Онлайн чтение книги Императрица снова выходит замуж Remarried Empress
Свидетельство о рабстве (1)

Совешу кругами ходил по гостиной, не в силах успокоить нарастающий внутри него гнев, пока наконец не позвонил громко в маленький колокольчик, лежавший на его столе, чтобы отдать приказать рыцарю:

— Приведите барона Ланта!

Стоило барону зайти, как Совешу холодно с ним заговорил:

— Как можно быть таким бесполезным?

— Что случилось, Ваше Величество?

Сбитый с толку, барон Лант немедленно преклонил колени.

Выражение лица Совешу было столь свирепым и холодным, что, казалось, он способен заморозить всю комнату. Это сильно отличалось от его обычного, бесстрастного выражения лица. Очевидно, император был вне себя от ярости.

— Ваше Величество, Вы вызвали меня для того..?

— Я приказал тебе позаботиться о Раште, ты же решил, что достаточно будет просто знать, что она жива?

— Ваше, Ваше Величество.

— Она ничему не научилась, чем ты, чёрт возьми, занимался?! Как такое возможно, что ты вечно не в курсе проблем, которые возникают из-за Рашты?

В ответ на упрёки Совешу, барон Лант побледнел и склонил голову.

Взгляд императора был пугающим. Он больше не мог сдерживать свой гнев и пребывал в уверенности, что барон Ланте абсолютно бесполезный. Среди секретарей Совешу, барон был назначен помогать Раште, однако в итоге он не был вовлечён ни в один конфликт, связанный с Раштой.

На первый взгляд, могло показаться, что тогда барон Лант ни в чём не виноват, но на самом деле это значило, что он плохо заботится о Раште.

В свою очередь, Ариана, служанка Рашты, предоставила императору много информации.

— В этом моя вина, Ваше Величество, — мрачным голосом признался барон Лант. Он догадался, что Рашта в очередной раз создала проблемы.

Хотя барон Лант осознавал причину злости Совешу, он также чувствовал, что это отчасти несправедливо. Когда Рашта только вошла в дворец императора, она обращалась за поддержкой и советом к нему.

Однако, будучи уже наложницей и сближаясь с герцогом Элги, Рашта перестала искать помощи у барона Ланта. А после того, как он его назначили ответственным за её финансы, императрица едва общалась с ним.

Барон Лант искренне хотел помочь Раште, но у него не было и шанса, так как она не желала довериться ему.

Ему очень хотелось сказать это императору, но он понимал, что эти слова сочтут просто оправданием, поэтому молча смотрел в пол.

Совешу тяжело вздохнул и махнул рукой.

— Встань.

Ощущая свою беспомощность, барон Лант встал и сцепил руки, ожидая следующего приказа императора.

Давя пальцами на пульсирующие от стресса виски, Совешу задал следующий вопрос:

— Свидетельство о рабстве. Оно всё ещё найдено?

Ситуация становилась всё тяжелее, так что император готовился к самому худшему. Теперь, когда он уже решил вопрос с настоящим отцом Рашты и с её фальшивыми родителями, оставалось только удостовериться, что принцесса — его родная дочь. Будут проблемы, если при этом обнаружится документ о рабстве.

— Это…

— Отвечай чётко.

— Нет.

Совешу винил себя в том, что поспешил сделать Рашту императрицей, несмотря на потенциальный риск, беспокоясь только о легитимности ребенка. Если бы принцесса родилась вне брака, то не была бы законной наследницей.

Это не значило, что он забыл про документ о рабстве. Напротив, он знал, что Кошар был последним, кто держал его в руках, именно поэтому Совешу отправил стражу задержать его в пределах его же дома, чтобы у него не было шанса перепрятать документ. Совешу думал, что, таким образом, в будущем его будет легко отыскать.

Однако, ни у герцога Троби, ни у маркиза Фаранга документа не оказалось. Также свидетельства не было и у рыцарей, следящих за тем, чтобы Кошар не сбежал, проверили даже Императорский дворец. В конце концов, даже комнаты высокопоставленных гостей в Южном дворце были подвержены обыску в секретном порядке.

Осматривать комнаты таких гостей было очень рискованно. Любая, даже малейшая оплошность могла стать причиной далеко идущих последствий.

Конечно, никто из таких гостей не стал бы поднимать шум на территории Восточной империи, обнаружив признаки обыска. Однако и оставаться дружелюбными странами для этой империи они не стали бы.

Совешу пристально смотрел на барона Ланта, задаваясь вопросом, стоит ли оставлять такого бесполезного человека в роли своего секретаря.

Но то, что случилось потом…

— Ваше Величество! Ваше Величество!

Послышался настойчивый голос маркиза Карла со стороны двери.

— Войдите.

Как только маркиз Карл вошёл, он сразу же прокричал:

— Ваше Величество! Свидетельство о рабстве! Документ!

Выражение лица Совешу стало ещё более строгим.

— Кто-то обнародовал?

— Нет! Мы нашли этот документ!

Совешу подскочил с места и холодность исчезла с его лица.

— В самом деле?

— Да.

— Где?

— В комнате герцога Элги.

Слова маркиза Карла поразили Совешу.

Барон Лант от удивления широко открыл глаза. У него были мысли, что документ найдут в Южном дворце, но не в комнате герцога Элги. Даже если бы документ нашли бы в комнате Рашты, это не было бы так шокирующе.

— Герцог Элги обычно имел при своей комнате кучу охранников, поэтому обследовать его комнату не было возможности. Однако после последней встречи с Раштой, он куда-то ушёл вместе со своей стражей. Благодаря этому, появилась возможность осмотреть каждый закуток его комнаты, — маркиз Карл говорил дрожащим голосом, сдерживая свой гнев. — Свидетельство было спрятано глубоко в ковре.

Маркизу не нравилась Рашта, но сейчас это касалось репутации всей Восточной империи. Он был очень зол, когда обнаружил, что высокопоставленный гость специально держал при себе секрет Рашты. Тем более, что этим гостем оказался герцог Элги, которого с Раштой уже связывали несколько скандалов.

— О нём говорили, что он отброс. Но он оказался ещё хуже, — барон Лант рефлекторно кивнул на слова маркиза Карла.

Очевидно, что герцог Элги скрыл свидетельство о рабстве не с благими намерениями. Если бы он был бы влюблен в императрицу, то уничтожил бы документ, а не спрятал.

— В любом случае, я рад слышать, что документ найден, — осторожно пробормотал барон Лант.

Совешу сел обратно в своё кресло и стиснул челюсти.

Верно. Несмотря на злость на герцога Элги, ему повезло найти свидетельство о рабстве. Теперь, если будет доказано, что принцесса ему родная дочь, то не будет больше проблем.

Слух о том, что Рашта скрыла своё прошлое, чтобы стать императрицей, никуда не исчезнет, однако Совешу всё равно планировал сместить её с этой роли через год. Возможно он даже воспользуется этим, чтобы сделать это раньше.

— Вот оно, Ваше Величество. — Маркиз Карл передал свидетельство о рабстве в руки Совешу.

Император проверил сперва подлинность документа, после чего порвал его и бросил в огонь.

— Разве не лучше было бы его сохранить?

— Существует множество рычагов давления на Рашту. Факт того, что она скрыла своё прошлое, уже является достаточной причиной для предъявления обвинений. А этот документ мог навредить принцессе, так что я предпочту избавиться от него.

К свидетельствам о рабстве относились крайне строго, так как они фиксировали статус человека. Чтобы их нельзя было подделать, на такие документы ставили не воспроизводимую печать и копий не делали.

Теперь же, когда Совешу сжёг его, никто не сможет смотреть на принцессу свысока из-за того, что в ней течёт кровь рабыни.

Барон Лант глубоко вздохнул.

Совешу посмотрел на остатки пепла и откинул волосы назад.

— Теперь нужно решить, что делать с герцогом Элги.

— Да, Ваше Величество. Это очень подозрительно, что он спрятал свидетельство. И очень странно для человека, который так любит скандалы.

Барон Лант поспешил сделать шаг вперёд и принять сторону Рашты:

— Герцог Элги, возможно, соблазнил наивную Рашту. Всем же известно, что он дамский угодник.

Когда барон Лант указал на то, что Рашта наивная, лица маркиза Карла и Совешу одновременно помрачнели.

Они не были согласны с тем, что Рашта наивная, после того, как она организовала чаепитие только для мужчин, имела отношения с Аланом и так далее и тому подобное.

Хотя, конечно, способности герцога Элги в обольщении противоположного пола на порядок выше способностей Рашты, в этом были уверены все присутствующие. Герцог Элги попадал в такое количество скандалов, что уже и не сосчитать. Рашта явно не доросла до его уровня.

— Куда пропал герцог Элги?

— Я не знаю. Он только сказал, что в скором времени вернётся.

— Его нужно вернуть домой, в свою страну как можно быстрее. То, что он скрывал у себя документ, слишком серьёзная проблема.

Могущественные страны обычно так горды своим процветанием, что всегда хорошо относились к благородным и высокопоставленным гостям, в особенности к гостям королевских кровей из других стран. Независимо от того, какие требования или какой характер был у этих гостей.

В свою очередь, слабые страны не могли позволить себе содержать таких гостей.

Однако, несмотря на это, нельзя было оставлять Элги в Южном дворце.

— Герцог Элги может отказаться уезжать, поэтому нужно отправить человека в Синий Богеан, чтобы он доложил местному королю следующее: герцог Элги был замешан в нескольких скандалах с императрицей, поэтому, дабы не усугублять ситуацию и не омрачать репутации обеих стран, было бы лучше, чтобы он покинул Восточную империю.

— Как прикажете, Ваше Величество.

— Пошлите кого-то в храм, чтобы назначили дату.

Теперь, когда вопрос со свидетельством о рабстве был решён, не было смысла оттягивать тест на отцовство.

До тех пор, пока в принцессе течёт его кровь, Совешу был готов сделать свою любимую дочь самой благородной особой в мире. Кровь матери не имела значения.

Как только оба секретаря покинули комнату, Совешу посидел немного с закрытыми глазами, прежде чем посетить комнату ребенка.

— Глорим. Моя доченька.

Девочка внезапно проснулась, словно услышав голос отца, и посмотрела на него своими красивыми глазками. Совешу взял малышку из кровати и нежно покачал её на руках:

— Ты же моя дочь? Верно, моя дочь.