Онлайн чтение книги Шпионский класс Spy Room
1 - 5

Прошла неделя с момента завершения миссии. Девушки собрались в главном зале с чемоданами в руках. Две из них беспокойно проверяли содержимое своих сумок, другие сонно зевали. Они гуляли допоздна, так что никто особо не отдохнул. Кто-то даже не успел собрать все вещи.

Главной в группе была Лили. Она попыталась втиснуть одежду в сумку, а когда поняла, что, черт возьми, оно не помещается, начала вытаскивать оттуда все подряд. Лили загрузила слишком много ненужных вещей. Когда она достала пистолет, который каким-то образом оказался внутри, на ее лице расплылась довольная ухмылка.

— Черт, один взгляд на свои шпионские штучки — и я снова вспоминаю, как играла дурака, чтобы обмануть Гвидо. В тот момент родилась Лили, Великая притворщица.

Беловолосая, которая уже давно закончила собирать вещи, резко возразила:

— Я не знаю, но для меня это звучало, как какая-то бессмыслица. Я имею в виду разделение семи смертных грехов. Ты это серьезно?

— Никто тебя не спрашивал, Гнев.

— Просто ради любопытства, какой грех взяла на себя ты?

— О, я жадность. И зависть. И чревоугодие. И лень. И гордость…

— Подожди, ты их даже не делишь!

Во время разговора Лили и Гвидо все девушки думали об одном и том же. Обмануть предателя входило в их план, но Лили наговорила какую-то случайную чушь. Впрочем, это сработало, так что трудно винить ее за то, что она упивалась победой.

Однако не все члены команды разделяли ее энтузиазм.

— Н-но… — сказала Эрна. — Мы почти ничего не сделали…

— Ч-что ты несешь?!

Эрна села на чемодан размером почти с нее и лениво пнула воздух.

— Все, что мы сделали, — это пробрались в угол лаборатории, нанесли один удар по единственному врагу, а затем убежали...

— Ага! Впечатляет, правда?

— В то же время учитель нокаутировал дюжину охранников, переоделся солдатом, пробрался внутрь, схватил ключ, открыл три сейфа, шантажировал ученого, украл биологическое оружие, уничтожил результаты их исследований, убил четырех вражеских шпионов и победил врага, которого мы едва могли коснуться.

— …

Лили потребовалось немало времени, чтобы обдумать суровую правду. Затем она, широко шагая, подошла к Эрне и потянула ее за щеку.

— Как тебе такое!

— Ха-а-а?

— Божественное наказание за то, что тебя выбрали на роль убийцы!

— С-стой!

— Ого, у тебя такая нежная кожа. Думаю, ты действительно существуешь.

— Конечно, я существую!

— Просто… во время миссии я тебя почти не замечала, как будто ты… растворилась в воздухе?

— Ты ужасна!

Лили снова ткнула Эрну в щеку, словно желая убедиться, что она не превратилась в бестелесного духа за последние пару секунд.

Впрочем, Лили не стала на этом останавливаться. Она принялась растягивать щеки Эрны, так что в конце концов некоторые возмутились:

— Прекрати издеваться над ней!

Лили в ответ упорно продолжала тыкать в щеки девушке, а другие пытались оторвать ее от этого дела.

Эрна тревожно вскрикнула:

— Т-тебе действительно следует быть осторожной со мной, иначе...

— Ах! Пол!

Лили поскользнулась.

Она споткнулась о ковер и, упав, унесла с собой остальных. Защелка чемодана, на котором сидела Эрна, расстегнулась, и его содержимое вывалилось на пол.

— Что за невезение… — простонала Эрна.

Лили лежала лицом вверх и не поднималась, пока другие ворчливо вставали на ноги и ругали ее.

Однако вместо того, чтобы прислушиваться к их словам, она просто смотрела в потолок.

— А-а-а...

Ее голос звучал почти как вздох.

— Мы больше не сможем так тусоваться, да?

Вот почему девушки собрали сумки — команда расходилась.

— Верно.

Они услышали спокойный голос. Клаус сидел на диване в углу.

— «Ламплайт» были временной командой, созданной для выполнения одной невыполнимой миссии. После ее завершения команда распускается. Вы отлично справились.

Девушки ответили легкими кивками.

Единственная причина, по которой их собрали, — это контрмера против предателя из «Инферно». Теперь, когда миссия была выполнена, они должны разойтись. Нет никаких веских причин снова подвергать неопытных девушек этим суровым заданиям.

Их вернут обратно в шпионские академии. В следующий раз они проведут полевые исследования уже после официального выпуска.

— Пора.

Клаус знал, когда прибывает поезд.

Они уже закончили прощаться накануне вечером, поэтому девушки сделали последние приготовления, а затем направились к главному входу с чемоданами на буксире.

Одна за другой они поблагодарили Клауса и ушли. Он молча провожал их взглядом.

— Хм? Что такое?

Лили, уходившая последней, поинтересовалась выражением его лица. Губы Клауса на мгновение дернулись, как будто он хотел что-то сказать.

— Нет, ничего.

Он покачал головой.

— Я надеюсь, мы когда-нибудь встретимся снова.

— Ага. Прощаемся же не навсегда...

Лили легко улыбнулась ему.

— …Увидимся снова. Когда-нибудь.

***

Посмотрев, как уходят девушки, Клаус приступил к выполнению последнего долга команды «Ламплайт».

Он направлялся к зданию Совета министров Республики Дин. Это был ничем не примечательный дом в самом центре столицы, примерно в двух часах езды от Дворца теплого тумана. Убедившись, что за ним не следят, Клаус направился в офис внешней разведки.

Внутри его ждал пожилой мужчина с седыми волосами. Его тело было тонким, как иссохшая ветка, но, хотя он больше не находился на действительной службе, его глаза все еще сияли стальным, как у хищника, светом.

У мужчины не было имени. Его знали просто как С. Он руководил шпионами республики, и все указания шпионским группам исходили от него.

Клаус доложил о ситуации.

— Молодец, — похвалил его С после того, как он закончил. — Теперь те собаки в армии должны нам. Это сделает нашу жизнь намного проще.

— Я сделал это не для того, чтобы набрать очки из-за внутреннего конфликта.

— О, не будь таким скромным. В конце концов, не дать армии стать слишком большой — это еще одна часть сделки поддержания мира.

Директор (так Клаус называл С) одарил его широкой улыбкой.

— Позволь мне заварить тебе чашку кофе.

— Нет, спасибо.

— Я настаиваю. Мне просто нравится угощать своих агентов, когда они заканчивают миссии.

Не обращая внимания на ответ молодого шпиона, директор налил в электрический чайник немного минеральной воды и начал ее кипятить.

Клаус раздраженно взглянул на него, но директор теперь принялся измельчать кофейные бобы.

Клаус вздохнул и сел на диван.

Директор молчал все время, пока варил кофе. Затем, аккуратно приготовив две чашки, он сел напротив Клауса.

— Итак, я должен убедиться, — вяло сказал он, — ты уверен, что хочешь распустить «Ламплайт»?

— Сейчас девушки смогут без проблем вернуться по академиям. Им будет лучше, если они будут брать уроки у опытных инструкторов, а не у такого некомпетентного учителя, как я.

Клаус сделал глоток кофе. На вкус он был примерно такой же, как болотная вода, но на его лице не отразилось ни малейшего недовольства.

— Что ж, это печально.

Директор потер шею.

— Я бы оставил их. Может, ты передумаешь?

— Ни за что.

— Из твоей последней миссии мне стало понятно, что Галгад знает о нашей стране все. Но такая группа, как «Ламплайт», состоит из проблемных детей, на которых они никогда не обращали внимания. Это может стать нашим козырем.

Вы говорите это только потому, что не знаете их.

Клаус вздохнул. Он восхищался их навыками, но его многое беспокоило. В частности, склонность к ошибкам, типичным только для новичков, но не для шпионов, обучавшихся ремеслу уже долгое время.

— Мы не можем просить группу неопытных девушек подвергать свою жизнь опасности. Они и так сделали достаточно.

— Но если учесть ситуацию, в которой находится страна…

— Руководство не должно исправлять ошибки, заставляя новичков брать на себя больший риск.

Это был их способ не брать на себя ответственность. Если бы высшее руководство сразу узнало о предательстве Гвидо, девушкам не пришлось бы разгребать за ними.

Им следовало выполнять такие опасные миссии только после обучения в академии, когда они стали опытнее и сильнее.

Глаза директора сузились от такого резкого мнения. Клаус почувствовал покалывание в коже. Чувствовал ли он раздражение? Нет, это была злость.

— …Если хотите осадить меня, то вперед. Только не удивляйтесь, когда я отвечу.

— Я еще ничего не сказал.

— Мы оба шпионы. Мне и так понятны ваши мысли.

— …А что, если я буду угрожать тебе? Соберу талантливых оперативников со всей страны, чтобы заставить тебя сдаться?

Директор наклонился вперед и пронзительно посмотрел на Клауса.

Чтобы контролировать всех шпионов так долго, как делал это он, требовалось командное взаимодействие.

— Можете попробовать.

Однако Клаус не отступил. Он не собирался менять мнение, даже если его выбор означал нажить врагов из стана своих коллег по всей стране.

Он посмотрел на директора, высоко подняв голову. Тот отступил.

— …Мы уже лишились «Инферно» и не можем потерять еще и твою верность.

Он улыбнулся и, похоже, с удовольствием отпил свой ужасный кофе.

— Тогда на этом все. Думаю, лучше способа защитить девушек нет.

— Я им безмерно благодарен.

Клаус сделал еще один глоток кофе.

— Но не волнуйтесь. Даже после распада «Ламплайт» вам не о чем беспокоиться. Я справлюсь с миссиями против Империи в одиночку.

Плечи директора тревожно опустились.

— Ты знаешь, что сдерживание Империи было не единственной причиной, из-за которой я хотел сохранить «Ламплайт»?

— Что вы имеете в виду?

Директор уставился на чашку кофе, как будто тоскуя по далекому прошлому.

— Босс «Инферно» много говорила о тебе. Сказала, что ты слишком зависим от команды.

— Какой мужчина не любит свою семью?

— Она волновалась. Сомневалась, что если ты когда-нибудь потеряешь «Инферно», то уже не встанешь на ноги.

Клаус помнил ее. После того как Гвидо подобрал его, наиболее тепло Клауса приняла женщина, которую они называли Харт. Она многому его научила, не только шпионским навыкам, но и морали.

— …Когда вы так говорите, то имеете в виду, что она похожа на заботливую мать, беспокоящуюся будущем своего ребенка.

— Разве она не была такой?

Клаус ничего не сказал. Возможно, это было своего рода подтверждением.

Он не знал, что она думала о нем, но Клаус видел в ней некое подобие матери. Порой она была доброй, порой строгой, но всегда облегчала боль на душе. Он все еще ясно помнил все уютные моменты счастливого прошлого.

Но ее не стало, как и остальных. Он сильно привязался к команде, видел в них семью, но теперь их больше нет...

— Тебе нужно сделать перерыв, малыш.

Мягкий голос директора эхом разнесся в его ушах.

— …Я должен продолжать двигаться вперед.

— Нет. Это один из приказов, и я хочу, чтобы ты выполнил его.

Директор допил кофе, затем встал и положил твердую руку Клаусу на плечо.

— Я даю тебе отпуск на месяц. Ты сейчас похож на зомби.

— Конечно, похож. Я потерял семью.

— Нет, — не согласился директор. — С тех пор стало еще хуже.

Клаус не возражал. Он молча встал и вышел из комнаты.

Когда он покинул здание Совета министров, день уже сменился ночью.

Солнце давно село, а луна скрылась за плотной пеленой облаков. Из-за сажи на городских хлопчатобумажных фабриках ночь в последнее время была особенно темной. Женщины и дети редко выходили после захода солнца, и даже мужчины избегали гулять по улицам портового города затемно. Сразу вспоминалось разительное отличие его столицы от живописных городских пейзажей Империи. Это лишний раз напомнило ему о том, насколько Империя превзошла Республику, и он вздохнул.

Он лениво смотрел на пасмурное небо, шагая по улице. Его разум был поглощен воспоминаниями о том, как они расстались с Гвидо.

***

Даже когда он добыл биологическое оружие и обеспечил побег команды, у Клауса все еще оставалась последняя обязанность.

Он должен узнать, почему Гвидо предал «Инферно» и обрек их на смерть.

Насколько Клаус знал, Гвидо не таил обиды на команду. Напротив, он любил их и считал своей семьей. Так почему же?

Гвидо лежал лицом вниз, из его спины сочилась кровь. Клаус сел рядом. Прежде, чем он успел что-то сказать, Гвидо хрипло прошептал:

— Ты хорошо справился, малыш...

— Мастер…

Опасаться, что его учитель нанесет последний удар, не приходилось. В конце концов, Клаус знал, куда бить.

— Должен сказать, это было неожиданно…

Гвидо слабо улыбнулся.

— Никогда не думал, что меня застанут врасплох ученики моего ученика…

— Все благодаря моему блестящему преподаванию.

— Что, черт возьми, ты несешь…

Клаус хотел спорить, но быстро понял, что это бессмысленно. Все разговоры во Дворце теплого тумана прослушивались. Гвидо в точности известно, насколько ужасно преподавал Клаус.

— Я знаю о том, как ты плохо подбираешь слова, да и о многом другом знаю тоже. Ты правда работал над собой, не так ли?

— Если кто и работал, так это девушки. Конечно, теперь, когда они тебя побили, мы расстаемся.

— Расформирование, да? Держу пари, тебе будет одиноко.

— Вовсе нет, — ответил Клаус. — Не будет, если ты вернешься со мной.

— Ч-что?

Гвидо недоверчиво приоткрыл рот. Клаус мягко прикоснулся к его горлу, чтобы проверить пульс.

— Я знаю, что ситуация плачевная, но я все еще могу оказать вам неотложную помощь и спасти вашу жизнь.

— Ты серьезно?

— Конечно, мастер. Вместе мы сможем восстановить «Инферно».

Клаус снял пиджак, достал иглу и нить, хранившиеся внутри подкладки, и стал ножом делать повязку.

— Ты слишком мягок…

Гвидо недоверчиво смотрел на него.

— Клаус, ты идиот… Как думаешь, что за этим последует?..

— Мне поручили единственную миссию — вернуть биологическое оружие, и я это сделал. Я не позволю им доставить мне неприятности.

— Это не значит, что ты можешь так легко...

— Вы — единственный член семьи, который у меня остался.

Клауса не волновало, обвинят ли его в том, что он позволил эмоциям взять верх. Он хотел светлого будущего, и ему было все равно, кто его осудит по дороге к нему.

Однако у него было минимальное требование.

— Пожалуйста, скажите мне. Почему вы предали команду? От этого зависит ваша судьба.

Клаус остро посмотрел на Гвидо, нагревая иглу зажигалкой. Как же он ответит? Игла поможет зашить раны или вонзится прямо в горло.

— Змей… — выплюнул слова Гвидо. — Это новая имперская шпионская команда… Кучка жутких ублюдков. Мне хотелось блевать от одного их вида.

— …Я никогда раньше не слышал о них.

— Они пришли ко мне и...

— Мастер, помолчите минутку, — перебил его Клаус.

Теперь он знал, что Гвидо предал «Инферно» не по своей воле, и его главной задачей стало обеспечить бывшему учителю стабильное состояние.

— Я сделаю базовую операцию. Пока могу лишь сказать, что у вас были свои причины. Как только мы вернемся...

Он хотел сказать: «Вы поведаете мне все подробности», но как вдруг услышал свист пули.

Он не почуял врагов. Не было ни шороха.

Даже для Клауса зашивание раны в условиях плохого освещения требовало изрядной концентрации. Все его внимание было направлено на умирающего наставника. Он не успел бы отреагировать на пулю, попавшую ему между глаз.

Это была идеальная внезапная атака.

Я умру.

Когда он пришел к такому выводу, все его тело покрылось кровью.

— Мастер?..

Гвидо закрыл его своим телом, и пуля попала прямо в грудь учителю. Клаус заметил на крыше вдалеке, как человек держал винтовку.

Затем снайпер развернулся и исчез в тени.

Клаус не собирался бросаться в погоню. Он надавил на рану Гвидо, чтобы остановить кровотечение. Жизнь наставника угасала на глазах, и ему нужно было что-то сделать.

Однако он знал, что уже слишком поздно.

Гвидо прошептал последние слова, и больше не издал ни звука.

***

Когда Клаус вернулся во Дворец теплого тумана, он не увидел там ни единой души.

Единственный звук, эхом разносящийся по поместью — скрип входной двери.

В его голове пронеслись мысли о таинственной шпионской команде «Змей», и у него не было никакого желания посвящать следующий месяц отдыху. Он хотел отомстить. Но сначала нужно провести расследование.

Однако когда Клаус попытался подняться по лестнице в спальню, он остановился. Директор был прав — он устал. Ему нужно хоть немного отдохнуть.

Он направился в главный зал и сел на диван.

Со своего места под напольными часами ему была хорошо видна вся комната.

Прошло много времени с тех пор, как он сидел здесь в последний раз.

Когда «Инферно» жили во Дворце теплого тумана, это было его законное место. Он часто любил вздремнуть на диване и всякий раз после миссии не на жизнь, а на смерть всегда садился сюда, чтобы успокоиться. Тогда босс готовила чай, кто-то испекал сладости, а Гвидо ходил покупать чизкейки. Затем они трепались обо всем на свете и благодарили друг друга за тяжелую работу.

Когда «Инферно» заменил «Ламплайт», главный зал превратился для него в обычную комнату. Но не для новой команды. Иногда по ночам он спускался попить чаю и в главном зале слышал горячие обсуждения. Они оттачивали навыки, чтобы победить его. Одни бесконечно спорили, другие хвалили друг друга за работу. Клауса, конечно, сильно беспокоило, что они не даже не обращали внимания, что рядом бродит их цель, хватает пару чайных листьев из шкафа на кухне поблизости и уходит, но он ясно помнил, как сильно ждал каждой новой встречи, нового нападения, нового плана.

Клаус ценил время с «Инферно», но и дни, которые он провел с «Ламплайт», тоже были неплохими.

Но теперь он остался в одиночестве.

—Так пусто…

Было странно сидеть одному в комнате, где раньше постоянно раздавался смех.

Что за чувство разъедало его сердце?

План сработал идеально. Он поистине достоин прозвища, которое выбрал: «Самый сильный шпион в мире».

Клаус выполнил миссию, не позволил никому из команды погибнуть и расправился с предателем, уничтожившим «Инферно».

Он даже придумал способ обойти неспособность учить. Конечно, всего этого не смог бы добиться никто другой.

Так почему же он не был доволен?

— М-да… — громко сказал Клаус. — Неужели это тот финал, которого я хотел?

Ради чего он потратил последний месяц?

Клаус почувствовал, как маленькая слеза сорвалась вниз. И тут он кое-что заметил.

Он не мог пошевелить правой рукой.

Ее связали? Проволока? Когда?

Пока он размышлял, делать что-либо было уже слишком поздно.

Из-за дивана тянулась огромная паутина проволоки, которая обвила его шею, ноги, туловище и голову.

Он уже не мог пошевелиться, да и сопротивление было бесполезно. Его окружили, со всех сторон торчали дула пистолетов.

Черноволосая и беловолосая направили оружие в грудь, шатенка целилась в ноги, а рыжеволосая готовилась выстрелить прямо в сердце. Розоволосая с восторгом наблюдала за происходящим, а ее лазурноволосый товарищ хладнокровно наблюдала за ними. Клаус никак не мог увидеть Эрну, поэтому он решил, что она спряталась за диваном.

— Наконец-то мы тебя достали!

Вперед вышла Лили. Она как всегда ничего не делала, но зато стояла, гордо выпятив грудь.

— Вы ... вы же собирались вернуться...

— О, это был спектакль, — беспечно ответила она.

Почему они изменили план?

Уже несколько дней девушки готовились к отъезду. Накануне вечером они даже устроили прощальную вечеринку.

— Хе-хе, победа наконец-то за нами. Теперь вы должны выполнить наше требование!

— И что же это?

— Разве не очевидно? Мы хотим сохранить «Ламплайт», — уверенно объявила Лили.

Клаус хотел склонить голову набок, но обмотанные вокруг провода не дали ему этого сделать.

— Но почему? Когда мы впервые встретились, вы сделали прямо противоположное...

— Ага, и я полная противоположность старой Лили.

Она показала язык и гордо продолжила:

— Мы обсудили между собой. Вместо того чтобы вернуться в академию, получить высшее образование и попасть в какую-то шпионскую команду, полную незнакомцев, мы решили держаться вместе с теми, с кем уже прошли через испытания.

— В этом нет ничего неразумного, но…

Все это имело смысл, но кое-что он еще не понимал.

— …Зачем обманывать меня, связывать и держать под прицелом, когда вы могли спросить напрямую?

— Мы продолжаем урок с того места, на котором остановились.

— Урок закончился какое-то время назад.

— Ой. Тогда называйте это «расплатой».

— У тебя действительно тяжелый характер.

Она лучезарно улыбнулась, розовея от своей победы.

— Хи-хи. Жалуйтесь сколько угодно, это не поможет. У нас есть заложник.

— Чего?

— А давайте взглянем.

Беловолосая ненадолго ослабила проволоку, чтобы показать Клаусу, что находится под диваном.

Они переместили ему под ноги его собственный холст. От него ничего не останется из-за любого резкого движения.

— Это картина, над которой вы так долго работали. Если не будете осторожны, ей конец!

— Ты чудовище.

— Видите, какими сильными мы стали? Кстати, следует поблагодарить за это кое-кого.

Лили осторожно протянула руку.

— Вот почему мы хотим, чтобы вы продолжали учить нас. Покажите, как может расцвести такая куча неудачниц, как мы.

Вслед за Лили загомонили остальные.

— Занятия с вами были лучшей тренировкой, которую я когда-либо делала

— Ага, точно!

 — Вы помогли мне приблизиться к мечте, учитель.

— Я так долго восхищалась «Инферно», что не могу представить учителя лучше вас…

Один за другим они говорили, как сильно доверяют ему. Он вспомнил последние слова Гвидо:

— Ты должен защитить их.

Это был его последний приказ.

Клаус последовал указанию. Потребовал от них вернуться обратно в академии, чтобы они были как можно дальше от него. Но теперь он понял, что все делал неправильно. Паутина проволоки на его теле ясно показала ему это.

Они выросли. Возможно, он не мог учить, но он по-прежнему был их учителем.

Теперь Клаус понял, какой выбор ему нужно сделать.

— Итак, учитель! Вы готовы сказать, что сдаетесь?

В голосе Лили по-прежнему звучала гордость.

— Дайте согласие на то, что «Ламплайт» продолжит работать. Скажите, что сдаетесь, и извинитесь за то, что причиняли нам столько неприятностей каждый раз...

— Один вопрос… — спросил Клаус. — Как долго я должен продолжать играть в эту игру?

Воспользовавшись моментом, когда они были наиболее уверены в победе, он сильно дернул за провода. Державшие их девушки потеряли равновесие и упали, подкосив остальных. В пистолетах, похоже, не было боевых патронов. Видимо, они боялись случайно зацепить друг друга. Им по-прежнему не хватало опыта.

Клаус наступил на холст.

— У-учитель, зачем вам заходить так далеко?! Вы уничтожили свою драгоценную картину!

— Только сейчас я понял, что не нужно зацикливаться на прошлом, — убежденно ответил он.

Конечно, желание мести не исчезло. Но Клаус открыл для себя новый путь. Он не желал будущего, в котором после отмщения его ждал большой пустой дом.

Конечно, Харт, Гвидо и вся команда «Инферно» согласились бы с ним.

— Вы не подходите быть моими врагами ни сейчас, ни в будущем, — небрежно заметил Клаус.

Но, возможно, они могли стать чем-то другим...

Жизнь полна иронии. Он провел последние несколько месяцев в надежде отомстить, но нашел кое-что другое.

Клаус собрал искореженную картину и оторвал от нее полоску засохшей краски. Заметив пустое место на стене, он прижал кусок холста и провел линию. Она была тонкой и хрупкой, но в то же время мощной.

Теперь с этим покончено.

Клаус сравнил картины.

Одна из них, яростное буйство красного под названием «Семья», была похожа на пылающий ад.

Другая, нарисованная из цельного куска, походила на слабый свет лампы.

— Чудесно.

Клаус улыбнулся. Он придумает название для нового произведения позже.

Теперь комната, в которой он когда-то жил со своей семьей, была украшена картиной с изображением его новой команды.

Продолжение следует...

Работала над переводом (команда RanobeList):

Не забудьте вступить в нашу группу ВК: https://vk.com/ranobelist