Онлайн чтение книги Патриотизм Мориарти: Этюд в Багровых Тонах Moriarty the Patriot: A Study in "Scarlet"
1 - 3

П/п: действие происходит сразу после 4 главы манги (“Дело о похищении благородного”).

ㅤ

ㅤ

Старший сын семьи Мориарти – Альберт Джеймс Мориарти – был известен в высшем обществе как человек, который был безупречен до безобразия.

Галантное, красивое лицо, которое покорило сердца женщин. Поведение, исполненное утонченности, без намека на высокомерие, несмотря на его благородный статус. Грациозное поведение. И легкость, с которой он одаривал своей нежной улыбкой всех без исключения.

Из-за его чрезвычайной популярности бывали времена, когда он вызывал бесстыдную зависть и негодование других дворян. Однако даже перед лицом такой враждебности Альберт просто отгонял их улыбкой.

Таким образом, он был известен среди знати как человек с исключительно выдающейся репутацией. И все же такая славная репутация часто затуманивает глаза тем, кто её видит.

Аристократы, которые думали, что понимают характер Альберта, на самом деле были неспособны понять его истинную природу.

Интенсивность, скрытая в глубине его мягких манер, а также его стремление реформировать извращенные системы Великой Британской империи — это были истины, которые им еще предстояло познать.

ㅤ

✦ ✦ ✦

ㅤ

Это была ночь основания МИ-6.

– Что ж, тогда давай устроим еще одну разборку по-мужски сегодня вечером, Альберт.

Прошло много времени с тех пор, как они впятером могли вот так поужинать вместе. Покончив с едой, они все ещё сидели за обеденным столом, когда ни с того ни с сего Себастьян Моран бросил перчатку Альберту, сидевшему напротив него.

Но Альберт вовсе не выглядел озадаченным, он отреагировал на этот боевой настрой в своей обычной непринужденной манере.

– Как всегда, ты ужасно заводишься, когда дело доходит до игр, полковник.

Моран ухмыльнулся, выражение его лица было исполнено решимости.

– Конечно. Кроме того, мы празднуем приобретение нового «инструмента» для плана Уильяма – это, естественно, нужно как следует отметить.

Он поднял свой опустевший бокал с вином и направил его в сторону Альберта.

Предложенный им вызов был – соревнование по выпивке.

В прошлом они вдвоем играли бесчисленное количество подобных матчей с алкоголем: буквально на днях, когда Уильям, Льюис, Моран и Фред прибыли в Лондон, Себастьян также не делал секрета из их следующего противостояния. В то время Льюис подшутил над его дружелюбием с Альбертом, и последовала вспышка гневного отрицания.

Из-за плана Уильяма их матч в тот день закончился на неопределенных условиях. Тем не менее, теперь, когда они достигли своей цели, и все собрались вместе за таким ужином, Моран, таким образом, предлагал еще одно соревнование.

Кстати говоря, у Себастьяна продолжалась серия поражений с самого их первого матча. И все же он размахивал своим бокалом, как будто его переполняла уверенность, несмотря на этот мрачный рекорд. Видя это, Льюис, который исполнял обязанности их официанта, не стал стесняться в выражениях.

– Мистер Моран. Все, должно быть, устали после выполнения такой важной миссии сегодня. Проведение матча по выпивке сейчас только разрушит ваше здоровье.

– Не будь таким мокрым одеялом*. Все мы наконец собрались вместе, чтобы отпраздновать наш успех – хотя бы сегодняшним вечером было бы неплохо немного расслабиться, а?

(П/п: *мокрое одеяло употребляется в значении, когда мы говорим о человеке, который своим унылым видом или настроением портит радостное ощущение праздника и нагоняет тоску.)

– Ты никогда не останавливаешься на «немного», – сказал Льюис. – Вот что меня беспокоит.

– Все будет хорошо. На этот раз я выиграю.

Себастьян не собирался прислушиваться ни к чьим советам, и Льюис разочарованно вздохнул:

– Нет, я не об этом говорил...

Затем, уставившись на указанный Мораном пустой бокал для вина, Альберт медленно кивнул.

– ...Хорошо. Я приму твой вызов... Льюис, не мог бы ты принести немного вина из погреба?

Услышав это, Льюис согласился и вышел из комнаты, чтобы принести ещё несколько бутылок вина.

Теперь, когда Альберт принял вызов, Себастьян сжал руку в кулак.

– Отлично! Иначе это было бы невесело. Сегодня тот день, когда я собираюсь посмотреть, как ты бесстыдно и безнадежно напиваешься.

– Это, безусловно, обнадеживает. Мне всегда приходилось заботиться о тебе, когда ты напивался в стельку; в этот праздничный день я бы очень хотел быть на твоём попечении вместо этого.

– Эй-эй, даже если ты так говоришь, у меня нет ни малейшего намерения проигрывать.

Ироничный тон Альберта разжёг в нем дух соперничества. Чуть наклонившись вперед, Моран сделал предложение.

– ...Превосходно. Тогда, чтобы сделать этот матч по-настоящему серьёзным, почему бы нам не установить правило, согласно которому проигравший должен исполнять все, что велит победитель?

Это было смелое предложение. Стоявший рядом с ним Фред нахмурился.

– Это действительно нормально – устанавливать такое безрассудное правило?

Хотя это было предостережение, порожденное чистой доброй волей, казалось, Моран был не в настроении, чтобы его прерывали: он свирепо посмотрел на своего низкорослого спутника.

– Не волнуйся, Фред. Ты тоже можешь присоединиться.

– Эээ?!

Фред был потрясен. Но Морана это нисколько не волновало, и он хлопнул его рукой по плечу. Фред подавился – изо рта мужчины воняло алкоголем.

– Поскольку ты нарушил мужскую решимость, вполне логично, что ты тоже бросил свою шляпу на ринг*.

(П/п: *в начале 19 века на непрофессиональных боксерских поединках существовала практика вызова соперников из зрительного зала; бросить свою шляпу на ринг означало согласиться на бой)

Услышав это настойчивое высказывание, Фред выглядел возмущенным, но Моран проигнорировал это и притянул его ближе, шепча на ухо, как будто делился секретом.

– Подумай об этом. Разве ты не хочешь увидеть, как этот восхитительно идеальный парень напьётся до полусмерти? И, как я уже говорил ранее, победитель может заставить других игроков делать всё, что он скажет. Если ты станешь последним человеком, который останется на ногах, ты сможешь командовать и им, и мной, а?

– …

Это было заманчиво. Сам того не осознавая, здравый смысл Фреда был поколеблен.

Даже при том, что он знал, что не создан для чего-то вроде соревнования по выпивке, это не означало, что ему не было любопытно узнать, как Альберт – человек, который изо дня в день не показывал никаких недостатков – будет выглядеть растрёпанным.

Слова Морана вызвали у него какие-то неожиданные и неподобающие чувства. Его взгляд небрежно скользнул по столу, за которым они только что закончили ужин.

Технически, матч должен был начаться с этого момента. Но во время трапезы и Моран, и Альберт уже выпили изрядное количество вина, в то время как сам Фред выпил только аперитив. Другими словами, казалось, что в начале матча у него будет небольшое преимущество…

При обычных обстоятельствах Фред учёл бы способности своих противников и осторожно оценил бы ситуацию. Но в данной ситуации он чувствовал, что у него есть шанс на победу, – пускай и небольшой – возможно, потому, что радостная атмосфера ночи давила на его маленькую спину. С напряжённым выражением лица он кивнул.

–  Отлично, значит, Фред тоже присоединяется к нам.

Уильям наблюдал за развитием событий со стороны, и Моран перевел взгляд на него.

– Как насчет тебя, Уильям?

Однако мужчина спокойно покачал головой.

– Спасибо, но я, пожалуй, буду наблюдать за игрой отсюда.

– Понятно, – сказал Моран, принимая его без возражений. – Тогда ты должен быть судьей.

– Предоставьте это мне; я обязательно рассужу справедливо. Но, как ты знаешь, Моран: переносимость алкоголя моего брата не является обычной. С тобой все будет в порядке?

Уильям казался немного обеспокоенным, но Себастьян не дрогнул.

– Я хорошо осведомлен об этом. Но как только мужчина предлагает состязание, он не может просто так отказаться.

Признавая его энтузиазм по поводу матча, Уильям не стал настаивать дальше:

– Понимаю. Значит, ты уже принял решение.

Моран, весь загоревшийся желанием играть. Альберт, который был готов встретиться с ним лицом к лицу. И Фред, неожиданный участник матча.

Как раз в тот момент, когда участники соревнования по выпивке расселись вокруг стола, Льюис вернулся с несколькими бутылками вина.

– Ну что ж, тогда, может быть, начнем?

Теперь шла трёхсторонняя борьба.

ㅤ

✦ ✦ ✦

ㅤ

– ...Это двадцатый!

Объявив, сколько бокалов он осушил, Моран со стуком поставил свой пустой бокал на стол.

У него все еще была ясная голова, и он мог поддерживать беседу. Но эти дикие черты его лица теперь были раскрасневшимися, такими же красными, как обильное количество вина, попавшего в его желудок.

– Готов сдаться сейчас, Альберт?

В своем подвыпившем дрожащем видении Моран увидел перед собой своего противника.

Но Альберт был далек от того, чтобы сдаваться, он был совершенно трезв. В его лице не было заметных изменений; как будто он начал пить прямо здесь. Он опрокинул свой бокал и с легкостью выпил вино.

Таким образом, теперь у них было по 20 очков у каждого. Не обращая внимания на мужчину, уставившегося на него подёргивающимися глазами, Альберт подозвал Льюиса, который все ещё выполнял обязанности официанта.

– Независимо от того, сколько бокалов я выпиваю, этот глубокий вкус никогда не перестает восхищать. Приобрести такой превосходный раритет – твой выбор, как всегда, изыскан, Льюис.

– Большое спасибо. Насколько я помню, это импорт из Америки.

– Я слышал, что французские виноградники все еще поражены фитофторозом*. Жаль, что мы не сможем некоторое время наслаждаться их великолепными красными винами; но нам также повезло узнать о качестве вин из Нового Света*.

(П/п: *в середине 19-го века во Франции произошёл Великий винный фитофтороз, вызванный тлей. В конечном счёте были уничтожены многие виноградники, из-за чего был положен конец винодельческой промышленности.

*Термин "Новый Свет" часто используется для обозначения большей части Западного полушария Земли, особенно Северной и Южной Америки.)

– …

Альберт был слишком расслаблен и даже начал отвлекаться на темы, совершенно не связанные с матчем; услышав это, Моран бросил на него недовольный взгляд.

Кстати, для Фреда это испытание оказалось слишком тяжелым: он первым потерял сознание, плюхнувшись на стол со стаканом в руке. Сразу после этого они накрыли его одеялом, чтобы он не простудился, и вскоре тот крепко спал.

Понаблюдав за их поединком, Уильям неторопливо поделился своими взглядами:

– Ну что ж, тогда обе стороны умудрились выпить по двадцать бокалов. Кажется, у вас обоих все еще есть место для большего, но… если бы я говорил с объективной точки зрения, ты, кажется, находишься в несколько невыгодном положении, Моран.

Моран знал, что его анализ был беспристрастным, и именно поэтому он издал стон разочарования. Его лицо покраснело, он схватил бутылку вина, намереваясь налить себе следующий бокал; но когда он понял, что ни одна капля не вытекла, он помахал бутылкой в воздухе.

– Прости, Льюис. Она пуста, так что не мог бы ты принести новую?

– Понятно, – Льюис быстро достал новую бутылку и наполнил оба бокала.

– Это будет двадцать первый, – как только его бокал наполнился, без всякого намерения смаковать вино, Моран выпил его залпом.

Но в следующее мгновение его захлестнула сильная волна головокружения: почему-то казалось, что он был гораздо ближе к своему пределу, чем думал.

Альберт, напротив, просто наклонил свой бокал, наблюдая за цветом и прозрачностью только что налитого вина. Затем он покрутил его один раз, поднеся к носу, чтобы насладиться ароматом, и сделал глоток, чтобы попробовать.

– Это мадера*?

(П/п: мадера – креплёное вино, которое производится на португальском острове Мадейра.)

Стоя рядом с ними, Льюис с улыбкой показал этикетку на бутылке.

– Действительно, твоя дегустация вин как всегда точна, брат. Хочешь немного солёного сыра в дополнение к нему?

– Я бы предпочел сочетать такие сыры со сладким портвейном*. Или, возможно, мы могли бы съесть с этим цыпленка, как сэр Джон Фальстаф*.

(П/п: *портвейн – креплёное вино, производимое на северо-востоке Португалии в долине реки Дору.

*Сэр Джон Фальстаф – комический персонаж ряда произведений Шекспира. Он известен как пьяница и его любимое блюдо – каплун (специально откормленный на мясо кастрированный петух).)

– Действительно, в обмен на чью-то душу*.

(П/п: в «легенде о Фаусте» Фауст заключает свой договор с дьяволом через демона Мефистофеля, который упоминается в пьесе Шекспира "Виндзорские насмешницы ", где сэр Джон Фальстаф играет главную роль.)

Наблюдая за тем, как два брата цитируют Шекспира во время беседы, Моран не верил своим ушам.

– …Знаете, это соревнование по выпивке, на которое я поставил свое мужское достоинство, а не какая-то викторина по угадыванию вина на вечеринке, – запротестовал он.

Однако в многострадальном жесте Альберт просто пожал плечами.

– Хотя это серьезный поединок, полковник, он станет скучным делом, если вы не оставите места для развлечений. Более того, это вино использовалось для тостов за Американскую декларацию независимости*, что делает его идеальным для сегодняшнего празднования.

(П/п: *исторический документ, в котором британские колонии в Северной Америке объявили независимость от Великобритании, принят единогласно Вторым Континентальным конгрессом 4 июля 1776 года в Филадельфии, штат Пенсильвания.)

Услышав эту пустяковину от Альберта, Моран выглядел явно сытым по горло.

– Ооо, если у тебя так много времени, чтобы поделиться своими обширными знаниями, то почему бы тебе уже не поторопиться и выпить?

Но Альберт был далек от того, чтобы смутиться; вместо этого на его губах появилась элегантная улыбка.

– О боже, ты ужасно спешишь, полковник. Может ли это быть признаком того, что ты приближаешься к своему пределу?

– Что...! Н-ни за что. Я все еще могу продолжать.

Альберт попал прямо в больное место, и Моран издал стон, который несколько отличался от прежнего. Казалось, его противник заметил его головокружительный приступ ранее.

Хотя матч был далек от завершения, Себастьяна теперь охватывало сокрушительное чувство поражения. Увидев это, Альберт демонстративно осушил свой бокал в неторопливом темпе.

Даже после того, как он выпил значительное количество вина, старший сын семьи Мориарти оставался невозмутимым, и Моран выдвинул обвинение.

– Ты же на самом деле не пьёшь тёмно-красный чай вместо вина?

Возможно, Моран высказал это подозрение – которое обычно у него не возникло бы – потому, что алкоголь затуманил его мозг.

На это Уильям и Льюис разразились смехом.

– Это весьма оригинальное предположение, Моран, – сказал Уильям, изо всех сил стараясь сдержать свой смех. – Но даже я не могу придумать подобный магический трюк.

Льюис тоже очень старался подавить усмешку.

 – Я наполнил оба ваших бокала из одной бутылки: как могло случиться, что в одном алкоголь, а в другом – чай? Это так не похоже на вас – даже рассматривать такую нелепую идею, мистер Моран. Разве вы не согласны с тем, что пришло время отказаться от спиртного?

– З-заткнись. Я просто сказал. И я не собираюсь сдаваться сейчас.

Поддразнивания братьев полностью испортили ему настроение. Взглянув в сторону, он увидел Фреда, который крепко спал.

– Почему-то я думаю, что он, возможно, тоже посмеялся бы над этим…

Моран пристально посмотрел на человека, которого он считал младшим братом, спящего с умиротворенным выражением лица. Затем он поправил его одеяло, которое немного съехало с места.

Когда двум его братьям наконец удалось восстановить самообладание, Альберт заговорил.

– На самом деле, полковник, было бы лучше защитить твое доброе имя, притворившись, что этот диковинный трюк был правдой. Или, как вариант, мы могли бы дать тебе преимущество и позволить чередовать вино и чай.

– Не стоит. Я выпью два бокала в следующем раунде.

– О, это хорошая идея. Полагаю, если ты самостоятельно придумаешь причину своего поражения, то это послужит убедительным оправданием для других.

– Ух...

Что бы он ни сказал, у Альберта был наготове ответный удар. Таким образом, Моран проглотил свое разочарование и снова сосредоточился на матче.

– В любом случае, Льюис, продолжай в том же духе, пожалуйста.

Видя, что Моран изо всех сил старается выглядеть храбрым, Льюис даже начал находить это немного милым; пробормотав свое признание, он наполнил бокал Себастьяна ещё раз. Затем, с огромной силой, мужчина влил всё его содержимое в себя.

– …

Алкоголь обжёг, как огонь, когда потёк в его желудок – внезапно Моран пришёл в себя. Поставив бокал на стол, он задумался.

Его досада на поддразнивания братьев Мориарти. Его одурманенность, вызванная алкоголем. И, прежде всего, способность Альберта держать себя в руках, которая намного превзошла его ожидания.

Его раздражение из-за этих трёх вещей привело его в полное замешательство. Но как только Моран успокоился и оценил свое положение, он понял, что Уильям был прав: он явно в невыигрышном раскладе.

До сих пор он бессознательно отводил глаза от своего затруднительного положения, проявляя странное упрямство. Но эта неприятность не разрешилась бы сама собой, если бы он просто продолжал убегать. Если бы он продолжал пить без какого-либо плана в голове, то мысленным взором он мог бы видеть результат ясным как день: он бы отключился в мгновение ока.

Однако, если он проиграет, тогда ему придётся сделать все, что скажет победитель. Изначально Моран установил это правило как способ подстегнуть себя, думая, что он ни за что не проиграет. Но теперь это практически утратило всякий эффект в пробуждении его воли к борьбе – все, что осталось, это страх перед тем, что Альберт заставит его сделать после своего поражения.

Он просто обязан был победить. Но при том, как развивались события, было почти наверняка, что он проиграет.

В этом случае единственным оставшимся вариантом было бы....

Внутри него это рассуждение выстроилось в единое решение.

– Уильям, – сказал он. – Разве ты не присоединишься к матчу? Или, скорее: пожалуйста, присоединяйся.

– Я? Но почему?

До этого момента Уильям выступал в роли беспристрастного судьи, и он спросил об этом с любопытством. Но Моран не ответил; вместо этого выражение его лица исказилось горечью, когда он продолжил.

– Это ещё не всё. Кроме того, что ты присоединяешься к нам… Если ты согласен, Альберт, давай пока проигнорируем подсчёт и начнем сначала. Это, действительно, личная… просьба от меня.

Этот неуверенный ответ был очень на него не похож, и Уильям расплылся в многозначительной улыбке.

Решение Морана – потребовать, чтобы они увеличили количество участников и перезапустили игру.

Несмотря на своё разочарование, Моран прекрасно понимал, что в одиночку ему не победить Альберта. Следовательно, он думал, что привлечет больше противников, чтобы противостоять ему: даже если это будет всего лишь ещё один человек.

Другая часть его плана состояла в том, чтобы возобновить матч. Если бы Альберт согласился на это, то по сравнению с двумя существующими игроками, кто-то, присоединившийся на полпути, естественно, имел бы преимущество. Но с точки зрения Морана, даже если бы он потерпел поражение, это все равно было бы лучше, чем позволить Альберту напрямую применить к нему свою «привилегию победителя» – таковы были его сложные эмоции. Конечно, это была абсурдная просьба; но, по крайней мере, он не предлагал Альберту соревноваться с общим результатом как его, так и другого участника: возможно, это было отражением тех слабых остатков самоуважения, которые ещё оставались в Себастьяне.

Заметив сложный клубок эмоций Морана, Уильям подпёр рукой подбородок и задумался.

Было бы забавно воспользоваться его предложением. Хотя у него была своя роль судьи, изначально в матче не было никаких строгих правил – они легко могли обойтись без него.

Однако, если бы он присоединился и матч был бы возобновлен, то и Моран, и Альберт оказались бы в невыгодном положении. Когда дело доходило до вина, он знал, что желудок его старшего брата был бездонен; но все же было явно несправедливо, чтобы новый и практически трезвый участник ввязался в честный поединок по выпивке. И всё же, с другой стороны, он не хотел сразу отклонять «просьбу» Себастьяна.

В этой ситуации лучшим вариантом было бы....

Но в тот момент, когда Уильям принял решение и хотел озвучить свой ответ, Льюис спокойно поднял руку.

– Подожди минутку. Ты принял решение о том, чтобы согласиться на его предложение, брат?

– ...Да, я как раз собирался сказать это. Учитывая, что у брата Альберта, похоже, нет никаких возражений.

Уильям посмотрел на своего старшего брата, сидевшего напротив Морана. Затем Альберт одарил их обоих легкой улыбкой. Хотя это означало бы, что он получит нового соперника, и соревнование снова начнется с самого начала, казалось, он был ничуть не против.

Заметив щедрость Альберта, Льюис указал на себя.

– В таком случае, могу я принять участие вместо тебя?

– …Ты, Льюис? – спросил Моран.

– Я не могу допустить возможности – какой бы незначительной она ни была – что во время участия в матче мой брат в конечном итоге будет слишком много пить и это повлияет на его здоровье. Следовательно, я считаю, что эта проблема будет сведена на нет, если я присоединюсь к матчу вместо него.

– Но в таком случае, я буду беспокоиться за твоё здоровье, Льюис, – сказал Уильям, слегка нахмурив брови.

От доброты своего брата Льюис невольно улыбнулся.

– Я очень рад это слышать. Но редко можно услышать, чтобы мистер Моран обращался с такой серьезной просьбой, и поэтому я могу понять, как ты хотел бы ему помочь. Конечно, как сказал мистер Моран: это только в том случае, если ты согласен, брат Альберт.

– Хорошо. Услышав это, я не стану возражать, – ответил Уильям. – А как насчет тебя, брат Альберт?

Со своей элегантной улыбкой, неизменной, как всегда, старший сын семьи Мориарти кивнул.

– Я не возражаю. Если ты уверен, Льюис, тогда я буду уважать твое решение, – Затем выражение лица Альберта стало серьезным. – Однако, как ты сам упомянул, ты абсолютно не должен доходить до того, чтобы разрушать свое собственное здоровье. Даже если полковник ничего не может с этим поделать, Льюис, мое условие таково, что ты не можешь пить безрассудно. Договорились?

– Хорошо, брат. Что ж, тогда решено, – кивнув в знак согласия, Льюис тихо сел рядом с Мораном. Осознав, что была удовлетворена его нелепая просьба, больше, чем благодарность, на лице Морана отразилось изумление.

– Это действительно хорошо, Льюис? Я знаю, что это я попросил, но Альберт не слабак. Если мы проиграем, тогда тебе тоже придется понести наказание...

– Я уже знал это, когда просил присоединиться, не так ли? Честно говоря, я не хочу выступать против вас или брата Альберта. Но теперь, когда я принял свое решение, я не намерен сдаваться без боя, – ответил Льюис, криво улыбнувшись

– …Льюис.

Эта решимость потрясла Морана настолько, что он начал дрожать. Наблюдая за ним краем глаза, Льюис наполнил оба бокала; затем Альберт тоже наполнил свой бокал сам и поднял его в их сторону.

– Что ж, тогда, ещё раз, давайте выложимся по полной.

– Я тоже не буду сдерживаться.

– О, вы оба очень скоро пожалеете.

Обретя надежного союзника, энтузиазм Морана теперь вернулся в полную силу.

Глядя на них троих, Уильям заговорил.

– Итак, с появлением Льюиса соревнование должно начаться снова с нуля. Но и для Морана, и для брата Альберта следующий бокал будет вашим двадцать третьим: пожалуйста, позаботьтесь о том, чтобы не навредить своему здоровью.

С этим предостережением Уильяма состязание в выпивке возобновилось.

ㅤ

✦ ✦ ✦

ㅤ

– Ч-чёрт возьми...

– Ни за что, как...?

Прошло примерно двадцать минут.

И с бокалами в руках Моран и Льюис задыхались в агонии.

Как только матч возобновился, трое участников набросились на свои бокалы, поглощая напиток за напитком, как прилив. Теперь, когда Льюис был избавлен от необходимости снова и снова подходить к двум другим, чтобы наполнить их бокалы, скорость, с которой вино поступало в них, заметно подскочила.

Хотя Льюис изначально не был любителем выпить, его абсолютная решимость одержать верх позволила ему не отставать от своих опытных противников: к этому моменту он уже выпил сопоставимую порцию вина.

Однако даже ментальная сила воли имела свои пределы. Когда он выпил свой двадцатый бокал, опьянение обрушилось на Льюиса, как кирпич, и волна головокружения захлестнула его. С тех пор Льюис положил очки на стол и несколько раз потёр внутренние уголки глаз, пытаясь прогнать это чувство головокружения.

Теперь Льюис пробовал свой тридцатый бокал вина с тех пор, как он принял участие в матче. Другими словами, Моран и Альберт уже выпили поразительный 51 бокал.

Несмотря на то, что они стонали, как духи умерших, Льюис и Моран пытались наполнить свои бокалы для следующего раунда; но руки, державшие эти бокалы, продолжали дрожать, и вино много раз проливалось на стол.

– ...Это действительно превосходное вино. С этим вкусом я могу наслаждаться в два раза больше.

С другой стороны, Альберт всё ещё был в идеальной форме.

Давно закончив готовить свой следующий бокал, Альберт посмотрел на двух своих противников, едва способных держать свои собственные бокалы, как будто наблюдая за ними с высоты.

Несмотря на то, что он выпил необычайное количество алкоголя, он все ещё был невозмутим и наслаждался вкусом вина. Расфокусированным взглядом Льюис повернулся, чтобы посмотреть на своего старшего брата.

– Ха, ха-ха. Как и ожидалось от тебя, брат.

Перед лицом этого подавляющего присутствия его собственное бессилие казалось почти смешным, и он усмехнулся, как будто сдался.

– Сейчас не время смеяться, Льюис...

Моран похлопал его по спине, пытаясь вернуть в него хоть немного жизни. Но этот жест был слишком слабым и выглядел так, как будто он просто пытался успокоить сильно пьяного человека.

И все же, возможно, этот приём сработал, потому что тогда Льюис опрокинул весь свой стакан. Последовав его примеру, Моран и Альберт тоже осушили свои бокалы.

– Ну что ж, наконец-то мы добрались до тридцатого бокала.

Наблюдая за ними троими, Уильям бесстрастно объявил счёт. Но в этот момент было неясно, дошёл ли его голос вообще до Льюиса и Морана.

Достигнув приятной круглой цифры, Льюис, казалось, начал расслабляться. Собрав последние остатки сил, он повернул голову и посмотрел на Себастьяна рядом с собой.

– Мистер Моран. Приношу извинения, но, похоже, это мой конец…

– Что… Эй, держись там, Льюис!

Но его отчаянная мольба осталась без ответа. В тот момент, когда Льюис произнёс эти последние слова, точно так же, как и Фред, он рухнул на стол.

– Л-Льюис...

Наполовину ошеломленный, Моран пробормотал имя павшего – и Уильям быстро появился рядом со своим младшим братом.

– Ты простудишься, если заснешь здесь, Льюис.

Он осторожно накинул одеяло, которое приготовил заранее, на плечи Льюиса.

Альберт с беспокойством наблюдал за происходящим.

– Уильям, с Льюисом все в порядке? – спросил он.

– Да, он сейчас просто спит.

– …

Два брата смотрели на своего младшего брата, который теперь потерял сознание; но даже когда Моран слишком беспокоился о своём состоянии, в нём росло чувство восхищения и благодарности к этому человеку. Несмотря на то, что Льюис был втянут в матч, он продолжал настаивать и сражался бок о бок с ним, чтобы зайти так далеко. Если бы сам Моран не был так пьян, он бы даже захотел наградить этого человека бурными аплодисментами.

Однако даже эти пылкие эмоции со временем угасли. Ибо теперь Моран вернулся на круги своя – как единственный игрок, противостоящий Альберту, – и это одинокое отчаяние тяжёлым грузом легло на его плечи.

Перед ним был настолько сильный противник, что даже тот, кто присоединился к нему на полпути, не мог ему противостоять.

От этой грубой силы по спине Морана пробежал холодок. Отчаянно пытаясь сохранить ясность зрения, он впился взглядом в Альберта.

– ...Как, чёрт возьми, ты все ещё жив?

Сквозь своё затуманенное сознание Моран едва сумел произнести эту единственную фразу. Хотя это прозвучало из его собственных уст, для него это прозвучало так, как будто это было сказано кем-то другим, далёким.

Альберт перевел взгляд с Льюиса на Морана.

– Это не так уж удивительно? Я просто искренне наслаждаюсь вином, полковник.

– Это больше не относится к сфере «наслаждения», не так ли...?

Возможно, его опьянение наконец перешло в бред: в тот момент вид Альберта, развалившегося со стаканом в руке, выглядел почти как у дьявола.

И, наконец, это время пришло.

– О, чёрт...

В свои последние мгновения, собрав всю оставшуюся в нём силу, Моран произнёс это дешёвое проклятие.

И в одно мгновение, как будто кто-то щёлкнул выключателем – он потерял сознание. Как марионетка, у которой перерезали ниточки, он рухнул на стол перед Альбертом и громко захрапел.

– Похоже… что всё решено.

Наблюдая за спящими фигурами Фреда, Льюиса, а теперь и Морана, Уильям объявил об окончании матча.

И таким образом, в эту памятную ночь состязание в выпивке закончилось полной победой сверхъестественно сильного Альберта.

ㅤ

✦ ✦ ✦

ㅤ

– ...Мм?

Примерно через тридцать минут после этого Фред, который первым отключился, открыл свои затуманенные глаза.

Моргая, он медленно сел и увидел, что Моран и Льюис крепко спят рядом с ним, завернувшись в одеяла. «Почему и Льюис тоже?» – подумал он; но, увидев это зрелище перед собой, Фред каким-то образом понял, что матч окончен.

Возможно, это было неизбежно, но это закончилось сокрушительным поражением для Морана, Льюиса и его самого.

– Доброе утро, Фред, хотя солнце ещё не взошло.

Кто-то окликнул его сбоку – рефлекторно взгляд Фреда метнулся в сторону голоса, и он увидел Уильяма, мягко улыбающегося ему, сидящего на том же месте, что и раньше. Рядом с ним был Альберт.

– ...Сколько времени прошло?

Поскольку он уже знал, чем закончился матч, все ещё немного не в себе, Фред спросил, как долго он был без сознания.

– Прошло около тридцати минут с момента окончания матча. Таким образом, с тех пор, как ты потерял сознание, прошло где-то два часа, – сказал Уильям. – Сейчас уже за полночь.

В этом голосе звучали несколько утешительные нотки, как будто он беспокоился за Фреда, который только что очнулся от глубин опьянения.

Затем Альберт, который все еще наслаждался своим вином, обеспокоенно заговорил.

– Тем не менее, полковник делает это снова и снова, не усвоив своего урока. Вино – это роскошь, которую нужно смаковать и наслаждаться.

Глядя на Альберта, который, казалось, прекрасно функционировал, несмотря ни на что, Уильям изумленно пожал плечами.

– Пускай ты каждый раз и побеждал, похоже, что этот аргумент его ещё не убедил.

Фред понятия не имел, как именно Альберт выпил столько вина, но по кривой улыбке Уильяма он, по крайней мере, мог сказать, что это количество выходит за рамки воображения обычного человека.

В очередной раз Фред задумался о том, что само по себе было ошибкой вызывать этого монстра на бой.

– Хотя Моран, похоже, всё это время старался изо всех сил, как я и думал: он не был ровней тебе, брат.

Словно пересказывая мысли Фреда, Уильям оглянулся на исход битвы. Затем Альберт взял бутылку, в которой ещё оставалось немного ликёра*.

(П/п: ликёр – ароматный, обычно сладкий алкогольный напиток из фруктовых и ягодных соков, настоев душистых трав с добавлением кореньев, пряностей и тому подобного.)

– Не хочешь присоединиться ко мне ненадолго, Уильям? Просто чтобы насладиться вином.

Несмотря на то, что Альберт выпил изрядное количество алкоголя, он все еще жаждал большего. Но Уильям махнул рукой в знак отказа.

– Я не буду. В любом случае, я уже наелся за ужином.

– Очень жаль; теперь, когда мы остались вдвоем, я хотел бы подробно обсудить с тобой его вкус.

Сказав это, Альберт наклонил свой бокал и осторожно поднёс его к губам. Этот жест выглядел почти так, как будто был рассчитан до миллиметра – атмосфера, окружающая его, действительно соответствовала атмосфере британского аристократа.

– …

Уильям, главный интеллект их организации, и Альберт, который разговаривал с ним.

Рассеянно глядя на двух мужчин, Фреда внезапно осенила мысль.

«Как этот человек стал тем, кем он был сегодня?»

Альберт родился и вырос как дворянин – в этом расслоенном обществе он считался частью высшего класса.

Но, несмотря на положение, дарованное ему с рождения, он не погрузился в дегенеративные обычаи знати; вместо этого его сердце болело за извращенную природу их страны, и он хотел разрушить её до самого основания.

И катализатором всего этого были два брата, которых он подобрал.

Вместо того, чтобы потакать своему социальному положению и средствам, братья Мориарти усовершенствовали свой интеллект и способности с помощью несгибаемой силы воли, превратив себя таким образом в «Криминального лорда» – существо, работающее в тени британского преступного мира.

Фред посмотрел на Льюиса, спящего рядом с ним, а затем на Уильяма и Альберта, которые были увлечены разговором.

Это было так, словно им было суждено встретиться.

Несмотря на то, что Альберт не был связан кровными узами, он считал Уильяма и Льюиса своими братьями – узы между ними были крепкими. В этом случае, возможно, отношения Фреда с ними могли бы стать ещё более тесными, чем сейчас.

«Могу ли я тоже стать ближе к ним?» – втайне эта мысль расцвела в сердце Фреда.

– Ну что ж, уже поздно, так что лучше закончить на этом. Поскольку Льюис и полковник спят, что нам делать с ними?

Не обращая внимания на тоскующий взгляд Фреда, Альберт допил остатки вина и спокойно поднялся на ноги.

– Поскольку они так крепко спят, мне бы не хотелось их будить; давай останемся здесь ещё на некоторое время, – сказал Уильям, оставаясь на месте.

– Понимаю. Тогда пусть будет так.

Прислушиваясь к их разговору, Фред внезапно вспомнил о важном соглашении, которое было заключено в начале матча.

– Эм, поскольку я проиграл, я полагаю, что наказание ляжет и на меня тоже...? – нервничая, спросил он у Альберта.

Из-за того, что он участвовал в соревновании по выпивке и в конечном счете выступал в качестве проигравшей стороны, Фред смирился с тем, что понесёт соответствующее наказание.

Однако Альберт улыбнулся.

– А, не нужно беспокоиться об этом. Как ты знаешь, этот матч – моё личное дело с полковником; мне жаль, что ты оказался втянут в это.

Услышав это неожиданное извинение, Фред слабо замахал обеими руками.

– Н-нет, не нужно извиняться. Несмотря на то, что это был довольно неожиданный поворот событий, это всё равно было моё собственное решение участвовать.

– Тебе нет нужды тревожиться о проигрыше. Ну, хотя даже если бы я был не против твоего серьёзного наказания, то полковник бы действительно начал волноваться. Однако если тебя это утруждает, я был бы благодарен, если бы ты мог просто убрать стаканы, которые мы использовали сегодня вечером, – продолжил Альберт, сохраняя свою элегантную улыбку.

– С-спасибо большое.

Ожидая более сурового наказания, Фред был благодарен Альберту за великодушие. В глубине души он вздохнул с облегчением и приступил к очистке бокалов.

Когда он это сделал, Альберт повернулся, чтобы посмотреть на Льюиса, который всё ещё крепко спал.

– Поскольку Льюис тоже был замешан в этом, я освобожу и его.

Затем его внимание переключилось на Морана, который спал рядом с Льюисом.

– ...Вместо этого, я полагаю, мне придется должным образом наказать полковника.

Хотя его голос был спокоен, вокруг этих слов витало тревожное чувство. Услышав это, даже проворный Фред невольно остановился как вкопанный.

– …

Вместо Фреда, чьё лицо побледнело, Уильям с кривой улыбкой спросил у Альберта.

– Брат, какое именно наказание ты ему назначишь?

Тон Альберта оставался спокойным, как всегда.

– Давай пока сохраним это в секрете. Но независимо от того, что это будет, я уверен, что вы все можете с нетерпением ждать этого, – сказав это, Альберт улыбнулся. Это было изящно до безобразия.

– …

Забирая пустые стаканы, Фред посмотрел на спящего Морана.

Он организовал этот конкурс по собственной воле и сам напросился на это. И всё же, когда Фред думал о том, что ждёт завтра человека, которого он считал старшим братом, он не мог не испытывать легкой жалости.

Вот так и подошла к концу ночь в честь основания МИ-6.

ㅤ

---------------------------------------------------------------------------------------

ㅤ

П/п: доброго времени суток! Отныне переводить книги по "Патриотизму Мориарти" буду я. Постараюсь заливать главы как можно чаще, честно.

Изначально, я полагаю, предыдущий переводчик планировал перевести только первую книгу (как минимум именно на этой странице), но я пойду дальше, и не совсем вижу смысла создавать отдельный тайтл под каждую, поэтому хочу вместить все сюда, разделив на тома... Но не знаю, насколько правильным это будет.

Поздравляю всех с наступающим новым годом, кстати!