Онлайн чтение книги Тритон Дешарова Desharow Merman
3 - 62

Когда я проснулся, все вокруг было погружено во тьму. Я лежал на кровати, мои руки были прикованы наручниками к изголовью кровати, я был абсолютно голым. От этого у меня кровь застыла в жилах, и я сразу же начал сопротивляться.

Затем я заметил, что вокруг было очень тихо. Райна здесь не было, и я не чувствовал ничего необычного, что служило бы доказательством того, что он надругался надо мной, пока я был бес сознания. Или, может быть, на самом деле меня защищало магнитное поле Агареса.

После того, как я несколько раз моргнул, мое ночное зрение постепенно вступило в силу, и я смог лучше рассмотреть комнату. Я находился в комнате, которая не была ни слишком большой, ни слишком маленькой, на стене висело несколько единиц огнестрельного оружия вместе с военной формой, а на столе лежали телескоп и компас. Вероятно, эта каюта принадлежала Райну.

Воздух в каюте сильно пах алкоголем, и от одной мысли о том, что Райн хотел сделать со мной, держа меня здесь взаперти, у меня заболел живот. Я почувствовал невыносимую тошноту, что даже дышать стало трудно.

Мне показалось, что в моей голове взорвался фейерверк, когда ужасные воспоминания нахлынули снова. Я сжал кулак и натянул металлические наручники, которые сковывали мои запястья, в попытке избавиться от них, но то, что я получил, это острую боль в запястье и резкий лязг металла. Из-за чего я быстро успокоился.

Мне не стоит резко двигаться, чтобы не привлечь внимание Райна. Я оглядел каюту и обнаружил, что рядом с кроватью есть окно. Небо уже потемнело, и я смог увидеть мигающие огни соседних лодок, а также фигуры вооруженных людей, совершающих патрулирование. Я должен найти способ сбежать отсюда. Возможно, когда они все уснут, мне стоит попытаться выскользнуть из окна.

Как только я подумал об этом, я поднял ногу в попытке открыть окно пяткой, однако я почувствовал, что мои ноги были довольно слабыми, я просто не мог подняться вообще. Казалось, это был признак паралича.

Я не мог не вспомнить тот покалывающий, как игла, укол в шею, от которого я потерял сознание. Анестезия, которую мне ввели в кровь, все еще присутствовала. Мне, вероятно, потребуется несколько часов, прежде чем я смогу восстановить хоть каплю сил, но кто знает, как долго продлится анестезия?! Полдня или целый день!? Я не мог ждать так долго, я должен избавиться от эффекта лекарства как можно быстрее. Я должен ускорить метаболизм своего тела, заставляя себя выделять или потеть.

К черту все это, я не хочу гадить или мочиться на кровать! Это означает, что я могу сделать только последнее—заставить себя вспотеть. Мой разум был подобен рыбе, прыгающей в большом океане, инстинктивно плывущей к Агаресу. На самом деле, всякий раз, когда я думал о чем-то, связанном с Агаресом, я начинал резко потеть.

Действительно, «кое-что».

Бог знает, как мне не следовало вспоминать об этих чертовых вещах в данной ситуации, в которой я оказался, но это было единственное, что я мог сделать, физическая стимуляция всегда быстрее повышала уровень адреналина у людей, чем любая боль или страх.

Я расслабился и закрыл глаза, сделав глубокий вдох и выдохнув, приоткрыл рот, как будто ожидая поцелуя. Я представил, как Агарес склонился надо мной, уставившись на меня в темноте, облизывая и посасывая мою шею и Адамово яблоко, которое было самым чувствительным. Почти сразу же мое дыхание участилось, и, когда мое тело нагрелось, я неосознанно немного раздвинул ноги, позволив толстому воображаемому гладкому рыбьему хвосту скользнуть по внутренней стороне моего бедра, а затем полностью соединиться с ним.

Возможно, то, что сказал Райн, было правдой, Агарес затрахал меня до такой степени, что я даже сам этого не осознавал!

Мой член затвердел, меня бросило в дрожь и пот начал стекать с моей спины. Черт возьми, нужно еще больше вспотеть! Я попытался собраться с силами, чтобы повернуть запястья и согнуть колени, чтобы ударить ногой в окно.

Я мог немного перевернуться, чтобы освободиться от наручников, но я чувствовал, как дрожат мышцы моих рук, то же самое касается моих ног. Этого количества пота было все еще недостаточно, я должен вспотеть так, как будто пробежал марафон на 100 метров, только тогда этого будет достаточно. Если бы мои руки были бы свободны, то, возможно, я смог бы это сделать, но, к сожалению, я мог полагаться только на свое воображение, измываясь над собой.

- Агарес... - Я сжал кулак, не осознано взывая к нему от всего сердца, и снова закрыл глаза, заставляя себя вспомнить те сцены. Я даже начал имитировать половой акт, когда мы были крепко соединены вместе, и постепенно мой пот пропитал постельное белье.

Я не знал, позволит ли наша с Агаресом связь почувствовать это, но, если бы он мог, он был бы действительно взволнован тем состоянием, в котором я сейчас нахожусь.

Попытка понять образ мыслей Агареса в этот момент заставила меня почувствовать смущение. Я предполагал, что в глубине души Агарес испытывал ко мне те же чувства, что и человек с комплексом Адама. Он позволил мне прорасти его генам, затем лично сопровождал меня в моем уязвимом детстве, и через несколько лет он сорвал меня, как спелый плод. Теперь, когда в моем сердце зацвели чувства, мне больше не вырваться на свободу, и я мог только потеряться в его теплых объятиях.

Именно в этот момент я осознал, что почувствовал Агарес в «первый» раз, когда мы встретились.

Возможно, мои действия, когда я впервые связался с Агаресом—или так я думал—заставили его увидеть во мне того маленького мальчика, которого он вырастил. Тем не менее, бессознательно соблазняя его снова и снова—вплоть до глупого желания получить образец его спермы.

Особенно когда у него был разгар течки.

Теперь, вспоминая то время в глубоководной лаборатории, когда я обнаружил, что Агарес подглядывает за мной снизу со стеклянного пола, я снял с себя всю одежду, чтобы сказать ему, что я мужчина. Агарес, вероятно, нашел этот момент одновременно забавным и волнующим.

О Боже, до сих пор я совершенно не осознавал, что играл с огнем и в конечном итоге обжегся.

Но тогда, как я должен был понять все это, когда он начисто был стерт из моей памяти?

Как раз в тот момент, когда я был погружен воспоминания, чувствуя себя немного раздосадованным, внезапный электрический ток пробежал по моему позвоночнику, напугав меня. Это ощущение я уже испытывал раньше, это обычно происходит прямо перед тем, как мое тело вступает в стадию мутации. Моя течка приближалась, и, возможно, только что я сам ускорил ее приход. Нет, черт возьми! Почему именно сейчас?!

Дерьмо!

Я отчаянно молился в своем сердце, но мое тело не слушалось меня. Невольно я покрылся потом, и благодаря стимуляции мое тело начало восстанавливать свои силы.

Признаю, что такой поворот событий был плохим, но в то же время и хорошим. Я сжал челюсти и боролся с настойчивым, сильным желанием, поглощающим меня, как черная дыра, и сосредоточился на том, чтобы переместить себя.

Этот процесс, несомненно, был мучительным, но это было мое единственное средство к свободе. Поместив большой палец в центр ладони и используя пальцы ног, чтобы ухватиться за кровать в качестве якоря, я изо всех сил потянул наручники, свисающие над моей головой, воткнув маленькую металлическую деталь в место, соединяющее мой указательный и большой палец. Мне показалось, что по моим пальцам ударили молотком, острая боль почти заставила меня потерять сознание, но сразу же я услышал звук моих костей, вывернувшихся с треском.

Основание моего большого пальца согнулось под неестественным углом. Перепонка, которая росла между моими пальцами, жалко болталась на тыльной стороне моей ладони, совсем как сморщенная лапа аллигатора, о, или, может быть, жареная лапа аллигатора из Орлеана, так как моя рука стала очень красной.

Мой рот растянулся в широкой улыбке, мышцы лица подергивались, даже когда слезы боли тихо скатывались с моих глаз. Если бы кто-нибудь случайно увидел выражение моего лица, он был бы шокирован до полусмерти, потому что мое ухмыляющееся лицо определенно было намного уродливее, чем у злобного призрака.

Что сделало меня еще счастливее, так это то, что моя течка прервалась преждевременно из-за боли. Хотя это только временно, по крайней мере, это не будет мучить меня всю ночь, как в прошлый раз.

Осторожно вытащив руку из наручников, я сделал глубокий вдох, готовясь, и снова прижал большой палец к доске кровати, чтобы вернуть его в исходное состояние. На этот раз боль была еще сильнее, я вцепился зубами в простыню, практически жалобно рыдая. Однако вместо слез, капли пота стекали по моему лицу от сильной боли.

Черт возьми, тот факт, что я потею ровно столько, сколько мне было нужно раньше! Блядь, блядь, блядь!

В глубине души я проклинал Бога, который играет со мной. Я потряс распухшими красными руками, чувствуя счастье, что они не превратились полностью в мусор, и глубоко вздохнул. Как раз в тот момент, когда я планировал встать, дверь каюты позади меня с грохотом открылась, это напугало меня и заставило проклинать мою везучесть.

Обернувшись, я неожиданно увидел Райна. Он быстро запер дверь, как только его глаза встретились с моими.

- Что происходит, Дешаров? Твои глаза, твои уши… - К моему удивлению, Райн не испугался моего побега, как я думал, а расширил глаза, изучая мое лицо. Я посмотрел в сторону окна слева от меня, свет, отражающийся от стекла, отражал мою внешность — мои зрачки слабо светились в темноте, а на ушах выросли два тонких «крыла», как у Агареса.

Я напряженно поднял руки, чтобы коснуться своего лица, но прежде чем моя рука коснулась его, я мельком увидел в отражении руку Райна, тянущуюся к карману. В моем сердце сразу же зазвенел сигнал тревоги, и когда он ловко бросился ко мне, я быстро метнулся на другую сторону кровати и увидел, что в его руке был шприц.

.......................................

«...сморщенная лапа аллигатора»