Онлайн чтение книги Птицы
Агон

По природе своей человек

Всегда хитер,

Коварен во всем.

Все же я слушать готов.

Вдруг ты нам откроешь

То, чего не знают неразумные птицы –

Превеликое благо,

Или силу могучую, или большие дела.

Говори, говори мне, что знаешь!

Если счастье нам речи твои

Принесут, то оно

Общим будет счастьем.

Так поведай же мысли свои, человек, расскажи, для чего ты явился,

Говори без боязни, ведь первыми мы договор никогда не нарушим.

Зевс свидетель, давно уже бродит во мне, поспевает, вздымается слово.

Замесить его нужно. Подайте венок и воды принесите скорее, [35] Подайте венок… – Древние надевали венок за столом и перед выступлением с публичной речью.

Чтобы руки омыл я.

Похоже на то, что сейчас мы приступим к обеду.

Нет, я птицам давно уже молвить хочу многомощное, дюжее слово,

Чтоб сердца потрясти им. Мне больно за вас, я жалею об участи вашей.

Вы царями ведь были.

Царями? Когда? И над кем мы царили?

Отвечу:

Надо мною, над ним и над Зевсом самим, надо всем, что имеется в мире.

Вы древнее и старше, чем Зевс и чем Крон, [36] Крон – верховный бог старшего поколения, отец Зевса. вы древнее и старше титанов

И Земли. [37] Земля – по преданию, прародительница богов и исполинских чудовищ, к числу которых относятся также титаны, поднявшие восстание против Зевса.

И Земли?

Видит Феб, и Земли.

Я и ведать об этом не ведал.

А ведь все оттого, что невежествен ты, не читал сочинений Эзопа.

От Эзопа мы знаем, что жаворонок самым первым на свет появился,

Даже раньше Земли. И у птички отец от болезни тяжелой скончался.

А земли еще не было. Так и лежал дня четыре покойник. На пятый

Сын его схоронил у себя в голове – да и что же ему оставалось?

Понимаю, так, значит, оно во главе оказалось, усопшего тело?

Если раньше Земли вы и раньше богов появились на свет, то, конечно,

Первородство вам право на царство дает, и оспорить его невозможно.

Аполлоном клянусь, что придется ему отрастить себе клюв превеликий.

Ведь возможно, что Зевс не захочет спешить с возвращением скипетра дятлу.

А что вовсе не боги, а птицы людьми управляли и были когда-то

Надо всеми царями, – немало тому я могу привести доказательств.

Я начну с петуха. Ведь когда-то петух был тираном персидским [38] …петух был тираном персидским… – Петуха завезли в Грецию из Персии. и правил

Всеми персами. Люди не знали тогда Мегабазов [39] Мегабаз – распространенное персидское имя; в частности, так звали начальника персидского флота в войске Ксеркса. и Дариев [40] Дарий – имя нескольких персидских царей. разных,

До сих пор его птицей персидской зовут. Почему? Потому, что царем был.

Вот поэтому, видно, петух и теперь словно царь выступает персидский,

И понятно вполне, что один лишь петух из пернатых украшен тиарой.

Так велик и могуч был он в те времена, что о власти его петушиной

Вспоминают доселе, и стоит теперь прозвучать его песне под утро,

Как встают для работы ткачи, гончары, кузнецы, заготовщики кожи,

Мукомолы, портные, настройщики лир, все, кто точит, сверлит и строгает,

Обуваются быстро, хоть ночь на дворе, и бегут…

Ты об этом спросил бы

У меня. Я, несчастный, лишился плаща из прекраснейшей шерсти фригийской.

Праздник был в честь рожденья ребенка. Меня пригласили. Я выпил немножко

До начала попойки и лег подремать. Разбудил меня крик петушиный.

Я подумал, что утро уже, и домой побежал. Но едва городские

Миновал я ворота, грабитель меня по спине огревает дубинкой.

Я на землю лечу, собираюсь кричать – он хватает мой плащ и уходит.

Я напомню вам также, что коршун царем был когда-то и греками правил.

Коршун? Греками?

Да. И как память о том до сих пор сохранилась примета:

Если коршуна видишь, на землю ложись.

Дионис мне свидетель, однажды

Я его увидал и на землю упал. Рот разинул, уставился в небо

И со страху монету свою проглотил, и домой без покупок вернулся. [41] …монету свою проглотил. – Бедные афиняне носили мелкую монету во рту.

А кукушка царицей Египта была и Финикией правила всею.

Только скажет, бывало, кукушка «ку-ку», сразу все как один финикийцы

Жнут пшеницу, ячмень убирают в полях, золотые срезают колосья.

И недаром, выходит, у нас говорят: «Ку-ку-ку, кобельки, начинайте!»

Да, сильна и могуча была эта власть. И хотя городами Эллады

Управляли не птицы, а люди – царит Менелай или там Агамемнон, [42] Менелай и Агамемнон – герои гомеровского эпоса, цари Микен и Спарты.

Птица все же сидела на царском жезле и брала свою долю во взятках.

Ничего до сих пор я об этом не знал. Я всегда удивлялся, что с птицей

Выступает в трагедиях старец Приам или кто-нибудь вроде Приама. [43] Приам – престарелый владыка Трои.

Птица, стало быть, ждет, что придет Лисикрат, и тогда она взятку получит. [44] Лисикрат – афинский стратег.

Но всего любопытнее то, что и Зевс, повелитель теперешний мира,

Носит птицу – орла на своей голове как свидетельство власти верховной. [45] …носит птицу – орла на своей голове… – Орел – священная птица Зевса.

Как слуга, носит сокола Феб, [46] …носит сокола Феб… – Феб носит при себе сокола как символ алчности. а сову носит Зевсова дочка Афина.

Это верно, Деметрой клянусь. Но скажи, для чего они с птицами ходят?

Чтоб во время обряда, когда потроха им суют по обычаю в руку,

Птицы раньше, чем Зевс, чем Афина и Феб, потрохами могли поживиться.

Прежде люди богами совсем не клялись, лишь пернатых в свидетели звали.

Вот Лампон [47] Лампон – известный в Афинах прорицатель. В оригинале – игра слов, основанная на близком звучании: «клянусь Зевсом» – «Зэна» и «клянусь гусем» – «хэна». и теперь, если хочет солгать, непременно гусем поклянется.

Птицы были великой святыней для всех, почитали их люди и боги.

Нынче смотрят на птиц как на низкую тварь,

Как безумцев, каменьями гонят вас прочь.

Даже в рощах священных покоя вам нет,

Даже здесь припасли птицеловы для вас

Петли, сети, капканы, тенета, силки,

Западни и манки, тайники и сачки.

Птиц наловят – и скопом несут продавать.

Покупатели пальцами щупают вас…

И уж если считают съедобными птиц,

Пусть бы ели, изжарив, – и дело с концом!

Нет, и сыру накрошат, и маслом польют,

Кислым уксусом, зеленью сдобрят еду,

Сладковатой подливкой займутся потом,

Приготовят и теплою, жирной струей

Обольют они вас,

Словно вы мертвечина какая!

Горько, горько нам слушать тебя,

О человек!

Я плачу сейчас.

Грешные наши отцы

Нам не сохранили

Власти и почета наших доблестных предков.

Всё они растеряли.

Но теперь мне тебя посылает на счастье судьба,

Ты явился ко мне как спаситель,

И тебе я вверяю себя

И малюток-птенцов.

Ты – моя надежда.

Что нам делать, скажи, как нам быть, научи.

Нам и жить-то не хочется вовсе,

Если так или этак не сможем вернуть мы былое величие птичье.

Птичий город, во-первых, вам нужно создать и единым зажить государством,

А затем высоченной кирпичной стеной, наподобие стен вавилонских,

Воздух весь окружить, обнести, оцепить весь простор меж землею и небом.

О гиганты, Порфирион и Кебрион! Что за странный получится город! [48] Порфирион и Кебрион – два гиганта. Порфирион также птица из породы водяных курочек.

А когда многомощная встанет стена, вы от Зевса потребуйте власти.

Если ж он не захочет ее уступить, на своем пожелает поставить,

Объявите священную Зевсу войну и богам накажите строжайше,

Чтобы больше они по любовным делам через птичью страну не ходили.

Ведь, бывало, спускались на землю они и к Алкменам, [49] Алкмена – мать Геракла, родившая сына от Зевса. Алопам, [50] Алопа – смертная супруга Посейдона, дочь элевсинского богатыря Керкиона. Семелам [51] Семела – фиванская царевна, мать Диониса от Зевса.

Поблудить приходили. А если опять попадутся на этой дороге,

Приложите им к нужному месту печать, чтобы женщин не трогали боги.

К людям нужно вам тоже отправить посла и сказать, что не боги, а птицы

Правят миром отныне, и птицам сперва приносить полагается жертвы,

А потом уж богам. Также следует вам дать в товарищи каждому богу

Подходящую птицу, чтоб вместе они от людей принимали подарки.

Афродите приносишь дары – хорошо, дай же зерен сначала лысухе.

Посейдону желаешь быка заколоть – накорми-ка пшеничкою утку.

Если вздумал Геракла ты жертвой почтить, дай лепешку медовую чайке.

Ты барана заколешь для Зевса-царя. Чем не царь тебе птица крапивник?

Для нее заколи ты самца-комара, а потом уж барана для Зевса.

Вот так так! Ну и ну! Заколоть комара! Пусть же

Зевс разразится громами.

Почему же богами нас будут считать, а не галками люди? Ведь в перьях

Наше тело, к тому же летаем всегда.

Это глупости. Вот и Гермес ведь

Хоть и бог, а пернат и умеет летать. [52] Гермес, отправляясь выполнять поручения богов, надевал крылатые сандалии. Да и многие боги летают.

Вот, к примеру, Эрот. Или Нику возьми, у которой из золота крылья. [53] Ника – «победа»; ее статуя, украшенная золотыми крыльями, стояла на Акрополе.

А Ирида, как нам сообщает Гомер, на трусиху-голубку похожа. [54] Ирида – вестница богов, наделенная крыльями.

Да и молнии Зевсовы, разве они не на крыльях до нас долетают?

Ну, а если в невежестве глупом своем не окажут нам почестей люди

И решат олимпийских богов почитать?

А тогда, словно страшная туча,

Воробьи и грачи на поля налетят и посевы людей уничтожат,

И пускай голодающим людям тогда отмеряет пшеницу Деметра.

Нет уж, как бы не так! Не захочет она, отговорку сумеет придумать.

Чтоб в могуществе птичьем людей убедить, пусть глаза у рабочей скотины,

У коров и овец, у свиней и у коз ваши вороны выклюют злые.

Пусть их лечит целитель тогда Аполлон! Пусть заплатят ему за леченье!

Только дайте сначала продать мне быков, а потом воронье посылайте!

Если ж богом признать согласятся тебя,

Посейдоном, и Кроном, и Геей, [55] Гея – богиня Земли.

Сколько радостей люди получат тогда!

Хоть одну назови ты мне радость.

Например, саранча не посмеет уже объедать виноградные лозы:

Как военный отряд, на нее налетят пустельги, и синицы, и совы.

Никакие клещи, никакие жучки для смоковниц не будут опасны.

Всех жучков-паучков стайка резвых дроздов уничтожит легко без остатка.

Но откуда богатство нам взять для людей? Ведь для них это главное благо.

Это просто. Во время гаданий всегда птицы будут сулить им богатство,

И в торговле успех, и великий барыш, и большую удачу предскажут.

Ни один не погибнет купец-мореход.

Почему это вдруг не погибнет?

Потому что пред тем как отправиться в путь, предсказанья услышит он птичьи:

«В море ты не иди, снег и дождь впереди» или: «В путь! И надейся на прибыль».

Покупаю корабль, ухожу торговать, надоело беседовать с вами.

Птицы людям укажут, где клады лежат, погребенное дедами в землю

Серебро. Лишь пернатым известно о том. Ведь недаром же есть поговорка:

«Где мой клад похоронен, не знает никто, разве только небесные птицы».

Я корабль продаю. Я мотыгу куплю. Отыщу я шкатулку с деньгами.

Ну, а как же здоровье мы людям дадим?

От бессмертных зависит здоровье.

Были б только дела у людей хороши – вот тебе и здоровье. Ведь, право,

Если плохо дела человека идут, то себя он и чувствует плохо.

Как же старость смогу отвратить от людей? Это тоже во власти Олимпа.

Или, может быть, пусть умирают детьми?

Да зачем же? Годов этак триста

Птицы людям прибавят.

Откуда ж их взять?

Как откуда? От собственных, птичьих.

Ты не знал, что простая ворона живет целых пять человеческих жизней?

Ай, ай, ай, много лучше, чем Зевсова власть, безраздельное птичье правленье!

Да в сотню раз!

Не придется нам храмы для птиц возводить,

Не придется для храмов таскать кирпичи,

Не нужна им совсем позолота дверей.

За кустом и на дереве птицы живут.

Ну, а важные птицы – пусть храмом для них

Будут ветви и листья оливы святой. [56] …оливы святой. – Олива, дававшая грекам один из основных продуктов питания – оливковое масло, считалась священным деревом, находящимся под покровительством богини Афины.

Ни к Аммону, ни в Дельфы не будем ходить [57] Аммон – египетское божество. Ему принадлежал храм и оракул в оазисе Аммонии.

Для гаданья. Под деревом или в кустах

Мы насыплем им зерен пшена, ячменя

И молитвенно руки возденем горе.

Мы попросим, чтоб нам ниспослали добро

Быстролетные птицы за наши дары.

И за несколько зерен пшеничных они

В тот же миг нам пошлют

Все, чего мы просили в молитве своей.

О старик, ты врагом ненавистнейшим был, а теперь ты нам друг наилучший,

И теперь никогда от советов твоих мы по воле своей не отступим.

Я полагаюсь на твои слова,

Окреп я духом и клянусь тебе,

Что если со мной ты захочешь в священный союз вступить

И честно, и верно, и дружно согласен союз хранить,

И если ты со мною заодно

Объявишь небожителям войну,

То очень скоро боги ненавистные

Отдадут мне скипетр.

Все, что требует силы, берем на себя. Недостатка мы в силе не знаем,

Но во всем, где расчеты и разум нужны, на тебя полагаться желаем.

Клянусь я Зевсом, медлить больше нечего!

Нам не к лицу уподобляться Никию.

За дело надо приниматься тотчас же,

Прошу сперва в гнездо мое пожаловать

На мягкий хворост и на сено теплое!

Как вас зовут, скажите.

Легче легкого.

Я – Писфетер.

А как зовут вот этого?

Он – Эвельпид.

Ну, что ж, я рад приветствовать

Обоих.

Очень рады.

Проходите же.

Идем. Но ты вперед пройди.

Пожалуйста.

Ай, ай, ай, ай, забыл. Постой минуточку.

Скажи нам, как же это мы, бескрылые,

Общаться будем с птицами крылатыми?

Да очень просто.

У Эзопа, видишь ли,

Есть басня о лисице незадачливой:

Она с орлом себе на горе спуталась… [58] …есть басня о лисице незадачливой… – Лиса и орел однажды заключили договор о дружбе, но, когда у орла не хватило пищи для птенцов, он похитил из логова лисы ее детенышей и отдал их на съедение орлятам. Писфетер хочет сказать, что, не имея крыльев, он не чувствует себя на равных правах с птицами.

Не бойся. Корешок у нас имеется.

Его пожуй – и крылышки появятся.

Тогда пойдемте. Манадор же с Ксанфием [59] Манадор и Ксанфий – имена рабов, во время всей сцены стороживших поклажу.

За нами следом пусть идут с поклажею.

Эй, послушай, Удод!

Говори, говори!

Стариков ты как следует дома

Накорми, а сюда ты пришли соловья, сладкогласную, звонкую птичку,

В лад поющую Музам. Мы с нею хотим поиграть, позабавиться вволю.

О, ради Зевса, просьбу эту выполни.

Скажи, чтоб соловей покинул заросли!

Богами заклинаю, птичку вызови!

Взглянуть и мы желаем на соловушку.

Ну что же, я согласен. Прокна милая,

Иди сюда и покажись гостям моим!

О Зевс-отец, какая птичка чудная!

Свежа, светла! С каким бы удовольствием

Сейчас я эту пташечку попробовал!

А золота на ней – ну, как на девушке,

Клянусь, ее поцеловать мне хочется!

Дурак, ведь клюв ее острее вертела.

Нет, как с яйца, с нее скорлупку счищу я.

Не в клюв, а в губы поцелую девочку!

Идемте!

Да пошлет судьба удачу нам!