Онлайн чтение книги Начать сначала Starting Over
1 - 13

Примерно в конце октября следующего года что-то щелкнуло у меня в голове.

После окончания средней школы я жил в квартире рядом с моим колледжем. И к тому времени я уже стал очень замкнутым человеком.

Я редко ходил в школу, нигде не работал на полставки, ни с кем не встречался, плохо ел, пил весь день и все остальное время спал.

Я даже не включал телевизор или радио, не читал новостей. Я изолировал себя от внешнего мира.

Кроме того, что я ходил в магазин за пивом, сигаретами и нездоровой едой, я почти не выходил на улицу.

Все, что было в моем почтовом ящике с мобильным телефоном,-это материалы из агентств о поиске работы на неполный рабочий день и информационные бюллетени. Ни единого человеческого имени.

С тех пор как я узнал, что моя "замена" существует, мне приходилось сравнивать себя с ним всякий раз, когда я что-то делал.

Мне стало очень неловко от того, насколько лучше он будет делать каждую мелочь.

Благодаря этому даже то, что раньше было совершенно обычным, вдруг становится невыносимым.

Например, у меня никогда не было проблем с тем, чтобы не посещать занятия в средней школе, но когда я увидел Цугуми и моего заместителя - кажется, его звали Токива - посещающих занятия, казалось бы, каждый день, это заставило меня чувствовать себя безнадежно одиноким.

С тех пор каждый день, когда я приходил в школу один, меня переполняла пустота, думая о том, что рядом со мной нет Цугуми.

И это постепенно стало происходить каждый момент бодрствования.

Когда я ел один. Когда я смотрел телевизор в одиночестве. Когда я лежал в постели в одиночку. Когда я ходил по магазинам один.

Я знал, что Цугуми не было там все время, и меня охватило чувство потери.

Когда я шел по городу и видел пары в старших классах и все такое, я был безмолвен.

Должно быть, Цугуми и Токива всегда ходили на свидания в такой униформе, думал я. Я никак не мог прийти в себя.

В те дни, когда они задерживались допоздна в клубах, они вместе ехали домой на велосипеде, в дождливые дни они делили зонтик, в снежные дни они держали руки в карманах.

Это было слишком легко для меня представить.

И возможно, когда я увидел Цугуми, ожидающую на автобусной остановке в тот день, она ждала Токиву.

Я знал, как счастлива будет Цугуми, и, вероятно, знал, как счастлив я буду и она.

И поэтому я чувствовал себя опустошенным.

Я был смертельно ранен. К сожалению, все, что я делал, чтобы успокоить себя - смотрел на красивые пейзажи, ел вкусную еду, смотрел эмоциональные фильмы, - имело обратный эффект.

Это еще больше напомнило мне, что мне не с кем было поделиться этими чудесными вещами.

Я уже сдался. Я действительно ничего не мог поделать. Я был всего в шаге от того, чтобы сойти с ума.

Вот почему я дистанцировался от внешнего мира и затуманил свой мозг алкоголем и сигаретами. Вот некоторые из лучших изобретений человечества.

Это был праздничный день в колледже, но у меня даже не было желания уходить из дома. Я же не был ни в каких клубах, и мне не с кем было ходить в турне.

Я знал, что это только заставит меня чувствовать себя еще более несчастным, без сомнения.

Хотя, конечно, в тот день я чувствовал себя несчастным, даже несмотря на свое решение не ехать.

Потому что, к сожалению, я помнил, каким был этот день в моей первой жизни.

Что за дурацкая память вернулась ко мне в идеальном состоянии...

Ну, допустим, я не ожидал меньшего, потому что это было очень важно.

Мы с Цугуми редко расставались после пятнадцати лет и все время обнимались и целовались, даже когда люди смотрели на нас.

Но как ни странно, существовала одна важная черта, которую мы не решались переступить.

Почему? Ну, мы были очень близки. Мы верили, что наши чувства друг к другу останутся прежними, поэтому спешить было некуда.

Так что мы держались как могли. Нам удалось отбросить в сторону все наши ожидания... на время.

До того самого праздничного дня, когда была пересечена последняя оставшаяся черта.

Так что, да... в ту же ночь Цугуми и Токива пересекли эту черту.

У меня было такое чувство, будто я сам себя разозлил. Как никогда прежде, я был вне себя от ярости; мне хотелось разбить все вокруг, и в этом пылу я думал, что могу просто пойти и найти Цугуми.

Но действие, которое я на самом деле выбрал, было прямо противоположным. И почему я это сделал, я сам не знаю.

Я спрятался под столом. Да, как пожарная тревога. И я начал всхлипывать. Часами напролет, как ребенок.

Хотя я все еще был чертовски зол. Хотя я все еще видел в нем своего смертельного врага.

Но стоит тебе отчаяться, и все будет кончено. Потому что это, по крайней мере, наполовину признание того, что все это бесполезно.

В моей комнате стало ужасно темно. Я услышал стрекотание сверчков за окном.

Я уже довольно остепенился. И я почувствовал, что в глубине моего сердца зажегся маленький огонек.

Как ни странно, я был спокоен.

Я согласился с тем фактом, что я не был подходящим человеком для Цугуми, и что я никогда не смогу победить Токиву.

«Так что же мне тогда делать?»- Спросил я себя. -« Это просто», - ответил я.-«Моего двойника просто нужно убрать.»

Я с готовностью принял полученный ответ.

Я бы не сказал, что был в самом здравом уме, нет.

Короче говоря, я подумывал убить Токиву, чтобы этот человек занял мое место.

Тогда, конечно, Цугуми снова будет одинока и вернется ко мне, что будет еще лучше.

Как бы вы на это ни смотрели, это было неразумно, и даже если бы мне удалось убить Токиву, трудно было сказать, что это в корне решит все проблемы.

На самом деле, если Токива умрет в это время в их отношениях, вполне возможно, что Цугуми обожествит его и даже не попытается искать других мужчин.

Но как бы то ни было, в тот момент я был очень серьезен. Я даже эгоистично подумал: «Это тоже ради Цугуми.»- Несмотря на то, что она явно не была бы счастливее, чем сейчас.

Те, кого загоняют в угол, действительно не склонны иметь хорошие мысли. Их кругозор слишком узок.

В целом, я должен признать, что мое второе " я " было полным и абсолютным тупицей.

В зависимости от того, как вы на это смотрите, мой умственный возраст можно было бы считать двадцатью девятью: двадцать лет одной жизни плюс девять второй.

Но, насколько я мог судить, мой разум не повзрослел больше чем на двадцать лет.

Я думаю, что испытывал тот феномен" черепаха и заяц", который обычно случается с не по годам развитыми детьми.

Ну, а теперь..... Это было немного длинновато, но все это более или менее было введением.

По правде говоря, больше всего в моем путешествии назад в двадцатку были важны те последние несколько месяцев.

Так что с этого момента я начну объяснять все более подробно.