ВЕРХНЯЯ АВСТРИЯ

Онлайн чтение книги Таннен-Э — город под вечными льдами: легенды Австрии
ВЕРХНЯЯ АВСТРИЯ


Как дунайская русалочка лодочника отблагодарила

В Хесганге, что неподалеку от острова Верт, жил некогда один молодой лодочник. Маленький его домишко стоял прямо на берегу Дуная — вот там и жил он вместе со своею матушкой. Зарабатывал он себе на хлеб тем, что перевозил людей через Дунай, и было это дело небезопасным, потому что на пути попадалось множество водоворотов да воронок. И вот как-то раз перевозил он через реку одну веселую компанию. Парни были слегка навеселе и всю дорогу задирались, дурачились и раскачивали лодку. Проплывая мимо острова Верт, они вдруг заметили русалочку, которая вынырнула неизвестно откуда на мелководье. Разгулявшаяся компания принялась потешаться над испуганной русалкой и давай кричать ей всякие гадости, о которых им потом в трезвости и самим вспоминать стыдно было бы. Лодочник слушал-слушал, а потом не выдержал и, рассердившись не на шутку, сказал:

— А ну-ка, хватит тут глотки драть! Ишь, разорались, бесстыдники! Да как вам не совестно? Кто еще слово скажет, того вмиг в воду скину, пока не протрезвеет!

Лодочник был парнем крепким, никому не захотелось с ним связываться, и потому все туг же присмирели, а русалочка тем временем благополучно исчезла под водой.

В ту пору напали турки на Австрию, целые полчища их разбойничали в стране, разоряя и уничтожая все вокруг. И вот однажды темной ненастной ночью кто-то постучался в дом к лодочнику. Он вскочил, отпер дверь и увидел на пороге незнакомую женщину в дорогих одеждах, рядом с которой стояло трое прелестных малышей. Со слезами на глазах дама попросила перевезти ее с детьми на другой берег. Турки разрушили их дом, и ей с огромным трудом удалось сбежать от них и спасти детей. Она была уверена, что турки все еще гонятся за ней.

Лодочник подумал, что вряд ли турки будут искать ее здесь, в этой хижине, которая стоит вдали от всех дорог, но ему стало жалко бедняжку, и он, взяв фонарь, пошел вместе с женщиной и ее детьми к переправе. А ночь, надо сказать, была жуткая, хуже не придумаешь. Ветер бушевал в долине, волны вздымались до небес, и вряд ли сыскался бы другой такой смельчак, который бы отважился переправляться в такую тьму через разбушевавшуюся реку. Но лодочник был не робкого десятка. Он сотворил молитву, оттолкнулся от берега — и вот уже стремительный поток подхватил утлое суденышко. Сильным порывом ветра затушило фонарь, не видно было ни зги, мощным течением лодку повлекло в сторону опасною водоворота. Лодочник слышал, как бурлит вода в водовороте, но он уже и сам не знал, где какая сторона, и только понимал, что всем им грозит большая беда.

Изо всех сил старался он выровнять лодку, но ничего не получалось, и тут до него вдруг донесся с другого берега чей-то певучий голос. Он ясно услышал, как кто-то кричал ему:

— Сюда! Сюда!

А потом снова:

— Сюда!

Лодочник налег на весла и направил свое судно туда, откуда доносился незнакомый голос. Вскоре он увидел берег и сумел к нему причалить. Высадив даму с детьми, он проводил их до ближайшего постоялого двора, где они могли бы укрыться от непогоды и переждать ночь.

Буря тем временем совсем разыгралась. Переправляться на другой берег было бы равносильно самоубийству. Но юноша не стал долго раздумывать — ему не хотелось, чтобы матушка оставалась ночью одна, да к тому же и вокруг было неспокойно, в любой момент могли и турки нагрянуть. Он сел в лодку, оттолкнулся от берега и исчез во тьме. Не успел он отплыть, как лодка снова перестала слушаться его. Ее бросало и швыряло из стороны в сторону, сносило куда-то вниз по течению, и как он ни старался, как ни мучался, ему так и не удалось совладать с ней. Леденящий холод пронизывал все вокруг, а с нею пот лил градом. Бился он, бился, да только совсем выбился из сил, опустил весло и отдался на волю волн, которые повлекли его неудержимо к неминуемой гибели в сторону бурлящего водоворота.

И вот сидит он в своей лодке, смирившись со своею судьбой, и вдруг видит в темноте что-то странное. Невесть откуда появилась вдруг женщина дивной красоты, от которой исходило слабое зеленоватое сияние. Как завороженный, смотрел лодочник на морскую красавицу, не в силах пошевелить ни рукой ни ногой. Она же легкой ручкой тронула так весло, поворотила лодку и та поплыла себе спокойно прямо к берегу. Не успел лодочник опомниться, как его лодка оказалась уже на берегу. Он хотел было поблагодарить волшебную незнакомку, но она уже исчезла в волнах.

Вот так отблагодарила русалочка юношу за то, что он защитил ее, когда подгулявшие парни глумились над ней. С тех пор эту русалочку никто никогда не видел в здешних местах. А вот та знатная дама после того, как прогнали всех турок, вернулась к себе на родину. Она отыскала лодочника и щедро наградила его за храбрость и отвагу.

Пещера гномов близ Обернберга

Один крестьянин из Обернберга, что на реке Инн, оказался однажды в бедственном положении. Весь год он трудился не покладая рук, возделывал свое поле, пахал, полол сорную траву, все лето вместе с детьми гнул спину ради будущего урожая. Но еще весной погибли от заморозков цветы плодовых деревьев, потом градом побило колосья, а когда настали дни сенокоса, пошли проливные дожди. И понял в конце концов крестьянин, что не дотянуть ему с семьей до следующего урожая. В прежние годы он всегда продавал часть урожая на рынке и из вырученных денег платил долги. Но в этот раз у него не осталось ни зернышка, ни травинки, которые можно было бы продать. А ведь надо было платить налоги, и кредиторы ждали уплаты процентов по ссудам, да и для дома и хозяйства тоже требовалось многое приобрести.

С понурой головой поплелся крестьянин в деревню, где жили родственники его жены, чтобы занять у них немного денег и расплатиться с самыми неотложными долгами. Нелегко было ему идти на поклон, потому что он не привык плакаться на судьбу, да и не очень надеялся, что родственники жены ею выручат, — те и сами были небогаты.

По пути в деревню надо было пройти мрачным ущельем. Усталый от долюй ходьбы, присел он на камень у тропинки и безнадежно вздохнув, заговорил сам с собой:

— Вот если бы кто-то из могущественных духов, добрая фея или дружелюбный кобольд пришел мне на помощь!

Грустно следил крестьянин за игрой резвых белок, которые скакали по ветвям сосен, и слушал веселое пение птиц, но самому ему ничуть не становилось веселее. И вдруг показалось ему, будто позади, за спиной, слышатся чьи-то негромкие голоса. Он обернулся, но никого не увидел. А голоса опять послышались. Тогда крестьянин встал и начал высматривать, не видно ли кого за густыми ветвями. Там не было ни души, зато голоса раздавались теперь гораздо отчетливее и доносились как будто с другого конца ущелья. Крестьянин начал пробираться сквозь густые заросли, которые все в этом ущелье заполонили, а голоса становились все громче и громче. Вдруг, достигнув края чащи, он увидел на зеленой лесной поляне маленьких гномов — они весело прыгали по траве и играли вокруг прекрасной, сверкающей белизной и золотом кареты, запряженной шестеркой белых козочек. В карете же сидел старый, почтенного вида гном, облаченный в пурпурную мантию и со сверкающей короной на седой голове.

Крестьянин замер в своем укрытии за кустами и продолжал наблюдать за веселыми играми гномов. Некоторое время он оставался незамеченным, но потом его обнаружили два гнома, подошедшие совсем близко. В испуге они с громким криком бросились бежать от человека, который вдруг предстал перед ними, точно великан. Тогда все гномы толпой кинулись к нему и повели к своему королю, а тот принялся расспрашивать незваного гостя. Крестьянин пожаловался на свою беду, и, видимо, чистосердечный рассказ тронул короля. Он созвал гномов и велел им пойти к расположенному невдалеке холму и открыть в нем невидимые ворота. Сам король в сверкающей карете двинулся следом за своими подданными и позвал с собой крестьянина. В глубь холма вел длинный и темный ход, запиравшийся железными воротами, створки которых сейчас были распахнуты настежь.

Крестьянин с изумлением увидел просторный зал, весь залитый ярким светом. Вдоль стен были насыпаны драгоценные камни, золото и серебро — так в кладовой богатого хозяина хранятся запасы зерна. Пока крестьянин в растерянности смотрел на эти неисчислимые богатства, один из гномов, подойдя к нему, приветливо пригласил его в соседнее помещение, где, как он сказал, уже накрыт стол. Крестьянин последовал за гномом в зал, где уже сидели за праздничным столом и сам король, и все его подданные. Блюд и напитков понаставлено было так много, что столы ломились, одно изысканное кушанье сменялось другим. Таких вкусных вещей крестьянин за свою жизнь не то что не едал, а даже не видывал. Всякий раз, как ему казалось, что больше он уже и куска проглотить не сможет, гномы любезно подносили ему новое кушанье, и крестьянин ел и ел — столько съел тогда, сколько, наверное, не съел за всю свою жизнь.

Пиршество продолжалось целых два дня. На третий день король подозвал гостя и спросил, как ему здесь нравится и не хочет ли он навсегда остаться у гномов. Тут крестьянин опомнился и подумал о своей жене и детках, которые ведь не знали, где он, вспомнил он и о всех бедах, ожидавших его семью, и его самого.

— Ваше величество, — заговорил он дрожащим голосом, — в вашем государстве все на диво прекрасно, здесь нет ни горя, ни забот, и я с радостью остался бы у вас. Но наверху, на земле, меня ждут жена и малые детки, они бедствуют и терпят нужду. Они не знают, куда я запропастился, и наверняка уже тревожатся обо мне. Прошу вас, отпустите меня домой к родным!

Король гномов приветливо кивнул и сказал:

— Завтра ты вернешься к семье. Но прежде можешь выбрать себе себе что захочешь из моих сокровищ.

Гномы дали крестьянину большой мешок и предложили взять золота, серебра и драгоценных камней. Крестьянин и набил свой мешок доверху, положив столько, сколько смог унести.

На следующее утро он попрощался с добрым королем гномов и его веселым народом и, взвалив на плечи тяжелый мешок, вышел через длинный подземный ход из пещеры. Он снова оказался на зеленой лесной поляне, где впервые увидел гномов, и со всех ног припустил домой, к родным, которые уже не на шутку тревожились из-за ею долгого отсутствия. Потому что отсутствовал крестьянин не три дня, как он думал, а целую неделю. Но теперь все беды кончились, и крестьянин всю жизнь вспоминал гномов с благодарностью.

Дом доктора Фауста близ Ашаха

Прямо напротив селения Ашах, что на одном из скалистых уступов горы Ландсхааг, возвышается строение, похожее на замок, которое в народе прозвали Домом доктора Фауста.

Великий чародей доктор Фауст продал дьяволу свою душу за то, что тот на долгие годы пошел к нему в услужение. Во время долгих странствий дьявол всюду в обличье слуги сопровождал доктора Фауста. Он был обязан выполнять все приказания хозяина. По-видимому, доктор Фауст нарочно ставил перед своим слугой задачи, которые считал невыполнимыми. Однако черт исполнял желания своего повелителя с легкостью.

Однажды вечером после долгого и трудного странствия хозяин и слуга, смертельно усталые, пришли на берег Дуная неподалеку от деревни Ландшах. Поднялись они на вершину горы Ландсхааг, и тут доктор Фауст вконец выбился из сил и дальше идти не мог. Тогда он приказал черту к ночи выстроить ему дом на одном из скалистых уступов, чтобы у них был кров над головой. Черт выполнил приказание хозяина — не прошло и часа, как Фауст уже переступал порог небольшого, но красивого замка. Ему там так понравилось, что он решил пока никуда больше не уходить. Черту он повелел оборудовать в замке самый лучший кабинет для ученых занятий, где затем и проводил свои таинственные исследования и показывал людям, посещавшим его замок, удивительные колдовские кунштюки, благодаря которым прославился и стал известен во всей долине Дуная.

Однако близился день, когда черт должен был получить душу Фауста. И доктор Фауст лишился покоя. Жизнь его наполнилась страхом, мысль о неминуемой гибели вселяла в него ужас. Ночи напролет можно было слышать, как он оглашает окрестности горестными вздохами и стонами, не давая спать жившим по соседству людям.

И вот однажды ночью раздался страшный грохот — казалось, обрушилась громадная гора. Гремел гром, сверкали молнии, небо было черным как сажа. Это черт ворвался в замок, несмотря на то что ворота были заперты, схватил дико бившегося доктора Фауста и взлетел с ним, пробив стену, высоко в небо. Доктор Фауст жестоко раскаивался и кричал что было сил:

— Милосердия, милосердия! Я раскаиваюсь!

Но было поздно. Он нашел смерть в когтях у дьявола, и тот схватил душу бедного грешника и умчал ее в преисподнюю.

С тех пор никто не хотел жить в доме на склоне горы Ландсхааг. В народе этот дом прозвали Домом Фауста и нынче показывают всем большой пролом в каменной стене, из которого вылетел черт, унося доктора Фауста.

Повелитель Дуная

Тот, кому случится идти в Штруденгау вдоль берега Дуная темной ночью или в такой день, когда все тонет в густом тумане и ни зги не видать, может услышать иногда тихие вздохи или невнятные жалобы, разносящиеся над волнами могучей реки. То жалобы дунайских русалок, которые оплакивают своего повелителя, Дунайского царя, покинувшего их много лет тому назад. А было это вот как.

Жил некогда в этих краях на берегу Дуная старый рыбак со своей красавицей дочкой. Рано утром старик уходил ловить рыбу и возвращался домой лишь поздним вечером, а девушка тем временем хлопотала по хозяйству. Однажды в обычный вечерний час рыбак поставил сети в реке и поднялся на берег. Тут он увидал, что возле его лачуги собралась и взволнованно о чем-то шумит целая толпа людей. Он испугался и спросил, что случилось, и к своему ужасу услышал, что его дочь похитил Дунайский царь, который явился к ней, приняв вид старика-отца.

С тех пор старый рыбак сторонился людей. Часами сидел он в своей хижине и раздумывал о том, как бы вызволить дочку из подводного царства, или бродил по берегу Дуная, звал дочь, плакал и горевал. Наконец от другого старого рыбака он узнал, что увидеть хозяина реки можно в лунную ветреную ночь, и увидит его тот, у кого на теле не будет ни одной вещи, освященной церковью. Старик тотчас же решил, что в первую лунную ненастную ночь сядет в свой челнок и отправится искать встречи с Дунайским царем.

Дождавшись лунной ветреной ночи, он выплыл на челноке на самую середину Дуная. И вдруг впереди прямо из волн поднялся величавый призрак. На нем была пурпурная мантия, мерцающие синевой волосы и борода были такие длинные, что спускались до самой воды, над грозным челом сверкала треугольная корона из раковин. Дунайский царь — ибо это был он — спросил у рыбака, зачем он сюда пожаловал и какое у него есть желание. Такой вопрос он задает каждому, кто ему встретится, а затем увлекает его в глубь потока, туда, где сбываются все желания.

Рыбак ни слова не сказал в ответ, только смотрел как зачарованный, пораженный блистающим великолепием призрака, а тот медленно скользил по волнам, приближаясь к его лодке. Но когда Дунайский князь схватился за борт челна, старик опомнился, поднял весло и со всей силы обрушил его на голову речного владыки. Четыре огромных сверкающих камня вылетели из его короны и, описав высокую дугу, упали в воду и на берег.

Ведь перед тем как плыть, старик обмотал рукоять весла четками — эти четки и спасли его, иначе он наверняка поплатился бы жизнью.

С того времени прошло много столетий. Но повелитель Дуная до сих пор ищет в водах реки и на берегу те четыре камня, что выбил когда-то рыбак из его короны. Лишь тогда, когда он их найдет, ему можно будет вернуться в подводный дворец и снова стать полновластным хозяином Дуная.

Любому утонувшему в Дунае разрешается четыре дня прожить во дворце Дунайского князя — по числу драгоценных камней, которых лишился речной владыка. Утопленнику прислуживают русалки, а дочь старого рыбака собирает на дне реки букет цветов и отпускает на поверхность, чтобы люди узнали о том, что еще один из их племени нашел смерть в водах Дуная.

Трактирщица из замка Виндегг

Неподалеку от Швертберга на склоне холма виднеются развалины рыцарского замка, владельцы которого некогда были могучими и гордыми правителями, управлявшими обширными землями.

Последняя хозяйка замка Виндег обходилась со своими подданными весьма сурово. Она отбирала у бедных крестьян последнее зерно из закромов и могла увести последнюю корову, если они не платили ей податей строго в назначенный срок. При этом в самом замке было все, чего только душе угодно, и уж себе графиня ни в чем не отказывала. Зато если какой-нибудь бедный путник стучался в ворота замка, она осыпала его насмешками и издевками, а потом прогоняла прочь.

Однажды вечером пришел в замок бедный странник, который совершил паломничество во Святую Землю и теперь возвращался домой. Он был совсем без сил и попросил привратника дать ему хоть немножко поесть и пустить переночевать. Старик был так слаб, что сердце сурового стражника дрогнуло и он впустил его во двор. Графиня же, которая случайно проходила мимо, не нашла ничего лучшего, как выгнать старика за ворота. Она и слышать ничего не хотела, о чем он там жалобно просит, и даже отказала ему в глотке вина, о котором он молил ее из последних сил.

— Там, в долине, — закричала она, — течет достаточно воды, вот там и напьешься, можешь пить, сколько тебе угодно. Здесь в замке нет места всяким попрошайкам!

С этими словами она вытолкала старика на улицу и захлопнула за ним ворота.

Старик побрел вниз, но дойдя до ручья, совсем обессилел, рухнул на землю и дрожащими губами проклял перед смертью жестокосердную хозяйку замка, которая отказала нуждающемуся в крове и пожалела даже глотка вина.

Проклятие старика подействовало. В ту же ночь графиню хватил удар и вскоре после этого она умерла. Но ей не дано было обрести вечный покой. По ночам она блуждает среди развалин своего замка, одетая как простая трактирщица. В руках она носит огромную пылающую кружку, полную вина. Стеная и плача, ищет несчастная душа какого-нибудь человека, томимого жаждой, который бы принял у нее кружку. И только когда найдется такой смельчак, который сделает это, трактирщица из замка Виндег освободится от павшего на нее проклятия.

Ганс-великан из Мюльфиртеля

Жил когда-то области, что называется Мюльфиртелем, Ганс-великан, рослый, здоровенный парень, сильный, как медведь, и был он родом из семьи великанов. Когда минуло ему семнадцать, нанялся он конюхом к одному крестьянину. Тот поначалу обрадовался, что повезло ему отхватить доброго работника. Но уже в первый день, как сели они завтракать, у хозяина прошло веселье. Хозяйка едва успевала подливать голодному великану похлебки, а в придачу он в один присест два больших каравая хлеба умял, только их и видели. После завтрака отправились хозяин с Гансом в лес, деревья валить. Хозяин, как водится, принялся помечать деревья, которые они с Гансом будут рубить. Но Гансу-великану не понравилась такая возня, и не долго думая, он упростил дело — повыдергивал деревья из земли и свалил их в огромную кучу. Хозяину, глядя на это, стало не по себе.

Зная, что дровосеки придут из лесу голодные, и помня, сколько может съесть новый работник, хозяйка наготовила еды вдвое против обычного. Но Ганс так быстро расправился с мясом и клецками, что пришлось хозяйке дать ему прибавку, а вскоре она, к своему ужасу, увидела, что все горшки пустые. Тут крестьянин начал опасаться своего батрака, он уже рад был бы выгнать его, да не посмел сказать могучему великану, чтобы тот собирал свой узелок и шел искать себе другого хозяина. И тогда крестьянин задумал убить Ганса-великана.

После обеда он велел Гансу выкопать на склоне холма глубокую яму. Ганс не спрашивал, зачем и для чего, а рьяно взялся за работу. Когда он вырыл яму глубиной три метра, крестьянин подкатил к краю ямы большие камни и столкнул их на голову Гансу. А тот только крикнул, дескать, пусть будет поосторожнее, а то песок в яму сыплется и мешает работать. Хозяин думал, что с Гансом уже покончено, поэтому он еще больше струхнул и только ответил слабым голосом, что больше не будет сыпать песок.

Так Ганс-великан остался у крестьянина. Он и работал за десятерых, и ел тоже за десятерых. В конце концов каждый получил по справедливости — и крестьянин, и работник-великан.

Хозяин Мюля и музыкант

Когда-то в Хаслахе жил веселый музыкант, который проводил свои дни в столь беспечных и легкомысленных забавах, что его жене жилось с ним не сладко.

Однажды шагал этот музыкант долиной реки Большой Мюль на свадьбу, которую играли в Санкт-Освальде. Возле замка Лихтенау повстречался ему маленький человечек, ехавший верхом на такой же низкорослой лошадке. Вид у коротышки был престранный. Одет он был в зеленое платье, лицо у него было коричневое, волосы на голове и борода — зеленые, а глаза горели жарко, как угольки. И одежда человечка, и сбруя его лошадки были украшены всевозможными болотными и водяными растениями и цветами.

— Куда путь держишь? — спросил странный всадник музыканта, который смотрел на него с удивлением.

— Иду в Санкт-Освальд, — отвечал он. — Там я буду играть на свадьбе, когда всем захочется плясать.

— Не ходи в Санкт-Освальд! — вдруг приказал зеленый человечек. — Там и без тебя обойдутся. У меня нынче тоже свадьба. Если пойдешь со мной и будешь играть на моей свадьбе, в убытке не останешься.

Не долго думая парень согласился и пошел с новым знакомым.

Человечек привел его на берег Мюля. А здесь, едва он шагнул в воду, река расступилась. Впереди вдруг появилась хрустальная лестница. Дивясь чуду и сгорая от любопытства, музыкант зашагал по ней все вниз и вниз, следом за человечком. В конце лестницы оказались железные ворота, они распахнулись, и музыкант со своим вожатым вошли в великолепный зал, который был вырублен в подводной скале и весь сиял от яркого света множества светильников. Музыкант глядел по сторонам во все глаза и рот разинул от удивления, но зеленый хозяин не дал ему вдоволь надивиться на это диво — пора было начинать игру. И музыкант начал играть. Он играл на своей скрипке так хорошо, как еще никогда в жизни. При первых звуках музыки во всех стенах распахнулось множество дверей и в зал парами начали входить маленькие зеленые кавалеры и дамы. Они тут же пустились в пляс, и танцевали куда лучше, чем любой парень или девушка во всей округе. А маленький жених вдохновенно закружился в танце со своей хрупкой зеленой невестой.

У музыканта уже руки неметь начали от игры — как вдруг праздник окончился. Маленькие плясуны и плясуньи снова парами чинно покинули зал. Осталась только невеста. Она шепнула на ухо музыканту:

— В награду за игру ничего не проси, кроме того, что лежит в мусоре под метлой.

Вскоре пришел жених. Он спросил, что хочет музыкант получить за свою игру.

— Дай мне то, что лежит в мусоре под метлой, — ответил тот. — Ничего другого мне не нужно.

— Неплохой ты сделал выбор! — улыбнувшись, сказал человечек. — Там лежат всего три крейцера, но каждый крейцер исполнит одно твое желание.

Музыкант, который устал до изнеможения, едва расслышал, что сказал хозяин. Три крейцера были, на его взгляд, смехотворно малой платой, и он недовольно сунул их в карман, подумав при этом, что на свадьбе в Санкт-Освальде, наверное, получил бы куда больше. Однако он был парень добродушный и огорчаться по пустякам не стал.

Хозяин вывел музыканта из зала, и тут парень вдруг снова очутился на берегу Мюля. Он стоял и не мог понять, приснилось ли ему все это или было на самом деле. По небу плыл месяц, все вокруг было залито его таинственным светом, и музыкант увидел впереди замок Лихтенау и справа от него мощную башню Хаслахской крепости. Парень постоял, почесал в затылке, но так и не понял, что же такое с ним приключилось. С тем и отправился домой. Молодая жена встретила его градом упреков. Неудивительно — ведь он, сам того не зная, проиграл на скрипке в гостях у хозяина Мюля целую неделю. Что должна была подумать жена, если он на целую неделю бросил ее одну, ничего не объяснив и не попрощавшись? Она была в страшной тревоге, ведь, сказать по правде, она любила своего беспечного мужа. Однако это не помешало ей хорошенько его отчитать и припомнить все, чем он и раньше ее обижал по своему легкомыслию. Слово за слово — не прошло и получаса, а они уже всерьез поссорились и так разозлились друг на друга, что, казалось, никогда больше не помирятся.

И вдруг музыкант вспомнил о волшебных крейцерах и, хотя он так и не мог сказать, правдой все было или только приснилось ему, поскорей полез в карман, вытащил один крейцер и воскликнул в сердцах:

— Если каждый из этих крейцеров и правда исполняет желание, то я желаю тебе, сварливая ты баба, змея ты ядовитая, чтобы черт уволок тебя на гору Экартсберг и заставил там поплясать!

Не успел он это сказать, как поднялась страшная буря, и так она завыла и загрохотала вокруг их домишки, что у обоих в глазах потемнело. Двери и окна вдруг распахнулись, и… жена музыканта исчезла. Ничего не оставалось бедняге, как поскорей достать второй крейцер и пожелать, чтобы жена вернулась. В тот же миг она снова оказалась на старом месте, кроткая как овечка и дрожащая от страха. Обнялись они, расцеловались, и охота ссориться пропала у обоих надолго.

Эта жуткая история вскоре стала известна во всей округе, и люди начали сторониться музыканта и его жены, видно, нечисто что-то с этой парочкой, — так они рассудили. И музыкант присмирел, все чаще он грустил, пропало былое его легкомыслие, день ото дня становился он мрачней и суровее. А жену его, по правде сказать, куда больше бы устроило, если б он оставался прежним легкомысленным ветрогоном, которого она при случае могла крепко выбранить. Мало радости ей было жить с таким вот угрюмым парнем. В конце концов решил музыкант уехать в чужие края. Перед тем как проститься, достал он свой третий крейцер и сердито отбросил его подальше. А женато подняла монету и спрятала в свой кошелек.

Итак, музыкант ушел странствовать и странствовал долго в далеких краях. Со временем его угрюмость прошла, и он опять стал веселым и радостным, вот только от легкомыслия его не осталось и следа. Вскоре он заскучал по жене и решил вернуться домой. Часть обратного пути ему пришлось проплыть по морю на корабле. Когда корабль плыл уже в открытом море и кругом были только волны и небо, разразился невиданной силы шторм. Матросы и капитан не знали, что и делать.

А на корабле этом плыл один граф, и так бедняга струсил, что пообещал большие деньги тому, кто сумеет его спасти. И тогда музыкант вспомнил о третьем волшебном крейцере, который жена в последний момент сунула ему в карман, когда он уходил. Музыкант еще сильней затосковал по дому, да и утонуть в море ему совсем не улыбалось, вот и вытащил он из кармана последний крейцер и громко выкрикнул свое желание: чтобы море успокоилось и задул попутный ветер, который понесет корабль к дому. В тот же миг буря стихла, волны улеглись, а небо засияло синевой. Морякам и графу сделалось жутко, и они в страхе поглядывали на музыканта, хоть и радовались от души, что жизнь их теперь спасена. Граф сдержал слово — дал музыканту много золота.

Вскоре музыкант целый и невредимый добрался до дому. Теперь это был совсем другой человек, хотя жизнерадостность к нему и вернулась. Никто не верил, что когда-то он был легкомысленным парнем. Жена его была счастлива, а так как он теперь не давал ей повода сердиться и браниться, то они сделались самой дружной супружеской парой, какую только можно себе представить.

На графское золото музыкант приобрел лавку, жена ему усердно помогала торговать, и вскоре они разбогатели и стали уважаемыми людьми в глазах всех соседей. Немного времени спустя бывшего музыканта избрали судьей в Хаслахе, и он отправлял свою должность добросовестно и серьезно, всегда заботился о бедняках и больных. Умер он, достигнув преклонных лет, и все жители Хаслаха искренне о нем горевали.

Гостиница «У прыгуна» в Эфердинге

В Эфердинге, у дороги, что ведет к рынку, стоит старинная гостиница для приезжих, с давних пор известная как гостиница «У прыгуна». На ее вывеске над воротами и в самом деле изображен высоко подпрыгнувший арлекин.

Однажды жарким летним днем в трактире при этой гостинице собралась компания честных эфердингских жителей. Должно быть, выпили они намного больше, чем вначале предполагали, и это неудивительно — в тот день стоял палящий зной. Сонный хозяин трактира клевал носом, сидя в углу. Настроение у нею было довольно скверное, потому что в последнее время заведение его посещали совсем редко, не то что в старые времена, когда каждый вечер собирались здесь веселые компании вроде той, что бражничала сегодня. Нынче люди приходили в трактир лишь изредка, по большим праздникам.

Так размышлял хозяин о плохих временах, и от этих мыслей настроение его ничуть не улучшалось. Как вдруг он услышал, что на улице кто-то запел веселую песенку. В следующую минуту в трактир вошел стройный молодой парень. Он приветливо поздоровался с присутствующими и крикнул:

— Эй, хозяин, принесите-ка кувшин самого лучшего вина! Да поскорее — жарко, пить хочется. Знаете ведь: кто дает сразу, дает вдвойне.

Хозяин не заставил себя упрашивать — побежал в погреб и принес полный кувшин лучшего вина.

Незнакомый молодой человек с наслаждением отхлебнул вина, зажмурился от удовольствия и сказал:

— Недурное винцо.

— Да уж, надеюсь, что недурное, — ответил хозяин и затем спросил: — Позвольте узнать, издалека ли вы идете?

— Сюда-то я пришел из Эфердинга, — улыбаясь, сказал парень, — но я повидал уже немало чужих городов и стран.

— Однако, глядя на вас, не скажешь, что вы какой-нибудь странствующий подмастерье, — заметил хозяин.

— А я и не подмастерье, — ответил парень и добавил не слишком скромно: — Я человек ученый и уже не раз показывал свою ученость королям и императорам. Я магистр вольных искусств, и меня всюду принимают с почестями и восхищением. Мое имя Ротхард.

Посетители трактира начали перешептываться, а хозяин с любопытством продолжал разговор:

— А может, вы и нам покажете какое-нибудь из ваших искусств?

— Отчего ж не показать, — магистр хитро усмехнулся. — Можете меня испытать. Хотите, побьемся об заклад?

— Идет! — воскликнул хозяин.

Все, кто был в трактире, внимательно прислушивались к их разговору и теперь подсели поближе, с любопытством ожидая продолжения. Пришелец ухмыльнулся:

— Ладно. Но смотрите в оба. Спорим, что я смогу подпрыгнуть выше вашего дома! Если у меня это получится, — значит, я выиграл пари и получаю ваш дом. А если проиграю, то заплачу цену пятидесяти кувшинов вашего лучшего вина.

Хозяин в душе посмеялся и даже представил себе целый мешок золотых монет.

— По рукам! — сказал он. — Пусть все так и будет.

Спор скрепили, ударив по рукам, потом посетители, которых разбирало любопытство, встали в круг, и хозяин сказал:

— Ну же, давайте, покажите-ка, что вы можете!

Магистр с плутоватой, как у мальчишки-озорника, улыбкой вышел в середину круга.

— Хотите верьте, хотите — нет, дорогой хозяин, но я сейчас подпрыгну выше вашего дома.

— Э, дружочек, — засмеялся хозяин, — эта шутка будет вам дорого стоить. Бросьте-ка пока не поздно — все равно проиграли. А я пойду спущусь в погреб и открою бочонок моего лучшего вина. Дом-то двухэтажный, напрасно вы думали, что можете подпрыгнуть выше дома. Не смешите людей!

— Вот тебе на! Мы так не договаривались! — воскликнул парень. — Ну да погодите, сейчас вам станет не до смеху. — Он обернулся к стоявшим вокруг. — Вы все свидетели: мы заключили сделку и ударили по рукам. Если я подпрыгну выше этого дома, дом мой, и хозяин не посмеет нарушить слово. Договор есть договор, баста!

Гости с ним согласились. Вслед за парнем и хозяином все вышли на улицу. Парень снял свою куртку и сказал:

— Ну, теперь смотрите внимательно, сейчас увидите, как высоко я прыгну! — И он легко подпрыгнул. Прыжок был высокий, но все же едва ли парень прыгнул выше, чем на высоту стола.

— Вот так, дружочек, — сказал хозяин, — впредь не будете хвастать.

— А что такое? — с удивленным видом возразил парень. — Я выиграл. Ваш дом теперь принадлежит мне. А чтобы вы убедились, что я не только прыгать умею, живо принесите-ка всем по кувшину вашего лучшего вина. Я заплачу.

— Что?! — вскричал хозяин. — Насмехаться надо мной вздумал?! Чтобы мой дом да принадлежал вам! Да вы же прыгнули не выше, чем вот это окно в первом этаже! Погодите, уж пройдет у вас охота шутить такие дурацкие шутки. Это я выиграл пари, и вы должны уплатить мне стоимость пятидесяти кувшинов вина.

— Полегче, дорогой хозяин! — сказал магистр. — Я прыгнул, теперь пускай ваш дом прыгнет. Если дом прыгнет выше меня, — я проиграл. А ну, старый домище, давай, скачи!

И тут все засмеялись, поняв шутку студента. Только хозяин мрачно насупился, проворчал что-то себе под нос, а потом заявил, что он не понял условия спора и что они со студентом должны пойти к судье, а уж там он, хозяин, сумеет отстоять свою правоту. Гости смеялись и уговаривали спорщиков помириться, потому что известно ведь и так, что решит судья. Но хозяин и слышать не хотел о примирении. Наконец Ротхард взял его за руку и предложил:

— Уважаемый хозяин, я не хочу показаться каким-то упрямцем и потому первым вас прошу: давайте помиримся! Я уже довольно постранствовал по свету. Честно говоря, мне давно хочется найти такое место, где я мог бы поселиться и жить спокойно. Возьмите меня в услужение, не пожалеете!

Хозяин сделал хорошую мину при плохой игре: согласился взять к себе студента. И не пожалел об этом, потому что новый помощник был силен не только в острословии, — он и работал на совесть. Посетители трактира тоже не остались внакладе — их хорошо обслуживали и развлекали на славу. Остроумные прибаутки и веселые выдумки студента привлекали гостей в трактир, так что каждый вечер там было битком народу, просто яблоку некуда упасть. Со временем дела хозяина поправились, и не в последнюю очередь он был обязан этим своему задорному помощнику.

Через несколько лет в стране случилась эпидемия. Веселый виночерпий заболел и умер, и все, кто его знал, о нем горевали, а хозяин его горько оплакивал.

А гостиница с тех пор зовется «У прыгуна».

О святом Вольфганге

Благочестивый епископ регенсбургский Вольфганг втайне давно мечтал удалиться от мира в пустыню и там послужить Господу Богу молитвой и отрешением. Однажды покинул он старинное епископское подворье в Регенсбурге и в поисках уединенного места пришел на озеро Аберзее, которое впоследствии было в честь епископа названо озером святого Вольфганга.

На северном берегу Вольфганг обнаружил пещеру в скале Фалькенштайн. Там и прожил он отшельником пять лет. Каждое утро до восхода солнца выходил он из пещеры и пел священные гимны во славу Господа. Все вокруг замирало, все звери в лесу умолкали, прислушиваясь к его пению. По вечерам же, перед тем как устроиться на убогом ложе из мха, Вольфганг вновь возносил хвалу Богу, и птицы в гнездах и даже деревья молча и почтительно его слушали.

Каждый день служил святой отшельник обедню. Однажды он проспал время обедни и так горевал из-за своего небрежения, что даже ударился головой о каменную стену. И камень вдруг стал мягким, словно глина! Вскоре по всей округе прошел слух о святой жизни благочестивого отшельника. Больные и немощные шли к нему и просили помощи и заступничества перед Богом.

Нашелся однако кое-кто, кому не по нраву пришлась благочестивая жизнь святого, и был это сам черт. Как-то раз, когда святой Вольфганг спускался в долину, черт хотел обрушить на него большой камень, нависавший над тропой. Но святой уперся спиной и плечами в падающий обломок скалы, и тогда твердый камень сделался мягким как воск. Следы от рук и вмятины от плеч Вольфганга можно видеть на этой скале и по сей день.

Наконец святому Вольфгангу наскучили козни, которыми изо дня в день донимал его черт, и он решил поискать себе другого приюта, построить там храм Господень и служить Богу еще добросовестнее. Он взял топор и забросил его далеко за скалу, где была его пещера, вниз в долину. Святой Вольфганг принес обет построить храм в том месте, куда упадет топор.

Искать топор пришлось долго. Но все-таки Вольфганг нашел его в густом лесу на скалистом мысе, далеко вдававшемся в озеро.

Святой Вольфганг не мешкая взялся рубить деревья. Много дней трудился он от зари до зари, не щадя себя, и от тяжкой работы до того ослаб, что уже едва мог взмахнуть топором. И вот как-то вечером, вконец обессилев, он впал в уныние. Он думал, что поставил себе непосильную задачу. Черт этого случая не упустил. С самым любезным видом явился он перед святым, высказал ему свое сочувствие и повел речи слаще меда. А кончил тем, что предложил свои услуги. Он пообещал в самое короткое время выстроить красивую высокую церковь, если святой Вольфганг продаст ему за это душу первого богомольца, который придет в новый храм.

Епископ, не долго думая, принял предложение. Терпение его кончилось, и он решил хорошенько проучить черта. И вот черт взялся за работу, он ловко, как речной бобер, валил деревья, умело укладывал камни. А святой все это время молился и просил Бога не допустить, чтобы хоть одна человеческая душа досталась черту.

Всю ночь черт работал, ни разу даже не присел передохнуть, и к восходу солнца храм был построен. Все до единого гвоздика было на своем месте.

— А теперь, — сказал черт, подходя к епископу, — я хочу получить мою плату. — Втайне он надеялся, что святой на радостях сам первым поспешит в новую церковь, а значит, станет его добычей.

Но Вольфганг кротко сказал в ответ:

— Потерпи еще немного. Ведь порога церкви не переступил еще ни один богомолец. Первый же будет твоим.

Черт остался доволен обещанием. Радостно помахивая хвостом, он взобрался на камень и принялся насвистывать чертовски удалую песенку, притоптывая в лад козлиными копытами.

А святой стал молиться, отрешившись от всего, что происходило вокруг. Миновал день, а когда настал вечер, из лесу вышел матерый волчище, побежал к церкви, переступил через порог и заглянул внутрь.

— Вот тебе, чертушка, и награда, — сказал святой Вольфганг.

Возмущенный черт завопил:

— Ух, Вольфганг, так вот как ты меня надул! Ну уж нет! Какой же это богомолец?!

А Вольфганг ему:

— Забирай-ка свою жертву! Чего ты ждешь? Разве мы не договорились, что ты заберешь первого, кто войдет в церковь? Вот Господь тебе кое-кого и послал. Забирай же!

Черт завыл таким страшным голосом, что деревья затряслись в лесу, а волк поджал хвост и убежал. И тогда черт провалился в преисподнюю. С того часа он оставил святого в покое.

А Вольфганг прожил в келье поблизости от новой церкви еще десять лет, творя добро и совершая чудеса.

Однажды в церковь пришел паломник из Регенсбурга с епископскою подворья. Увидев Вольфганга, он узнал своего прежнего пастыря и, когда вернулся домой, рассказал, где и как повстречал епископа. Жители Регенсбурга давно уже скучали по своему любимому епископу, они радостно отправились на озеро Аверзее, чтобы просить Вольфганга вернуться. Хоть и грустно ему было покидать полюбившееся лесное уединение, но все же внял Вольфганг просьбам и вернулся в город.

Говорят, маленький храм так затосковал по святому, что тоже чуть не пустился в путь, и Вольфгангу пришлось повелеть ему оставаться на месте, у озера. Но никто не знает, правда ли это или только красивая легенда…

О том, как появилось озеро Иррзее

Там, где сегодня плещут темные воды озера Иррзее, которое называют также Целлерзее, в незапамятные времена простирались плодородные поля, а посреди полей стоял прекрасный замок. Он принадлежал волшебнику, которого все боялись за злобный нрав. Больше всего донимал колдун горняков и рабочих соляных копей, что в Ишле. Сам он за всю жизнь ни разу даже палец о палец не ударил, и потому трудолюбие этих людей его злило. Он называл их кротами, земляными червями, находил и другие обидные прозвища и клялся, что однажды покажет им свою власть.

И вот колдун послал к жителям Ишля посыльного, чтобы тот отнес им горшок, закрытый крышкой. В горшке, сказал колдун, соляной раствор, который он, дескать, хочет предложить им на проверку. Но жители Ишля, к счастью, были осторожны, они остереглись открывать крышку и отослали посыльного с горшком назад.

Посыльный забрал тяжелый горшок и двинулся в обратный путь к тому, кто послал его с поручением. Стоял жаркий летний день, солнце пекло, на небе не было ни облачка. Вскоре с бедняги пот лил в три ручья. Совсем недалеко уже было до замка чародея, и тут посыльный почувствовал, что окончательно выбился из сил, и присел в тени чуть-чуть отдышаться. Горшок он поставил возле себя на землю и с любопытством смотрел на него. Очень ему хотелось узнать, правда ли, что в горшке рассол. Наконец он не вытерпел и приподнял крышку. В горшке забурлило, через край хлынула вода, и как бедный парень ни старался закрыть горшок крышкой, ничего не вышло. Вода лилась и лилась, залила всю долину и заплескалась вокруг холма, на котором стоял замок чародея. Она размыла почву и прорыла глубокие пещеры в склонах холма, — в конце концов холм обвалился, а с ним обрушился и замок. Колдун утонул. Так он погиб от того зла, которое замыслил против жителей Ишля.

Там, где когда-то стоял замок, сегодня простерлась водная гладь озера Иррзее. В ясные дни, когда даже слабый ветерок не морщит зеркальную гладь озера, в глубине можно разглядеть зубчатые стены замка. А когда над озером бушует буря, говорят, можно видеть — и видели иные рыбаки — страшного седобородого старика, который скитается по волнам в своем челноке.

Крепость Раннаридль

На левом берегу Дуная ниже монастыря Энгельгартсцелль тянется цепь высоких холмов. По долине сбегает в Дунай чистая быстрая речка Ранна, а над ней возвышается на холме окруженный зелеными лесами замок Раннаридль. Его построили на развалинах древней крепости, что стояла когда-то на этом месте, и новый замок намного больше и красивей, чем некогда была старая крепость.

В той старой крепости когда-то жил со своею семьей рыцарь, они проводили дни в счастье и благоденствии. Жена его была добрая и красивая женщина, и у них подрастал сынок, в котором они оба души не чаяли. Но времена были неспокойные, то и дело случались вражеские набеги, после которых оставались сожженные города и села. Не пощадила эта напасть и мирную долину Дуная. Однажды враги подошли к стенам крепости и потребовали, чтобы рыцарь ее сдал. Но рыцарь не захотел сдаваться на милость разбойничьей шайки, и уж тем более с женой и ребенком. Он велел поднять цепной мост и приготовиться к осаде.

Враги долго не могли взять приступом мощную крепость. Бой шел все ожесточеннее, во многих местах уже были пробиты бреши в крепостных стенах. Рыцарь понимал, что ему суждено погибнуть, но решил держаться до последнего часа. Жена не согласилась его покинуть, — сказав, что как жила, так и умрет вместе с мужем. Но мысль о сыне не давала им покоя. И они решили: «Пускай мы оба умрем, но ребенка нужно спасти!»

Среди прислуги нашлась одна сильная и бесстрашная девушка-служанка, которая вызвалась бежать с ребенком из крепости и уплыть на лодке по Дунаю подальше от вражеских орд.

В ту лее ночь девушку и мальчика на прочном канате спустили с крутого неприступного утеса, на котором стояла крепость. Наутро вражеские войска ворвались в крепость и после отчаянной схватки убили рыцаря, его жену и всех защитников крепости. Крепость они сожгли и разрушили до основания, не оставив камня на камне.

А девушка под прикрытием ночи выбралась на берег Дуная. Там она нашла чей-то брошенный челнок, положила ребенка под скамью и отчалила. Но в последнюю минуту ее заметил проезжавший мимо вражеский дозор. Лучник прицелился и пустил стрелу… Стрела вонзилась в грудь девушки, и, не издав даже стона, верная защитница мальчика упала в воду. А лодка, покачиваясь на волнах, поплыла к середине реки, где ее подхватило течение.

Лодку прибило к берегу у подножья замка Хайхенбах, наутро ее обнаружил там старый рыбак. Под скамьей в лодке громко плакал младенец. Старик отнес найденыша в замок. Хозяйка замка пожалела сироту, приняла его в свою семью и растила как родного сына. Мальчик рос здоровеньким и смышленым. Хозяин замка полюбил его всем сердцем и воспитал как доблестного рыцаря, а когда он подрос, отправил служить при княжеском дворе. Молодого человека вскоре посвятили в рыцари, и он вернулся в отцовскую крепость, получив золотые шпоры, перевязь и оружие. Никто не знал об истинном происхождении юноши, и сам он считал себя сыном владетеля замка Хайхенбах. Здесь, в замке, молодому рыцарю случалось порой услышать разные удивительные истории. Рассказывали и про сокровища, которые, как говорили, лежат под руинами крепости Раннаридль, но никто не может их откопать, потому что дух, обитающий на развалинах, сторожит сокровища и изгоняет всякого, кто осмелится прийти в крепость. Иные смельчаки отправлялись туда, но все пропали без вести, ни один не вернулся.

Молодой рыцарь слушал эти рассказы и — вот ведь что было странно! — готов был слушать их снова и снова. Но манили его не золото и сокровища. Он был молод, и у него уже было все, что только можно пожелать. И все равно он решил во что бы то ни стало найти сокровища Раннаридля. Зачем — он и сам не знал. Как свойственно молодежи, он об этом даже не задумывался.

И вот однажды рыцарь решил окончательно разобраться, как и что там на самом деле, и отправился в путь. Не удержали его даже слезы названной сестрицы, которая упрашивала его не уезжать. Весело и бодро поскакал он вверх по долине Дуная, и в воображении ему уже рисовалось, как он сражается со страшным призраком и побеждает его своей храбростью и отвагой. Что ж, ведь он был очень молод, этот прекрасный рыцарь, и не мог представить себе, чтобы ему что-то не удалось!

Но когда он очутился в окружении полуразвалившихся крепостных стен, среди обломков камней, заросших сорной травой, его вдруг охватило странное чувство и всю веселость как ветром сдуло. Пение птиц показалось ему печальным, в плеске дунайских волн послышалась грусть, и напала на юношу неизъяснимая тоска. Он медленно спешился и пошел бродить среди развалин. Наконец он набрел на поросшую вьюнками замшелую дверцу в стене и попытался ее открыть. И вдруг увидел перед собой маленького человечка в серой монашеской рясе, с длинной седой бородой, которая спускалась до самой земли. Человечек приветливо обратился к юноше:

— Я давно тебя ждал, — сказал он. — Я знал, что однажды ты придешь. Следуй за мной. Я покажу тебе место, где лежат в земле твои родители. Я отдам тебе и сокровище, оно по праву принадлежит тебе, я хранил его для тебя много лет.

— Мои родители, — отвечал юный рыцарь, — владетели замка Хайхенбах. Не понимаю, что означают твои слова!

Серый человечек покачал головой, а затем рассказал удивленному юноше печальную историю его настоящих родителей, показал он ему и место, где под обломками остались лежать их тела. Потом он отвел юношу в подземные кладовые. Там было столько золотых и серебряных монет, сколько молодой рыцарь еще никогда не видел.

— Это золото — твое, — сказал серый человечек. — Используй его для добрых дел.

Наш юный рыцарь подумал, что все это ему снится. Не успел он что-либо сказать в ответ, как человечек бесследно исчез. Юноша наклонился и поднял золотую монету.

— Это не сон, — прошептал он. — Но я не могу поверить, что это явь.

Он медленно поднялся из темного подземелья на свет. Сияло солнце, трава зеленела и цвели цветы на развалинах. Лошадь рыцаря мирно паслась на заброшенном крепостном дворе.

«Если все это правда, — решил про себя юноша, — то нельзя лучше истратить эти деньги, чем на то, чтобы достойно предать земле останки моих родителей и заново отстроить крепость». Он вскочил в седло и во весь опор поскакал в Хайхенбах.

Прибыв в замок, он рассказал о своем удивительном приключении. И тогда ею приемные родители подтвердили, что он и правда не их сын, но они любят его как родного сына. В те дни, когда была разрушена крепость Раннаридль, его нашли в лодке на берегу Дуная и принесли в Хайхенбах.

Вместе с приемным отцом юный рыцарь съездил в замок своих предков и забрал сокровища. Прошло несколько лет — и Раннаридль уже не лежал в развалинах. Юный рыцарь отстроил крепость, а останки своих родителей похоронил в замковой часовне. Женившись на своей названной сестре, он поселился с нею в Раннаридле и стал его новым хозяином. Приемным родителям он до конца их дней оставался верным сыном.

И сегодня замок Раннаридль высится над Дунаем, рекой, которая когда-то спасла жизнь ею строителю.

Хлеб горных гномов из Райхраминга

В долине Эннса близ города Райхраминг стоит у подножья высоких гор крутая скала. Рассказывают, что в давние времена в этой скале обитали гномы, которые в недрах гор роют золото и серебро. В расселинах своей скалы они стирают одежду, варят пищу и пекут хлеб.

Однажды на рассвете проходил мимо этой скалы молодой лесоруб. Он пустился в путь до восхода солнца, потому что хотел вовремя поспеть на вырубку. Неторопливо поднимаясь в гору, он вдруг увидел, что из расселины в скале идет дым.

«Кто же это в такой ранний час трудится здесь?» — подумал он с любопытством и подошел поглядеть.

Как же удивился дровосек, когда увидел в расселине маленьких человечков, которые усердно пекли хлеб. Одни месили тесто и лепили караваи, другие подносили дрова и ворошили огонь в печи. Некоторое время дровосек наблюдал за ними, любуясь тем, как споро и ловко они работают. Наконец он набрался смелости и попросил себе один каравай.

— Потерпи немного, — сказал один из гномов. — Мы еще не кончили.

Но дровосек спешил в лес на работу и не хотел задерживаться, он не стал ждать, а пошел дальше своей дорогой. Возвращаясь вечером, он снова оказался возле той скалы, где видел гномов. Один гном вылез из расселины, подошел к дровосеку и сказал:

— Что ж ты утром не подождал? Вот, на тебе обещанный каравай. — И протянул дровосеку большой каравай свежеиспеченного хлеба.

Парень принял хлеб с благодарностью. От хлеба шел такой вкусный запах, что он тут же устроился на траве и отрезал себе добрый ломоть. Но как же он удивился, увидев, что каравай тотчас же снова сделался целым! Парень отхватил еще кусок — и снова хлеб остался целым и круглым. Тут дровосек чуть не пустился в пляс от радости: ведь он получил в подарок хлеб, который никогда не кончается.

Каравай всегда оставался свежим, с хрустящей корочкой, и наш дровосек уже привык думать, что до конца своих дней не будет знать голода. Но как-то раз поделился он хлебом со своими товарищами лесорубами, нарезал всем по куску и позабыл оставить про запас хоть горбушку. И когда был съеден последний кусок, разом кончилось его беспечное житье — дровосек оказался с пустыми руками и долго еще потом вздыхал, вспоминая про чудесный каравай.

Нынче в Райхраминге давно уж не стало гномов. Но говорят, в глубине той скалы лежит богатейший клад, золото и серебро. Хочешь его забрать? Тогда надо найти в лесу золотую шишку, говорят, есть такая где-то в горах. Тот, кто ее найдет, раскроет скалу и возьмет себе клад. До сих пор еще никому не посчастливилось найти золотую шишку. Может быть, тебе повезет?

Святой Петр и пончики

Когда Господь наш жил на земле, странствовал Он вместе со святым Петром однажды в пору солнцеворота по области Мюльфиртель. Они были в пути уже долгое время, и под конец святой Петр сильно проголодался и попросил Господа:

— Учитель, я голоден. Не пора ли нам попросить у добрых людей чего-нибудь поесть?

А так как проходили они в это время мимо крестьянского хозяйства, Господь указал на крестьянский дом и сказал:

— Здесь живут добрые люди. Пойди к ним, там тебе не откажут.

Петр вошел в дом, и крестьянин дал ему три масляных золотистых пончика. Петр и подумал: «Один для Учителя, один — мне, а третий припрячу на потом. Одного-то пончика мне не хватит — уж очень я проголодался».

Съев два пончика, они пошли дальше. Через некоторое время Петр немного отстал от Господа и, когда они вошли в лес, быстро вытащил из сумы третий пончик. Но всякий раз, как он откусывал, Господь задавал ему какой-нибудь вопрос, а так как отвечать с набитым ртом Петр не хотел, чтобы не выдать себя, — он тут же выплевывал откушенный кусок. Лес кончился, а бедный апостол Петр так и не съел ни кусочка припрятанного пончика.

Вечером они шли назад той же дорогой в лесу. Петр с удивлением стал замечать, что вдоль обочины желтеют во мху маленькие грибочки — лисички, которых тут, помнится, раньше не было. Дивясь этому, он спросил Господа, что бы могло значить появление грибов, а Господь поглядел на Петра с улыбкой и кротко ответил:

— Они выросли там, где ты бросал откушенные куски.

Петр устыдился, ибо понял, что Учителю все ведомо.

С тех пор каждый год в пору солнцеворота вырастают на мшистой земле в лесу желтые грибы лисички. Желтый, как у пончиков, цвет их служит напоминанием о мелком обмане, который не укрылся от Господа.

Охотник с Мертвых гор

Давным давно в окрестностях Хинтерстодера в глухом лесу жил с своей семьей и работником бедный дровосек. По правде говоря, если бы его воля, деревья росли бы себе и росли. Не любил он своего промысла, зато охота была его любимым делом. Но он был бедняком, а охотиться на косуль, оленей и горных козлов дозволялось только богатым господам. Он, однако, не обращал на это внимания, считал, что приказы и указы не про него писаны; из года в год он охотился на крупную дичь, и его подмастерье от него не отставал. И оба были такие ловкие, что ни один егерь ни разу не сумел поймать их с поличным.

Когда однажды в горах дровосек подкрадывался к матерому горном козлу, перед ним неожиданно возник, словно вырос из под земли, огромный черномазый детина, одетый егерем. Охотник вытаращил глаза и сразу догадался, что этот черномазый не кто иной, как черт собственной персоной. Но парень и виду не подал, что ему не по себе, хотя сердце у него так и екнуло.

— Здорово, приятель! — сказал черномазый, — я вижу, ты любишь охотиться. Что ты мне дашь за такое ружье, которое бьет без промаха? У дровосека даже глаза заблестели от такого предложения.

— Дело хорошее, — сказал он, — но я бедняк и такое ружье мне будет не по карману.

— Не бойся! — ответил черномазый. — Цена невелика, да к тому же с отсрочкой на двадцать лет.

Дровосек больше всего на свете ценил уменье попадать в цель с первого выстрела, а поэтому вступил с чертом в переговоры. В конце концов они сошлись в цене. Черт отдал охотнику ружье, которое всегда било без промаха и вдобавок наделяло своего хозяина даром оборачиваться бревном при появлении егеря. За это черт хотел получить через двадцать лет на этом же месте между двенадцатью и часом ночи душу дровосека. Дровосек подписал договор своей кровью, и черт исчез в расщелине скалы.

Теперь дровосек стал королем леса. Его пули никогда не пролетали мимо цели, и ни один егерь не мог его поймать на месте преступления. Всякий раз, когда за ним следили, он оборачивался бревном и егеря оставались с носом.

Так вот и промышлял дровосек двадцать лет: жил без забот и к тому же катался как сыр в масле, потому что охотничьи трофеи приносили ему деньги.

Но наконец наступил день, когда черт захотел получить плату. Наш охотник, однако, не струсил: он твердо решил перехитрить черта.

В условленный день ровно в двенадцать часов ночи дровосек пошел с работником в лес и взял с собой кусок мела и святую воду. На том же месте, где двадцать лет тому назад явился ему нечистый, он обернулся бревном. Работник пометил бревно тремя крестами и обильно окропил святой водой. В таком виде охотник стал ждать прихода черта.

Когда наступила полночь, черт вышел из расщелины скалы и стал высматривать охотника. Но перед ним было лишь бревно с начертанными на нем мелом тремя крестами. Черномазый егерь ругался с такой яростью, что все зверье в округе попряталось в свои логова. Битый час бушевал и неистовствовал черномазый вокруг освященного бревна, но добраться до дровосека так и не смог. Когда колокол пробил час ночи, одураченному черту, как он ни злился, пришлось вернуться в расщелину скалы, из которой он вышел. Дровосек же продолжал охотиться без помех и радовался, что насолил черту.

Мондзее

Глубоко на дне Лунного озера есть маленький холм. Когда-то на этом холме стоял замок дивной красоты, а вокруг, где сегодня раскинулась водная гладь, находились плодородные нивы и луга, и прелестная деревушка с церковью, возведенной в честь Пресвятой Богородицы. Жили в деревне трудолюбивые, богобоязненные крестьяне: в будние дни они прилежно работали, а воскресенье посвящали Господу.

Правда, рыцарь, владелец замка, был человеком жестокого и свирепого нрава и с удовольствием угнетал своих подданных, драл с них три шкуры, нападал на замки соседей и грабил их.

В воскресенье он и не думал переступать порог церкви, а без удержу бражничал в замке в компании таких же, как он, рыцарей.

Однажды ночью деревенскому священнику явилась во сне Богородица и велела ему как можно скорее покинуть деревню вместе с жителями, потому что иначе всех их ждет неминуемая погибель. Священник в эту же ночь поспешил обойти все дома и предупредить их обитателей, и еще до рассвета они, собрав пожитки и забрав скотину, покинули родные места. Жители обосновались заново там, где теперь располагается мондзейский базар. Рыцарь и его собутыльники наблюдали из замка исход обитателей деревни и громко насмехались над ними. Потом они снова сели за стол и провели день, как обычно, — пили, пьянствовали и предавались пороку, пока не наступила ночь.

Но в то время как владелец замка и его гости заливали глотки вином, тяжелые тучи заволокли небо. Молния за молнией ударяли в замок. Занялись огнем балки, а из-под земли хлынула вода и стала стремительно заполнять долину. Пылающий замок утонул вместе с владельцем и гостями, сколько они ни сквернословили и ни богохульствовали. Потоки воды сомкнулись над замком и залили покинутые жителями дома. На следующее утро там, где стоял замок и деревня, раскинулось огромное озеро. Формой оно напоминало луну, поэтому его назвали Мондзее — Лунное озеро.

Говорят, что в старину в ясную погоду еще можно было увидеть глубоко внизу в темно-зеленой воде шпиль колокольни и зубцы стен замка. А иногда объявлялся рыбак, который рассказывал, что нередко слышал крики проклятий того владельца замка и его злополучных гостей.



Читать далее

ВЕРХНЯЯ АВСТРИЯ

Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления

закрыть