Онлайн чтение книги Собрание сочинений (Том 4)
НАДЕЖДА МИЛОВАНОВА. (ВЕРНОСТЬ)

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Е в г е н и й М и л о в а н о в, старший брат.

Г е о р г и й М и л о в а н о в, младший брат.

Н а д е ж д а М и л о в а н о в а, сестра.

О л ь г а И в а н о в н а М и л о в а н о в а, их мачеха.

С е р а ф и м а, жена Евгения.

Т а т ь я н а, жена Георгия.

Т у с я, дочь Георгия и Татьяны.

О л ю н я, дочь Надежды.

Ф р о с я, старинная подруга Надежды.

Е в с е е в.

В а д и м Е в с е е в.

С е р п у х и н.

С о с е д к а.

Ф о т о г р а ф.

П о ч т а л ь о н.

В е д у щ и й во Дворце культуры.

Б и л е т е р ш а.

Г о с т и.

1

Та часть поселка, где живет Евгений Федорович Милованов, состоит из небольших одинаковых домиков с небольшими садиками и одинаковыми заборами.

Это тихая, чинная улица. Есть в поселке и многоэтажные дома, они виднеются на дальнем плане вместе с трубами завода, при котором возник давно - этот населенный пункт, и с кранами, отмечающими места новых строек.

К поселку ведет дорога, на повороте дороги столбик дощечкой-стрелкой, на дощечке написано: "Миловановка".

В теплый майский день перед вечером д е в у ш к а-п о ч т а л ь о н стучится в миловановский дом. За забором возникает с о с е д к а.

С о с е д к а. Их никого, девушка, дома нет. Еще не приходили.

П о ч т а л ь о н. А Ольга Иванна?

С о с е д к а. В магазин побежала. У них день рождения.

П о ч т а л ь о н. Вот их из родственников кто-то поздравляет. Расписаться надо - заказное.

С о с е д к а. Давайте я распишусь.

П о ч т а л ь о н. Не знаю, как. Оно еще с переадресовкой, видите? Не на этот адрес было послано. На Старый поселок.

Входит С е р а ф и м а с портфелем и покупками.

Ну вот, порядочек. Здравствуйте, Серафима Павловна, распишитесь, пожалуйста, заказное Евгению Федоровичу.

С е р а ф и м а. Здравствуйте, Нина. Всё в почтальонах бегаешь? Эх, ты.

П о ч т а л ь о н. Так складывается...

С е р а ф и м а. Выкарабкиваться надо. Стараться приобрести профессию. Сколько раз я тебе говорила. (Берет карандаш.) Где?..

П о ч т а л ь о н. Вот здесь, пожалуйста. До свиданья, Серафима Павловна. (Убегает.)

С е р а ф и м а (рассматривает письмо). Странно.

С о с е д к а. Действительно. Восемь лет, как нас сюда переселили, а кто-то вам пишет на Старый поселок.

С е р а ф и м а. От Миловановой О. Из Тамбова. Кто ж это?..

Входит О л ь г а И в а н о в н а с покупками.

Вы, мама, наверно, знаете: среди Миловановых есть такая - Милованова О?

О л ь г а И в а н о в н а. Я Милованова О.

С е р а ф и м а. Кроме вас.

Входит с Ольгой Ивановной в дом.

О л ь г а И в а н о в н а. Нет, Симочка, не припомню. Кроме меня, по-моему, нету. Почему спрашиваешь?

С е р а ф и м а. Жене письмо пришло от какой-то Миловановой О. Из Тамбова. На прежний наш адрес.

О л ь г а И в а н о в н а. На Старый поселок?

Они переглядываются.

О? Не другая буква?

С е р а ф и м а. О.

О л ь г а И в а н о в н а. Покажи. (Надевает очки.) Почерк незнакомый.

С е р а ф и м а. Много ли она писала-то, чтобы вы так уж почерк запомнили.

О л ь г а И в а н о в н а. Когда-то писала. С фронта и потом из Самарканда. Когда уехала окончательно с этим своим... И Жене написала, и Гоше, и меня поздравила с Новым годом. Они, не знаю, сберегли или нет. А у меня лежит.

С е р а ф и м а. Милованова О... Может быть, дочь ее?.. Ах ты господи, Евсеев идет, вот уже не ко времени поторопился...

Входит Е в с е е в.

Здравствуйте, Андрей Иваныч.

Ольга Ивановна уходит.

Е в с е е в. Передали мне, что вы зайти велели.

С е р а ф и м а. Присаживайтесь. Как жизнь?

Е в с е е в. Нормально, а что?

С е р а ф и м а. Я вас почему побеспокоила - по поводу вашего сына.

Е в с е е в. Которого?

С е р а ф и м а. Все того же.

Е в с е е в. Опять чего наделал?

С е р а ф и м а. Как вы спокойно спросили, Андрей Иваныч. Ох, многое начинается с родительского равнодушия.

Они сидят у стола. Письмо Серафима положила перед собой.

Е в с е е в. Видите, я так скажу. Сыновей у меня было семь душ. Не считая дочерей.

С е р а ф и м а. Я знаю, вы отец-герой. Но родить - мало...

Е в с е е в. И вы понимаете, что среди них были - и есть - всякие. Получше и похуже. И с премиями, и с взысканиями. Был даже, вы знаете посмертно, - Герой Советского Союза... Ну, а Вадим вот... Так что все у нас бывало. Почему я и не лезу на стенку. Так что с Вадимом?

С е р а ф и м а. Он был моим учеником.

Е в с е е в. У вас, я думаю, четверть поселка побывала в учениках, если не половина.

С е р а ф и м а. Я потому напомнила, что собираюсь говорить об очень личных вещах. Речь идет о моей племяннице.

Е в с е е в. Об этой девочке, Георгия Федоровича дочке?

С е р а ф и м а. Девочке, да. Только школу кончает... Андрей Иваныч, Вадим себя ведет нехорошо.

Е в с е е в. С ней?

С е р а ф и м а. Увы.

Е в с е е в. Такая девица... воздушная. Неужели она... Вон как. Скажу ему, Серафима Павловна. Конечно, пускай женится по-хорошему, когда такое дело. У меня ребята все молодыми женились, я не возражал.

С е р а ф и м а. Вадиму рано жениться.

Е в с е е в. Двадцать четвертый год.

С е р а ф и м а. Рано.

Е в с е е в. В армии после того отслужил.

С е р а ф и м а. В армии за ними присмотр.

Е в с е е в. Думаете, опять с пути собьется? Пока ничего такого не видать. В заводе отзываются неплохо. Пить не пьет. Так что вроде бы... Грубит немножко - это да, бывает.

С е р а ф и м а. Нам говорили, он уезжать собирается. В Ленинград, если не ошибаюсь?

Е в с е е в. Это не в самом Ленинграде, поблизости. То же самое завод и городок. Да, надумал попытать счастья на другом месте. Малый с головой, зарекомендует себя, направят в вуз, такой есть план.

С е р а ф и м а. А почему Ленинград? Именно Ленинград?

Е в с е е в. Во-первых, на том заводе мой старший сын начальником цеха, он его и устраивает. Ну, и потом - высококультурный центр, для молодежи имеет прелесть.

С е р а ф и м а. Нет, не потому, что высококультурный центр. А потому, что моя племянница подает в ленинградский мединститут. Он за ней едет.

Е в с е е в. Ишь ты. Привязался, значит. Как же вы говорите, что он себя плохо ведет? Другое дело, если б погулял да бросил... Конечно, зарегистрироваться надо, порядок должен быть.

С е р а ф и м а. Вы меня совершенно не понимаете, Андрей Иваныч. Я же вам сказала: ему жениться рано. Он еще ничем не проявил, не доказал...

Е в с е е в. А сколько лет, Серафима Павловна, надо доказывать? Уж одно то, что пить бросил. Завязал начисто! Тогда ведь драка эта проклятая отчего произошла? По пьяной лавочке, исключительно.

С е р а ф и м а. Сегодня не пьет, завтра может запить.

Е в с е е в. Ну, это про любого жениха сказать можно!

С е р а ф и м а. Неправда. Есть молодые люди, к которым никогда ничего такого не пристанет. А Вадим, к сожалению, показал...

Е в с е е в. Серафима Павловна, ему тогда было восемнадцать лет.

С е р а ф и м а. В восемнадцать лет человек уже полностью отвечает за свои поступки.

Е в с е е в. Вы чего от меня хотите? Чтоб я ему сказал - не женись? А я-то думал... А если ребенок будет?

С е р а ф и м а. Что вы, Андрей Иваныч, какой ребенок? Почему ребенок?!

Е в с е е в. Так они не...

С е р а ф и м а. Что вы! Да разве наша Туся такая!.. Но будет все, если он за ней поедет. Вдали от семьи, с человеком, который и старше, и опытней... который вокруг нее так и кружит! Мы вас просим, Андрей Иваныч: пусть он едет куда угодно, только не в Ленинград. Незачем ему вообще уезжать, прекрасно может и дальше работать тут, и учиться заочником, если осилит...

Е в с е е в. А кто это - мы просим? Вы от кого говорите?

С е р а ф и м а. Мы - Миловановы. Я говорю от всех Миловановых.

Е в с е е в. А если Георгию Федоровичу, как отцу, поговорить с Вадимом лично?

С е р а ф и м а. Георгий Федорович хотел говорить, но мы удержали. Зная его характер и характер Вадима. Там бы ничего не вышло, кроме бури. Лучше, если вы повлияете. Если б вы повлияли в свое время...

Е в с е е в. Да. В свое время не сумел повлиять. Что верно, то верно... Чтоб он, значит, не ехал.

С е р а ф и м а. Да, Андрей Иваныч.

Е в с е е в. И племянницу вашу из головы выбросил.

С е р а ф и м а. Да.

Е в с е е в. Если он к ней так относится, как вы говорите, - он же меня пошлет к чертовой бабушке. И с какой стати я... Может, тут его судьба хорошая. Зачем же я буду встревать? Ради вашей миловановской фанаберии?

С е р а ф и м а. Ну что вы говорите, Андрей Иваныч! У нас фанаберия!

Е в с е е в. А что ж такое, как не фанаберия?

С е р а ф и м а. У нас, работяг, всю жизнь отдающих общественному делу!

Е в с е е в (встает). Видать, мы не работяги. Не отдаем жизнь... если Миловановы гнушаются моего Димку принять в семью! Не говорите, Серафима Павловна, гнушаются! Но, Серафима Павловна, влиять все равно не буду. Не буду своими руками крушить Димкино - может, самое святое, кто ж его знает! Серафима Павловна, они молодые, уедут, поженятся, если захотят, и будут себе существовать от вас в сторонке, и не будет вам унижения перед здешними людьми, что вашей Туси муж в тюрьме сидел, - вот ведь чего вам страшно! А вот он выучится - может, получше будет инженер, чем ваш Георгий Федорович, и поязыкастей вас разговаривать будет, Серафима Павловна, у него ведь всё только начинается, поймите, а вы на нем, смотри-ка, уже крест поставили, - ну, люди!

Входит О л ь г а И в а н о в н а.

О л ь г а И в а н о в н а. Андрей Иваныч, ну не волнуйся ты, а еще хвалился - мол, на стенку не лезу...

Е в с е е в. Ольга Иванна, да полезешь тут, обидно же, понимаешь!

О л ь г а И в а н о в н а. Голубчик, ты их прости, единственная ведь, дышали на нее всей семьей. У тебя чуть не дюжина, а тут одна, как цветочек нежный. Ну, хотят посмирней кого, поуважительней, ты ведь тоже своему дитю лучше хочешь, а не хуже.

Е в с е е в. Не в том обида, Ольга Иванна. В другом обида. (Идет к двери.)

С е р а ф и м а. Так как же вы, Андрей Иваныч, решили?

Е в с е е в. Я вам сказал.

С е р а ф и м а. Вы сказали под впечатлением обиды. А когда придете домой и подумаете, то скажете, что обижаться не на что и что Георгий Федорович и все мы совершенно правы. Вот увидите.

Е в с е е в. Ей-богу, вы уж и со мной говорите как с учеником, Серафима Павловна. (Уходит.)

С е р а ф и м а. Не сумела убедить. Не нашла нужных слов.

О л ь г а И в а н о в н а. Да, неладно вышло. Оскорбился старик.

С е р а ф и м а. Придется еще поговорить. (Берет письмо со стола.) Знаете, мама, все больше кажется, что оно связано с ней. Может быть, лучше отдать его Жене, когда уже все разойдутся? Чтоб он свой праздничный вечер провел спокойно.

О л ь г а И в а н о в н а. Это, Симочка, как ты считаешь нужным.

С е р а ф и м а. А то вдруг там неприятность какая-нибудь.

О л ь г а И в а н о в н а. Видишь, если это связано с Надей, то приятности там быть не может. Даже когда с Новым годом, - ну что там, поздравляю, желаю, верно? - и то тяжелая была открытка.

С е р а ф и м а. Почему?

О л ь г а И в а н о в н а. Написала, что не вернется никогда.

Они смотрят на письмо.

Это ужас, как Гоша тогда бушевал. Прямо как, знаешь, в старину проклинали. А Женя заплакал. Новый год встречали, как будто покойник в доме... И так всё сгоряча, раз-раз, - а дороженьки разошлись...

Смотрят на письмо.

Может, сообщают, что ее и на свете нет?

С е р а ф и м а. Все-таки это нельзя - не сразу ему отдать. Я не имею права.

О л ь г а И в а н о в н а. Сима, да прочтем! Чего мы гадаем? Открывай! Какие у него от тебя секреты? Ну, я открою...

С е р а ф и м а. Вот сейчас он придет и откроет. Давайте, мама, стол накрывать, а то не управимся, поздно уже.

Принимаются накрывать на стол.

2

Садится солнце.

В а д и м ждет у дороги. Быстро идет Т у с я. Она в нарядном платье, с букетом, завернутым в бумагу.

Т у с я. Что-нибудь случилось?

В а д и м. Не то чтобы случилось - хотел рассказать о событиях. Ты куда это вырядилась?

Т у с я. Да рождение дяди Жени. Что за события?

В а д и м. Не плохие, не пугайся, и не хорошие, - дурацкие. Твоя тетя Сима разговор имела с моим стариком. О нас с тобой.

Т у с я. Тетя Сима? А что она знает о нас с тобой?

В а д и м. Тетя Сима знает все. Она знает, что я тебя погублю.

Т у с я. Почему не папа или мама? Они тоже знают, что ты меня погубишь. При чем тетя Сима?

В а д и м. А она за папу, и за маму, и за всех Миловановых.

Т у с я. Чего им конкретно надо?

В а д и м. Чтоб ты шла направо, а я налево. Если ты в Ленинград, то я во Владивосток, а если ты во Владивосток, то я в Ленинград.

Т у с я. Удивительно глупо. И тетя Сима, такая умная женщина...

В а д и м. Не так глупо, как на первый взгляд. Совсем даже не глупо. Приедешь ты в большой город. Побежишь по театрам, по музеям. Увидишь парней - не мне чета: пока я дурака валял, они делом занимались... И забудешь обо мне думать, если не буду хоть иногда перед глазами. Правильный расчет. Ты ведь и сейчас ничего не говоришь определенно.

Т у с я. Димочка, я не знаю. Вот ты мне кинул записку, и я всеми правдами и неправдами от них вырвалась, чтобы прийти. И когда я тебя долго не вижу, то мне хочется увидеть. А значит это что-нибудь? Или нет?

В а д и м. У меня такого, как к тебе, никогда не было.

Т у с я. А у меня бывало похожее, во всех классах, еще даже в четвертом - в двоечника одного влюбилась, он на уроках только и делал, что записки мне писал... А потом проходило. Так что я боюсь тебя обмануть. Димочка, я побежала.

В а д и м (удерживая ее за руку). Обмани. Я переживу. Слушай, а вдруг и у тебя это все-таки немножко более масштабное, чем было с двоечником? Подумай об этом, когда будешь веселиться у тети Симы и дяди Жени. Там небось веселье - дым коромыслом.

Т у с я. Мне оно боком выйдет, сидеть потом до утра. Нашли время праздновать, когда у человека самая горячка.

В а д и м. А не ходи. Отнесу от тебя букет, и все. Зубрит, скажу, к экзамену, привет передает.

Т у с я. Папа не поверит, что я зубрю. Подумает, что мы с тобой куда-нибудь завеялись. Правильно, в общем, подумает.

В а д и м. Почему они тебе не верят? Ты им, что ли, много врала?

Т у с я. Не больше нормы. Во всяком случае, меньше, чем ты своему старику... Димочка, я опаздываю. До свиданья.

В а д и м (вслед). Туся!

Т у с я (остановилась). Да?

В а д и м. Просто хотел, чтобы ты оглянулась.

Расходятся.

Т у с я. Дима! (Вадим остановился.) Просто хотела, чтобы ты оглянулся.

3

Поздний вечер. В поселке горят фонари.

Е в г е н и й и С е р а ф и м а провожают г о с т е й. Гости почтенные, учтивые.

Г о с т и.

- Серафима Павловна, спасибо. Евгений Федорович, спасибо.

- Будьте здоровы!

- Так у вас всегда приятно.

- Еще раз, Евгений Федорович, всего вам лучшего.

- Самого лучшего, как вы заслужили.

Е в г е н и й и С е р а ф и м а. Спасибо. Не забывайте нас. Заходите.

Г о с т и.

- И вы к нам, пожалуйста.

- Милости просим. Не откладывая, как говорится, в долгий ящик.

Е в г е н и й и С е р а ф и м а. Спасибо. С удовольствием. Непременно.

Гости расходятся. Остаются, кроме хозяев, Г е о р г и й, Т а т ь я н а, Т у с я, Ф р о с я и С е р п у х и н, играющий с Георгием в шахматы.

Е в г е н и й. Почему я вас, дорогие, просил остаться - надо нам в своем кругу посоветоваться о семейном деле.

С е р п у х и н. Минутку, Женя, сейчас я у него вырву ничью и смоюсь.

Е в г е н и й. Ты свой человек, Ваня. Послушай о наших заботах. Может, тоже подскажешь...

Г е о р г и й. Шах.

Ф р о с я. Я пошла.

О л ь г а И в а н о в н а. Побудь, Фросенька.

Е в г е н и й. Сиди, Фрося, сиди. Уж ты, можно сказать, прямое имеешь отношение.

Ф р о с я. А что такое? Ольга Иванна! Почему Женя расстроенный?

О л ь г а И в а н о в н а. Не расстроенный: немножко сбитый с панталыку.

Т у с я. Мама, я пойду?

Г е о р г и й (не отрываясь от доски). Пойдешь с отцом и матерью.

Т у с я. Мне еще заниматься.

Т а т ь я н а. С другой стороны, Гоша, ребенку действительно заниматься нужно.

Г е о р г и й. Успеет. Мы скоро пойдем.

Т а т ь я н а. Скоро все пойдем, рыбонька.

Т у с я (вскипая). Но что же я одна...

С е р п у х и н. Шах. Георгий Федорович! Шах!

Г е о р г и й. Не одна, а с родителями.

С е р п у х и н. А если я пожертвую ладьей?

Г е о р г и й. Попробуйте.

Е в г е н и й. Вот, значит, друзья, какое дело. Сестра Надя весточку прислала.

О л ь г а И в а н о в н а. Жива-здорова, слава богу.

Е в г е н и й. Не очень здорова, но жива и хочет приехать.

С е р а ф и м а. С дочерью. Дочь в восьмом классе.

О л ь г а И в а н о в н а. Ольгой назвала в мою честь.

Т а т ь я н а. Какие новости...

Г е о р г и й. Да уж. Я считал, мы для нее и не существуем.

Е в г е н и й. Собственно, письмо девочка написала.

С е р а ф и м а. Очень толковое письмо.

Ф р о с я. Где ж они?

О л ь г а И в а н о в н а. В Тамбове сейчас.

Ф р о с я. С мужем разошлась или живут?

С е р а ф и м а. Хотят без него приехать.

Г е о р г и й. В отпуск, что ли?

Е в г е н и й. Да нет, видимо совсем. Я так понял.

Г е о р г и й. Покажите письмо!

Е в г е н и й. Насчет развода прямо не сказано, но поскольку она пишет - приедем с мамой вдвоем, и найдется ли для мамы работа...

Ф р о с я. А как Надя его любила.

О л ь г а И в а н о в н а. Не говори! Помнишь, как она его сюда привезла, лохматого? Сама куска не съест, всё ему: Витечка, Витечка!

Ф р о с я. Как она на меня кричала: он лучше всех!

О л ь г а И в а н о в н а. Он в кладовке запрется проявлять свои фото, а она в сенях как на привязи ходит: Витечка, ты скоро? Прямо часу без него не могла.

Ф р о с я. Подумать, что такое проходит. Что все проходит...

О л ь г а И в а н о в н а. Девочка пишет - живут очень плохо. Всё с места на место, как птицы перелетные. Да и с птицами не сравнишь, те гнезда вьют.

Е в г е н и й. Пишет - Надя прихварывать стала. Постарела, тяжело уже мыкаться.

Г е о р г и й (дочитал письмо). Да, нечего сказать, хорошенькое существование устроила наша сестрица и себе, и своей дочери. (Передает письмо Тусе.) Вот почитай, поучись жизни. А то вы ничего не цените, что имеете.

С е р п у х и н. А кто ее муж?

О л ь г а И в а н о в н а. Фотограф!

Г е о р г и й. И как ты, Женя, смотришь?

Е в г е н и й. Как я могу смотреть? Надя хочет вернуться на родину.

Г е о р г и й. Родина, конечно, понятие более широкое, чем Миловановка. Русский город Тамбов - та же родина. Кстати сказать, мы не знаем, чего хочет Надя. Письмо написано не Надей.

Е в г е н и й. Ей трудно писать. После того как молчала двадцать лет. После того как мы ее предупреждали! Умоляли! Естественно - поручила дочери.

С е р а ф и м а. Абсолютно так.

Г е о р г и й. А какую ей искать работу? Ее специальность?

О л ь г а И в а н о в н а. На фронте она была телефонисткой.

Г е о р г и й. Когда это было!

Т а т ь я н а. В письме сказано - работает где придется.

Г е о р г и й. Давайте мыслить реально. Приезжают два взрослых человека и предоставляют вам за них отвечать. За их материальное благополучие, за самочувствие, за все. Скажете - нет? Скажете - она в состоянии сама за себя отвечать. Надежда?

Е в г е н и й. Гоша, она едет в отцовский дом. Отцовский и дедовский.

Ф р о с я. Дом, где она выросла.

Г е о р г и й. Да где тот дом!

Е в г е н и й. Да она-то не знает! Письмо адресовано в Старый поселок.

Г е о р г и й. Могла сообразить, что та халупа за двадцать лет двадцать раз сгнила!

Е в г е н и й. И не сгнила, и не халупа, и Надя в ней имеет свою долю.

Г е о р г и й. Это следует спросить у юриста.

Е в г е н и й. При чем юрист? Судиться, что ли, с ней будем?

Г е о р г и й. Ну хорошо. Мои обстоятельства вы знаете. Нас три человека, и двухкомнатная квартира.

Т а т ь я н а. Да, Симочка, прогадали мы тогда. Погнались за комфортом, а насколько у нас просторней.

Ф р о с я. Если об этом речь, они вполне могут первое время перебыть у меня. А там что-нибудь сообразится.

Е в г е н и й. Спасибо, Фрося, этого не надо.

С е р а ф и м а. Как можно. Чтоб у Миловановых для родной сестры угла не нашлось?

Е в г е н и й. Они будут здесь. Вот только работу... Ты у нас, Фрося, человек влиятельный...

Фрося заплакала.

О л ь г а И в а н о в н а. Чего ты, Фрося? (И заплакала тоже.)

Ф р о с я. Как представила себе, что опять ее увижу. Надюшку сумасшедшую... Какая она? Вдруг такая, что и не узнать. Измученная... седая...

Т а т ь я н а. Ну, почему седая! Она ведь моего возраста?

О л ь г а И в а н о в н а. От такой жизни, Танечка.

Т а т ь я н а (жалостно). Ну!.. Может, она красится. Наверно даже красится. Сейчас почти все женщины красятся в различные цвета.

4

Дорога. Ночь. Огни поселка вдали.

Светится надпись на столбике: Миловановка.

Идут Н а д е ж д а и О л ю н я. Одеты бедно, беден их багаж: заплечные мешки, в руках у Олюни авоська, у Надежды гитара.

Н а д е ж д а (подходит к столбику, спускает лямки с плеч). На том же месте, ну ты подумай! На том же самом! Только лампочек этих не было... Смотри: вот отсюда, кроме заводских труб, прежде ничего не было видно, весь поселок за бугром лежал. А сейчас вон как!

Дальний рокот мотора.

Слушай!

Красный огонек проплыл в высоте.

Отдохнем капельку. (Садятся у дороги.) Правда, эти дома на соты похожи?

О л ю н я. На что?

Н а д е ж д а. Пчелиные соты, знаешь, медом налитые. Правда же! Я это еще когда заметила - когда папа в Красноярске новые дома снимал, ты помнишь? Вечером, все насквозь светящиеся... Ну прямо соты золотые! Какой был снимок, все восторгались... Не помнишь?

О л ю н я. На соты не похоже.

Н а д е ж д а. А на что?

О л ю н я. На дома с освещенными окнами.

Н а д е ж д а. И больше ни на что?

О л ю н я. Нет.

Н а д е ж д а (протестующе). Ну, разве?..

О л ю н я. Значит, наш дом - в той стороне?

Н а д е ж д а. Ну да, вон там за бугром. Не разочаруйся: рядом с этими высокими его и не увидишь. Домик-крошечка в три окошечка.

О л ю н я. Мне безразлично. Лишь бы у нас там был свой угол... Неудобно, что ввалимся ночью, всех переполошим. Первое впечатление получится не очень-то.

Н а д е ж д а. Вот никогда не нужно думать, что будет плохо. Давай думать, как они обрадуются. И бабушка Ольга Иванна, и дядя Женя. И дядя Гоша. Выскочат, закричат: Надя приехала!

О л ю н я. Вдруг их тут уже нет никого. Что тогда делать, ты себе представляешь?

Н а д е ж д а. Кто-нибудь да есть. Не может быть Миловановка без Миловановых.

О л ю н я. Бабушка, наверно, умерла давно.

Н а д е ж д а. Ой, да ну тебя! Чего ради она умрет?!

О л ю н я. А сколько ей?

Н а д е ж д а. Ей сколько? Кажется... Не помню. А какое это имеет значение? Вот я тебя уверяю, что она жива.

О л ю н я. На письмо не ответили.

Н а д е ж д а. Не успели. Мы же так скоропалительно поднялись и помчались...

О л ю н я. Вдруг они на тебя еще сердятся.

Н а д е ж д а. Кто это может сердиться двадцать лет, господи... Да что с тобой? Сама меня тянула, торопила, а тут, смотрите-ка, сдрейфила! Это же прекрасные люди, мало ли каких ссор не бывает!

О л ю н я. Ну, пошли.

5

Семейное совещание продолжается.

О л ь г а И в а н о в н а. Так я и знала, что она с ним будет несчастная.

Ф р о с я. И я говорила - ты посмотри, на что он похож, такой весь потасканный.

О л ь г а И в а н о в н а. И хромой! И женатый!

Е в г е н и й. Не нашего толка был человек, не нашей закваски.

Г е о р г и й. Бездельник!

С е р а ф и м а. Какой смысл сейчас об этом говорить? Мы хотели посоветоваться, куда ее устроить.

Е в г е н и й. Может, у тебя, Ваня, не хватает какой-нибудь билетерши?

С е р п у х и н. Билетерш хватает.

С е р а ф и м а. У себя я тоже ничего не вижу. Если б она была квалифицированный педагог...

Е в г е н и й. А ты, Гоша?

Г е о р г и й. С техническим образованием - с завтрашнего дня возьму.

Е в г е н и й. А без технического образования?

Г е о р г и й. К станку, пожалуйста. Подучим, будет работать.

Ф р о с я. По-моему, Женя, если у нее нет специальности, - к станку лучше всего. И в отношении заработка, и, как хочешь, почтенней, чем при дверях билетершей.

О л ь г а И в а н о в н а. Верно, Фросенька, почтенно, благородно. И отец их, и дед у станка здесь работали.

Стук в окно.

Кого это бог дает?

Е в г е н и й (идя отворять). И прадед! Почти уже точно установлено, что прадед тоже работал на нашем заводе! (В сенях.) Кто там?

Н а д е ж д а. Миловановы здесь живут?

Е в г е н и й. Боже мой!

Н а д е ж д а. Женя, это я.

Е в г е н и й (отворяет). Надя?

Н а д е ж д а. Ты получил письмо?

Е в г е н и й. Надя!

Целуются.

Н а д е ж д а. А мы думали, вы спите. А подходим, видим - свет. А это О л ю н я.

Е в г е н и й. Ну, здравствуй, племянница. (Целует.)

О л ю н я. Здравствуйте, дядя Женя.

Е в г е н и й. Давай... Давайте... (Помогает им снять мешки.) Надюша, вот сюрприз в день моего рождения!

Н а д е ж д а. Ой! Я и забыла, бессовестная, ты подумай! (С нежностью.) Поздравляю, Женичка, будь здоров, голубчик, будь счастлив!.. Так у вас гости.

Е в г е н и й. Все свои, свои. Входи. Входите.

О л ь г а И в а н о в н а (выбегает). Надя!

Ф р о с я (выбегает). Надюшка!

Поцелуи, слезы, говорят все сразу.

Н а д е ж д а. Ольга Ивановна, миленькая, такая же, как была!

Ф р о с я. А мы сидим, о тебе говорим...

Н а д е ж д а. Честное слово, такая же, только побелела (целует в голову), беленькая моя, мягонькая, хорошенькая...

Ф р о с я. Надюша!

Н а д е ж д а. Фрося!

О л ь г а И в а н о в н а. А это Оля, - здравствуй, Оленька, здравствуй, деточка, Милованова О!

Е в г е н и й. Знакомься, Надя, - моя жена Сима.

С е р а ф и м а. Здравствуйте, добро пожаловать.

Н а д е ж д а. Я очень рада. Гоша!..

Г е о р г и й. С возвращением, Надя.

Н а д е ж д а. Гошенька...

Г е о р г и й. Моя жена Таня.

Н а д е ж д а. Здравствуйте, я очень рада.

Г е о р г и й. Наша дочь Туся.

Н а д е ж д а. Сколько новой родни! (Серпухину.) А вы...

С е р п у х и н. Серпухин Иван Васильич. Не родня, но очень добрый знакомый.

С е р а ф и м а (ставит на стол угощенье). Вы, должно быть, хотите умыться с дороги.

Н а д е ж д а. Мы умывались, только что. В нашем прежнем домике.

Е в г е н и й. Ты не знала, что этот дом...

Н а д е ж д а. Мы пешком шли со станции, пришли, посмотрелись в зеркало, - там люди симпатичные, предложили умыться. А вот поесть - да, спасибо...

О л ь г а И в а н о в н а и Ф р о с я. Пешком? Со станции?

Н а д е ж д а. Да... поезд опоздал, автобус уже ушел... так что мы...

О л ю н я. Почему не сказать, что у нас не было ни копейки на автобус? От кого это здесь скрывать? Автобус отошел при нас.

Н а д е ж д а. Да, как-то так получилось... Пообедали вчера в вагоне-ресторане...

О л ь г а И в а н о в н а. Кушайте. Кушайте.

Е в г е н и й. Тебе грустно было, что в нашем домике чужие люди?

Н а д е ж д а. Почему-то я вас думала увидеть там, в тех комнатках... а вышли другие. Но ведь все на свете меняется, Женя, должно меняться! У вас тут светло, весело...

Г е о р г и й. Та халупа уже разваливалась.

Н а д е ж д а. Нет, они отремонтировали, домик славный, еще сто лет простоит, наверно. Сирень там как разрослась...

Е в г е н и й. Надо было разделиться, понимаешь. У меня семья, у него семья. Нам дали тут, в коттедже, Гоше - в большом доме...

Г е о р г и й. А старый дом пора под музей. А то что получается? поселок назван в честь деда, а в его доме живут частные лица. Ты бы давно мог поставить вопрос.

Е в г е н и й. Нам с тобой не совсем удобно проявлять инициативу.

Г е о р г и й. Там когда-то был штаб миловановского подполья.

Н а д е ж д а. Ой! Ну какие вы все хорошие, красивые, нарядные! Прямо удовольствие смотреть! Фрося, душенька, какой костюмчик у тебя интересный...

О л ь г а И в а н о в н а. Кушай, Надя. Кушай, Олюнечка.

Н а д е ж д а. А мы непраздничные, всю картину портим.

Е в г е н и й. Это все пустяки. Ты с нами, Надя. Вот главное: ты с нами.

Н а д е ж д а (показывая на Олюню). Уговорила меня.

О л ю н я. Два года уговаривала.

Н а д е ж д а. Не хочет больше жить по-цыгански.

О л ю н я. Цыгане - и те уже оседло живут.

Е в г е н и й. Как же это все-таки вышло, как могло выйти, что нет у вас крыши над головой?

Г е о р г и й. И не было, как я понял из письма, за все двадцать лет.

Н а д е ж д а. Очень просто. Ведь свою квартиру в Кустанае Витя оставил семье. Тогда еще.

С е р а ф и м а. А вы - не семья его? Как же так? Он обязан был где-то устроиться, добиваться площади...

Н а д е ж д а. Симочка, он не умеет.

О л ь г а И в а н о в н а. Как же вы жили?

Н а д е ж д а. Ну, приедем куда-нибудь, наймем комнату, или временно что-нибудь нам дадут, гостиницу... Поживем, потом в другое место едем.

Т а т ь я н а. А мебель у вас была?

Н а д е ж д а. Нет, где ж тут заводить мебель. И зачем?

Т а т ь я н а. Ужас...

Ф р о с я. Приедете, наймете комнату, и что дальше?

Н а д е ж д а. Дальше он свое дело делает - он ведь замечательный стал художник! Замечательный! Вам, конечно, в центральных журналах попадались... (Обводит всех взглядом. Беспощадное молчание.) Ну, и я работаю... а Олюня в школу.

О л ю н я. Вот так я училась все годы. В шести школах училась.

С е р а ф и м а. Уж хоть бы в интернат поместили девочку. Чтоб она не кочевала с вами.

Н а д е ж д а. Мы пробовали в интернат. Не выходит у нас ничего такого.

Ф р о с я. А что ты работала, где работала?

Н а д е ж д а. Спроси лучше - где я не работала. И развалины прибирала - это после войны. И борщи разносила в столовке. И санитаркой была, и капусту солила на заготпункте. Что подвернется. Уж такая разнорабочая - в полном смысле слова.

Г е о р г и й. Счастливый характер. И не раскаиваешься.

Н а д е ж д а. В чем?

Г е о р г и й. Вот прошла молодость. Прошла, не обольщайся, - а в итоге?

Н а д е ж д а. Я не знаю... Жила, как жилось... Но, между прочим, я много таких встречала, что на месте не сидят. Не я одна. Катят, катят во все края! На целине, например, сколько народу перебывало. А строители, разные там монтажники, высотники... а геологи...

Г е о р г и й. Сравнила! Они главное делают. А ты что построила, что посеяла?

Н а д е ж д а (смеется). Кто-то же и капусту должен солить. Правда же! Хочешь верь, хочешь не верь, - мы, которые солили, прямо были на вес золота. Яблоками нас заготпункт прямо закидал.

Г е о р г и й. Но должно же быть хозяйское отношение к жизни! Хотя бы к собственной! Хотя бы!

Н а д е ж д а. А что, Гоша, а я с удовольствием назад оглядываюсь. Может, я и наломала каких-то дров. Олюне, конечно, трудновато было... Но зато: а сколько мы с тобой, Олюня, повидали? И Сибирь. И Урал. И Среднюю Азию. И Камчатку. В таких побывали местах, что вы представления не имеете, разве что в кино вам покажут. В вулканы заглядывали, на рыболовных судах плавали, на верблюдах ездили, верно же, Олюня?

О л ю н я. Да, был случай, попросились сесть на верблюдов, чтоб папа нас снял. Потом этот снимок напечатали где-то... Я не против, чтоб люди путешествовали, но когда человек десять дней трясется в поезде на голой полке, он должен знать, что где-то у него есть дом. Пусть даже этот дом будет - одна комната. С самой плохой мебелью. Но своей! Чтоб если нечаянно поцарапал стол, то не просить прощенья у хозяйки... И не в этом дело, а в том, что тебе говорят - какая ты способная, а ты не в силах учиться даже на пятьдесят процентов способностей, всё тебя куда-то тащат... И всё перед тобой, как на экране, мелькает, мелькает, все время новые учителя, новые ребята... Ни к кому не успеешь привыкнуть... Ни лица не запомнишь, ни фамилии... Все школы как вокзалы... И что ты рассказываешь. Расскажи, как ты этой весной чуть не умерла! В нетопленной комнате лежала с воспалением легких, пока добрые люди, спасибо им, в больницу не устроили!

Н а д е ж д а. Кто ж говорит, много было минусов...

О л ю н я. Дядя Женя и дядя Гоша. И тетя Сима. И бабушка. Я маму уговорила. Папу уговаривать бессмысленно. Он не понимает. И не надо ему ничего, потому и не добивается, что ему ничего не надо. И мама с ним тоже иначе жить не будет. Он с ней совершенно не считается, совершенно!

Н а д е ж д а. Да что ты, Олюня. Ты вспомни, как он плакал, когда я болела.

О л ю н я. А какие он сделал выводы? Ты выписалась из больницы, и он перестал плакать, а топить все равно было нечем... Дядя Женя. Тетя Сима. Б а б у ш к а. Мы не для того приехали, чтоб быть иждивенками. Я все, все буду вам делать. Но дайте нам, пожалуйста, тут пожить, пока я окончу школу и поступлю в университет. Девятый и десятый класс - большая очень программа. Я и так уже переросток. И маме нельзя так больше... Я хочу, чтобы вы знали всё. Папа иногда уезжает в Кустанай к своей прежней семье, и мама позволяет...

Н а д е ж д а. Он же ездит проведать сыновей! И внучку. У него внучка, четвертый годик...

О л ю н я. А почему ты не спишь по ночам, когда он ездит проведать внучку?!

С е р а ф и м а. На какой факультет ты хочешь?

О л ю н я. Физмат. В науку хочу.

Е в г е н и й. Молодец!

Н а д е ж д а. Ты неправильно обрисовала. Будто папа как-то не так ко мне относится. Уж до того привязан!

О л ю н я. Да: свистком тебя подзывает, как собачонку!

Н а д е ж д а. Почему собачонку?.. (Объясняет всем.) Это у нас такой условный сигнал. (Высвистывает коротенькую мелодию - три такта.)

(См. прилагаемый рисунок Sobs4501.gif)

Мы в любой толпе друг дружку находим. Как-то на базаре его потеряла. Бегаю, народу тыща, туда, сюда - нет его нигде! Сообразила: возьму да как свистну! (Свистит.) И сразу же в ответ. (Свистит.) И смотрю - вот он!

Ф р о с я. Как же ты от него уехала?

Н а д е ж д а. Да все сейчас сложилось одно к одному. Отказали нам от комнаты. Вите разрешили ночевать в редакции, он там с секретарем подружился. Костя такой славный парень... А с семьей в редакции не разрешили, нельзя. Потом я, правда, после болезни никак с силами не соберусь... Ну, и...

О л ю н я. Я что думаю. Если б мне за лето подготовиться и сдать не только за восьмой класс, но и за девятый. Если б это было возможно. Тогда бы мне только год осталось в школе.

С е р а ф и м а. Вполне возможно и очень разумно.

Г е о р г и й. Я запутался, извините. Ты с ним, выходит, не окончательно порвала?

Н а д е ж д а. Нет, бог с тобой!

Г е о р г и й. Просто здоровье подправить приехала?

Н а д е ж д а. Если вы ничего не имеете против...

С е р а ф и м а. Да помилуйте, наоборот!

Е в г е н и й. Фу ты, Гоша, я не понимаю...

Г е о р г и й. Я к тому, что городить огород с работой и прочее - ни к чему? Скок-скок на Камчатку, скок-скок в Миловановку...

Н а д е ж д а. Работу я найду. Я всегда нахожу. А сколько придется с вами пожить?.. Не умею загадывать далеко!

Е в г е н и й. Я уже сказал, Надя: ты приехала в свою семью. Все, что нужно, чтоб наладить вашу жизнь, подлечить, обеспечить ее будущее... (Растроганно гладит Надежду по голове.) Вот так. А, и гитара тут, подруга семиструнная, по-прежнему с гитарой...

Н а д е ж д а. Нет, Женичка, не по-прежнему, теперь я гораздо лучше и пою, и играю, даже в самодеятельности выступала. Скажи, а есть в Миловановке хороший магазин культтоваров?

Е в г е н и й. У нас все магазины хорошие, в том числе и культтоваров.

Н а д е ж д а. Обещала Вите пленку прислать для цветной фотографии. И рамочки для диапозитивов, знаешь, такие маленькие, из пластмассы, в Тамбове нет.

С е р п у х и н. Так вы, Надежда Федоровна, поете в самодеятельности?

Н а д е ж д а. Пела несколько раз. Вообще-то я так, для себя.

С е р п у х и н. Очень бы хотелось послушать ваше пение.

Ф р о с я. Спой, Надя, а?

Н а д е ж д а. Ну, сейчас?

Ф р о с я. Спой.

Н а д е ж д а. Витя тоже научился петь. У нас с ним дуэты хорошо получаются. (Берет гитару.) Гоша, а ты не рассердишься? Ты на меня смотришь очень сердито. (Поет.)

С е р п у х и н. Браво, Надежда Федоровна!

Е в г е н и й. Ничего, верно? Ай да сестренка!

Т а т ь я н а. А приятно, должно быть, петь. И себе удовольствие, и людям...

Г е о р г и й. Пой, кто тебе мешает?

Т а т ь я н а. Не умею. А то бы пела. Не научилась...

Н а д е ж д а (Фросе). Как?

Ф р о с я. Удивила ты меня, Надюшка...

Н а д е ж д а. Он говорит - прошла наша молодость. Ни черта она не прошла! (Поет.)

А н т р а к т.

6

Перед домом Евгения. Сидят на солнце Н а д е ж д а, Т а т ь я н а, Ф р о с я.

Т а т ь я н а. С тех пор как ты приехала, я какая-то стала такая. Какие-то глупости в голову лезут. Например: а что, если я вдруг влюблюсь?

Н а д е ж д а. Очень хорошо, и влюбляйся на здоровье.

Т а т ь я н а. Безумно влюблюсь.

Н а д е ж д а. Если не безумно, то и не стоит.

Т а т ь я н а. А Гоша?

Н а д е ж д а. А ему будет полезно.

Т а т ь я н а. Думаешь?

Н а д е ж д а. Меньше будет тобой командовать.

Т а т ь я н а. Ты его плохо знаешь.

Н а д е ж д а. И он пускай влюбится.

Т а т ь я н а. Совсем не знаешь. Не влюбится. Интересно, а в меня когда-нибудь был влюблен? Целовались в кино. Часы с браслетом подарил. А любовь - была?

Ф р о с я. Значит, была, если столько прожили.

Т а т ь я н а. Когда Надя о своем говорит, у нее все лицо сияет. А у нас с Гошей ничего не сияет.

Ф р о с я. Не обязательно, чтоб сияло. С жиру выдумываете.

Н а д е ж д а. Влюбись, Таня.

Т а т ь я н а. А в кого? Все или на заседание, или с заседания. А если так куда-нибудь, то с женами, жены во все глаза смотрят... Один Серпухин, так он до того ходит обтрепанный, что я не могу. Как не стыдно, не по положению совсем. Ведь зарплата хорошая.

Ф р о с я. Да, скуповат был Ваня бедный.

Т а т ь я н а. Это не скупость, это он от успеха у женщин. Говорит ему как вдовцу ну просто отбою нет. Просто, говорит, нахожусь в кольце осады, даже при таком пиджаке. Что же, говорит, будет, если куплю новый костюм?

Идет п о ч т а л ь о н.

Н а д е ж д а. Почта! (Бежит к калитке.)

П о ч т а л ь о н. Журнальчик возьмите.

Н а д е ж д а. А письма?

П о ч т а л ь о н. Пишут.

Н а д е ж д а. Посмотрите хорошенько, я вас очень прошу, - должно быть. Для Миловановой Эн Эф.

П о ч т а л ь о н. Нет Миловановым. (Уходит.)

Т а т ь я н а (помазалась маслом из флакона). Но между нами: не всегда плохо, если муж командует. Во-первых, женщина себя чувствует под крылом. (Понизив голос.) Вы посмотрите на Симу: ну, ходит перед ней Женя на цыпочках, ну и что? Какое такое особенное счастье? Все сама решай, все на тебя смотрят, ждут руководящих указаний, - а когда отдыхать? Когда заняться своим, женским?

Н а д е ж д а. Сима хорошая.

Т а т ь я н а. Но жизнь у нее - как у колхозного бригадира. Нет, под крылом уютней. А у вас кто глава семьи - ты или он?

Н а д е ж д а. Вот не думала. Наверно, у нас нет главы. Или вот, когда он болеет по месяцу, по два... и все ждем и считаем, сколько я заработала, - тогда, наверно, я глава.

Т а т ь я н а. А чем он болеет?

Н а д е ж д а. Ой! И астма, и печень, и, представь себе, до сих пор осколки, что в ноге, дают себя знать!

Т а т ь я н а. Как же вы в эти месяцы выкручиваетесь?

Н а д е ж д а. Как-то выкручиваемся.

Т а т ь я н а. Чего только не выдерживает страстная любовь.

Ф р о с я. Мне на тебя, Татьяна, противно смотреть. Имеет мужа, дочку, нет - еще страстную любовь ей подавай, безумную, видали? А как иная баба до седых волос в одиночку, сама себе и глава, и крыло, разве что поллитром на вечерок барахло какое-нибудь приманит! А другая с барахлом не может, мутит ее от барахла. И остается - что? Сознание полезности своей, что все же, мол, кому-то нужна, не зря небо коптит? Так мало этого, поймите. Так природа нас сотворила, что мало, мало!

С е р а ф и м а (выходит из дома). Не так уж мало. Великая вещь сознание, что не зря коптишь небо.

Ф р о с я. Тебе легко говорить. У тебя всё есть.

С е р а ф и м а. Кроме детей, Фрося. Кроме детей... Нет, женщины, если что нам дает и силу, и достоинство - это наше место в жизни. Наш удельный вес в ней. Недавно был у меня разговор с женой одного алкоголика...

Ф р о с я. Зачем же алкоголика? Ты возьми семью нормальную.

С е р а ф и м а. Я с ней говорила и думала: насколько бы лучше ей быть незамужней, чувствовать себя полезной для общества, быть окруженной уважением...

Ф р о с я. Не агитируй, ради бога. Вот, меня уважают, пожаловаться не могу, - а семью мне это заменяет? И почему обязательно алкоголик, чепуха. Ты плохой агитатор, Сима.

С е р а ф и м а. До сих пор этого не находили.

Ф р о с я. Ты не испытала, что значит прийти домой, а дома - никого. Была мама жива, уж как была плоха последние годы, - хоть аукнуться было с кем. А сейчас до того пусто... Для себя для одной даже чайник поставить неохота.

Т а т ь я н а. А я обожаю приходить домой, когда никого нет. Гоша на заводе, Туся убежит... Приму душ в свое удовольствие, включу телевизор... Он работает, а я в комбине по комнатам хожу и поглядываю, если что интересное...

Ф р о с я. И часто это? Что ты одна по дому гуляешь в комбине?

Т а т ь я н а. Ну, бывает иногда...

Ф р о с я. Иногда. А ты попробуй жить на пару с телевизором.

С улицы входит Е в г е н и й.

Е в г е н и й. Загораете на солнышке?

С е р а ф и м а. Устал?

Е в г е н и й. Затянулось заседание.

С е р а ф и м а. Сейчас чайку попьем. (Уходит в дом.)

Е в г е н и й (Фросе и Татьяне, которые поднялись уходить). Загорайте, загорайте...

Т а т ь я н а. Домой пора.

Ф р о с я. Я забегала на Надю взглянуть.

Е в г е н и й. И как вы ее находите?

Т а т ь я н а. Посвежела, такая интересная.

Ф р о с я. Правда, Надюшка, день ото дня расцветаешь.

Н а д е ж д а. А еще бы! Когда все подано-принято, ни за холодную воду не дают взяться.

Е в г е н и й. Отдыхай, девочка.

Т а т ь я н а. Входишь во вкус - что значит быть под крылом.

Н а д е ж д а. Да я никогда не была против! Какой дурак будет против? Просто - лично у меня так не получилось.

Ф р о с я. Ну, пойдем, Таня. Пусть Женя отдыхает.

Попрощавшись, Татьяна и Фрося уходят.

Е в г е н и й. Как я рад, ты бы знала, что ты здесь. Очень меня тяготил наш разрыв.

Н а д е ж д а. Уж чересчур вы его ругали. Больше, чем я могла вынести.

Е в г е н и й. Прямо гора с плеч, что сидишь ты около меня, такая славная... Пытался тебя искать. Да где ж найти, когда ты по всему Советскому Союзу...

Н а д е ж д а. Паршивая вещь разлука.

Е в г е н и й. Отвыкаешь невольно, так уж мы, видимо, устроены. Но вот ты приехала - и опять родная, своя, - и знаешь, что мне радостно, что ты в своей нелегкой жизни, - прямо сказать, в своей ненормальной жизни - не опустилась, не огрубела, все так же глаза блестят, как будто ты все та же девочка и сейчас мы с тобой на войну пойдем.

Н а д е ж д а. Да, помнишь, как мы шли на войну? Молоденькие, худенькие...

Е в г е н и й. И все нам было трын-трава - бомбы, смерть...

Н а д е ж д а. Я в нее не верила. Не верила, что меня могут убить.

Е в г е н и й. Я заметил: это очень много значит, когда у человека блестят глаза.

Н а д е ж д а. Ну, спасибо, что я тебе нравлюсь.

Входит С е р п у х и н. Он одет со всем великолепием, приемлемым в наши дни.

Е в г е н и й. Мать честная, что делается!

С е р п у х и н (смущен). Я на минутку, к Надежде Федоровне. По делу.

Е в г е н и й. Покажись-покажись. В честь чего такой блеск?

С е р п у х и н. Да вы же меня затравили, что костюм не тот. Ну вот, нате вам новый. Теперь новым костюмом будете травить, знаю я вас. Как самочувствие, Надежда Федоровна?

Е в г е н и й. Сима, а Сима! Иди посмотри на Ваню. Да ты весь новый! Рубашка нейлоновая?

С е р п у х и н. Пошел ты к черту! Хватит! Так вот, Надежда Федоровна: дело у меня к вам.

О л ь г а И в а н о в н а (из окна). Здравствуйте, Иван Васильич, с обновой!

С о с е д к а (из-за забора). Как в старину желали: из этого да в лучшее!

С е р п у х и н. Спасибо...

С е р а ф и м а (выходит на крыльцо). Товарищи, сколько вас ждать? Чай перестоится. Здравствуйте, Иван Васильич.

Е в г е н и й. Ты видишь? Ты посмотри!

С е р а ф и м а. Конечно, вижу, только не понимаю, зачем из этого делать событие. Чашку чая, Иван Васильич.

С е р п у х и н. Спасибо, Серафима Павловна, я только два слова по делу Надежде Федоровне, и во Дворец.

С е р а ф и м а. Женя! (Уходит с Евгением.)

С е р п у х и н. У меня к вам, Надежда Федоровна, деловое предложение: выступить у нас во Дворце культуры с исполнением ваших песен.

Н а д е ж д а. Ну что ж.

С е р п у х и н. Я уверен, вы будете иметь большой успех.

Н а д е ж д а. Я когда выступала - хлопали, ничего. Хотя ведь самодеятельности всегда хлопают.

С е р п у х и н. Вы будете иметь громадный успех! Что-то такое в вас есть с головы до ног и до мозга костей, такое артистическое, художническое... Если не возражаете, мы вместе подумаем о репертуаре.

Н а д е ж д а. Ой, я знаю такие песни!

С е р п у х и н. У нас, надо вам сказать, дело поставлено очень серьезно. Ансамбль песни и пляски. Недавно сшили им новые костюмы потрясающие! Драматический кружок - на первом месте в области. Ставили самые выдающиеся вещи, вплоть до "Грозы" и "Бронепоезда". Имеем премии всесоюзные и республиканские, не говоря уже о грамотах, благодарностях и так далее. В прошлом году создали детскую хореографическую группу, она уже выступает. Теперь вот познакомим наших зрителей с вашим дарованием. Чему я от души рад, Надежда Федоровна, и очень вам благодарен. И знаете, мы вам сможем устроить гонорар. Небольшой, конечно, по нашим возможностям.

Н а д е ж д а. Да ну? Я никогда не получала гонорар.

С е р п у х и н. А у нас получите.

Н а д е ж д а. Чудно!

Проходит почтальон.

Почта! (Бросается навстречу.)

П о ч т а л ь о н. Я же вам сказала: Миловановым нет! (Проходит.)

Н а д е ж д а (возвращается). Да, о чем мы говорили? Да, вы мне, значит, дадите подработать немножко.

С е р п у х и н. Договорились, Надежда Федоровна. И когда мы побеседуем насчет репертуара?

Н а д е ж д а. А когда хотите. Мне все равно.

С е р п у х и н. Давайте не откладывать надолго.

Н а д е ж д а. Давайте.

С е р п у х и н. Если завтра?

Н а д е ж д а. Хорошо.

С е р п у х и н. С утра вам удобно?

Н а д е ж д а. Давайте с утра.

С е р п у х и н. Так, значит, до завтра, Надежда Федоровна.

Н а д е ж д а. До свиданья.

Серпухин уходит.

С о с е д к а (из-за забора). Подумайте, все нет и нет вам письма.

Надежда всходит на крыльцо.

Странно!

Надежда уходит в дом.

С е р п у х и н (удаляясь, мечтательно). Коня на скаку остановит, в горящую избу войдет...

7

В квартире Георгия. Т у с я и О л ю н я.

Т у с я (роется на книжной полке). Вот тебе тригонометрия. Физика за девятый. А чего нет - тетя Сима достанет.

О л ю н я. У нее и так со мной столько хлопот... Не знаю, чем я отблагодарю за такое отношение. Она говорит - как кончатся госэкзамены, она сама со мной будет заниматься. И математичка из ее школы.

Т у с я. Ох, эти экзамены! Сидишь, сидишь...

О л ю н я. Я тебе помешала, извини.

Т у с я. Ничего не помешала, я рада хоть капельку оторваться. Косточки мои бессонные! Понимаешь, всё надо сдать на ура. Если будут тройки, в Ленинград нечего и соваться.

О л ю н я. Мединституты есть во многих городах.

Т у с я. Хочу в Ленинград. Ты вот где только не побывала, а я? В пионерлагерях. Да на экскурсию со школой ездила. Но один раз, два года назад, папа ездил в Ленинград, в командировку, каникулы были, лето, и он нас с мамой взял. Мама что-то купить хотела, а я вдруг себя увидела среди такой красоты! Вот как твоя мама говорила, что даже во сне не приснится... Ни в музеи не хотелось, ни в театр, - бродить, бродить по улицам... по набережным... и днем, и в светлые эти ночи... Эти здания - среди воды и неба, воды и неба! Розовая вода в полночь и золотые шпили... Дождь пошел, и ты не поверишь - все еще красивей стало! Да что я рассказываю, ты сама, наверно, видела.

О л ю н я. Нет, в Ленинграде мы не были.

Т у с я. И сидит он во мне как заноза. И всего неделю мы там прожили. И к концу недели мне казалось, что я никогда нигде больше не жила и ничего другого не любила. Такой это город.

О л ю н я. Красота зданий, по-моему, роли не играет.

Т у с я. Всякая красота играет.

О л ю н я. Но, конечно, нужно выбирать, где преподавание на самой большой высоте. Где можно набраться настоящей культуры. Я об этом много думала. Я думала вот о чем. Говорят, прадедушка наш, в честь которого Миловановку назвали, малограмотный был. Читал, говорят, еле-еле, а писать не умел вовсе, только фамилию мог подписать. А мы с тобой будем - ты, может быть, знаменитым хирургом, а я - физиком вроде Капицы... или Резерфорда... Если вдуматься - это то самое, за что боролся прадедушка.

Т у с я. Я не буду знаменитой. Для этого слишком много требуется.

О л ю н я. Но если очень стремиться! Если все подчинить одной цели!

Т у с я. Трудно. Хочешь не хочешь - отвлекаешься.

О л ю н я. Не отвлекаться!

Т у с я. Практически невозможно.

О л ю н я. Я сейчас читаю, читаю. Тетя Сима дала мне список, что прочитать в первую очередь. У нее все классики есть: протяни руку и бери.

Т у с я. А куда девать любовь, если все подчинить одной цели? Ведь любила же ты?

О л ю н я. Нет.

Т у с я. Ни разу?

О л ю н я. Я не успевала. Меня гнали мимо.

Т у с я. Я бы все-таки успела. Одними классиками жив не будешь.

О л ю н я. Два раза, нет, три - мне показалось... Но мы сейчас же уехали. И тогда я решила об этом не думать никогда.

Т у с я. Ты так можешь? Решить - и не думать?

О л ю н я. Да, я могу.

Т у с я. Серьезно?

О л ю н я. Я когда-то решила не думать, что я одета хуже всех в классе. И заставила себя не думать. Совсем! Потом решила не думать о том, что все нас жалеют или смеются над нами. Хорошие жалеют, а сволочи смеются. (Стиснув руки.) И не думала!

Т у с я (после молчания). Возможно, из тебя действительно выйдет Резерфорд. Очень может быть.

О л ю н я. Ты ничего этого не в силах понять как следует. С твоим детством!.. В сущности, дети должны бы выбирать себе родителей.

Т у с я. Тогда у некоторых, и даже у многих, не было бы детей.

О л ю н я. И правильно. Значит, заслужили.

Т у с я. Выбирать - трудная штука. Вот, например. Человек тебе, в сущности, далекий. Какую-то свою прожил жизнь, которая тебе непонятна. И страшновата даже. И многие от него чего-то страшного ждут. И что-то всегда в глазах от той жизни, какой-то сумрак. И старше тебя на целых пять лет! А есть другие, дурачки веселые, хохочут, острят, все в них как на ладони ясно, вместе учились, вместе на каток... И не нужны, можешь ты понять? Не нужны.

О л ю н я (выслушала хмуро и немного свысока). Да. Отвлекаешься. Очень.

Т у с я (засмеялась). Я же тебе говорю.

О л ю н я. Занимайся. Я пошла.

Т у с я. А готовальня? Забыли про готовальню!

О л ю н я. Спасибо. (Уходит с учебниками и готовальней.)

Т у с я. Что понадобится - приходи. Вообще приходи. (Подходит к открытому окну, смотрит Олюне вслед.)

Под окном появляется В а д и м.

Димочка, ты тут.

В а д и м. Я из своего окна два часа смотрел, как ты треплешься с родственницей.

Т у с я. Мне надо заниматься, Димочка.

В а д и м. Как трепаться с родственницей, так занятия побоку.

Т у с я. Димочка, без свидетельства об окончании школы мне в Ленинграде не быть.

В а д и м. А я тебя не дождусь, ты знаешь? Массовые отпуска начались, брат пишет - я должен стать на работу не позже первого, ну - пятого. Так что придется мне ехать раньше.

Т у с я. А когда я приеду - встретишь?

В а д и м. Да ни за что. Какого черта? Когда ты по три часа сидишь с родственницей, а для меня и минуты нет.

Т у с я. Димочка, Димочка, мне надо заниматься.

В а д и м. Иди занимайся.

Т у с я. Заниматься надо.

В а д и м. Иди-иди.

Т у с я (не двигаясь). Правда, надо.

В а д и м (смотрит на нее снизу). Туська, если я когда-нибудь забуду тебя вот такую... Пусть тогда судьба что хочет со мной делает. Пусть насылает на мою голову чуму, холеру, проказу, черную оспу...

Т у с я. Глупый, откуда она тебе столько возьмет...

В а д и м. Полиомиелит! Пусть я ослепну. Пусть у меня отсохнут руки и ноги...

8

Н а д е ж д а на телефонной станции.

Г о л о с т е л е ф о н и с т к и. Даю Тамбов. Тамбов, вторая кабина. Говорите с Тамбовом.

Н а д е ж д а. Алло! Алло! Это редакция? Редакция? Будьте так добры, попросите Костю, ответственного секретаря. Костя, это вы, я не узнала, богатым будете! Да, я, здравствуйте! Очень хорошо поживаю, прямо лучше не бывает, спасибо, а вы? Костя, а Витя не у вас? Ну, а как он вообще? Как он без меня поживает, говорю? Уехал, давно? Куда? В Кустанай?..

Г о л о с т е л е ф о н и с т к и. Говорите!

Н а д е ж д а. Костя, а вы не знаете, почему он мне не написал? Да я здесь ни одного письма от него не получила! А мои письма пришли? До востребования пишу, на почтамт, как условились. А посылочку мою он успел получить? Тоже не знаете? Маленькая такая, я ему пленку посылала и рамочки... Если б он сообщил, что едет в Кустанай, я бы прямо в Кустанай и послала, а то вот какая неудача, так, значит, и лежит все... Кустанайский адрес оставить на почтамте? Может, догадался, а может, и забыл, у него память неважная... Костя, а как он себя чувствовал? В смысле здоровья. На печень не жаловался? Не задыхался? Кашлял, да? Очень?.. А из Кустаная он куда, не говорил? Может, кому-нибудь другому сказал, там у вас в редакции? Ну хорошо, Костя, спасибо, вам тоже всего. Конечно, буду ждать, конечно, напишет вот-вот, всего, Костя... (Выходит из кабины.)

9

На улице О л ю н я встречается с с о с е д к о й.

С о с е д к а. Олюнечка, все с книжками, умница, бегаешь.

О л ю н я (рассеянно). Здравствуйте.

С о с е д к а. Постой-ка, Олюня, а Олюня! Иди-ка сюда. Хочу что-то сказать. Важное. Ты вот что. Ты о маме заботишься - так ты позаботься до конца. Она сама не позаботится. Уж я вижу. А ты сумеешь поставить вопрос как следует. И тактично, и так, чтобы прислушались. Да они прислушаются! Потому что мнение коллектива будет за вас, а они с мнением коллектива считаются.

О л ю н я. Не понимаю, что вы имеете в виду.

С о с е д к а. Я имею в виду ваш старый дом в Старом поселке. Ну как же так? Ведь мама тоже наследница. Все Миловановы наследники, не только Евгений Федорович да Георгий Федорович. Не только! А они что сделали, взяли да разменяли дом на две квартиры, а мама, выходит, сбоку припеку, как же так?

О л ю н я. Они не знали... Она им не писала.

С о с е д к а. Не писала! Если б ее, не дай бог, к тому времени на свете не было - так ее дети наследники! Ты наследница! Двумя третями могли распорядиться, а третья часть ваша! И по закону, и по совести! На четыре комнаты дом - одна комната и с третью была ваша. И третья часть приусадебного участка. Полное право имеете требовать. И общественность скажет свое слово. И такие, главное, справедливые люди. Высокой морали... В крайнем случае как должны были сделать? Должны были дом продать и третью часть суммы отложить на книжку. И сейчас бы мама имела с процентами. За столько лет представляешь себе, какие бы набежали проценты. И вы бы имели что-то. А вы ничего не имеете.

О л ю н я. Папа иногда зарабатывал хорошо. Нам не деньги нужны.

С о с е д к а. Как же это, деточка, может быть, чтоб деньги были не нужны?

О л ю н я. Вы напрасно их обвиняете. Они ничего плохого не сделали. Мама бросила этот дом. Он ей был не нужен. А им нужен. И пусть они его взяли себе. Правильно.

С о с е д к а. Да спроси кого хочешь...

О л ю н я. Мне незачем спрашивать. Если кто-то кинул и думать забыл, а другой поднял - ничего нет несправедливого. Тот, кто кинул, он сам на это шел. Он растоптал!.. И пусть все будут такие, как тетя Сима и дядя Женя.

С о с е д к а. Ты это от упрямства или потому, что они тебя пригрели?

О л ю н я. Извините, пожалуйста, я спешу. (Уходит.)

10

Скамья.

Входят и садятся Н а д е ж д а и С е р п у х и н.

С е р п у х и н. Вот отсюда открывается наш самый прекрасный вид. Изменился он?

Н а д е ж д а. Как сказать? И изменился, и нет. Вон та дорога - в бабушкину деревню Ветошку. Вы замечали, до чего живучи дороги, которые люди своими ногами проложили? Видит человек протопку и идет, и следующий за ним, и следующий... Заграждение поставь - все равно перелезет и пойдет по хоженому...

С е р п у х и н. Да, уже и шоссе проложено первоклассное, автобусы, павильоны, скульптуры... а народ эту протопку не забывает. Нечто в этом роде, обратите внимание, бывает в искусстве. Скажем - создана изощренная передовая музыка, выдвигаются композиторы один изумительней другого, а наша концертная публика с превеликим удовольствием слушает что? Простые старые песни!

Н а д е ж д а. Ну и что? И хорошо. Так и должно быть, по-моему: и то и другое.

С е р п у х и н. И я считаю. Как сказал Маяковский про поэзию: больше стихов хороших и разных.

Н а д е ж д а. Почему это в шоссе нет поэзии? Хоть какие наставь скульптуры, а нет и нет. А эта дорожка - вьется, вьется, моя дорогая, и зовет, и бередит... Бывало, как обижусь на Ольгу Иванну, так хлеба в узелок завяжу - и туда, в Ветошку к бабушке. Иду и воображаю, что я несчастная падчерица, которую злая мачеха из дому выгнала. Нарочно разуюсь, босиком шлепаю, чтоб пожалостней...

С е р п у х и н. Ольга Иванна плохо с вами обращалась?

Н а д е ж д а. Я с ней обращалась плохо. Представления эти устраивала, чтоб ее наказать. Она с меня правильные вещи требовала. Я, например, ужасно любила пропускать школу. Самая первая моя была забота как бы утром выспаться, а в школу не пойти.

С е р п у х и н. Бывают такие натуры. Я тоже учился посредственно, прямо из школы - на фронт, а демобилизовался в сорок шестом - женитьба, то, се, в общем, обошелся без высшего образования. Иногда жалею, а иногда думаю - может, оно и не обязательно, может, это современный такой предрассудок, чтобы человек до двадцати пяти, до тридцати лет, в самый расцвет своих сил, ходил в школярах?.. В конце концов, это не мешает мне заниматься любимым делом... В наше время можно многого достигнуть путем самообразования... Я, собственно, пытался, даже числился почти год заочником... но перед первой же сессией пришлось выбыть - отвычка, знаете, от регулярной учебы, семейные обязанности - жена хворала, это требовало, вы понимаете, с моей стороны... Я не могу, Надежда Федоровна, быть невнимательным с женщиной, которая мне доверила свою жизнь. На мой взгляд, это первый долг мужа по отношению к жене. Помните у Лермонтова эту замечательную молитву:

Окружи счастием душу достойную;

Дай ей спутников, полных внимания...

Н а д е ж д а (помолчав). Вот вы об Ольге Иванне. Вы подумайте, что она за человек. Ведь когда папа умер, она еще была молодая. И трое нас, в том числе мальчишек двое. А такая девчонка, как я была, еще трудней мальчишек. Другая бы распихала нас по детским домам да замуж бы вышла, и дело с концом. А она всю себя на нас положила.

С е р п у х и н. Очень приятно слышать, что вы с такой сердечностью всегда отзываетесь о людях. Это очень красивая черта. У женщины особенно.

Н а д е ж д а. Вообще-то я нормально только в семье и жила, с ней и с братьями. А то все ненормально, Женя прав.

С е р п у х и н. Потому что не было возле вас спутника, который бы...

Н а д е ж д а. Но вы меня, мне кажется, не очень осуждаете.

С е р п у х и н. За что?

Н а д е ж д а. За то, что я так жила.

С е р п у х и н. Какое я имею право, это раз. И что осуждать? Если вы кому-нибудь причиняли вред, то только себе, как я понимаю. Жили вы так потому, что вам диктовало чувство. Я очень люблю вашего брата Женю, но мне странно, дико, когда он восстает против вашего чувства, опротестовывает его, возмущается... Как можно опротестовывать чувство? Оно существует как ну вот земля, как небо, как звезда. Как можно восставать против звезды? Сам такой, в сущности, чувствительный...

Н а д е ж д а. Они требуют, чтоб чувства были правильные. Но это уже не чувство, правда же! - когда по требованию... Копейка ему тогда цена.

С е р п у х и н. Разрешите задать один вопрос.

Надежда закуривает.

Ах, ну зачем вы курите! С вашим здоровьем! Я после некоторого случая с сердцем - бросил. После звоночка, так сказать. Надежда Федоровна, дорогая, призовите силу воли, бросьте!

Н а д е ж д а. Ладно. Когда-нибудь.

С е р п у х и н. Вы представляете, что вы делаете со своими легкими? С сосудистой системой? Вы только нарисуйте себе эту картину!

Н а д е ж д а. Хорошо, хорошо. Брошу, как вы бросили: когда сердце даст звоночек.

С е р п у х и н. Как бы я хотел, чтобы вы это сделали до звоночка!.. Но я решился задать вопрос. Вы действительно вернетесь... к мужу?

Н а д е ж д а. Как же я не вернусь?

С е р п у х и н. Я вижу, как вы посвежели, расцвели в обстановке ухода... и любви. И опять взвалите на плечи мешок и пойдете - куда? На сплошные лишения! Сплошные скитания! Босиком, и хлеб в узелке!

Н а д е ж д а. Ну-ну. Теперь я в поездах езжу и в самолетах летаю. И вон у меня какие туфельки.

С е р п у х и н. Не обижайтесь: я помню, какие на вас были туфельки, когда вы пришли.

Н а д е ж д а. Вы у нас, Иван Васильич, известный франт, вам на глаза не попадайся, если как-нибудь не так одет.

С е р п у х и н. Известный франт, еще бы... Надежда Федоровна, а если бы ваши братья - и расположенные к вам люди - устроили бы вас - и в жилищном отношении, и в прочих - со всей вашей семьей - здесь в Миловановке? Я думаю, острота отношений смягчилась за столько времени между вашими братьями и вашим мужем.

Н а д е ж д а. Он не будет жить на одном месте. Вы поймите, это название фоторепортер, такое грубое, простецкое, оно совершенно к нему не идет, он артист, творец! Он в Кременчуге устраивал свою выставку, так вы бы видели, что писали посетители в книге отзывов! Один даже написал, что получил больше художественного наслаждения, чем в Третьяковской галерее. Некоторые его этюды - я закрываю глаза и прямо вижу их, они врезаются в память навсегда! И, понятно, он рвется к новым впечатлениям. Обыкновенные фотографы называют это объектами, материалом, но здесь речь идет о творческих стимулах, о вдохновении...

С е р п у х и н. И вы с ним? С вокзала на вокзал?

Н а д е ж д а. Я не могу без него. Он не может без меня. Мы не можем друг без друга.

С е р п у х и н. Ответ исчерпывающий. Но сейчас вам будет еще трудней.

Н а д е ж д а. Ну что ж...

С е р п у х и н. Боюсь, что невмоготу.

Н а д е ж д а. Если невмоготу - приду опять к Жене и Симе проситься: дайте передохнуть.

С е р п у х и н (после молчания). Значит, будем петь, и всё.

Н а д е ж д а. Петь - будем.

11

Во Дворце культуры. На сцене самодеятельный оркестр. Н а д е ж д а выходит с гитарой, садится, поет.

И з з а л а: "Бис! Бис!" (Аплодисменты.)

Поклонившись, Надежда убегает за кулисы. Горько плачет, припав к фанерной декорации.

В е д у щ и й (выходит на сцену). Дорогие товарищи! (Аплодисменты не стихают.) Дорогие товарищи! Надежда Милованова еще будет сегодня петь! Будет! Это предусмотрено программой! (Аплодисменты стихают.) Не всё сразу, товарищи!.. Сейчас наш оркестр под управлением инженера Лисовской исполнит "Музыкальный момент", музыка композитора Шуберта...

За кулисами.

С е р п у х и н (входит сияющий). Надежда Федоровна, с успехом! Я вам предсказывал!.. Надежда Федоровна, что вы...

Н а д е ж д а. Ничего...

С е р п у х и н. Это от напряжения. Шалят нервочки. Ну, не надо. Не надо...

Н а д е ж д а. Я не так пела, когда он сидел в публике. Разве я так пела? Я как птица пела...

С е р п у х и н (в сторону кулис, распорядительно). Физкультурный танец выпускайте. Физкультурный танец! Пение будет потом. Все хорошо, Надежда Федоровна. (В сторону кулис.) А детей одели? Проверьте, дети одеты или нет? Все хорошо, Надежда Федоровна. (Вытирает ей слезы.)

В е д у щ и й (на сцене). Физкультурный танец! Исполняют помощник мастера инструментального цеха Александр Рудых и машинистка заводоуправления Мария Павлова!

С е р п у х и н (Надежде). Вот и проясняется после дождичка, вот и солнышко проглянуло... Мы что сейчас сделаем: мы успокоимся, попудримся и будем петь дальше...

Н а д е ж д а. Хорошо...

Б и л е т е р ш а (появляется за кулисами). Там девушка какая-то Милованову спрашивает.

С е р п у х и н. Вот уже к вам рвутся за кулисы, Надежда Федоровна. (Идет с билетершей.) Что за девушка?

Б и л е т е р ш а. Подойдите, девушка, к директору. (Уходит.)

О л ю н я (подходит). Извините, Иван Васильич. Маме письмо.

С е р п у х и н. О л ю н я. Она имела очень большой успех. Ей нужно отдохнуть, отвлечься от всего. Чтобы организм вошел в свою колею. Ведь ей еще выступать.

О л ю н я. Я должна отдать письмо.

Быстро идет Надежда.

Н а д е ж д а. Олюня? Что, Олюня?

О л ю н я. Письмо. Я подумала - ты, должно быть, не скоро придешь домой...

Серпухин уходит.

Н а д е ж д а. От папы!

О л ю н я. Из Кустаная. Мама, оно не от папы. Из Кустаная, но не от папы.

Н а д е ж д а. А от кого?.. (Читает письмо.)

О л ю н я. Понимаешь, я почему распечатала - я подумала, вдруг с ним что-нибудь... (В тоскливой растерянности.) Собственно - строго говоря этим должно было кончиться... Может быть, это выход для вас обоих - отдать себя в руки, которые могут...

Н а д е ж д а. Неужели ты рада? Посмотри на меня.

О л ю н я. Ты знаешь, как я всегда относилась к этим поездкам в Кустанай. Зачем ты говоришь!

Н а д е ж д а. Я вдруг испугалась, что ты рада.

О л ю н я. Если хочешь знать, мне это отвратительно! Чтобы человек так переметывался! Значит, ни любви, ни верности, ни долга, ничего нет на свете!

Н а д е ж д а. Ты ей веришь?

О л ю н я. Своя логика во всем этом есть. (Помолчав.) Как ни больно, но отчасти, мне кажется, ты должна почувствовать облегчение. Ну, не сию минуту - но через какое-то время...

Входит Серпухин.

С е р п у х и н. Пора петь. Надежда Федоровна. Успокоились немножко?

В е д у щ и й (на сцене). А сейчас - старинные русские романсы в исполнении Надежды Миловановой!

Аплодисменты. Надежда выходит на сцену, начинает петь... Вдруг останавливается, высвистывает свою призывную мелодию:

(См. прилагаемый рисунок Sobs4502.gif)

Н а д е ж д а. Не слышишь: далеко...

Куда это мы с тобой входили - давно, - тоже в какой-то городок, тоже надпись светилась, и мы остановились и гадали, что нас ждет, - что ж это было такое, уже и не помню, спутались дороги в клубок... Еще ты сказал черт, не успел побриться, за шпану примут...

И там же - или где? или не там? - мы без прописки жили, и нас предупредили, что милиция придет, и ты ушел и сказал - когда уйдут, чтоб я поставила лампу на окно. А я их уговаривала, а сама прямо все время видела, как ты в темноте где-то стоишь и ждешь, когда я лампу переставлю. Даже выражение твоего лица видела.

Я и сейчас вижу, какое у тебя выражение. Что ж, я ей поверю, что ли, что ты ее любишь? Ерунда какая. Мертвецы не оживают, родной мой. И она не любит, брось, пожалуйста. Это называется любовь? Когда она все ненавидит, к чему у тебя душа лежит. Любовь! Просто чтоб скрутить тебя по-своему. И со мной разлучить. Всю жизнь мечтала.

Так что ж - ты, что ли, к теплому углу потянулся? Будем, что ли, врозь доживать - ты в своем закутке, я в своем? Смешно...

А я перед ней вот нистолечко не виновата, чтоб она знала. Потому что ваша любовь еще тогда-тогда была - мертвец. А наша живая, хоть и полюбили мы на краю могилы, да прямо сказать - в могиле, как вспомнишь ту воронку и как люди кругом падали и не вставали.

И что это ты решил для себя и для меня - прямо я ума не приложу...

Зал не слышал этих слов Надежды. Она про себя их сказала - в воображении. Она заканчивает романс.

А н т р а к т.

12

В доме Евгения. Двор. О л ь г а И в а н о в н а и с о с е д к а.

С о с е д к а (за забором). Ольга Иванна. Ольга Иванна! Ну что, можно поздравить?

О л ь г а И в а н о в н а. С чем это?

С о с е д к а. Пошло дело на лад?

О л ь г а И в а н о в н а. С чего вы взяли?

С о с е д к а. В поселке сложилось мнение. Ходит, говорят, Иван Васильич счастливый.

О л ь г а И в а н о в н а. При чем Иван Васильич? Она поедет к мужу.

С о с е д к а. Так ведь он в Кустанай рванул.

О л ь г а И в а н о в н а. Ну и что?

С о с е д к а. Кустанай!

О л ь г а И в а н о в н а. Мне этой географией голову заморочили. Я и не знаю, где тот Кустанай. Ну, поехал в Кустанай, и что?

С о с е д к а. К прежней семье.

О л ь г а И в а н о в н а. Так он их проведывает.

С о с е д к а. Не проведывает: окончательно. Тоже видно, кости не железные, покою захотели. Жена ведь письмо прислала Надежде Федоровне, уж будто вы не знаете? Пишет - довольно его гонять по земному шару, замучен до полусмерти. Сыновья им путевки купили, в санаторий едут вдвоем - с прежней женой, значит... Да что вы, Ольга Иванна, всё скрываете, от кого - от своих! Которые к вам всей душой... Сильно письмо написано, ничего не скажешь. За сколько лет, говорит, вы не смогли ему устроить человеческую жизнь. Какая-то правда в этом есть, как хотите.

О л ь г а И в а н о в н а. Скажите пожалуйста. Да разве женщина мужчине должна устраивать жизнь? Он ей должен устраивать!

С о с е д к а. В наше время - кто его знает. Пожалуй, что скорей женщина мужчине. Если женщина не организует, то все, Ольга Иванна, к шуту развалится.

Входит Н а д е ж д а.

О л ь г а И в а н о в н а. Надюша. Пришла. (Идет за ней в дом.) Где ходила?

Н а д е ж д а. На репетиции была.

О л ь г а И в а н о в н а. Бледненькая...

Н а д е ж д а. Устала.

О л ь г а И в а н о в н а. Выпей молочка. (Молчание.) Не могу я молчать, когда с тобой так поступили. Не могу!

Н а д е ж д а. А все-таки помолчим лучше.

О л ь г а И в а н о в н а. Не клином, Надя, свет сошелся.

Н а д е ж д а. Клином.

О л ь г а И в а н о в н а. Когда папа ваш умер, как я убивалась. На старый пиджачок его, на карандашик, на зажигалку смотреть не могла, увижу - обмираю... И что ж ты думаешь - переболело и отболело. И даже, не будь вас, маленьких, я бы еще... И не один раз представлялся случай...

Н а д е ж д а. Не надо, Ольга Иванна...

О л ь г а И в а н о в н а. А на них наплюй, вот что я тебе скажу. Нечего себя перед ними унижать! Переболит - и поймешь, что это судьба к лучшему повернула. Пожалели тебя там где-то. Ты молодая, поешь, играешь, мужчинам нравишься. Найдешь и дельного, и непьющего, и собой ничего себе. Порядочного, заботливого, чтоб пылинки с тебя сдувал. Плохо ли, когда сдувают пылинки?

Н а д е ж д а. Великолепно, Ольга Иванна, замечательно, когда сдувают пылинки!

О л ь г а И в а н о в н а. А с ним бы что? Ну, что? Опять все то же самое. Я, конечно, понимаю - обидно. Еще бы! Ты из-за него, такого, свою жизнь ни на что перевела, а он!.. И она злодейка. Ведь двадцать лет вы с ним прожили. Должна бы уважить, не давать волю своей бабьей злобе. Хорошая женщина не дала бы. И все равно скажи им спасибо. Что освободили тебя. (Помолчав.) Иван Васильич Серпухин, Надя. Вот где окончательная твоя станция. Иван Васильич Серпухин!

Н а д е ж д а. Серпухин?

О л ь г а И в а н о в н а. Скажешь - плохой человек?

Н а д е ж д а. А если хороший, так что?

О л ь г а И в а н о в н а. Ты еще не знаешь, какой он хороший. Не рассмотрела, не подвернулся случай. А мы, Надя, видели. Покойная жена его - откровенно говоря, ничего в ней такого не было особенного, ни наружности, ничего, просто счастливый билет вынула... Болела она много, так веришь ли: на руках носил. Машина придет в поликлинику везти - он в машину ее на руках и из машины на руках. Как-то захожу к ним - он в фартуке, и готовит. Чего-то она вздумала покушать, он ей готовит. Гоша наш и Женя даже - они тебе наденут фартук?

Н а д е ж д а. Ольга Иванна, бедненькая моя, смешная...

О л ь г а И в а н о в н а. Пусть я для тебя смешная, а с ним бы ты царствовала. И мы бы радовались, на тебя глядя. И я бы закрыла глаза, совершенно за тебя довольная.

Входит Е в г е н и й.

Я, Женя, говорю Наде, какой человек Иван Васильич.

Е в г е н и й. Ваня-то? Золото! Тебе, Надя, конечно, известно, что ты его заарканила? Еще как! Даже имя-отчество твое произносит с трепетом.

О л ь г а И в а н о в н а (грустно). Франтом заделался. Носочки надел с красными стрелками.

Е в г е н и й. Это, конечно, так, шуточки, а за что я люблю Ваню это, прежде всего, за человеческую его чистоту, за отсутствие всякой пакости в натуре, - вот, знаешь, про таких говорят - я бы его с собой взял в разведку... И эта увлеченность, горенье в работе, - на таких людях страна держится. Ты бы посмотрела, какой вид имел наш Дворец культуры, когда он за него взялся. То есть какая там культура, наоборот...

Входит Т у с я.

Т у с я (нервно смеясь). Дядя Женя, скажите папе. Я больше уже не могу.

О л ь г а И в а н о в н а. Здравствуйте, во-первых. Мы сегодня еще не видались.

Т у с я. Ну почему мне не ехать, почему? Ведь это же черт знает что! Вы думаете, тетя Надя, он за двадцать лет что-нибудь понял? Каким был, таким и остался. Законсервировался! И мама за него! Дядя Женя, скажите им!

Е в г е н и й. Ты знаешь мою точку зрения. Нас с тетей Симой сложившаяся ситуация тоже тревожит.

Т у с я. Да вы знаете, что он придумал? Забрал все мои документы свидетельство, паспорт, метрику, всё! - и не отдает. Чтоб я не подавала. Ни в Ленинград, никуда. Чтоб сидела с ними. Дядя Женя, скажите ему!

Е в г е н и й. Немножко тише, Туся. Сядь спокойно. Давай рассуждать. Какое я имею право становиться между отцом и дочерью? Он душу вложил в твое воспитание. Для него никого дороже тебя нет на свете. А я ему буду диктовать?

Т у с я. Не имеете права?

Е в г е н и й. Абсолютно не имею.

Т у с я. А между тетей Надей и ее мужем - имели право?

Е в г е н и й. Детеныш. Ты лучше не суйся туда, где ничего не понимаешь и не знаешь. Жизнь сложна. Лично мне мои поступки всегда диктовало чувство ответственности. И вот сейчас оно не позволяет...

Т у с я. Удивительно. Как разрушать - ваше чувство позволяет, пожалуйста...

Е в г е н и й. Разрушение - понятие диалектическое.

Надежда вдруг засмеялась.

Что ты, Надя?

Надежда не отвечает.

Т у с я. Не хотите, значит, дядя Женя?

Е в г е н и й. Не могу, голубчик.

Т у с я. Не можете, да? Никак?

Е в г е н и й. Никак.

Т у с я. Из чувства ответственности?

Е в г е н и й. Давай не дерзи, детеныш.

Т у с я. Ну, никак так никак. (Уходит.)

Е в г е н и й (нерешительно, после молчания). Все-таки Гоша делает глупости.

Н а д е ж д а. А ты ему скажи.

Е в г е н и й. Объяснять тебе сначала? Я скажу, - а из этого проистечет бог знает что?

Н а д е ж д а. А, что там особенного проистечет.

Е в г е н и й. Этот Вадим повидал виды.

О л ь г а И в а н о в н а. Вот именно.

Н а д е ж д а. А, ерунда.

О л ь г а И в а н о в н а. Тебе всё ерунда.

Н а д е ж д а. Каждый, Ольга Иванна, повидал виды, не те, так другие. Без этого он и не человек.

О л ь г а И в а н о в н а. Так вот пускай он видает другие виды, а не те, которые Димка повидал. Пил тут и шумел у всех на глазах, и дошумелся. Какая в него может быть вера?

Н а д е ж д а. Господи ты боже мой, ну как это ставить кресты на всех подряд, на молодых, на старых, это уж кладбище какое-то получается...

О л ь г а И в а н о в н а. Куда ты?

Н а д е ж д а. Да что ж она там одна воюет.

О л ь г а И в а н о в н а. Так тебя Гоша и послушался.

Е в г е н и й. Я бы на твоем месте этого не делал.

О л ь г а И в а н о в н а. Только масла в огонь подольешь.

Н а д е ж д а. Я с Таней поговорю. Ну невозможно же все-таки, когда девчонка там с ними одна!

О л ь г а И в а н о в н а. Ради девчонки и стараются. Для ее счастья. Думаешь, им сладость. А ты еще добавь.

Е в г е н и й. Не забывай, какая ответственность...

Н а д е ж д а. Да ладно, Женя. (Уходит.)

О л ь г а И в а н о в н а. Там и мать, и отец. Без нее не разберутся? Знала бы свои дела.

Е в г е н и й (ходит по комнате). Мечется, бедняжка. Воображаю, что у нее творится на душе. За все ее отношение...

О л ь г а И в а н о в н а. От этого фрукта надо было ожидать.

Входят С е р а ф и м а и О л ю н я.

С е р а ф и м а (веселая). Вот и мы. Мы с новыми книжками.

Е в г е н и й. А-а, показывайте, показывайте ваши новые книжки.

С е р а ф и м а. Олюня, это твои. Забирай.

О л ю н я. Вот, дядя Женя. И вот.

С е р а ф и м а. Поставь на свою полочку. Еще мы купили юбку. (Прикладывает к Олюне.) Ничего?

О л ь г а И в а н о в н а. Хорошая!

С е р а ф и м а. Повесь со своими вещичками.

Олюня уходит.

И разную мелочишку. (Выкладывает из портфеля.) Погода какая! Мы зашли мороженого поели... (Вдруг обнимает Евгения и целует в голову. Виновато.) Женя, мне хорошо.

Е в г е н и й (тоже виновато). Я понимаю, Сима, голубчик мой...

С е р а ф и м а. Я ничего не хочу предрекать, строить прогнозы...

Ольга Ивановна тихо уходит.

Но - ведь бывает, что жизнь вдруг возьмет и сделает подарок!

Е в г е н и й. Сложная штука жизнь.

С е р а ф и м а (своим обычным голосом). А разум для чего у человека, спрашивается? Чтоб бороться со сложностями - и побеждать. (Вошедшей Олюне.) Так ведь, Олюня?

13

Г е о р г и й у себя дома. Входит Т у с я.

Т у с я. Папа!

Г е о р г и й. Если на ту же тему - не старайся.

Т у с я. А на какую еще тему? Это вопрос моей жизни.

Г е о р г и й. Твоей фантазии. Почему ты должна быть врачом? Почему врачом? Никогда не проявляла склонности.

Т у с я. А ты в детстве такую уж проявлял склонность быть инженером? В какой-то день и час каждый делает выбор.

Г е о р г и й. И учиться непременно в Ленинграде.

Т у с я. Да, да, да! Папа, ты сам меня туда возил, зачем ты возил? Чтоб я это увидела, да?

Г е о р г и й. Чтобы доставить тебе радость, дуреха!

Т у с я. А зачем мне видеть то, о чем мне потом запрещают мечтать?.. Папа, отдай мне мое свидетельство. И мой паспорт.

Г е о р г и й. Ничего страшного, в конце концов. Поступишь на работу, посидишь дома еще годик-другой, там видно будет. Из двух зол я выбираю меньшее.

Т у с я. Папа, я взрослая или я октябренок?

Г е о р г и й. Недостаточно взрослая, если собралась связать свою судьбу с подонком.

Т у с я. Он не подонок, неправда!

Г е о р г и й. Подонок!

Т у с я. Я не позволяю! Не позволяю! Не позволяю!

Входит Т а т ь я н а.

Мама, это же неправда!

Т а т ь я н а. Гоша, опять ты через край. Опять сцены, это немыслимо. Не подонок, не подонок, не волнуйся, рыбонька. Но, рыбонька, и не герой твоего романа, что верно, то верно. Конечно, обидно папе, и мне обидно. После того что мы, как те птицы, ну как их, которые для птенцов у себя из груди перья выщипывают... Ты посмотри на себя в зеркало, какая ты у нас, и что же, приходит совершенно какой-то неотесанный...

Т у с я. Неправда! Почем ты знаешь! Отесанней вас!

Г е о р г и й. Тюрьма обтесала.

Т у с я. А вы? А вы? А вы - совершенство? Вы с тетей Надей как поступили?

Г е о р г и й. Что, что такое?

Т у с я. Да! С дедушкиным домом! Красиво поступили?

Г е о р г и й. Этого не хватало! Она будет нас судить! Уходи отсюда! Твоя тетя Надя от нас отреклась! Наплевала на нас! Тоже ради, ради... черт знает кого!

Т у с я. Отдай свидетельство. Это мое свидетельство. Я его заработала.

Г е о р г и й. Ты еще ничего не заработала. И ничего у тебя нет твоего.

Т у с я. Лжешь! Есть! Есть!

Т а т ь я н а. Эгоисты! Истрепали все нервы! Только о себе думают! Может быть, тут еще есть кто-то, кто хочет жизни! (Уходит, хлопнув дверью.)

Т у с я. На что ты меня толкаешь? Зачем ты меня толкаешь? Я еще ничего не решила, а ты толкаешь!

Г е о р г и й (сдерживаясь). Уйди. Уйди, я сказал!

Т у с я. Хорошо. Я уйду. (Уходит.)

Г е о р г и й. Таня! Татьяна!

Т а т ь я н а (входит в слезах). У меня инфаркт из-за вас будет!

Г е о р г и й. Куда она пошла?

Т а т ь я н а. Наверно, жаловаться этому своему... Гошечка, он уезжает, уезжает. Уже билет взял.

Г е о р г и й. Откуда знаешь?

Т а т ь я н а. Старик сказал мне лично.

Входит Н а д е ж д а.

Н а д е ж д а. Извините, что так врываюсь... Но, Гоша, милый, это же нелепо!

Г е о р г и й. Тебе еще что, Надя?

Н а д е ж д а. Не выйдет же ничего. По моему примеру знаешь, что ничего не выйдет.

Г е о р г и й. Да, твой пример...

Н а д е ж д а. Как можно живого человека держать как бабочку на булавке, Гоша!

Г е о р г и й (сдерживаясь). Я не хочу, чтобы этот тип таскался за ней. Мой жизненный опыт говорит, что он своего добьется. И что она с ним будет несчастна.

Н а д е ж д а. Гоша, прости, а ты знаешь, что такое счастье?

Г е о р г и й. Мой жизненный опыт говорит, и она - ребенок! - должна этот опыт учесть.

Н а д е ж д а. А если ей свой опыт нужен? Если ей надо свое собственное мнение накопить обо всем?

Г е о р г и й. Многие за это слишком дорого платят.

Н а д е ж д а. А если они иначе не могли?..

Г е о р г и й. Я не хочу, чтобы она платила!

Н а д е ж д а. Ох, Гоша... И все ты сердишься, бьешься, чтоб другие жили, как ты хочешь. Других мучаешь и сам мучаешься, и результат-то получается маленький, а то и совсем не получается никакого результата. Ну брось ты, перестань, тебе же будет легче. Ну посмотри, Таня, до чего себя довел, на нем лица нет!

Входит Е в с е е в.

Е в с е е в. Я к вам, Георгий Федорович.

Г е о р г и й. Зайдите.

Е в с е е в. По делу не очень приятному.

Г е о р г и й. Слушаю вас.

Е в с е е в. Хотел бы вдвоем.

Татьяна и Надежда уходят.

Не буду говорить, что я о ваших действиях думаю. Воспитывать. Тем более просить. Я - только факты. Ваша дочка у нас и домой идти отказывается. Ни к вам, ни к Серафиме Павловне. Я, конечно, уговаривал, к чему такое чепе. Все бы можно по-человечески. С уважением друг к другу. Но что говорить... В общем, сказала - вернется, если вы вернете документы. Если я их ей принесу.

Г е о р г и й. А если не верну?

Е в с е е в. Останется у нас.

Г е о р г и й. А какое вы право имеете держать ее у себя?

Е в с е е в. А что ж я ее, выгоню? Невесту моего сына? Хорошенькое дело.

Г е о р г и й (после молчания). Так. (Достает из нагрудного кармана документы, швыряет на пол.) Нате. Нате. Отдайте невесте вашего сына. Невесте, любовнице, кто она ему там... Еще вот, нате... (Зовет.) Таня! Таня!

Вбегает подслушивавшая Татьяна.

Иди. Помоги мне.

Т а т ь я н а. Гошечка, милый...

Н а д е ж д а (вбегает). Ты ляг, Гоша! Ты ляг! Прежде всего надо лечь!

Т а т ь я н а. Что с тобой? Что ты чувствуешь?

Г е о р г и й (рвет воротник). Нехорошо...

Е в с е е в (подбирает документы). Уж как тут может быть хорошо. (Уходит.)

14

В доме Евгения. Н а д е ж д а, О л ю н я, С е р а ф и м а, О л ь г а И в а н о в н а.

Н а д е ж д а. При чем тут все-таки я?

О л ь г а И в а н о в н а. Тебе видней. Нас там не было.

С е р а ф и м а. Удивил меня Гоша. Я думала, он крепче в испытаниях.

О л ь г а И в а н о в н а (Надежде). И чего ты ему наговорила такого?

С е р а ф и м а. Что это Женя не идет.

Н а д е ж д а. Симочка, я уехать хочу.

О л ю н я. Куда, зачем?

С е р а ф и м а. И кому это нужно?

Н а д е ж д а. Мне нужно.

О л ю н я. Тебе это кажется.

Н а д е ж д а. Только вот не знаю - куда.

Входит С е р п у х и н.

С е р п у х и н. Ну как?

С е р а ф и м а. Там Женя. Придет - узнаем.

С е р п у х и н. А мне не сходить?

С е р а ф и м а. Доктор сказал - поменьше тревожить. Возможно, сегодня перевезут в больницу.

С е р п у х и н. Вы не убивайтесь, Надежда Федоровна. В возрасте Георгия Федоровича это сплошь и рядом.

О л ь г а И в а н о в н а. Довели.

С е р п у х и н. Или сам себя довел, Ольга Иванна, бывает и так.

О л ь г а И в а н о в н а. Никогда ничем не болел. Зарядку каждое утро делал.

С е р п у х и н. А знаете, никогда не болел - оно не так прекрасно, как на первый взгляд. Сопротивляемость не вырабатывается. Другой, посмотришь, всеми хворобами болел, а на поверку выносливей всякого здоровяка. До девяноста лет прыгает. Закалился болеючи.

Н а д е ж д а (оживилась). А правда!

О л ю н я. Дядя Женя идет.

Входит Е в г е н и й.

С е р а ф и м а и О л ь г а И в а н о в н а. Ну что?

Е в г е н и й. Вливают камфару. В больницу не перевозят: нельзя трогать с места.

С е р а ф и м а. Что они вообще говорят?

Е в г е н и й. Говорят - ближайшие дни покажут. Тане бюллетень дали, чтоб была при нем.

О л ь г а И в а н о в н а. А Туся?

Е в г е н и й. Там, там. Прибежала сразу.

О л ь г а И в а н о в н а. Ну слава богу.

Е в г е н и й. Таня места себе не находит.

С е р а ф и м а. Я думаю.

Е в г е н и й. Вот так-то, Ваня, живешь-живешь, крутишься, на работе тыща забот, дома тоже... С заботой встаешь, с заботой засыпаешь, и кажется - всегда будешь такой прыткий... И вдруг - извольте...

С е р п у х и н. Звоночек.

Е в г е н и й. Звоночек, да. А ты, если разобраться, еще даже не успел подумать толком...

С е р п у х и н. О душе.

Е в г е н и й. О многом. Да, небогатые отпущены сроки. Давно ли мы с Гошей мальчишками были...

Входит Т а т ь я н а.

Таня!.. Что, Таня?!

Т а т ь я н а (всхлипнув). Ничего. Уснул. Боже, как я себя проклинаю! Как проклинаю! (Рыдает.)

Е в г е н и й. За что, помилуй! За что тебе себя проклинать? Примерная жена, преданная...

Т а т ь я н а. Не ценила! Он прав! Не ценила! Раздражалась на него... Обязана была за его сердцем смотреть, а я по гостям трали-вали... А он, голубчик, надрывался, ночью вставал, на завод шел - как там ночная смена...

Е в г е н и й и С е р а ф и м а (успокаивая). Таня... Танечка...

Т а т ь я н а. Еще фантазии всякие строила, идиотка проклятая! Наслушалась советов... от добрых людей... которые не могут видеть, когда кто-то живет как надо! Которые... которые... грибки зловредные в нашем обществе! (Другим голосом, вытерев глаза.) Я что пришла. Он кисленького просит, у вас, мама, клюква была заготовлена свежая.

О л ь г а И в а н о в н а. Есть, есть клюква! (Торопливо уходит.)

Т а т ь я н а. Только бы жив остался! Только бы остался жив нам на радость! Ничего больше не прошу! Всю себя посвящу!

О л ь г а И в а н о в н а (входит с банкой). Вот, Танюшенька.

Т а т ь я н а. Я питье ему сделаю на ночь.

С е р а ф и м а. Разреши нам, Таня, разделить с тобой ночные дежурства. Ты уже на себя не похожа.

Т а т ь я н а. Кому разрешить?

С е р а ф и м а. Мне в первую очередь. А днем еще кто-нибудь поможет.

Т а т ь я н а. Днем мы сами с Тусей, спасибо. А ты, Сима, приходи. (Уходит.)

Н а д е ж д а. Куда мне уехать?

С е р п у х и н. Вы этот вопрос успеете решить, Надежда Федоровна, а пока давайте-ка выйдем с вами, подышим воздушком. (Решительно уводит Надежду, сажает на крыльце.) Погодка-то какая стоит великолепная. Дышал бы и дышал.

Н а д е ж д а. А если нечем?

С е р п у х и н. Ну, как это нечем. Вот уж вам такие слова не к лицу. Как это человек, подобный вам, не найдет чем дышать. Найдете!

Н а д е ж д а. Я вам честное слово даю: я ему ничего такого не сказала. Можно бы в десять раз больше сказать.

С е р п у х и н. Кому?

Н а д е ж д а. Гоше! А они на меня смотрят, как будто я виновата!

С е р п у х и н. Я заметил, Надежда Федоровна: когда поднимается такой шум - больной не умирает. Уверяю вас. Он в тишине умирает, как правило. Поговорим о жизни. Если вы хотите переменить квартиру...

Н а д е ж д а. Я хочу уехать. Некуда!

С е р п у х и н. По-моему, вы подряд уже пятую курите... (Берет у Надежды папиросу, тушит.) Послушайте меня: сперва перемените квартиру. Превосходные люди, но не всякий организм с ними может. Ваш не может. Я с того первого вечера понял. Смотрел на вас и думал: неужели братья и сестра?.. А когда вы запели, мне ясно стало, что какой-то в вас вращается дополнительный электрон и, стало быть, все ваше вещество иное, весь ваш состав, - вы немного знакомы с физикой?

Н а д е ж д а. Ну откуда, вы смеетесь, я ее учила бог знает когда!

С е р п у х и н. Неважно. В общем, с ними вам трудно... Что касается применения сил, то вот ваш путь - на мой взгляд, один из самых высоких. И больше всего вам соответствующих: область культуры... Опять! (Берет у нее папиросу.)

Н а д е ж д а. Культуры, говорите? Нашли культработника, господи. Капусту вам посолить не надо?

С е р п у х и н. Ладно, ладно. Это ничего не значит, что вы забыли физику, я тоже не знаю многого, что каждый школьник знает. Понадобится какой хотите профессор приедет к нам во Дворец читать лекцию, не в этом дело. Вы взгляните на мир, каким человечество его застало - пустым и диким, а сейчас что делается, как он обставлен трудами творческого духа, и архитектура, и литература, и рояли, и скрипки, и чувства тончайшие, и чего только нет, можно до утра перечислять, сколько добра накопили! А ведь другой человек, Надежда Федоровна, среди этих богатств живет как нищий, они ему без надобности, ищет только - с кем бы объединиться на троих... Так ведь спихнуть его с этой убогой орбиты, открыть глаза на прекрасное, научить, вы понимаете, чувствовать, восторгаться, - это что? Это сделать его счастливым, не правда ли? Другой мир ему подарить, другое существование. Назовите мне задачу трудней и выше, если можете. Поспорим с вами.

Н а д е ж д а. Что же спорить. Задача хорошая. Да я-то что могу?

С е р п у х и н. Если ваш этот электрончик перескочит в одного, и в другого, и в третьего - уже великолепно. Уже цель достигнута.

Н а д е ж д а. А как не перескочит?

С е р п у х и н. Перескочит. Уж поверьте мне.

Н а д е ж д а (грустно). Так-таки и перескочит.

С е р п у х и н. Перескочит, Надежда Федоровна! Возвращаясь к вопросу о квартире. У меня, конечно, не ахти что, но - вполне пристойно... От всей души... разрешите... предложить вам...

Н а д е ж д а. Иван Васильич!

С е р п у х и н. Вы только поймите меня правильно. Если пожелаете войти в мой дом как полная госпожа, разделить, как говорится, мою судьбу, - что тут говорить, это мне будет самая высшая награда... неведомо за какие заслуги.

Н а д е ж д а. Иван Васильич...

С е р п у х и н. Минуточку! Сейчас - я же не слепой - что я, что судьба моя вам ни к чему. Но - а вдруг! Вдруг - со временем - я сумею заслужить симпатию вашу... Минуточку! Ведь кроме бурных чувств, на которые мне претендовать невозможно, существует же человеческая привязанность, уважение, дружба... И еще, вы знаете, вопрос, что дороже... Минуточку! А если вам все это кажется бодягой несусветной, - что ж, оно скорей всего бодяга и есть... тогда примите, убедительно прошу вас, мой кров хотя бы временно, сколько вам понадобится, пока не решите все эти вопросы - ехать, не ехать, куда, что, зачем... И в том, и в другом случае, можете не сомневаться, вы будете бесконечно обожаемым существом... Ну... Что еще?.. Надежда Федоровна, у меня недостатков миллион, но я ей-богу человек порядочный...

Н а д е ж д а. Как все это трудно!

С е р п у х и н. Никоим образом не хочу вас утруждать. Гораздо лучше даже, если вы обдумаете. Поскольку я заранее принимаю любое ваше решение... Вы просто усвойте себе вот что: у вас есть место, где вы можете жить вольная, спокойная - береженая. Захотите - к вам придут, не захотите - не придут. И в любой момент, когда вам пожелается, вы можете в этом месте укрыться.

Идет Ф р о с я.

Вот так, Надежда Федоровна.

Н а д е ж д а. Спасибо, Иван Васильич. Спасибо, дорогой. Добрый вы, славный.

С е р п у х и н. Всё вы меня благодарите. Приказали бы что-нибудь.

Н а д е ж д а. Что ж я прикажу?

С е р п у х и н. Сделайте такую милость: прикажите.

Ф р о с я. Здравствуйте.

С е р п у х и н. Здравствуйте, Ефросинья Михайловна, и до свиданья. Я пошел, Надежда Федоровна.

Ф р о с я. Что, плохо Гоше? Таня ко мне заходила вся в слезах.

С е р п у х и н. Естественное расстройство. Конечно, на второй день после приступа какое может быть состояние? Но вот вам доказательство, что нет ничего страшного, - у меня было в этом самом роде, а я перед вами стою здоровехонек, а почему - потому что бросил курить, и все как рукой сняло, исключительно потому, что бросил курить, медицина ни при чем, и всем советую - бросайте немедленно!.. До свиданья. Еще раз до свиданья, Ефросинья Михайловна! (Уходит.)

Ф р о с я. Чего это он такой? Будто сделал предложение.

Н а д е ж д а. Он сделал. Предложение.

Ф р о с я. Ну да.

Н а д е ж д а. Правда.

Ф р о с я. Ой, как хорошо! Ой, как я рада! Ну до чего ж хорошо! Ой, Надюшка, если б я была верующая, я б сказала - это тебе бог посылает! За твои мытарства. И за твою обиду. (Обнимает Надежду.) Бедняжечка ты моя. Все-таки бог Миловановых любит...

За сценой громкий свист.

Н а д е ж д а. Постой... (Освобождается из объятий.)

Ф р о с я. Ты мне, Надя, верь, я людей повидала: это тебе счастье само в руки идет, такого человека верного, положительного...

Свист ближе - призыв в три такта:

(См. прилагаемый рисунок Sobs4503.gif)

Надежда, вскочив, отвечает таким же свистом. Выбегает за калитку. Появляется ф о т о г р а ф. Он уже порядком немолод, много старше Надежды; сед, хром. Но по манере держаться видно, что ощущает себя молодым. Выражение лица правдивого и доброго ребенка, которого никто никогда не обижал. Движется легко, несмотря на хромоту. Говорит тоже легко, редко когда призадумываясь. На нем плащ и берет набекрень. Через плечо на ремешке фотоаппарат, в руке авоська.

Н а д е ж д а. Витечка!!!

Ф о т о г р а ф. Фу ты, господи. Наконец до тебя добрался. Ты же неправильный адрес оставила! Голова!

Н а д е ж д а. Витечка, Витечка, а я думала - она написала - что ты что ты ко мне не вернешься!

Ф о т о г р а ф. Ерунда какая. Мало кто чего напишет. Фу ты, нога отваливается. Шел, шел...

Н а д е ж д а. Фросенька! Ты что? Не узнаешь?

Ф р о с я. Это вы?

Н а д е ж д а. Неужели так изменился? По-моему, почти совсем не изменился!

Ф р о с я. Да, да. Почти совсем. Просто я не сразу узнала. Двадцать лет не виделись... Я помню темные вроде кудри...

Ф о т о г р а ф. А ну их, кудри, я от них отказался. Ухода требуют. Морока.

Н а д е ж д а. Олюня! Олюня! Смотри, кто приехал!

О л ю н я (выходит из дома). Папа, здравствуй.

Ф о т о г р а ф. Олюнька, здорово! Фу ты, черт, взрослая девица! Надя, она взрослая девица!

О л ю н я. Я давно уже.

Ф о т о г р а ф (тревожно). А почему я не замечал?

Н а д е ж д а. Это от платья.

О л ю н я. От возраста.

Фрося уходит в дом.

Ты выглядишь как всегда.

Ф о т о г р а ф. А почему мне не выглядеть как всегда?

О л ю н я. Писали, что ты болен.

Ф о т о г р а ф. Писали, писали... Вы больше читайте!

О л ю н я. Ну, я рада, что так кончилось.

Ф о т о г р а ф. Дай я тебя поцелую.

О л ю н я. Как-то это, знаешь, укрепляет веру в вечные идеалы.

Н а д е ж д а. А ты о нем думала бог знает что!

О л ю н я. Тебе надо умыться, папочка. И поесть. (Надежде.) Я скажу тете Симе?

Н а д е ж д а. Да-да! Скажи, что он приехал! Тете Симе и всем им там! Витечка, ну как же она написала!..

Олюня возвращается в дом, где молча сидят Евгений, Серафима, Ольга Ивановна и Фрося.

О л ю н я (строго). Я вас очень прошу. Я вас никогда ни о чем так не попрошу. Пожалуйста, примите его как маминого мужа. Как моего отца. Он побудет недолго. Они уедут.

Е в г е н и й (с деланной веселостью). Детеныш, ну ясно! Как может быть иначе!.. У нас была еще одна раскладушка?

О л ь г а И в а н о в н а. Надя несчастная! Опять все сначала! (Уходит в другую комнату, Евгений за нею.)

Ф р о с я. И всего ничего ей пришлось передохнуть. И какая синяя птица из рук улетела! (Уходит за ними.)

С е р а ф и м а (взволнованно). Тебе, я считаю, ехать бессмысленно. Безумно! Так славно пошла у нас учеба. Такие у тебя ясные перспективы...

О л ю н я. Тетя Сима, зачем вы уговариваете? Если вы меня не прогоните, никуда я не поеду.

С е р а ф и м а. Им будет больно.

О л ю н я. Всем нам будет больно. А что делать?

С е р а ф и м а. Хочешь, я поговорю с ними?

О л ю н я. Нет. Я сама.

С е р а ф и м а. Как же ты скажешь?

О л ю н я. Так и скажу, что же тут крутить. Скажу - мама и папа, простите, что я не могу жить, как вы живете.

С е р а ф и м а. А если они скажут...

О л ю н я (дрожащим голосом). Они заплачут и скажут: пиши нам... до востребования.

Во дворе продолжается разговор Надежды и фотографа.

Н а д е ж д а. Нет, ты скажи мне, прежде всего мне скажи, как она смела написать такое письмо! Ты разрешил?!

Ф о т о г р а ф. Ты лучше спроси, как я вырвался! Чем только не пугали - сдохнешь, говорят, где-нибудь на станции или в грузовике! Лечиться, говорят! В клинику на исследование! Даже малышку научили, плакала малышка: дедушка, не уезжай! (Счастливо смеется.) Не уезжай, говорит, дедушка, живи с нами!

Н а д е ж д а. И ты пообещал!

Ф о т о г р а ф. Ты пойми: аппарат от меня заперли! Что я мог?! Кормят, поят, сигареты покупают... а денег ни копья! Ну что я мог?!

Н а д е ж д а. Без билета ехал?

Ф о т о г р а ф. Впервой, что ли?

Н а д е ж д а. Больно далеко. Ссаживали?

Ф о т о г р а ф. Ясно, ссаживали.

Н а д е ж д а. Доехал все-таки, ненаглядный! А аппарат отдали, тираны, ну тираны!

Ф о т о г р а ф. "Отдали!" Ключ подобрал. Хорошо, у этих модерновых шкафов замки стандартные.

Н а д е ж д а. Ты удрал потихоньку! Вот номер!

Ф о т о г р а ф. А как бы я вырвался? Они знаешь как насели? Уже на рентген я был записан, и кровь взяли на анализ. У них это скоро! Уже и о путевках договорились, куда, значит, приговорят врачи... Такая деловая постановочка. До того запугали, что вещи почти все бросил, все зимнее там осталось, придется им пересылать... Ну, до зимы далеко!

Н а д е ж д а (хохочет). Вот номер, пришли домой... а тебя нет, только анализ крови есть... (Вдруг сообразив.) А зачем анализ? Тебе было так плохо?

Ф о т о г р а ф. Нашли, что неважно выгляжу.

Н а д е ж д а. Ну, разве?

Ф о т о г р а ф. Морда серая, говорят, и постарел очень.

Н а д е ж д а. Почему серая? Ничего она не серая! И ни капельки не постарел, такой же красавец! А как печень?

Ф о т о г р а ф. Жить можно. В дороге первое время на полной диете сидел, так совсем стало хорошо.

Н а д е ж д а. А задыхаешься определенно меньше. Что они выдумывают! Ты им не верь.

Ф о т о г р а ф. А я и не верю. Зачем я буду верить всяким гадостям. Я верю тебе, что я красавец мужчина.

Н а д е ж д а. Да, а мои письма! В Тамбов, до востребования. Ты не получил?

Ф о т о г р а ф. Понимаешь: вы уехали. А я перебрался ночевать к Косте в редакцию. А ребята запротестовали: приходим, говорят, на работу, а там ночлежка. Посетители, говорят, заходят, а у секретаря на диване храпит кто-то, неинтеллигентно. А я, ты же знаешь, хоть убей - не могу вскакивать чуть свет. Лучше буду всю ночь работать, сделайте одолжение. Ну, куда деваться? А, думаю, поеду пока что в Кустанай, кстати повидаю малышку. Зашел на почту, ничего вам, говорят, нет...

Н а д е ж д а. Письма - бог с ними. Чего жалко, это посылочку. Там пленка была, рамочки, - ну ладно. Сходим вместе и купим еще. Здесь в магазине все есть.

Ф о т о г р а ф. Транзисторы есть?

Н а д е ж д а. Ты хочешь транзистор?

Ф о т о г р а ф. Очень большое удобство.

Н а д е ж д а. Я не смотрела. Может, и есть. Посмотрим вместе.

Они держатся за руки и сияют.

Витечка, мне прямо не верится!

Ф о т о г р а ф. Что тебе не верится? Почему тебе не верится? Ты что, не знаешь, что мне без тебя никак? Она не знает, действительно! Я же без тебя - что? Я без тебя - не целый, я без тебя - половинка, понимаешь? Понимаешь? Половинка неприкаянная, никчемная, ни то ни се!

Н а д е ж д а. Я тоже. Я еще меньше. Я четвертинка. Даже голос куда-то пропадает.

Ф о т о г р а ф. А можно в этом городке заработать?

Н а д е ж д а. Боюсь, Витечка... Есть, правда, многотиражка.

Ф о т о г р а ф. Что многотиражка!

Н а д е ж д а. Есть фотоателье. По-моему, его тут на всех хватает.

Ф о т о г р а ф. Ты скажи твоим родственникам и знакомым, что так, как я, их никто не снимет. Запечатлею на века. И обойдется недорого.

Н а д е ж д а. Братьям будет неприятно.

Ф о т о г р а ф. Почему?

Н а д е ж д а. Почему-почему. Вот они такие. Чего ты смотришь, а твои сыновья - не такие?

Ф о т о г р а ф. Странно. Странные люди - мои сыновья и твои братья. А? Ничего, не горюй, скоро наши дела в гору пойдут!

Н а д е ж д а. Серьезно?

Ф о т о г р а ф. Слушай. Затевается монументальнейший фотоальбом - по новостройкам. Москва будет издавать...

Из дома выходит Е в г е н и й, за ним О л ю н я.

Е в г е н и й. Здорово, брат. С приездом.

Ф о т о г р а ф. Спасибо.

Е в г е н и й. Соскучился по своим?

Ф о т о г р а ф. Погостили - хватит.

Е в г е н и й. Опять в дальние странствия?

Ф о т о г р а ф. Профессия, брат, такая. (Угощает Евгения сигаретой.)

Е в г е н и й. Профессия или предрасположение характера?

Ф о т о г р а ф. А кто его знает. То ли профессия от характера, то ли характер от профессии. Дело путаное, разбираться - времени жалко.

Е в г е н и й. Времени - это пожалуй. Времени, верно, у нас не так много.

Ф о т о г р а ф. То-то и оно.

О л ю н я (мягко). Я тебе поставила раскладушку. Покушаешь и ляжешь отдохнуть.

Ф о т о г р а ф. Правильно, дочка.

О л ю н я. И тебе нужно побриться.

Ф о т о г р а ф. Правильно, большая дочка! Видишь, как я тебя слушаюсь, видишь? (Достает из авоськи бритву.)

Е в г е н и й. Сейчас там мои хозяйки стол готовят, как на Первое мая. Чокнемся с тобой...

Ф о т о г р а ф. Чокнемся, чокнемся.

Н а д е ж д а (радостно). Споем в честь встречи...

Ф о т о г р а ф. Давненько я не пел. А ну, попробуем. (Запевает вполголоса, дирижируя бритвой.) "Станет Марусеньку свекор бранити..."

Н а д е ж д а (тихонько вторит). "Свекор бранити, свекрова корити..."

О б а. "Свекор бранити, свекрова корити - где ж ты, Марусенька, долго гуляла..."

15

Вечер. Т у с я в своем окне. Осторожно насвистывает Надеждин мотив:

(См. прилагаемый рисунок Sobs4504.gif)

В а д и м появляется под окном.

Т у с я (тихо). Ты догадался, что это я тебя зову?

В а д и м. Да.

Т у с я. Почему ты догадался?

В а д и м. Не знаю. Догадался.

Т у с я. Едешь?

В а д и м. Еду.

Т у с я. Уложился?

В а д и м. Долго ли там, рюкзак... А как же ты? Туся?

Т у с я. По-твоему, я могу сейчас ехать? Когда я его чуть не убила.

В а д и м. Как он сегодня?

Т у с я. Он со мной ночью разговаривал ласково... (Заплакала.) Я вспоминаю, как он меня маленькую гулять водил... игрушки покупал... аквариум с рыбками...

В а д и м (терпеливо). Сейчас что надо: отправить документы, и все. Пока еще напишут, что ты допущена.

Т у с я. Ничего такого, что для него - нож в сердце, ничего, ничего!

В а д и м. К сожалению, что бы ты ни сделала по своему усмотрению, для него будет нож в сердце. Такое сердце. Признает свободу выбора только для себя. Ты должна понять. Хочешь, я отвезу документы? Он к августу уже поднимется.

Т у с я. А вдруг еще не поднимется?

В а д и м. Во всяком случае, дело будет идти на поправку. Давай документы и заявление. Туся! Ты засядешь возле него на вечные времена?

За сценой - поющие голоса Н а д е ж д ы и ф о т о г р а ф а.

Давай их сюда!

Т у с я. А вдруг!

В а д и м. Давай!

Т у с я. Димочка...

В а д и м. Чудачка, ну в конце концов: чем ты рискуешь? Всегда можешь отказаться. И от института... и от Ленинграда... и от меня.

Туся отходит от окна. Вадим ждет.

Т у с я (возвращается с пакетом). Адрес на конверте.

В а д и м (подставив руки). Бросай!

Т у с я (бросает пакет, быстро). Если я не смогу завтра прийти проводить...

В а д и м (быстро). Дашь телеграмму заранее, когда поедешь. Слышишь?

Т у с я. До свиданья!

В а д и м. До свиданья!

Пение за сценой удаляется.

1967