Онлайн чтение книги Некий магический Индекс A Certain Magical Index
6 - 3

Часть 1

– О-о! Тома, это и есть подземный мир, о котором ходит столько слухов?

– Это не подземный мир, это подземный торговый центр.

Индекс сказала это возбужденно, а невыспавшийся Камидзё медленно ответил едкой репликой.

В Академгороде было много подземных торговых центров. Множество подземных уровней расходилось во все стороны от вокзала, и вели ко множеству универсальных магазинов; это напоминало какой-то лабиринт. Толпа здесь была не настолько густая, как перед вокзалом, но всё же здесь гуляло немало школьников.

Подземные торговые центры были одним из экспериментов Академгорода, наряду с патрульными роботами и ветрогенераторами. Поскольку в Японии не хватает земли, и она подвержена землетрясениям, эта страна, естественно, стремится к лучшим в мире технологиям подземного строительства. Академгород использовался в качестве экспериментальной площадки для их отработки, так что их подземные работы велись в разных местах по всему Академгороду.

Камидзё выбрал этот зал игровых автоматов без какой-то особой причины; просто Индекс никогда не бывала под землей.

– В любом случае, давайте перекусим. Что ты хочешь поесть, Индекс? Не выбирай ничего слишком дорогого или такого, что придется долго ждать.

– Ну и не надо заходить в такие места. Давай куда-нибудь, где дешево, вкусно, много и чтобы не слишком много людей о нем знало.

– … Найти такое заведение уже сложно. Что насчет тебя, Казакири?

Камидзё сказал это, обернувшись к Казакири. Почему-то Казакири дернула плечами и спряталась за спиной Индекс.

«Ну что я сейчас сделал?» – задумался Камидзё.

– … А… нет… я… извиняюсь… я… не… испугалась…

Настороженно сказала Казакири, стоя позади Индекс.

– … Это просто от того… что ты совсем недавно видел меня голой…

– Что?

Камидзё не расслышал последнюю фразу.

– А… э… ничего… просто… просто ты наверняка видел меня голой… так почему ты не обращаешь внимания… э…

Пробормотала себе под нос Казакири, и Камидзё абсолютно ничего не понял. Камидзё думал, что раз она пообещала пойти вместе с ними, Казакири не должна была считать его раздражающим или бояться его или что-то ещё, но откуда взялась эта настороженность как к чужаку?

Индекс, похоже, поняла Казакири, потому что холодно сказала Камидзё.

– Ну в самом деле, выражение лица Томы уж слишком страшное.

– Что? Что в нем такого страшного?

– Да ты выглядишь просто как дикий зверь! Выслеживающий слабую девушку глазами! Выражением лица говоря ей без слов: «не думай, что я дружелюбный, нет такой добычи, которая ускользнет от меня». Это действительно страшно.

– Тогда не те ли странные мысли, что ты внушила ей, напугали её?

Похоже, плечи Казакири среагировали на крик Камидзё, потому что снова задрожали. Дрожа, она спряталась за Индекс, робко сказав:

– … Это… это…

– Посмотри, Тома! От твоего крика Хёка испугалась ещё сильнее!

– А-а-а… ладно, ладно! Я понял, ну и относитесь ко мне как к дикому зверю! Раз я зверь, я покажу вам зверя! ДАЙТЕ-КА Я ПОКАЖУ ВАМ НА ЧТО ПОХОЖ НАСТОЯЩИЙ ЗЛОБНЫЙ КАМИДЗЁ!!!

– … Ну… я не… испугалась… просто я хотела предложить… обед…

Сказала Казакири едва слышным голосом. Спорившая и почти сдавшаяся парочка немедленно замолчала, услышав её и одновременно обернувшись к ней.

Хёка Казакири указывала пальцем.

В том направлении, куда она показывала, они увидели ресторан.

Часть 2

– Школьная столовая?

– Да, школьная столовая.

Камидзё объяснял это глубоко смущенной Индекс так же, как и тогда, когда они вошли в подземный торговый центр.

Троица во главе с Камидзё вошла в заведение, которое выглядело обычным популярным сетевым рестораном. Их усадили за четырехместный столик, Камидзё и Индекс сидели друг напротив друга, а Казакири сидела рядом с Индекс.

Следует заметить, что трехцветный кот расположился на коленях у Индекс. Сначала они думали, что проносить животных внутрь запрещается, но, неожиданно, сюда пускали с котами. Если приглядеться внимательнее, оказывалось, что рестораном владела та же компания, которая управляла той сетью ресторанов, в которые разрешалось приводить домашних животных.

– В Академгороде слишком много школ, так что уже можно открыть ресторан, выбрав лучшее из всего, что подают в их столовых.  Хоть это и школьная еда, она имеет диетическую ценность. Придя сюда, можно узнать, что едят в других школах.

– О, но Тома, что означает комплексный обед в школьной столовой?

Спросила Индекс, с насмешливым видом глядя на огромное меню, напоминавшее чертежную доску.

Честно говоря, поскольку Камидзё утратил все свои воспоминания, он не помнил, каким был комплексный обед в общеобразовательных школах. Однако, у него всё же оставались некоторые остатки знаний, так что он примерно знал, как тот выглядел.

– В сущности, это просто пища, которую ты можешь получить только в школе.

– Так… так круто! Это так называемое ограниченное издание?

– … А, да ладно, слишком лень объяснять. Это верно, оно по-настоящему редкое!

– Эм… раз ты проигнорировал это… потому что тебе слишком лень… я не думаю, что это действительно…

Камидзё слишком лень было возражать, потому что он не выспался, и Казакири сумела только пробормотать две фразы в ответ, но эти слова не достигли слуха Индекс. Лицо Индекс скрылось за огромным меню, словно лицо главы семейства, который читал только газеты. Затем Индекс бросила взгляд поверх меню и сказала Камидзё.

– Тома, я могу заказывать всё, что угодно?

– А… не выбирай слишком дорогое.

Камидзё сказал это мимоходом, но в глубине души он не сильно нервничал. По той причине, что раз все блюда в заведении были или из школьных столовых или комплексными обедами, логически рассуждая, они не должны были быть слишком дорогими.

– ПА! Индекс хлопнула меню по столу, указала на фотографию под таким углом, чтобы Камидзё мог её видеть, и сказала:

– Я хочу это.

– Хм? Которое?

Камидзё посмотрел, на что указывал тонкий белый палец Индекс. Он прочитал в меню:

– Комплексный обед из средней школы Токивадай – 4000 йен.

Не говоря больше ничего, Камидзё закрыл меню и хлопнул его углом Индекс по голове.

– Больно! Почему ты вдруг ударил меня?!

– Разве я не сказал, чтобы ты не выбирала слишком дорогое? Ты что, собираешься вот так игнорировать меня?

Эта электрическая ученица средней школы действительно ела такие деликатесные блюда? Камидзё невольно задумался об этом. Он осторожно открыл меню снова и взглянул. На фотографиях были роскошно выглядевшие блюда, которые можно было есть только в шикарно обставленном ресторане, где всё сияло бы.

– … А… тогда… я хочу это…

Сидя рядом с устроившими суматоху Камидзё и Индекс, Хёка Казакири указала пальцем на некое блюдо на той же странице.

Фотография этого комплексного обеда выглядела обычно – просто французская булка и молоко.

Камидзё выглядел слегка тронутым, может быть, потому что наконец появился пример, на котором Индекс могла бы чему-то научиться.

– Смотри и учись, Индекс, вот ответ хорошего ученика.

– Ва-а, у Хёки такие унылые вкусы. Я предпочитаю съесть что-то более забавное.

Глядя на продолжавшую спорить Индекс, Камидзё вздохнул.

–Когда ты выбираешь пищу, Индекс, ты должна делать это по вкусу, а не по внешнему виду. К тому же, НЕ ПЫТАЙСЯ ИСПОЛЬЗОВАТЬ ЭТУ ВОЗМОЖНОСТЬ, ЧТОБЫ РЕКОМЕНДОВАТЬ КАЗАКИРИ КОМПЛЕКСНЫЙ ОБЕД ИЗ СРЕДНЕЙ ШКОЛЫ ТОКИВАДАЙ, ИДИОТКА! КАЗАКИРИ УЖЕ СОВЕРШЕННО ПОДАВЛЕНА, ПОТОМУ ЧТО НА НЕЁ НАЛЕПИЛИ ЯРЛЫК УНЫЛОЙ И ЗАДУМЫВАЕТСЯ, НЕ ИЗМЕНИТЬ ЛИ СВОЙ ЗАКАЗ!

Камидзё не мог не закричать. Услышав это, Казакири с шокированным видом быстро схватила огромное меню и закрыла им лицо. Похоже было, что уровень её взаимоотношений с Камидзё только что опустился настолько низко, что падать ниже уже было некуда. Похоже, что вернуть её обратно было труднее, чем взойти на Небеса.

Через некоторое время всем троим были поданы блюда.

Они включали: молоко в картонном пакетике, французские булки (те, на которые можно намазывать маргарин), тушеное мясо с картошкой, салат, жареный цыпленок, и чашка йогурта на десерт. По сведениям официантки, одетой как подавальщица блюд в столовой, отличительной характеристикой этого комплексного обеда было то, что в нем, игнорируя мировое разнообразие, совмещались японская и западная кухня. Цена была немного выше, чем за обычный комплексный обед, поскольку тут использовались другие ингредиенты, хотя блюда были теми же самыми, и потому что они не могли прибегнуть к массовому производству, чтобы снизить цену.

– Ладно, всем приятного аппетита. Ах, да, Казакири, почему ты это выбрала? Это потому что ты любишь йогурт?

Блюда в этом заведении сортировали по школам, так что их выбирали не только по содержимому. Например, кто-то хотел поступить в определенную школу, но не сумел, и поэтому он хотел есть то, что давали в этой школе.

Однако, похоже, у Казакири не было таких мыслей. Она потрясла головой и сказала:

– … Это… это… потому что я не ела… такую еду раньше…

– О? В твоей школе никогда с самого детства не подавали такие блюда?

– Эм… да.

Казакири почему-то выглядела виноватой, и прямо сейчас Камидзё задумался…

«Она никогда не ела комплексные обеды, это что же, она всегда брала с собой бенто? Другими словами, не то, чтобы она сама готовила себе бенто, это в её общежитии давали бенто с собой? Мне так завидно, я тоже хочу себе бенто на обед. Не нужно будет драться с другими за еду, я смогу есть утонченно. Да, в моём общежитии не дают ни завтрака ни бенто с собой. Погодите-ка, разве у меня нет кое-кого, кто на халяву ест дома? Если я попрошу Индекс готовить бенто… не-не-не-не, даже не думайте об этом, как эта девушка вообще сможет готовить, когда она даже микроволновкой не умеет пользоваться?»

– Хех-хех-хех-хех-хех-хех…

Камидзё изобразил зловещую ухмылку, одновременно высвобождая негативную энергию.

– …Эм… могу ли я узнать… почему… твои глаза настолько страшные…

– Хёка, это старая привычка Томы. Пожалуйста, просто прости его за это, ладно?

Часть 3

Женщина в черном платье шла по улице.

Её звали Шерри Кромвель. Она состояла в Несессариус, антимагической группе Английской церкви, и к тому же, была очень компетентна в идолах Каббалы. Идя сквозь толпу, она улыбалась.

Сначала она думала, что её рваное платье в кружевах будет привлекать слишком много внимания, но, неожиданно, на самом деле школьники не обращали на него особого внимания. Похоже, в этом городе возрастной фактор был намного важнее одежды. Поскольку 80% населения были школьниками, здесь трудно было найти человека старше 25 лет, а девушек-готок вроде неё было не так уж мало.

­ ­– … Сотворив из праха…

Шерри декламировала на ходу, словно бормотала себе под нос.

Она вытащила из разорванного рукава нечто, напоминавшее мелок. Это была масляная пастель, предназначенная для рисования магического круга, сделанная из освященной соли и масла.

– … Бог придал Земле форму, дал ей жизнь и назвал их людьми…

Шерри запела, сжимая мелок и, со скоростью выхватываемого из ножен меча, сделала рисунок на близлежащем торговом автомате, оставив линии, напоминавшие слова, и всё же выглядевшие линиями.

– … И смертные узнали секреты из уст Падших Ангелов…

Дорожное ограждение, деревья на тротуарах, роботы-уборщики и столбы ветрогенераторов… пастельные рисунки Шерри покрыли это всё.

– … Но смертные не могли понять Святой язык, и Падшие Ангелы не могли передать свои слова правильно…

Нарисовав почти 72 отметки, она подняла мелок и начала рисовать в воздухе.

– … И с этим, жизнь, созданная руками человека, закончится как марионетка из глины – время под рукой, каменный голем со зловонием грязи, Эллис, будь верен мне до конца!

Наконец, Шерри один раз хлопнула в ладоши.

В следующий момент.

Вокруг послышался треск, словно лопнул гнойник. Это был не один или два звука, но множество их. Поскольку звук был довольно тихим, шаги и болтовня учеников заглушили его, так что никто его не расслышал.

Тем не менее, изменения действительно произошли.

На торговом автомате с напитками, дорожном ограждении, деревьях на тротуарах, роботах-уборщиках и столбах ветрогенераторов… повсюду, где Шерри оставляла свои рисунки, появились объекты размером с мячик для настольного тенниса, похожие на пузырьки, поднимающиеся из болота. Её магия не ограничивалась материалами, она могла использовать как оружие всё, что держала в руках.

На поверхностях мячиков для настольного тенниса появились горизонтальные трещины.

Словно с винограда сняли кожуру; и тем, что появилось из трещин, оказались грязно-белые глазные яблоки.

Шерри вытащила листок черной бумаги размером с почтовую открытку.

– Автоматическая библиотека. Цель – это, верно… Каза… кири… как оно читается? Что, в этой стране обычные тексты целиком состоят из рисунков?

Белый мелок танцевал, быстро выписывая слова на листке черной бумаги. На самом деле, Шерри не умела читать иероглифы, и могла только преобразовывать слова в своем мозге в «картинку» и копировать «слова» на бумагу.

Затем Шерри щелкнула пальцем, и листок черной бумаги размером с открытку вылетел из ее рук, опустившись на землю, словно «летающая тарелка».

На бумаге были написаны слова: Хёка Казакири.

Черная бумага с белой надписью выглядела как негатив надписи, сделанной карандашом на листе бумаги, и заставила множество глазных яблок поглотить себя.

Глаза жадно поглощали листок бумаги, разрывали его, и впитывали своими словно сделанными из грязи телами. Спустя несколько секунд листок черной бумаги исчез.

Множество глаз, съевших обрывки бумаги, рассеялись, словно стая тараканов, разбегаясь во всех направлениях. Некоторые двинулись по земле, некоторые нырнули под землю, все глаза двигались.

– Не заставляй меня ждать слишком долго, Эллис.

Сказав это, Шерри улыбнулась и исчезла в толпе.

Часть 4

Покончив с едой, возглавляемая Камидзё троица вышла из ресторана.

Индекс снова вспомнила вкус комплексного обеда и, наклонив голову, сказала:

– Он не то, чтобы невкусный, но по-настоящему хорошим его не назовешь. М-м, как бы его описать? У меня в груди странное чувство, похоже, там остается некоторое разочарование.

– Это повседневная еда, для неё важнее не вкус, а то, чтобы люди, которые её едят, не заболели. Если бы кто-то стал каждый день есть шикарные блюда, уже через неделю его бы от них тошнило, верно?

Индекс прижала большой палец к подбородку и посмотрела вверх. Ненадолго задумавшись, она ответила:

– Если это шикарное блюдо, то я готова есть его, пока меня не затошнит.

– … Я понял, я понял.

Ответил Камидзё, признавая своё поражение.

Сейчас был второй час дня, и в данный момент на поверхности должно было быть жарко как в аду. Только благодаря кондиционерам температура в подземном торговом центре была подходящей для человека. Он определенно не хотел покидать подземелье до того, как солнце сядет.

Хёка Казакири заметила их взгляды и осторожно спросила:

– … Э-м… извините… тогда… куда мы направимся развлекаться дальше…?

В её тоне не было ни намека на почтительность, так что, по-видимому, она обращалась к Индекс.

– Я тоже не знаю. Тома, где тут можно развлечься?

Для Индекс уже само пребывание в подземном торговом центре было каким-то новым впечатлением. Поскольку она не чувствовала разочарования, она решила уступить лидерство Камидзё.

– М-м… если речь идет о подземном торговом центре, тут есть только игровой салон.

Большинство игровых заведений в Академгороде были собраны под землей, скорее всего, чтобы от них не распространялся шум.

Камидзё подумал об этом, выходя наружу, и как раз вошел в салон видеоигр.

Электронные звуки вырвались из заведения, словно потоп, ошеломив Индекс.

– ВА! ВА! Что это? У них тут столько телевизоров!

– О, это не телевизоры… ладно, хватит. Я проиграю, если буду серьезен. Это телевизоры, телевизоры.

– Э-м… я должна сказать… этот метод «закрой глаза» несколько…

В сущности, салоны видеоигр в Академгороде можно было разделить на два типа.

«Внешние» и «внутренние».

Игровые консоли внешних салонов были завезены из-за пределов Академгорода, а внутренние салоны специализировались на играх, разработанных в Академгороде.

Технологии Академгорода опережали внешний мир на 20-30 лет, и это было очевидно по игровым консолям. Однако, поскольку компании из внешнего мира не могли сравняться с Академгородом в развитии технологий (поскольку эти технологии не передавались во внешний мир), когда Академгород выпускал свои новейшие игры, легко было получить неадекватное программное обеспечение.

Камидзё и компания глядели на «внутренний салон». Он больше напоминал игровую площадку в закрытом помещении, чем салон видеоигр. В заведении были большие сенсорные панели, созданные при помощи новейших технологий, в сущности, это не слишком отличалось от выставки научных достижений.

– Так… так круто! Всё вокруг сверкает, и повсюду слышится ДЗИНЬ-ДЗИНЬ! То… Тома! Я хочу войти! Я хочу попробовать эту ва-ла-ла штуку!

Приглашенная Индекс троица вошла внутрь. Как только они прошли через автоматическую дверь, уровень шума возрос в два-три раза.

Там, в салоне, было много уникальных огромных игровых платформ. Кроме экранов с высоким разрешением и игр с виртуальной реальностью, для которых использовались 3D-очки, было много странных игр, вроде рельсовых шутеров, в которых при помощи пульса и мозговых волн измерялась «трусливость» человека.

– Во что ты хочешь поиграть, Индекс?

Камидзё мимоходом спросил об этом, но не получил ответа.

Чувствуя себя озадаченным, он обернулся, лишь для того, чтобы увидеть совершенно окаменевшую Индекс, глаза которой излучали сияние счастья.

– А, чёрт возьми…

Невольно пробормотал Камидзё.

Этот неестественно возбужденный вид напоминал то, как она впервые увидела трехцветного кота. Индекс с усилием повернула голову, и сказала Камидзё:

– Во всё! Я хочу поиграть во всё! Тома, Тома! Сначала вот в это!

Неспособная ждать ни минуты, Двигаясь вперед, Индекс с силой потянула Камидзё за руку. Её целью было то, что напоминало аттракцион со сталкивающимися машинами на овальной площадке, просто машины были заменены на движущихся роботов, у которых под сиденьем были две ноги.

В этом сценарии Индекс была непобедимой.

Беспокоясь за свой кошелек, Камидзё глубоко вздохнул. Казакири, случайно обернувшаяся, чтобы посмотреть на него, улыбнулась полной сострадания и жалости улыбкой. 

Часть 5

– ХА-ХА! Хм, этот Тома Камидзё. Подумать только, что в классе Цукуёми-сенсей действительно есть настолько интересные ученики, я так завидую! В моем классе только элитные ученики, это так скучно!

Айхо Ёмикава искренне рассмеялась в пустой учительской после уроков.

Оставив свои черные волосы завязанными на затылке, Айхо обладала сексуальной привлекательностью зрелой женщины. Если бы только она была одета в серый костюм строгого покроя, это придало бы ей вид учительницы английского языка из фильма категории А.  Какая жалость, что она вела физкультуру, и потому всегда носила зеленую спортивную куртку. С любой точки зрения в этом всегда было несовершенство.

Ёмикава уперла руки в бедра, выпятила грудь, которая у неё была больше, чем у Комоэ-сенсей, и сказала:

– Кстати говоря, действительно привести в школу постороннюю девушку, это точно выглядит интересным! Эти сопляки из моего класса даже не подумают сделать такое. Если бы у меня был такой ученик, я бы полюбила его безоговорочно.

Следует заметить, что она состояла в Анти-Навыке, и её «любовь» в большей или меньшей степени содержала в себе насилие, к которому прибегали учителя старшего поколения. Несмотря на то, что её философией было: «не использовать оружие против учеников, даже если они четвертого уровня», в случае появления съехавшего с катушек эспера, она бы безрассудно мобилизовала шлем из всевозможных специальных материалов или упрочненный полицейский щит из прозрачного пластика, и ударила бы его изо всех сил. Как сама она говорила, «Это средство защиты, так что всё в порядке». По этой причине её прозвищем было «женщина, которая устраняет трагедию комическими средствами». 

Услышав это, Комоэ-сенсей, которая была за мир, бездушно уставилась на стоявшую перед ней буйную учительницу и сказала:

– Что?  В нашу школу проник посторонний, разве Анти-Навыку не следует принять на себя некоторую ответственность за это? Что бы случилось, если бы проникли не эти дети, а опасные люди? И не смей делать Камидзё ничего плохого! Если ты будешь продолжать бить его по голове, и сделаешь его таким идиотом, что это уже нельзя будет исправить, будут проблемы.

– А, ладно, ладно. Я всего лишь шутила. В любом случае, я знаю разницу между хорошим дураком и плохим дураком. Ну в самом деле, ты нисколько не изменилась, всегда заступаешься за своих учеников.

– Я… я не заступаюсь за своих учеников! Я просто чувствую, что поскольку родители отправили ко мне своих драгоценных детей, я, как учитель …!

– Ладно, ладно, не плачь уже. Похоже, что ты разрыдаешься во время их выпускной церемонии.

– У-у-у… у-у-у-у-у! При… при чем тут слезы! У меня всегда, каждый год, текут слезы, я ничего не могу с этим поделать! 

– Ха-ха! Вот, вот.

Ёмикава погладила Комоэ-сенсей по голове, и Комоэ-сенсей яростно замахала руками, чтобы оттолкнуть руку Ёмикавы.

– Ах, да, сенсей. Разве ты не упоминала, что проникли двое посторонних?

Услышав слова Ёмикавы, Комоэ-сенсей на некоторое время была ошеломлена.

В последнее время многие школы установили возле своей территории камеры наблюдения. Если поблизости были какие-то подозрительные люди, было только нормально изучить их записи.

Однако, Комоэ-сенсей уже сказала другим учителям в учительской, что не нужно глубже расследовать происшествие с Индекс.  Эта монашка в белом уже не раз встречалась с Комоэ-сенсей, так что она не считалась «посторонней», и было что-то неловкое в том, чтобы сказать об этом.

– В чём проблема…?

– Ни в чем. Я просто хотела проверить, действительно ли их было двое?

– ???

Как раз когда Комоэ-сенсей задумалась об этом озадачивающем вопросе, послышался стук в дверь, после чего дверь открылась. Ёмикава прикрыла один глаз и сказала:

– Это немного проблематично, так что пожалуйста, пока не говори об этом ученикам. Я расскажу о подробностях в следующий раз. М-м, просто так случилось, что сейчас на это нет времени.

– А, у тебя сейчас есть какие-то дела?

– О, это нужно держать в тайне от учеников. Ну, это работа Анти-Навыка. Позже мы отправимся на охоту за крупной дичью. Для этого мне придется прогуляться под землю. Пока-пока.

Сказав это, Ёмикава вышла из учительской, миновав только что вошедшую ученицу.

Комоэ-сенсей была озадачена, некоторое время пытаясь обдумать это, а затем повернулась, чтобы сосредоточиться на ученице.

– Я принесла эту штуку обратно.

– А, Химегами! Извини, что побеспокоила тебя.

Комоэ-сенсей, сидевшая на стуле в пустой учительской, счастливо помахала руками.

Сегодня была церемония начала занятий, так что учеников распустили по домам в полдень. Сейчас в школе оставались только школьники, занимавшиеся в клубах и дежурные учителя-консультанты. Комоэ-сенсей была исключением; она оставалась в школе, чтобы помочь своей подруге закончить доклад.

«Только в школе есть специализированный доступ для учителей с использованием соединения «уровня B», так хлопотно. Если бы такое соединение было дома, мне было бы намного удобнее работать».

В Академгороде были сети разного уровня, и количество информации, которое можно было получить на каждом из этих уровней, тоже различалось. Для того, кто хотел работать из дома, это не вызывало особой радости.

– Мне правда жаль – мне не следовало просить ученицу делать это, но сенсей действительно не могла оторваться…

– Всё в порядке. Но это та книга, что нужно, верно? Я нашла в комнате много специальных книг, и все они выглядели одинаково, так что я не могу быть уверена.

– М-м, м-м, это та книга, всё в порядке.

Комоэ-сенсей взяла толстую книгу в кожаном переплете, которую принесла Химегами, и поднесла руку к лицу, зевнув. На обложке были крупно напечатаны золотом слова: «Поля рассеивания НД и их возможности».

– НД… что это?

– Ха-ха-ха, ты задала тот же самый вопрос, что и Камидзё.

Радостно сказала Комоэ-сенсей.

– Полем рассеивания НД называется слабая энергия, которую эспер непроизвольно вырабатывает во всех аспектах.

Химегами продолжала молчать.

Непроизвольное высвобождение энергии… наверное, «Сущность, привлекающая вампиров» Химегами рассматривалась как один из его видов..

Комоэ-сенсей не заметила тактично застывшее выражение на лице Химегами, и откинулась на спинку стула.

– А… Химегами, извини за то, что сегодня случилось. Сенсей хотела отчитать Камидзё, который пропустил церемонию начала занятий и ей пришлось попросить другого учителя провести классный час. Ты, наверное, почувствовала себя неуверенно, когда тебя забросили в место, полное незнакомых одноклассников, верно?

– Никаких проблем, совершенно не о чем беспокоиться. Ах, да, что натворил Тома Камидзё?

– Кстати говоря, Химегами, сенсей должна сказать это тебе. С точки зрения сенсея, если бы Камидзё просто пошел искать эту монашку, это по крайней мере можно было простить, но подумать только, что он приведет в школу еще одну девушку, и даже будет болтать с ней в столовой.

Услышав слова «другую девушку», Химегами прищурила глаза.

В её мыслях появился образ девушки, которая стояла возле школьных ворот вместе с Индекс.

– Извините, а как выглядела эта девушка?

– Тебя это заботит? О-хо-хо.

Химегами ответила молчанием, и улыбка Комоэ-сенсей невольно застыла. Затем она сказала:

– Э… м-м, самая заметная черта – очки, которые всё время сползают, а также длинные пряди волос, которые выступают из-за ушей. К тому же, её школьная форма отличается от нашей; это кофта с коротким рукавом, и красный галстук, сочетающиеся с синей юбкой. Она выглядит как хорошая девушка, всегда с осторожностью встречающая все вокруг, примерно такое чувство.

Услышав это, Химегами в одиночестве погрузилась в глубокое размышление.

Как имя этой девушки?

– Комоэ-сенсей?

– А, что такое?

– У нас тут есть ученица по имени Хёка Казакири?

Часть 6

Они уже потратили 8000 йен, просто сделав круг по заведению.

– Хо… а, так интересно. Я уже удовлетворена, Тома.

– …А, Камидзё-сан тоже полностью удовлетворен. Эй, кот, ничего, что с сегодняшнего дня мы будем есть только хлебные корки? – устало сказал Камидзё. Изогнувшись, как змея, кот издал угрожающий вопль «уа! Мяу!», отклоняя это предложение.

– Тома, Тома, во что мы поиграем дальше?

– … Дай мне немного передохнуть.

– Тома, как насчет следующего раунда?

– ПОЖАЛУЙСТА, НЕ НАДО! Я ТОЧНО РАЗОРЮСЬ! – отчаянно закричал Камидзё.

В этот момент, словно выбрав подходящее время, мобильник Камидзё издал хриплый, как сорванный голос, звонок. Не из-за того, что у него были неподходящие характеристики, а из-за того, что в прошлом с ним плохо обращались, отчего у динамика возникли некоторые проблемы. Однако, для Камидзё, прожившего такое веселое лето, чудом было, что мобильник вообще работал.

Когда Камидзё вытащил свой мобильник и посмотрел, оказалось, что это была не СМС-ка, а голосовой звонок. На экране высветился номер, который он никогда раньше не видел. Он отвернулся от Индекс и Казакири и нажал кнопку на мобильнике. Увидев это, очень сообразительная Казакири сказала:

– … Как насчет… пойти что-нибудь выпить?

– Хм? Тогда давай возьмем Тому с собой…

– Мы заодно сможем купить напиток и для него.

Сказав это, Казакири схватила Индекс за руку, и отошла от Камидзё. Камидзё поднял свободную руку, вежливо изобразив жест «спасибо», а другой рукой торопливо залез в кошелек, вытащил немного мелочи и кинул её Казакири. Казакири была несколько шокирована этим, и отчаянно потянулась, чтобы поймать её.

Увидев, что обе они ушли, Камидзё сконцентрировался на своем мобильнике.

Как ни странно, несмотря на то, что он специально создал обстановку, в которой не было Индекс и Казакири, шум в мобильнике был довольно сильным, и он вообще ничего не мог расслышать.

– … пссссст… алло… алло… бссссст… слышно… бсссстттт… это Химе… бсссттт.

И к тому же, это происходило в салоне игровых автоматов, полном электронных звуков, заглушавших всё вокруг.

– … бсссттт… где…. Бсссттт… Ка… Хёка…? Бссстттт… ? слышно… бсссстттт… неверо…. Бсстттт… бббсссттттт.!

Уа! Звонок неожиданно прервался.

Он едва смог расслышать, что это был женский голос, но не расслышал, что было сказано. Хотя голос казался немного знакомым, посторонних шумов было слишком много, так что он не мог его узнать.

– Ничего не поделаешь. Это же подземный торговый центр…

Под землей были узлы мобильной связи, но, находясь слишком далеко от них, он не мог принять сигнал.

– Что происходит?

Чувствуя себя озадаченным, Камидзё снова сложил свой мобильник и положил его назад в карман.

– Тома вовсе не страшный.

Индекс сказала это, стоя в зоне для торговых автоматов и курения в салоне игровых автоматов. Хёка Казакири уставилась на неё сквозь свои очки, и ответила:

– Э?

– Так что Хёке незачем так бояться. Тома ничего плохого тебе не сделает.

– А… м-м.

Казакири слегка склонила голову и сказала:

– … Не то, чтобы… я… боялась или ненавидела его… нет…

– ???

– … Я и сама толком не понимаю… это вроде как… я не смею дотронуться… до шерстяного свитера, накопившего много статического электричества…

– О…

Индекс безучастно кивнула. Если быть предельно честным, она не понимала, что такое статическое электричество. Увидев, что лицо Индекс приняло настолько озадаченное выражение, Казакири сказала:

– … Может быть, это потому… что … я впервые разговариваю с парнем…

После чего обе они на некоторое время замолчали.

Через некоторое время Казакири сменила тему и сказала:

– Кстати говоря… эти игры были действительно интересными… я видела, что ты очень радовалась…

– Ты тоже, Хёка. Ты часто сюда приходишь?

– Нет… это и для меня в первый раз.

Казакири выдавила из себя улыбку, вытащила несколько 100-йеновых монеток и положила их на ладонь.

– Что… ты хочешь купить?

– У-у… я не хочу снова прикасаться к торговому автомату. Я понятия не имею, как с ним правильно обращаться. Сделай это, Хёка.

Говоря это, Индекс надула щеки, и Казакири выдавила улыбку. Похоже, что происшествие с автоматом по продаже талонов на обед в школьной столовой действительно произвело на неё плохое впечатление.

– … Для меня это впервые… Я не знаю, что лучше… Я нажму, а ты выбирай.

– Э, Хёка, ты никогда раньше этого не пила? – беззаботно спросила Индекс. Индекс вообще ничего не знала о современном мире, так что не понимала, что тут было не так.

И Хёка Казакири снова сказала таким же, как в прошлый раз тоном:

– М-м, сегодня для меня это в первый раз.

Часть 7

Кто, чёрт возьми, звонил? Камидзё довольно долго размышлял над этим вопросом. Однако, неожиданно вспомнил он, почему прошло столько времени, а Индекс и Казакири ещё не вернулись?

«Не говорите мне… что они заблудились?»

Если рассуждать с точки зрения здравого смысла, вероятность этого была невелика, но если подумать спокойно, на самом деле здравый смысл был неприложим к Индекс и Казакири. На всякий случай, Камидзё решил поискать их обоих.

– Эй…! Индекс! Казакири!

Камидзё оглянулся и направился вглубь заведения. Все игровые платформы в салоне были довольно большими, почти что размером с автомобиль, и потому при их расстановке возникло немало слепых зон. Продолжая идти, он заглядывал в просветы между крупными игровыми платформами. Несмотря на то, что время от времени на него посматривали школьники, стоявшие в очередях, он игнорировал их, продолжая поиски.

Вскоре он добрался до зоны отдыха. Там было три торговых автомата.

«Э? Разве Казакири не говорила, что они хотят купить напитки…? Она что, не нашла эти автоматы по дороге?»

Камидзё оглянулся со слегка озадаченным видом.

В этот момент мимо него прошли пять девушек в костюмах кроликов.

– Что?

Это зрелище шокировало Камидзё. Девочки-зайчики беззаботно вошли в салон и через некоторое время все собрались возле довольно старого фотоавтомата, и с улыбками стали фотографироваться.

«??? Что… что это было? В этом салоне что, дают такие костюмы напрокат?»

Если приглядеться поближе, костюмы кроликов, надетые девушками, украшало множество бантиков и украшений для плеч. Хотя раньше он такого не видел, в такой костюм могла быть одета какая-то героиня аниме. Судя по оригинальной концепции дизайна и обширной площади обнаженной кожи, похоже, это была героиня какого-то сёдзё-аниме.

Как бы там ни было, самое важное, что все они были счастливы. Думая об этом, Камидзё захотел отвести взгляд в сторону. Похоже, Индекс и Казакири и тут не было. Поэтому Камидзё развернулся, и решил проверить выход или стойку, однако…

Неожиданно, он услышал знакомые девичьи голоса.

– …Эм… ну… можно мне еще раз посмотреть… мы действительно надели это…?

– Нам пришлось, нам пришлось! ВАУ, так клёво! У них есть одежда Одаренной Магией Канамин!

– Ты… действительно… собираешься надеть это?

Это определенно были голоса Индекс и Казакири. Где? Где они были? Камидзё отчаянно дернул головой, оглядываясь по сторонам. Похоже, голоса доносились из-за трех торговых автоматов.

Нахмурившись, Камидзё обошел автоматы. За ними была примерочная, окруженная занавеской. Перекладина, поддерживавшая занавеску, была перекошена, и ткань была несколько грязной, похоже, что за ней не очень-то следили.

Голоса доносились изнутри.

– Но он слишком мал. Я не могу его надеть. Тут что, только детские костюмы?

– А, насчет этого… если ты подгонишь застежку возле талии… то должно быть, сможешь изменить размер.

– Э? А… ВАУ! КАК ЭТО СЛУЧИЛОСЬ? ОДЕЖДА ПРОСТО РАСШИРИЛАСЬ!

– Э… должно быть, это сделано не при помощи сплава с эффектом памяти… а с помощью воздуха. Волокна, которые использовались в производстве ткани, имеют форму трубок – так что, если впустить в них воздух, волокна расширятся, позволяя с легкостью подогнать размер… вот так, должно быть, это работает.

«Э, погодите, похоже, я уже видел что-то похожее».

Основные инстинкты Камидзё заставили его порыться в памяти. Похоже, что-то такое было в школьном медпункте. Да, очень похоже. Когда он отправился на поиски Индекс, которая надолго исчезла, он открыл дверь, чтобы посмотреть; лишь для того, чтобы увидеть её голой. Камидзё подошел ко входу в примерочную и встал перед занавеской. Внутри должны были быть Индекс и Казакири, да, но его немного беспокоила возможность ошибиться. Камидзё осторожно спросил:

– Индекс, ты внутри?

В следующий момент послышались короткие завлекательные крики «АЙ!» и «АА!», словно кто-то засунул им под одежду кусочек льда.

– То… Тототототототома! Почему ты снаружи?

– Эм… если ты откроешь, у меня будут большие проблемы… действительно большие!

Голоса звучали обеспокоенно. Несмотря на то, что их разделяла занавеска, любая девушка почувствовала бы беспокойство, неожиданно услышав голос парня в то время, как переодевалась. Даже Казакири, голос которой был не громче комариного писка, закричала. Похоже, что сейчас она была совершенно голой.

– Ладно, Камидзё же не повторит ту же самую ошибку, которую он совершил в медпункте? Я точно не потяну занавеску в сторону и не споткнусь, ввалившись внутрь. Я знаю, я знаю, в любом случае, Камидзё-сан сейчас же уйдет отсюда.

– А, м-м, ладно, увидимся позже, Тома.

– … Эм… если можно… пожалуйста, не смотри на меня… даже после того как я переоденусь…

Услышав их голоса, Камидзё медленно попятился, сохраняя расстояние примерно три метра от занавески. Никаких аномалий не произошло. Занавеска примерочной была словно бронзовая стена, защищающая Индекс и Казакири. Очень хорошо, очень хорошо, ничего не случилось. Как раз когда Камидзё расслабился и собирался отвернуться…

ПА!

Занавеска неожиданно свалилась без всякого предупреждения.

– Э…?

Поскольку с перекошенной перекладиной всё время плохо обращались, занавеска не была прицеплена прочно. Вся примерочная открылась взгляду, словно в магазине наконец открыли взгляду шикарный товар, находившийся под завесой.

В следующий момент все голоса в голове Камидзё умолкли.

Две девушки застыли на месте.

Индекс была одета в костюм Одаренной Магией Канамин, который видела вчера по телевидению. Белый в своей основе костюм выглядел пушистым.

Однако, проблема заключалась в том, что её юбка не была застегнута, и некоторые части тела были обнажены, только тут нельзя написать, какие.

С Хёкой Казакири дела обстояли ещё хуже. Она выбрала костюм противницы (которая должна была присоединиться к главной героине в середине сериала)… нет, если подумать, это скорее всего был принудительный выбор. Но самой большой проблемой было то, что он ничем не отличался от простого бикини – сексуальные доспехи, которые, похоже, не обладали никакими защитными возможностями (хотя под ним и была отстегиваемая юбка, её перед был разрезан посредине, так что она была не более чем украшением). Поскольку нужно было показать много кожи, похоже, что она не могла надеть под это никакого белья. В данный момент она ещё не застегнула свой нагрудник, и застыла на месте, наклонившись так, что нижняя часть её брони заняла деликатное положение. 

После нескольких секунд вечной тишины, время наконец, пошло снова.

Индекс оскалила клыки, в её глазах была жажда убийства. Напротив, Казакири покраснела и дрожала, по её глазам было видно, что она вот-вот расплачется.

– Эм, погодите… погодите минутку! Это нелепо! Ладно, давайте успокоимся и проанализируем это. Я был в трех метрах от примерочной, так что моя рука не могла коснуться её, и у меня нет эсперских способностей, чтобы стянуть занавеску, так что это не моя вина… вроде как… верно…. 

– Тома, ты смотрел сюда, когда занавеска упала, верно?

– Это… это не было бы настолько плохо… если бы… ты отвернулся.

Взгляд у Казакири всё еще был смущенным, даже когда слезы наворачивались ей на глаза, это было интересно. Камидзё подумал об этом, пытаясь ускользнуть от реальности.

– Эм, другими словами, мы всё ещё делаем это, Индекс-сан?

Застегиваясь, Индекс кивнула и сказала:

– Тома, дальнейшие разговоры бессмысленны.

На дальнем краю его сознания слышался девичий смех.

– Фотоавтомат… Хёка, Хёка! Как пользоваться этой машиной?

– Эм… ты опускаешь монету в прорезь… и нажимаешь кнопку, она начнет снимать через пять минут…

– О-о… Хёка, почему ты выглядишь такой подавленной? Тебя что-то беспокоит?

– Эм… ну… действительно ли нам нужно снимать это? Я… э… а, пожалуйста, подожди! Не нажимай кнопку! Я… я еще…

– Мы снимаем! Не двигайся, Хёка, или твое лицо получится странным!

– А… у-у-у… пожалуйста, послушай меня…

А на другой стороне, в темном углу в трех метрах от оживленной сцены, Камидзё лежал, распростершись по полу, как изорванная тряпка.

Часть 8

После того, как они снова переоделись в обычную одежду, настроение Индекс и Казакири полностью поменялось. Индекс прыгала от восхищения, увидев огромный постер, а Казакири была в полном отчаянии, с депрессивным звуковым эффектом новогодних колоколов. Её увидели голой и она фигурировала на смущающей фотографии – этот двойной удар был слишком тяжел для неё.

– Вот, Хёка, каждой по половине.

Индекс не обращала внимание на реакцию Казакири, складывая группу из 16 фотографий пополам вдоль сгиба, и вручила восемь из них Казакири. Для Казакири эти фотографии были настолько смущающими, что она хотела врезаться головой в стену и умереть. Однако, в то же время она хотела ценить как драгоценный дар фотографии, на которых снялась вместе с подругой; на её лице отражались смешанные чувства.

­– Уж точно кажется, что день прошел действительно быстро.

Индекс посмотрела на половину фотографий, которую оставила себе, и пожаловалась.

– Это что, школьная жизнь? Хм… так здорово.

– Нет, нет, нет. В школе никогда не бывает весело. Школа – это скучные уроки и адские экзамены.

Честно говоря, потеряв память, Камидзё ничего не помнил, но он всё же сумел сказать это убедительно,

Индекс продемонстрировала Камидзё восторженный вид и сказала:

– Иметь возможность думать, что такая жизнь скучна, уже является благословением.

– … Ты права.

Подумав немного, Камидзё кивнул.

Мир, в котором первоначально жила Индекс, полностью отличался от мира, в котором жил Камидзё, это нельзя было отрицать. Хотя было неизвестно, было ли в том мире школьное образование, любое планирование будущего вроде «поступить в хорошую школу и получить хорошую работу в хорошей компании» наверное, было всего лишь грезами наяву.

Для неё обычная школьная жизнь была словно сокровище, которое она никак не могла получить. В нем были и мир без войны и теплые времена, которые критиковали как скучные.

Если бы они оставались в игровом салоне, монеты продолжали бы исчезать с ошеломительной скоростью, так что Камидзё и компания решили для начала выйти наружу.

Прошло немало времени с того момента, как они вошли в салон, но по тому, как было тепло в подземном торговом центре, было похоже, что жара спадет не скоро. Однако, по мере того как они шли, постепенно росло число учеников, одетых в повседневную одежду, а не в школьную форму. Похоже, они возвращались в свои общежития перед тем, как отправиться развлекаться. В подземном торговом центре не светило солнце, и освещение всегда было установлено на определенную яркость, так что только по этому признаку они могли судить о том, сколько времени прошло. Чтобы не мешать проходу других людей, Камидзё прислонился к стене, пока беседовал с Индекс и Казакири. В этот момент мимо них прошла девушка, похожая на старшеклассницу. На руке у неё была повязка Правосудия.

– … хм?

Камидзё мимоходом оглянулся, лишь для того, чтобы обнаружить, что девушка из Правосудия остановилась и пристально смотрит на него. Камидзё был шокирован, поскольку девушка сердито рванулась к нему широкими шагами. 

Затем девушка с властным видом остановилась прямо перед Камидзё и сказала:

– Эй, сколько раз я уже говорила тебе? Почему ты до сих пор беззаботно стоишь? Быстрее убегай! БЫСТРО!

От этого неожиданного выговора не только Камидзё, но и Индекс с Казакири были шокированы.

«Э… погодите, вот сейчас она что, со мной разговаривала?»

То, что первым делом сказала эта незнакомая девушка, привело Камидзё в полное замешательство. Увидев это, девушка из Правосудия нахмурилась и сказала:

– Телепатия! Ты что, не слышал?

Девушка так нервничала, что её лицо начало краснеть от беспокойства. Индекс и Казакири одновременно издали крики «ВАУ!» и «КЯ!». Обе они поспешно оглянулись со словами:

– А… это странно…. Похоже, я слышала… это прозвучало из ниоткуда…

– У-у… похоже, я слышала голос у себя в голове…

Индекс и Казакири смотрели недоверчиво, и только Камидзё вообще никак не отреагировал.

– А… телепатия, это способность разговаривать с другими людьми на расстоянии, верно? Вроде бы Комоэ-сенсей уже говорила на дополнительных занятиях, что существует много типов способностей по передаче информации, вроде считывания биотоков тела, восприятия низкочастотных звуков за пределами диапазона… но это вроде проводного телефона, не так ли?

Камидзё поднял свою правую руку и выставил её перед Индекс, и вид Индекс стал удивленным. Похоже, что телепатическая способность была отрезана, так что Индекс не могла слышать «голос» в своей голове.

Звонок по проводной линии.

Как и следует из названия, эта способность манипулировала колебаниями воздуха, чтобы создать частоту, невидимый «провод». Это была и одна из способностей к передаче информации. «Провод» был вроде акустической трубы, через которую могли проходить колебания, созданные «звуком», и мог передавать их по «контуру соединения» сквозь воздух, что в конце концов приводил к тому, что только те, кто стоял у выхода, могли слышать его. Поскольку «провод» был невидимым, Камидзё не знал, как он проходит, но, наверное, правая рука Камидзё коснулась телепатического «провода» между ним и девушкой, так что только Камидзё не мог его слышать. 

– Кстати говоря, а исследования телепатии всё ещё продолжаются? Я вроде как слышал, что с распространением мобильных телефонов, она стала такой же устаревшей, как и пейджеры?

– … Ты.

На лбу девушки из Правосудия вздулись синие вены, и она сказала:

– Почему мой «голос» не доходит до тебя? Неважно, тогда мне просто придется тебе это сказать.

Девушка шагнула ближе к Камидзё.

– Э?

– Прямо сейчас в этом подземном торговом центре находятся террористы. Сверху объявили красную тревогу, и операция по задержанию должна начаться через… 902 секунды. В этот момент мы опустим разделительные стены и полностью изолируем весь торговый центр, и здесь будет перестрелка. Поэтому мне приказали проинструктировать всех убегать как можно быстрее, теперь ты меня понял?

Услышав это, Камидзё не мог не испытать шок.

Индекс вообще не понимала, что такое красная тревога, а Казакири, хоть и знала это, проявляла выражение крайнего недоверия, и, услышав слова девушки из Правосудия, обе они могли только безучастно стоять.

– Если бы террористы узнали об операции по их задержанию, они могли бы попытаться сбежать, так что мы не можем транслировать это в открытую, и можем только воспользоваться моей телепатией. Вам, ребята, тоже следует вести себя во время эвакуации естественно, не поднимайте лишнего шума.

– О… передавать телепатический сигнал людям, не являющимся террористами? Э? Так это значит, вы, ребята, уже знаете, как выглядят террористы?

– Как рядовые граждане, вы не должны беспокоиться по этому поводу. В полученном нами ордере на арест есть фотография, так что беспокоиться не нужно.

Девушка из Правосудия вытащила складной мобильник и раскрыла его. На экране появилась фотография, и, рассуждая логически, следовало принять, что это была фотография террориста. Камидзё приблизился, пытаясь взглянуть, но девушка уже сложила телефон одной рукой, скрыв фотографию.

– Ладно, ладно, раз вы поняли, эвакуируйтесь побыстрее. Осталось примерно 800 секунд до изоляции подземного торгового центра.

Девушка из Правосудия сказала это и ушла.

Камидзё снова оглянулся по сторонам. Школьники, услышавшие «голос», очевидно, выглядели запаниковавшими, но всё равно следовали инструкциям двигаться к выходам, ведя себя естественно. Тем не менее, с точки зрения постороннего, это выглядело так, словно они прогуливались, выполняя упражнение по эвакуации, словно это была всего лишь тренировка.

– Эй, эй, это проблема… давай прежде всего выберемся отсюда, Индекс.

Не нужно было привлекать к себе неприятности. Камидзё решил взять Индекс и Казакири, и быстро покинуть это место.

Однако…

«… А, погодите, это плохо».

Добравшись до лестницы на выходе из некоего универсального магазина, Камидзё невольно остановился. Две девушки подозрительно посмотрели на Камидзё.

Там, у выхода, стояли 4-5 полностью вооруженных сотрудника Анти-Навыка. Они были одеты во всё черное, на головах у них были защитные шлемы и очки, придававшие им вид роботов. У каждого из них была винтовка, которую Камидзё раньше не видел. 

Индекс не была постоянной жительницей этого города. Несмотря на то, что было неизвестно, кто выдал ей временное удостоверение личности, по-настоящему она всё равно оставалась нелегальной иммигранткой.

Если бы у неё проверили документы… её могли бы арестовать.

В обычных обстоятельствах Анти-Навык не был настолько внимателен, так что Индекс без проблем ходила повсюду как обычный человек.  Однако, сейчас была чрезвычайная ситуация, Анти-Навык установил блок-пост, и любого подозрительного человека тщательно проверили бы. В таком случае, они могли дознаться, что Индекс – посторонняя.

Честно говоря, во время событий вроде Олимпиады или Чемпионата мира, в связи с усиленной безопасностью, могли бы арестовать даже пьяных, не мешающих этим мероприятиям. В данный момент ситуация с безопасностью вокруг Индекс напоминала это.

Хотя он не знал, кто был террористом, проникшим в город, из-за этого Камидзё и компания стояли перед дилеммой. Если бы они беззаботно направились к выходу, их мог бы арестовать Анти-Навык, но если бы они остались в подземном торговом центре, они могли бы попасть в перестрелку.

«Эх, похоже, что мы можем только двигаться вперед. Быть арестованным Анти-Навыком или попасть в перестрелку, по крайней мере, первое выглядит чуть лучше. Чёрт, так раздражает принимать настолько серьезное решение».

Хотя в этом был элемент опасности, Камидзё решил вначале выбраться наружу.

Однако он не смог выполнить это решение до конца.

Аномалия в этой повседневной жизни преградила ему путь.

– … Вот и нашла.

Они услышали женский голос.

Проблема появилась из пустой стены.

Камидзё обернулся и на мгновение был ошеломлен. Примерно на высоте его глаз, был кусок коричневой грязи, размером с ладонь. Он выглядел как прилепленная на стену жевательная резинка.

И прямо посредине этой грязи был человеческий глаз.

Этот глаз работал как объектив камеры, постоянно перемещаясь.

Увидев этот глаз, Казакири была ошеломлена. Может быть, потому, что она не могла поверить в то, что только что увидела, она просто отнеслась к этому как к фальшивому стеклянному глазу. Честно говоря, Камидзё поступил почти что так же. Он почувствовал онемение в затылке, которое не позволяло ему обрабатывать информацию о том, что было перед ним.

Похоже, только Индекс не выглядела удивленной, поскольку спокойно изучала гла

Поверхность грязи слегка дрожала, создавая рябь, и издавая «звук».

– Хо-хо… хо-хо-хо… хо-хо-хо-хо-хо. Индекс, Разрушитель Иллюзий, ключ к Мнимому школьному району. Кого же мне выбрать? Я могу выбрать любого из них? Хо-хо, вот проблема. Слишком много вариантов выбора тоже могут создать много хлопот. 

Женский голос был довольно очаровывающим, однако нелепо грубым, так что заставлял думать об эстрадной певице, чьи голосовые связки были повреждены курением.

Но этот угнетающий тон неожиданно резко поменялся.

– … Неважно, в любом случае мне просто нужно убить каждого из вас.

Голос стал слишком грубым даже по меркам паба в пригороде.

Камидзё не мог сказать, где находился таинственный интервент, и он понятия не имел, был ли загадочный ком грязи эсперской способностью или магией.

Но Индекс сказала без колебаний.

– Человеческий образ, сотворенный из грязи – это заклинание, воспринятое из Каббалы, похожее на то, которое используем мы в Английской церкви, особенно еврейский сторожевой каменный голем, которого заставили быть ангелом-хранителем Англии. 

Оказавшись лицом к лицу со внезапной переменой в Индекс, Камидзё не смог быстро отреагировать. Несмотря на то, что он собирался попросить её дать объяснение, он вообще ничего не понял.

Так что Камидзё решил сначала задать этот вопрос.

– Каменный голем… ты имеешь в виду этот глаз?

Он невольно показал пальцем на грязь и глаз, которые находились на стене. Хотя от такой отвратительной штуки его тошнило, по крайней мере она не угрожала жизни. Кроме того, для Камидзё «каменный голем» был одной из тех огромных тупых каменных марионеток, которые появлялись в играх.

Однако, Индекс продолжала пристально смотреть на глаз и сказала:

– Было сказано, что Бог сотворил людей из праха. Каменный голем – это конечный продукт этой теории. Должно быть, этот маг создал голема, сосредоточенного на глазных яблоках, чтобы искать и наблюдать. Обычно заклинатель может создать только одного такого голема, но если это только глазное яблоко, для того, чтобы создать голема, потребуется намного меньшее построение, и это позволяет заклинателю создать их в большом числе.

После того, как Индекс замолчала, глаз начал сотрясать поверхность грязи и издал завораживающий смех.

Камидзё не понимал, в чем тут был секрет, но по крайней мере, он сумел понять, что грязь и глаз были вроде дистанционного управления, и кто-то их контролировал.

– Если так… значит, этот маг – террорист?

– Хо-хо.

Грязь засмеялась.

– Террорист? Террорист? Хо-хо, этот так называемый террорист, вы говорите о ком-то, кто делает это?

ПАМ! С этим звуком, грязь и глаз взорвались, слились со стеной и исчезли.

В следующий момент…

БУМ! Весь торговый квартал яростно содрогнулся.

– Что…?

Камидзё почувствовал себя, словно сидел в лодке посреди шторма, и начал падать. Краем глаза он увидел, как Казакири крепко держится за Индекс, которая чуть не упала.

Грандиозное сотрясение снова обрушилось на подземный торговый квартал, словно прямо в него попал артиллерийский снаряд. Центр удара по-видимому, был далеко, но он моментально распространился по всему подземелью.

Огромное количество пыли посыпалось с потолка.

После того как свет мигнул два раза, всё освещение исчезло одновременно. Спустя несколько секунд загорелось красное аварийное освещение, смутно осветившее окружающую обстановку.

Толпа, которая медленно двигалась к выходу, словно это было учение по эвакуации, немедленно погрузилась в хаос. Слышался яростный топот, словно стада быков.

Затем повсюду эхом разнесся низкий, тяжелый звук.

Анти-Навык опустил разделительные стены намного раньше, чем ожидалось.

Неизвестно, почему разделительная стена была необычайно толстой, возможно, её использовали, чтобы предотвратить затопление подземного торгового центра во время наводнений, или может быть, предполагалось использовать её в качестве бомбоубежища. Стальные двери опустились с потолка, медленно перекрывая выход. Хвост эвакуирующейся толпы отрезало, и разделительная стена просто коснулась пола. Школьники, которых чуть не раздавило, и школьники, которые не успели эвакуироваться, бились в истерике, продолжая стучать в толстую и тяжелую стальную стену. Некоторые из них кинулись к сотрудникам Анти-Навыка, которые находились на блокпосту.

Они были заперты.

Толпа была зажата в узком проходе, образуя людскую стену, так что Камидзё и компания не могли туда подобраться. Если противник уже предвидел эту ситуацию, похоже, что он уже выяснил, где находятся Камидзё и компании, где располагается и как движется толпа. Собрал ли противник всю эту информацию при помощи разбросанных повсюду глаз из грязи? 

– Давайте, начнем вечеринку…

Из покореженной грязи послышался женский голос. Это был словно предсмертный крик, изданный «разрушенным глазом», и в то же время он звучал, словно сломанная труба.

– … продолжайте кричать в этой вонючей грязной могиле.

И снова, еще более сильный удар потряс весь подземный торговый центр. 

Часть 9

Не сдаваясь, Камидзё пытался найти другой выход, но это было бесполезно. Лестницы и лифт были отрезаны стеной, а вентиляционные каналы были недостаточно широки, чтобы в них мог пролезть человек.

Температура под землей начала расти, возможно, из-за того, что система кондиционирования воздуха больше не работала. В красном сиянии аварийного освещения всё подземелье выглядело так, словно превратилось в печь. Он знал, что это был психологический эффект, но казалось, что воздуха стало меньше. Неприятное ощущение того, что он погребен в обширном пространстве, продолжало нарастать в его душе.

Камидзё пристально посмотрел в дальний конец темного коридора, заскрежетал зубами и сказал:

– … Тот, кто напал на нас, похоже, хорошо знает, как мы выглядим, видимо, нам остается только нанести ответный удар. Индекс, давай, найди место, где вам с Казакири спрятаться.

Враг знал, где они находились. Хотя замкнутое пространство было обширным, как только противник тщательно его обыщет, он обнаружит их, где бы ни спрятались.

Целью врага было убить всех их троих, и сбежать было некуда. Оставалось делать только одно.

«Прежде чем враг сможет напасть на Казакири, я должен перехватить инициативу и ударить в ответ. Чёрт, если бы я знал, сколько тут врагов, по крайней мере я мог бы разработать какую-то стратегию…»

Как раз когда Камидзё размышлял об этом, Индекс, которая держала трехцветного кота, надула щеки и сказала:

– Тома, ты должен пойти и спрятаться с Хёкой. Поскольку враг из магов, разобраться с ним должна я.

– Идиотка, ты такая худая и хрупкая, как ты сможешь сражаться? Если ты ударишь кого-то кулаком, скорее всего сама повредишь себе кулак. Хватит разговаривать, поторопись и спрячься с Казакири.

– Хмф, Тома. Ты что, думаешь, что эти твои  прошлые счастливые случаи были вызваны твоей способностью? Даже если у тебя есть необъяснимая сила, в магии ты всё равно дилетант. А раз ты дилетант, ты должен пойти и спрятаться вместе с Хёкой.

– ХА! Что за чушь ты несешь?! Камидзё – воплощение невезухи, в моем словаре нет такого слова как «повезло»… у-у, я расстроился от одного того, что сказал это.

В этот момент Казакири робко спросила парня, упивавшегося крайним самоуничижением.

– … Извини… я не знаю, что происходит… но… есть ли вариант, включающий мою помощь…?

– Нет.

Камидзё и Индекс ответили одновременно, в унисон. Казакири подавленно опустила голову.

В этот момент рядом послышались шаги.

– …

Камидзё рванулся вперед, намереваясь защитить Индекс и Казакири, а Индекс рванулась вперед, чтобы защитить Камидзё и Казакири – в результате Камидзё и Индекс столкнулись друг с другом и упали на землю. Только Казакири осталась стоять, нисколько не раненная, робко сложив руки перед собой, и не смея ничего делать. Шаги приближались, и трехцветный кот, которого практически расплющило в объятиях Индекс, замурлыкал, сражаясь, чтобы высвободить передние лапы.

Клац, клац, клац… звук шагов разносился эхом, словно звук старинных механических часов.

Из-за угла послышался голос девушки.

– Э? Похоже, тут кошка мяукнула.

– Тебя не интересуют животные, Куроко?

– Зато онэ-сама неожиданно заинтересовалась ими.

– Я… я не…

– Хо, мои глаза не обманешь. Онэ-сама выходит покормить бродячих кошек, которые собираются за нашим общежитием. Проблема в том, что тело онэ-сама постоянно испускает слабое статическое электричество, отчего бродячие кошки разбегаются., оставляя онэ-сама в одиночестве, с банкой кошачьей еды в руке.

– Откуда ты…? Куроко! Ты что, следила за мной?

Две девушки, появившиеся из-за угла, заметили Камидзё и Индекс, лежащих на полу, и остановились. Эти двое – Микото Мисака и Куроко Ширай – точно не были врагами.

«Не из-за чего было нервничать…», –подумал Камидзё, расслабившись так, что полностью распростерся по полу. Микото посмотрела на него с любопытным видом и спросила:

– Что ты здесь делаешь? Почему в такой ситуации тебе поставила подножку девушка?

– … Ну и ну, так дерзко, средь белого дня.

Холодно заметила Ширай. Почему-то Микото начала испускать искры из своей челки.

Увидев двух девушек, Индекс, всё ещё не имевшая намерения встать с Камидзё, сказала:

– Тома, кто эти две недостойные женщины? Ты их знаешь? Какие у вас с ними отношения? Эта с короткими волосами похожа на ледяную королеву, которую я встретила в прошлый раз, это что, тот же самый человек?

– Что…

Услышав это, Ширай просто онемела. Отвечая Индекс, которая явно издевалась над ними, Микото изобразила внешне дружелюбную, но опасную улыбку.

«А… кстати говоря, Индекс действительно уже встречалась с Имото Мисакой», – подумал Камидзё, пытаясь сбежать от реальности.

«Э? Но почему это атмосфера между этими людьми стала довольно взрывоопасной?»

После долгой паузы Камидзё осмелился потащить свои мысли к реальности.

Индекс и Микото обменялись взглядами.

– Судя по всему, ты подруга Томы?

– Вроде того…? Погоди-ка, тогда и ты тоже…?

– … Э, не говори мне, что Тома и тебя спас?

– А… не говори мне, что ты тоже «я не просила, чтобы меня спасали, но он всё равно спас меня»?

– …

Обе они некоторое время помолчали, а затем вздохнули. Камидзё счастливо подумал, что напряженная атмосфера между ними разрядилась, лишь для того, чтобы услышать, как они закричали одновременно:

– ТОМА (ТЫ)!!! ЧТО ЕЩЕ ТЫ ДЕЛАЛ У МЕНЯ ЗА СПИНОЙ?!!

В сущности, они перешли от того, чтобы быть врагами к тому, чтобы иметь общего врага.

– УАААААА!!!

Камидзё быстро закрыл свое начавшее открываться сердце.

Увидев, как Камидзё бомбят с двух сторон, Казакири не могла не прикрыть свой широко открытый рот.

Хотя она чувствовала, что Камидзё был в довольно жалком состоянии, она не осмелилась вступить на поле боя. Некоторое время Казакири виновато оглядывалась по сторонам, пока, наконец, не заметила Куроко Ширай, которая была в одном шаге от них. Она решила собрать мужество и попросить единственную нейтральную сторону вмешаться; но, если присмотреться, похоже Куроко Ширай бормотала себе под нос.

– …Ну в самом деле, что за спаситель? Я уже заметила, что чего-то не хватает; в тот день, когда этот парень пришел в комнату к онэ-сама, что-то определенно случилось. Однако, означает ли это, что онэ-сама, которая не говорит мне ничего, рассказала ему все свои секреты? Хо-хо, действительно интересно, хо-хо-хо-хо-хо.

Когда Казакири услышала это устрашающе спокойное бормотание, её очки соскользнули еще ниже.

Так значит, девочка с парой хвостиков, была не нейтральной, а третьей стороной. Оказавшись в изоляции, Казакири могла только стоять в стороне, не зная, что делать. Для неё было попросту невозможно вмешаться в этот сложный конфликт.

После долгого выговора Камидзё наконец отпустили, и он выполз из-под Индекс. После этого он вкратце объяснил всё Микото и Ширай. Разумеется, они бы не поверили ни во что, связанное с магией, так что он обошел эту тему.

– О-о… тут я в небольшом замешательстве, но в любом случае, ты снова вляпался в какие-то неприятности? На этот раз террорист? Хм… Куроко, если речь зашла о террористах, не может ли это быть связано с той чокнутой женщиной в готском платье? – беспомощно спросила Микото у Ширай.

– Ага. Судя по тембру голоса, должна быть связь, да? Тем не менее, я не думала, что появится эспер, который нападет на Академгород «снаружи»… конечно, не исключено существование эсперов от природы, однако…

– Может быть, кроме Академгорода существуют другие группы по развитию эсперских способностей. Однако, что касается слухов об эсперах «снаружи», они так же беспочвенны, как и слухи о правительственном заговоре.

Похоже было, что поскольку Ширай и Микото не знали о существовании магии, они пытались объяснить развитие нынешних событий при помощи эсперов. Краем глаза Камидзё заметил Индекс, у которой был недовольный вид. Для того, чтобы предотвратить осложнения, он сразу же вытянул руку, чтобы не дать ей заговорить.

Ширай вздохнула, повязка Правосудия на её руке чуть колыхнулась.

– Ну в самом деле, получается, что мы позволили проникнуть к нам террористу. Похоже, мне надо мотивировать себя. Я слышала, что сегодня вторглись две группы. И даже одна из них устроила тот еще переполох. Я действительно беспокоюсь, что устроит вторая группа.

– Хм?

Услышав слова Куроко Ширай, Камидзё почувствовал, что что-то было не так.

– Что еще, Куроко? Есть еще какие-то факторы, которые порождают проблемы?

– Ага. Согласно информации, которую я получила от Анти-Навыка, есть две группы интервентов. Поскольку они двигались совершенно разными путями, похоже, что эти люди не из одной группы.  Однако в данный момент мы не можем этого подтвердить.

– Хм…?

От слов Куроко Ширай Камидзё начал обливаться потом.

Индекс первая поняла, что с Камидзё что-то не так, потому что протянула обе руки, чтобы потянуть Камидзё за рубашку, и спросила:

– Тома, почему ты дрожишь? Что не так?

Микото слегка улыбнулась Индекс.

– Хо-хо… может быть, он находит тебя слишком раздражающей?

– Я НЕ РАЗДРАЖАЮЩАЯ!

Закричала Индекс, но Камидзё проигнорировал это и сказал всем:

– Эм… послушайте все… пожалуйста, не сердитесь… но другой группой интервентов… мог быть я.

Все, кто был рядом, удивленно уставились на Камидзё.

Камидзё умело уклонился от всех взглядов и сказал:

– Эм, вот как это было, вчера я встретил глупого человека по имени Ямисака. Чтобы спасти его подругу, я выбрался из Академгорода и вернулся назад только этим утром. В конце концов… эм… что? Мисака, Ширай, почему у вас обоих это выражение: «я поняла, я поняла, снова взялся за старое»?

Основные инстинкты Камидзё подсказали ему быстро сменить тему, и он сумел быстро придумать, что сказать.

– Ах, да, а вы двое что здесь делаете?

– Я состою в Правосудии. Я здесь для того, чтобы помочь людям, попавшим в ловушку. Не смотри на меня так, у меня же есть способность к телепортации.

– О, а тогда Микото?

– Я? А, ничего…

– ?

– И… и что? С чего тебя заботит, что я здесь делаю?

Выкрикнув это, Микото почему-то покраснела, отчего Камидзё смутился. Стоя рядом с Камидзё, Ширай прикрыла один глаз, даже не пытаясь скрыть выражение легкой досады на лице, и пробормотала себе под нос. 

–… Ага, онэ-сама работала вместе со мной, но так уж случилось, что она заметила тебя на наблюдательной камере красной тревоги в помещении охраны, и прибежала сюда, потому что волновалась. Конечно же, она смутится, если скажет это.

Камидзё повернулся к Ширай, которая, в свою очередь, отвернулась и проигнорировала его.

Не понимая, в какие игры играют эти двое, Камидзё начал серьезно обдумывать способность Ширай к телепортации.

Честно говоря, если бы они воспользовались этой способностью, было бы нетрудно ускользнуть из изолированного торгового центра.

– Как сотрудник Правосудия, я просто не могу оставить террористов в покое.

Ширай бросила взгляд в дальний конец тускло освещенного прохода и затем сказала.

– Тем не менее, безопасность людей важнее. Если решение Анти-Навыка опустить стену правильно, это означает, что у нас осталось не так много времени. Тут произойдет масштабная битва, поэтому я должна прежде всего помочь всем эвакуироваться.

Множество школьников оставались в ловушке за стеной, не имея возможности сбежать. Они знали, что просто понапрасну тратят силы, но всё равно ещё пытались отодвинуть стальную стену.

– Я понимаю, Ширай. Я пойду и выиграю немного времени, чтобы ты могла спасти этих людей, попавших в ловушку. Тебе нужно просто вывести их наружу.

После того как Камидзё сказал это, Ширай, Микото и Индекс хлопнули его все одновременно с разных направлений. Микото и Индекс едко посмотрели друг на друга со значением «нам обоим пришла в голову одна и та же мысль по поводу настолько бесполезного дела». Лишь Казакири хотела что-то сказать, но не осмелилась, и, подняв руку, похоже, не знала, куда её деть.

После этого, Микото, по-видимому, представляя всех, сказала:

– Это ты должен уйти. Разве не вы, обычные люди, являетесь мишенью террористов? Как мы можем оставить на поле битвы людей, подвергающихся наибольшей опасности?

– … Проблема в том…

Камидзё почесал голову и сказал.

– Моя правая рука может нейтрализовать все сверхъестественные силы, включая и способность Ширай.

– Кстати говоря… в тот день, когда ты пришел в женское общежитие, у меня действительно не получилось.

Вспомнив об этом, пробормотала себе под нос Ширай. В этот момент Микото прищурила глаза. Камидзё запаниковал и отступил на шаг назад. Из-за различных обстоятельств, Камидзё однажды побывал у Микото в комнате.

– В лю… любом случае, способность Ширай не вытащит меня отсюда. Если так, я могу только оставаться сзади и сражаться с врагом.

Услышав это, Индекс схватила Камидзё за запястье и сказала:

– Тогда я тоже останусь!

На этот раз Камидзё, Микото, Ширай и Казакири одновременно хлопнули Индекс. Даже хрупкая Казакири собрала мужество, закрыв глаза и прицелившись в спину Индекс перед ударом.

Затем Ширай уперла руки в бедра и сказала.

– У моей способности и в самом деле есть ограничения… Я могу вытащить отсюда не более двух человек. Если ребенок тяжелее, чем я думаю, это совсем отдельный случай.

– Хмф! Имеешь ли ты право так называть меня, когда именно ты тут больше всего похожа на ребенка.

– Что… что ты сказала? Как стиральная доска вроде тебя смеет быть настолько дерзкой…!

Увидев возбудившуюся Куроко Ширай, Микото вздохнула и сказала:

– Ладно, ладно, есть ли смысл спорить об этом? Для меня все вы дети.

Для старшеклассника все тут были детьми, включая Микото. Однако, Камидзё не сказал этого, и только слегка улыбнулся. В этом проявилась добрая сторона Томы Камидзё.

Тем не менее, Камидзё не осознал того, что Казакири, которая стояла чуть поодаль, смотрела на всех, включая Камидзё с видом «няня, следящая за компанией незрелых сопляков».

– Однако, поскольку ты можешь вывести только двух человек за один заход… сначала выведи Индекс и Казакири.

– Тома, ты говоришь, что хочешь остаться тут с этой стриженой? – сказала Индекс довольно спокойным тоном. Она оскалила клыки с таким видом, словно в любой момент могла нанести удар и укусить Камидзё в голову.

– … Эм… тогда Микото и Казакири.

– Хо, так значит, ты говоришь, что собираешься остаться с соплячкой? Хо-хо…

На этот раз каштановые волосы Микото начали развеваться в воздухе из-за статического электричества. Бело-голубые искры продолжали вспыхивать в этой темноте.

– ААААА! ЧЁРТ! Тогда Индекс и Микото!

Выкрикнув это, Камидзё схватился за голову обеими руками. Ширай вздохнула и сказала:

– Ладно, я выведу онэ-сама и эту соплячку. Я пойду с ними.

– Что? Разве тебя не утомит телепортироваться туда-сюда? Почему ты не можешь просто оставаться здесь и телепортировать их одного за другим?

– Если я буду рядом, легче будет делать мелкие настройки. Если бы я телепортировала их наружу случайным образом, что бы случилось, если бы они оказались погребенными внутри здания? Я не хочу закончить созданием странного человека-столба <ref>В древней японской традиции, когда возникали проблемы в сооружении моста, дамбы или крепости, проводился ритуал погребения людей в них заживо, чтобы ублажить богов</ref>. Ладно, пошли.

Словно закругляя всё это, Ширай положила руки на плечи Индекс и Микото, которые пристально смотрели друг на друга.

В следующий момент.

«Шуа!» Послышался звук, похожий на тот, с которым птица раскрывает крылья, и Индекс, Микото и Ширай попросту растворились в воздухе. Прежде чем они исчезли, Камидзё показалось, что он слышит крик Микото: «Э?! ПОГОДИ, КУРОКО! Я ХОЧУ ОСТАТЬСЯ!». Камидзё подумал, что может быть Микото тревожится, оставляя свою кохай Ширай в одиночестве на поле битвы, чтобы та исполнила свой долг.

Камидзё и Казакири невольно посмотрели в сторону поверхности. Добрались ли все до поверхности благополучно?

– Отправил этих двоих в первую очередь… извини, что оставил тебя здесь.

– …А., всё в порядке… для меня нормально остаться… как и для тебя…

Казакири прервали прежде, чем она смогла договорить.

БУМ! Всё вокруг снова задрожало.

Но в отличие от прежнего, похоже, удар раздался ближе. Кажется, они услышали в слабо освещенном проходе звуки, напоминавшие выстрелы из стрелкового оружия, рёв и крики.

«Вот-вот прибудет большой плохой парень …  Не мог он подождать чуть дольше!»

Враг уже использовал глаза, чтобы просмотреть весь подземный торговый центр, и в данный момент очевидно, двинулся туда, где были Камидзё и Казакири.

Услышав далекие звуки битвы, ученики, собравшиеся под стеной, снова погрузились в хаос. Даже при наличии особых способностей они оставались обычными школьниками. Чтобы оказаться как можно дальше от опасности, они начали сбиваться в кучу и побежали вперед. Однако, из-за того, что красное аварийное освещение было слишком тусклым, кто-то споткнулся, а за ним и остальные начали падать, как костяшки домино.

Камидзё глядел в дальний конец прохода.

Не было времени на то, чтобы всё неторопливо обдумать.

Если в этом месте, где собралось множество людей, начнется битва, будут жертвы. Хотя правая рука Камидзё могла уничтожить все сверхъестественные силы, он не мог защитить так много людей сразу.

«Поскольку битва неизбежна…»

Камидзё принял быстрое решение.

– Извини, Казакири, подожди Ширай здесь, она тебя заберет.

– Э? Тогда… как насчет тебя…?

Прежде чем Казакири успела договорить, еще один удар потряс подземелье. Похоже, воздух внутри полностью сжался, потому что он почувствовал налетевший на него порыв ветра.

Прерывающиеся звуки перестрелки и рёв слышались теперь еще более отчетливо. Враг уже подобрался на близкое расстояние.

Камидзё вообще не смотрел на Казакири, вглядываясь лишь в темноту перед собой и сказал:

– Я пойду туда… и остановлю всё это!

Сказав это и не ожидая реакции Казакири, Камидзё ринулся в темноту.

Камидзё понятия не имел об особенностях и силе врага; он дрожал от звуков битвы. Но если враг доберется сюда, погибнет много людей, включая Хёку Казакири.

Камидзё никак не мог позволить этому случиться.

Сжав свой правый кулак, Камидзё, как сумасшедший, побежал в темноту.