Онлайн чтение книги ПОВ Автора The Author's POV
2 - 284

[Штаб-квартира союза, 120-й этаж]

В тускло освещенной комнате за большим круглым столом сидели пять из семи руководителей Союза. 

Будучи одними из самых влиятельных людей в человеческом мире, они были личностями, решения которых могли решить жизни миллионов. В результате комнату окутало несколько гнетущих аур. 

Любой ниже ранга <S> просто потерял бы сознание под таким давлением. 

"Я полагаю, вы все знаете, почему мы встречаемся, верно?" 

Заговорил высокий крепкий мужчина с грязно-светлыми волосами. Только его случайные слова заставили воздух вокруг него потрескивать, когда тонкие молнии вращались вокруг его тела. 

Это был Максимус фон Декстерой, третий в рейтинге Героев и один из семи глав Союза. 

«Хм, было бы странно, если бы мы этого не знали. Особенно после предательства той крысы». 

Ответил человек со змеиными глазами. Он был седьмым в рейтинге Героев, Цезарь Кулинер.

Чрезвычайно известный Герой, прославившийся своей техникой владения кинжалом, которая могла калечить противников одним движением. 

«Кто бы мог подумать, что Тасос был предателем».

"...Ммм, я думаю, внешность бывает обманчива." 

Из комнаты раздались два мелодичных голоса.

Голоса принадлежат Джулии Романтике и Дафне Лоуренс, соответственно вторым и девятым в рейтинге героев. 

Украшенная драгоценностями и пирсингом, Дафна была чернокожей женщиной. Как и следовало ожидать, в ней была дикая красота, которая заставила бы любого мужчину ползать у ее ног. 

С другой стороны, рядом с ней сидела Джулия, которая в отличие от нее была высокой стройной белой красавицей с белыми волосами и голубыми глазами. Больше всего в ней пугала ее сила, поскольку она отставала от первого места всего на один разряд. 

«Тихо, собрание вот-вот начнется». 

Мягкий голос вдруг окутал всю комнату. В тот момент, когда голос прозвучал, все подсознательно замолчали. 

Это было потому, что человек, который только что говорил, был героем номер один в мире людей, «Владыкой», Октавиусом Холлом. 

Самый сильный человек из существующих. 

От его каштановых волос и темных глаз, казалось бы, лишенных каких-либо эмоций, от его тела исходила аура угнетения и разрушения. Полностью подавляя другие ауры в комнате. 

Сила, исходящая от его тела, была настолько сильна, что с каждым вдохом в воздухе появлялась осязаемая мана. 

Закрыв глаза, Октавиус вдруг махнул рукой. 

"Давайте начнем." 

В тот момент, когда он взмахнул рукой, пространство перед ним разорвалось, и из воздуха появилась маленькая черная пустота. 

«Спасибо, что пригласили меня». 

Внезапно в комнате раздался эфирный голос. 

Вскоре из пустоты появился силуэт. Из портала неторопливо вышла мужская фигура с рубиново-красными глазами, блестевшими под светом комнаты, с длинными падающими черными волосами и светлой кожей. 

Выйдя из пустоты, мужчина небрежно огляделся и слегка склонил голову. 

«Прошло некоторое время с тех пор, как я в последний раз видел вас, главы». 

Равнодушно глядя на вошедшего в комнату человека, Октавиус открыл рот. 

"Малик Аль-Шаятин" 

"Во плоти." 

Также известен как король демонов на арабском языке и глава Монолита. 

О нем было известно немногое, но по слабым колебаниям магии, исходившим от его тела, все в комнате могли почувствовать, что его сила была на уровне Октавиуса, если не даже сильнее. 

Комната мгновенно напряглась. 

— Кажется, все здесь. 

Заняв место с другой стороны стола, Малик Аль-Шаятин оперся обоими локтями на стол, прежде чем поддержать подбородок сцепленными вместе руками.

«Я уверен, что вы, главы, знаете, почему я попросил о встрече, верно?» 

— Вы хотите остановить войну? 

Максимус холодно говорил со стороны. 

"Правильно." 

"Пш, так ты хочешь остановить войну, которую ты, начал, вот так?" 

«Вы хотите прекратить войну только сейчас, когда вы, ребята, понесли потери от наших рук? Смех». 

"Верно." 

Цезарь издевался сбоку. Джулия и Дафна присоединились к нему. 

В ответ на их насмешки Малик Аль-Шаятин безмятежно улыбнулся. 

"Это так? Тогда что се...извините, я имел в виду пять глав Союза, что вы собираетесь с этим делать? "

Максимус вдруг встал. 

— Крачка! — Крачка! 

Пурпурные молнии потрескивали по всему его телу, когда он смотрел на Малика Аль-Шаятина. Подняв руку, в его руке появилась молния, наполненная намерением убить, осветив всю комнату.

«Я подумал о лучшем решении. Как насчет того, чтобы просто убить тебя и остановить ва…» 

"Сидеть." 

Прервал Максимуса равнодушный голос Октавиуса. Повернув голову, Максимус посмотрел на Октавиуса. 

"Только не говорите мне, что вы не собираетесь ухватиться за представившуюся вам возможность?" 

В одной комнате находились пятеро сильнейших людей в человеческом владении. Лидер Монолита находился с ними в одной комнате.

Это была прекрасная возможность для них избавиться от него. 

Октавиус ответил с лицом, лишенным каких-либо эмоций. 

«Это не его настоящее тело». 

— Хм, ты смог это увидеть? 

На лице Малика Аль-Шаятина появилось удивленное выражение. 

«А я тут подумал, что всех надул». 

В глазах Малика Аль-Шаятина мелькнула жалость. 

«Хватит этого, скажи нам, что ты хочешь». — вмешался Сезар. — У меня не так много времени, чтобы тратить его на ваши игры. 

При словах Цезаря Малик Аль-Шаятин улыбнулся. Затем он поднял палец. 

«Я требую только одного». Сделав паузу, Малик Аль-Шаятин небрежно посмотрел на всех в комнате, прежде чем продолжить. "...точнее, я хочу одного человека." 

"Человека?" 

Взмахнув рукой в воздухе, на кончиках пальцев Малика Аль-Шаятина появилось черное пламя. После этого посреди пламени образовался образ человека, изрешеченного шрамами. Повернув голову и глядя на изображение, Малик Аль-Шаятин заговорил. 

«Ммм, я хочу его. Субъект 876».

Глядя на фотографию, Дафна громко пробормотала. 

«…обожженное лицо и шрамы, похоже, подходят под описание человека, спасшего Амона, Монику и других».

Прочитав отчеты, полученные от выживших в ходе секретной операции, все знали, что человек, которого разыскивал Малик Аль-Шаятин, был тем же человеком, который спас Монику, Амона и других. 

В результате все нахмурились. 

Не обращая внимания на реакцию остальных, Малик Аль-Шаятин продолжил. 

"Правильно. Отдайте его нам, и я обещаю вам перемирие с Союзом. Мы можем подписать контракт, если вы мне не верите. Ну, это до тех пор, пока вы согласны с моими условиями". 

— Перемирие? 

— раздался голос Октавия.

Следуя его голосу, все посмотрели на Малика Аль-Шаятина, чтобы убедиться, что они не расслышали неправильно. Лицо Малика Аль-Шаятина, на которое смотрели пятеро сильнейших людей в человеческом владении, оставалось безмятежным. 

«Ммм, вы не ослышались». 

После его слов на лицах людей в комнате внезапно появилось выражение понимания. 

Настоящей причиной встречи было перемирие.

876 был просто предлогом, чтобы предложить перемирие.

Поскольку Союз потерял двух глав, в том числе Монику, из-за ранения, а Монолит понес такие же большие потери, как и Мо Цзиньхао, и Тасос, тяжело раненные в результате взрыва, две организации в данный момент не могли позволить себе начать войну. 

Это было особенно важно, учитывая тот факт, что они оба потеряли несколько героев ранга <S>. Если война продолжится, то обеим организациям грозит полный крах.

Проще говоря, ни одна из сторон не могла себе этого позволить. 

— Итак, что вы думаете о моем предложении? 

Настоящая цель встречи заключалась в том, чтобы выиграть достаточно времени для восстановления сил обеих организаций. 

По крайней мере, большая часть этого заключалась в том, что Малик Аль-Шаятин не лгал, когда сказал, что хочет 876. 

В конце концов, он был ответственным за ранение его вице-лидера, а также Тасоса. Это также исключало многих высокопоставленных лиц, которые были частью Монолита. 

Всего один человек настолько ослабил Монолит, что они были вынуждены объявить перемирие. 

Хотя Малик Аль-Шаятин улыбался, ярость, содержавшаяся в этой улыбке, могла отчетливо ощущаться всеми в комнате, поскольку воздух вокруг него значительно сгущался каждый раз, когда он упоминал 876. 

«Вот что я вам скажу, я сделаю это предложение еще более привлекательным. Судя по тому, что я слышал, вы, ребята, кажется, близки к разработке порталов, но еще не можете этого достичь, верно?» 

"Верно..." 

Джулия осторожно ответила. 

Хотя за последние годы они совершили прорыв в технологии порталов, они еще не довели ее до совершенства. По крайней мере, не для коммерческого использования. 

«Хорошо, как насчет этого, я сделаю для вас лучше, в обмен на раскрытие того, что вам не хватает, а также предложение перемирия, я хочу, чтобы вы, ребята, помогли нам найти 876. Как насчет этого? Неплохая сделка, Правильно?" 

Это было просто обычное предложение. 

Все в этой комнате знали, что человечество близко к разработке порталов. Максимум год-два, и они добьются этого. Единственная причина, по которой Малик Аль-Шаятин предложил такую сделку, заключалась в том, что она создавала впечатление, что обе стороны находятся в равных условиях. 

Он знал, насколько гордыми были люди вокруг него. 

"..." 

По его предложению в комнате воцарилась гробовая тишина, никто не произнес ни слова. 

Молчание продолжалось некоторое время, прежде чем Октавиус наконец открыл рот. 

«Позволь мне обсудить это с другими главами». 

"Вперед, продолжай." 

Взмахнув рукой в воздухе, вокруг пяти голов Союза образовалась черная преграда, полностью окутав их целиком. Это был звуковой барьер, созданный для того, чтобы никто не мог подслушать их разговор. 

Как только барьер полностью окутал их, первым заговорил Максимус.

«Мы должны принять сделку». 

"Что почему?" Дафна встала и запротестовала. «Я думал об этом какое-то время, но это предложение смешно. Вы, ребята, забыли, что если бы не он, и Амон, и Моника умерли бы?» 

Чтобы другие подумали о том, чтобы пожертвовать кем-то, кто в одиночку нанес столько урона Монолиту, а также спас главу Союза, Дафна не могла понять, почему они вообще думают о заключении сделки. 

Холодно глядя на Дафну, Максимус заговорил. 

«Дафна, позволь спросить тебя. Что мы должны делать в нашей работе?» 

«Наша работа? Обеспечить безопасность как можно большего числа людей». 

Дафна ответила быстро, без колебаний.

Максимус кивнул на ее ответ. 

«Правильно, наш приоритет — жизни граждан. Если война продолжится, будет потеряно много жизней». 

"...так ты имеешь в виду, что мы пожертвовали человеком, который спас наших участников, ради прекращения войны между нами и Монолитом?" 

"Правильно."

"Но..." 

«Максимус прав». 

Джулия вмешалась со сложным выражением лица.

Ей тоже было неудобно это решение, но, в конце концов, если это была цена, которую нужно заплатить за прекращение войны, она была готова пройти через это. 

— Что, ты тоже?

На лице Дафны появилось потрясенное выражение.

Небрежно взглянув на Дафну, стоявшую рядом с ней, Джулия вздохнула. 

«Дафна, как сказал Максимус, наша работа — спасти как можно больше людей. В процессе будут принесены жертвы, и ты должна знать лучше, чем кто-либо другой, поскольку ты — одна из семи глав». 

Слова Джулии поразили Дафну, как удар грома. Каждое слово, которое она сказала, было правильным. Дафна знала это, но все еще не могла смириться с этим решением. 

«Но… тем не менее. Я чувствую, что то, что мы делаем, неправильно». 

«Дафна». Наконец Октавиус заговорил. С каждым его словом барьер вокруг них слегка дрожал.

«Ты одна из глав Союза. Сочувствие и подобные эмоции не нужны».

«Нашим приоритетом является благополучие человечества. Хотя я признаю тот факт, что 876 внес большой вклад в Союз, из того, что говорится в отчетах, его сила бессмысленна, в диапазоне ранга <D>».

«Спасение его не принесет нам никакой пользы, просто думайте о нем как о жертве ради большего блага человечества». 

"..." 

Слушая слова Октавиуса, Дафна закусила губу.

Хотя она хотела опровергнуть, она знала, что, в конце концов, решение было не за ней.

Более того, в каждом слове Октавиуса была доля правды. 

В конце концов, это были люди, которым нужно было чем-то жертвовать ради человечества.

Такие эмоции, как сочувствие и тому подобное, были лишними для таких людей, как они.

Им нужно было подумать о том, как лучше всего действовать во имя Союза и человечества.

Все остальное было второстепенным. 

«Хорошо, давайте сейчас проголосуем. Те, кто за предложение, поднимите руки». 

***

[Штаб-квартира Каиссы.] 

— Черт, что нам теперь делать? 

Шагая по комнате, Смоллснейк был в панике. 

«Успокойся, Смоллснейк, дай мне подумать». 

Сидя на диване, я пытался успокоить Смоллснейка. 

Усиленно подавляя свою ярость, я изо всех сил старалась сохранять спокойствие. Теперь не было смысла паниковать. Мне бы не пошло на пользу. Скорее, лучше было со спокойной душой обдумать свой следующий план действий. 

Через некоторое время, повернув голову к Райану, я спросил. 

«Райан, позвольте мне спросить тебя кое о чем. Возможно, у вас есть способ определить, работает ли трекер в моей голове или нет?» 

«Вы спрашиваете, могу ли я сказать, когда функция отслеживания снова включена или нет?»

— Да, именно так. 

«М-м-м, дай мне секунду». 

Развернув кресло, пальцы Райана снова затанцевали на клавиатуре перед ним. Это продолжалось в течение следующих нескольких минут, прежде чем он обернулся и кивнул головой. 

— Похоже на то. На данный момент нет связи между чипом и каким-либо внешним источником, так что могу сказать, что вас никто не отслеживает. 

"Это хорошо." 

Скрестив ноги, я начал размышлять про себя. 

«Если Райан сможет точно сказать, когда установлена связь между программным обеспечением для отслеживания и чипом, то это позволит мне узнать, когда именно начнется охота за мной. Это хорошо. По крайней мере, так я ниоткуда не попаду в засаду.

В тот момент, когда моя награда была выплачена, я понял, что больше не могу оставаться в человеческом мире. Я должен был уйти. 

С моей нынешней силой и способностями я больше не мог оставаться здесь. Пришло время мне начать сосредотачиваться на себе. 

Изначально я думал о том, чтобы вернуться туда, где я был раньше, помогать Кевину и другим, как раньше. 

Но мой опыт в Монолите заставил меня передумать. 

Я понял, что мой менталитет был неправильным. 

Я всего лишь присматривал за Кевином и остальными. Какая ирония. Кевин был главным героем, а я присматривал за ним сзади. 

Мне стало очевидно, что Кевин не нуждался в присмотре. Несмотря на то, что сюжетная линия изменилась, он все еще был главным героем. У него была система и удивительный талант. 

Зачем мне было ему помогать? 

Если он даже не смог преодолеть стоящие перед ним проблемы, то какой смысл ему быть главным героем? Я не был его нянькой, и он не был кем-то, кто должен был быть под моим присмотром. 

Пришло время отказаться от этого менталитета и сосредоточиться на себе. 

Мне нужно было стать сильным.

Сильнее.

Достаточно сильным, чтобы такие, как Союз и Монолит, больше не могли меня угнетать. 

Когда мои мысли остановились там, подняв голову и уставившись на Смоллснейка, я решительно встал. 

«Смоллснейк, начинай готовиться». 

"Готовится?" 

Подойдя к входу в комнату, я кивнул головой. 

— Да, мы собираемся в путешествие. 

---

Конец тома [2]/Часть -1