Онлайн чтение книги Том 13. Салли и другие
Глава IX РЫЖИК СТАНОВИТСЯ ПРАВОЙ РУКОЙ

Только теперь, увидев перед собой Рыжика, живого и здорового, с всклокоченными волосами и запачканным носом, Салли вдруг осознала, насколько сильно она на самом деле тревожилась за этого молодого человека и насколько ярко рисовалось ей, как он, холодный и непонятый, покачивается в волнах Темзы. Она была девушкой с живым воображением, но на этот раз ее фантазия разыгралась не на шутку, совершенно выйдя из-под контроля. Поэтому она почувствовала такое облегчение, что поначалу даже не удивилась тому, что он здесь. Никогда прежде она не испытывала столь безграничной радости. Салли упала в кресло и залилась визгливым смехом, который даже ей самой показался странным. Рыжик решил, что у нее истерика.

— Послушайте! — сказал он, чувствуя, что веселью не видно конца. Он беспокоился. Все-таки обнаружить у себя под кроватью незнакомца — это тяжелое потрясение для девушки.

Салли выпрямилась, булькнула и вытерла глаза.

— Как же я рада вас видеть! — сказала она, задыхаясь.

— Правда? — развеселился он. — Прекрасно. — Ему показалось, что неплохо будет извиниться. — Слушайте, мне ужасно неловко… В смысле, вторгся сюда. Я и не знал, что это ваша комната. Думал, пустая.

— Хватит, хватит. Зря я вас побеспокоила, вы, кажется, отдыхали. Вы всегда спите на полу?

— Как-то это все…

— Конечно, может, это у вас для красоты, вроде мушки, — сказала Салли, — тогда все в порядке. Но на случай, если вы не знаете, на кончике носа у вас грязь.

— Надо же! Что, правда?

— Разве я стала бы вводить вас в заблуждение?

— Вы не возражаете, если я взгляну в зеркало?

— Конечно, если не боитесь.

Рыжик поспешил к туалетному столику.

— Вы совершенно правы, — объявил он, доставая носовой платок.

— Я так и думала. Я очень наблюдательная.

— И волосы у меня немного растрепались.

— Даже очень.

— Послушайтесь моего совета, — сказал Рыжик серьезно, — никогда не лазайте под кроватями, ничего хорошего в этом нет.

— Да, кстати. Вы не обидитесь, если я задам вам вопрос?

— Ну что вы… Задавайте.

— Довольно откровенный вопрос. Вам может не понравиться.

— Нет-нет.

— Хорошо. Что вы делали у меня под кроватью?

— У вас под кроватью?

— Да, у меня под кроватью. Вот под этой. Это — кровать, понимаете? Моя. Вы были под ней. Зачем? Или, другими словами, почему вы залезли ко мне под кровать?

— Я прятался.

— Играли в прятки? Это многое объясняет.

— Миссис Как-ее-там… Бичер… Мичер… искала меня. Салли неодобрительно покачала головой:

— Напрасно вы поощряете миссис Мичер. Ей не пристали такие детские забавы.

Рыжик яростно потер лоб.

— Как-то это все…

— Мне ужасно неловко все время цепляться к вашей наружности, — сказала Салли. — Меня лично все в ней устраивает, вот только пыль на челе… Вы испачкались, когда терли лоб. У вас, наверное, руки грязные.

— Точно, грязные!

— Так почему бы не взяться за дело всерьез и не помыть их?

— А вы не против?

— Целиком «за».

— Громадное вам спасибо. В смысле, это же ваша раковина, и все такое, понимаете. Я хочу сказать, я и так веду себя как дома.

— О, нет.

— Вот только мыло…

— Возьмите мое. Мы, американцы, славимся своим гостеприимством.

— Спасибо огромное.

— Полотенце справа от вас.

— Спасибо огромное.

— А платяная щетка — у меня в сумке.

— Спасибо огромное.

И он погрузился в раковину на манер морского котика, подняв столб брызг.

— Ну, а теперь, — сказала Салли, — почему вы прячетесь от миссис Мичер?

На лице у него появилось измученное, почти затравленное выражение.

— Слушайте, эта женщина… Этот ее свойский вид… Как бы сказать… Я пугаюсь! Я услышал, что она меня разыскивает, и решил укрыться, переждать. Если она меня найдет, придется гулять с этой ее собакой.

— С Тото?

— Да, с Тото. Знаете, — произнес Рыжик с обидой в голосе, — ни одна собака не имеет права быть такой. Думаю, вряд ли кто-нибудь еще любит собак так, как я, но эта лохматая крыса… — Он содрогнулся. — С ней неловко показаться на людях.

— А почему нельзя вежливо, но твердо отказать ей?

— Вот в этом-то и дело! Видите ли, я тут немножко задолжал за комнату, так что мне довольно тяжело быть, как вы говорите, твердым.

— Как же вы умудрились задолжать ей? Я уезжала в прошлую субботу, и вас здесь еще не было. Вы прожили тут не больше недели.

— Неделю ровно. Вот за неделю и должен.

— Как же так? Когда мы расстались в Ровиле, вы были миллионером.

— Дело в том, что тогда я вернулся назад в казино и прилично проигрался. Остальные деньги потратил по дороге в Америку, сам не знаю как.

— А зачем вы вообще приехали в Америку? — Салли почувствовала, что любой здравомыслящий человек задал бы этот вопрос еще в начале разговора.

Лицо его залил знакомый румянец.

— О, я подумал, что того стоит. Страна великих возможностей как-никак.

— И вам уже представилась какая-нибудь из них?

— Я вроде нашел себе место. Работаю официантом В одном ресторанчике на Второй авеню. Зарплата небольшая, но я бы исхитрился заплатить за неделю, только с меня прилично удержали за то, что я бью посуду, и все такое. Похоже, я опять все завалил.

— О, Рыжик! Вам нельзя работать официантом!

— Вот и хозяин, кажется, так считает.

— Я хочу сказать, вы способны на большее.

— На что? Вы и представить себе не можете, как они здесь прекрасно обходятся без меня. Я обиваю пороги, предлагаю свои услуги, и везде мне отвечают, что попытаются и дальше прожить без моей помощи.

Салли призадумалась на минуту.

— Есть!

— Что?

— Филлмор даст вам работу. Я все устрою. И как я раньше об этом не подумала?

— Филлмор?

— Мой брат. Ну, конечно, вы ему пригодитесь.

— А что я буду делать? Салли подумала.

— Вы будете… О! Вы будете его правой рукой.

— А ему нужна правая рука?

— Само собой. Он — молодой человек, стремится к успеху. Конечно, ему нужен помощник.

— М-да, — задумчиво произнес Рыжик. — Только я никогда не был правой рукой.

— О, вы быстро все схватите. Я прямо сейчас отведу вас к нему. Он — в «Асторе».

— Только знаете, — сказал Рыжик.

— Ну что еще?

— Я могу опять все завалить.

— Господи, Рыжик! Должно же в этом мире быть хоть что-нибудь, что вы не завалите. И не спорьте. Вы помылись? Обсохли? Вот и славно. Пошли.

— Ладно.

Рыжик шагнул было к двери, да так и замер с поднятой ногой словно зачарованный. Из коридора раздавался пронзительный лай. Рыжик посмотрел на Салли. Затем бросил тоскливый взгляд в сторону кровати.

— Не трусьте вы так, — строго сказала Салли.

— Да, но…

— Сколько вы должны миссис Мичер?

— Долларов двадцать, кажется.

— Я ей заплачу.

Рыжик покраснел от неловкости.

— Нет, уж лучше я повешусь. То есть я имею в виду, — он запнулся, — это ужасно мило с вашей стороны, и вообще… Я передать не могу, как я вам благодарен, но нельзя же…

Салли не собиралась настаивать. Ей понравилась эта суровая жажда независимости. Ее брату Филлмору в периоды безденежья такое и не снилось.

— Хорошо, — сказала она. — Будь по-вашему, гордец! Рыжик, — резко прибавила она. — Возьмите себя в руки. Вы же все-таки мужчина. Мне на вашем месте было бы стыдно так трусить.

— Вы уж простите меня, но эта лохматая тварь и вправду..

— Забудьте о ней. Я буду рядом.

Они вышли в коридор и чуть не наступили на Тото, который охотился на призрачную крысу. Миссис Мичер маневрировала этажом ниже. При виде Рыжика лицо ее озарилось зловещей улыбкой.

— Мистер Кемп! А я вас обыскалась. Салли живо перебила ее.

— О, миссис Мичер! — сказала она, проводя своего юного питомца сквозь опасную зону— Как же я удивилась, повстречав здесь мистера Кемпа! Ведь он мой давний приятель. Мы познакомились во Франции. Теперь мы пойдем, столько всего надо обсудить, вспомнить старое. А потом заглянем к Филлмору…

— Тото…

— Ах, что за пес! Вам бы с ним погулять, — сказала Салли. — Сегодня чудный денек! Вот и мистер Кемп думал взять его на прогулку, но мы спешим и, видимо, придется ловить такси. Вы и представить не можете, как занят теперь мой брат. Если мы опоздаем, он никогда нам не простит.

И она прошла вниз по лестнице. Миссис Мичер была недовольна, однако возразить не посмела. Было в Салли что-то, что даже в прежние дни всегда ставило ее в тупик, а теперь, когда Салли стала богатой и независимой, домовладелица буквально благоговела перед ней. Входная дверь закрылась, прежде чем дар речи вернулся к миссис Мичер. Рыжик остановился на тротуаре и перевел дух.

— Знаете, вы были просто бесподобны! — Он смотрел на Салли с нескрываемым восхищением.

Она приняла комплимент сдержанно.

— А теперь поохотимся на Филлмора, — сказала Салли. — Хотя спешить на самом деле, конечно, ни к чему. Сперва прогуляемся, а потом заедем к нему в «Астор» и напросимся на обед. А сейчас мне не терпится все о вас узнать. Кое-что я уже слышала. Я встретила вашего кузена, мистера Кармайла. В поезде, когда возвращалась из Детройта. Вы знали, что он в Америке?

— Нет. Я… э… в некотором роде потерял связь с Семьей.

— Это я поняла из рассказов мистера Кармайла и чувствую, что несу ответственность. Все случилось из-за меня.

— О, нет.

— Конечно, да. Я сделала вас тем, кто вы есть. Могу гордиться. Я дергала вас, пока всю душу из вас не вытрясла. Вы никогда не порвали бы с Семьей, если бы я не подсказала вам в Ровиле. Расскажите мне, что случилось. Я умираю от любопытства. Мистер Кармайл говорил, вы оскорбили дядю.

— Дядю Дональда. Вообще-то мы и в самом деле немного повздорили. Он потащил меня ужинать, и мы… э… в некотором роде не сошлись во мнениях. Для начала он потребовал, чтобы я извинился перед старикашкой Скримджором, и я отказался.

— Какой благородный человек!

— Кто, Скримджор?

— Да нет же, Господи! Вы.

— О! — Рыжик покраснел. — А потом случилась вся эта история с супом.

— Что значит «вся эта история с супом»? Какая история? С каким супом?

— Когда подали суп, атмосфера немного накалилась.

— Не понимаю.

— Я имею в виду, неприятности начались, когда официант разлил нам суп. Мы заказали такой густой, с пряностями.

— Хорошо. Дальше.

— А у дяди, — я вовсе не обвиняю его, поверьте, теперь-то я понимаю, что это скорее его беда, а не вина, — у него большие усы. Совсем как у моржа, и суп он сквозь них процеживает. В общем я… я попросил его этого не делать. Просто попросил, понимаете. А он развозмущался, и к тому времени как принесли рыбу, мы уже крепко сцепились. Наверное, моя вина. Я не особенно благоволил к родственникам в тот вечер. Как раз повстречал Брюса, — кузена, знаете, — столкнулся с ним на Пиккадилли и разволновался. Брюс всегда действует мне на нервы, а тут еще дядя Дональд со своим ужином… И вообще. Кстати, вы получили книги?

— Какие книги?

— Брюс сказал, что хочет отправить вам какие-то книги. Поэтому я и дал ему ваш адрес.

Салли вытаращила глаза.

— Никаких книг он мне не посылал.

— А говорил, что пошлет, и мне пришлось дать ему ваш адрес.

Салли немного призадумалась. Она не была тщеславной, однако все улики свидетельствовали о том, что мистер Кармайл проделал три тысячи миль с одной лишь целью — возобновить знакомство с ней. Да, несомненно. Хотя, конечно, какая ей разница. И все-таки она тревожилась. Да и какой девушке понравится, когда за ней по пятам ходит мужчина, который ей скорее неприятен?

— Что же было дальше? — спросила она.

— А там и рассказывать почти нечего. Как раз перед ужином я получил от вас радиограмму, так что не собирался выслушивать весь этот вздор. Кажется, мы остановились на рыбе? Ну, ее мы еще как-то съели, а вот мясо уже не пошло. Одно за другим, знаете… Как он только меня не обзывал! В конце концов мне надоело. Я сказал ему, что больше не нуждаюсь в Семье и буду жить самостоятельно. Вот теперь и живу. Все.

Салли слушала эту сагу затаив дыхание. Как никогда она сознавала свою ответственность. Слабые сомнения в том, разумно ли было передать практически все состояние в руки брата, этого эксцентричного финансиста, теперь исчезли. Она обязана была проследить за первыми шагами своего юного протеже, и Филлмор оказался удивительно кстати.

— Едем в «Астор», — сказала она. — Я познакомлю вас с Филлмором. Он театральный продюсер, и у него точно для вас что-нибудь найдется.

— Ужасно мило с вашей стороны так обо мне заботиться.

— Рыжик, — сказала Салли, — вы для меня как внук. Ловите такси.