Онлайн чтение книги Сертификат o родительской квалификации Parental Qualification Certificate
Сертификат o родительской квалификации [Завершено✅] Глава 24 — Хорошие новости и плохие новости

Су Юйтань подписала два соглашения с полицией.

Лу Сяочжи, которого втянули в эту неразбериху, также подписал соглашение о конфиденциальности по просьбе полиции. Женщина-агент должна была войти в логово тигра, и полиция должна приложить все усилия, чтобы защитить ее безопасность, конечно, они не должны позволять людям сливать информацию.

Она упаковала некоторые важные вещи своей приемной матери в коробку и передала их Лу Сяочжи вместе с двумя реликвиями своего отца – столиком в своей комнате и креслом-качалкой в студии.

Все это имело огромное значение. Их нельзя восстановить и поэтому оны должны храниться в безопасном месте.

Лу Сяочжи связался с начальником от ее имени, сказав, что у нее рецидив и ее нужно госпитализировать. Он помог ей взять отпуск по болезни без ограничения по времени.

Такой отпуск по болезни не способствовал ее продвижению по службе и хорошим отношениям на рабочем месте, но это была самая разумная причина для того, чтобы просить отпуск.

Кроме того, было дополнительное преимущество в том, чтобы взять отпуск по этой причине. Женщина-агент, выдававшая себя за нее, должна была отправиться в больницу, и риск того, что ее дом будет перевернут вверх дном, значительно снизился.

Ей было очень жаль своих коллег из той же группы. Поскольку она попросила отпуск, ее работа будет передана им.

Хотя коллега, который работал с ней, мог бы получить ее зарплату в качестве компенсации, они могут не захотеть делать такой обмен.

Она с горечью подумала: «Я не знаю, будет ли еще доступна должность социального работника после того, как это дело закончится?»

В конце концов она передала свои часы и другие устройства, сдала заблокированного Майло, взяла с собой только одну коробку со сменной одеждой, коробку с принадлежностями для рисования и села на летающую тарелку.

Цяо Ванчуань доставил ее до пещеры, дал ей псевдо-умные часы, которые не могли подключиться к Интернету. Их можно было использовать только для того, чтобы связаться с ним, а после улетел.

Эта пещера-убежище была не примитивной пещерой, а местом, преобразованным из природной пещеры, это было подземное здание.

Это была комната высокого уровня безопасности, подготовленная полицией.

Убежище было очень укромным и имело высокий уровень безопасности, но жилая площадь её была небольшой, только одна комната с кухней.

И кстати, кухня не была полностью автоматической. Там был только холодильник, несколько простых кухонных принадлежностей и небольшой рабочий стол.

Су Юйтань подумала, что, к счастью, Майло последовал за ней, иначе одной готовки было бы достаточно, чтобы она упала в обморок.

Она вообще не умела готовить. Она могла выживать только при условии, что кухня была полностью автоматической, и робот-слуга мог готовить. Кроме тех, кто действительно интересуется кулинарией, кто был готов научиться готовить?

Майло отнес ее багаж в спальню.

Су Юйтань поставила мольберт в гостиной.

Она с горечью подумала: «Если я не могу делать что-то значимое, например, работать, тогда я буду делать то, что мне нравится!»

В последующие дни она с энтузиазмом рисовала много картин и время от времени связывалась с Цяо Ванчуанем, чтобы узнать о ходе дел.

Женщина-агент, выдававшая себя за нее, была госпитализирована в психиатрический лечебный центр, и Лу Сяочжи отвечал за ее «лечение».

Юэ Юэмин сидел в засаде и ждал, пока торговцы людьми попадутся на приманку, чтобы затем арестовать их.

Цяо Ванчуань отвечал за оказание технической поддержки. В то же время он помогал Министерству общественной безопасности расследовать лазейки в системе информации о населении и очищать демографическую информацию, чтобы такие люди, как Цуй Линьлинь, не могли продолжать подделывать личность и делать все, что им заблагорассудится.

Кроме того, их компания также подписала соглашение о безопасности с Центром репродуктивного обслуживания Синьхай, чтобы взять на себя услуги сетевой безопасности.

Сам же он подал заявление на получение родительского квалификационного сертификата.

Лу Сяочжи также однажды связался с ней через Цяо Ванчуаня, сказав, что Чэнь Жошуй и Аврил хотят навестить ее, и ему пришлось безжалостно отказать им.

Чэнь Жошуй плакала в своем кабинете, и лицо Аврил тоже было очень неприглядным. Если бы он не подписал соглашение о конфиденциальности, то не смог бы хранить эту тайну.

Су Юйтань вздохнула, время в пещере словно замерло. А за пределами пещеры, казалось, многое произошло.

Больше всего Су Юйтань недоумевала из-за того, что Лу Сяочжи действительно сделал то, что сказал. Поэтому, когда он послал лекарство через Цяо Ванчуань, он также передал ей талисманы.

Однажды вечером Майло испек лунные пироги, и Су Юйтань узнала, что наступил Праздник середины осени.

Она взяла кусок лунного пирога и попробовала его, он был сделан из пасты из красной фасоли и яичного желтка. Паста из красной фасоли была сладкой, но не жирной, а яичный желток был посолен в меру, и вкус был очень хорошим.

Она ела вкусные лунные пироги, но в ее сердце было совсем другое чувство — отчаяние.

Поэтому, когда она увидела Цяо Ванчуаня, появившегося в пещере, она была особенно удивлена.

На нем была водолазка и повседневный костюм, но материал одежды на вид был превосходного качества.

— Я пришел, чтобы отдать тебе лунный пирог и поговорить с тобой, — с доброй улыбкой на лице он передал Су Юйтань контейнер с едой, в котором хранилась свежая выпечка.

Су Юйтань на некоторое время потеряла дар речи, прежде чем сказать:

— Тогда... спасибо! Пожалуйста, садись!

Она не ожидала, что Цяо Ванчуань посетит ее в такой день вместо своих родственников.

Она попросила гостя сесть на диван и сказала Майло разрезать лунный пирог, принесенный Цяо Ванчуанем, на две части и принести тарелку с фруктами.

— Что ты хочешь выпить? — спросила она Цяо Ванчуаня. — Есть черный чай, черный кофе, содовая, пиво и простая вода.

— Черный чай! Спасибо, — ответил он и спросил ее теплым тоном, — нелегко жить здесь одной, верно?

— Все не так уж и плохо. Я каждый день занята рисованием, и у меня нет времени думать о чем-то еще.

Только полностью погрузившись в картину, она могла избежать глубоких размышлений о своем положении и об извращенце, спрятавшемся в темноте, или о торговцах людьми.

К счастью, после этого периода напряженной работы к ней вернулось вдохновение, и ее уровень значительно улучшился.

— Могу я взглянуть на твою картину? — Цяо Ванчуань посмотрел на мольберт недалеко от дивана.

Су Юйтань колебалась в глубине сердца, но согласилась:

— Хорошо.

Цяо Ванчуань подошел к мольберту и посмотрел на картину, которая выглядела так, словно ее только что закончили.

— Как называется эта картина?”

— Она называется «Похороны света».

Цяо Ванчуань поднял бровь:

— Я не понимаю живописи. Тем не менее, это картина передает мне ощущение ужаса и спокойствия. Это довольно… странно.

Су Юйтань спросила его:

— Тебе нравится это чувство?

На холсте была мрачная тайная комната.

Цепи с кровью и ржавчиной заковывали скрюченную фигуру, плотно обвязывая все тело человека. Даже пол был покрыт тяжелыми и мрачными цепями.

Только один глаз можно было разглядеть из всех частей человека, и было трудно различить, кому он принадлежал — мужчине или женщине, этот один-единственный глаз освещался слабым светом, сияющим с верхней части потайной комнаты.

Этот глаз, освещенный слабым светом, имел расширенный зрачок и не отражал никакой жизни.

Но этот безжизненный глаз, был с самыми яркими тонами, самыми чистыми цветами и самыми тонкими штрихами во всей картине, это была самая яркая часть всей картины.

Цяо Ванчуань покачал головой:

— Откровенно говоря… Мне это не нравится. У меня от этого мурашки по коже.

Су Юйтань улыбнулась:

— Это сюрреалистическая картина, которая подчеркивает скрытые мысли и демонстрирует подсознание. Если тебе это не нравится, это означает, что твой подсознательный мир не резонирует с тем, что показано на этой картине.

Цяо Ванчуань посмотрел на нее, потом снова на картину, и, казалось, понял:

— Почему ты... нарисовала такую картину?

Су Юйтань не хотела анализировать это. Она мягко ответила:

— Просто мне это нравится. Я предпочитаю рисовать такого рода противоречивые чувства… Ужас и спокойствие, жизнь рождается в смерти, а надежда рождается в разрушении…

Цяо Ванчуань на мгновение замер и мудро сменил тему:

— Раз тебе это нравится и твой главный талант в живописи, почему ты не стала художником?

— Мне нравится рисовать только в этом стиле. Но рисовать так — не очень хорошо для контроля моего состояния, поэтому моя приемная мать не одобряла этот путь. Это первая причина.

— А как насчет второй причины? — продолжал спрашивать Цяо Ванчуань.

— Вторая причина заключается в том, что эти картины будут отражать некоторые из моих подсознательных мыслей. Это очень личная вещь, и я не хочу делиться ею с другими, не говоря уже о том, чтобы использовать ее для зарабатывания денег.

— Значит, сегодня вечером я видел твою картину — разве это не заставит тебя чувствовать себя неловко? — извиняющимся тоном сказал Цяо Ванчуань.

Су Юйтань покачала головой:

— Если бы я не хотела показывать тебе, я бы не стала разрешать тебе смотреть.

В ту ночь Цяо Ванчуань ушел только рано утром.

В убежище воцарился мир, и Су Юйтань продолжала вести уединенную жизнь, постоянно рисуя и рисуя.

Почти два месяца спустя Цяо Ванчуань и Юэ Юэмин собрались вместе, чтобы сообщить ей хорошие и плохие новости.

Хорошей новостью было то, что торговец людьми, принявший «заказ», пробрался в психиатрический лечебный центр больницы Фушэн, похитил женщину-агента, которая выдавала себя за нее, и был пойман полицией.

Плохая новость заключалась в том, что извращенец, который «заказал» ее, не появился, когда торговец людьми «доставил» агента, поскольку с ним нельзя было связаться. Торговец был так зол, что хотел пытать женщину-агента, и полиции пришлось принять меры до прихода заказчика.

Су Юйтань холодно спросила:

— Другими словами, извращенец все еще на свободе и все еще наблюдает за мной в темноте?!

Юэ Юэмин немного смущенно кивнул:

— Боюсь... да.

Су Юйтань растерянно спросила:

— Может быть, извращенец знал, что это ловушка, поэтому он не появился?

Юэ Юэмин кивнул:

— Вероятность этого большая, но мы не уверены.

Эта плохая новость могла надолго лишить Су Юйтань возможности вернуться к нормальной жизни.

Хотя Юэ Юэмин сказал, что она может жить в этом убежище до тех пор, пока люди, стоящие «за сценой» не будут арестованы, Су Юйтань чувствовала, что больше нет смысла жить здесь. Если это правда, что полиция «слила» новость, заставив извращенца не попасть в ловушку во время «доставки», то это место рано или поздно будет раскрыто.

Кроме того, она была изолирована от мира в течение трех месяцев и больше не могла прятаться.

Цяо Ванчуань не согласился с ее возвращением домой:

— Тебе следует пожить здесь некоторое время, я найду способ решить эту проблему.

— Как ты предлагаешь решить эту проблему? — Су Юйтань и Юэ Юэминь повернулись, чтобы посмотреть на него.

— Я поищу какую-нибудь наемницу, которая притворится тобой и попытаемся снова заманить его в ловушку, — сказал Цяо Ванчуань.

— Ты знаешь, как этот извращенец шпионил за мной, и почему он не появился?

Цяо Ванчуань покачал головой, и выражение его лица было крайне смущенным.

— Это проблема, которую я не могу понять. Я несколько раз подробно проверил твои часы, твой дом и район, и я не нашел никаких следов слежки и посторонних глаз.

Су Юйтань немного подумала, а затем сказала:

— Поскольку мы в тупике, перестаньте искать замену, давай используем меня в качестве приманки!

Юэ Юэмин недоверчиво уставился на нее:

— Ты с ума сошла? Ты считаешь себя суперженщиной?

Глаза Цяо Ванчуаня были полны неодобрения.

Су Юйтань вздохнула:

— Что еще мы можем сделать? Если даже женщина-агент не может поймать большую рыбу, может ли женщина-наемник сделать это?