Онлайн чтение книги Бах! Бах! БУМ! [Нью-Йорк] Bang! Bang! BOOM! [New York]
Двигаться дальше

Чешир несколько раз обошёл сейфа, хотя это было ему не нужно, он лишь играл напоказ, хрустя костяшками пальцев, складывая их в рамку, чтобы оценить картинку, как какой-нибудь голливудский режиссёр. В комнате была почти мёртвая тишина, он отступил назад и расправил плечи. Лёгким движением его запястья дверца сейфа высотой шесть футов сорвалась с петель огненным шаром, врезавшись в стальные стены лаборатории.

Якоб выдохнул, чувствуя привкус магии на языке.

Халлоран и небольшая группа инженеров, пришедших посмотреть, отреагировали смешанными возгласами одобрения и освистывания. Несколько человек передавали долларовые купюры от выигранных и проигранных ставок. Когда Чешир с поклоном повернулся к своей аудитории, сама Халлоран покачала головой, а затем неохотно поаплодировала.

— Ладно, ты сделал это, — признала она. Она махнула своим рабочим, которые начали выкатывать более тёмный сейф на арену. — Но этот будет посложнее.

— Говорю тебе, это магия, — сказал Чешир с очаровательной улыбкой. — У вас нет ничего такого, что я не мог бы взорвать.

— Посмотрим, — ответила Халлоран, и её инженеры снова начали перешёптываться.

Чешир пожал плечами и направился к своему новому испытанию. Якоб пожевал губу, наблюдая за происходящим, ему не терпелось закурить.

Раньше это не казалось такой уж плохой идеей — принять приглашение Халлоран подробнее ознакомиться с её работой. Якоб не понимал, как это превратилось в демонстрацию магии. Он взглянул на окружающих инженеров и техников, опасаясь стольких глаз, наблюдающих за тем, как Чешир так небрежно использует свою силу. Годы господства в Бруклине защитили их от стукачей, но они не могли знать, какой была репутация по ту сторону реки.

Конечно, Чешир, казалось, не придавал этому никакого значения. Он покрутил диск на передней панели сейфа и посмотрел на Халлоран с одобрительной ухмылкой.

— Но я ведь даже ничего не слышал о нём! — заявил он.

Халлоран скрестила руки на груди и выжидающе смотрела на него.

— Ну и что?

Чешир отступил назад. И снова он показывал хорошую игру, потирая подбородок и наклоняясь вперёд, чтобы всё представить. Инженеры заёрзали в предвкушении. Он отступил и прикрыл глаза рукой.

Дверца распахнулась. Вместо того, чтобы целиться в механизм, он разом снёс петли и ручку. Якоб подумал, мог ли кто-то из них заметить разницу.

Ещё одна серия празднований и разочарований прокатилась по комнате, Халлоран опустила руки, пробормотав проклятие на мандаринском диалекте.

Кто-то сзади громко захлопал, когда Чешир поклонился, и Якоб оглянулся. Это была коренастая женщина с коротко стриженными волосами, которая помогала ему во время операции несколько месяцев назад.

Пока Чешир утешал Халлоран и принимал восхищение её сотрудников, Якоб направился поприветствовать техника. Она протянула руку — свою левую руку — и Якоб схватился за неё, поколебавшись всего мгновение. Его рукопожатие было крепким, но дружелюбным, и она усмехнулась.

— Рада видеть тебя, Данович, — поприветствовала она. — Похоже, у тебя всё хорошо.

— Да, — ответил Якоб, но тут же запнулся. — Извини, кажется, я…

Женщина ухмыльнулась.

— Талли, — наконец представилась она. — Талли Парис. Ну, ты тогда провёл большую часть времени без сознания. Надеюсь, ты хорошо заботишься о моём мальчике?

— Конечно, — Якоб оглянулся назад, туда, где Халлоран ругалась над сейфом, а Чешир старался сдерживать смех. — Вообще-то, раз уж я здесь, может, ты сможешь мне кое с чем помочь.

— Конечно. Не похоже, что сегодня у нас есть работа, — она вздёрнула подбородок в ответ на суматоху, а затем сделала шаг назад. — Поднимемся в лабораторию.

Якоб последовал за ней, оглянувшись на толпу. Ему удалось поймать взгляд Чешира и коротко махнуть рукой.

«Дам ему время повеселиться, — думал он, поднимаясь на лифте с Талли в её лабораторию. — Всё будет хорошо, и… Он выглядит счастливым».

Он поморщился, когда они вышли на четвертом этаже. Талли усадила его за один из рабочих столов, и он, как ни странно, почувствовал себя как дома среди множества разбросанных инструментов.

— Он всё ещё иногда жалит, — объяснил он, кладя свой протез на стол. — Особенно когда я напрягаюсь.

Талли подтащила свои инструменты поближе, используя узкий крючок, открыла корпус вдоль внутренней стороны предплечья. Он вздрогнул, как бы сильно он ни привык к этой конечности, он всё ещё иногда ожидал боли.

— Я мало что могу с этим сделать, — призналась она, беря ювелирную лупу. — Твои мышцы сами должны разобраться с этим.

Она постукивала по выступающим шкивам и шестерёнкам, Якоб внимательно наблюдал, пытаясь разобраться в каждой регулировке.

— Пошевели средним пальцем, — сказала она.

Якоб так и сделал, с каким-то болезненным восхищением наблюдая, как металл перемещается взад-вперёд, точно сухожилие.

— И правда работает немного жёстко, — подтвердила Талли. — Нужно смазать.

Она подняла бровь, глядя на него, и Якоб неловко нахмурился. Он хорошо помнил все её уроки и инструкции, но было трудно признаться ей, что всё это его пугало. Когда он не ответил, выражение лица Талли смягчилось, и она потянулась через стол за маслёнкой.

— Мы позаботимся об этом, — уверила она. — Могу показать тебе ещё несколько трюков. Знаю, это выглядит неприятно, но всё это можно легко исправить

Она с серьёзностью встретила его взгляд.

— Потом станет легче.

Якоб кивал, благодарный и внимательный, пока она говорила и регулировала работу протеза. Она даже вложила ему в руку инструменты и побудила покопаться в них самому. Сначала это было жутковато, но по мере того, как различные механизмы начинали работать мягче, узел в его животе наконец распутался. Когда всё было отлажено и его уверенность восстановилась, Якоб снова закрепил панель.

— Спасибо, — поблагодарил он.

Талли хмыкнула.

— В следующий раз я возьму с тебя плату.

Она начала не убирать, а распихивать свои инструменты по разным углам стола. Якоб позволил себе осмотреть лабораторию с большим вниманием, заметив несколько незаконченных предметов, похожих на миниатюрный автомобильный двигатель, длинный приклад и ствол винтовки. Тот был изящнее любого, что он видел раньше, но с ленточным устройством подачи, которое выглядело чересчур большим для оружия такого размера.

Якоб кивнул в его сторону.

— Что это?

— М? А, мой другой мальчик, — Талли ответила озорным взглядом. — Хочешь взглянуть?

***

— Обещаю, — проговорил Чешир, уже не в первый раз, передавая свой пиджак ближайшему инженеру. — Я не проносил сюда ничего контрабандного.

Халлоран это не убедило, поэтому он позволил ей расстегнуть его манжеты и проверить карманы, чтобы убедиться.

— Ты что-то сделал, — продолжала обвинять она, копаясь в его пиджаке, пока её работник держал его. — Магии не существует.

Чешир драматично вздохнул.

— Ты права. Это фокус, — когда Халлоран резко повернулась к нему, он пожал плечами. — Но я не расскажу.

Халлоран уставилась на него, но постепенно радость вернулась в её прищуренные глаза, и она погрозила ему пальцем.

— Ты. Ох, ты. Я разоблачу тебя.

Чешир рассмеялся, но для этого ему пришлось подавить внезапный укол дурного предчувствия. После ещё нескольких вопросов и поддразниваний Якоб вернулся, и они с Чеширом попрощались с Халлоран и её инженерами. Они отъехали от штаб-квартиры унылым декабрьским днём, на тротуарах таял снег. Чешир был очень доволен собой.

— Халлоран — могущественный союзник, который нам очень нужен, — сказал он, надеясь, что это не не похоже на отчаянные попытки отмахнуться от предостережений своего напарника. — Думаю, она думает о нас то же самое. Мы уже знаем, что она может держать всё в тайне. Она могла бы стать нам опорой в Манхэттене.

— Это бесчувственно, — запротестовал Якоб, и Чешир поморщился, но по лёгкому наклону бровей Якоба понял, что он, вероятно, шутит. Новые чудеса всё не прекращались. — И тебе не стоило показывать им свою магию.

Чешир пожал плечами.

— Она не будет меня сдавать. Что хорошего это ей принесёт? За мою голову пока даже не назначена награда.

— Пока? — нахмурившись, повторил за ним Якоб.

— Да, всё же, мы известные преступники, — Чешир толкнул Якоба локтем, надеясь вызвать у него хоть какую-то реакцию. — Скоро ты увидишь наши лица на плакатах типа Дикого Запада.

— Твоё — возможно, — ответил Якоб, но в задумчивом наклоне его головы не было ни одобрения, ни осуждения.

Они зашли пообедать в кафе недалеко от Таймс-сквер, наблюдая, как люди ходят по улицам, проживая свои скучные будни. В целом всё выглядело совершенно нормально. Чешир поёжился.

Якоб подождал, пока официантка принесёт заказ, чтобы продолжить разговор.

— У Берка ещё ничего нет?

— Нет, но не потому, что он плохо старается, — уверенно ответил Чешир. — Кто бы ни взял на себя управление банд Лаки, они относятся к этому чрезвычайно осторожно и ведут себя тише воды. Каждые несколько недель пропадает один лейтенант: пуф — и его нет.

Он уронил сухарь в свой суп, отчего тот чуть не расплескался из тарелки.

— Либо каждый сам за себя, и нет никакого главы, либо это один человек, а все остальные слишком напуганы, чтобы говорить.

Якоб задумчиво нахмурился.

— Не думал, что кто-то настолько высокопоставленный в бандах Манхэттена способен на такое.

— Я тоже, — признался Чешир и немного о хлебнул от супа. — Они даже не попытались отомстить за наше по-настоящему грандиозное выступление. Наверное, нам просто нужно подождать, пока Берк не услышит какой-нибудь слух.

После обеда Якоб настоял, чтобы они отправились в город и сами занялись поисками. Они посетили несколько магазинов, которые, как было хорошо известно, находились под покровительством Лаки, спустились на пристань просто для того, чтобы их заметили. Чешир был невероятно доволен таким количеством внимания, оказанного ему, но это не принесло никакой новой информации. Наконец пара отправилась обратно через реку, с пустыми руками, но не отчаявшиеся. Кто бы ни дёргал за ниточки, в конце концов, у них не было других конкурентов.

Пока Якоб вёз их обратно к зданию, Чешир откинулся на спинку сиденья.

— Знаешь, я тут подумал, — начал он. — Может, мне стоит снять квартиру, поближе к реке.

— Зачем? — Якоб спросил слишком быстро и резко, что сразу же смутило его. Он потёр нос. — Для босса это может показаться неприятным. Ему нравится, когда все рядом.

— Да, но это не так уж умно, разве нет? — ответил Чешир. — Если люди с Манхэттена придут искать нас, а мы все будем в одном месте. И ты должен признать, что я самая привлекательная мишень.

— Ты сам в этом виноват.

Чешир ухмыльнулся.

— А я бы и не хотел другого, — похвастался он, но затем сглотнул и понизил тон. — Кроме того, я был бы рад выпить с тобой, не беспокоясь о тонких стенах.

Щёки Якоба порозовели, и это была именно та реакция, которой ожидал Чешир.

— Я скажу об этом Ханне, — сказал Якоб. — Если это будет моей идеей, она, скорее всего, согласится.

— Прекрасно, — ответил Чешир, и как только они свернули на свою улицу, он наклонился, чтобы провести кончиками пальцев по бедру Якоба. Тот же посмотрел на него с таким напряжением, что в голову Чешира пришла мысль снять прямо сейчас для них гостиничный номер, но затем его взгляд упал на группу полицейских перед их зданием.

— О-оу.

Якоб увидел их и немедленно сбавил скорость.

— Чёрт.

— Всё хорошо, — Чешир наклонился вперёд, насчитав по меньшей мере пятерых офицеров в форме, а также женщину в синем костюме, спорящую с кем-то из людей Козлова. — Пойдём узнаем, чего они хотят.

— Уверен? — осторожно спросил Якоб. Женщина посмотрела в их сторону, её глаза сузились. Не было никаких сомнений, что она их заметила. У них бы не получилось удрать, полицейские машины уже выстроились вдоль улицы, а копы приближались к ним.

— Всё хорошо, — повторил Чешир, и Якоб со вздохом припарковался у тротуара. — Мы даже ничего не делали в последнее время.

Они вышли из машины и направились к зданию, лицо Чешира выражало невинное любопытство, а Якоба — ничего, как и всегда. Женщина расправила плечи, ожидая их, с напряжённым выражением лица. Она была высокой, её осанка была строгой, линии бровей и наклон носа как у древнегреческой скульптуры, костюм и галстук отглажены. Чешир видел звание «инспектор» или «агент» во всём её внешнем виде. Даже волосы, каштановые локоны, туго спадающие на плечи, говорили о дисциплине. От однородности вида федерала её спасала только шляпа: простая, но элегантная, с широкими полями и приколотым сбоку цветком лаванды.

Чешир обошёл первого полицейского.

— Извините, — сказал он, делая вид, что собирается войти в здание с простой дружеской улыбкой. Но не смог сделать второго шага.

— Чешир Блум, — позвала его женщина.

Чешир обернулся, с любопытством ухмыляясь, будто заметил её впервые.

— Да? Могу я Вам чем-то помочь?

— Федеральный маршал Хэзел Адалет, — представилась она. — Пройдёмте со мной.

— Маршал? — повторил за ней Чешир, игнорируя остальные слова. — Я был почти прав, посчитав Вас за агента.

Офицеры и члены банды вокруг них переступали с ноги на ногу, внимательно наблюдая за складывающимся противостоянием. Хэзел продолжала смотреть на Чешира, нисколько не впечатлённая.

— И всё же, — напомнила она, — Вы идёте со мной.

Чешир повернулся к ней полностью, засунув руку в карман, который она внимательно оглядела.

— Если Вы здесь, чтобы конфисковать мой алкоголь, то немного опоздали, — весело ответил он, изобразив, как другой рукой поднимает бутылку. — Всё закончилось.

— Я здесь не из-за сухого закона, — сказала Хэзел, раздражение на её лице проявилось более явно. — Садитесь в машину, сейчас же.

Чешир мгновение смотрел на неё, непринуждённо улыбаясь. Люди Козлова наблюдали, напряжённые, ожидая от него слова, которое превратило бы эту встречу в потасовку или того хуже. Якоб чуть ли не гудел, словно чайник, рядом с ним. Но, несмотря на свою браваду, Чешир действительно знал, что лучше не объявлять войну всей службе маршалов США. Ничего не оставалось, как пожать плечами, подойти на шаг ближе и сказать:

— Буду рад.

Хэзел нетерпеливо указала на машину, и Чешир, проходя мимо членов банды, одарил их лёгкой улыбкой. Но затем она прочистила горло и добавила:

— И вы, мистер Данович.

Чешир замер. Всё это не предвещало ничего хорошего. Но когда Чешир оглянулся, он обнаружил, что Якоб ничуть не изменился в лице. Конечно, всё такой же напряжённый, ожидающий сигнал к действию от Чешира. Но его лицо было нейтральным. Он последовал за Чеширом по тротуару, и, не говоря ни слова, направился к задней двери машины.

Хэзел посмотрела на него, ожидая, пока оба мужчины заберутся внутрь, чтобы проскользнуть на переднее пассажирское сиденье. Один из офицеров сел за руль, в то время как остальные вернулись к своим машинам, и вскоре процессия тронулась в путь.

Чешир устроился поудобнее в кресле. Он не был сильно обеспокоен сложившейся ситуацией. Или пока нет. За все годы вместе было множество стычек с властями всех мастей, даже с федеральными маршалами, и каждый раз они выходили сухими из воды.

«Наверное, это по поводу инкассаторской машины, — подумал он, вздёргивая губу. — У неё нет ничего на нас».

Но затем его радость испарилась от внезапного осознания. Она позвала и Якоба. Тот бесстрастно смотрел прямо перед собой. Он прикусил губу, с желанием закурить, но в остальном тоже не казался обеспокоенным. Если у Хэзел есть тот водитель, есть вероятность, что он узнает Якоба, и к этому следовало отнестись с полной серьёзностью. Но делать было особо нечего, кроме как хорошо сыграть свои роли, поэтому Чешир глубоко вздохнул.

— Вы расскажете нам, в чём дело, или нет, мадам Адалет? — крикнул он передним сидениям.

Он сидел прямо за креслом Хэзел, так что, даже увидев, как она повернула голову, ему пришлось положиться на своё воображение, чтобы подставить её невесёлый взгляд.

— Можно просто «Маршал», мистер Блум.

— О, извините. Я не знаю этикета для подобных ситуаций, — Чешир разгладил галстук и повозился с манжетами. — Обычно, когда меня арестовывают, у меня есть предположения, почему, чтобы лучше подготовиться.

— Вы знаете, почему, — парировала Хэзел.

Чешир прищёлкнул языком.

— Если честно, нет. Может, сыграем в «двадцать вопросов»?

Хэзел повернулась так, чтобы на этот раз Чешир наверняка увидел изогнутый изгиб её брови.

— Я здесь не для того, чтобы играть в словесные игры.

— Я тоже, — Чешир радовался, что с его места открывается шикарный вид. Он хотел, чтобы она увидела его абсолютное спокойствие. — Это моя попытка допросить Вас. Как я? — когда Хэзел ничего не ответила, только сильнее нахмурившись, он добавил:

— Я не федеральный агент, но, может, Вы сможете научить меня своим приёмам.

— Заткнись, — рявкнула Хэзел и снова повернулась вперёд так резко, что её кудри спали на уши. — Прибереги это на потом.

Участок, как оказалось, был тем, который Чешир знал особенно хорошо: участок 49. Был только один знак отличия, который заставил его сердце учащённо биться, когда они подъехали. Он позаботился о том, чтобы ни одно из этих опасений не отразилось на его лице, но чувствовал взгляд Якоба на себе.

Они поднялись по ступенькам и направились внутрь, где их встретило множество встревоженных и любопытных глаз. Обычная суета полицейских стихла, когда Хэзел и пара офицеров повели арестованных в дальний конец помещения. Чешир не обратил на них внимания, или же сделал вид. Он продолжал улыбаться, руки в карманах, Якоб молчаливый и устрашающий шёл рядом с ним. Осторожное внимание, которое им уделяли, было, конечно, приятным, это была известность, о которой он мечтал давно, но когда они подошли ближе к дальнему столу, его волосы встали дыбом. Он не знал, как должен был реагировать.

Но детектива Дэниела Элиса не было за его столом, несмотря на пальто, висевшее на спинке его стула, и разложенные открытые папки. Чеширу потребовалось всего мгновение, чтобы найти его: он стоял в задней части офиса, рядом с коридором, который вёл ещё дальше вглубь здания. Его руки были сложены на груди, а в глазах застыло недоверие. Чеширу удалось не сглотнуть, улыбка приросла к месту, когда они проходили мимо.

— Детектив, — поприветствовал он.

— Блум, — холодно ответил Элис.

И, по-видимому, это было всё. Он дал им пройти, и хотя Чеширу следовало бы уйти спокойно, он не мог смириться с незнанием, что будет дальше. Он остановился и обернулся, изображая невинное любопытство.

— Не присоединишься к нам?

К его удивлению, Хэзел тоже обернулась, так же выжидающе глядя на Элис. Но детектив покачал головой.

— Маршал, допросная в Вашем распоряжении, — сказал он ей, игнорируя Чешира. — И с Вами будут помощники шерифа. Это всё, что от меня требовалось.

— Как будет угодно, — Хэзел была недовольна, но решила не настаивать. Она продолжила идти. — Вперёд, Блум.

Он последовал за ней, хотя всего через несколько шагов она жестом пригласила его войти в одну из боковых комнат. Когда он это сделал, один из помощников шерифа похлопал Якоба по плечу и указал на другую дверь напротив. После минутного сердитого промедления Якоб неохотно подчинился. Он бросил Чеширу ещё один жёсткий взгляд, который, вероятно, означал «Держи рот на замке», прежде чем дверь закрылась за ним.

От расставания Чеширу стало немного неуютно. Не то чтобы им нужно было распланировать историю, и теперь, когда угроза от Элис миновала, он был уверен, что ему нечего бояться. В комнате, в которую они вошли, был только пустой стол с двумя стульями с одной стороны, и одним с другой. Чешир уселся на сторону с двумя, просто чтобы увидеть замешательство помощника Хэзел. В конце концов, бедняга выбрал менее неловкий вариант — встать за стулом Хэзел, когда она заняла своё место напротив.

— Ну, меня поймали, — начал Чешир, откидываясь, насколько это было возможно, на маленьком неудобном стуле, сложив руки на коленях. — Но я всё ещё не понимаю, в чём дело.

Хэзел, тем временем, сложила руки на столе, наклонившись вперёд.

— Где Вы были двадцать пятого октября?

— Двадцать пятого? — значит, это всё-таки из-за инкассаторов. И эта мысль принесла ему облегчение, но для Якоба всё было по-другому. Он прищурился и поджал губы, глубоко задумавшись над этим вопросом. — Какой это был день недели? Вторник?

— Суббота, — твёрдо ответила Хэзел, пристально наблюдая за ним.

— О! В ту субботу? — Чешир глубокомысленно кивнул. — Была премьера в кино! Так бы и сказали.

— И Вы были на премьере? — настаивала Хэзел.

— Ну, — Чешир пожал плечами. — Вы и так это знаете, верно? Было бы довольно глупо, если бы меня привели сюда, чтобы спросить о мероприятии, на котором я не присутствовал. Так что, полагаю, кто-то рассказал, что видел меня там.

Он демонстративно оглядел комнату, будто свидетель был там с ними. В комнате не было окон для слежки, в любом случае, его точное опознание на месте преступления только навредило бы их делу, а не помогло. Когда он снова обратил своё внимание на них, Хэзел смотрела на него, неподвижная, слово каменная.

— Вас видели десятки людей, — сказала она. — До, во время и после кражи.

Она подняла бровь, глядя на него.

— Вы же не будете отрицать, что видели вооружённое ограбление прямо возле театра?

— Вовсе нет. Это было захватывающе. Лучше, чем на картинке.

Хэзел посмотрела на помощника шерифа, и он расстегнул пальто, доставая папку. Он протянул её Хэзел, которая положила ту на стол, не открывая. Чешир сдерживал своё любопытство.

— Из той машины было украдено пять тысяч долларов, — продолжила Хэзел, на этот раз переплетя пальцы над папкой, словно насмехаясь над ним. — Сама машина была сильно повреждена. Запорный механизм был разрушен каким-то взрывом.

— Круто, — сухо ответил Чешир. — Какое это имеет отношение ко мне?

— Ты известен как поджигатель и вор, — парировала Хэзел. — Это имеет к тебе самое прямое отношение.

Чешир пожал плечами в ответ.

— Ладно.

— Ты начал с малого, — продолжала Хэзел, ещё не теряя терпения, но Чешир уже видел, что у неё не хватит выдержки переспорить его. — Вторжения в дома, взлом сейфов. Потом и склады, металлургический завод, автомастерская…

Она пристально следила за ним.

— А теперь инкассаторский автомобиль.

— Видимо, Вы говорили с Дэнни, — сказал Чешир. — Но меня никогда не обвиняли в преступлении, не говоря уже о чём-то столь серьёзном, как названное только что. Наверное, Вы ошиблись.

Хэзел открыла досье и начала листать его.

— Это ты, — уверила она. — Заинтересованы местные в том, чтобы преследовать тебя или нет, меня это не касается. И там, откуда я родом, мы признаём существование магии.

Она перестала листать папку, чтобы окинуть его понимающим взглядом.

— От тебя ей разит.

— Спасибо.

Он не пытался умничать, внутренне он был потрясён мыслью о том, что у федерального правительства есть агенты, хорошо разбирающиеся в сверхъестественном. Тем не менее, это вызвало у Хэзел ступор. Она смотрела на него слишком пристально, пока не стало очевидно, что он не будет ничего говорить.

— Замок на той бронированной машине был взломан в одно мгновение, — снова попыталась она. — Это могла сделать только магия.

Увидев, что она слегка не в себе, Чешир снова выпрямился.

— Ладно, — ответил он.

У Хэзел нервно задёргался глаз.

— Тебя видели на каждом месте преступления за последние несколько лет.

— Как скажете.

— Ты калечил и убивал людей с помощью магии, — настаивала она. — И это всё, что ты можешь сказать?

Чешир подавил крошечный укол вины и снова пожал плечами.

— Извините, я не понимаю, что Вы от меня хотите. У меня нет никакой магии, и я никогда никому не причинял вреда, — он подмигнул. — За исключением разбитых сердец.

Хэзел стукнула кулаком по столу.

***

Якоб сидел напротив пары помощников шерифа, но его внимание было приковано не к ним. Он приберёг свой свирепый взгляд для зеркала на дальней стене, на котором была рама для скрытия того, что оно было вставлено в стену. Кто бы ни наблюдал с другой стороны, Якоб хотел, чтобы они знали, что он знает о них.

— Якоб Данович, — заговорил старший из помощников. — Вы один из лучших людей Козлова, не так ли?

— И что с того? — нетерпеливо спросил Якоб.

Помощник шерифа выглядел удивлённым, будто ожидал отрицания.

— Вас задерживали с полдюжины раз с момента въезда в страну, — продолжил он. — Подозревают в краже, перевозке нелегального алкоголя, поджоге и нападениях. И Вы всё это делали, верно?

— Можно закурить? — спросил Якоб.

Помощник нахмурился, они с напарницей обменялись взглядами, но затем он смягчился.

— Пожалуйста.

Правой рукой Якоб запустил руку в карман своего пальто. Большим пальцем он открыл пачку сигарет и вытащил одну зубами. Подчинённые наблюдали, подмечая каждое действие. Только когда Якоб закурил, смакуя первую затяжку, продолжил говорить.

— И что? Хотите спросить, несём ли мы ответственность за Лаки?

Мужчина поднял бровь.

— Вам что-то известно о смерти Алонзо Лечче?

— Разве мы не поэтому здесь? — Якоб бросил ещё один взгляд в зеркало и, наконец, сосредоточился на паре перед ним.

— Банда Козлова появляется в Манхэттене в ночь его смерти. Сейчас мы контролируем большую часть территории к востоку от реки. Почему бы не попытаться захватить Манхэттен, да? — он выдохнул клуб дыма. — Если надеемся на часть его территории, придётся подождать. Повезло не нам, и нужно время, чтобы все банды снова собрались вместе.

— Они уже… — начал младший помощник шерифа, но первый тут же заставил её замолчать.

— Бюро расследует убийство Лечче, — продолжил он. — Мы вместе с федеральным маршалом расследуем ограбление инкассаторской машины двадцать пятого октября.

Он открыл маленькую записную книжку.

— Вас опознали как находившегося на месте происшествия, и мы хотели бы взять у Вас показания.

Якоб сделал ещё одну затяжку.

— Я уже дал показания полиции в кинотеатре.

— Нет, Вы этого не делали. От Вас нет никаких заявлений под запись.

— У меня тогда и не было никаких заявлений.

— Тогда Вы не против дать их сейчас? — спросила женщина, немного настырно.

Якоб сохранил несколько минут тишины.

— Я был с Блумом и Берком в кинотеатре на премьере, — всё же ответил он. — Мне фильм был безразличен, но Блуму, похоже, понравилось. Мелодрама.

— Нам не нужно… — начал мужчина, но женщина внезапно наклонилась вперёд.

— Из-за чего дрались два главных героя в первом акте? — спросила она, сверкая глазами.

— Из-за девушки, — чётко проговорил Якоб.

— И что Джорджи подарил ей на новогодний бал? — не унималась она.

Якоб моргнул. Кто бы мог подумать, что многочисленные рассказы Чешира о той ночи пригодятся недели спустя?

— Пистолет «Дерринджер». Под подвязку.

— И с кем же она в итоге осталась?

— Я не знаю. Нам не дали досмотреть.

Помощник шерифа откинулась назад, удовлетворённая ответами. Её начальник бросил на неё взгляд, а затем продолжил свой допрос.

— Какую часть ограбления Вы видели?

— Не больше, чем все остальные, — бесстрастно ответил Якоб. — Я вышел вместе со всеми, когда услышал взрыв. Мы видели, как отъезжала машина. Я думал, это полиция, не знал, что это «ограбление», пока на следующий день об этом не заговорили в газетах.

Помощники шерифа некоторое время обдумывали услышанное, и у Якоба сложилось отчётливое впечатление, что они подавляли желание оглянуться через плечо.

«С ними водитель, — подумал он, сопротивляясь тому же порыву посмотреть в окно. — Они хотят, чтобы он опознал меня».

Он продолжал терпеливо ждать, пока пара обдумывала свои возможные вопросы.

— Ограбление было совершено мужчиной и женщиной, — наконец подал голос старший помощник шерифа. — Худощавый мужчина с тёмными волосами и плохим цветом лица и очень высокая женщина с короткой стрижкой.

— Худощавый? — обиженно повторил Якоб, и оба слегка отодвинулись. — Намекаете, что это я?

— Вас видели входящим в кинотеатр, но полиция не видела, как вы выходили с остальными гостями, — утверждал помощник шерифа.

— Я слился с толпой, — сказал Якоб и представил, как Чешир ухмыляется рядом с ним. — Надеюсь, вы не думаете, что я устроил взрыв и вёл машину по оживлённым улицам в моём-то состоянии?

— В Вашем состоянии? — повторила женщина с любопытством, как он и надеялся.

Якоб положил левую руку на стол, позволив ей свободно опуститься, из-за чего она громко задребезжала. Оба помощника шерифа подпрыгнули, а затем уставились на него. Он старался не двигаться, пока они пристально смотрели на конечность, их выражения менялись от удивления к замешательству. Они обменялись ещё одним долгим взглядом.

И пока они были ошарашены, Якоб воспользовался возможностью снова уставиться в зеркало.

«Если ты действительно там, — подумал он, желая, чтобы послание отразилось на его лице, — тебе лучше подумать дважды».

***

— Ты правда надеешься, что я поверю, что всё это было совпадением? — потребовала ответа Хэзел. В её голос закралась пронзительность, и она швырнула свою модную шляпу на стол рядом с папками. — Фронтмен ведущей преступной семьи Бруклина появляется на Манхэттене в ночь громкого убийства и ограбления инкассаторского автомобиля, и ты не имеешь ни к тому, ни к другому отношения?

— К сожалению, нет, — спокойно ответил Чешир. — Если бы я мог приписать это себе, я бы, конечно, с удовольствием, потому что звучит впечатляюще.

Хэзел вскипела, хотя и сдержалась от высказывания того, что вертелось на языке.

— У нас водитель той машины, — сказала она. — Он опознает твоего друга как одного из грабителей. Итак, насколько ты уверен, что не хочешь ничего говорить?

— Я уверен, — Чешир старался не позволять себе зацикливаться на угрозе, которую выдвигала Хэзел. Якоб мог позаботиться о себе и никогда не упускал случая отговориться от подозрений, несмотря на свои скудные социальные навыки. Но нервы Чешира внезапно стали сдавать. — Честно говоря, мне надоело с Вами разговаривать.

Он встал, со скрипом отодвигая стул. Хэзел тоже вскочила на ноги, но не смогла перехватить его до того, как он добежит до выхода.

— Я не говорила, что ты можешь идти, — она начинала злиться. — Мы ещё не закончили.

— Я арестован? — спросил Чешир, положив руку на дверь. Когда Хэзел стиснула зубы, но не смогла ответить, он ухмыльнулся. — Если нет, то ничто не мешает мне выйти.

Он открыл дверь и вышел в коридор, где чуть не столкнулся с Якобом, выходящим из комнаты напротив. После мгновения удивления он улыбнулся ему.

— Ты тоже закончил?

— Да, — холодно ответил Якоб, он неловко держался за левую руку и направился туда, откуда они пришли, ничего не объясняя и даже не оглянувшись. Чешир последовал за ним.

— Блум! — протестующие окликнула Хэзел, преследуя их до конца коридора. — Ты меня не проведёшь!

Она потянулась к его руке, но детектив Элис перехватил её.

— Маршал. Если они не арестованы, они могут идти. И я не могу позволить Вам арестовать их без доказательств.

— Доказательств? — раздражённо повторила за ним Хэзел. — Это магия. Каких доказательств Вы ждёте?

Они продолжали спорить, пока Чешир и Якоб шли дальше. Но Чешир не мог всё так оставить. Когда он оглянулся и увидел маршала такой взволнованной, это вызвало улыбку на его лице, и он хотел, чтобы она это заметила.

— Маршал! — позвал он.

Хэзел резко обернулась, гнев был написан на её лице, и Чешир подмигнул ей.

— Повезёт в следующий раз, — усмехнулся он.

— Мерзавец… — Хэзел сделала шаг в их сторону, но Элис снова остановил её. Холодное недоверие в его глазах охладило торжествующий настрой Чешира, но не настолько, чтобы убрать с его лица улыбку. Они с Якобом вышли из участка.

— Фух! — как только они снова оказались на улице, он с облегчением выдохнул и размял шею и плечи, чувствуя себя так, будто их задержали на несколько часов. — Ну, это было познавательно, да?

Якоб пристально взглянул на него. Его брови были сведены, а взгляд напряжён, и Чешир подумал, ну какое у него сейчас личико. Чешир поправил галстук.

— Я не знаю, что ты им сказал, — снова начал он, ухмыляясь, — но уверен, что это было блестяще.

Он наклонился для поцелуя, но прежде, чем их губы смогли соприкоснуться, Якоб отшатнулся, говоря:

— Что? — Чешир неловко замер.

— Что ты делаешь?

— Я просто… — Чешир выпрямился, его щёки покраснели.

— Ну, ты же… — он хотел объясниться, но слова замерли у него на губах. Якоб продолжал свирепо смотреть на него, как и всегда, но… О, нет, Чешир понял. Нет, на этот раз он зол по-настоящему.

— Прости! — прощебетал он, а затем прочистил горло, изо всех сил пытаясь вернуть себе весёлый тон голоса. — Прости, ч неправильно истолковал это. Давай, эм… Поймаем такси.

Он отошёл, чтобы увести их подальше от участка.

— Очень грубо с их стороны не предложить подвезти нас обратно, тебе не кажется?

— Что ты им сказал? — спросил Якоб, идя за ним. Он застенчиво провёл рукой по щекам. Едва заметный румянец, который он пытался скрыть, только усложнил попытки Чешира понять происходящее. — Она была готова придушить тебя.

«Сейчас не время думать об этом», — посоветовал себе Чешир.

— Серьёзно? Даже не представляю, почему, я почти и слова не произнёс.

Якоб недоверчиво фыркнул.

— Это уже не просто местная полиция, — пожурил он. — Даже если тебе удастся её отпугнуть, федералы пришлют кого-нибудь другого. Нам нужно быть более осторожными.

— У неё на нас ничего нет, — уверенно заявил Чешир. — Нельзя доказать использование магии в суде.

— Может, если свидетель будет, — как только они отошли достаточно далеко от участка, Якоб потряс левой рукой и сжал пальцы. — Не надо было выпендриваться утром.

Чешир скривился и заметил приближающееся такси. Он подошёл ближе к дороге, чтобы помахать ему рукой.

— Тогда ты был не против.

— Неправда, — сердито возразил Якоб. Он бросил сигарету на тротуар и затушил ботинком. — Я предупреждал тебя.

— Халлоран не будет меня сдавать, — снова попытался оправдаться Чешир. — Я ей нравлюсь — она так сказала.

— Она так сказала, — Якоб прищурил на него глаза. — Именно так?

— Ну, не совсем такими словами, но она подразумевала именно это.

Такси остановилось, и Чешир придержал для Якоба дверь. Тот сделал это, всё ещё сердясь, и Чешир судорожно сглотнул, когда садился рядом с ним. Но поездка на машине в тишине не входила в планы Чешира, и как только они тронулись, он снова заговорил.

— С этого момента я буду более осторожен, — пообещал Чешир. — Буду держать это а секрете. Есть много других способов устроить шоу на публике.

Он взглянул на Якоба, надеясь увидеть какой-нибудь признак веселья, но тот уставился в окно.

— И наедине, — добавил Чешир немного угрюмо. — По крайней мере, скоро это будет происходить подальше от босса.

— Нет, пока я не поговорю с ними, — напомнил ему Якоб. — Придётся долго убеждать.

— Конечно, конечно, — вздохнул Чешир с непринуждённым энтузиазмом. — Только подумай, сколько шкафов мне придётся снова заполнять.

Чешир лениво болтал о пожеланиях относительно своей новой квартиры всю поездку, а таксисту было легко подслушивать его монолог. Только когда они добрались до здания, Якоб перебил его.

— Помощники шерифа кое о чём проговорились, когда допрашивали меня, — сказал он. — Кто-то уже собрал манхэттенские банды вместе. Федералы наверняка знают, кто.

— Чёрт, нужно было разговорить маршала на эту тему, — Чешир задумчиво напевал, пока они поднимались на его этаж. — Что ещё они сказали?

— Только это. Вот бы у нас было больше связей там.

— Большинство участков сейчас работают на нас, можно было бы заодно и связаться с федералами, — согласился Чешир. — Я скажу об этом Берку, посмотрим, есть ли у него что-нибудь.

Он неловко остановился на лестнице.

— Я правда буду осторожнее, ладно? Больше никакой демонстрации магии.

Якоб уставился на него в ответ, и Чешир приготовился к строгому разговору. Но затем Якоб придвинулся ближе, обхватил его лицо обеими руками и приподнялся на носочки для поцелуя. Чешир был застигнут врасплох и не сразу понял его действия. Когда он потянулся к нему в ответ, Якоб уже отпрянул.

— Ладно, — согласился Якоб и проскользнул мимо Чешира, чтобы продолжить подниматься по лестнице, не оглядываясь.

Чешир смотрел ему вслед, прислонившись спиной к дверному косяку.

«Как мне разобраться с этим?» — задумался он, но улыбнулся про себя, выходя в коридор в поисках Берка. Он был не из тех, кто отступает перед вызовом.

***

— Блум сказал, что он ни о чём не проговорился им, и я ему верю, — сообщил Якоб. — Он только всё отрицал, у федералов на него ничего нет. Я убедил остальных, что свидетель заметил бы отсутствующую руку у нападавшего. Кажется, они купились.

Каспер внимательно слушал, сидя за своим столом, сцепив пальцы вместе. К облегчению Якоба, он не казался сердитым или обеспокоенным. В любом случае, он никогда не воспринимал угрозу закона всерьёз. Ханна, с другой стороны, прислонилась к ближайшей книжной полке. Её скрещенные руки не сулили ничего хорошего.

— Хорошо, — пробормотал Каспер после долгой паузы.

— Хорошая работа. Скажи Блуму, чтобы он какое-то время не высовывался. Какой бы ни была следующая работа, не впутывай его в это. У маршалов есть чем себя занять. Они потеряют к нему интерес.

— Согласен — Якоб посмотрел на Ханну, ожидая, что она выскажет свои мысли по этому поводу. Когда она этого не сделала, он перевёл дыхание и продолжил. — Думаю, нам следует принять меры предосторожности.

— Меры предосторожности, — эхом повторил Каспер. — Что ты имеешь в виду?

— Мы же получили разрешение на строительство домов у реки, — стал объяснять Якоб то, что наспех придумал перед этой встречей. — Это большой проект, и один из наших должен быть поблизости. Блум заметен сам по себе, чтобы это заметили все.

— Ты хочешь назначить его главным? — с сомнением спросила Ханна.

— Я хочу поселить его по соседству, — Якоб бросил на неё лишь взгляд, прежде чем сосредоточиться на Каспере. — Уверен, что поблизости есть пустая квартира, которую он может снять. Что-то получше того, что у него есть сейчас, его порадует, и он сможет залечь на дно.

Ханна переступила с ноги на ногу.

— Блум легко увлекается своими фантазиями. Мы не хотим, чтобы он посчитал себя главным.

— Я позабочусь об этом, — ответил Якоб достаточно холодно, чтобы быть достаточно убедительным. Даже Каспер кивнул.

— Я понял. Но он неуправляемый. Я хочу, чтобы он был там, где я могу его видеть.

Якоб не решился больше ничего сказать. Чешира с ними не было, а Ханна так ничего и не сказала, но у него всё равно скрутило живот от волнения.

— Конечно, — сказал он осторожно. — Он привлекает внимание к себе, куда бы ни пошёл. Это делает его крупной мишенью.

Каспер выпрямился, взгляд Ханны стал жёстче, но Якоб продолжил.

— Мы всё ждём, что Манхэттен в конце концов погубит нас. Если банды или федералы придут за ним, лучше, чтобы его не было здесь.

Каспер выдержал ещё одну долгую паузу, обдумывая его слова. Он посмотрел на Ханну, и хотя Якоб не хотел проверять, что отражалось на её лице, должно быть, это было довольно убедительно. Через некоторое время он кивнул.

— Да, ты прав, — он со вздохом откинулся на спинку стула. — Ханна всё устроит. Ничего слишком, ровно столько, чтобы он был доволен. Выберем ещё нескольких парней для переезда, чтобы не казалось, что его выделяют.

Якоб кивнул.

— Хорошо, — дрожь пробежала у него по коже. — Хотите, чтобы я…

— Нет, — предсказуемо ответил Каспер. — Нет, ты остаёшься здесь.

Он махнул рукой.

— Ханна разберётся.

— Да, сэр, — сказал Якоб и, понимая, что лучше не испытывать судьбу, направился к выходу из квартиры.

Ханна подошла к нему сзади.

— Ты уверен, что это хорошая идея? — спросила она. — Нам не нужно, чтобы Блум зазнался.

Якоб остановился в коридоре, чтобы посмотреть ей в лицо, чувствуя, как под рёбрами пульсирует искреннее разочарование.

— Он с нами уже много лет и всегда был предан.

— Так и есть, — признала Ханна. — Но всё меняется.

Она устремила на него испытующий взгляд.

— Это точно была твоя идея? Или его?

— Моя, — уверил Якоб, задаваясь вопросом, пожалеет ли он позже об этой лжи. — Барни будет рад этому. Он сможет приводить свою семью к боссу, не встречаясь с Блумом.

Ханна вздохнула, скорчив гримасу, которая говорила о том, что она слишком много времени потратила на выслушивание жалоб Барни на эту тему.

— И не говори, — сказала она. Они вместе направились вниз на свой этаж. — По крайней мере, Герти там поблизости. Будет присматривать за ним.

— Он будет в порядке. Так будет лучше для всех.

Добравшись до своей квартиры, Якоб направился к кровати и рухнул на неё. Ещё было довольно светло, но он очень устал и молился, чтобы поскорее стемнело и он смог заснуть. Когда он свернулся калачиком, чувствуя холод, но не желая двигаться, чтобы дотянуться до одеяла, он поразился тому, насколько тихо внезапно стало в здании.

Больше не будет поздних возвращений домой под звуки веселья из квартиры Чешира. Никаких возмутительных историй в течение всей ночи, когда люди Козлова боролись за выпивку и хорошее место. Не нужно просыпаться с похмелья и успокаиваться смехом Чешира, разносящимся по коридорам. Ему следовало бы больше беспокоиться о намечающейся заварушке среди банд и федеральных агентах, но эти мысли не задерживались в его голове. Переезд ещё даже не состоялся, а он уже скучал по Чеширу. Это ранило сильнее, чем он ожидал.

«Так будет лучше для всех, — сказал себе Якоб, зарываясь лицом в подушку. — Больше уединения. Меньше отвлекающих факторов. Меньше Ханны рядом».

Он ворчал, скидывая ботинки и пытаясь залезть под одеяло, двигаясь как можно меньше.

«И как только мы узнаем больше о происходящем в Манхэттене, мы всё равно будем работать вместе каждый день. Ничего не изменится. Я буду часто с ним видеться».

Якоб прекратил попытки накрыться и просто свернулся в самую удобную позу, на какую только был сейчас способен.

«Он предложил это, потому что он хочет, чтобы мы проводили больше времени вместе, а не порознь, — продолжал он объясняться с самим собой. — Он сам так сказал. Он не сбегает. Он же ответил мне тогда на поцелуй?»

Его щёки вспыхнули, и лицо полностью залилось краской.

«Я такой глупый».

***

Десять дней спустя у Чешира появилась очаровательная новая квартира на Кент-авеню.

Босс приказал свободным ребятам помочь переехать Чеширу и ещё трём другим. Это не составило труда, поскольку квартиры уже были обставлены мебелью. Основная часть работы пришлась на гардероб Чешира.

— Посмотри на этот шкаф! — позвал Чешир, сортируя и вешая свои пиджаки на вешалках. — У меня есть место минимум для ещё шести комплектов.

Он рассмеялся так, что все застонали.

— И ещё больше в зале! Что ты думаешь?

Он посмотрел на Якоба, который включал прикроватную лампу. Чешир ужасно много разговаривал с ним целый день, никакого ответа не последовало, и тишина начала действовать ему на нервы. Когда Якоб ответил на последнюю реплику равнодушным хмыканьем, он постарался не позволить этому испортить настроение.

— Я просто не могу понять одну вещь, — сказал он, когда, наконец, подобрал одежду по своему вкусу. — Что же случилось с тем праздничным пиджаком, который у меня был несколько лет назад?

Якоб возился с лампой, чего Чешир постарался не замечать. Он был просто впечатлён своей ловкостью.

— А что с ним? — спросил он, не оборачиваясь.

— Не могу вспомнить, когда видел его в последний раз, — Чешир ещё раз проверил пакеты с одеждой, чтобы убедиться. — Я надеялся найти его при переезде… Ты не видел?

— Нет, — Якоб закончил то, что он задумал, и выпрямился.

— Видимо, я испортил его той ночью во время разборки с Фоли.

— Видимо…

Чешир на мгновение прикусил губу. Он не так уж много помнил с той ночи на заводе, между выпивкой и травмой… Он потёр шрам на щеке.

— Да, наверное, так и есть, — он отвернулся, чтобы ещё раз всё осмотреть.

Якоб подошёл к двери и стал ждать его там. Выражение его лица было пустым, но Чешир не мог избавиться от ощущения, что за этим кроется нечто большее, что-то, что он должен разгадать.

— Что думаешь? — он с трудом сдерживался, чтобы не задать свой настоящий вопрос «о чём ты думаешь?». — Ханна выбрала хорошую.

— Ага, — сухо ответил Якоб.

Он пристально следил за ним, возможно даже чего-то ждал. Чешир оглянулся на гостиную квартиры, как ново для него вообще иметь столько комнат, но там толпилось несколько человек, разбираясь на кухне.

— Это так странно, да? — выдал он рассеянно. — Мы так долго были под одной крышей.

— Да, — ответил Якоб.

Чешир придвинулся немного ближе.

— Я буду скучать по тому, как ты всё время был рядом.

— Да, — повторил Якоб, но затем отвёл взгляд, из-за чего Чешир решил, что он допустил оплошность.

— Но тебе, конечно, рады в любое время, — попытался прийти в себя Чешир. — На самом деле, мы, наверное, будем праздновать сегодня вечером. Ты ведь останешься?

— Конечно, — ответил Якоб и направился к выходу.

Казалось неправильным оставлять всё так. Чешир схватил Якоба, прежде чем тот успел уйти, взялся за руку Якоба, оттягивая его назад за плечо. Он повернул его лицом к спальне, одновременно закрыв дверь другой рукой, но так, чтобы щелчок замка не привлёк внимание кого-то снаружи. Ощущение того, как Якоб напрягся под ним, заставило его сердце забиться быстрее, нервно и с надеждой одновременно.

— Вообще-то, я хочу сделать для тебя запасной ключ, — прошептал Чешир на ухо Якобу. — Чтобы ты приходил в любое время, когда захочешь.

Он облизнул губы, молясь, чтобы на этот раз он правильно истолковал медленный выдох Якоба.

— Ты сможешь просто… прийти так, чтобы никто не узнал. В любое время.

Якоб наклонился к нему, немного напряжённый. Чешир почувствовал, как затрепетали его ресницы.

— Этого ты бы хотел? — спросил он, гранича с сарказмом.

Но Чешир был полон решимости и относился к этому серьёзно.

— Именно, — ответил он, искренность сделала его голос более грубым. Он сглотнул и почувствовал, что Якоб сделал то же самое.

— В любое время, всегда, — он тихо усмехнулся. — Тут слишком большая кровать. Мне будет одиноко одному.

На самом деле он не думал, что Якоб клюнет на такую глупую реплику, но, похоже, она всё-таки его затронула. Якоб схватил Чешира за руку и развернул для поцелуя. Чешир подчинился с радостью, уверенностью и нервным возбуждением, их товарищи были всего в нескольких футах. Он мог слышать приближающиеся шаги, но продолжал прижиматься к губам Якоба так долго, как только осмеливался, и отпрянул как раз в тот момент, когда кто-то толкнул дверь, ударив его ею в спину.

— Извини, — сказала Ханна, и Чеширу на мгновение стало неловко оставлять Якоба с ней, но он никак не мог согнать с лица паническую ухмылку. Он ушёл проверить лампу, которую Якоб только что установил, в то время как Ханна спросила:

— У вас всё в порядке?

— Просто прекрасно, — ответил Якоб, его голос был таким же ровным, как и всегда. — Заканчивайте тут, я голоден. Идёшь, Чеш?

— Да! — Чешир покачал абажуром, закрепил его, а затем повернулся к ним с очень небрежной и очень незаметной улыбкой. — Да, нужно отдохнуть!

На кухне один из парней уже открыл бутылку виски, и они расставили все стаканы, миски и блюдца, чтобы разделить алкоголь. Они смеялись и поднимали тост за вновь обретённую Чеширом свободу, как будто он был выпускником школы. И как только разговор перешёл к еде, зазвонил телефон.

Чешир не очень хотел отвечать. Он держал в руке чашку с виски и смеялся, поднося трубку к уху.

— Новая резиденция Блума, — весело приветствовал он.

— Ну привет, Блум, — ответил такой же весёлый, но совершенно незнакомый голос. — Приятно снова тебя видеть.

Чешир рассмеялся, заглядывая в спальню, чтобы посмотреть, снял ли кто-нибудь из парней вторую трубку. Она лежала на на месте.

— Что ж, хотел бы я ответить тем же, но это телефон. И, к сожалению, я не могу видеть тебя по линии, дружище.

Незнакомец на другом конце провода рассмеялся вместе с ним.

— Жаль. Уверен, «Фисцелла», что ты носишь, вблизи выглядит ещё лучше.

Желудок Чешира перевернулся, когда он снова осмотрел комнату: там были все, и никто из них не обращал на него никакого внимания.

— Нравится? — спросил он, растягивая телефонный шнур до предела, глядя сначала на входную дверь, а потом на окна. Все занавески были раздвинуты для лучшего освещения во время разбора вещей, открывая ему вид на расчищенную строительную площадку через улицу и реку за ней. Он прищурился от солнечного света.

— Я познакомлю тебя со своим портным.

— О, лучше я познакомлю тебя с моим, — ответил мужчина так приветливо, что это едва ли можно было расценить как снисхождение. — Приезжай через реку в любое время, Блум. Будем рады.

— Чеш?

Чешир подскочил, поражённый внезапным появлением Якоба. Он жестом попросил тишины, но линия была уже отключена. Он подождал мгновение, чтобы убедиться, прежде чем повесить трубку.

— Ты слышал разговор? — спросил он.

Якоб нахмурился, глядя на него.

— Кто это был?

Чешир подошёл к окнам, выходящим на запад, и выглянул наружу. Он привлёк внимание остальных, но игнорировал их вопросы, осматривая окрестности в поисках любого отблеска света от бинокля. Это должен был быть кто-то на строительной площадке, за рекой было слишком далеко. Ни с какой подзорной трубой нельзя было заметить его с Манхэттена, и всё же…

— Чешир, — настаивал Якоб. — Кто говорил с тобой по телефону?

— Это…

Чешир поймал себя на том, что ухмыляется, и обнял Якоба за плечи.

— Расскажу позже, — прошептал он и повернул их обоих к другим.

— Привет от моих новых соседей! — объяснил он, подталкивая Якоба подальше от телефона, чтобы забрать свою чашку. — А теперь давайте пойдём найдём, что поесть.