Онлайн чтение книги Забавные рассказы про великомудрого и хитроумного Бирбала
Кто умнее – Бирбал или Тансен?

Девятью драгоценными камнями славился двор падишаха Акбара, девятью сокровищами. И одним из них был Тансен – великий знаток пения и музыки, по вере – мусульманин. Слава о Тансене дошла до чужих краев. Из дальних стран приезжали в Дели цари послушать его пение. Возвратившись домой, они не уставали хвалить и славить Тансена. Очень делийские мусульмане гордились Тансеном, очень им выхвалялись. Нет, мол, никого лучше при дворе падишаха. А Бирбал был выше его по должности, и придворных это сильно печалило. Они только и ждали случая, как бы свалить Бирбала, и все норовили, будто невзначай, похвалить Тансена при государе.

Однажды на дарбаре падишах беседовал с вельможами. Один начал ум Тансена нахваливать. Таких умников, дескать, и на свете больше нет. А о Бирбале – ни слова. Падишах слушал-слушал, да и говорит:

– Все-то вы Тансена хвалите. Может, то, что вы говорите, – правда, но до Бирбала ему далеко.

Слова эти для придворных были словно оплеуха, но ведь шел дарбар, и они промолчали. Вечером сошлись вельможи у одного сардара и уговорились устроить праздник. Разубрали, разукрасили зал в доме этого сардара, посреди зала поставили золотой трон для падишаха. Пожаловал туда и Тансен со своими инструментами. Потом самые именитые вельможи пошли уговаривать падишаха пожаловать на праздник.

Как вошел падишах, Тансен запел веселую песню Дипак [83]Дипак – светильник. Песня под этим названием исполняется при традиционном зажжении светильников во время некоторых празднеств.. И в тот же миг вдруг сами собой зажглись все светильники, в зале стало светлым-светло. Время было летнее, солнце пекло, Тансен вскорости заметил, что падишаха томит духота, и запел Малар [84]Малар – мелодия, отчасти имитирующая шум дождя; ее исполняют в период дождей.. Сразу же пошел дождь, воздух посвежел, в зале стало прохладно. Очень был кстати этот дождь, он всем принес отраду,

Падишаху пришлись по душе утехи, что придумали для него сардары. А у них был свой расчет. Увидели они, что падишах в духе, и осмелели. Самый знатный вельможа Мумтаз-уд-дин почтительно сложил руки и сказал:

– Владыка мира! Теперь вы воочию убедились, сколь велик умом Тансен. Отныне вы, верно, и сами будете считать его мудрее Бирбала и по справедливости отдадите должность Бирбала Тансену. Мы на это надеемся.

Другие сардары поддакнули. Видит падишах, все вельможи заодно, все против Бирбала.

– Ваша правда – Тансен и впрямь очень ученый человек, а все же с Бирбалом тягаться не может. В скором времени я покажу это на деле, и тогда вы сами увидите.

Прошло время, и сардары забыли про весь разговор. Тогда падишах написал письмо царю Бирмы, запечатал его и приказал Тансену и Бирбалу отвезти в Бирму.

В напутствие им падишах сказал:

– Смотри, Тансен, дело это важное, тайное, никто другой с ним не справится. Неспроста я вас вдвоем посылаю. Поспешайте к бирманскому махарадже, уладьте все и поскорее возвращайтесь.

– Хорошо, исполним, – ответили Тансен и Бирбал. Они спрятали письмо и, снарядившись, в тот же день пустились в дальний путь.

В дороге Бирбал все думал-гадал: «Не иначе как тут большая тайна скрыта. Ну, ладно, поглядим. Теперь уж скоро все само собой откроется. Что проку изводиться понапрасну. А как придет пора – гляди в оба!»

И Тансен призадумался: «Видно, дело это очень трудное. Недаром падишах послал с Бирбалом меня, знать одному ему не справиться. Вот и хорошо вышло, постранствую по свету, а еще как порадую махараджу своим пением, то и награду получу». От этих мыслей радость распирала ему грудь.

Падишах дал им быстрых коней, и путники за несколько дней добрались до столицы Бирмы. Солнце стояло низко, и пришлось им заночевать за стенами города. Бирма – страна лесистая, гористая, места – чужие, незнакомые, и Бирбал посоветовал спать по очереди: два часа спать, два – караулить.

Первым стал на караул Бирбал. Вдруг откуда ни возьмись подходит к нему старик какой-то и говорит:

– Сдается мне, вы люди чужедальние, а тут джунгли, львы бродят, не надо вам в этом месте ночевать. Пойдемте ко мне, отдохнете в моей лачуге, а на заре поедете своим путем.

Бирбал, не подумавши, сперва было отказался, но старик уговорил путников. Сели они на коней и поехали к нему. Лачуга его была недалеко. Коней привязали во дворе под навесом и вслед за хозяином вошли в дом.

На рассвете Бирбал встал и начал собираться в путь, но тут во двор приковылял, опираясь на посох, старик. Стал он Бирбала упрашивать:

– Уж и не знаю, за какие заслуги в прежней жизни послал вас господь в мою лачугу. Ночью-то я не мог вас угостить, стыдно мне, но теперь грех уезжать не поевши. Не обижайте меня, человека ничтожного, не откажитесь принять скудное угощение, так и вера наша велит.

А Бирбал с Тансеном уже сутки ничего не ели. К тому же чужая сторона – свои порядки… Когда-то еще поесть удастся! А главное – не годится старика обижать. И Бирбал согласился позавтракать. Обрадовался старик и приготовил еду из лесных плодов и кореньев. Поели путники, распрощались с хозяином и – в город.

Красивые были улицы в бирманской столице. Дома высокие, во много этажей, куда лучше, чем в Дели! А раджа был добрый, храбрый, своих подданных любил, под его рукой народ жил припеваючи. Сильный слабого не обидит, об этом и говорить нечего, тигр и коза – и те на водопой вместе ходили. Словом, ни в сказке сказать, ни пером описать. Истинное царство Рамы! Чиновники блюли законы и стояли за правду. Лихоимство начисто вывели, а если кто сулил взятку, его же и наказывали.

Горожане догадались, что путники в роскошных нарядах – люди высокородные, и встречали их приветливо. Ехали Бирбал с Тансеном по улицам и расспрашивали, где царский дворец. У ворот встретил их дворецкий и сказал:

– Добро пожаловать! Для чего прибыть изволили? Откуда путь держите, почтенные?

– Мы жители Дели, – ответил Бирбал. – Приехали повидать махараджу, привезли письмо от нашего падишаха.

Дворецкий повел гостей в царский совет. Оставил их в прихожей, а сам пошел доложить о приезде чужестранцев. Махараджа повелел их ввести. Они приветствовали махараджу очень учтиво и по его знаку сели на указанные места. Кончил махараджа свои дела и начал гостей спрашивать, зачем, мол, пожаловали. Бирбал молча подал письмо падишаха. Махараджа распечатал его и стал читать. А там было написано: «Этих чиновников надо казнить за тяжкое преступление. Но здесь этого сделать нельзя – народ может взбунтоваться. Поэтому посылаю их к вам. Соблаговолите совершить кару, как мы просим».

Прочитал махараджа письмо и подал его своему главному советнику. Тот только диву дался. Смекнул он, что тут непременно какая-то тайна кроется, и дал о том понять государю:

– Надо посадить их на время в тюрьму, а там поразмыслим и поступим как следует.

Раджа умному совету очень обрадовался и так и сделал: велел приезжих вельмож на две недели заточить в тюрьму.

Тансен сильно встревожился, когда ему надевали кандалы, совсем голову потерял. Заметил это главный советник раджи и объяснил:

– Причина этого наказания – письмо, что вы привезли. Так приказал ваш падишах.

Тансена и Бирбала отвели в тюрьму. Тут Тансен взмолился:

– Бирбал, братец! В какую беду мы попали! Пришел, видно, наш смертный час. Моя голова ничего не соображает, вся надежда на вас. Сделайте милость, придумайте что-нибудь.

А Бирбал разгадал замысел падишаха и даже ахнул про себя: «Вон ведь что затеял падишах, лишь бы сделать проверку нашему уму!» Вслух он сказал, чтобы утешить тревогу Тансена:

– Милый Тансен! Я придумал средство спастись. Удастся – хорошо, а нет – не миновать нам гибели. Вот что я надумал: перед казнью каждый из нас должен просить, чтобы его вперед повесили. Вот и все. Лучшего средства я не вижу.

В тоске и горе встретили узники день казни. Вот повели их солдаты на виселицу. С виду Тансен веселый, довольный, а на душе у него кошки скребут. Пришли на место казни. Тут Бирбал выходит вперед и говорит:

– Братцы, вешайте меня первым.

А Тансен Бирбала отталкивает, на его место становится:

– Ну нет! – кричит. – Этому не бывать! Я первый!

Так они долго спорили, кому помереть раньше. Видит палач, что каждый так и рвется вперед другого на тот свет отправиться, рассмеялся и про себя решил, что оба свихнулись. Он послал солдата передать эту весть махарадже. А у него как раз главный советник был. Послушал он солдата и говорит махарадже:

– Достойнейший господин! Я вам сразу сказал: есть в этом деле какая-то тайна. Без причины никто в петлю не запросится. Надо позвать их сюда и расспросить.

Махараджа послал солдата за чужестранцами. Привел он их, и стал раджа выпытывать: что это им не терпится умереть?

– Это тайна. Горе будет нам, коли она откроется, – ответил Бирбал.

Такой ответ еще пуще раззадорил махараджу.

– Что ж, – пригрозил он, – коли не хотите говорить, всю жизнь в тюрьме просидите, там и помрете.

Бирбал пригорюнился, голову опустил, а сам в душе радость прячет.

– О махараджа! Раз уж вы так понуждаете, делать нечего, придется рассказать. А все же сердце-то не велит. Ну, ладно уж, благоволите выслушать! Уже давно страна ваша словно бельмо на глазу у нашего падишаха Акбара. Он только о том и думает, как бы прибрать ее к рукам, да руки-то коротки – знает ведь ваше могущество. Однажды все как есть вельможи и сановники собрались в дарбаре, и падишах решил спросить у них совета: как забрать под свою руку бирманское царство. Думали-гадали придворные, но никто ничего придумать не смог. Тогда заговорил один старый,

очень ученый брахман:

«Владыка мира! Укажу я вам одно средство очень далее простое. Пусть тамошний раджа казнит двух ваших подданных. В следующем рождении [85]Согласно догмату индуизма о перерождениях, душа живого существа после его физической смерти рождается в новом облике: человека, животного, растения или даже камня – в зависимости от заслуг в предыдущем существовании. первый казненный станет бирманским раджой, а второй – его главным советником. Тот же, кто предаст их казни, всю жизнь будет прислуживать падишаху. Так бирманское царство само попадет к вам в руки».

Долго толковали, спорили вельможи про это дело и наконец послали нас к вам. Так вы уж, будьте милостивы, не делайте проволочки и немедля прикажите нас казнить.

Эти диковинные речи открыли радже глаза – так вот в чем тайна чужестранцев! Он взглянул на своего вазира, а тот был потолковее и поумнее раджи. Он сказал:

– Владыка мира! Вижу я, как не терпится им помереть, и сдается мне, что он говорит правду. Разумный человек не станет сам себе вредить. Надобно отослать их ни с чем обратно.

Радже пришелся по душе совет вазира. Кинул он взгляд на Бирбала и Тансена и сказал им такие слова:

– Езжайте назад в свою страну, никаких препон вам не будет. А падишаху скажите: «Раджа Бирмы тебе не слуга и твои приказы исполнять не желает. Коли хочешь кого казнить – сам на своей земле и казни. Я же не стану понапрасну брать на себя грех за убийство».

Тансена томил голод, он только и думал, как бы поскорее унести ноги, но Бирбал с важным видом стоял на своем:

– Почтеннейший раджа! Вы уже приказали меня казнить, а теперь передумали. Не к лицу это вам, знаменитому радже. Уж вы исполните приказ нашего падишаха. Не хотел я открывать нашу тайну, знал, что навредим мы себе без меры. Неужто не смилуетесь, не прикажете казнить нас?

– Чего ради мне самому на себя беду накликивать? А Акбар для меня ничто, пустое место. Вот вам мой приказ: сей же час убирайтесь из города. И не мешкайте, не то солдаты свяжут вас и выкинут за городские стены.

Сделал Бирбал скорбное лицо и вышел из дворца вместе с Тансеном. Выехали они из города и спустя несколько дней, одолевши все невзгоды далекого пути, приехали в Дели и сразу же явились во дворец.

А падишах наперед знал, чем дело кончится. Встретил он Бирбала с Тансеном очень приветливо, велел сесть на самые лучшие места в дарбаре и стал расспрашивать про бирманского раджу. Не успел Бирбал рта раскрыть, как Тансен с жаром заговорил:

– Владыка мира! Только лишь по милости Бирбала остались мы живы и домой воротились! Кабы не он, давно бы расстались наши души с телами.

И рассказал по порядку все, что с ними приключилось. Тогда падишах кивнул придворным-мусульманам:

– Слыхали? Я вам говорил, что Бирбал умнее Тансена, да вы упрямились, все хотели поставить Тансена на место Бирбала. Нынче, слышите, сам же Тансен славит Бирбала, и, думаю, вы уразумели, что сделали ошибку. Я клятву дал испытать их обоих и испытал. Теперь-то, надеюсь, я не услышу от вас прежних речей о Бирбале. И еще я всем вам – мусульманам – строго-настрого приказываю, чтобы наперед никто не злобствовал на индусов. Все наши подданные для нас одинаковые – что мусульмане, что индусы.

Сардар по имени Амир-хан сказал:

– Владыка мира! Теперь мое недоверие пропало. Пусть каждый получает должность, на какую он способен. Но одно мы никак в толк не возьмем: в Коране сказано, что следует признавать только одного бога, а кто верует во многих богов – тот неверный. Заставьте индусов веровать в одного бога, и мы будем считать их такими же, как мы, словно братьями своими.

– Этому не бывать, – ответил падишах, – пусть каждый живет по своей вере. Нельзя объявлять человека плохим из-за его веры. Того, кто будет притеснять индуса за его веру,

я сурово покараю.

Услыхали придворные грозный приказ падишаха и испугались. С тех пор пропала вражда, что была промеж них.