Онлайн чтение книги Связь сердец Kokoro Connect
6 - 7.2

Когда он проснулся на рассвете, у него все тело ломило. Ничего удивительного: скамейка-то твердая.

Поутру в этом окруженном деревьями пространстве было холодновато. Появилась бродячая собака. Кинула взгляд на Тихиро и тут же побежала куда-то дальше.

Крутя головой, чтобы размять мышцы, Тихиро постепенно прогонял остатки сонливости. Однако… он успешно провел ночь в таком месте.

Сколько сейчас времени? Часов шесть? Он мог узнать время, включив мобильник, но не хотел видеть мейлы, пришедшие, пока питание было выключено. Склонной иногда к бессмысленному волнению матери он написал «Переночую у друга», так что вряд ли дома поднялась буча.

Сегодня вроде как суббота. Значит, и о школе можно не беспокоиться.

В безделии Тихиро смотрел, как восходит солнце.

Итак, что же делать? Какова сейчас ситуация?

Эндзёдзи наверняка уже рассказала о его деяниях этой троице – Нагасэ, Инабе и Аоки. Вряд ли она могла придумать и провернуть этот план в одиночку. Скорее всего, какую-то подсказку ей дала Инаба. Раз так, значит, им теперь окончательно ясно, что он, Тихиро, их враг?

До вчерашнего дня его не могли расколоть, а сегодня он уже все равно что разыскиваемый преступник.

Он думал, что настоящим преступникам все-таки лучше. Даже совершив преступления, потом приговорившись законом к наказанию, потом отбыв это наказание, они дальше могут начать все с начала. Но того, кто совершает преступления, неподсудные закону, даже простить невозможно.

Может, ему продолжать бороться?

«Ничего не понимаю, ничего не знаю, что еще за Халикакаб?» Если он будет бесстыдно это все нести… если будет нести… будет ли? И сможет ли жить в таком позоре?

В таком случае выход у него только один.

Исчезнуть.

Он ведь всегда считал этот мир никчемным? Даже если бы он, неимущий, изначально так и жил подобающей ему безопасной жизнью, все равно это была бы так себе жизнь.

Никаких обязанностей.

Никаких возможностей.

Никому особо не нужный в этом мире.

Чем больше он об этом думал, тем яснее становилось: он должен исчезнуть.

Этот мир никчемный.

Этот мир скучный.

Этому миру конец.

Даже если он продолжит жить, в этом мире все равно не будет света.

Поэтому ладно.

Пора прекращать лениво плыть по этому конченому миру.

Напоследок, хоть он и совершил большое злодеяние, это был в то же время и грандиозный фейерверк.

– Хе-хе… хе… хе-хе-хе-хе.

Бессмысленно грандиозный, уродливый фейерверк. Ему только это и остается? Его жизни. Тут и конец.

Конецконецконецконецконецконецконецконецсмерть…

– Тихиро-кун, по-пал-ся.

В раздавшемся сзади голосе прозвучали странные веселые нотки.

– Наконец-то нашла!.. Со вчерашнего вечера знаешь сколько искала!.. И все-таки в этом парке… Блин, я тебе столько звонила и мейлов отправила! Ответил бы! – произнесла Эндзёдзи, ворвавшись в поле зрения Тихиро. Ее возбуждение было сродни ощущению ясной головы, возникающей после проведенной на ногах целой ночи. Даже смешно.

– Эй, ты смеешься! Почему ты смеешься?! Я никак не могла тебя найти, даже домой тебе звонила, ты в курсе?!

– …Эй, зачем ты этой ерундой занимаешься? – вырвалось у него. Он довольно давно уже не говорил, и голос на миг сорвался.

– Ну, выбора же нет. Когда я позвонила, твоя мама сказала: «Он ночует у друзей, разве не так? А ты кто?» – и мне пришлось ответить, что я твоя девушка и мы поссорились. Как ни странно, твою маму это устроило.

– От тебя слишком много гемора.

С чего это у нее такая смелая деятельность? Совершенно не похоже на всегдашнюю Эндзёдзи… Не может быть, неужели самозванец?!

– Что ты думаешь о голосе Тайти-сана?

– «Эротичный и взрослый, но в то же время в нем чувствуется весна юности» – вот моя предварительная характеристика голоса Тайти-семпая! Принимаю альтернативные мнения! Но только хвалебные!

Этот извращенный голосовой фетиш, несомненно, мог быть только у Эндзёдзи. Сейчас у нее было даже больше энтузиазма, чем раньше.

Однако что за дела? Он укрылся здесь, потому что боялся людей и желал одиночества. И тем не менее, когда сюда явился кто-то – более того, не абы кто, а знающая о его преступлениях Эндзёдзи, – он с ней нормально разговаривает.

Все мысли о том, что все кончено, что надо исчезнуть, с приходом Эндзёдзи куда-то улетучились. Смысла этого он не понимал.

– Хаа… В общем, хорошо, что с тобой ничего не случилось… Я думала, может, ты куда-то пошел… и если был неосторожен, то мог умереть… ой, нет! Это сейчас не считается! Слишком зловеще-зловеще!

– …Я же спрашиваю. Зачем тебе меня искать?.. Да еще всю ночь…

– Около полуночи, естественно, я вернулась домой.

И все-таки – до полуночи?..

– …Ну и чего тебе от меня надо?

Чтобы остаться одному, надо, видимо, покончить с делом Эндзёдзи… Ничего не попишешь.

Эндзёдзи, глядя сверху вниз на сидящего на скамейке Тихиро, набрала воздуха в грудь.

– Тихиро-кун, идем со мной. Идем, чтобы… извиниться перед семпаями.

Аа, все-таки это они ее послали?

– Не пойду.

– Мм, спасибо. Думаю, ты нервничаешь, но раз уж я тебе и по телефону звонила, и бегала-искала, и вчера до ночи, и сегодня с утра, то ты, конечно, тронут… Стоп, что, ты не пойдешь?!

Заткнись. Кончай с этим побыстрее.

– Уже все кончено. Какой смысл мне туда идти?

– Ни-ничего еще не кончено! Что еще за «кончено»?!

– …Кончено. И Юи-сан, и Тайти-сан потеряли память, ты меня обхитрила и все раскрыла семпаям…

– Раскрыла? Тихиро-кун, я думала, ты сам уже все семпаям объяснил?

– Нет, не объяснил, но… ты же уже рассказала.

– Не рассказала я!

– …Что?

Невероятно. Однако непохоже, чтобы она лгала.

– То есть ты сама, без чьей-то помощи меня обманула, а потом отправилась искать, так, что ли?

– Угу.

Вот эта маленькая, хилая Эндзёдзи – в одиночку.

– …Я очень старалась. Встретилась с Халикакабом, попыталась попросить его сделать хоть что-нибудь, но он ничего толком не объяснил, и сказал как-то справиться самой, и дал эту способность показывать другим подделки…

Еще более сильный шок. Эндзёдзи, оказывается, не обладала этой способностью изначально. Видя происходящую катастрофу, она попыталась как-то разрубить гордиев узел и ради этого лично пошла к Халикакабу.

Когда он спросил, когда она познакомилась с Халикакабом, оказалось, что почти тогда же, когда и он, Тихиро. Тогда он заполучил способность, а Эндзёдзи отказалась. Это, похоже, и стало их развилкой.

– Меня… завлекла эта сила…

Сейчас, хоть и было уже поздно, он жалел, что утонул тогда в своей алчности.

– А я… просто испугалась, – тихо промямлила Эндзёдзи. Лишь в этот момент она вернулась к слабой, неуклюжей себе. – Но я подумала, что… даже такая трусиха, как я… должна что-то как-то сделать. Я почти что заметила тогда, что что-то происходит, но ничего не сделала. То, что с Тайти-семпаем и Юи-семпай такое случилось, это из-за меня…

– Что еще за «из-за меня»?

У нее настолько обостренное чувство вины?

– Потому что я была стороннем наблюдателем и поэтому стала преступницей.

Ведь преступник же он?

В нем закипало раздражение. Хотелось ударить. Прекратить подстраиваться под Эндзёдзи.

– …И? Хочешь вместе со мной пойти извиниться перед семпаями?

– Эээ…

– Что ты собираешься делать? Есть ли вообще решение? Как-то непохоже, а?

Когда он спросил, на лице Эндзёдзи стало явственно написано: «Черт!»

– Да, ээ, но… но если мы всё объясним семпаям, то, может, они найдут, с чего хотя бы начать? Халикакаб ведь сказал, что с ними уже несколько раз феномены происходили. Если мы им всё объясним и будем помогать…

– …То вместе, как лучшие друзья, всё обсудим и как-нибудь справимся, да?

Как наивно. Мир не настолько доброжелателен, не настолько удобен. Уж он-то это знает так хорошо, что аж противно.

– Но…

Эндзёдзи со слезами на глазах уставилась в землю.

«Опять то же самое?» – подумал Тихиро.

Похоже, какая-то сила воли у нее есть. Но от той мысли ее пламя слишком уж ослабло и от первого же легкого ветерка потухло. Это вызвало у Тихиро странное раздражение. Если не можешь, так с самого начала в небо не смотри. Не надейся. …Это, несомненно, и к прошлому нему относилось.

Он, неимущий, на полпути размечтался, и это привело к катастрофе.

Поэтому ее надо остановить. Иначе и она придет к катастрофе.

Эндзёдзи подняла голову. Ее лицо было полно смелой решимости.

– Мы должны действовать. И действием что-то изменить.

У Тихиро не было даже шанса встрять.

Аа, вот оно что.

– Я хочу измениться, сражаться, что-то сделать с этой ситуацией.

Эндзёдзи уже изменилась? Уже перешла на ту сторону?

«Остановить ее, чтобы она не пришла к катастрофе» – что за фигня? Идиотизм.

В нем не было подобных хороших чувств. Однако он не желал, чтобы здесь его опередили. Он понял, что был слаб и лишь играл на публику ради самооправдания.

Он и Эндзёдзи оба были зачарованы КрИКом и вступили в него; возможно, в своей основе их характеры близки. Возможно, они родственные души.

Но сейчас они категорически разошлись.

Сино Эндзёдзи выбрала правильный путь.

Тихиро Ува выбрал ошибочный путь.

Если она смогла пойти этим путем, он хотел бы, чтобы она его научила. Если она добилась такого результата, он хотел бы, чтобы она ему дала совет. И тогда он, может быть, он, он…

– Поэтому, Тихиро-кун.

Идущая правильным путем Эндзёдзи обратилась к тонущему ошибочным путем Тихиро.

– Ты тоже сражайся вместе со мной.

Вот такая просьба.

– Сражаться вместе… говоришь…

Зачем он ей нужен? Он вообще никому не нужен.

– Я сама стараюсь. Но сила Тихиро-куна мне тоже нужна. Поэтому давай будем стараться вместе.

Он… нужен.

– Но даже если мы будем стараться – ты-то ладно, ты напрямую преступления не совершила. Но я-то послужил прямой причиной того, что случилось?! Какое вообще право я имею чего-то там стараться?!

Что он несет? Звучит так, будто он правда хочет стараться.

Стоп, а не так ли это? Возможно, так и есть.

Он почувствовал, что нечто похожее раньше уже было. Прежде чем его истинные чувства оформились в голове, он их уже излил.

Услышав этот выкрик Тихиро, Эндзёдзи заколебалась. Как будто она не была уверена, стоит ли произносить следующие слова.

И вдруг Тихиро заметил.

Он с нетерпением ожидает, что ему скажет Эндзёдзи. Потому что он видит проблеск надежды.

Есть спаситель. Тот, кто даст ему спасение. Тот, от кого он получит спасение.

Пускай мир никчемный, пускай мир скучный, пускай миру конец, пускай мир – полное дерьмо, все равно Тихиро не хотел, чтобы с ним было покончено, чтобы он был стерт! Хоть он и жалок, но все равно!

Поэтому он поверит Эндзёдзи, доверится ей.

Он будет ждать, когда на него падет спасение и благословление.

– Так, враг перековался в союзника… Ээ, слишком горячо получилось?

– …

Он хотел как минимум сказать это без стеснения. Из-за стеснения фраза, и так холодная, стала еще холоднее. Прямо разом все замерзло. Эй, если уж не умеешь такие вещи говорить, то и не говорил бы.

Если подумать – с недавнего времени он ведет себя как идиот. Что они тут вдвоем делают?

– Эмм, это… но… это я много плохого сделала. По глупости думала, что буду стараться изо всех сил. …Грехи никуда не исчезают. Но все равно – если ничего не делать, станешь еще более плохим человеком. Если ты понимаешь, что дальше так нельзя, то надо измениться.

С этого момента – измениться. Но как сейчас сменить свой путь?

– Если мы вернем тем двоим память, то не станем совсем уж плохими… наверно.

Что, есть еще вариант, что он станет совсем плохим?

Честно, сколько еще он будет заставлять Эндзёдзи говорить?

Это несмотря на то, что он уже решил, что он хочет.

Он хочет сражаться.

Хочет вторую попытку.

Хоть грехи никуда и не исчезают, он хочет их как-то искупить.

И, если возможно, он хочет вернуться к началу.

Он не может лгать, что не хочет вернуться.

– Я ради Тихиро-куна тоже старалась, даже с Халикакабом встретилась!

Она подчеркнула самое странное место.

– Нашла чем гордиться. Я с ним встречался много раз.

– П-прекрати! Не смотри на мои старания как на обычное дело!

Эндзёдзи искренне переполошилась. Какая интересная девушка.

Тихиро оперся рукой о край скамейки и встал.

Увидев это, Эндзёдзи просияла. А ведь он еще ничего не сказал.

– Ну, извиниться и объясниться… действительно нужно.

– Урраа! Спасибо!

Вскинувшая руки Эндзёдзи была само счастье. Делать счастливое выражение лица она явно не привыкла и потому сразу смутилась. Она что, была так счастлива, как никогда прежде?

– Я… смогла изменить Тихиро-куна. Я… сама изменилась…

Про Эндзёдзи он знать не мог. Но сам он разве изменился? Непонятно.

– …Эндзёдзи, а ты хотела измениться?

– Да, хочу когда-нибудь… стать похожей на семпаев, – мечтательно произнесла Эндзёдзи с солнечной улыбкой. При виде нынешней Эндзёдзи это вовсе не казалось невозможным. Она шла верным путем.

Что до него, Тихиро – ну, как минимум какое-то возмещение необходимо. А потом – оставляя в стороне вопросы типа «что делать» и «простят ли его», в первую очередь он обязан покончить с нынешними делами, иначе дальше двигаться не сможет.

Он согласится с любым приговором. Даже если его изобьют, не проблема.

Как только Тихиро решил принять наказание, у него гора свалилась с плеч. Возможно, как раз этого ему и недоставало: смелости принять свои преступления. Как ни странно, именно из-за того, что пытался убегать, он и оказался в тупике.

Ему необходимо встретить проблемы лицом к лицу – вот каков правильный ответ.

Эта Эндзёдзи так сильно изменилась. Может, и он изменится?

Хоть он и стал дерьмом, сбившись с пути по вине Халикакаба, давайте-ка приблизимся к верной дороге, пусть и всего на шаг.

И он тоже хочет стать человеком, от которого тащатся.

Была суббота, но они решили позвать Нагасэ, Инабу и Аоки. Поскольку они чувствовали, что заставлять их приходить в форме – это чересучр, то местом встречи выбрали другой парк, расположенный неподалеку от школы.

Добравшись до места назначения, Тихиро и Эндзёдзи просто стояли. Минут двадцать они молчали. С какого-то момента даже шевелиться перестали, лишь стояли друг рядом с другом. Ноги стали как деревянные.

– Кхем, – кашлянула наконец Эндзёдзи. Тихиро повернул голову и увидел, что ее лицо мертвенно бледное.

– Эй, тебе нехорошо?

– Я, я окей, всё в поря… дке… уээ.

Она прижала руку ко рту, словно борясь с тошнотой.

– Непохоже, что ты в порядке. Тебе надо где-нибудь отдохнуть.

– Неубедительно звучит от человека с таким бледным лицом, как будто он вот-вот помрет.

– Это… никак не связано.

Безжалостно она его приложила. Однако что, его лицо вправду такое бледное?

– К-как думаешь, они будут злиться? …Я думаю, будут…

Эндзёдзи придала форму беспокойству, владеющему ими обоими.

«Будут злиться» – слишком обтекаемое выражение. На самом деле ей следовало использовать более жесткие слова.

– Ты же сама это предложила. Да еще настаивала позвать их немедленно.

Почему теперь он стал ее ободрять? Они поменялись ролями?

– Но… а.

Впереди показались три человека в повседневной одежде.

Бок о бок шли Инаба, Нагасэ и Аоки. Вряд ли они случайно пришли сюда вместе. Похоже, они где-то встретились еще раньше. Что они обсуждали?

Выражения на их лицах не были ласковыми, но и суровыми тоже не были.

Каким он, Тихиро, выглядит сейчас в их глазах? Он попытался подумать об этом, но испугался и тут же вымел из головы страшные образы.

Он хотел сбежать. Вот прямо сейчас. Куда-нибудь далеко.

Он чувствовал обращенные к нему лишь ненависть и отвращение. Хочется сбежать. Страшно.

Хочется сбежать, вот как?

Он повернул голову. Эндзёдзи дрожала и сжимала кулаки. Губы были плотно сомкнуты. В глазах стояли слезы, но Эндзёдзи не убегала, смотрела вперед.

Эндзёдзи старается изо всех сил.

Значит, он не должен убегать первым.

Нельзя убегать раньше нее. Хватит уже проигрывать. Ни за что. Поэтому – держись-держись-держись.

В основном объяснял Тихиро, Эндзёдзи лишь изредка вставляла детали.

– …Вот так все и получилось.

Пока говорил, он чувствовал, что становится бледнее и бледнее.

Парализованный тем, как расслабленно держится Эндзёдзи, он как-то незаметно перестал ощущать серьезность ситуации. Даже если расскажет, ничего страшного. Он должен это сделать. Так он думал тогда, но сейчас, оглянувшись назад, он понимал, что это немыслимо. Все уже вышло за рамки «простят – не простят».

Трое слушали Тихиро, почти не меняясь в лице, иногда закрывая глаза, иногда опуская взгляд, словно в задумчивости.

Эти неизменные выражения на лицах усиливали тревогу Тихиро еще больше. К Эндзёдзи, видимо, это тоже относилось: она все время дрожала.

– Про… простите меня, пожалуйста.

Тихиро естественным движением опустился на колени. Потом склонил голову до самой земли. На удивление отстраненно он подумал, что в таких ситуациях люди так и должны себя вести: опускаться на колени и склонять голову до земли.

Приняв наказание, приблизится ли он к правильному пути? Хочет ли он вернуться к истокам? У оптимизма тоже есть свои пределы. Если грех большой, второго шанса он не получит.

– Про… простите меня!.. Это… я тоже… ничего не смогла!

Эндзёдзи тоже опустилась на землю. В голосе ее были слезы.

Никто не произнес ни слова. Слышалось только, как Эндзёдзи шмыгает носом.

Это были самые долгие несколько секунд в жизни Тихиро.

– Эй, вы.

Первой подала голос Инаба.

Он, Тихиро, необратимо стер все, что было между ней и ее любимым парнем. Что бы она с ним ни сделала, это не будет чрезмерным.

– Что за хрень вы творите, И-ДИ-О-ТЫЫЫ!!!

Громовой, ушераздирающий голос. До абсурда громкий. Ну, ничего удивительного.

Он был готов, однако из-за этой ярости все его тело само съежилось. Взгляды Нагасэ и Аоки тоже причиняли боль.

Если бы только он не вошел в это странное состояние… Если бы только он не познакомился с Юи…

Если бы его здесь не было…

Грехи атакуют. Он атакован своими грехами.

Его грызет чувство вины… Так или иначе, он хотел уже получить свое наказание, чтобы все закончилось.

– Встань, Сино, – Инаба протянула к Эндзёдзи руку и помогла ей подняться на ноги. – Подними голову, Тихиро.

Робко-робко Тихиро поднял голову. Прямо перед глазами оказалось лицо Инабы. В страхе он зажмурился.

– Полуууу – чай!

Бам.

По голове стукнуло что-то маленькое и твердое.

– Ии?!

Он распахнул глаза и прижал руки ко лбу.

Неужели его сейчас… щелкнули по лбу?

– Живо вставай и отряхнись от земли, Тихиро. И ты, Сино.

– …А? Это… а?

Несмотря на смущение Тихиро, Инаба помогла отряхнуть землю с его одежды.

– Оо, слава богу. Мне на миг показалось, что Инабан по-серьезному зла. С тобой все нормально, Сино-тян?

Нагасэ с беззаботным видом подошла к Эндзёдзи и обхлопала ей одежду.

– А? Э, ну, это! – ошеломленно запротестовала Эндзёдзи.

Не такой реакции ожидал Тихиро. Он не удивился бы какому угодно суровому обращению. Но на него всего лишь прикрикнули, щелкнули по лбу – и это всё?

– Сино, ты не сделала ничего плохого. Тихиро, ты меня слегка разозлил, тут уж ничего не поделаешь, но и ты преступлений не совершал, – заявила Инаба.

Не то чтобы он рассказал все. Однако своих гнусных чувств он не скрыл. Он признался, что это был не форс-мажор, что он поддался своему эгоизму и слабодушию. И почему же тогда «преступлений не совершал»?

Следом заговорила Нагасэ.

– Извиниться должны… как раз мы. Мы завлекли вас в кружок и умолчали о существовании такого мерзавца, как Халикакаб…

– А, кстати, я уже устал тут стоять, может, вон туда пройдем? – предложил Аоки, и все пятеро устроились на стоящих чуть поодаль детских аттракционах и бордюрах клумб.

Семпаи объяснили связь между КрИКом и Халикакабом. Эта связь оказалась глубже, чем Тихиро мог предположить.

– В общем, мы сознавали, что вы тоже можете оказаться в это вовлечены, и все равно пригласили вас. Сам феномен оказался не худшим из возможных, но все равно вы вовлеклись в нечто странное. Мы извиняемся перед вами, – произнесла Инаба и склонила голову. Следом извинились и Нагасэ с Аоки.

– Не, ну это, чтоб семпаи извинялись, это… – со стыдом промямлила Эндзёдзи. Тихиро ее поддержал:

– Вот именно… Как ни посмотри, а вина лежит в первую очередь на мне, а во вторую на Халикакабе…

– Вот именно, Тихи, главный гад – это Халикакаб! Поэтому не парься!

Поскольку виновник всего – тот невидимый тип, им спорить на этот счет бессмысленно. Вот что пытались донести Инаба и остальные.

– Тем не менее я должна коснуться кое-чего, что меня слегка рассердило, – тут тон Инабы изменился.

Воот, наконец-то дело дошло до обвинений…

– …Если у вас проблемы, почему вы с нами их не обсудили?! Это же в первую очередь надо было сделать.

– Вот именно! Мы хотели, чтоб вы полагались на нас, семпаев…

– Инаба-ттян, Иори-тян. Вы, конечно, так говорите, но…

Троица второклассников разговаривала в своем обычном стиле.

Почему?

Сверхпотрясающе. Сверхчудовищно другой уровень. Они всё простили почти походя?

Конечно, главный виновник – Халикакаб; даже если он, Тихиро, встретился с ним из-за второклассников КрИКа, его вот так вот простили? Он бы так не смог.

– Но… но Тайти-семпай и Юи-семпай… – произнесла Эндзёдзи.

Лица Инабы, Нагасэ и Аоки тут же застыли.

Но вскоре и этот лед растаял.

Инаба пошла вперед первой.

– Ничего. Мы всегда преодолевали феномены впятером. Сейчас те двое сражаться не могут, но подобное бывало и раньше. Как сейчас.

Следующий – Аоки.

– И потом, теперь мы не одни, с нами и Сино-тян, и Тихиро! Стало быть, нас пятеро! А впятером мы непобедимы!

И наконец, Нагасэ.

– Хорошо сказал, Аоки! Если мы объединим силы, то на этот раз точно победим! – с веселой улыбкой произнесла она.

Почему? Вот это – почему? Почему?

Он был готов принять наказание. Но произошедшее застало его врасплох.

Однако они продемонстрировали чудовищную разницу между ними и им.

Он думал, что и так это знает. Но когда реальность сунули ему под нос, это стало мощным ударом.

То, что его волнует до смерти, для них даже не мелкая проблемка.

Стать таким, как они? Немыслимо.

Что бы он, поддельный, ни делал рядом с ними, настоящими, это может вызвать лишь смех. Как бы он ни старался, урок получит лишь один: подделка остается подделкой.

Осознав, что все время убегает, набравшись смелости, чтобы признать свои преступления, он решил встретить их лицом к лицу. И обнаружил перед собой скалу, у которой даже вершины не видно.

Он знал, что есть граница. Но он как следует не разглядывал эту границу, хоть и завидовал семпаям. Только смутно догадывался, делая вид, что понимает.

Сейчас он впервые оказался прямо перед этой границей.

Он не думал, что сможет сюда добраться.

При виде этих троих ему показалось, что мир бросил его, словно говоря: ты будешь оставаться здесь до конца своих дней.

– …Кстати, мы тут решили, что вы будете нам помогать, но сами-то вы что думаете? – спросила Нагасэ, к которой вернулось серьезное выражение лица.

Помогать?

В чем им может понадобиться его сила? В чем он может быть им полезен? Одолеваемый этими мыслями, Тихиро ничего не ответил.

Какое-то время висело молчание. Ну же, Эндзёдзи…

– Ко… конечно! Я, я тоже буду помогать всем, чем смогу!

– Отлично, верим в тебя, Сино-тян! – улыбаясь, ответила Нагасэ. Эндзёдзи тоже улыбнулась. Воцарилось спокойствие.

Да, Эндзёдзи уже перешла к ним? Хотя ее обстоятельства такие же, как у него, Тихиро, у Эндзёдзи, похоже, с самого начала был правильный характер. Честное, чистое сердце.

Если бы не это, как можно объяснить, что только она смогла измениться так быстро?

– Ти, Тихиро-кун… тоже? – нерешительно глядя на него, спросила Эндзёдзи следом.

Она уже не могла видеть в нем равного себе.

Здесь и сейчас он остался один.

– …Ну конечно. Я тоже… да, – подтвердил Тихиро. Здесь и сейчас сказать «нет» было невозможно.

– Тогда давайте составим конкретный план? Правда, нам писать нечем и не на чем. Давайте отправимся по домам, переоденемся в школьную форму и соберемся в кружке, – предложила Инаба. Аоки и Нагасэ тут же откликнулись:

– Слушаюсь, Инаба-ттян!

– Отлично, я больше не остановлюсь! И сегодня, и завтра, в воскресенье, буду атаковать! А в понедельник, когда начнется школа, буду атаковать еще сильней!

– Я, я тоже… буду стараться! – внесла свою лепту и Эндзёдзи.

Когда все уже начали расходиться, Нагасэ напоследок добавила:

– А, да: сейчас, если мы не объединим силы, решить проблему не сможем, поэтому и просим вашей помощи. Когда все закончится, вы сможете уйти из КрИКа, если захотите.

Они уже думают о том, что будет потом, и беспокоятся за Тихиро с Эндзёдзи. Это за гранью понимания.

Пятеро направились по домам все вместе.

Тихиро сперва тоже шел со всеми, но потом ему надо было в другую сторону, и он распрощался с остальными.

Инаба, Нагасэ, Аоки и Эндзёдзи удалились.

Когда Тихиро остался один, у него подогнулись колени, и он сел на корточки.

Стоять и сражаться у него не осталось духовных сих.

– Кажется, все-таки… невозможно…

Он думал, что его хотя бы накажут. Тогда он поставил бы некую точку и, может, начал бы все сначала.

Хоть он и встретил проблему лицом к лицу, но познал лишь отчаяние; об «открытии новых дорог» и говорить нечего.

Мир не изменился.

Он уже совсем никчемный. Ему не хватает воли сделать хоть что-то. Нет, он понимает. Есть кое-что, что он обязательно должен сделать. Есть важная проблема, которую он обязан решить. Но сейчас никак. Но надо. Поэтому – да, с завтрашнего дня он будет стараться.

Когда пришло назначенное время сбора, Тихиро в кружок не явился.