Онлайн чтение книги Гипервентиляция Hyperventilation
Глава 2 - 14. Двадцать семь, зима

Ким Сок Хун по прозвищу «Тигр». Девятый дан. Убийственный боец, который цепляется за противника и не отпускает до самого конца, стоит тому проявить хоть малейшую слабость. Однако, как говорят, с возрастом он стал более гибким. Когда мужчина преклонного возраста первым сел за стол, наблюдавшие за ним кинооператоры, регистраторы и судьи обменялись заинтересованными взглядами. Строгое лицо сохраняло спокойное выражение, но нервное постукивание морщинистых пальцев по деревянному покрытию красноречиво указывало на его истинные эмоции. 

Причиной подобной нервозности, вероятно, являлось то, что его противник – молодой голубоглазый Ли Мён, обладатель девятого дана. Ещё подростком он славился своей проницательностью и перфекционизмом. Разумеется, быть дотошным в мире падук – это не что-то особенное. Его исключительность заключалась в том, что он всегда выбирал совершенно нестандартные ходы. И в решающий момент, когда противник после серьёзной атаки начинал поспешно выставлять ряд защит, отступать, как правило, было больше некуда. 

Именно благодаря своей непредсказуемой игре он получил прозвище Падающий Дождь. Его ходы были настолько уникальными, что их можно было принять за проявление банального безрассудства. До середины игры он ползал как змея по земле, а затем возносился вверх, словно дракон, метающий молнии. Но порой бывало и наоборот. Так что победы Ли Мёна всегда были безжалостными и ошеломляющими, а поражения – унизительно нелепыми. 

Поначалу комментатором было трудно логически объяснить его игру, и из-за этого он получил завистливую оценку «Всё или ничего¹». Но несмотря на серьёзного противника, все склонялись к тому, что сегодня он скорее всего получит «всё», нежели «ничего».

За тридцать минут до начала матча открылась дверь, ведущая из зала ожидания, и Тигр, который всё это время медитировал с закрытыми глазами, поднял голову. Высокий молодой человек подошёл и опустился на кожаное кресло напротив него.

Настоящего гения сложно распознать по внешнему виду. Словно доказывая это утверждение, он совершенно не походил на того, кто большую часть своей жизни играл в падук. Деструктивное и, порой, агрессивное поведение за деревянной доской не сочеталось с нежной внешностью. Черты его лица были тонкими, так же как и кисти с длинными ровными пальцами, а каштановые волосы казались очень мягкими. Его сегодняшний противник обладал чистой и нежной красотой. Похожие парни появлялись в одной популярной передаче по ТВ, и Сок Хун подумал, что он бы определённо понравился его племяннице.

— Ли Мён, девятый дан, приятно снова видеть тебя. В последний раз, когда мы встречались, ты был совсем ребёнком.

Ким Сок Хун никогда не забывал горькое поражение, которое потерпел от ученика средней школы, чья макушка едва доходила до его груди. Он протянул свою толстую руку, скрывая горечь за смехом. Ли Мён какое-то время просто смотрел на неё.

— Здравствуйте, — с опозданием поприветствовав соперника, он пожал ему руку. Короткий ответ и безразличный тон. Несмотря на то, что первым руку протянул человек, который был в несколько раз старше его, он, казалось, не испытывал из-за этого неловкости. 

Они быстро разжали руки, и Тигр смахнул со лба выступивший пот. Схватив горсть белых камней, он опустил свой крепко сжатый кулак на доску. Его голубоглазый соперник спокойно взял чёрный камушек указательным и большим пальцами, не проявляя никаких признаков беспокойства. Длинные пальцы и тонкая линия шеи создавали элегантное впечатление. Ли Мён чем-то напоминал орхидею с её тонким, но крепким стеблем.

С тихим стуком чёрный камушек опустился на доску. Ким Сок Хун поднял руку, прячущую кучку камней. Их было восемь. Поскольку это чётное число, то, как он и надеялся, первым идёт чёрный. Лицо Мён И оставалось спокойным, будто на него совершенно не влияли такие переменные, как, например, закрытые камни. Он вытащил из кармана пластиковый футляр, достал очки и надел их на кончик носа.

— У тебя плохое зрение?

После недолгого ожидания последовал простой ответ:

— Нет. Я ношу их только во время игры, — в отличие от быстрых и уверенных движений в игре, речь Мён И была на удивление медленной.

“Но насколько хорошо ты видишь?”, “Твоё зрение такое низкое, что из-за него ты можешь совершить ошибку?”, “Тогда, наверное, и в повседневной жизни возникают проблемы?”. Эта тема могла привести к длинному разговору, но они не пришли в паб, дабы пропустить пару стаканов пива. Поэтому Тигр больше не задавал вопросов, а Падающий Дождь ничего не говорил.

Теперь Ким Сок Хун не смеялся. Отныне противник перед ним не являлся ни гением с резкими и уверенными ходами, ни молодым человеком – настолько красивым, что его хотелось увидеть в качестве мужа любимой племянницы. Сейчас он был просто противником, которого нужно победить.

_______________________

¹Выражение “모 아니면 도” (Всё или ничего) пошло из корейской традиционной игры Ют-нори.

Вместо игральных костей используют четыре палочки, плоская сторона которых значимая, а выпуклая — нет.

По сути, в игре у вас есть 4 палочки. Палочки округлые, но имеют одну плоскую сторону, на которую могут приземляться. Вы бросаете эти палочки и двигаетесь в соответствии с тем, как они приземляются.

도 = 1 палочка плоской стороной вверх = пойти на 1 шаг.

개 = 2 палочки плоской стороной вверх = пойти на 2 шага.

걸 = 3 палочки плоской стороной вверх = пойти на 3 шага.

윷= 4 палочки плоской стороной вверх = пойти на 4 шага.

모 = 4 палочки плоской стороной вниз = пойти на 5 шагов.

Таким образом, 도 - это наименьший, а 모 — наибольший результат, который вы можете получить.

*** 

— Ли Мён! Поздравляем с победой! Не могли бы вы дать нам небольшое интервью?

— Как вы себя чувствуете?

— Неужели вы просто уйдёте? Пожалуйста, скажите хоть слово!

Перед отелем, где разместились все участники матча, собрались репортёры, желающие осветить сегодняшнее мероприятие. Большинство из них, разумеется, стекались к победителю и тыкали в него микрофонами.

Сегодняшний победитель – молодой человек, выглядевший скорее усталым, чем счастливым, был заблокирован невысокой женщиной, которая его ждала. Она раскрыла зонт и, высоко подняв руку, поднесла его к Ли Мёну.

— Мён-а, ты отлично поработал. Давай, пойдём.

Он молча кивнул, и репортёры в конце концов не смогли услышать и слова из уст гениального игрока. Побеждённый Тигр дружелюбно улыбался и задушевно беседовал с двумя репортёрами, пока женщина, которая делала это далеко не в первый раз, умело вела своего сына сквозь толпу, чтобы посадить в белый фургон. 

Мать, которая защищала Мён И, расталкивая репортеров, как бульдозер, толкнула его в уже открытую дверь и захлопнула её со стороны улицы.

— Мои поздравления, Ли Мён, 9-й дан, — молодая девушка держала в руках коробку с пончиками и махала рукой.

Он улыбнулся и сел, приводя помятую одежду в порядок.

— Спасибо, Ли Чон, 4-й дан.

— Обошлось без происшествий?

— Ну…

Ли Мён не смог дать сестре быстрый ответ, потому как нашёл её вопрос немного сложным. Чон какое-то время выжидающе молчала, а затем улыбнулась и похлопала его по плечу.

— Значит, без происшествий. Тебе понравилось?

— Было довольно интересно.

Водительская дверь распахнулась, и мама села на своё место. Она вставила ключ в замок зажигания и, заводя двигатель, бросила предупреждающий взгляд на подошедших к машине репортёров. Как это обычно бывало, Чон с безразличным выражением на лице откусила кусочек пончика, обильно посыпанного сахарной пудрой.

— Каково было встретиться со старым противником?

— Хорошо. Он многому меня научил.

— Правда? В интервью перед матчем этот человек был настроен против оппы…

Ли Мён улыбнулся, открыл крышку новой бутылки воды и протянул её Чон.

— Сперва пережуй, а потом говори, Чон-а.

— Хорошо. Спасибо.

— Господин Ким Сок Хун хороший человек. По крайней мере, я не почувствовал от него враждебности. Он даже пожал мне руку.

Сидящая за рулём мать оглянулась на него.

— Тебе, как младшему, следовало поприветствовать его первым. 

— Я так и собирался, но он протянул мне руку прежде, чем я успел даже сесть.

— Ладно. В любом случае, ты большой молодец. Наверное, уже проголодался, да? Вот, перекуси ты тоже.

— Да. 

Ли Мён взял пончик, предложенный Чон, и откусил его. Сестра посмотрела на него и с озорной улыбкой на лице сказала: 

— Я не сомневалась в твоей победе, но не ожидала, что будет такой отрыв.

— Ага.

Всё шло к ничьей, но Ким Сок Хун с девятым даном не захотел сдаваться, и вместо этого два с половиной часа упорно держался за последнюю ниточку надежды. Вероятно, он пытался максимально сократить разрыв, но даже это не сработало. Пойманный в ловушку тигр умер самым ужасным образом, изо всех сил пытаясь вырваться.

— Оппа, это уже не шутки. Насколько высокие вершины ты намерен покорить?

— Есть очень много людей, превосходящих меня в этом деле.

Даже когда его сестра откровенно подшучивала над ним, Ли Мён оставался спокойным.

— Тц, говори, что хочешь. В итоге ты всё равно каждый раз побеждаешь. Это не честно, — последние слова Чон пробормотала себе под нос, но мать смогла её услышать.

— Чон, будь осторожна с тем, что говоришь. Слова становятся зёрнами.

— Мам, но это правда так. Есть ощущение, что оппа недостаточно старается для этих побед. 

— Что значит “недостаточно старается”? Он побеждает только потому что прикладывает огромное количество усилий.

— Ну, даже если он разок проиграет… — тихо произнесла Чон и вскоре вовсе смолкла, не договорив. 

Ли Мён достал свой телефон и открыл интернет-окно. Сегодняшний матч стал самой обсуждаемой темой дня, поэтому публикации о нём заполнили главную новостную страницу. На одном из заголовков были имена Мёна и Ким Сок Хуна. 

Сделав глубокий вздох, он открыл эту статью. 

Ли Мён находил сегодняшнюю игру по-настоящему интересной, поэтому ему хотелось узнать мнение экспертов. Но через некоторое время он смущенно почесал лоб.

«Не слишком ли они преувеличивают?»

Автор статьи использовал столь лестные эпитеты, что, даже являясь победителем, Ли Мён почувствовал себя неловко. “Совершенная тактика”, “Действовал с ловкостью прорезающей воздух стрелы”, “Яростное нападение”, “Бесконечные атаки”, “Словно Бог Разрушения”... Если не знать, о чём идёт речь, можно решить, будто статья посвящена боевым искусствам, а не настольной игре. 

Однако следующая статья привела его в настоящий шок.

[Эксклюзивное интервью «Sunday Today».] 

Уверенный в себе Ли Мён: «У меня нет соперников. Я определённо лучший».

Дата публикации была примерно за два часа до объявления результатов полуфинала.

Обычно он избегал любых публичных появлений. Ли Мён не любил давать интервью, поскольку был застенчив, а интерес со стороны других людей его тяготил. Потому ему просто хотелось ото всех спрятаться. После первой победы на международных соревнованиях журналисты начали обращать всё больше внимания на юного игрока, но его мать решительно отвергала их, позволяя своему сыну сосредоточиться только на любимой работе. Из-за этого со временем о Мёне пошла слава, как о весьма отстранённом человеке. 

Однако нашлась журналистка, которая не опускала руки, получая постоянные отказы, и упорно следила за ним на протяжении последних двух лет. Она была милой женщиной с мягким характером, и в итоге ей удалось покорить мать Ли Мёна. Буквально в прошлом месяце он встретился с журналисткой, которая показалась ему довольно приятным собеседником, и за 15 минут они провели интервью в тихом кафе.

<Самолюбивый молодой человек, полный уверенности и решительно убеждённый в собственной исключительности. В жизни Ли Мён оказался таким же холодным и жёстким, каким представлялся мне до личной встречи. Исходя из его поведения, можно понять, каких усилий ему стоило достичь 9-го дана в столь юном возрасте.>

“Ли Мён, вокруг вашей персоны ходит много слухов. Что вы об этом думаете?” — это был первый вопрос, который она задала. И тогда Мён ответил примерно следующее: в целом его не волнуют слухи, но ему не нравится, когда его слова переиначивают и обвиняют в том, чего он не делал. И хотя в тот момент его тон звучал твёрдо, Ли Мён не вёл себя снисходительно или высокомерно, как это преподносилось в статье. 

<Ким Сок Хун? Я познакомился с ним, когда был ещё школьником, но мне нечего о нём рассказать, так как мы совсем не близки, — он сразу обозначил черту. — К тому же, теперь он постарел, так что…>

Рука, державшая телефон, задрожала.

Это тоже ложь. Он действительно познакомился с Ким Сок Хуном когда ещё учился в школе, но в интервью Ли Мён ответил, что ему немного неловко общаться с ним, потому что он старше. Журналистка намеренно изменила его слова, чтобы звучало так, будто он относился к пожилым людям как к мусору? Если нет, то разве Ли Мён мог сказать такое? Неужели это его вина?

<Я выиграю, потому что у меня есть все подходящие навыки, — без малейших сомнений заявил он. Но пока неизвестно, как долго продлится его уверенность и принесёт ли она ему победу. >

Мён И закрыл статью, не дочитав её до конца.

Потеряв счёт времени, он тупо смотрел в окно, наблюдая за проливным дождём. Из затуманенного состояния его вывел весёлый голос сестры.

— Итак, победитель, что будешь есть? Я угощаю! Камджатхан²? Холодную лапшу?

— Сегодня я хочу побыть один. 

Чон и мама обменялись тревожными взглядами, и вторая осторожно предложила:

— Может, сперва поужинаешь с нами?

— Пожалуйста, отвези меня домой.

Игра, которая длилась два с половиной часа, его порядком вымотала. К тому же, после прочтения статьи даже остатки радости и волнения от победы испарились, а настроение покатилось вниз. 

В интервью Ли Мён создавал впечатление опьянённого своим талантом человека и вёл себя грубо. Но насколько это близко к истине?

Экран телефона, который он сжимал до побелевших костяшек, вдруг загорелся — пришло новое сообщение. 

«Что на этот раз?..»

Он нервно провёл по экрану.

Не считая членов семьи, у него практически не было контактов. Если пришло сообщение, то, должно быть, это…

[Встреча выпускников 47-й старшей школы Намсан.]

Дорогие одноклассники, не пора ли нам встретиться? Я не смог связаться с каждым по отдельности, поэтому мы со старостой сами выбрали время и место:

29.11 (сб) 18:00 «Луговые Рёбрышки» (ссылка)

Что бы никто не оставался в стороне, приходите все, придурки!!!!! ※Только не зовите классного руководителя!※

– Клерк Кён Мин – 

Ли Мён перечитал сообщение. Но даже на третий раз его глаза не могли сосредоточиться на тексте. 

Впервые в жизни ему пришло нечто подобное, и он был в шоке. Встреча выпускников спустя восемь лет… Они все дружили между собой, поэтому здесь нет ничего необычного. Но странно, что приглашение пришло и ему. 

«Должно быть, Кён Мин открыл список класса и сделал рассылку на все номера.»

В школьные годы Ли Мён ни с кем особо не ладил. Не то чтобы он был изгоем, но друзей завести ему так и не удалось. С большинством одноклассников он попросту не общался, а с некоторыми имел довольно натянутые отношения. Был один ребёнок, с которым Мён И почти подружился, но это, должно быть, оказалось его заблуждением.

«Какой ещё друг?»

Самоуничижительный вздох сорвался с его уст.

Они никак не могли стать друзьями. Малыш ко всем относился хорошо. И Ли Мён не был особенным. 

“Мы со старостой сами выбрали время и место.”

Он в очередной раз уставился на это предложение. В нём не было ничего полезного, кроме информации о том, что староста и Кён Мин организовали встречу.

Полный сожаления взгляд упал на строчку с датой. Встреча выпускников была назначена на день финала. В 18:00 он уже во всю будет играть на Большом национальном стадионе.

«Прекрасно.»

Даже если бы в этот день у Ли Мёна был выходной, он бы не пошёл. Но теперь даже при сильном желании у него не получится это сделать. 

— Оппа, почему ты хмуришься? Это спам?

Он быстро сунул телефон в карман.

— Что-то случилось?

— Просто плохое сообщение.

— Точно?

— Всё хорошо, я уже стёр его. Чон-а, дай мне ещё.

Приняв из рук сестры пончик, Мён И намеренно откусил большой кусок. Жуя, он притворялся, что всё в порядке, и пытался унять дрожь. Гнев, вызванный лживой статьёй, и замешательство из-за внезапного известия о встрече выпускников, выбили у него землю из под ног.

_______________________

²Свининой суп с картофелем.

***

На улице было пасмурно. Густые серые тучи плотно затянули небо, не пропуская даже лучика солнца, но для прогулки погода вполне годилась.

Спустя десять дней добровольного затворничества в стенах собственной квартиры наступила зима. Сезон, когда поспешно суёшь руки в карманы пальто, дабы не отморозить себе кончики пальцев, а каждый выдох сопровождается белым облачком пара, вылетающим изо рта и мгновенно растворяющимся в воздухе. Голые деревья, покрытые ахроматическими красками, одиноко стоят в безлюдном парке. 

Ли Мён неспешно обошёл пруд с оранжевыми и белыми карпами, а затем зашагал в сторону небольшой площадки для бадминтона. Он долго гулял по галечной дорожке с пустой головой, периодически пиная маленькие камушки носком своих ботинков. Обдуваемые резким ветром щёки постепенно приобретали алый цвет.

Мама говорила, что ему нужно “контролировать разум”, но Мён И не знал, как это сделать. Мысли о лживой статье постепенно отступали, и его состояние улучшалось, но он не прилагал для этого сознательных усилий. 

На протяжении всей жизни он сталкивался с бесчисленным количеством недоразумений, и большинство из них оставались для него неразрешимыми. Иными словами, он был одарён талантом оказываться неправильно понятым и совершенно не умел выходить из подобных ситуаций. 

Недопонимания буквально преследовали его. Недопонимание, что он украл чей-то бумажник, что пялился на кого-то, что считал себя лучше остальных, что обсуждал других за их спинами, что был любимчиком у учителей и пользовался этим, что его мама давала взятки, дабы он мог посещать школу так, как ему удобно, что он высокомерен. А теперь появилась статья о его, якобы, дурном характере. Недопонимания, недопонимания и снова недопонимания. 

Он столько раз проходил через это, но, к сожалению, до сих пор не смог привыкнуть. Ли Мён не справлялся с преодолением невзгод и трудностей. Его так называемый “дух” был слабым и уязвимым для чужих атак. Он обладал крайне медленной реакцией и невероятно долго восстанавливался после таких случаев.

В то время как Ли Мён, лишённый всякой мотивации, не выходил из квартиры, его мать успела проконсультироваться с адвокатом и посетить офис «Sunday Today». Автор статьи объяснила, что не собиралась выставлять её сына в негативном свете. Напротив, она была убеждена: уверенный и хладнокровный имидж принесёт Ли Мёну только пользу. Однако, получив в ответ предупреждение, что ей придётся отвечать в рамках закона, журналистка немедленно принесла извинения и отредактировала статью. Но оригинал уже набрал огромное количество просмотров, а ссылающиеся на него новости заполонили Интернет, породив за собой кучу обсуждений. По сообщениям СМИ, это принесло хорошую финансовую прибыль, а автор статьи получит повышение в следующем году. 

После встречи в офисе «Sunday Today» мама изменила своё мнение. 

- Не думаю, что в наши дни иметь уверенный имидж – это плохо, Мён-а. После этой статьи пошли рекламные предложения. Ты в любом случае скажешь, что всё было не так. -

Ли Мён ни на секунду не сомневался, что мама, а по совместительству и менеджер, была на его стороне, но порой их мнения не сходились. К примеру, инфоповод, возникший в результате этого инцидента, воспринимался ею, как нечто, способное принести в будущем пользу. Но он был недоволен тем фактом, что вся эта шумиха строилась на абсолютной лжи. Кроме того, ему не хотелось, чтобы его имя упоминалось где-то вне контекста игры падук. 

Слегка утомлённый прогулкой, он сел на скамейку. Напротив шатались два голубя и клевали землю. У него не было настроения смотреть на птиц – все мысли занимал предстоящий матч. Чувство тоски тяжёлым грузом давило на его сердце.

— Ха-а… — вырвался протяжный вздох.

Если он выиграет завтрашний матч, то сможет получить огромный призовой фонд, популярность и почётный титул. После побед на международных матчах некоторые игроки начинали сниматься в рекламе и выступать в качестве наставников в развлекательных и культурных программах. Разумеется, Ли Мёна это совершенно не интересовало. Ему хотелось победить по другим причинам.

Он крепко сжал кулак. Покрасневшие от холода пальцы снова побелели.

Мён И было важно показать, что его не пугают те, кто ничего о нём не знает. Своей победой он стремился доказать: чужие слова не могут на него повлиять. Желание, не покидающее его с тех пор, как он впервые сыграл в падук, будучи девятилетним ребёнком, было сильнее, чем когда-либо.

«Я действительно хочу победить.»

В этот момент холодный ветер задрал подол его пальто. Ли Мён обнял себя руками, почувствовав, как по телу пробежали мурашки. Вдалеке слышалось, как голуби хлопали крыльями, избегая приближающихся людей. Бросив взгляд немного в сторону, он увидел бегущего мужчину.

«Невероятно, в такую ​​погоду.»

Человек в спортивном костюме быстро пробежал мимо скамейки. На первый взгляд ему было около двадцати пяти. Мужчина с крепким телосложением и короткой стрижкой напомнил ему кое-кого. 

«Будь этот парень немного выше, я бы решил, что это Он…»

Подумав об этом, Ли Мён улыбнулся. Даже если бы это произошло, ему бы не хватило смелости спросить: «Эй, ты случайно не учился в старшей школе Намсан?»

Внезапно разбитые воспоминания наполнились красками. Закрыв глаза, он вспомнил о мальчике, который сиял так ярко, будто от него отражались солнечные лучи. У него даже промелькнула мысль: «Интересно, будучи 27-летним мужчиной, смеётся ли он как раньше?»

Когда Мён И открыл глаза, бегущий мужчина уже пропал из поля зрения. 

«Насколько же я жалок, раз думаю о подобном.»

Он улыбнулся, пытаясь успокоить себя, и вдруг понял, что причиной появления этой жалкой мысли было известие о воссоединении бывших одноклассников, а не мужчина, который пробежал мимо него. Неожиданное сообщение вывело его из равновесия. Но он в любом случае не смог бы пойти на встречу. 

Однако руки сами потянулись в карман и, достав мобильный телефон, открыли папку со входящими сообщениями. Сложно сказать, сколько раз его глаза прошлись по короткому тексту, но когда он, уже сбившись со счёта, перечитывал приглашение, со стороны послышались признаки чужого присутствия. 

— Эм, а вы… — стоя на расстоянии одного метра, незнакомый мужчина держал в одной руке метлу для уборки опавших листьев и внимательно смотрел на Мён И.

— Да?

— Может ли быть… … Вы, случайно, не Ли Мён, девятый дан?

В замешательстве Мён И выронил телефон из рук. Аппарат пару раз подпрыгнул и упал на землю. Он пригнулся и, поспешно схватив свой мобильник, сунул его в карман. С самого начала профессиональной карьеры его крайне редко узнавали на улице. Поскольку Ли Мён отказывался делать совместные фотографии, единственным изображением его лица в Интернете был портрет, вырезанный из старого общего снимка.

— Эм-м-м… Вроде того.

— Я так и знал! Пожалуйста, подождите здесь, — мужчина прислонил метлу к скамейке и куда-то побежал. Он вернулся спустя три минуты, держа в руках медовый напиток. — Вот, я старался принести как можно скорее. Выпейте.

— … Спасибо, — Ли Мён принял напиток и обхватил стеклянную бутылку двумя руками. Она была тёплой. 

— Честно говоря, я уже семь лет являюсь вашим поклонником. Вы годитесь мне в сыновья, но человека, который так хорошо играет в падук, я воспринимаю, как своего учителя. 

Мужчина поведал ему всё о своей любви к игре Мён И. Он точно помнил четвертьфинал внутреннего турнира, где семь лет назад впервые услышал об игроке по имени Ли Мён. И даже то, против кого он играл.

— Но как вы меня узнали?

— А?

— Эм, просто… Как… Как вы поняли, что Ли Мён – это я?

Мужчина откинул голову назад и расхохотался.

— Насчёт лица не был уверен, но взглянув на кисти, сразу вас узнал. Потому что каждый день наблюдал за ними на экране. Моя жена тоже смотрела и говорила, что такие тонкие и длинные пальцы могут принадлежать только девушке. Однако теперь с уверенностью могу заявить: в жизни они выглядят ещё лучше. А ещё у вас очень красивое лицо, — он немного поколебался, затем вытащил что-то из кармана и протянул Ли Мёну. — Эм, может быть, автограф… Могу я его получить?

— Ах… Конечно.

— А можно два? Ещё для моей жены…

— Да? Да…

Он открыл блокнот и оставил две размашистые подписи, а затем вернул его вместе с ручкой обратно хозяину. Получив автограф, тот взглянул на него восторженными глазами и слегка поклонился.

— Тогда я пойду.

— Да, до свидания.

— Вы должны победить завтра… 

Мён И услышал, как мужчина развернулся и пробормотал себе что-то под нос. «Должен победить». С этими словами он снова направил свой фокус внимания на цель, о которой успел забыть, отвлёкшись на кое-что другое.

«Да. Я обязательно выиграю.»

Он дал себе слово.

Призовой фонд в финале Чемпионата мира по падуку «Gihwa Life Cup» составлял 500 миллионов вон. Это был крупнейший мировой турнир, в котором участвовали самые известные представители своих стран. Чан-Ли Кван и Лю Вэй из Китая, японцы Юсукэ Ямагучи и Тамаки Такаши, корейцы Ким Сок Хун и Ю Ён Соп – всего шесть игроков, имеющих звание настоящих мастеров. К выступавшим следом за ними, менее титулованным Акеми Ёсимото и Хун Ляо-чи в этом году присоединился Ли Мён. Поклонников падука подобный состав привёл в восторг.

На этот раз соперником Ли Мёна оказался Хун Ляо-чи по прозвищу «Тайшань» из Китая. Он вышел в финал после победы над известным своей ловкостью Акеми Ёсимото и был экспертом среднего класса. В отличие от Ли Мёна, он выбирал оборонительную тактику, из-за чего многие СМИ ознаменовали их предстоящую игру как битву между копьём и щитом. 

Высокий худощавый мужчина вошёл в игровой зал, расположенный в отеле «Gihwa Grand Hotel». Одетый в водолазку, несмотря на то, что в помещении было довольно тепло, он прошёл к чёрному креслу скованной походкой и медленно сел. Его расфокусированный взгляд упал на край деревянной доски. 

Хун Ляо-чи прибыл на минуту позже, чем Ли Мён. Его походка была уверенной, а взгляд – мягким. Он сел, улыбнулся и коротко качнул головой в приветствии, на что получил такой же вежливый кивок от своего оппонента.

Не прозвучало ни слова, но между игроками возникло удушающее напряжение. Площадка с двумя креслами и деревянной доской выглядела скромно на фоне той, которую выбрали на финал чемпионата, однако три камеры, подготовленные для съёмки, будут транслировать матч по всему миру.

Китай или Корея, средний уровень или новичок, оборона или нападение, Тайшань или Падающий Дождь. 

Ли Мён или Хун Ляо-чи. Один из двух должен выжить, а другой – пасть.

После разделения Ли Мёну достались чёрные камни. С бесстрастным видом он вынул очки из футляра и надел их.

“У Ли Мёна чёрные камни. Должно быть, мысленно он радуется.”

“Да. Первая атака имеет более высокий коэффициент выигрыша – около 3%. Это хорошее начало.”

В студии за пределами игрового зала комментаторы накаляли обстановку. Их голоса звучали немного громче, чем обычно, поскольку это было международное соревнование, привлёкшее особое внимание в США. Ещё до начала игры трансляция уже превзошла самые высокие рейтинги. В живом чате собрались сотни фанатов падука, посылая различные сообщения: от пожеланий успешной игры, до признаний в том, что они отправили своих детей к родственникам, дабы спокойно посмотреть трансляцию. Однако ничто из этого не дошло до Ли Мёна.

Полностью отрезанный от внешнего мира, он столкнулся с Тайшанем. Его победа и поражение были скрыты в бесконечном мире, окружённом 19-ю горизонтальными и 19-ю вертикальными линиями. Впервые взяв в руку камень в девять лет, он понял: если не хочешь всё потерять, ты должен быть впереди соперника. Сегодня Ли Мён приехал сюда, чтобы победить.

Он сунул руку в чашу и слегка перебрал пальцами чёрные камни. Затем, сжав один из них между указательным и средним пальцами, осторожно вытащил. Ли Мён вытянул руку и сделал первый ход.

Когда игра официально началась, справа от экрана появилась надпись “LIVE”. С небольшой задержкой во времени трансляция передала, как длинные тонкие пальцы опустили камень на доску. Затем Хун Ляо-чи поместил белый камень в нижний левый угол. Постепенно доска начала заполняться.

“Что ж, многие задавались вопросом, какую точку выбрал Ли Мён с 9 даном для первого хода: сомок или хваджон¹, однако, как и ожидалось, это хваджон.”

“Думаю, он намерен действовать осторожно.”

“Верно. В настоящее время он укрепляет позицию.”

“Пока всё идёт хорошо, не так ли?”

“Да. Поразительно, но есть один забавный момент: Хун Ляо-чи, 9 дан, на удивление быстр, а Ли Мён, 9 дан, как правило, верен основам и не принимает поспешных решений. Хун Ляо-чи привык защищаться, а Ли Мён – атаковать. Подобные различия в стиле ведения игры очень интересны, согласитесь?”

“Верно. Так было всегда, но сегодня Ли Мён выглядит особенно уверенным в своих ходах. Это прекрасно. Он должен победить ради своих корейских болельщиков, которые поддерживают его! Ли Мён, вперёд! Корея, вперёд!”

Вскоре в левом верхнем и левом нижнем углах продолжились небольшие локальные бои. Но главная битва была еще впереди. Хун Ляо-чи удалось защитить силы из верхней части чонсок², и это стало предзнаменованием грядущего сражения.

“Ли Мён, 9-й дан, серьёзно занимается левой стороной. Он очень решителен.”

“И настойчив, не находите? Сейчас он совершенно другой человек, чем был до этого. Точно Брюс Бэннер после трансформации в Халка или что-то в этом роде.”

“Если подумать, есть мультфильм, который смотрят мои дети. Главная героиня превращается в волшебницу, стоит ей произнести заклинание. Это напоминает Ли Мёна. Он завершил своё превращение и теперь готов поймать Хун Ляо-чи.”

“Ах, в данный момент Хун Ляо-чи, движется к тому, чтобы сделать нунмогчжа³. Я бы назвал это спорным решением. Вместо того, чтобы в спешке защищаться, он готовится к будущим ходам. Игра приобретает неожиданную остроту. Думаю, этот матч войдёт в историю.”

“Что верно, то верно. Аж дух захватывает! Кажется, со стороны Хун Ляо-чи сейчас было послано предупреждение? Он собирается сделать большой ход, пока его противник будет висеть на левом фланге…”

Борьба на левой части доски оставила след как на стороне белых, так и на стороне чёрных. Ли Мён сделал то, на что рассчитывал, захватив и перекрыв дыхание⁴ группы, но взамен поплатился потерей центра.

Партия достигла середины, а чёрные и белые всё ещё отвечали друг-другу, демонстрируя огромную концентрацию.

“Игра становится очень напряжённой.”

“А то! Сейчас смотрю на них, и у меня ладони потеют. Итак, Ли Мён, 9-й дан. Пора приступить к делу, не так ли?”

“Так точно. Прежде всего, нельзя расслабляться. Возможно, Хун Ляо-чи отстаёт в зоне охвата, но на самом деле он ничего не потерял. Более того, даже может оказаться в лучшем положении с точки зрения общего счёта.”

“Ну, пока наш Ли Мён лидирует по количеству захваченной территории, однако его последние действия видятся мне немного поспешными. Эта ситуация меня беспокоит, но я надеюсь, что он сможет действовать более неторопливо. Сегодняшние ходы куда отчаяннее, чем об… А?”

“Что… это? О, нет…”

“Он поставил его туда? Почему?”

Это произошло так быстро. Какое-то время после 105-го хода в студии воцарилась ледяная тишина. Двое комментаторов уставились друг на друга в ошеломлённом молчании, не находя никаких слов. В то же время чат трансляции оживился из-за допущенной ошибки. 

Выдержав небольшую паузу перед своим следующим ходом, Хун Ляо-чи загнал линию чёрных камней, которые тщательно расставил Ли Мён, в конма⁵. Теперь комментаторы вздохнули, а гневные сообщения зрителей посыпались в окно живого чата с нечитаемой скоростью. Когда нецензурная брань, скрытая звёздочками, заполнила его, вмешался модератор.

“Ли Мён… совершил большую ошибку, исключив половину потерь. В такие моменты следует как можно быстрее взять себя в руки.”

“Прошло 4 минуты, и всё ещё никаких сдвигов… Трудно принять решение, но в падуке никогда не знаешь, что произойдет, до самого конца игры.”

“Ах, он начинает. Да. Ему просто нужно это исправить…”

Проигрывает тот, кто делает больше ошибок. Падук –это ментальная битва. Падающий Дождь неоднократно слышал эти слова, но сейчас они не доходили до него.

В этот момент Ли Мён почувствовал, что под его ногами вырыта огромная глубокая яма. Он старался думать о том, как справлялся со своими ошибками в прошлых матчах бесчисленное количество раз, но сейчас ничего не выходило. Его прошиб пот, а глаза застлала пелена. Казалось, единственный выход из этого тупика – повернуть время вспять.

Хун Ляо-чи сделал очередной ход. После сложного движения лезвие тут же полетело в его сторону. Не осталось мест, где можно было бы остановиться, и Ли Мён даже не мог прикинуть, сколько точек дыхания ему придётся принести в жертву, чтобы утихомирить разбушевавшегося Тайшаня. Победа, которая, как он считал, была у него в руках, утекала сквозь пальцы, словно песок. А чёрные языки поражения стремительно затягивали его в самую глубину.

- <Высокомерный игрок, опьянённый своим талантом.> -

Фраза из интервью, которая мучила его всю неделю, пришла Мён И в голову. Неужели это было правдой? Ему хватило нескольких побед, чтобы задрать нос? Уверенность, достигнутая упорной практикой и поддержкой семьи, пошатнулась. 

Он прикусил нижнюю губу и почувствовал во рту металлический привкус крови. Ли Мён поднял камень и, почувствовав, что вот-вот уронит его, опустил ладонь на доску. Его правую руку сотрясала такая сильная дрожь, что ему пришлось придерживать её левой.

- <Гений, демонстрирующий чрезвычайно резкий темперамент.> -

Чёрный камень с громким стуком упал на доску, не причинив никакого урона Тайшаню. Противник смерил его бесстрастным взглядом и одним ходом превратил камень Ли Мёна в мёртвый⁶.

Пелена на глазах сгущалась. Он пытался смотреть вперёд, но отчаяние ослепляло его.

До этого дружелюбная атмосфера вдруг переменилась на враждебную. Он глубоко вздохнул, однако этого было недостаточно. Дыхание постепенно ускорялось. Ему было прекрасно известно к чему ведут эти чёртовы знаки.

- <Убеждён в своей победе.> -

Дрожащей рукой Ли Мён потянулся за очередным камнем. Ладонь застряла в полупустой чаше, вызывая громкий звук. Столь неряшливые действия не были намеренными, но Хун Ляо-чи посмотрел на него таким резким взглядом, будто только что услышал в свою сторону страшные ругательства.

Ли Мён отвёл глаза. Его ресницы трепетали, а по белым вискам скатывались капельки пота. Пытаясь привести своё дыхание в порядок, он смог сделать свой ход. Речи о захвате чужой территории больше не шло: в данный момент главным было сохранить свои оставшиеся камни.

Тук. 

Белый камень опустился на доску, ударив по слабому месту противника. Тайшань уже не скрывал своего желания уничтожить его. Тот факт, что Ли Мён был неправильно понят как грубый человек, был таким же болезненным, как перспектива оказаться побеждённым.

Поймут ли его, если он вызовет переводчика и объяснит: «У меня проблемы с лёгкими. Я не хотел быть грубым с вами. Просто в данный момент я плохо себя чувствую, поэтому, пожалуйста, не злитесь»?

- <Отличительная черта – асоциальность.> -

— Ха-а, ха-а…

Поскольку его дыхание становилось всё тяжелее и тяжелее, Ли Мён прикрыл рот ладонью, чтобы никто не мог услышать этот звук. Почему сегодня появляются симптомы, которых не было 9 лет?

Он понимал, что это психологический фактор. Недостаток кислорода и разреженный воздух – лишь иллюзия. Проблемы с дыханием на самом деле вызваны нестабильностью его разума. Но тело никак не слушалось.

Вскоре начался кашель. Кашель, который сотрясает тело и делает всё невозможным. Кашель уже давно стал бедствием и отчаянием, которые он не может ни остановить, ни скрыть.

Ли Мён был не в том состоянии, чтобы судить о чём-то рационально. Он просто хотел остановить это. Даже находясь в эпицентре ужаса было ясно: если во время трансляции матча его увезут на скорой, если об этом напишут хотя бы одну статью…

«Достаточно того, что меня называли ублюдком и обращались как с больным, когда я учился в школе.»

Ли Мён поднял руку и обратился к хронометристу:

— Пожалуйста… Пожалуйста, стоп… !

В падуке остановка означает признание поражения. Хронометрист широко раскрыл глаза, словно не мог поверить, что Ли Мён сделал это. Хун Ляо-чи выглядел озадаченно. К нему подбежал переводчик и принялся шептать что-то на ухо. 

— П-простите… Кха, мне очень жаль.

«Я должен объяснить ситуацию… Должен сказать, что у меня слабое здоровье… Мне не хватило воздуха. Я задыхался, поэтому был не в состоянии сказать ни слова.»

Воздуха не хватало. Он не мог дышать, не то что говорить. Один из сотрудников подошёл к нему.

— Вам плохо? Мне вызвать врача?

Ли Мён замотал головой и развернулся так, чтобы никто не мог видеть его лица, затем прошёл в комнату ожидания, стараясь выглядеть как можно более непринужденно, и хлопнул дверью.

Он быстро повернул ключ, как только вошёл в просторную комнату. Сел на край стены, прижал ладони ко рту и затаил дыхание.

— Ли Мён, вы в порядке?

— … Всё нормально.

— Медперсонал ждёт снаружи. Если нужно, могу их позвать…

— Всё нормально, — с трудом выдохнул он и опустился на холодный пол.

Ха-а… ха-а…

Ха… ха-а… ха-а…

Ха…

1 минута, 2 минуты, 5 минут, 10 минут… Время текло мучительно медленно, а лёгкие разрывало от боли. Спустя, казалось, целую вечность, его неровное дыхание выровнялось, и холодная реальность начала проявляться.

— … Ха.

Он посмотрел на свою правую руку холодным взглядом. Эта рука должна была последней положить чёрный камень на доску и принести победу. Однако с руки, которая всё испортила, капала слюна.

Ли Мён отвернулся от отвратительного зрелища и ударился затылком о стену. Он откинул голову назад и, глубоко вздохнув, закрыл глаза.

_______________________

¹Сомок и хваджон – пункты на доске. В современном падуке они являются наиболее популярными для начальных ходов в партии.

²Чонсок – равнозначный для сторон розыгрыш угла на доске.

³Нунмогчжа – ход конем на два пункта прямо и один пункт в сторону.

⁴Дыхание или степень свободы – не занятые камнями пункты, соседние по вертикали или горизонтали с пунктом, на котором стоит камень. Камень или группа находятся на доске до тех пор, пока имеют хотя бы одну степень свободы.

⁵Конма – термин из падука, обозначающий тупиковую ситуацию, когда тебе некуда пойти.

⁶Мёртвый – камень или группа, которые не смогут защититься и в случае атаки противника неизбежно погибнут.

Это был матч, в котором ему определённо хотелось победить. Как кропотливо он готовился к сегодняшнему дню. Сколько различных стратегий подготовил... Ли Мён не мог поверить, что закончил всё своими руками. Нет, он допускал возможность проигрыша, однако то, насколько жалким образом это произошло, казалось немыслимым. 

Голову не покидали мысли о 105-ом ходе, который загнал его в яму, из которой он не мог выбраться. Но не осталось сил разбираться, в чём проблема и почему он потерпел поражение.

«Я жалок.»

Прошло ещё тридцать минут, пока он безучастно стоял, прислонившись к холодной стене.

Дрожащей левой рукой Мён нашёл свой сотовый телефон и включил его. Как только экран загорелся, посыпались уведомления о пропущенных вызовах и сообщениях. Он проигнорировал их и открыл Интернет-браузер. Статьи о том, что Корея проиграла в «Gihwa Life Cup», уже украшали главную страницу. На первом месте поисковых запросов в режиме реального времени было “Ли Мён”.

<Уверенный Ли Мён потерпел сокрушительное поражение против Хун Ляо-чи в финале Чемпионата мира по падуку «Gihwa Life Cup».>
<Китайские СМИ: «Тупое копьё вонзилось в железный щит», «Ожидаемый исход».>
<Ли Мён 9 дан, тонущий в горе поражения.>
<Хун Ляо-чи: «Молодые игроки обычно вспыльчивы». Пересмотр личности выдающегося игрока>

Достаточно было взглянуть на заголовки, чтобы понять, о чём говорят люди. Те, кто до сегодняшнего дня продвигал Ли Мёна как представителя Южной Кореи, единодушно набросились на него. 

Он прикусил трясущуюся губу, но дрожь не утихала. 

Затем ему позвонила Чон. Она была его любимой сестрой, но сейчас он находился не в том состоянии, чтобы с ней говорить, поэтому сбросил вызов.

[Чон: Оппа, ты в порядке? Хочешь побыть один?] 19:04 

[Я: Да.] 19:05

Ответив, он попытался убрать свой телефон в карман, как вдруг под чатом с Чон и мамой ему в глаза бросилось сообщение от неизвестного номера. 

[Встреча выпускников 47-й старшей школы Намсан.]

Дорогие одноклассники, не пора ли нам встретиться? Я не смог связаться с каждым по отдельности, поэтому мы со старостой сами выбрали время и место:

29.11 (сб) 18:00 «Луговые Рёбрышки» (ссылка)

Что бы никто не оставался в стороне, приходите все, придурки!!!!! ※Только не зовите классного руководителя!※

– Клерк Кён Мин –

Пока Мён перечитывал текст, в его далёких воспоминаниях прозвучали чужие слова.

«Если задержать дыхание при гипервентиляции, то станет лучше.»

Голос, доносящийся из глубокого прошлого, был невероятно сладким и низким. Он ухмыльнулся, почувствовав, как у него наворачиваются слёзы ностальгии. Это было непреднамеренно, но Ли Мён использовал способ, предложенный владельцем этого голоса. Его метод, по иронии судьбы, работал лучше, чем любые советы врачей. Что тогда, что сегодня.

Некоторое время он оставался неподвижным, словно выключенный робот. Но стоило нелепой мысли прийти к нему в голову, как он вскочил и набросил на себя пальто. Умыв руки в туалете, Мён пнул дверь и как сумасшедший двинулся вперёд, не обращая внимания на зовущих его организаторов. У главных дверей по-прежнему было полно журналистов, поэтому ему пришлось покинуть отель через задний выход. 

Стоя на холодной ветреной улице, он поймал первое попавшееся такси и, быстро заскочив внутрь, назвал пункт назначения.

«Что я сейчас творю?»

Водитель завёл машину, и этот звук привёл Ли Мёна в себя. Его рука автоматически потянулась к дверной ручке, но автомобиль уже тронулся. Глядя на затылок таксиста, он с трудом заставил себя открыть рот, однако слова “пожалуйста, остановите машину” так и не вышли наружу. 

Ли Мён неохотно откинулся на спинку сиденья. Он скрестил руки на груди, пытаясь найти себе место, но кончики пальцев дрожали от тревоги. Способность контролировать свои импульсы покинула его. Говоря иначе, он сознательно нёсся навстречу беде. 

Никаких мер не предпринималось. Он действительно ехал на встречу выпускников после того, как упустил главный шанс в своей карьере. Отворачиваясь от матери и сестры, которые больше всего беспокоились о нём, Ли Мён убегал.

«Чёрт возьми, и что я собираюсь делать?»

Он даже не был уверен, вспомнят ли его “одноклассники”. Но даже если они не забыли его, то вряд ли в их памяти хранятся какие-то хорошие моменты, связанные с ним. У него не было друзей. Он всегда обедал в одиночестве, постоянно кашлял и был единственным, кого освободили от физкультуры.

Его губы изогнулись в саркастичной улыбке. Очевидно, Ли Мён находился под влиянием эмоций, и его импульсивное поведение было как фатальной слабостью, так и сильной стороной в падуке. Тем не менее ни один игрок не станет делать заведомо провальный ход. Зачем лезть туда, если знаешь, что ничего не получится?

Городские огни быстро проносились сквозь пыльное окно. Ли Мён прислонился лбом к холодному стеклу и глядел на сменяющиеся картины чёрного пейзажа, но на самом деле он ничего не видел.

«Я скучаю по нему.»

В его глазах читалась глупая тоска. Бесполезного импульса оказалось достаточно, чтобы победить здравый рассудок и тревогу.

Мён наблюдал за тем, как красно-жёлтый свет проникал через окно машины. Пока он водил пальцем по стеклу, вырисовывая круг, машина медленно остановилась.

— Почти доехали. Где я могу вас высадить?

— Я... Я выйду здесь.

Оплатив поездку, он вышел из такси и увидел вывеску «Луговые Рёбрышки». Ли Мён перевёл взгляд на часы. С назначенного времени прошло уже полтора часа.

Он долго смотрел на вывеску, не двигаясь, будто его ноги увязли в земле. В мыслях всё было намного проще.

«Не слишком ли это?..»

Он сильно опоздал, поэтому одноклассники, должно быть, уже ушли в другое место. А даже если они всё ещё там, то вряд ли узнают Ли Мёна. Разве не очевидно, что внутри его ждёт только унижение? Он зашёл так далеко только из-за минутной слабости, но сейчас ему стоит просто уйти. Лучше пойти домой, выпить пару стаканчиков и завалиться спать.

Мён стоял, глядя на яркую вывеску, и пытался привести беспокойные мысли в порядок, как вдруг парадная дверь раскрылась. Лицо пьяницы, вывалившегося из заведения, показалось ему знакомым. Он поспешно отвёл взгляд, но мужчина ткнул пальцем на его лицо и громко закричал:

— О! Ты… из старшей школы Намсан?

— А?

— Точно. Ты ведь Хён Сок? Почему так поздно пришёл?

— Я не Хён Сок…

Ли Мён отрицательно покачал головой, но человек с ярко-красным лицом хлопнул его по плечу своей толстой ладонью, совершенно не рассчитывая силы. Он попал прямо по кости, и плечо моментально пронзила острая боль. Простонав: “Угх!”, Мён накрыл ноющее место ладонью. Будто ничего не заметив, пьяный мужчина продолжил:

— И чего так опоздал? Давай скорее проходи внутрь!

— Одну секунду. Отпустите… 

— А? Что ты там бормочешь… — он развернулся и резко толкнул дверь, а затем снова закричал изо всех сил. — Ребята, О Хён Сок здесь!!

Шумная атмосфера мясного ресторана переменилась. На пять секунд весь мир словно остановился. Не считая моргания удивлённых глаз, никто не двигался. Ли Мён чувствовал, как из сжимающей его плечо руки уходит сила. 

— По-моему, это не О Хён Сок.

— Он не похож на него…

Тут и там раздавались смущённые голоса. 

— Правда? — пробормотал пьяница. 

Мёну вдруг стало так неловко, что он не знал куда отвести глаз. Казалось, все посетители ресторана сейчас смотрели на него. Не решаясь поднять голову и улыбнуться или развернуться и просто убежать, он застыл. В конечном счёте было принято решение ничего не делать. 

По ощущениям время тянулось невыносимо медленно, однако стрелка часов передвинулась лишь на десять секунд. Вскоре переполненный людьми мясной ресторанчик снова стал шумным, и Мён быстро оказался в одиночестве. 

Убедившись, что никто на него не смотрит, он набрался смелости и уставился вперёд.

Выпускники старшей школы Намсан заняли два длинных стола. Он с первого взгляда узнал человека, сидящего посреди них. Почему-то молодой мужчина смотрел на него пустым взглядом, держа стакан с соджу в руке.

За прошедшие восемь лет он сильно изменился. Одетый в модный костюм и с непроницаемым выражением на лице, он напоминал модель, подходящую для рекламы парфюма «Musk». 

«Что в старшей школе, что сейчас… ты сияешь и окружён людьми.»

Ли Мён запоздало отвёл взгляд и почесал шею. Он смутился, будто только сейчас понял, что зашёл слишком далеко. И в момент, когда им уже было принято решение развернуться и выйти на улицу, кто-то выкрикнул:

— Кто он? Кажется, я где-то его видел.

— Это… Ах, вспомнил! Разве это не Ли Мён?

— Ли Мён! Точно Ли Мён!

— Ли Мён с 9-м даном! Игрок в падук!

От этих слов его лицо вспыхнуло. И пока он мысленно молил: “Пожалуйста, не надо”, кто-то уже нашёл информацию о нём в Интернете. Мён действительно ненавидел ту странную фотографию, которую вырезали из группового снимка. 

— У нас в классе была знаменитость?

— Эй, ни у кого нет ручки? Мне нужен автограф.

У него не осталось другого выбора, кроме как медленно снять кроссовки. Надев белые тапочки, он медленно прошёл и сел за самый край стола.

— Привет, приятно познакомиться. Как дела? — спросил человек, чьё лицо показалось ему смутно знакомым. — Давай выпьем. Вот, возьми.

Все эти люди не оставили ни малейшего следа в его жизни. Было удивительно, что их лица вообще сохранились в его памяти. Мён не помнил имён большинства своих одноклассников, однако какие-то воспоминания о школьной поре у него всё-таки остались. 

Мальчишки, что в прошлом были холодны к нему, сейчас напились и, хлопая его по плечу, что-то говорили. Он их не слушал, но, возможно, это было что-то вроде “Пневмоторакс, пневмоторакс”, “Калека, ка-алека” или просто глупое хихиканье. В конце концов, было время, когда указывать на Ли Мёна и оскорблять его не было большой проблемой. 

Он испытывал ужасный дискомфорт, но терпел изо всех сил. Старался отвечать на все вопросы и даже выслушал просьбы дать автограф. Они были в значительной степени пьяны и очень громко кричали. А ещё без конца несли чушь. За шумным столом сидел только один тихий человек – староста класса. 

— Ну, поднимем тост!

— Эй, почему ты так плохо выглядишь? На тебя посмотреть, так мы тут собрались на вечеринке по случаю твоего шестидесятилетия, а не встрече выпускников. 

— Ха? Ублюдок, вот обязательно тебе каждый раз какое-то дерьмо нести…

Приветствие Ли Мёна продлилось недолго, и вскоре всё внимание, обращённое на него, исчезло. После этого он принялся спокойно потягивать алкоголь. И вместе с тем его привлёк разговор старосты Хан Сон Хо и ещё одного мужчины, сидевших неподалёку. 

— Что? У тебя нет возлюбленной?

— Нет.

— У тебя?!

— Ага.

Староста никогда не говорил первым, но всегда отвечал на чужие вопросы. Казалось, им интересовались все. Какую жизнь сейчас ведёт Хан Сон Хо, чем занимается и есть ли у него возлюбленная?

Он сказал, что работает в одной компании уже семь месяцев. В настоящее время Сон Хо занят крупномасштабными мероприятиями и контрактами, но, по его словам, такой напряжённый график будет не всегда, и эта компания стоит того, чтобы столько работать. Он теребил золотое кольцо на безымянном пальце левой руки и утверждал, что у него нет возлюбленной.

— Хочешь, я вас познакомлю?

— Не стоит.

— Почему? Она славная, хорошо зарабатывает и приятна в общении.

— Ха-ха, а такие разве существуют?

— Она действительно хорошенькая. Ты должен с ней встретиться.

«Какого чёрта происходит?»

Ли Мён сидел в углу и слушал о том, какая замечательная и добродушная девушка, возможно, будет представлена Хан Сон Хо в будущем. Тот отмахивался от предложения устроить свидание вслепую, однако его собеседник был крайне настойчив.

— Староста, просто поверь мне. Ты передумаешь, как только увидишь её фотографию. Так, одну секунду... 

— Серьёзно? Она настолько симпатичная?

Мён разом опустошил стакан с соджу и поставил его на стол. Он ни на что не надеялся, приходя сюда, но, по крайней мере, он здесь не для того, чтобы видеть как старосту уговаривают пойти на свидание вслепую. Поднявшись со своего места, Ли Мён едва слышно пробормотал:

— Я отойду покурить.

Но, похоже, его никто не услышал. Все за столом смотрели в сторону Хан Сон Хо.

«Заявляться на встречу выпускников было действительно глупо.»

Даже если он уйдёт и не вернётся, никто не станет сожалеть. Позже, если они увидят его по телевизору, то просто скажут: “О, этот тот странный парень, который пришёл на нашу встречу”. 

Громкие голоса, лёгкий смех и случайные шутки отрывались от него мало-помалу. Шаг за шагом Ли Мён удалялся от мира, с которым никогда не мог смешаться. Медленно, нарочито неспешно. 

Возможно, в глубине души он хотел, чтобы кто-то догнал его. “Ты из нашего класса? Давай сядем вместе и поговорим”. Разве что-то такое не произошло восемь лет назад? Однако ожидать подобного не было смысла. Ли Мён, похоже, не остался ни в чьей памяти.

«Нужно убраться отсюда.»

Стоя перед обувным шкафом, он стряхнул с себя все сожаления и застегнул пальто. Голубые глаза скользили по пластиковым полкам, пытаясь найти нужные кроссовки, когда со стороны послышался шум.

— А? Староста, ты куда?

В этот момент мир содрогнулся. Мён с трудом сдержал желание оглянуться и сосредоточился на звуке. Вскоре после этого голос, от которого его сердце забилось как бешеное, раздался совсем неподалёку:

— Выкурю одну сигаретку и вернусь.

— Староста, ты что, куришь?

— Э-э? Староста?

Ли Мён, который на какое-то время замер, торопливо сунул ноги в кроссовки. Он не хотел, чтобы Хан Сон Хо узнал, что является причиной, по которой его сердце так бешено колотилось.

— Сон Хо-я, пойдём вместе… Буэ-э…

— Ха-ха-ха! Кто-нибудь, отведите его в туалет!

— Тебе уже хватит. Вставай, придурок. Или хочешь вырвать прямо здесь?

Ни один из приглушённых голосов не принадлежал Ему. Ли Мён выскочил из ресторанчика, будто убегая.

Когда стеклянная дверь закрылась, шум стих. Холодный ветер безжалостно бил в лицо. Он растерянно огляделся, однако перед мясным ресторанчиком не было места для курения.

В его сознании возникло противоречие. Ему не хотелось, чтобы Хан Сон Хо вышел следом, но вместе с тем он надеялся провести с ним хотя бы немного времени. Желание сбежать от Сон Хо и желание, чтобы тот случайно нашёл его, вспыхли одновременно. С такими неоднозначными чувствами Ли Мён завернул за угол здания ресторанчика. Это не скрытное место, и его можно найти, не прилагая особых усилий. 

Он присел на корточки рядом с внешним блоком кондиционера, пригвождённым к кирпичной стене, и, закурив сигарету, глубоко затянулся. Клубок белого дыма вырвался из его приоткрытых губ и тут же рассеялся в вечернем воздухе, словно олицетворяя его чувства. 

Вскоре послышался звук шагов. Мало-помалу он стал приближаться и в какой-то момент резко прекратился.

Ли Мён ощущал присутствие человека, заполнившего пространство, однако намеренно не смотрел в его сторону. Он хотел быть решительным перед своей первой любовью, которую встретил спустя восемь лет. Если бы он только был на это способен…

— Что ты здесь делаешь? Выглядишь неловко.

«Наверное, мне стоило просто уйти.»

Как только Ли Мён услышал этот низкий голос, от его уверенности не осталось и следа. Стоя на фоне темнеющего неба, Хан Сон Хо смотрел на него сверху вниз. Это выглядело несколько устрашающе, поскольку он был высоким мужчиной крепкого телосложения. 

— Подвинься немного, я хочу сесть. 

— А…

Сон Хо смело коснулся плеча Ли Мёна и втиснулся в узкое пространство между белой коробкой кондиционера и худощавым парнем. 

«Нет, уйти было бы ошибкой.»

Этого короткого контакта оказалось достаточно, чтобы он понял, как правильно поступил, придя на встречу выпускников. Правое плечо, которого недавно коснулась большая рука, почему-то покалывало. Ладонь Хан Сон Хо быстро опустилась, однако у Мёна было ощущение, что лёгкая тяжесть и даже тепло другого человека сохранились на этом участке.

— Одолжи сигаретку, — небрежно бросил Сон Хо, будто говорил с приятелем, которого встретил на днях. 

С напряжённым выражением лица Ли Мён протянул полупустую пачку. Со стороны он выглядел как школьник, которого обворовывает соседский хулиган.

— … Вот.

— И огоньку.

— А?

Лицо Хан Сон Хо с зажатой между губами сигаретой приблизилось. Освежающий аромат табака, смешанный с запахом алкоголя, пытался увести мысли куда-то вдаль, однако Ли Мён приложил все усилия, чтобы сохранить самообладание.

— Огоньку.

Между ними не было никаких отношений, но просьба Хан Сон Хо прозвучала так естественно, будто это было обыденностью. 

«Должно быть, он пьян. Поэтому не понимает, с кем разговаривает.»

Даже осознавая это головой, он не мог контролировать то, как бешено колотилось его сердце.

«Выкурим по одной, и я уйду.»

Сильный ветер трепал его волосы. Ли Мён осторожно чиркнул зажигалкой, прикрыв её ладонью, дабы огонь не погас. Кончик сигареты Хан Сон Хо вспыхнул красным, и он отступил обратно. 

Ли Мён сидел лицом к дороге. Перед ним мелькали головокружительные огни фар, разноцветные вывески и свет уличных фонарей, но ничто из этого на самом деле не бросалось в глаза. Всё его внимание было сосредоточено на том, что находилось справа от него. 

Хан Сон Хо какое-то время молчал, а затем вдруг произнёс:

— Не знал, что ты куришь.

К чему он это сказал? Мён на мгновение задумался и как последний дурак переспросил:

— Что?

Не говоря ни слова, Сон Хо затянулся и, выдохнув белое облачко, небрежно ответил:

— Тебе не будет плохо? Ну, твоим лёгким.

Ли Мён дважды моргнул. Будучи учеником, имеющим проблемы со здоровьем, он несколько раз доставлял старосте своего класса, Сон Хо, неприятности. Одни только воспоминания об этом вызывали у него стыд. С тех пор прошло много времени, поэтому он думал, что Хан Сон Хо всё забыл.

— Теперь всё в порядке.

— Вот как? А что насчёт армии?

Его вопрос вдруг напомнил о разговоре, произошедшем однажды и вызвавшем у Ли Мёна жуткое раздражение. Беспечные слова незрелых мальчишек были брошены по незнанию, но в то время слышать их было невыносимо. Да и сейчас ничего особо не поменялось.

— Пневмоторакс не освобождает от военной службы, — Ли Мён непреднамеренно огрызнулся и сразу закрыл рот. Ему было неловко, поскольку он решил, что разозлился без причины, однако с правой стороны вдруг послышался смех. Губы Хан Сон Хо изогнулись в приятной улыбке.

«Он просто смотрит на сигарету, так почему мне кажется, что его взгляд касается моих губ?»

Душераздирающая тишина продолжалась некоторое время, прежде чем послышался низкий голос:

— Не считая того, что начал курить, ты совсем не изменился.

Когда Сон Хо был моложе, он смеялся ярче. Теперь его смех немного изменился. Однако даже спустя 8 лет таинственная улыбка и бархатный голос заставили сердце Мёна стучать точно так же, как тогда.

Тук, тук, тук.

Его сердце колотилось так громко, что он даже не слышал шум проезжающих машин. Ярко-жёлтые фары напомнили ему о тоскливом дне в середине лета, когда он был вынужден сидеть в тени и наблюдать за бегущими одноклассниками. Шорох травы, головокружительно сильный запах лиловых цветов, обильно распустившихся под незнакомым ему деревом, яркое солнце, освещающее ослепительный простор, влажные ладони, песок, который то и дело попадал в кроссовки, квадратное здание с бесчисленным количеством окон, старые вентиляторы, которые издавали неприятные звуки, выдувая пыль, несколько мгновений, от которых перехватывало дыхание, и… 

Тайное воспоминание, о котором никто не сможет рассказать.

«Должно быть, ты всё забыл. Но я всегда буду помнить об этом.»

В этот момент он вдруг понял, что смотрит прямо в глаза Хан Сон Хо. Его нереально красивое лицо разглядывало его с лёгким недоумением.

— Ай, горячо! — Ли Мён резко вздрогнул, почувствовав жар на кончиках пальцев. Сигарета, которую он держал в руке, упала на землю.

Идиот. Как будто не знал, что фильтр может сгореть. С тех пор, как он бросил курить, прошло уже пять лет, но всё равно, как можно было совершить такую ошибку? И стоило взглянуть на Хан Сон Хо, как уши покраснели от позора.

— Ты в порядке?

Это был пустяк. Однако он вёл себя так, будто произошло что-то серьёзное. Мён стыдливо склонил голову, когда Сон Хо схватил его за запястье и притянул ближе. Место, которого он касался, охватил жар.

— Дай посмотрю.

— Нет, всё хорошо.

— Разве ты не обжёгся?

Ли Мён должен был сразу ответить: “Нет, всё в порядке. Это действительно не так серьёзно”, но его голос пропал. Бормоча звуки, которые даже не мог понять сам, он покрылся холодным потом. Вместе с тем на лицо обрушился жар. Насколько бы ни было темно, невозможно не заметить, как покраснели его щёки. 

Хан Сон Хо внезапно замолчал. Теперь он не тянул запястье Ли Мёна и не спрашивал, всё ли в порядке. Лишь его ровное дыхание прерывало мёртвую тишину. 

Мёну было очень любопытно увидеть выражение его лица, но он не осмелился поднять взгляд. Столь странное поведение не могло остаться незамеченным.

Перед глазами потемнело. Как, получив такой шанс поговорить, можно было всё испортить? Просто удивительно.

— Мне нужно идти.

Он быстро поднялся и торопливо поправил одежду. На сегодня его мужество исчерпано. Нет, оно израсходовано на месяц или, может, даже на полгода вперёд. Капелька пота стекла по виску.

Хан Сон Хо продолжал молчать. Ли Мён направился к концу переулка, коря себя за глупость. И как раз перед тем, как он вышел из переулка… 

— Мён-а.

Зачарованный, он оглянулся. Низкий голос обладал мистической силой удерживать на месте и сосредотачивать на себе внимание.

Сон Хо по-прежнему стоял возле внешнего блока кондиционера. 

— Не уходи.

Всё остановилось. Даже не оценивая намерения, стоящего за этими словами, Ли Мён, будто одержимый, начал приближаться к Сон Хо. Только оказавшись на расстоянии, когда до него можно было дотянуться, он вернулся к реальности.

— Эй, куда делся староста?

— Сказал, что собирается покурить.

— Позвони ему.

Бывшие одноклассники, стоящие кучкой перед дверью ресторанчика, подняли шум. Они были совсем близко и, если бы завернули за угол, сразу смогли бы их увидеть. Даже осознавая, что не сделал ничего плохого, Ли Мён дёрнулся и виновато поджал плечи. В то же время Хан Сон Хо с серьёзным выражением на лице протянул ему руку. Это была левая рука с золотым кольцом на безымянном пальце.

— Быстрее, — прошептал он, как бы подгоняя. 

Мён колебался. Но прежде чем голова успела принять решение, тело двинулось вперёд.

Не понимая зачем Сон Хо протянул ему руку, он осторожно прикоснулся к ней. Как только это произошло, длинные пальцы сомкнулись вокруг его кисти. В этом движении было что-то волшебное, таинственное и сильное. 

На мгновение Ли Мёну показалось, что его притягивают ближе, а затем спина ударилась о стену. Пальцы, которые не потеряли тепла даже после длительного нахождения на холодном воздухе, поднялись вверх по его шее. Вскоре большая ладонь обхватила его затылок. 

Как только он осознал, что от этого у него побежали мурашки по коже, губы накрыл жар. Горячий язык проскользнул в приоткрытый рот. Сон Хо впился в губы Ли Мёна, словно хотел полностью поглотить его. 

Голова не могла уследить за ситуацией. Почему этот внезапный поцелуй оказался таким страстным? От каждого движения языка Сон Хо тело Ли Мёна вздрагивало, и из него вырывался мычащий стон. У него перехватило дыхание, а колени подкосились. Словно заметив это, Хан Сон Хо просунул колено между ног Ли Мёна.

— Ха-а… Ха-а… Н-нога… Нога…

— Ш-ш, я всё слышу, — пробормотал Сон Хо, словно дразня, а затем снова прижался к его губам.

Он не давал ему даже шанса успокоиться. Рука, поглаживающая плечо, опустилась на талию Ли Мёна, затем прошла через бедро и достигла паха.

Теперь никаких оправданий нет. Это всё равно, что признаться вслух: совершенно неожиданное поведение и случайный поцелуй возбудили его до кончиков пальцев. Ли Мёну хотелось спрятаться, даже если бы это была мышиная нора. 

— Ха-ха, ты такой милый, — Хан Сон Хо рассмеялся, отшагнул назад и, схватив его за запястье, будто приглашая в парк развлечений, веселым тоном произнёс. — Пойдём.

На этот раз Ли Мён снова не смог остановить его. Нет, если точнее, он не хотел. Тело моментально поддалось, но головой ему никак не удавалось понять. Разве Хан Сон Хо не натурал? Как он может творить нечто подобное, когда на его пальце красуется кольцо? И куда, чёрт возьми, он собирается идти?

Была ещё одна фундаментальная проблема. Почему Хан Сон Хо поцеловал одноклассника, которого встретил впервые за восемь лет?

«О чём он вообще думает?»

Мён чувствовал себя идиотом. Да, возможно, его не назвать идеальным профессионалом, однако в играх он всегда мог здраво оценить ситуацию и просчитать будущие ходы противника. Вот только мир за пределами доски всегда был для него запутанным и трудным.

Теперь же ничего не было ясно. Приглушённый звук человеческой речи, шум моторов проезжающих автомобилей и мягкий вечерний свет. Окружающая среда осталась прежней. Смесь далёких воспоминаний и затянувшихся чувств унесли его назад, в прошлое, к человеку, которого ему так и не удалось узнать.

Он вновь оказался в тупике. Словно безвольная кукла, Ли Мён позволил Хан Сон Хо вывести себя из грязной улицы.

_______________________

¹ Пневмоторакс – патологическое скопление воздуха в плевральной полости, приводящее к нарушению вентиляционной функции легких и газообмена при дыхании.

К общим признакам пневмоторакса относятся боль в грудной клетке на стороне пневмоторакса, затрудненное дыхание, одышка, сухой кашель, учащенное сердцебиение.