Нужно носить в себе ещё хаос, чтобы быть в состоянии родить танцующую звезду (Man muss noch Chaos in sich haben, um einen tanzenden Stern gebären zu können).
Человек есть нечто, что нужно преодолеть (Der Mensch ist Etwas, das überwunden werden soll).
Человек - это канат, протянутый между животным и Сверхчеловеком, это канат над пропастью. (Der Mensch ist ein Seil, geknüpft zwischen Tier und Übermensch — ein Seil über einem Abgrunde).
Что падает, то нужно ещё толкнуть! (Was fällt, das soll man auch noch stossen!).
Церковь - это род государства, притом - самый лживый (Kirche - antwortete ich, das ist eine Art von Staat, und zwar die verlogenste).
Быть великим - значит давать направление (Größe heißt: Richtung-geben).
Самые ошибочные умозаключения людей суть следующие: вещь существует, следовательно, она имеет право на это (Die gewöhnlichsten Irrschlüsse der Menschen sind diese: eine Sache existiert, also hat sie ein Recht).
В конце концов никто не может из вещей, в том числе и из книг, узнать больше, чем он уже знает.
Мой способ возмездия состоит в том, чтобы как можно скорее послать вслед глупости что-нибудь умное: таким образом, пожалуй, можно ещё догнать её.
Дорого искупается - быть бессмертным: за это умрёшь не раз живьём.
Они вбили гвозди в мою бессмертную душу, и она разучилась летать.
Поистине, человек - это грязный поток (Wahrlich, ein schmutziger Strom ist der Mensch).
"Счастье придумано нами", - говорят последние люди, и моргают ("Wir haben das Glück erfunden“ - sagen die letzten Menschen und blinzeln).
Мечта, если дать ей волю, всегда одолеет реальность. Ведь и самое безнадежное дело нетрудно выиграть перед несуществующим трибуналом!
Ещё не бывало случая, чтобы влюбленный предоставил часовым стрелкам мирно идти своим путём.
От всякой беды есть два лекарства - время и молчание.
Я любитель привидений, я никогда, не слышал, чтобы мертвецы за шесть тысяч лет наделали столько зла, сколько его делают живые за один день.
– Разрешите показать вам мою галерею: все старые картины знаменитых мастеров, с ручательством за подлинность; я не люблю новых.
– Вы совершенно правы, у них у всех один большой недостаток: они ещё не успели сделаться старыми.
Итак, моя дочь, ты поставлена перед трагическим выбором. С этой минуты ты лишаешься одного из родителей. Твоя мать не желает видеть тебя, если ты не пойдешь за мистера Коллинза, а я больше никогда на тебя не взгляну, если ты вздумаешь с его предложением согласиться.
Был ли он животным, если музыка так волновала его?
- Он хорошо делает, что валяется у его ног. Короли подобны Юпитеру Критскому - у них уши только в ногах.
Мужчина и женщина наедине не подумают читать "Отче наш"
Простонародье, особенно времен средневековья, является в обществе тем же, чем ребенок в семье. До тех пор, пока оно пребывает в состоянии первобытного неведения, морального и умственного несовершеннолетия, о нем, как о ребенке, можно сказать: В сем возрасте не знают состраданья.
Это Квазимодо, горбун! - закричали все в один голос. Квазимодо кривоногий, Квазимодо одноглазый! Слава! Слава!
- Берегитесь, беременные женщины! - орали школяры.
- И те, которые желают забеременеть! - прибавил Жоаннес.
- О противная обезьяна! - говорила одна.
- Такая же злая, как и уродливая! - прибавляла другая.
- Дьявол во плоти, - вставляла третья.
...
- О, мерзкая харя!
- О, гнусная душа!
- Фу!
- Ничего не поделаешь, капитан, - заметил один из стрелков, - пташка упорхнула, нетопырь остался.
Он окрестил своего приемыша и назвал его "Квазимодо". По-латыни "как будто бы", "почти". Квазимодо, одноглазый, горбатый, кривоногий, был лишь "почти" человеком.
Вы умеете так любезно исправлять свои ошибки, что хочется поблагодарить вас за то, что вы их совершили.
Я совсем не горд, я счастлив, а счастье, очевидно, ослепляет еще больше, чем гордость.
Преданность - так для приличия называют честолюбие, питающее надежды на будущее.
Nil sapientiae odiosius acumine nimio.
Но единственное я усвоил с детства: если женщина внезапно расплачется - нужно дать ей поесть чего-нибудь сладкого, и тогда ее настроение моментально улучшится.
У героя не спрашивают, откуда он родом!
Хорошая ложь состоит как минимум из половины правды. Идеальная — из правды, лишь приправленной капелькой выдумки и намёков.
Абсолютная искренность у людей встречается так же часто, как и третья рука.
Меня обвиняли во многих вещах, но никогда — в разумности.
- Джинни, ты куда? - крикнул Гарри, на которого набросилась с объятиями вся команда, не дав ему спуститься на землю.
Но Джинни пролетела мимо и с жутким треском врезалась в площадку комментатора. Под визг и хохот толпы команда гриффиндорцев приземлилась возле кучи досок, под которыми слабо барахтался Захария. Гарри слышал, как Джинни преспокойно объясняет разгневанной Макгонагалл:
- Извините, профессор, забыла затормозить.
... - Но я ещё не встречал другого такого прирождённого таланта по части зельеварения! - сказал Слизнорт, взирая на Гарри благожелательными, хотя и несколько воспалёнными глазами. - Просто какой-то инстинкт, совсем как у его матушки! На моей памяти таких учеников с такими способностями раз-два и обчёлся. Я вам говорю, Сивилла, даже Северус...
И тут, к ужасу Гарри, Слизнорт протянул руку и невесть откуда подтащил к себе Снегга.
Одно непроизнесённое слово порой ценнее, чем всё золото мира.
У здешних людей кости из камня. Мы — как горы, что стоят, даже если в них бьют молнии и веют ветры. Мы не сражаемся с миром, мы ему сопротивляемся. Мир может приходить к нам с разными несчастьями, пожаром, голодом, лавиной, болезнью, демонами, валить нас с ног, но мы встаём и делаем что нужно. Этому нас научили горы. Те, кто жил здесь и у кого не оказалось каменных костей, — ушли или вымерли. Остались лишь мы.
Мы не сражаемся, чтобы погибнуть героической смертью, — но сражаемся, чтобы наш враг погиб хоть как-то. А потому не называй нас детьми или дураками, потому что — да, мы чувствуем страх, но это такой страх, который заставляет нас точить оружие и следить за окрестностями.
Устав Горной Стражи обязывает лейтенанта обращаться с поднимающей дух речью к своим людям раз в три дня. Благодаря этому мы не замечаем, как скверно нам платят за паршивую работу. Вернее — не замечали бы, если бы наш командир был в этом получше.
Будь внимателен, когда пинаешь камень на горной тропе: можешь вызвать лавину.
... На пороге, сурово глядя на Гарри сверху вниз, стоял Хагрид, и выглядел он довольно устрашающе, несмотря на фартук в цветочек.
- Я преподаватель! - загремел он. - Преподаватель, Поттер! Как ты смеешь грозиться, что выломаешь мне дверь?
- Простите, сэр, - сказал Гарри с нажимом на последнее слово и убрал волшебную палочку за пазуху.
Хагрид остолбенел.
- С каких это пор ты меня "сэром" называешь?
- С тех пор, как вы называете меня "Поттер".
Значит, так: один рывок — «всё хорошо»; два — «я что-то нашёл»; три — «вытягивайте меня»; верёвка откушена — «что-то меня сожрало, не входите сюда». Запомнил?
Ложь — это оружие, которым мы пытаемся кого-нибудь ранить… или броня, под которую мы прячемся.
- А что это вообще такое? - сказал Фред, прищурясь на картину Добби. - Похоже на гиббона с двумя фингалами.
- Это Гарри! - сказал Джордж, тыча пальцем. - Так на обороте написано.
- Ну, вылитый, - улыбнулся Фред.
Гарри запустил в него новым дневником. Тот врезался в стену, упал на пол, раскрылся и радостно изрёк: "Кончил дело - гуляй смело".
...
- Снегг? - тупо повторил Гарри.
- Профессор Снегг, - поправила миссис Уизли. - Иди скорее, он говорит, у него мало времени.
- Чего ему надо от тебя? - обескураженно спросил Рон, когда мать вышла из комнаты. - Ты вроде ничего не сделал.
- Нет! - с возмущением сказал Гарри, тщетно пытаясь сообразить, какое им совершено преступление, если Снегг гнался за ним аж до площади Гриммо.
- Ты бормотал во сне.
- Правда?
- Ага. "Грегорович". Ты всё время повторял: "Грегорович".
Очков на Гарри не было, лицо Рона расплывалось перед ним.
- А кто этот Грегорович?
- Откуда мне знать? Это же ты называл его имя.
Гарри потёр лоб, размышляя. У него было смутное представление, что он слышал это имя прежде, но где - Гарри вспомнить не мог.
-Думаю, Волан-де-Морт ищет его.
- Не повезло мужику, - с пылом произнёс Рон.
Всегда называй вещи своими именами. Страх перед именем усиливает страх перед тем, кто его носит.
1..1617181920..143- Ты никогда раньше не применял непростительных заклятий, правда, мальчик? - крикнула она уже нормальным голосом, без сюсюканья. - Ты должен по-настоящему хотеть, чтобы они подействовали, Поттер! Надо хотеть причинить боль и получать от этого удовольствие, а праведный гнев - это для меня пустяки!