Онлайн чтение книги Дневники. Письма. Трактаты. Том 1
3 - 9

Величайшему, первому человеку в мире. Ваш слуга и раб Альбрехт Дюрер приветствует своего великолепного господина Вилибальда Пиркгеймера. Поистине, я с радостью и большим удовольствием узнал о Вашем здоровье и великой славе. И я поражен, как может один столь ученейший человек, как Вы, противостоять этим военным тиранам и насильникам. Не иначе как в этом особое благословение божье. Когда я читал Ваше письмо обо всех этих ужасных вещах, я испытывал великий страх, и все казалось мне очень значительным.[103]До этого места письмо написано на ломаном итальянском языке. Приводим текст этой части письма: «Grandisimo primo homo de mundo, woster serfitor, ell schciavo Alberto Durero disi [dice] salus suum mangnifico miser [messere] Willibaldo Pircamer. My fede el aldy [io udii] wolentire cum grando pisir [piacere] woster san-tia e grando hanor [onore]. El [Io] my maraweio como ell possibile star vno homo cvsy [cosi] wu [voi] contra tanto sapientissimo tireybuly [tiranni e buli?] milytes; non altro modo nysy vna gracia Dio. Quando my leser woster litera de questi strania fysa de cacza my habe thanto pawra el para my vno grando cosa». Итальянский текст здесь не вполне ясен, мы даем его в интерпретации Э. Рейке (см. Pirckheimers Briefwechsel, т. I, стр. 388). По мнению Рейке, речь здесь идет не о поездке Пиркгеймера в Донауворт, как полагали Ланге и Фузе, но о его дипломатической миссии в Вюрцбург по делу против разбойничавшего рыцаря Кунца Шотта, давнего врага Нюрнберга, грабившего на дорогах торговые караваны города. Но я полагаю, что шоттовцы[104] Шоттовцы – сторонники Кунца Шотта. Вас тоже боятся. Ибо Ваш вид кажется диким, особенно в праздник святынь, когда Вы выступаете подпрыгивающим шагом. Но совсем не подходит, чтобы такой воин душился циветом. [105] Цивет – род духов. Вы хотите сделаться настоящим франтом [106]В тексте: «seiden schwantz» – буквально «шелковый хвост». и думаете, что если только Вы будете иметь успех у девок, все будет в порядке. Если бы Вы еще были таким же привлекательным человеком, как я, это бы не так меня сердило. У Вас так много любовниц, что если Вы захотите посетить каждую только по одному разу, Вы не сможете сделать этого за месяц и даже больше. Также благодарю Вас, что Вы уладили мои дела с женой наилучшим образом. Ибо я знаю, что в Вас заключено много мудрости. Если бы Вы только были так же кротки, как я, Вы обладали бы всеми добродетелями.

И еще я благодарю Вас за все, что Вы сделали для меня хорошего, если только Вы оставите меня в покое с кольцами. Если они Вам не нравятся, так сломайте им головы и выбросьте их в отхожее место, как говорит Петер Вейсбебер.[107] Петер Вейсбебер – нюрнбергский военачальник, известный своим пристрастием к крепким выражениям. Неужели Вы думаете, что меня привлекает такое дрянное дело? Я сделался в Венеции господином.[108]В тексте: «zentilam» (итал.) – см. прим. 67. Также я узнал, что Вы умеете писать хорошие стихи. Вы были бы находкой для здешних скрипачей, которые играют так трогательно, что сами плачут. Если бы наша Рехенмейстерша [109]По-видимому, речь здесь идет об одной из возлюбленных Пиркгеймера, представительнице часто упоминаемой в документах того времени семьи Рехенмейстеров. Так как слово «Rechenmeisterin» может быть истолковано и как «экономка», иногда считают, что Дюрер имеет здесь в виду женщину, ведавшую хозяйством Пиркгеймера, который был вдов и жил с тремя дочерьми. Однако это маловероятно, так как в письмах VIII и X, где Дюрер снова упоминает Рехенмейстершу, он называет ее в ряду других приятельниц Пиркгеймера. услышала это, она бы тоже заплакала. Также по Вашему приказанию я оставлю мой гнев и буду держаться с достоинством, по моему обыкновению. [110]Вероятно, речь идет о недовольстве Дюрера надоевшими ему поручениями в связи с покупкой драгоценностей.

Я не смогу уехать через два месяца, ибо еще не имею достаточно для отъезда, как я Вам раньше писал. И поэтому прошу Вас, если моя мать обратится к Вам с просьбой одолжить ей денег, дайте ей 10 гульденов, пока бог поможет мне возвратиться, тогда я Вам все вместе честно с благодарностью заплачу.

Я посылаю Вам также с посыльным обожженное стекло.[111]В тексте: «fitrum vstum» (лат. «vitrum ustum») – «обожженное стекло», по-видимому, стекло с эмалевой росписью. А два ковра, наилучших по красоте и самых дешевых по цене, поможет мне купить Антон Кольб. Как только я получу их, я отдам их молодому Имгофу, чтобы он отправил Вам. Также я поищу журавлиных перьев, я еще их не нашел, но лебединых перьев, которыми пишут, здесь много.[112]Журавлиные перья употреблялись тогда в качестве украшения, лебедиными пользовались для письма. Что если Вам на время прикрепить к шляпе несколько штук? Также я справлялся у одного книгопечатника, он говорит, что не знает ни о каких греческих книгах, которые бы недавно вышли. Если же он узнает что-либо, он сообщит мне, чтобы я мог Вам написать.

Сообщите мне также, какой я должен купить для Вас бумаги, ибо я не знаю более тонкой, нежели та, которую мы покупаем дома. Что касается историй, то я не вижу ничего особенного среди того, что делают итальянцы, такого, что выглядело бы приятно в Вашем кабинете. Это всегда одно и то же, Вы сами знаете больше, чем они изображают.[113]В тексте: «Item der historien halben sy ich nix besunderes, dz dy Wahlen machen, dz sunders lustig in ewer studorio wer, es ist vmer dz vnd dz ein, Ir wist selber mer weder sy molen». Мы даем эту фразу в интерпретации Э. Рейке, который толкует «studorio» как итальянское «studiolo» – «кабинет» и полагает, что речь скорее всего идет о гравюрах исторического или аллегорического содержания, предназначавшихся для украшения кабинета Пиркгеймера (см. Pirckheimers Briefwechsel, т. I, стр. 389).

Также я недавно написал Вам через посыльного Каненгисера.

Также я хотел бы знать, как Вы намерены примириться с Кунцем Имгофом.[114] Кунц (Конрад) Имгоф – брат Ганса Имгофа старшего, игравший видную роль в нюрнбергском Совете. Пиркгеймер с ним постоянно враждовал.

Остаюсь готовым к услугам. Передайте от меня нашему приору[115]Вероятно, настоятель монастыря августинцев Экарий Карл. Дюрер упоминает его также в конце письма VIII. изъявление готовности к услугам. Скажите ему, чтобы он молил за меня бога, чтобы я остался невредим, особенно от французской болезни.[116]Французской болезнью называли тогда венерические заболевания. Во времена Дюрера они были страшным бедствием, с которым почти не умели бороться. Ибо я ничего не боюсь больше этого, так как почти каждый ее имеет. Многих людей она совсем съедает, так что они умирают. Также кланяйтесь от меня Стефану Паумгартнеру, господину Лоренцу и всем нашим соперникам, и тем, кто еще по доброте обо мне спрашивает. Писано в Венеции в 1506 году, 18 августа.

Также Эндрес здесь и просит передать Вам изъявление своей добровольной готовности к услугам. Он еще слаб и нуждается в деньгах, ибо его продолжительная болезнь и долги все съели. Я сам одолжил ему 8 дукатов. Но не говорите об этом никому, чтобы это не дошло до него, он может подумать, что я сказал об этом из недоверия. Вы должны также знать, что он ведет такой честный и разумный образ жизни, что все желают ему добра.

Также я намереваюсь, если король[117]В 1506 году император Максимилиан I намеревался предпринять поход в Рим, чтобы короноваться там императорской короной. Поход этот не состоялся. приедет в Италию, поехать с ним в Рим.

Альбрехт Дюрер, норикский гражданин [118]В тексте: «Noricorius cibis» (лат. «Noricus civis») – нюрнбергский гражданин.

VIII