Онлайн чтение книги Розы и шампанское Roses and champagne
Глава 4

Двери лифта позади него закрылись, оповещая очередным звонком. Выражение лица молодого человека не изменилось, как он покинул кабину лифта, – на нём отражалось всё то же выражение изящного отвращения к окружающему интерьеру.

- Какова цель вашего визита? - секретарь встала с места. 

- У меня дело к Жданову. Мне нужно передать документы лично, - ответил Ивон, ни секунды не колеблясь.

Тук-тук.

Жданов обернулся на стук в дверь и увидел своего секретаря, застывшего в дверях.

- Извините, к вам гость без записи.

- Гость?

- Это… - неуверенно начала секретарь, но Ивон её прервал и уверенно вошёл в кабинет.

- Простите за вторжение, но насколько я помню, каждый гражданин имеет право прийти лично к главе города, если ему необходимо. Вы ведь не выгоните меня? 

Лицо Георгия на мгновение исказилось, пока он глядел на адвоката, непринужденно застывшего перед ним с ироничной усмешкой. По его речи было ясно, что он не из робкого десятка. 

- Похоже, вы заняты, но мне нужно передать вам очень важные документы. Кажется, я прервал вашу встречу…

Вдруг он словно споткнулся на фразе и замолчал.

Длинная полоса солнечного света освещала фигуру человека, который в элегантной позе восседал на антикварном диване. Его платиновые светлые волосы играли оттенками в этом нежном естественном освещении.

Мужчина в тёмно-сером костюме в тонкую полоску сидел, скрестив длинные ноги, курил толстую сигару и прямо смотрел на Ивона. Его серые глаза были холодными, отчего у брюнета создалось ощущение, что всё его тело пронзали сотни ледяных иголок. 

Ивон узнал его. Конечно же, он чётко запомнил этого «хозяина жизни». Кто в здравом уме посмеет забыть такого человека? 

Своей внешностью он ассоциировался с величественным волчьим вожаком из глубин Сибири. Да, Ивон видел эти светлые волосы и тёмно-серые глаза пару дней назад. И, как и в ту встречу, он внезапно остро, всем телом ощутил дискомфорт и странное давление. 

Воздух буквально заледенел от мощной ауры этого человека, но Ивон, тяжело сглотнув слюну, нашёл в себе сил заговорить первым: 

- Простите за невежливость. 

И довольный тем, что смог сопротивляться этому удушающему напряжению, широко улыбнулся. Его поставленный бас-баритон звучал так приятно, что ласкал уши. Под пристальным взглядом волка, молча уставившегося в его черные глаза, Ивон продолжал говорить, уже полностью забыв о страхе и желании отступить. 

— Вот документы. Как я уже сообщил, официального ответа пока не было, поэтому я собираюсь продолжить работу со своей стороны. Это возражение на исковое заявление, а это постановление суда о приостановлении исполнения. Все соответствующие документы также прилагаются, поэтому, пожалуйста, просмотрите их, когда у вас будет время.

С чувством удовлетворения Ивон протянул конверт с бумагами Жданову, наслаждаясь тем, как лицо того натурально перекосилось. Несмотря на пристальный взгляд, который продолжал изучать брюнета, он смело улыбнулся, чем ещё больше спровоцировал Жданова. 

- Мелкий адвокатишка решил поиграть со мной? - он не мог сдержать гнева, а его зубы буквально скрежетали от каждого выдавленного слова. 

И даже на столь откровенное запугивание Ивон ответил спокойно: 

- Что ж, отлично. Раз вы у нас такой опытный, то мне, какому-то адвокатишке, не придётся вам объяснять, что дело с фабрикой скоро закончится.

На лбу Жданова выступили вены.

«Воу, полегче, того гляди давление подскочит – не откачаем», - подумал про себя Ивон, решив не озвучивать свои мысли. Конечно, он не будет плакать над его могилой, если тот вдруг умрёт от сердечного удара, но и стать обвиняемым по делу об убийстве не хочется.

Чон решил закончить диалог со Ждановым и отвернулся. На глаза снова попался светловолосый мужчина, который до сих пор курил сигару, восседая на кожаном диване. Всё это время Цезарь внимательно наблюдал за ним.

Ивон сразу же почувствовал этот пронзительный взгляд, который всё сильнее отзывался покалыванием на коже. У него просто не было другого варианта, кроме как сделать вид, что он полностью игнорирует его и заинтересован исключительно в Жданове.

Это был первый раз, когда он намеренно обернулся на блондина, и их взгляды пересеклись. Цезарь, безучастный и равнодушный, прищурил глаза. Не было неловкого смеха, они не пытались сделать вид, что незнакомы. Скорее наоборот, Цезарь смотрел так пугающе, что казалось, он собирался сделать что-то прямо сейчас.

Чон мог бы просто проигнорировать его и уйти, но ему стало отчаянно интересно, и он охотно приблизился к мужчине, чтобы заговорить:

- Здравствуйте, меня зовут Чон Ивон. Адвокат.

Он специально включил свой рабочий тон и вытащил из внутреннего кармана костюма визитку и протянул, не забывая «приправить» официальную интонацию обворожительной улыбкой.

- Приятно познакомиться, – добавил он, словно это было их знакомство. Ему показалось, что говорить о том их столкновении как о первой встрече было бы странно. Тем более, он не был уверен, что вызывающий обжигающие мурашки на теле собеседник вообще помнит их то случайное соприкосновение на улице, которое длилось всего ничего.

Ивону было интересно, кем именно являлся этот мужчина, который так уверенно сидел в кабинете Жданова. Его словно совершенно не потревожило внезапное вторжение юриста.

Может Жданов связался с мафией?

Прикинув самые вероятные варианты, Ивон был почти уверен в своём выводе. Коррумпированность Жданова была известна всем, а если уж говорить о всех богачах и власть имущих России, то среди них не найдётся ни одного, кто не был бы связан с бандитами. Осталось только узнать, из какой именно группировки был мужчина, сидящий перед ним.

Его взгляд всё это время словно интересовался «Кто ты такой?», однако он не произнёс до этого ни слова.

- Зови меня Цезарь.

Сначала Ивону показалось, что мужчина иностранец. Однако приняв протянутую ему визитку и приглядевшись к нему лучше, он понял, что тот точно был русским.

Как и ожидалось, на визитке было написано «Цезарь», а не «Царь».

Ивон думал, что тот продолжит и скажет ещё что-то, но это было всё. Цезарь снова откинулся на диване и продолжил курить сигару, смотря на Ивона сквозь дым.

Вместо того чтобы раздражаться на такой холодный приём, Чон просто вышел, не забыв о приличиях, предварительно попрощавшись с застывшим от ярости Ждановым.

Тихий звук закрывшейся двери эхом разнесся по кабинету. Тишину прорезал вопль чиновника.

- Дерзкий сучёныш! Да как он смеет!.. – Жданов взорвался от распирающего гнева и отбросил конверт, который ему вручил Ивон. Он повернулся к Цезарю, буквально брызгая слюной от ярости.

- Вы только посмотрите на этого ублюдка! Как он смеет бросать мне вызов?! Надо было разобраться с ним раньше!.. Чёрт, вы вообще слышали его, Цезарь?! Если оставить всё как есть, то он точно испортит всё!

Он осёкся, потому что неожиданно назвал мужчину по имени, но похоже тому вообще не было никакого дела. Крики Жданова были для него не больше, чем сторонним раздражителем.  

Чиновник неловко кашлянул, чтобы прочистить горло и снова заговорил.

- Царь, вы собираетесь оставить всё вот так? Он наверняка доставит нам кучу проблем. Как минимум, будет надоедать, поэтому лучше избавиться от него заранее, - уже более спокойным голосом пытался уговорить он.

Однако Цезарь по-прежнему молчал.

Он последний раз затянулся и выдохнул дым от почти истлевшей сигары и тихо проговорил, так и не отводя взгляд ни на секунду от двери, за которой буквально минуту назад скрылся Ивон:

- Ладно.

***

Ивон вышел из кабинета и направился в уборную в конце коридора. Её убранство не отличалось от остальной части здания. Всё также чисто, роскошно и оборудовано новейшей сантехникой.

Он включил холодную воду, засучил рукава и умылся.

Ещё пару раз брызнув в лицо водой, он почувствовал, как стал приходить в себя.

Его чёрные глаза, отразившиеся в зеркале, были темнее, чем обычно. И это единственное, что выдавало в нём бушующие внутренние эмоции.

После короткого вздоха он наконец-то потянулся за бумажными полотенцами, чтобы вытереться.

Волоски на руках стояли дыбом, и молодой человек только сейчас осознал, что произошло. Эти эмоции, ранее незнакомые ему, были действительно странными.

Его мозг пронзил холод, а по телу побежали мурашки от жуткого предчувствия.

Ивон торопливо вытер бледное лицо и нахмурился.

- Будет непросто…

***

Несмотря на легкость и гибкость тела Ивона старая лестница отчаянно скрипела и словно плакала под каждым его энергичным шагом. Его привычка стремительно бегать вверх-вниз по ступенькам совершенно не щадила конструкцию, отчего каждый следующий шаг, казалось, приведёт к поломке, после которой лестницу уже будет не восстановить.

Он как обычно взбежал наверх, игнорируя скрип.

Остановившись, Чон увидел мужчину средних лет, ожидающего под дверью. Заслышав приближающиеся шаги, он поднял голову.

- Дядя Коль, вы давно пришли?

- Ты говорил, что пойдёшь к Жданову. Ну так что там? Как дела? О чём вы говорили?