Онлайн чтение книги Пока-пока Bye-Bye
Глава 6

Ещё одна утомительная неделя, наконец, подошла к концу. Она тянулась особенно долго из-за ожидания этого дня. Дня, когда я получу свои 3 миллиона вон.

Чхве Хёнсон… Нет, Чхве Сонхён? Не важно. Как бы то ни было, я передавал старшекласснику номер своего лицевого счёта ещё в конце нашей прошлой встречи, но вчера он внезапно настоял на том, чтобы увидеться в кафе, где он передаст мне сумму наличными. Мне было не особо важно: получить переводом или наличными; главное, чтобы по итогу они оказались у меня.

В кафе, куда он пригласил меня, были высокие перегородки между столиками, так что можно было не переживать, что кто-то будет следить за передачей денег.

— Кха-кха…

Как бы я не лечился всю неделю, этот кашель никак не хотел проходить. Сделав несколько глотков тёплого чая с лимоном, который я успел заказать ранее, появился старшеклассник. Увидев меня, он не смог скрыть своего удивления, да и вряд ли собирался это делать.

— Э… Почему ту уже здесь? До встречи ещё десять минут.

— Ты опоздаешь на встречу, если тебе должны передать деньги? Лучше отдавай и закончим на этом.

Парень не успел сесть, а я уже протянул руку в нетерпении, из-за чего тот проворчал что-то о недружелюбии и манерах, но меня волновало лишь то, как человек передо мной, наконец, расстёгивает сумку, которую принёс с собой.

Долгожданные 3 миллиона вон. Моя зарплата за два месяца!

·        П.П.: Месячная зарплата нашего омеги ~84 000руб. на 05.12.23.

— …

Но то, что достал парень, вместо конверта, заставило меня в замешательстве опустить руку. Из сумки выглянули золотые часы, которые совсем не походили на то, что я ожидал.

— Объяснишь?

— Да, блин… У меня не осталось наличных. Мой брат заблокировал мои карты. — Парень запустил свободную руку в волосы, растрепав причёску.

— Что?

— Он сказал, что спасать людей – дело благородное, но оставаться безнаказанным, даже в такой ситуации, непозволительно, поэтому я должен оплатить стоимость ремонта.

— Ты говорил, что у тебя достаточно денег на ремонт машины.

— Это было, когда моя карта была активна. А теперь все карты, которые мне дали родители, заблокированы моим братом. Я, блядь, нищий. Возможно, мне даже придется работать неполный рабочий день.

Произнося последнюю фразу, старшеклассник выглядел неловко и смущённо, словно только что выучил новое иностранное выражение, и не был уверен в правильности произношения. Вероятно, он думал, что ему никогда не придётся работать где-то, помимо фирмы своих родственников.

— Значит, ты собираешься откупиться от меня этим?

— Да, и я рад, что почти не носил их. Эти часы стоят десять миллионов вон, так что тебе крупно повезло.

— Да что ты? И как я могу в это поверить? У тебя есть сертификат?

— Да кто я по-твоему? Я давно выбросил его. Да и разве он так важен? Если хочешь продать б/у, звони вот по этому номеру. — Вместе с часами, парень протянул мне визитку. — Это мой хороший знакомый, если ты скажешь, что получил от меня «A-Tech Gold Four», он легко поможет тебе их продать.

Этот школьник живёт шикарной жизнью, не думаю, что он когда-то будет остро нуждаться в деньгах, даже сейчас, когда ему надо оплатить ремонт. Так что это казалось хорошей сделкой. Не знаю, по какой цене можно сбыть б/у часы, но если изначально они стоили 10 миллионов вон, то я явно смогу продать их дороже обещанных мне ранее 3 миллионов вон.

Но чувство неправильности происходящего никак не проходило. Ощущение, что я обворовываю ребёнка. Я долго размышлял, задать вопрос или нет, и, в конце концов, спросил:

— Сколько стоит ремонт автомобиля?

—  Полтора или два миллиона...? Я не помню.

Цена, которая оказалась намного выше ожидаемой, меня удивила. Я точно могу спокойно взять эти часы?

— Чтобы ты в будущем смог окупить стоимость ремонта, работы на пол ставки будет мало.

— Нет, я уже заплатил за ремонт. — Парень легко отмахнулся, словно это были сущие пустяки.

— Уже заплатил?

— Да, поэтому у меня нет денег.

Его ответ меня удивил настолько, что я не нашёлся с ответом, тупо уставившись на него.

— Мне придётся работать неполный рабочий день, если у меня не будет хватать карманных денег. Однако, пока что меня выручала продажа шляп или обуви. Недавно я продал кроссовки за 5 миллионов вон, так что смогу продержаться неделю.

Пока школьник беззаботно болтал о таких крупных суммах, у меня появилось желание хорошенько ему вмазать этими самыми часами, что лежали передо мной. Но вместо этого, я просто взял их себе. Последние угрызения совести окончательно покинули меня, не обещая вернуться.

— Лучше положи в кейс. Если они поцарапаются, цена будет снижена.

Не смотря на всю его безалаберность, он очень внимательно относился к этому делу, поэтому я решил последовать его совету. Складывая визитку в бумажник и, понял, что забыл кое-что важное:

— Кстати, как тебя зовут? Чхве Хёнсок?

— Да ёп твою, ты что, серьёзно? Запомни уже, я - Чхве Сонхён!

— Ага, Чхве Сонхён.

Я повторил про себя его имя несколько раз, пытаясь отпечатать его в памяти. Мне предстоит продать часы, так что забыть имя, которое мне нужно было произнести, было бы глупо.

Вставая, Чхве Сонхён с сожалением посмотрел на меня, нервно поправляя сумку.

— Когда я уходил, моего брата не было дома, поэтому мне нужно поскорее вернуться. Я свяжусь с тобой позже.

— Э… Да?..

Я задался вопросом, почему он снова позвонит мне после того, как мы, наконец, со всем покончили, но всё же не стал спрашивать.

Тоже вставая, чтобы уйти, Чхве Сонхён резко вскрикнул, жестом прося меня сесть обратно:

— Нет, Хён! Выйдешь позже.

Когда это я стал чьим-то хёном? Но не успел я обдумать это, как школьник продолжил:

— Пожалуйста, выйди через пять минут после моего ухода. Снаружи телохранители.

— За тобой следят телохранители?..

— Контролируют, чтобы убедиться, что я не делаю бесполезных вещей. Их приставил мой отец. Если они узнают, что я был здесь с тобой, мой отец отругает меня, а если узнает ещё и мой брат, то нам обоим просто полный пиздец наступит. Смерть покажется спасением!

Казалось, что старший брат и так уже обо всём знает, но я не стал этого говорить.

— Хорошо. Пять минут?

— Ага, увидимся позже.

Да зачем нам встречаться снова? Это вопрос буквально вертелся на языке, но я лишь сказал:

— Безопасной дороги домой.

Когда Чхве Сонхён покинул комнатку, я вернулся к уже успевшему остыть чаю с лимоном, глядя на часы.

Золотые A-Tech. Это довольно известный бренд, о котором даже я, совершенно не интересующийся часами, слышал. Сверив время, я убедился, что часовая, минутная и секундная булавки работают нормально. Может просто носить их?

Они мне понравились, потому что были не громоздкими, в отличии от других мужских часов, которые я чаще всего видел на других. Надев их на запястье, чтобы сфотографировать, я невольно улыбнулся.

С этой улыбкой, я вскинул голову вверх в ответ на звук открывшихся дверей перегородки, и так и замер, поняв, кто передо мной.

— Давно не виделись, господин Со Ю.

Из расслабленной, моя улыбка тут же преобразилась в совершенно неловкую. Но, несмотря на это, я всё же сумел вежливо поприветствовать его. Почему этот мужчина пришёл сюда?

Мужчина в идеально сшитом костюме сел напротив меня, скрестив ноги. Не смотря на его пронизывающий ледяной взгляд, он всё ещё был до одурения сексуальным и в то же время пугающим.

Напряжение в воздухе, казалось, достигло своего предела, когда этот равнодушней взгляд скользнул с моего лица на запястье с часами. Вынуждая себя не переставать улыбаться, я запихнул руку под стол, прекрасно осознавая, что это уже никак не поможет.

— Ху-ху... Мы так неожиданно встретились, удивительное совпадение.

— Это не совпадение.

Дерьмо. Дерьмо дерьма, если быть точным.

— На вас часы, которые мне довольно часто доводилось лицезреть.

— Эти часики? Ну фирма весьма известная… Ха-ха…

— До каких пор вы собираетесь мне лгать? Я похож на дурака?

Его тон и грозное выражение лица ошеломили на столько, что моё тело непроизвольно задрожало. Мужчина передо мной не давил на меня своими феромонами, он их вообще не выпускал, но чувство страха всё же полностью завладело мной, пригвоздив к месту. Я ощущал себя мышью в лапах огромного хищного зверя.

— Чхве Сонхён попросил вас прикрыть его, чтобы это больше походило на несчастный случай и его меньше ругали. Кто же не согласится, когда предлагают деньги, верно?

Хоть и всё, что он говорил, было правдой, и я чувствовал себя виноватым за то, что легко согласился на этот спектакль перед братом, сдаваться и двигаться дальше я был не намерен. Гордость это или что ещё, но я не мог этого так оставить.

— Вы уже видели завещание. Это приложение такое примитивное, что в нём просто невозможно подделать дату и время.

— Множество людей пишут завещания. У меня, как и у Чхве Сонхёна, тоже есть такое дома…

— Вы альфы, и вы богаты… Обычные люди, такие как я и прочие офисные работники, не пишут завещания, если действительно не собираются умереть.

По холодному взгляду мужчины было видно, что он не собирается мне верить и просто ждёт, что же я ещё я могу сказать в качестве оправдания.

— Знаете, эта ситуация действительно расстраивает. Обычные люди не пишут завещаний, если они действительно не хотят покончить жизнь самоубийством или если не смертельно больны. Идите и схватите кого-нибудь, спрашивая: «Вы написали завещание?». Посмотрим, что вы услышите.

— Поговаривают, офисные работники всегда носят с собой заявление об увольнении.

— По-вашему заявление об увольнении и завещание – одно и то же?! Написав увольнительное, люди не идут кидаться с моста!

От его непробиваемости и разочарования от ситуации в целом, охватившего меня, я перешёл на крик. Лучше бы я заказал воду со льдом, вместо тёплого чая.

—Я не могу в это поверить, господин Со Ю. Сколько бы об этом не думал, вы не похожи на самоубийцу.

— Сейчас не похож, согласен. Я больше не хочу умирать, и всё благодаря вашему Сонхёну~.

— Тогда объясните почему хотели.

Мужчина произносил фразы медленно и спокойно, несмотря на то что я недавно повысил голос, он оставался непоколебимым и холодным.

— Повторюсь, вы не похожи на самоубийцу. Если вы убедительно объясните мне, почему так сильно хотели умереть, я вам поверю. Однако, если вы этого не сделаете, я расценю эту ситуацию как аферу, подготовленную для моего младшего брата с целью получить эти часы.

Что за чушь...?

От абсурдности ситуации я потерял дар речи. Что я должен сделать? С какой стати? Зачем мне рассказывать какому-то незнакомому человеку о себе то, о чём не знают ни мои коллеги, ни мой единственный друг?

Я только собирался спросить, не сошел ли он с ума, когда мужчина заговорил снова:

— Как и ожидалось, мой прогноз оказался верным. Вы были там, чтобы обмануть кого-то.

Когда он заметил, что я продолжаю молчать, на равнодушном ранее лице появилась холодная ухмылка, обжигающая своим презрением. Вежливое почтение исчезло так же и из его голоса:

— Люди, которые действительно хотят умереть, не относятся к самоубийству так же легко, как и вы. Где Чхве Сонхён вообще умудрился подобрать такого нищего?

В ответ на его оскорбительные слова, мой рот открылся автоматически, а улыбка, до этого всё ещё тенью отражавшаяся на моём лице, стёрлась окончательно.

— Это была годовщина смерти моего старшего брата.

Часы? Я бы никогда не сделал такое из-за каких-то часов. Мне хотелось стереть, исказить это постоянное безразличие на лице мужчины, что был так уверен в своих рассуждениях.

— Когда я был маленьким, произошел несчастный случай, мои родители погибли на месте. Моего старшего брата госпитализировали, но через неделю умер и он. В тот день у моего брата была годовщина смерти.

Меня не задели слова мужчины, когда он говорил, что я ворую у старшеклассника, но его неуважение к моему желанию умереть разозлило меня до дрожи.

— Я всегда думал, что умру после поминальной службы в этом году, и я действительно пытался воплотить это в жизнь в ту ночь. Я бы правда спрыгнул, если бы не твой брат.

Перед глазами, словно картинки, замелькали воспоминания: о смерти родителей, о старшем брате, что неделю лежал на больничной койке, так и не открыв глаза, о родственниках, что каждый год собираются вместе на поминки моих родителей. И о поминках моего брата, которые я всегда провожу отдельно вместе с его уже повзрослевшими друзьями.

На самом деле, называть это поминками - слишком громко. Я просто срезаю фрукты, и иду в склеп, пожаловаться тому, кто уже не сможет меня ни услышать, ни утешить. В любом случае, друзья моего старшего брата берут на себя все расходы по транспортировке и размещению. Они до сих пор относятся ко мне, как к 16-ти летнему школьнику, у которого внезапно погибла вся семья.

Каждый раз, когда я возвращаюсь домой после поминок, где со мной обращаются, как с младшим братом, каждый раз, как захожу в холодный дом, где меня ждут три опустевших стула за обеденным столом, я хочу умереть.

И в тот день я тоже этого хотел. Так хотел, что, наконец, решился на это.

— Годовщина смерти моего старшего брата… — Я повторил эту фразу неосознанно, бесстрастно смотря на собеседника перед собой.

—Почему вы выбрали годовщину в этом году, а не в следующем или позапрошлом?

—Я не хотел становится старше брата.

Мужчина напротив меня нахмурил брови, выражения его лица изменилось, хоть и незначительно. А я, должно быть, сейчас выгляжу так же бесстрастно, как мой собеседник в начале нашей встречи. Я устало опустил взгляд на чашку с остывшим чаем.

— Мой старший брат умер, когда ему исполнилось двадцать семь, сейчас я достиг его возраста. Я не хотел становится старшим, и сейчас не хочу.

— Вам двадцать семь?

В голосе мужчина проскользнуло искреннее удивление. Может теперь он чувствует себя некомфортно от того, что какой-то сопляк разговаривает с ним неформально?

— Какая разница, сколько мне лет? Теперь, когда мы со всем разобрались, я ухожу.

— Даже если всё сходится по датам, и вы правда собирались прыгнуть, есть ещё кое-что: на видеокамере видно, как вы сделали шаг назад, прежде чем подъехала машина Чхве Сонхёна.

— Нет, это… дерьмо… — Я раздражённо закатил глаза. — У тебя есть видео? Здесь и сейчас можешь его включить?

Мужчина, не обратив внимание на моё раздражение, достал мобильный телефон и запустил видео. Больной извращенец, что хранит подобное видео на своём телефоне, подвинул устройство в мою сторону. Я поставил видео на паузу на месте, где сделал шаг назад.

— А теперь внимательно. Если присмотреться, то можно заметить, как я, отступая назад, снимаю обувь. Затем я останавливаюсь на полпути и вижу автомобильную аварию, а когда бегу к месту, то хромая, пытаюсь втиснуть ногу обратно. Я снимал обувь перед прыжком. Это нормально, когда собираешься прыгать в реку или море.

— …

— Может ты чертов псих? Сколько я ещё должен повторять одно и то же?

Я был так выбит из колеи всей этой ситуацией, что неосознанно спросил человека, который легко мог оказаться гангстером, не псих ли он. К счастью, он не выглядел обиженным моими словами, только морщинка меж бровей стала более заметной.

— Просто вы не правдоподобны. Смотря на ваше лицо, сияющее жизнью, никто не подумает, что вы самоубийца.

— Думаешь, все самоубийцы одинаковые? Люди на то и люди, они могут улыбаться, даже когда внутри у них зыбучая пустота.

—…Трудно поверить тебе из-за такой внешности.

— Ха, может тебе ещё показать справку о депрессии?

— Вы действительно хотели умереть?

—Да, чёрт возьми, я хочу умереть. Я так этого хочу, что схожу с ума.

Никогда не представлял, что окажусь в такой неожиданной и до абсурда нелепой ситуации, в которой должен буду объяснять, почему хочу умереть. В порыве защитить свою гордость, я произнёс слова, которые не произносил даже самому себе. Но этот театр сюрреализма было уже не остановить, поэтому на следующую реплику мужчины я отреагировал почти равнодушно:

— Члены семьи умирают у всех, но люди редко совершают самоубийства по этому поводу. А если всё же они решались, то многие возвращались, стоило им завидеть реку.

— Я снял обувь. Написал завещание. Я пережил сколько горя с тех пор, как потерял семью в 16. Я с нетерпением ждал того дня, когда наконец умру. И знаешь, для того, кто хочет покончить жизнь самоубийством прямо здесь и сейчас, страх перед рекой не имеет большого значения.

— У вас с братом была большая разница в возрасте… — Он произнёс это задумчиво, прожигая меня взглядом.

— 11 лет. Я был самым младшим и всегда купался в любви, поэтому потрясение от потери семьи было таким сильным.

— Даже если так, выбор годовщины смерти вашего брата в качестве дня самоубийства неубедителен. Почему не годовщина родителей?

— Потому что мой старший брат мог выжить. Он погиб напрасно, спасая меня в тот день. Чувство вины разъедает меня до сих пор.

Смешно.

Нет, правда, это очень забавно. Я разговариваю с человеком, которого совершенно не трогает чужая трагедия, он бессовестно снова и снова задаёт вопросы, ковыряя незажившие раны. Но при этом слова из моих уст вылетают легче, чем на приёме у психотерапевта. В отличии от этого мужчины, своему врачу я говорил, что больше не думаю о самоубийстве, разве это не странно?

Это от того, что я больше никогда не увижу этого человека? Или же из-за его безразличия?

— Значит, вы всё ещё хотите умереть?

Если не психопат, то точно социопат. Задавая снова этот вопрос, чёрные глаза мужчины засветились странным любопытством, словно он нашёл нечто занятное. Но он уже спрашивал это, а оправдываться снова я не видел смысла, поэтому я ответил вопросом на вопрос:

— Ты никогда не хотел умереть?

— Нет. Конечно нет.

В прошлый раз он искренне ответил: «не знаю», в этот же: в его голосе не было колебаний или нерешительности. Осознание того, что я разговариваю с тем, кто никогда не сможет меня понять, горечью царапнуло по горлу. Он живёт в совершенно другом мире.

— Достаточно. В любом случае: я хотел умереть, пытался умереть, твой брат спас меня, а сейчас я верну эти часы. Так что остановись прямо сейчас.

Снимал часы я в ужасном настроении. Я стойко держался весь разговор, но именно сейчас снова почувствовал всю боль отчаяния, словно моё сердце давно разбилось на миллион частиц, а осознать это я смог только сейчас. Боль в груди накатывала, подобно лавине, и я не был уверен в том, станет ли мне когда-нибудь легче. Часы сейчас не имели никакого значения.

Вспомнился холод. Рука брата, что оттолкнула меня со всех сил.

К горлу подкатил ком, вынуждая меня прикусить губу.

Я никогда не буду плакать. Я не плакал 10 лет, не имею на это права. Даже если мне в глаз попадёт осколок разбитой чашки, я ни за что не заплачу.

Солёный привкус крови коснулся языка, но мне было плевать. Я равнодушно протянул мужчине часы, а он даже не взглянул на них. Его взгляд был полностью сосредоточен на мне, словно он наблюдал за необычным существом, которое никогда прежде не встречал.

Я смотрел на него прямо, не избегая его холодных чёрных глаз, лишь произнёс:

—… Пожалуйста, заберите их.

Глаза мужчины переместились с моих глаз на руки, он первым закончил это противостояние, словно проявляя бессмысленное уважение к моей персоне.

— В качестве извинения.

Я даже не уточнил, означает ли это, что я могу взять часы. Я просто положил их в сумку и снова посмотрела мужчине в глаза.

— Я принимаю, и мы закончили говорить об этом.

Я намеренно произнёс это твёрдо, словно ставя невидимую точку. В такие моменты я всегда чувствовал себя обязанным поддерживать зрительный контакт, не опуская взгляда и не теряясь под силой оппонента, каким бы грозным он не казался.

А он казался красивым… Помимо крупного шрама на щеке, можно было обнаружить ещё один, слабо заметный, над его бровью. А я теперь смотрел очень внимательно. Тонкая белая полоска, словно порез.

Я осторожно опустил свой взгляд ниже, изучая мужчину целиком. Он словно гангстер, или убийца… Но что же с ним случилось? Этот мужчина сказал, что я легкомысленно отношусь к смерти, в то время как он так же легкомысленно относился ко мне.

Обычно, слушая такую историю, люди не могут ничего сказать или извиняются с неловким видом, когда узнают, что член чьей-то семьи умер. Но не этот человек передо мной. Может быть, это потому, что он работает в сфере, связанной с жестокостью, и не способен сопереживать в принципе, а может быть, потому что искренне верит, что мои слова - ложь…

Я встал, подавляя свое любопытство.

— Я откланяюсь. И, понимаю, что Сонхёна следует наказать за вождение без прав, но раз уж он спас мне жизнь, пожалуйста, не наказывайте его слишком строго.

— Наказывать и поучать — не моя работа. Это полностью зависит от родителей.

Я был готов рассмеяться на это замечание. Если этот человек правда так считает, то почему у меня ощущение, что сейчас наказывают меня?

Мужчина, который встал следом, заставил меня на мгновение замереть на месте.  Разница между нашим с ним ростом была достаточно большой, чтобы создать напряжение, просто стоя рядом.

Интересно, какого он был роста? Больше 195 см?

Его комплекция больше подошла бы какому-нибудь спортсмену, а не гангстеру в дорогом костюме. Через эту строгую одежду было ясно, что его тело очень мускулистое.

Этот жестокий психопат, безжалостно и без тени сомнения пронзил мои раны, но его тело… могло бы растопить мое сердце.

— До свидания. — Произнёс удивлённый сотрудник, когда мы проходили в сторону выхода. Его вероятно испугал мужчина с ледяным взглядом и шрамом на щеке.

Перед входом в кафе стояли два вальяжно припаркованных чёрных седана, мешая проезду по крайней полосе. Как только мужчина вышел из-за стеклянных дверей заведения, люди в костюмах тут же распахнули дверцу машины, ожидая своего начальника.

Холодный вечерний ветер ударил меня в лицо, и я закашлялся.

— Вы все еще болеете?

— В этом году я простудился сильнее обычного. Вы тоже должны быть осторожны.

— Вы снова были на реке Хан?

— Давайте перестанем говорить об этом сейчас. До свидания. А, и, пожалуйста, передайте мои приветствия Сонхёну.

— Я отвезу вас домой.

— У меня назначена встреча. До свидания.

Бросив последнюю фразу максимально небрежно, я прошел вперед не оборачиваясь. Затылок прожигал взгляд внимательных чёрных глаз, но я делал вид, что ничего не замечаю. Мужчина не стал меня останавливать и лишь смотрел, как я ловлю такси и уезжаю.

Откинувшись на сидение в такси, я, наконец, смог выдохнуть с облегчением. К счастью, мужчина не был назойливым, но правда ли к счастью? Будет ли в моей жизни ещё одна такая возможность, где горячий альфа предлагает подвезти меня до дома?

Если бы я больше походил на омегу, мог бы соблазнить этого мужчину хотя бы для секса на одну ночь. Но никаких феромонов мужчина не выделял ни при первой встрече ни сейчас, когда мы оставались совсем одни. А ведь, насколько мне известно, доминантному альфе непросто себя сдерживать.

Несмотря на высокомерные речи, грубые и бестактные вопросы, холодный прожигающий взгляд, этот альфа оказался самым вежливым из всех, кого я когда-либо встречал. А встречал я 10 альф, и каждый из них пытался манипулировать мной с помощью феромонов.

Не важно… Очень жаль, конечно, что встречи с этим человеком подошли к концу, но теперь мне надо жить дальше. Если я хочу построить любящую крепкую семью, то должен выйти за богатого взрослого альфу, и усердно работать, чтобы помогать.

Может, если бы я вёл весь разговор без резкости, мягко улыбаясь и вызывая сочувствие…

Но какой толк теперь об этом рассуждать. Мы слишком разные, чтобы быть вместе.