Онлайн чтение книги Связь сердец Kokoro Connect
6 - 7.3

Прошло воскресенье, настал понедельник. Спортивный фестиваль уже на следующей неделе.

Вчера Тихиро весь день был в состоянии трупа, и сегодня пробуждаться было ужасно.

Он отвратителен. В субботу не пришел в кружок. В воскресенье КрИК, наверное, тоже был чем-то занят, но опять без него.

Один раз упустив момент прийти, во второй раз пойти уже не смог. Слишком высокий барьер для него. Уже поздно. Эти эмоции парализуют все его тело.

Нет, неверно. Была причина, почему он не пошел. Постоянный недосып, а тут он еще и целую ночь провел на улице, и это стало последним ударом – самочувствие ухудшилось. Такая слабость во всем теле, что он не мог подняться. …Однако жара не было.

Если он все как следует объяснит, они же поймут? Если такую серьезную вещь простили, тут, наверное, тем более будет нормально.

Но сможет ли он сейчас сказать, чтобы его приняли? Где он возьмет на это смелость?

Почему он в тот день ничего не сделал? Почему решил, что можно не делать?

Тогдашнего себя он презирал всей душой.

Ему даже в школу было страшно идти, но тело двигалось туда само. Он всегда с насмешкой глядел на тех, кто плывет по течению жизни, ни о чем не думая, а сейчас сам стал одним из таких людей.

Когда настало утро, к нему обратилась специально вышедшая в прихожую мать:

– Похоже, у тебя по-прежнему серьезные проблемы, тебе нужно как следует поговорить со своей девушкой.

А, да, Эндзёдзи же выдала эту странную выдумку?

– Не, ничего.

– Бывает такое, что у двоих отношения чересчур накаляются, тогда не лучше ли какое-то время провести подальше друг от друга?

Теперь она веселым голосом дает советы.

– Эй, ты слова других…

– Когда помиритесь, можешь пригласить ее к нам. …А, но, если у вас станет совсем плохо, можешь через какое-то время просто переключиться на другую девушку. Ты в старшей школе, возможностей влюбиться сколько угод-…

Слушать стало чересчур геморно, и Тихиро ушел, игнорируя мать.

Войдя в класс, он первым делом убедился, что Эндзёдзи пока нет. Стало чуточку легче.

– Ува.

Сидящий впереди Симоно постучал по сумке Тихиро механическим карандашом.

– …Что тебе надо от моей сумки? А… хочешь, чтоб я положил на парту и открыл?..

Смысл оставался непонятен. Однако Тихиро сделал то, что от него просили.

Симоно быстрым движением достал из своей сумки что-то спрятанное в бумажный пакет и отправил в сумку Тихиро.

Что он делает? Чувствуя, что дело нечисто, Тихиро заглянул было в бумажный пакет, но…

– Эй, прекрати! Здесь не доставай!

…Упаковка полностью цвета человеческой кожи. Так называемое «порно».

– …Зачем ты это… эй.

Тихиро был все больше озадачен, и тут к его парте подошел Тада.

– М? О, Тада. Слушай, я только что сделал Уве отличный подарок.

– О, ну, я тоже… у меня тоже есть подарок. Эй, Ува, давай как-нибудь сходим развлечемся? Точная дата еще не решена, но будут девушки.

– С чего… с чего вдруг такой подарок?! Это уже не уровень подарков?! – среагировал Симоно еще до того, как это сделал Тихиро.

– Слушайте… Подарок, подарок… У меня же не день рождения и вообще ничего такого.

– Ну, ты что-то в последнее время ходишь как в воду опущенный, а? Хоть говоришь сейчас нормально, уже хорошо, – ответил Тада.

– Да уж. Приличное время уже так, – улыбнулся Симоно.

– И вы это… чтобы меня взбодрить?

– Не говори вслух, ты меня смущаешь. – Может, и так.

С чего вдруг они так поступили? Что им от этого, какая у них цель?

– И вот поэтому Симоно подарил видео… а Тада настоящих девушек?..

– По этому поводу мог бы и не подкалывать, а?! Теперь я тоже чувствую себя безнадежным?!

– Хах-ха-ха, здорово, Ува, – посмеялся его словам Тада.

Внезапно Тихиро ощутил себя частью круга смеющихся людей.

Слишком запросто, слишком быстро.

Он ведь брошен миром – тогда что сейчас происходит?

Его охватило ощущение тепла.

Неужели люди такие теплые?

– Ну, что думаешь, Ува?

– …А? Ээ… ну, когда фестиваль закончится.

Он не мог прямо отказать Таде, поэтому в итоге согласился.

– Отлично, значит, решено. Однако… спортфестиваль, да…

Тада кисло улыбнулся. Симоно пробормотал:

– Как-то… куча народу без толку старается, и у меня предчувствие, что мы пролетим с треском…

– Да уж… Ну, сейчас-то уже…

Судя по улыбающимся лицам этой парочки, на самом деле они хотели сказать что-то другое.

На уроке Тихиро, пропуская голос учителя мимо ушей, продолжал думать.

Он в отчаянии решил, что все кончено. Он считал, что и сегодня будет отвратительный мир.

Однако мир оказался поразительно ласков.

Тихиро все отвергал, ничего не принимал, и тем не менее о нем беспокоились, ему помогали. Вот это открытие.

И Эндзёдзи, и Инаба, и Нагасэ, и Аоки, и мать, и Симоно, и Тада.

Мерзкого его, такое натворившего, мир не только не обвиняет, но даже пытается защитить.

Это отличается от того, как он воспринимал мир. Мир не должен так делать. Он должен быть более безжалостным, должен вознаграждать лишь тех, кто благословлен от рождения.

Он ошибался?

В уголке сознания постоянно шевелился этот червячок сомнения.

Сегодня ему было хорошо впервые за долгое время. Настолько, что, казалось, если он сейчас поищет ответ, то непременно найдет.

Тихиро попробовал поискать. Повернув голову, оглядел класс.

Урок классической литературы. Некоторые прилежно водят ручками по тетрадям, некоторые ничего не делают, некоторые лежат на партах. …Нет, в кабинете ответ на него вряд ли свалится.

Тихиро встретился взглядом с одним парнем. Он, похоже, тоже был не в настроении слушать учителя и ждал перемены.

Парень ему улыбнулся. Тихиро машинально улыбнулся в ответ.

Скрывая свою беспричинную улыбку, Тихиро опустил голову. Ощущение, что они сообщники – вместе делают то, чего делать нельзя, – было странно приятным.

Он сам удивился собственной улыбке. Человек способен улыбаться, хотя смысла нет, вообще ничего нет, кроме отчаяния.

И вдруг он понял.

Может быть…

Он ошибается насчет мира?

Он думал лишь о том, что мир его бросил.

Но на самом деле…

Это не так, и мир его любит?

Что если сменить точку зрения, сменить стиль мышления?

Он не получил наказания, поэтому не смог измениться. Однако раз он не получил наказания, значит, никто его не презирает.

Произошедшее с Юи и Тайти – преступление. Однако Инаба и остальные убеждены, что все нормально. Значит, все нормально.

Может, он все переусложняет?

На самом деле мир проще и людям в нем жить легче. Может, причина того, что люди, думающие меньше него, Тихиро, живут лучше, как раз в том, что они принимают эту данность?

Это и есть необходимый ему… правильный ответ?

Когда он об этом подумал, ему показалось, что да, только это и правильно. Потому что и у Инабы с остальными, и у Эндзёдзи все так хорошо выходит. Раз Тихиро добрался до этой важной правды, может, и он теперь тоже преуспеет. Он ощутил душевный подъем. Как будто его сознание взлетело… нет, не так. Он был спокоен.

До недавнего времени он был в очень плохом потоке. Сейчас этот плохой поток прекратился. Зато объективно хорошая волна, которую он нашел благодаря Эндзёдзи, продолжалась.

Теперь он сможет. Он подхвачен этой силой, остается только действовать…

Вверившись этой силе, он скрыл смущение и встал перед уже пришедшей в класс Эндзёдзи.

Сидящая Эндзёдзи подняла глаза на Тихиро. Сейчас он должен был это сделать. Если не сделает сейчас, больше не сможет сделать уже никогда, честно. Так подстегнув себя мысленно, он сказал:

– Слушай…

Он собрал всю свою смелость, но все равно было очень стыдно.

Хотя Эндзёдзи смотрела на него снизу вверх, ощущение было, словно сверху вниз.

– За субботу… извини меня, пожалуйста.

Он не мог говорить, глядя ей в глаза.

– Я был малость подбит и эмоционально, и физически…

– И?

Реакция Эндзёдзи была не такой, какую он ожидал. Он рассчитывал, что она скажет с энтузиазмом, мол, давай будем стараться вместе, но нет. Она как будто пыталась заглянуть ему в душу.

– Вот поэтому… думаю, я и не смог вам помочь.

– В-вот как… Да, вот как… – несколько напряженно кивнула Эндзёдзи.

– Вот, не расскажешь, как там у вас продвинулось? Ну, насчет этого.

– Пока что давай выйдем.

Будет плохо, если их услышат другие, поэтому они вышли в коридор.

Убедившись, что рядом никого нет, Эндзёдзи начала рассказывать.

– Эмм, в общем, сейчас мы патрулируем то место, где Халикакаб появлялся в последнее время. Потому что он, может, и сможет вернуть память тем двоим. Тот самый парк, где я нашла Тихиро-куна. Возможно, сейчас Халикакабу нравится то место.

Добавив, что это «во-первых», Эндзёдзи затем продолжила:

– Потом, мы понемножку рассказываем Тайти-семпаю и Юи-семпай о прошлом. Для них это большая нагрузка, поэтому слишком рваться вперед мы не решаемся, идем понемногу. А, и еще пытаемся наладить с ними хорошие отношения независимо от прошлых событий. Есть еще план шокотерапии – с помощью той же способности снова создать неразрешимое противоречие; но это слишком опасно, поэтому держим в резерве. Вот, и еще семпаи считают, что, если они станут интересными, тот тип может появиться, в этом направлении они сейчас думают…

В него влилось огромное количество информации. Тихиро и не думал, что они уже составили и начали осуществлять столько разных планов. Не меньше его удивило то, что Эндзёдзи, хоть и запинаясь, смогла все это внятно изложить.

– П-понятно… Тогда… чем я могу помочь? – спросил Тихиро.

Эндзёдзи вновь сделала такое лицо, будто пыталась заглянуть ему в душу.

– Не знаю.

У него возникло ощущение, будто сброшенную ему веревку, по которой он должен был залезть, внезапно отвязали.

– Не, эй, ну…

Что за дела? Да, он поздно стартовал, но все-таки заявил, что хочет помочь, а его даже не поблагодарили. Если он будет действовать, то изменится. Эндзёдзи сама говорила: «Надо действовать, надо измениться». А главное, сейчас он явно в хорошей струе.

– А… Ээ, ну да. …Поговори с семпаями.

А, конечно. Следующим пунктом должен быть этот, верно?

– Простите меня, пожалуйста… Это, я тоже хочу чем-нибудь помочь.

Придя после уроков в кабинет КрИКа, Тихиро склонил голову и извинился.

Когда он туда направился, у него заболел живот, но, поскольку время было назначено заранее, опаздывать было нельзя. И потом, Эндзёдзи велела ему так поступить. Он все сделал правильно.

– Я и эмоционально, и физически был в плохом состоянии, поэтому стормозил.

Подняв голову, он взглянул на выражения лиц Инабы, Нагасэ и Аоки. У всех лица были неприветливые, строгие. Он подумал, что это, как и во время прошлого его извинения, признак того, что его тут же примут, но…

– Скажи, Тихиро… ты готов? – угрожающе спросила Инаба напряженным голосом.

Его испытывают? Что ж, это тоже годится.

– Думаю… да.

Он был не вполне уверен, о какой именно готовности говорит Инаба, но он, по идее, был готов.

– …Иори, что думаешь?

– Мм… Думаю, сила Тихи нам нужна, но…

Что за «но»?

Нет никаких намеков, что его приняли.

Нет атмосферы нужности? Странно.

– Ну, для начала пусть он сделает что-нибудь, – предложил Аоки.

Инаба строго кивнула.

– Ладно, Тихиро. Скажи, у тебя есть какие-нибудь идеи?

– Ээ, аа, ну, это… как бы…

– Почему?

– Не… ну…

– Инабан, – Нагасэ сдержала явно раздраженную Инабу.

Почему они держатся так, будто допрашивают его? Что кроется за таким отношением? Он не понимал.

Он предложил помощь, извинился за то, что поздно стартовал. Хвалить его никто не будет, это он понимал. Но если его простили за то, почему сейчас сердятся?

Он избрал неверный подход?

Или он ошибся, посчитав, что его приняли? На самом деле этот мир не простой и не добрый?

Объясните кто-нибудь; он же так отчаянно ищет ответа.

Скажите кто-нибудь; скажите, что все будет хорошо.

Но реальность сурова: Инаба просто сказала ему: «Пока что иди домой».