Любое погружение имело смысл, если возвратившийся мог что-то рассказать, и сейчас рассказчиком был Ртищев. Не Одинцов. Одинцов мог вернуться, но, как подозревалось прежде, не хотел. Даже потребовал, чтобы его оставили в покое.

Протянув руку, генерал выключил магнитофон. Потом произнес:

– Не повезло лейтенанту. Очутиться в теле умирающего… Вы, Хейно Эмильевич, могли бы что-то получше подобрать!

Старый академик раздраженно фыркнул.

– Я ничего не подбираю! Я объяснял вам десять раз свою методику! Испытатель переносится в тело существа, дистанционно близкого к Одинцову… самого близкого! А в данном случае при Одинцове единственный спутник, и торчат они на каком-то островке посреди океана… Хорошо еще, что подвернулся этот тип!

Гурзо примирительно коснулась запястья старика.

– Хейно Эмильевич, Сергей Борисович, не будем спорить. Думаю, нам повезло, что кто-то оказался рядом с Одинцовым. Мы ведь не знали, в каких он находится обстоятельствах.

– И теперь знаем немногим больше, – c недовольным видом заметил Шахов. – Информатор почти покойник, время плохое – ночь, темнота, и боль мешает восприятию… Мало сведений, очень мало!

– Ну, не скажите! – возразила психолог и принялась копаться в лежавшей на коленях папке. – Выслушав Ртищева в первый раз, я составила перечни… где же они?.. а, вот!.. списки известного и не известного. Первый довольно обширен.

– И что там у вас в начале? – полюбопытствовал Виролайнен.

– То, что Одинцов на землеподобной планете. Помните, что он сказал? Этот мир огромен, не меньше Земли, и полон чудес… Я считаю, что это самая важная информация.

– Неверно. От психолога я ожидал бы большего, – усмехнулся Виролайнен. – Самое важное то, что он – человек. Не какой-то монстр, не чудовище, а существо, подобное нам. Хоть Ртищев в темноте его не разглядел, но оба они, без сомнения, люди. Не так ли, Елена Павловна?

Гурзо обиженно поджала губы.

– Человек… конечно, человек! Это само собой разумеется.

– Отнюдь! Мы знаем, что во время прошлых посещений Той Стороны – очень кратких, замечу – встречались странные создания. Они вмещали разум испытателя, но к гуманоидам не относились. Взять хотя бы случай с Бабаниным – трехпалые руки, покрытые чешуей… Так что нам сильно повезло! И Одинцову, конечно, тоже.

– Вы правы, – подумав, согласилась психолог. – Мое упущение! Я как-то не сообразила… я…

– Ладно, Елена Павловна, не надо каяться, – вымолвил Шахов.

– Что там у вас еще?

– Океан, луна, звездное небо. Ртищев считает, что это тропики, и, значит, на планете есть места с теплым или жарким климатом. Он не разглядел растительности, но что-то там, наверное, имеется. Трава, кусты, деревья…

– Кокосовые пальмы, – мечтательно произнес Шахов. – Бананы, ананасы, финики… тропический рай…

– Это ваши домыслы, генерал, – буркнул Виролайнен. – А я вот хотел бы знать, как Одинцов в эти края добрался. На корабле, на баркасе, на летательном судне? Что Ртищев говорит по этому поводу?

– Он, возможно, находился рядом с транспортным средством. Что-то большое и темное закрывало небо, пока Одинцов его не вытащил… Но разглядеть этот аппарат ему не удалось.

– Аппарат? Может быть, простая лодка?

– Может быть, – вздохнула Гурзо. – В моем перечне неизвестного уровень технологии стоит под номером один. По этому поводу нет никаких соображений. Ртищев даже не понял, чем его ранили – пулей, копьем, палкой или камнем. Страшная боль в области шеи, кровотечение… Это все.

– Не все, – возразил Виролайнен. – Одинцов сказал: случилась мелкая стычка, и моему напарнику не повезло. Значит, этот мир не без конфликтов, и разрешаются они жестоким способом. Я бы сказал, варварским и примитивным!

– Как будто у нас иначе, – заметила Гурзо. – Но я имела в виду не сам конфликт, а ощущения Ртищева. Он не знает, чем его ранили… то есть не его, а человека-носителя. Был ли это бластер, автомат или холодное оружие… Повторю еще раз: уровень технологии мы не представляем.

Они заспорили, обсуждая каждое слово, каждую деталь и мелочь, но речи их скользили мимо сознания Шахова. По большому счету, он был доволен; хоть информации немного, но хватит на пару отчетов, а там… там можно послать второго гонца и уточнить диспозицию. Правда, не сразу, не сразу. Одинцов сообщил, что отправляется в путь, и лучше дождаться, пока он доплывет до цели, до большой земли, до города или хотя бы селения. Когда это будет? Возможно, через месяц или два, и раньше не стоит его беспокоить. Не стоит раздражать! Пусть он решил не возвращаться, но так ли, иначе, он – ценнейший источник информации, и судьба Проекта зависит от него.

«Ртищева он принял, – подумалось Шахову. – А меня? Захочет ли он говорить со мной?..»

Вопрос остался без ответа, но способ получить его был ясен.