Онлайн чтение книги Никакой морали No Moral
Глава 53 - Снисхождение

— Это место кажется необычайно одиноким. Возможно, комната становится похожей на владельца.

Не находя слов, Сехон нахмурился. На экране Юншин с фонариком подошёл к его столу, затем пролистал календарь. Но это был не конец. Он направил фонарик на свой кабинет, протянул свою руку в потоке света и повеселился, играя с теневыми марионетками.

— По его мнению, мой офис – детская площадка какая-то? Я слишком легко с ним обходился.

Он стиснул зубы, намереваясь нажать на кнопку вызова секретаря Така.

Обеспокоенная фраза Юншина заставила Сехона остановиться на полпути:

— Мне необходимо найти хоть какую-то слабость, чтобы я мог упросить его помочь мне.

Сехон продолжил смотреть на экран. Он увидел, как незваный гость открыл папку на его столе и за считанные минуты вернул всё на свои места и вышел из комнаты. Нахмурив брови так, что образовалась глубокая складка, Сехон продолжал смотреть на короткую запись, которая уже закончилась. В его холодных глазах мелькнуло замешательство.

Юншин не был идиотом, он должен был понимать, что в кабинете нет ничего настолько важного, чтобы красть. Но факт того, что он осмотрелся везде, означал, что была какая-то причина рискнуть и покопаться, или он просто пытался ухватиться за соломинку.

«Помочь ему... С чем?»

Сехон ритмично постукивал по столу. Пока он обдумывал услышанное, сцена, которую он застал возле их дома несколько дней назад, всплыла перед глазами, словно фильм.

Сехон поднял жалюзи на окне, выходящем в коридор. Он сразу увидел Юншина через большое окно напротив. Тот выглядел очень занятым – у него был рабочий телефон у одного уха, мобильный у другого и он оживлённо говорил, жестикулируя руками.

Вскоре после этого он положил рабочий телефон и продолжил пылко говорить по мобильному. Было не похоже, что разговор шёл удачно. Когда он встал, продолжая свой телефонный разговор, он заметил Сехона, наблюдающего за ним через холл. Юншин молча поприветствовал старшего адвоката. Сехон не ответил и продолжил смотреть.

Юншин выглядел немного озадаченным и неловко засмеялся. Он явно чувствовал себя в чем-то виноватым. Это была ожидаемая реакция, ведь Юншину, видимо, не приходилось много лгать. Сехон очень хорошо это знал и продолжал сверлить младшего взглядом.

— Естественно ты будешь чувствовать вину, раз сделал что-то плохое, — голос сорвался с губ Сехона, но не достиг Юншина.

— Что вы сказали? — спросил Юншин одними губами и наклонил голову, но Сехон только покачал головой в ответ. Казалось, Юншин колебался, стоит ли ему сосредоточиться на Сехоне или на своём звонке, поэтому Сехон снова опустил жалюзи, чтобы таким образом сказать Юншину работать.

Когда коридор скрылся от его взора, взгляд Сехона упал на статуэтку богини справедливости Дике* на его столе.

— Как мне следует поступить?

Было две вещи, которые он мог сразу осуществить.

— В левую сторону, я проигнорирую это, в правую, могу поиздеваться над ним, выставив напоказ всему миру.

Он закусил губу, коснувшись подвижных весов в руке статуэтки. Затем, как бы оставляя решение богине, он слегка толкнул чащу весов.

Весы колебались и скакали из стороны в сторону. Скрипя, они качались вперёд-назад, словно оценивая, какая сторона тяжелее. Несмотря на то, что чаши буквально недавно пришли в движение, они быстро теряли скорость и остановились после нескольких колебаний. Из возможных вариантов, весы склонились вправо. Увидев это, Сехон слегка нахмурился.

— Поиздеваться.

Он сделал неоднозначное лицо и чуть сильнее толкнул чаши весов, давая им второй шанс.

В этот раз весы снова резко заскрипели, придя в движение, прежде чем остановиться. Однако они снова склонились вправо. Взглянув на результат, Сехон сделал сложное лицо и снова щёлкнул по чашам.

— Кажется, Боги не на твоей стороне, До Юншин.

Сехон интуитивно знал, что ему не стоит пренебрегать той стороной Юншина, которую тот хотел скрыть. Он чувствовал, что, если бездумно вмешается, его собственная жизнь начнёт коверкаться. Это было не просто чувство, а объективное суждение, основанное на его ощущении происходящего.

Однако проблема была не в Юншине, а в Сехоне, в чьих руках находился выбор. Он мог просто проигнорировать юношу, как игнорировал остальных до сих пор, но по какой-то причине сделать это было непросто.

Почему его глаза продолжали следовать за Юншином?

Что в нём такого особенного?

Пока Сехон хмурил брови, в его дверь постучали.

— Открыто.

После ответа дверь осторожно приоткрылась. Сехон не взглянул на дверь и продолжил:

— Можешь принести обезболивающее из медпункта? В последнее время у меня постоянно болит шея.

— У вас головные боли? — спросил мужчина у двери.

Сехон подумал, что посетителем был секретарь Так, но это было не так. Юншин, закончивший свой разговор, держал в руке кофе, который он попросил у секретаря Така. Сехон неспешно откинулся на спинку стула и молча уставился на Юншина. Юноша пожал плечами.

— Так могу я войти?

— С каких пор тебе нужно моё разрешение, чтобы войти?

Сехон сделал колкое замечание, удивив Юншина, от чего его щеки покраснели. С одной стороны, он казался немного пристыженным, с другой – немного сожалеющим.

*Дике или Дайс (Греческий : Δίκη, dikē, «обычай») – одна из трёх Ор (дочери Зевса и Фемиды), богиня справедливости. Атрибутом Дике служили весы. В Древней Греции существовало разделение правосудия (Фемида) и справедливости (Дике). В культуре Древнего Рима правосудие и справедливость были едины, и олицетворяла их богиня Юстиция.