ЛУННЫЙ БЛЕСК СНАРЯДОВ

Онлайн чтение книги Каллиграммы. Стихотворения мира и войны (1913-1916)
ЛУННЫЙ БЛЕСК СНАРЯДОВ

ЧУДО ВОЙНЫ

Как же это красиво ракеты пронзившие ночь

Они взлетают на собственную верхушку и склонившись смотрят на землю

Это дамы которые в танце склоняют головки глядя сверху на рýки глаза и сердца

Я узнал в них твою улыбку и легкость движений

Предо мной еженощная апофеоза всех моих

Береник [34]Береника — супруга египетского царя Птолемея III (ок. 284–221 до н. э.), вошедшая в историю благодаря легенде о своих волосах, которые она пожертвовала Афродите и возложила на ее алтарь как залог благополучного возвращения мужа из похода против сирийского царя Антиоха. Однако волосы исчезли из храма, а астроном Конон пояснил, что они превратились в созвездие, которое с тех пор называется «Волосы Береники». чьи волосы стали кометами

Это круг золоченых танцовщиц дарованный всем временам и народам

У каждой внезапно рождаются дети которые успевают лишь умереть

Как же это красиво ракеты

Но было б еще красивее будь их побольше

Будь их миллион обладающих смыслом конкретным и связным как буквы на книжной странице

Впрочем и так это очень красиво словно жизнь вылетающая из тел

Но было б еще красивее будь их побольше

Однако и так я любуюсь на них как на нечто прекрасное мимолетное тленное

Я как будто попал на великое пиршество в ослепительном блеске огней

Пир голодной земли

Земля голодна вот и раскрыла она свои длинные бледные пасти

И устроила пир Валтасаров где горят каннибальские страсти [35] …пир Валтасаров где горят каннибальские страсти — по преданию, Валтасар, последний вавилонский царь (VI в. до н. э.), в ночь, когда персы взяли Вавилон, устроил роскошный пир. В разгар его таинственная рука начертала на стене знаменитые с тех пор пророческие слова: «Мене, такел, упарсин», которые предвещали гибель Валтасара и раздел его царства.

Кто мог бы подумать что столь ненасытной бывает любовь к человечине

И что нужно так много огней чтобы сделать из тела жаркое

Оттого-то и воздух на вкус чуть горелый и право же это по-своему даже приятно

Но пир этот был бы намного роскошнее если б и небо могло бы участвовать в трапезе вместе с землей

Оно поглощает лишь души

Но это же не еда

И довольствуясь малым жонглирует пестрым набором огней

И я вместе с ротой своей влился в вязкую сладость войны и растекся вдоль длинных окопов

Короткие выкрики вспышек возвещают о том что я здесь

Я прорыл себе русло в котором теку разветвляясь на сеть бесконечных притоков

Я в траншее переднего края но я в то же время и всюду а точнее я лишь начинаю быть всюду

Я предвестник далекой эпохи

Но ее наступленья придется ждать дольше чем ждали полета Икара

Я завещаю грядущему жизнь Гийома Аполлинера

Который был на войне и одновременно везде

В тыловых городах на счастливых бульварах и скверах

В каждой точке земли и в заоблачных сферах

В тех кто гибнет сминая ногой загражденья

В лошадях в лицах женщин в лафетах

В зените в надире во всех четырех странах света

И в особом накале который бывает лишь в ночь перед боем

Конечно намного прекраснее было бы это

Если б мог я считать что все то в чем живу я везде

Наполняет собой и меня

Но этого мне не дано

Ибо если я сам и могу находиться повсюду то внутри у меня не найти ничего кроме меня самого

Перевод И. Кузнецовой

УЧЕНИЕ

В деревню солдаты пылили

Ведя разговор на ходу

Все четверо седы от пыли

А призваны в этом году

Болтали про все что минуло

Как будто ничто их не ждет

И лишь обернулись сутуло

Когда громыхнул недолет

И глянув на пустошь в осоте

К былому вернулись опять

Не зря умерщвление плоти

Учило людей умирать

Перевод А. Гелескула

НА УЧЕНИИ

Навстречу кухням и подводам

Четыре пыльных пушкаря

Призыв шестнадцатого года

Шли в тыл о прошлом говоря

Они в простор полей смотрели

И равнодушия полный взгляд

Через плечо бросали еле

Когда кряхтел им вслед снаряд

И говоря под свист железа

О днях не будущих былых

Солдаты длили ту аскезу

Что умирать учила их

Перевод Ю. Корнеева

ЗАКАЛКА

К деревне не спеша пробраться

Четыре бомбардира шли

Год призывной у всех шестнадцать

Все с головы до ног в пыли

На мертвую равнину глядя

Все вспоминали о былом

Не пригибались если сзади

Откашливался глухо гром

И в юношеском разговоре

О прошлом чудилась игра

Перекидная траекторий

Что их учила умирать

Перевод М. Зенкевича

К ИТАЛИИ

Арденго Соффичи[36]Соффичи, Арденго (1879–1964) — итальянский поэт, художник и художественный критик. Аполлинер познакомился с ним в 1911 году и впоследствии называл его «известным футуристом» и «одним из лучших художников и наиболее видным литератором современной Италии» (II, 738, 768).

Любовь перепахала мою жизнь как бомбы полосу передовую

Пришли война и зрелость совпадая

И ныне в августе пятнадцатого здесь

Вот в этом наспех вырытом окопе в жаркий день

Все мои мысли о тебе Италия отчизна сердца моего

Когда фон Клюк шел на Париж в преддверье Марны

Мне вспоминалось разграбленье Рима ордами германцев

Как описали ту картину

Испанец Деликадо Бонапарт и Аретино

Я силился понять

Возможно ли чтоб нация

Вскормившая культуру всей Европы

Ждала уничтожения безропотно

Но пробил час гробницы распахнулись

И призраки рабов извечно трепетавших

Восстали вопия НА БОЙ С ТЕВТОНЦЕМ

Мы армия незримая

Что слаще меда проще пригоршни земли

Подчас мы благодушно забываем о тебе Италия моя

Но знай ты дорога нам

Как мать как дочь любимая

Мы здесь и тобой без страха и отчаянья в груди

И если нас окопы и эскарпы не спасут и гибель впереди

Мы знаем что другие сменят нас

И наша армия несметная бессмертна

Длинны не месяцы не дни не ночи

Длинна война

Италия

Ты наша мать и наша дочь сестра родная

Я жажду утоляю как и ты

Живою влагой виноградной

Легки перепела семьдесят пятого калибра наши

Как непохожи мы с тобой на бошей [37] Как непохожи мы с тобой на бошей — презрительной кличкой «боши» стали называть во Франции немецких солдат после франко-прусской войны 1870–1871 гг.

В нас нет унылой спеси мы смеемся вволю

Мы не сентиментальны им подстать а они ни в чем не знают меры но чужды веселья

И ты и я всегда печемся об изящном и пренебрегаем пользой

В нас столько жизни

Привыкли любоваться мы созданьями искусства и ремесел

Мы как детьми окружены цветами

И лилия когда-то доцветала в Ватикане

Траншеями изрезана бескрайняя равнина

Как пчелы тут и там гудят аэропланы

Над розами пунцовых взрывов и над нами

И ночь расцвечена бессчетными огнями

Всех мыслимых оттенков

Мы наслаждаемся самим страданьем тонко

Наш нрав так гибок Пылкость уживается с расчетом

В нас есть лукавство Смотрим мы с усмешкою на вещи

В стреляющем не больше ярости чем в том кто чистит овощи

Ты любишь как и мы красивые слова и жесты

Ты магия этрусков и величье вечности и мужества и чести

Нас по улыбке узнают с тобой Мы все хватаем на лету и понимаем с полуслова Беспечные мы даже оробев умеем отрешиться от себя и это так похоже на бесстрашье

О мы способны увлекаться

В ночи коптилкой освещен блиндаж бессонный

Я полон мыслей о тебе страна двух огненных вулканов

Я верен памяти сирен навек исчезнувших в волнах окрест Мессины

Приветствую фигуру конную венецианца Коллеони [38]Коллеони, Бартоломео (1400–1475) — знаменитый итальянский кондотьер. Его конная статуя в Венеции считается шедевром скульптора Андреа дель Вероккьо.

Приветствую гарибальдийцев

Ты в сердце у меня Италия хочу рукоплескать победам необстрелянных твоих армейцев

Я знаю что бы ни случилось жизнь с ее печалями и радостями будет продолжаться

Но как и ты люблю я размышлять в тиши а мне мешают боши

И дай им волю наше вечное стремленье к красоте заменится удобствами что не одно и то же

А главное как и тебе необходима мне возможность выбора а боши ее у нас отнимут тотчас

Нам суждена тогда одна и та же участь

Италия не всех зову на бой

Но каждого рожденного тобой

Не медли и овладевай своими землями

Решай свою судьбу свободно как и мы

Лучи прожекторов высовываются точь-в-точь рога улиток

Снаряды падая взметают землю будто псы что справили нужду

Вся наша армия сиянье звездной ночи Мы везде

И каждый среди нас чудесная звезда

О эта ослепительная ночь

Погибшие вновь с нами

Они стоят в траншеях

Иль под землей спешат к Возлюбленным

Мы наши города бросаем как гранаты

Мобеж Вузье Лаон Лилль Сен-Кантен

Сверкают сталью сабель наши реки

Холмы подобно кавалерии летят в атаку

Мы снова их возьмем и реки и холмы и города

И от границ Швейцарии до Бельгии пройдем

Меж нами и тобой Италия

Простерлась родина она полна прекрасных женщин

С тобою рядом ждет меня единственная та кого люблю

О итальянцы братья

Развейте тучи

Что яд стальных осколков источают

О итальянцы братья оперенье шлема твоего

Италия

Ты слышишь стон Лувена видишь Реймс ломает руки

И кровью истекает доблестный Аррас

Споемте все кто пал в бою

И все живые

Солдаты офицеры

И вы винтовки сабли лопасти винтов и пушки

Споемте все кто в касках и шинелях

Споемте павшие

Споем земля вовек не певшая

Мы будем петь и веселиться вволю

Свободные навек

Италия

Ты слышишь рев тевтонского осла

Так вытянем его получше

Кнутом горячих солнечных лучей

Италия

И будем петь и веселиться вволю

Свободные навек

Перевод Н. Лебедевой

МОРСКОЙ ПЕРЕХОД[39]Стихотворение, обращенное к Мадлене Пажес, было написано вослед ее рассказам о плавании из Франции в Алжир.

Твои глаза как два матроса

Волна была нежна светла

Так из Пор-Вандра до Палоса

На быстром судне ты плыла

И охраняла субмариной

Моя душа его полет

И слышала как над пучиной

Твой взгляд ликующий поет

Перевод М. Яснова

ЕСТЬ[40]Это стихотворение также посвящено возвращению Мадлены Пажес в Алжир.

Есть корабль который мою ненаглядную увез от меня

Есть в небе шесть толстых сосисок а к ночи они превратятся в личинки из которых рождаются звезды

Есть подводная лодка врага которая злобы полна к любимой моей

Есть много вокруг молоденьких елок сраженных снарядами

Есть пехотинец который ослеп от удушливых газов

Есть превращенные нами в кровавое месиво траншеи Ницше Гете и Кельна

Есть в моем сердце томленье когда долго нету письма

Есть у меня в бумажнике фотографии милой моей

Есть пленные немцы проходящие мимо с тревожными лицами

Есть батарея где вокруг пушек прислуга снует

Есть почтарь он бежит к нам рысцой по дороге где стоит одинокое дерево

Есть в округе по слухам шпион невидимый как горизонт с которым подлец этот слился коварно

Есть взметнувшийся вверх словно лилия бюст любимой моей

Есть капитан который с Атлантики ждет

в безумной тревоге вестей по беспроволочному телеграфу

Есть в полночь солдаты которые пилят доски а доски пойдут на гробы

Есть в Мехико женщины которые с громкими воплями просят маиса у окровавленного Христа

Есть Гольфстрим благотворный и теплый

Есть кладбище километрах отсюда в пяти все уставленное крестами

Есть повсюду кресты здесь и там

Есть на кактусах гроздья инжира под пылающим небом Алжира

Есть длинные гибкие руки моей ненаглядной

Есть чернильница которую я смастерил из 15-сантиметровой ракеты и которую мне увозить запретили

Есть седло мое мокнущее под дождем

Есть реки они к истокам своим не текут

Есть любовь которая ласково затягивает меня в свой омут

Был пленный бош который тащил на спине пулемет

Есть в мире люди которые никогда не были на войне

Есть индусы которые с удивлением смотрят на европейский пейзаж

Они думают с грустью о близких своих потому что не знают доведется ль им снова когда-нибудь свидеться с ними

Ибо за время этой войны искусство невидимости очень сильно шагнуло вперед

Перевод М. Ваксмахера

ЛЮБОВНАЯ ПЕСНЯ

Вот из чего сплетена многозвучная песня любви

В ней слышится песня любви незапамятно давних времен

Отзвуки страстных лобзаний любовников знаменитых

Стоны любовные женщин земных в объятьях богов

Сила мужская героев древнейших легенд устремленная ввысь как стволы зенитных орудий

Причудливые завыванья Язона

Лебедя смертная песнь

И торжествующий гимн исторгаемый лаской зари из недвижного камня Мемнона

Здесь и крики сабинянок в час похищенья [41] …крики сабинянок в час похищенья — речь идет о легенде, согласно которой в эпоху Ромула, основателя Рима, римские воины, пригласив соседей-сабинян на пир, напали на оставшееся без мужчин селение и похитили сабинянок, которые отказывались стать их женами.

И любовные вопли тигрицы и тигра в джунглях

И глухое брожение соков под корою тропических пальм

И гром артиллерии апофеоз кошмарной любви народов

И рокот моря колыбели жизни и красоты

Вот что такое многозвучная песня всемирной любви

Перевод М. Ваксмахера

ПАРАЛЛЕЛИ

Орудия гремят в ночи

Их отдаленное рычанье

Как будто в сердце что мрачит

Тоска которой нет скончанья

Конвой отводит пленных в тыл

И тишина такая будто

Мне уши ватой заложил

Свист с неба падающий круто

Честь каску сняв я отдаю

Воспоминаньям о жасмине

И розах Францию мою

Выстеливающих и ныне

Дождь плащ-накидку как картечь

Сечет и думаю я снова

О черных кудрях той с кем встреч

Ждал в гавани где тень лилова

Живой орешек мой шестом

Тебя не сбить безумью с ветки

Синица на плече твоем

Ты слышишь цвинькает брюнетка

Любовь меж нами луч сквозь мрак

Прожектором души вонзенный

В другую душу как в маяк

Ответным пламенем зажженный

О память мой маяк-цветок

Черноволосая Мадлена

Пронизан вспышками восток

И слит разрывов свет мгновенный

С сияньем глаз твоих Мадлена

Перевод Ю. Корнеева


Читать далее

Гийом Аполлинер. Каллиграммы. Стихотворения мира и войны. (1913–1916)
ВОЛНЫ 16.04.13
СКВОЗЬ ЕВРОПУ 16.04.13
ЗНАМЕНА 16.04.13
ЯЩИК НА ОРУДИЙНОМ ПЕРЕДКЕ 16.04.13
ЗАРНИЦЫ ПЕРЕСТРЕЛКИ 16.04.13
ЛУННЫЙ БЛЕСК СНАРЯДОВ 16.04.13
ЗВЕЗДНАЯ ГОЛОВА 16.04.13
Комментарии 16.04.13
БИБЛИОГРАФИЯ ПЕРЕВОДОВ 16.04.13
ЛУННЫЙ БЛЕСК СНАРЯДОВ

Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления

закрыть