Онлайн чтение книги Цзюнь Цзюлин Jun Jiuling
Цзюнь Цзюлин Глава 116

Глава 116

Ее это раздражает?

Что именно?

Нин Юньчжао посмотрел на мисс Цзюнь.

Меры предосторожности семьи Нин, зависть девочек, повторяющиеся схемы.

«Я знаю, что этот брак сделал многих людей несчастными, но я отпустила это, поэтому я надеюсь, что все может закончиться здесь и сейчас», сказала мисс Цзюнь: «Это не причинит мне вреда, как вы и сказали, мне известны их намерения, поэтому я могу всего избежать. Но я избежала этого один раз, уклонилась второй, мне нужно будет вечно их избегать?»

«У меня очень много дел и планов, которые я хочу осуществить, мое будущее все еще впереди. Благородный сын Нин, меня это раздражает. Я хотела преподать им урок, чтобы они знали, что за зло придется заплатить цену и они решат отступить. Это будет хорошо как для меня, так и для них. Они еще молоды, им еще многое предстоит».

Это был первый раз, когда он слышал, столь злобные слова, произнесенные так честно, что они даже звучали разумно.

Когда он посмотрел на эту девушку, ему вдруг захотелось улыбнуться.

Точно так же, как и вовремя игры в Го, она казалась нежной, но ее атаки были проницательными.

Она была именно таким человеком.

Он чувствовал, что все, что он хотел сказать, уже сказано.

Он был довольно прямолинейным.

«Скоро они получат свой урок. Вы увидите», сказал он: «Прощайте», сказав это он развернулся.

«Благородный сын Нин», сказала она.

Он остановился и повернул голову.

Она протянула ему руку, в ладони лежала маленькая груша.

«Я не знала что будут гости, поэтому не приготовила чая. Я ела груши, поэтому прихватила одну с собой», объяснила она: «Благородный сын Нин спешил, да и уже поздно. Будет неудобно готовить чай или еду, поэтому возьмите хотя бы грушу».

Прошлое было забыто, отныне у них не было никаких отношений, они попрощались и теперь она неожиданно достает грушу. Что же ты делаешь…

Она говорит, что люди слишком много думают, а она этого не делает, но ее поступки слишком… легкомысленны.

Протянув руку он схватил ее. Не говоря ни слова, он развернулся и скрылся в ночи.

Через мгновение он вернулся.

«Мне придется побеспокоить вас, чтобы вы открыли мне ворота», сказал он.

Это был не пустырь и не улица. Посреди ночи он находился в чужой резиденции, поэтому он не мог просто развернуться и так легко уйти.

Мисс Цзюнь окликнула свою третью сестру.

Фан Цзиньсю испугалась.

«Что ты кричишь, успокойся», ворчала она.

«Попроси кого-нибудь проводить десятого благородного сына Нин».

Фан Цзиньсю вздохнула, а потом махнула охранникам.

«Проводите его», тихо сказала она, глядя на них, а затем пригрозила: «И не болтайте глупостей и не вмешивайтесь в дела других людей».

Вмешиваться?

Они, будучи охранниками просто смотрели как молодая мисс привела кого-то в резиденцию посреди ночи, а потом организовала встречу этого человека с молодой госпожой. Не вмешивать в дела других людей?

Разве они не предали молодого мастера?

«Вы просто не понимаете. Завтра я обо всем поговорю с мамой и бабушкой», сказала она: «А вы, вы просто выполняйте свой долг».

Они могли исполнить свой долг. Они должны были сообщить о произошедшем, но детали могли быть неточными.

Что еще они могут сделать? Нельзя было провоцировать третью мисс и молодую госпожу.

Нин Юньчжао уже вновь накинул капюшон, скрывавший его лицо. Охранник так и не увидели кто он, они вывели его из резиденции.

Фан Цзиньсю казалось подавленной.

Она снова подумал о том, что произошло на этот раз. Это было похоже на сон, даже было более странны чем сон.

«Больше спасибо, третья сестра», сказала мисс Цзюнь.

«Ты должна меня благодарить», проворчала Фан Цзиньсю: «Вероятно не найдется другого человека, кто так бы помог своей невестке встретиться с кем-то в частном порядке».

Мисс Цзюнь улыбнулась.

«Ты знаешь, что я благодарна тебе. Не стоит шутить», сказала она.

Спасибо за заботу.

Сегодня случилось нечто большее. Фан Цзиньсю не волновалась о ее чувствах, поэтому, когда приехал Нин Юньчжао и сказал, что дело срочное, она впустила его.

Фан Цзиньсю немного одеревенела.

«Не думай, что своя любовь взаимна», сказала она: «Прямо сейчас мы с тобой в одной лодке. Это было не ради тебя, а ради семьи Фан».

Сказав это, она ушла.

Мисс Цзюнь улыбнулась, глядя на фонарь в руках.

В этом мире не все люди были злыми. Даже те, кто изначально был настроен плохо, стали потихоньку добреть.

Слова Фан Цзиньсю были разумны. Сейчас они в одной лодке. Но почему десятый благородный сын Нин повел себя так?

Неужели он не ненавидел Цзюнь Чжэньчжэнь? То, что он раскопал правду ничего не значило, но он посчитал нужным рассказать ее ей.

Вероятно, это был поступок джентльмена.

Ей было трудно винить Цзюнь Чжэньчжэнь в том, что он ей нравился. Он действительно был хорошим молодым человеком.

Жаль, что у них не могло быть общего будущего.

…………….

Весенней ночью тишина улицы была нарушена стуком лошадиных копыт и болтовней городской стражи во время дежурства.

Нин Юньчжао снял капюшон, чтобы они могли рассмотреть его лицо и открыли ему ворота.

Охранники явно узнали его.

«Уже так поздно. Не лучше ли будет вам остановиться где-то в городе?», спросил один из них.

«Я не могу уснуть. Лучше вернусь домой», ответил он с улыбкой.

Обычно эти благородные молодые люди вели себя странно, посещали озера во время дождя или бродили по заснеженным горам. Блуждать где-то ночью не было для них редким явлением.

Городские ворота захлопнулись за его спиной. Держа факел в руке, он поскакал вперед.

Ночью лошадь не могла бежать быстро. Он и торопил ее, лишь периодически подбадривал. Он даже не держал вожжи, потому что другая рука была занята грушей.

Груша была небольшой, но холодной.

«Она ела такую холодную пищу поздно ночью?»

Он был в раздумьях. Он не мог не поднести ее к лицу и не откусить. Ледяная и сладкая.

Такой аромат обычно у груш из северных провинций.

На его губах блестел грушевый сок.

Нн Юньчжао задумался о том моменте, когда она рассматривала его. Вероятно, она видела, что он истощен и у него сухие губы.

Она была очень внимательным человеком.

Конечно она была внимательна. В противном случае она не смогла бы сделать так, что люди, которые хотели ей навредить попались бы в собственную ловушку. Копье, что предназначалось ей, попало в семью Лин и отбросило тень на семью Нин.

Нин Юньчжао еще раз укусил грушу.

Она так же была очень свирепым человеком.

Лин Цзинь и другие девушки могли лишь размышлять и говорить о ненависти к коему-то, а планируя что-то они совсем не понимали последствий содеянного. Но Цзюнь Чжэньчжэнь была другой. У нее не было таких мыслей, и она ничего не делала просто так. Если она рассердилась, у нее была лишь одна мысль – разрушение. Она решительно вела дйствия, нанося удар за ударом.

Уничтожение, ведь это все было из-за ненависти.

Для Нин Юньчжао это безусловно не было поводом для восхищения. Более того, он тоже пострадал от ее атаки.

Он медленно проглотил грушу и откусил еще раз.

Он должен был что-то придумать, но у него не было совершенно никаких идей.

Он должен был быть зол. В конце концов, это все было из-за нее.

Все было дерьмово.

Какие дела он мог с ней иметь?

Он проглотил еще один кусок груши.

Это ее не касалось, отныне у них будет еще меньше связи. Все прошло.

Он доел грушу еще за несколько укусов и выбросил огрызок.

Когда он вернется, он выбросит и фонарь.

Не стоит думать об этом слишком много. Если она могла, то почему он не мог.