Онлайн чтение книги Я — нянюшка злодея I am the Nanny of the Villain
1 - 39

Даже ребенку хотелось порисоваться и выставить себя красавцем перед такой хорошенькой женщиной. Если бы его отец, виконт Навен, был на его месте, он бы тут же подскочил и начал бы с ней заигрывать.

— Прошло не так много времени с тех пор, как я прибыла в Амброзию. Приятно встретить вас здесь, молодой господин Навен.

— ...Из какой вы семьи?

— Из семьи графа Миллена.

— А разве среди вассальных семей Амброзии была семья графа Миллена?

Услышав ответ Сары, Рут Навен покачал головой и на мгновение задумался. Семьи графа Миллена не было в перечне вассальных семей герцога, список которых отец велел ему вызубрить перед приездом в Амброзию.

Семья графа Миллена прекратила свою деятельность и удалилась на покой, когда Руту Навену было всего шесть лет, примерно столько же, сколько сейчас Клоду. Поэтому Рут никак не мог знать о них.

— Наша семья прекратила общественную и политическую деятельность шесть лет назад и вела уединенную жизнь, поэтому вполне естественно, что вы не знали.

— Ах, как и маркиз Боллун? — по-рыбьи ехидно спросил Рут Навен, когда она упомянула о том, что ее семья прекратила политическую деятельность.

Как он усвоил, причина такого уединения заключался в том, что люди слишком сильно выпендривались, как, к примеру, тот же молодой господин из семьи маркиза Боллуна, однако в конце концов слишком сильно заигрывались и были вынуждены прятаться за спиной своей рухнувшей семьи. Теперь в представлении Рута Навена Сара была ничтожеством. Человеком, которому не пристало играть роль добропорядочной молодой аристократки.

— Тогда давайте продолжим начатое.

Рут Навен снова обратил все внимание на Клода. От этого взгляда тело мальчика вздрогнуло и задрожало.

— ...

Клод засунул нож за спину и попытался спрятаться за Сарой. Увидев это, Рут откровенно ухмыльнулся.

— Как может молодой лорд Амброзии быть таким робким?

— А ведь точно.

— Ха-ха-ха!

Стоило Руту Навену что-то сказать, как Арольд Пэйбл и Миллиард Юген принимались наперебой поддакивать ему с обеих сторон. Сара внимательно наблюдала за этими детишками, которые пытались не только имитировать взрослых, но и подражать дурным привычкам светского мира. Сами себе они, может, и казались взрослыми, но для Сары их выходки выглядели чрезвычайно забавно. Они, не зная меры, осмеливались дразнить ее драгоценное дитя.

— ...

Не обращая внимания на сборище благородных детишек, Сара бросила взгляд на слуг, в числе которых была и Мэй, державшаяся поодаль. Быстро смекнув, та что-то сказала слугам и попыталась увести их в другое место. Когда Сара объявила, что будет держать Мэй рядом с собой, слуги, сочтя слова служанки словами ее госпожи, без колебаний последовали за девушкой.

— Поторопись и сделай это! — меж тем призывал Рут Клода, который продолжал прятаться за няней.

Он готовился от души посмеяться над тем, как нелепо этот малыш будет размахивать ножичком размером с его ладонь.

— Я-я не хочу. Не хочу.

Полностью доверившись находившейся рядом с ним Саре, Клод набрался смелости, поднял ножик и бросил его на землю. Впервые он так открыто отказался подчиняться словам Рута Навена.

«Как смеешь ты ослушаться меня?»

Лицо Рута в одно мгновение страшно исказилось.

— Что это?

Внезапно в поле зрения Навена, чей взгляд неотрывно следил за Клодом, попала Сара. Он посмотрел на стоящих перед ним няню и ее воспитанника. А потом Сара наклонилась и подобрала упавший на землю нож. С улыбкой на лице и ножом в руках она оглядела Рута, который был ниже ее ростом.

— Вы, должно быть, играли во что-то веселое с этим.

Сара повертела ножик в руке. Его обычно использовали для того, чтобы намазывать джем на хлеб, однако он был сделан из серебра, поэтому выглядел довольно острым и ярко поблескивал под лучами солнца.

— Хорошие джентльмены не должны играть с такими опасными вещами. 

В ответ на слова Сары Рут Навен с мрачным выражением лица произнес:

— Это не то, во что должна вмешиваться няня юного лорда Амброзии.

— О боже, как я, няня господина Клода, могу оставаться спокойной, когда он играет с такой опасной вещью?

— Что тут опасного?

— Разумеется, это опасно, и это может стать отличным инструментом для причинения вреда людям.

— Причинения вреда людям? Ножиком, который используется только для того, чтобы размазывать джем?

— Конечно, например, вот так... О Боже!

Внезапно нож скользнул по пальцам Сары и выпал из ее руки. И в тот же миг...

— ...!

Нож с невероятной скоростью пронесся опасно близко от промежности Рута Навена! И воткнулся совсем рядом с его туфлями. Будто Сара нарочно бросила его именно туда.

— Боже мой! Едва не случилось несчастье. Вы в порядке? Молодой господин Навен, — распахнув глаза, Сара прикрыла рот руками, словно испытывая сильное потрясение.

Рут стоял неподвижно, живо вспоминая момент, когда упавший перед ним ножик сверкнул и устремился в его сторону. Очевидно, что лезвие ножа, беспомощно выпавшего из руки Сары, было направлено точно в него.

— Вы, вы...! Вы нарочно бросили в меня нож!

— Мне грустно от того, что вы говорите такое. Неужели все вы думаете, что я бросила его нарочно? — спросила Сара, оглядывая остальных благородных молодых господ, которые удивленно застыли за спиной своего предводителя.

Для них, еще детей, все выглядело так, будто Сара нечаянно уронила нож, и он, к сожалению, улетел в сторону. Они замотали головами, глядя пустыми глазами на озорно улыбающуюся няню Клода.

— Взгляните на это. Я действительно совершила ошибку. Вы, наверное, были так удивлены и напуганы случившимся. Прошу прощения.

Изящно согнув одно колено и чуть склонив голову, Сара принесла свои извинения за допущенную оплошность.

Рут Навен, которому неоднократно внушали, что добродетель джентльмена — великодушно принимать извинения дамы, неохотно кивнул, не в силах контролировать выражение своего лица.

— Кто это еще испугался?!

И хотя он до последнего пытался сохранить свою гордость, стоило ему увидеть красивое и светящееся улыбкой лицо Сары, сама мысль о том, что она могла сделать что-то подобное намеренно, тут же испарилась. Подумав, что это было простым совпадением, Рут Навен сделал вид, будто нисколько не удивился, и попытался поднять нож с земли.

— ...!

Но сколько бы сил он ни прикладывал, нож твердо держался за землю, и поднять его никак не удавалось.

Как может ножик, который уронили по ошибке, так крепко вцепиться в землю?

Как раз когда Рут Навен собирался об этом подумать, Арольд Пэйбл, озадаченный гримасой своего приятеля, когда тот все никак не мог вытащить кусок серебра из земли, негромко произнес.

— Что ты сейчас делаешь?

— Разве не видишь? Он не хочет отрываться от земли! — заорал Рут с пылающим гневом лицом. — Куда подевались слуги?!

Обычно, стоило чему-либо упасть на землю, как тут же рядом оказывались слуги, готовые быстро вернуть все на место. Однако сейчас никого не было. Осознав это, Рут огляделся по сторонам.

— Где они?

Вокруг стола для светских приемов в саду не было ни слуг, которые должны были наблюдать за сбором издалека, ни личной прислуги из их собственных семей. Были только они, Клод и его няня Сара.

— ...Могу я вам помочь? — спросила Сара с многозначительной улыбкой.

Почему-то Руту Навену стало не по себе от этой ее доброжелательной улыбки.

Тогда Рут еще не догадывался о том, что именно эта улыбка и послужила сигналом к началу странного, неизвестного, тяжелого дня.

***

— Хик-хик!

Трое детей аристократов, приглашенных сегодня на светский прием к Клоду Амброзию, вышли из особняка с раскрасневшимися лицами. Особенно выделялся Рут, молодой господин из семьи виконта Навена. Его прическа изрядно поблекла, тонкие волосы лежали беспорядочными космами, а одежда, которую он выбирал с особой тщательностью, была грязной и находилась в руках слуг. Сменный наряд, который он одолжил у Клода, был слишком мал для того чтобы его мог носить тринадцатилетний мальчик, из-за чего Рут выглядел до крайности нелепо.

— ...Надеюсь, вы прекрасно провели время, — Верон искусно пожевал языком, сглотнул усмешку и провел их к выходу.

— Какое уж тут прекрасное время! — проворчал изменившийся в лице Рут.

Сегодняшний день был самым позорным за всю его тринадцатилетнюю жизнь. Он был еще слишком молод, чтобы достойно перенести это, и его гордость оказалась уязвленной до такой степени, что мальчик разрыдался от злости.

Прежде чем сесть в карету, Рут пригрозил Верону:

— Ноги моей больше не будет в доме герцога Амброзии! Так и знайте!