Онлайн чтение книги Никакой морали No Moral
Глава 34 - Сближение

Юншин просто хотел завязать более личный разговор, начиная с вопроса о девушке. Это было его план. Юншин знал, какую школу закончил Сехон, они жили в одном доме, и знал, что связующим звеном для них был его отец. Судя по диалогу, Юншин надеялся, что Сехон упомянет имя своего учителя, и разговор станет более искренним.

Но, возможно, он ошибается,,с какой стороны посмотреть. Юншин поправил себя:

— Пожалуйста, простите меня. Я просто предположил, что мой отец мог стать для нас точкой соприкосновения. Я всего лишь хотел поговорить с вами подольше.

Кан Сехон, который всё это время увеличивал расстояние между ними, неожиданно остановился. Юншин сделал тоже самое.

Они стояли в укромном месте тёмного переулка. Здесь не было ни одного фонаря.

Выглядело, будто Сехону нравится загонять других в угол как психологически, так и физически. Однако он и пальцем не тронул Юншина, просто двигался в его сторону, оттесняя юношу к стене. Парень забеспокоился и отступил назад. В конце концов, его худое тело с глухим стуком ударилось о стену. В этот момент Сехон стоял перед ним, как нависшая тень.

Как и раньше, он схватил Юншина за подбородок и подался к нему, склонив лицо. Его упрямые глаза были полны решимости исследовать лицо напротив, несмотря на плохое освещение. Молодой человек был смущён и сглотнул, отчего его кадык подпрыгнул.

То, как красные губы Сехона медленно приоткрылись было очень чувственно.

— Так ты говоришь, что нашёл между нами что-то общее и решил поболтать об этом?

Это не было ошибкой, но и не было правдой до конца.

— Разве нельзя было сформулировать иначе? Люди могут неправильно понять, если услышат, — ответил Юншин. Он вспомнил вопрос, который постоянно, пусть и неосознанно, обдумывал в эти дни. Сехон не давал особых поводов, но мысли Юншина почему-то продолжали двигаться в этом направлении, поэтому он хотел разобраться с этим, если подвернётся возможность.

Всего несколько месяцев назад он не мог и предположить, что задаст подобный вопрос другому мужчине. Он провёл по своей розовой щеке тыльной стороной ладони и спросил:

— Адвокат Кан, вы, часом, не заинтересованы во мне?

Сехон выглядел ошеломлённым и ухмыльнулся.

— Ты единственный, кто продолжает заигрывать с тем, кто хочет уйти.

Юншин смиренно признал – Сехон нигде не ошибся. Он не только удержал мужчину, который ушёл, проигнорировав его, но еще и потратил личное время другого, следуя за ним. Не то чтобы Юншину особенно нравился Сехон, но почему-то он продолжает его преследовать.

— Но вы единственный, кто вынудил нас стоять в таком положении. Эту позу я видел только в кино.

— Значит, ты считаешь, что эта поза – производство по судебному приказу habeas corpus*, которая демонстрирует, что я в тебе заинтересован. Знаешь, я ненавижу быть обязанным. Подумай о том, что корпорация Сухан может сделать со мной, если я опрометчиво наложу на тебя руки. Я не хочу это выяснять.

— Вы продолжаете хватать меня за лицо и разбирать на кусочки глазами. Почему вы это делаете?

— Мне просто хочется внимательно наблюдать за тобой, когда тебя вижу. На этом всё.

Это то, что делало его ещё более странным. У них не было положительных чувств друг к другу, но иногда атмосфера между ними всегда накаляется. Это сбивало с толку.

Но, похоже, Сехон тоже не мог понять причины, так что Юншин отказался от дальнейших расспросов. Казалось, даже холодный ночной воздух нагревался между ними, поэтому лучшее, что он мог сделать, – закрыть тему.

— Я понимаю. Я не буду толковать это неправильно. Просто спросил на всякий случай.

Безэмоциональный начальник уставился на уверенное лицо Юншина. Поскольку обжигающий взгляд всё ещё был направлен на него, молодой человек, только начавший успокаиваться, снова занервничал.

Именно из-за таких моментов. Сехон, который, казалось, не был заинтересован в своём окружении, продолжал вести себя иначе, что смущало Юншина. Парень молча наблюдал за Сехоном на протяжении двух месяцев в фирме, но ни разу не видел, чтобы тот вёл себя подобным образом с кем-то ещё. Поэтому он нервничал всё сильнее и сильнее, если ощущал его присутствие. Во всём виноват Сехон.

Несмотря на признание, что он более чувствителен по отношению к Юншину, Сехон также сказал, что он не заинтересован в нем – Юншин должен принять происходящее таким, какое оно есть сейчас. Честно сказать, для юноши заявление, что старший им не интересуется, было хорошим.

—Эм, адвокат Кан, — позвал Юншин.

Тот не отвечал. Вместо этого он медленно отошёл, убирая свою нависающую тень, а затем продолжил свою прогулку. Немного переведя дух, Юншин снова поспешил за ним. Они шли, держа дистанцию больше, чем когда они шли по переулку.

— Итак, вы знаете, дело, которое вы дали мне сегодня. Это ваш второй тест, правильно? — осторожно спросил Юншин.

— Что-то вроде того. Ты никогда не занимался делом о сексуальном насилии раньше, верно?

— Да, это впервые.

— Официально принять тебя в команду это одно, но мне также нужно понять, как тебя наиболее эффективно использовать и какие задачи тебе поручать. Думай, как хочешь. Я просто смотрю на основы, на что ты обращаешь больше всего внимания, как беседуешь с клиентом и как планируешь свою стратегию.

— Раз уж мы заговорили об этом, могу я спросить у вас совета? Больше всего мне хочется узнать, как вы работаете.

Сехон кинул недовольный взгляд на Юншина, не веря своим глазам, и отвернулся.

— Ты знаешь сколько я беру за десятиминутные консультации? Спроси после оплаты.

«У него не только скверный характер, так он ещё и скупой».

*Хабеас корпус (habeas corpus)— институт английского уголовно-процессуального права. Он гарантирует процессуальные права граждан, неприкосновенность личности, устанавливает правила ареста и привлечения обвиняемого к суду. В тексте речь была о том, что на позу, в которой они находятся, можно завести дело, связанное с принципом неприкосновения личности.