Онлайн чтение книги Сертификат o родительской квалификации Parental Qualification Certificate
Сертификат o родительской квалификации [Завершено✅] Глава 50 — Встань после падения

К началу июля Су Юйтань почувствовала, что в значительной степени выздоровела.

Лу Сяочжи никогда не говорил, когда ее можно будет выписать из больницы.

К середине июля Су Юйтань не могла больше терпеть и спросила его:

— Когда меня можно будет выписать?

Но вместо этого Лу Сяочжи спросил ее в ответ:

— Ты больше не можешь быть социальным работником. Что ты хочешь делать дальше?

Су Юйтань вздохнула:

— Сейчас я не могу выполнять какую-либо значимую работу, поэтому я могу делать только то, что у меня хорошо получается. В будущем я постараюсь зарабатывать на жизнь живописью. Я обещаю тебе, что после того, как я стану профессиональным художником, я никогда больше не буду касаться темы смерти, как бы заманчиво это ни было.

Лу Сяочжи глубоко вздохнул и похвалил ее за хорошее настроение:

— Молодец! Ты нашла дорогу в будущее без моего совета.

Су Юйтань мягко улыбнулась. Это была самоуничижительная улыбка с облегчением.

— Разве ты не повторял снова и снова, что я уже не та, кем была десять лет назад? Это тот успех, которого я заслуживаю, не так ли?

— Это правда, — с улыбкой кивнул Лу Сяочжи, — У тебя никогда не было недостатка в мужестве и стойкости. Но ты столько лет была государственным служащим, связанным всевозможными правилами и предписаниями, и эти качества были скрыты твоим терпением и конформизмом.

Су Юйтань выслушала его комплименты с улыбкой, а затем вернулась к своему первоначальному вопросу:

— Итак, когда меня можно будет выписать?

Лу Сяочжи рассмеялся:

— Теперь тебя можно выписать.

Су Юйтань была вне себя от радости, она быстро собрала свои вещи и прошла процедуру выписки.

Лу Сяочжи проводил ее на подземную дисковую парковку и позволил своей летающей тарелке отвезти ее обратно.

Прежде чем люк летающей тарелки закрылся, он напомнил ей:

— Помни, что ты мне обещала: никогда не касайся темы жизни и смерти!

Су Юйтань подняла брови и очень серьезно кивнула головой:

— Я помню! Помню! Доктор Лу, разве ты не поставил это условие Миа в форме предписания врача? Приоритет предписания врача выше, чем воля владельца. Мия будет следить за мной от твоего имени. Будь уверен!

Лу Сяочжи отступил на два шага со смесью беспомощности и облегчения.

Су Юйтань помахала рукой Лу Сяочжи, приказала летающей тарелке закрыть люк и запустила процедуру автоматического вождения.

Летающая тарелка поднялась в воздух, вылетела с подземной дисковой парковки и влетела в «главный» поток тарелок над Новым морем.

Раннее утреннее солнце пробивалось сквозь иллюминатор и ярко освещало лицо Су Юйтань.

Она посмотрела на голубое небо и не смогла удержаться от вздоха, погода сегодня была действительно хорошей.

Вернувшись домой, Су Юйтань приняла ванну, надела тонкую ночную рубашку и начала заполнять заявление об уходе.

Письмо об отставке из Синьхайского бюро по социальным вопросам имело фиксированный формат, поэтому Су Юйтань просто нужно было указать причину отставки, дату и подписать документ.

Какова причина отставки?

Су Юйтань на мгновение задумалась и написала просто: «Это общеизвестно».

Заполнив заявление об отставке, она отправила его по электронной почте Тан Эню.

Через два часа она получила ответ из отдела кадров Бюро по социальным вопросам: ее заявление об отставке было одобрено, и она сможет пройти формальности, связанные с увольнением, во второй половине дня.

Су Юйтань слегка улыбнулась: эта эффективность действительно впечатляет!

После обеда она переоделась в рабочую одежду и снова вышла с сумкой.

Теперь, когда она не могла вернуться, она решила покончить с этим как можно скорей!

Люди из Бюро по социальным вопросам приходили и уходили, и когда они видели Су Юйтань, большинство из них не могли не взглянуть на нее.

В этом не было ничего удивительного.

Судебный процесс по иску Баньди был публичным и широко освещался в СМИ, она давала показания на суде, и именно в суде с нее словно содрали кожу.

Учитывая тот случай и то внимание, которое она привлекла к себе в то время, ее, вероятно, знает больше половины города. Теперь, когда они видели ее в реальной жизни, люди, естественно, оборачивались, чтобы взглянуть на нее еще раз.

Сначала она отправилась в технический отдел в соответствии с инструкциями по увольнению, предоставленными отделом кадров, чтобы удалить программное обеспечение социального работника на своем смарт-устройстве.

Ее, конечно же, встретил Ша Цзюнь. Он также все время держал голову опущенной.

После удаления программного обеспечения социального работника Су Юйтань повернулась и вышла из технического отдела.

Подойдя к двери, она внезапно остановилась и с некоторым колебанием обернулась.

Ша Цзюнь все еще сидел за стойкой, молча наблюдая за ней, но выражение его лица было немного странным.

Когда она повернулась, чтобы посмотреть на него, глаза Ша Цзюня заблестели, и он снова опустил голову.

Со вздохом Су Юйтань вернулась к стойке и равнодушно сказала Ша Цзюня:

— Сегодня мы, возможно, видимся в последний раз. Мне нужно тебе кое-что сказать...

Ша Цзюнь поднял голову и взглянул на нее, затем быстро опустил взгляд, не издав ни звука. Но и не отвернулся, чтобы спрятаться обратно в студии.

Видя, что он, похоже, не пытается избегать ее, Су Юйтань продолжила:

— Я не знаю, через что тебе пришлось пройти или от чего ты страдаешь. Я также не в том положении, чтобы давать советы другим. Но поскольку мы с тобой долгое время работали вместе, у меня есть для тебя несколько слов. Не хочешь ли послушать?

Ша Цзюнь кивнул после минутного молчания.

Су Юйтань начала рассказывать:

— Во-первых, доверяй своему врачу, потому что врач знает, как тебе помочь.

— Во-вторых, не бойся открыть свое сердце. Чтобы преодолеть тень прошлого, ты должен сначала научиться смотреть ей в лицо.

— В-третьих, большинство людей в мире движутся вперед с тяжелым грузом, и лишь немногие живут легкой жизнью. Так что не вини людей, когда сталкиваешься с проблемами, и не сдавайся сам. Только когда у тебя хватит смелости идти против ветра посреди трудностей и страданий, ты сможешь переломить ход событий.

Ша Цзюнь слушал, склонив голову, и не проявлял никакой очевидной реакции.

Су Юйтань не знала, был ли он в оцепенении или слушал ли вообще. Она просто вздохнула и мягко сказала:

— Я желаю тебе счастья! До свидания.

Попрощавшись, она повернулась и сделала несколько шагов к выходу. Когда она подошла к двери, позади нее раздался внезапный поспешный оклик.

— Подожди минутку.

Су Юйтань обернулась и увидела Ша Цзюня, который поднял голову и смотрел на нее ровным взглядом.

Ша Цзюнь посмотрел на нее с еще более сложным взглядом, чем раньше.

Он немного поколебался, прежде чем прошептал:

— Я... мы можем обменяться контактной информацией?

Су Юйтань покачала головой и сказала с иронией:

— Два тонущих человека не могут спасти друг друга. Они только потащат друг друга вниз и утонут быстрее. Мы не подходим в качестве друзей, так что давайте каждый займется своей судьбой и жизнью.

Она повернулась и снова вышла, не останавливаясь и не оборачиваясь.

Она отправилась в отдел кадров, чтобы завершить процедуры увольнения, и пошла попрощаться с Тан Энем.

Наконец, она открыла свой собственный шкафчик, упаковала свои личные вещи в маленькую коробку, вышла из второго отдела социальных работников и направилась на подземную парковку.

Когда летающая тарелка вылетела с парковки и слилась с потоком тарелок над Новым морем, Су Юйтань оглянулась на офисное здание Бюро по социальным вопросам.

Она не могла не испытывать чувство грусти.

После того, как ее спасли в том году, ей помогли многие люди.

Она хотела таким же образом отдать долг обществу, помочь детям младше ее и позволить им унаследовать эту мораль и ответственность.

Но теперь, поскольку это общество не нуждается в том, чтобы она это делала, она просто тихо останется в своем мире!

Отныне она будет жить только для себя и для тех, кого любит.

Печаль в ее сердце утихла, когда она посмотрела вперед на залитый солнцем город Синьхай.

Разочарование произойдет рано или поздно, а несчастные случаи всегда неожиданны… Жизнь — это такое мучительное дело.

Что она могла с этим поделать?

Все, что она могла сделать, это подняться после падения, отряхнуться, немного посмеяться и выругаться, а затем продолжить двигаться вперед.

Как она сказала Ша Цзюню: не винить Бога, не опускать руки, а набраться мужества и идти против ветра перед лицом трудностей и страданий.

Когда она вернулась в свой город, Су Юйтань услышала скорбный голос Цяо Ванчуаня, как только вышла из лифта:

— Ты такая бессердечная! Даже если ты не хочешь видеть меня, неужели ты хотя бы не хочешь увидеть свою дочь?

Она обернулась и увидела Цяо Ванчуаня, прислонившегося к дверному проему своего дома и смотревшего на нее с печальным выражением лица.

Он стоял в очень расслабленной позе, его правая нога поддерживала его вес, левая нога была скрещена перед правой, а носок левой ноги слегка постукивал по земле. Итак, на самом деле он не жаловался, а… просто утешал себя?

Су Юйтань покачала головой и сказала с улыбкой:

— Господин Цяо, ты опытный человек, пожалуйста, не говори таким недовольным тоном. У меня мурашки по всему телу.

— Мурашки по коже? — Цяо Ванчуань отошел от дверной рамы и направился к ней с обольстительной улыбкой: — Где? Дай мне посмотреть.

Пока он приближался, его взгляд остановился по открытой шее Су Юйтань.

Су Юйтань улыбнулась, повернулась и пошла к своему дому, оставив его любоваться своим затылком.

Цяо Ванчуань последовал за ней и сказал ей на ходу:

— У меня есть подарок для тебя, чтобы отпраздновать твою новую жизнь.

Су Юйтань небрежно спросила:

— Какой подарок?

— Кресло

— Какое кресло?

— Повернись и посмотри, — поддразнил Цяо Ванчуань с улыбкой.

Су Юйтань неохотно остановилась и обернулась, чтобы посмотреть.

Позади Цяо Ванчуаня его робот-дворецкий по имени Цзян Байян вынес из дома деревянное кресло-качалку. Это кресло было старым, и оно показалось ей странно знакомым…

Глаза Су Юйтань расширились, когда она поняла, на что смотрит, и она сделала несколько резких шагов на своих высоких каблуках, чтобы схватить кресло-качалку и рассмотреть поближе.

На спинке кресла, в незаметном месте, она обнаружила очень знакомый логотип! Это была кресло-качалка, сделанная ее отцом!

Не было нужды сомневаться в подлинности кресла-качалки, потому что она хорошо знала этот стиль. Ее отец был обычным ремесленником, а не художником, и вряд ли кто-то стал бы копировать его старые работы.

Значит, она, должно быть, была сделана руками её отца в те времена!

Су Юйтань с большим волнением погладила кресло-качалку, она была переполнена радостью.

— Это лучший подарок, который я получила за последние годы! Спасибо! Спасибо! — поблагодарила она.

Цяо Ванчуань посмотрел на нее с улыбкой в глубине глаз и тихо сказал: 

— Хорошо, что ты рада.

— Я не просто рада! Я счастлива! Мне это действительно нравится! — после недвусмысленного признания в любви взволнованная Су Юйтань с большим волнением обратилась к Цзян Байяну: — Входи! Заходи! Прямо ко мне в студию!

Су Юйтань не смогла удержаться и тоже взялась за кресло, и вошла в свой дом вместе с Цзян Байяном. Она повела его наверх и определила кресло-качалку в студию рядом со своей спальней.

В студии, помимо различных инструментов для рисования и ее картин, была еще одна вещь ее отца — кресло с откидной спинкой, которое она и ее приемная мать нашли на благотворительном рынке.

Су Юйтань попросила Цзян Байяна поставить два кресла рядом, обошла их, потрогала одно и посмотрела на другое. Она была вне себя от радости.

— Они созданы, чтобы быть вместе!

Цяо Ванчуань, который впервые вошел в ее студию, одним взглядом окинул окружающую обстановку и снова обратил свое внимание на нее.

Услышав, как она сказала «созданные быть вместе», Цяо Ванчуань радостно улыбнулся и предложил: 

— Почему бы не дать им имена? Кресло-качалка, которое я нашел, будет Сяо Си. А кресло, которое было у тебя — Сяо Ти.

— Почему ты называешь их Сяо Си и Сяо Ти?

— С — это первый звук в Чуань, которое обозначает меня; Т — это первый звук Тан, которое обозначает тебя.

— Сяо Си, Сяо Ти... — Су Юйтань произнесла имена вслух и с радостью приняла два имени: — Да, давай назовем их Сяо Си и Сяо Ти.

Она сняла туфли на высоких каблуках и, не воспринимая Цяо Ванчуаня как постороннего, подошла босиком к «Сяо Си», осторожно села в кресло и начала с радостью качаться, отталкиваясь ногами.

Цяо Ванчуань с интересом наблюдал за происходящим, улыбаясь как дурак.

Су Юйтань некоторое время наслаждалась, немного поколебалась и спросила Цяо Ванчуаня, указывая на второе кресло:

— Почему бы тебе не сесть?

— Я боюсь, что он сломается, если я сяду, и ты расстроишься.

Су Юйтань с гордостью сказала:

— Расслабься! Стул, сделанный моим отцом, очень прочный, и если ты не толстый человек, его будет не так-то просто сломать.

Цяо Ванчуань сел на «Сяо Ти» рядом с Су Юйтань.

Он повернул голову, чтобы посмотреть на Су Юйтань, который напевала с закрытыми глазами и качалась на кресле. Он не мог сдержаться и начал напевать вместе с ней.

Вот что значит хорошо проводить время, не так ли?

— Как ты нашел это кресло-качалку? — Су Юйтань была рада расспросить об истории, стоящей за этим подарком.

Цяо Ванчуань ответил:

— Я написал небольшую программу, чтобы упростить задачу. Эта небольшая программа может отслеживать рынки в Интернете двадцать четыре часа в сутки. Когда кто-то продает товар с этим логотипом, он будет куплен автоматически.

Су Юйтань улыбнулась и похвалила его:

— Эта программа великолепна.