Онлайн чтение книги Расколотое небо Breaking Sky
3. Яркие поступки: Безопасность переоценивают

Следующие пять минут Чейз получала выволочку от дежурного. Безответственная. Показушница. Сорви-голова. Неуправляемая. Он сыпал обычными обвинениями настолько быстро, что она невольно впечатлилась. А ведь это он говорил только о чуть слишком быстром подруливании! Про ее фокус в небе он даже не знал.

Парочка новичков наземной команды ждали у заправщика, болтая с Пиппином. За спиной своего начальника оба показали ей большой палец. Чейз зрительно знала своих болельщиков, но не потрудилась выяснить, как их зовут. Это могло показаться такой же заносчивостью, какую демонстрировали все пилоты «Звезды», но на самом деле ее просто не интересовал никто, кроме «Дракона».

Когда дежурный наконец гневно утопал прочь, Чейз подошла к ним, держа шлем под мышкой. Она не прятала улыбки. Ей ужасно нравилось доводить дежурных – устраивать спектакль. Это лучше, чем оставаться незамеченной, и к тому же держало окружающих на расстоянии.

– Ты вылетала все топливо до капли, Никс, – сказал один из первогодков. У него на лбу был прыщ размером с Везувий, а глаза горели, словно фонари. – Что случилось? Красные беспилотники?

– Ты же знаешь, что мне на такой вопрос отвечать нельзя.

Чейз перебросила свой шлем в его протянутые руки. Стерев с коротких волос ставший холодным пот, она снова взбила их в нечто вроде ирокеза.

– Так что случилось? – спросила девчонка. У нее тоже были угри. Из-за работы в масляном тумане ангара кожа портилась жутко. – Вы чуть не погибли?

– Как скажешь: раза два? – уточнила Чейз у Пиппина.

– Если считать еще и стену, то три.

Ее напарник вспотел сильнее, чем после их обычных полетов, а когда она попыталась поймать его взгляд, он потер затылок и отвел глаза.

– Мило.

Новичок прижал к себе шлем Чейз. Он чересчур поспешно начал говорить что-то насчет тайной вечеринки, которую собирается устроить в выходной у себя в казарме. Чейз особо не прислушивалась, пока не вмешалась девчонка.

– Нечего ее спрашивать. Она же просто скажет «нет»! – На груди ее комбинезона было написано «Хелена». – Летуны с наземными службами не общаются.

Этот укол был адресован Чейз, но Хелена выпустила свои ракеты по ложной цели. Не Чейз установила эти правила. Летуны держались друг друга. Наземные команды – тоже. А если к этому добавить еще и классы… Эти ребята были не только из наземной команды, они к тому же были первогодками. Они были на много ступеней ниже.

– Спасибо за приглашение, Джеймсон, но я занята на тре…

– Видишь? – перебила ее Хелена. – Я же тебе говорила, Стивенс. Она даже по имени тебя не знает.

Похоже, Стивенсу до этого дела не было. Он продолжал смотреть на Чейз с обожанием. Она сменила тему.

– Мне нужен Кейл. Он в диспетчерской?

Хелена сказала «да», а Стивенс – «нет». Чейз оставила их спорить и усталой трусцой побежала по огромному ангару. Пиппин пристроился за ней. Оба знали: стоит им прекратить движение – остановиться по-настоящему, – и они отключатся. Полеты выматывают. Нелетунам это никак не удавалось понять. Несколько часов в воздухе, и она выжата. И это при невысоких скоростях. Чем быстрее она летала, тем больше ее телу приходилось напрягаться, борясь с перегрузками. Кейл говорил, что каждый раз, когда она превышает звуковой барьер больше чем на пять минут, она словно полмарафона пробегает.

Вдобавок ко всему, ангар давал урок холода, запуская в ее мышцы ледяные пальцы. Здание было целиком бетонное, со сводом на высоте четвертого этажа. Чейз бежала мимо обычных самолетов, реактивных самолетов и вертолетов в самой разной степени готовности. Тут было даже несколько давних, уже устаревших беспилотников. Некоторые машины стояли под громадными брезентовыми чехлами, напоминая укрытые кости динозавров, другие сверкали и были заправлены, готовые летать быстро и далеко, на случай если кто-то решит подогреть холодную войну. Расквартированные здесь пилоты жили в состоянии боевой готовности.

– Ты могла бы сказать, что постараешься заглянуть, – Пиппин прибавил скорость и догнал ее. – Пусть бы немного помечтали.

– Надежда – сахар. Правда – белок, – отозвалась она, случайно процитировав своего отца.

– Молодец, Ганди.

– Брось! Вечеринка новичков наземной команды в казарме? Ее разгонят уже через пятнадцать минут. Не знаю насчет тебя, а мне дополнительные выговоры не нужны.

– Иметь чуть больше друзей не вредно, Чейз. Хоть немного исправь свою репутацию.

– Не моя забота, – сказала она, игнорируя его подначку.

В «Звезде» было чуть больше тысячи кадетов, и хотя все знали Чейз из-за ее статуса пилота «Стрикера», она знала только тех пилотов, с которыми пересекалась ежедневно, – и тех, кого выбирала, чтобы немного поразвлечься.

Чейз распахнула дверь диспетчерской башни и стала подниматься по лестнице, перешагивая через ступеньки.

– Кто бы говорил, Пип. Я что-то не видела, чтобы ты в свободное время общался с кем-то, кроме Бэггинса и Скайуокера.

Наверху она вошла в круглое помещение, где было множество народа и сплошные окна. Над ними небо затянули темно-синие сумерки, в которых горели зеленым светом туманные всполохи северного сияния.

Академия и база ВВС, носившие общее название «Звезда», располагалась вблизи от ледяных холмов и огромных лесов Канады. На острове Банкс когда-то находился один из канадских национальных парков – и этот всеми забытый кусок льда США купили несколько десятков лет назад, как раз перед тем, как к власти пришел блок Жи Сюнди. Это место относилось к категории «с глаз долой – из сердца вон». Сюда было крайне сложно добраться тем людям, кто не имел в своим распоряжении военного самолета. А еще оно было стратегически выгодно расположено чуть восточнее Аляски, вероятного места вторжения в том случае, если Жи Сюнди начнет наступление из Сибири.

Внизу звено более старых реактивных истребителей оторвалось от взлетно-посадочной полосы. Они ревели и сотрясали башню, и дрожь передалась грудной клетке Чейз. В свое время эти машины, наверное, были внушительными, но против красного беспилотника им не выстоять и тридцати секунд. Слишком многое здесь было именно таким. Отличным, но устаревшим. Чейз родилась в стране, которая застряла в режиме выживания, и, читая про историю недавнего процветания Америки, она невольно щурилась. Каково это было?

Чейз пробилась к оживленному центру диспетчерской. Пиппин остался с ней, но держался чуть позади. Она знала своего напарника лучше, чем ему хотелось бы, и что-то в том призрачном «Стрикере» его нервировало. Ну, так Чейз он тоже нервировал.

Ей пришлось дважды кашлянуть, прежде чем штаб-сержант развернулся к ней в своем кресле. Нашивка над нагрудным карманом его оцифрованного камуфляжа гласила: «Мастерс».

– Пиппин и Никс. Мне сегодня везет. – Мастерс был молод и похож на хищную птицу: близко посаженные глаза, нос крючком. – Кадеты в диспетчерской находиться не могут. Вон.

– Но, сэр…

– Вон!

– Вы хотели сказать «находиться в диспетчерской не положено»? – уточнил Пиппин. – Потому что мы явно способны находиться в диспетчерской, тем самым опровергая использование глагола «мочь», который и говорит о способности что-то сделать.

– Пиппин, как я подозреваю, штаб-сержант не силен в семантике.

– Это так.

Ухмылка Пиппина пряталась в его глазах: озорство обаятельного умника.

Мастерс холодно нахмурился. Он явно вообразил себя генералом. Очень обидно, что вид у него был такой, словно он вот-вот заорет по-птичьи.

– Вы двое считаете себя неприкосновенными. Может, Харкорт у Кейла и в любимчиках, но твой напарник – всего лишь ОРП. Как насчет нескольких выговоров?

Чейз повернулась к Пиппину.

– Сто тридцать восемь, кажется?

– Когда я в последний раз проверял, было сто сорок два.

Чейз улыбнулась Мастерсу.

– Его коэффициент умственного развития – сто сорок два, сэр. Как вы считаете, насколько сильно военным хочется, чтобы он оставался здесь и был всем доволен?

Мастерс откинулся на спинку кресла, заставив его громко заскрипеть.

– Мне некогда с вами возиться. И я не могу помочь вам в том, что вы задумали.

– Вот теперь глагол «мочь» использован правильно, – радостно заявил Пиппин.

– Где Кейл? К черту, наше дело касается всех военных! – Чейз указала на экран радара. – Вы же видели, что у меня наверху был гость!

– Я ничего не видел. – Мастерс сцепил руки на животе. – У тебя видения? Мне сообщить военному психиатру, что команда «Дракона» вот-вот сорвется? Никс наконец сдулась?

Чейз подалась вперед. Ее тело напряглось так, словно ожидало, что сила тяжести увеличится втрое.

– Ты…

Ее напарник поймал ее за руку и вытащил из диспетчерской как раз в тот момент, когда ее кулак уже был голов врезаться в рожу штаб-сержанта. Дверь за ними захлопнулась, и они оказались в вязкой прохладе и заключенной в бетон тишине лестницы.

– Я только за то, чтобы грубить надутым воякам, но вот за применение силы тебя просто спишут.

Пиппин схватил ее за плечи и всмотрелся в ее лицо. Она отвела взгляд. Он как никто умел вытаскивать ее из опасной зоны, но ей это далеко не всегда нравилось. Гнев был сродни скорости: он давал ей чувство направленности.

Она тряхнула кулаками.

– Знаю. Это все ужасно странно. Ты почувствовал?

– Да. Очень странно. Чейз, этому сержанту велели с нами не разговаривать.

– Откуда ты знаешь?

– Потому что он был не слишком-то рад говорить, будто ничего не видел. Либо это так, либо…

Пиппин растерянно замолчал. Это было на него непохоже. Его спокойствие служило опорой для бесшабашности Чейз. Тогда как бы она ни ошибалась (а она нередко ошибалась), его уверенность в себе всегда оставалась ее фундаментом.

– Что? – спросила она.

– Либо… они действительно ничего не видели.

Когда Пиппин уставал, он выглядел старше своих семнадцати лет – и тем не менее в его лице было нечто вечно юное. Когда Чейз хотела вывести его из себя, она называла его «по-мальчиковому мальчиковым красавчиком». Вот только сейчас, со слипшимися от пота волосами и покрасневшими глазами, он казался старше того штаб-сержанта, которому она чуть было не врезала.

Чейз держалась на остатках сил.

– Значит, ты его на своем радаре не видел, а диспетчерская не могла увидеть его на спутнике. Такое вообще возможно?

– Не знаю.

Растерянным Пиппин бывал настолько же редко, насколько он бывал серьезным.

И вот теперь он был и растерян, и серьезен.

Чейз бросилась к административному зданию и Кейлу. У нее скрутило желудок. Тайный самолет без сигнала был непохож на запасную машину ВВС. От него так и разило Жи Сюнди. Саботажем.