За последнюю тысячу лет лучшие мастера ездили за границу для изучения дао. Они были сильнее Юэ Шаньцзяня, но все равно называли его «Первый брат».
Это было связано не с его возрастом, а, скорее, с его ответственностью и долгом за границей.
«Клэнк!» Аура молодого монарха не могла пройти сквозь нерушимый меч Дао.
Были слышны гимны меча, и он фактически оттеснил свет.
«Первый брат». Лицо молодого монарха помрачнело.
Юэ Шаньцзянь махнул рукой и сказал: «На этом все заканчивается. Все, уходите».
«Первый брат, позволение ворам разгуляться снизит престиж Зала Заграницы». Молодой монарх не хотел сдаваться.
Он мудро проигнорировал действия Божества и вместо этого сосредоточился на «ворах».
«Заграница — воспитательное заведение для всех, будь то святой или злодей. Из-за этого пустяка не пострадает непреходящий престиж Зарубежья». Шаньцзянь ответил.
Он говорил спокойно, но уверенно и расшевелил толпу. Это было действительно правдой, поскольку бесчисленное количество лучших мастеров раньше учились за границей.
В длинной истории, естественно, были и отвратительные злодеи. Однако подорвало ли это репутацию и престиж Зарубежья? Нет, к нему продолжали присоединяться культиваторы с нижних континентов.
Это было гостеприимное Зарубежье — нечто отличное от любой секты или царства. Ни один культиватор никогда не сделает его более известным или уменьшит его популярность.
Даже если бы сегодня здесь, в Зарубежье, были воры и злодеи, это просто не имело бы значения.
«Но Первый Брат, злодеев и воров следует преследовать». Молодой монарх все еще пытался занять высокие моральные позиции.
«Сияющий молодой монарх». Шаньцзянь посмотрел на него и сказал: «Божество должно прекратить свою деятельность прямо сейчас за границей. Это моя воля и воля академии. Передай это послание предкам».
Он сразу перешел к делу, вместо того чтобы бегать по кругу с юным гением. Кроме того, академия никому не давала лица, независимо от их происхождения и поддержки.
«Первый брат, ты хочешь защитить воров?» — спросил молодой монарх.
«Если вас что-то не устраивает, вы можете уехать за границу. Академия не ограничивает студентов в том, что они хотят, но и не приветствует нарушителей спокойствия». Шаньцзянь ответил, подразумевая, что последствием может быть изгнание.
Это смутило молодого монарха. Все сразу затихли.
Выехать за границу было довольно легко. Достаточно было пройти быструю регистрацию. Причина тоже не имела значения; даже нищие могли приходить сюда в поисках еды.
Изгнания просто не было в истории. В конце концов, если людям здесь ненавистно, они могут просто уйти. В некотором смысле изгнание было бы чрезвычайно редким — потенциально беспрецедентным — и унизительным. Все на нижних континентах услышат об этом и посмеются над ними.
Также могут распространяться слухи об обстоятельствах, правда это или нет. Поскольку отвратительные злодеи пришли сюда, не будучи выгнаны, что нужно было сделать, чтобы понести это наказание?
Поэтому молодой монарх не хотел позора. Это унижение преследовало его всю жизнь.
Его друзья, Хватка Меча и Ореол, тоже не вмешивались. Их происхождение не имело значения, поскольку даже Conceal Conqueror подчинялся здесь правилам.
В конце концов, молодой монарх один раз нахмурился, прежде чем уйти. Выбрасывать яростные слова было бесполезно, потому что академия показала свою позицию, не позволяя Божеству продолжать свои поиски.
— Это дело окончено, расходитесь. Шаньцзянь сказал толпе и ушел.
Обе фракции склонились в его сторону, так как знали, что он всего лишь выполняет свой долг. Раньше он никогда не проявлял фаворитизма ни к одной из сторон.
Толпа рассеялась, оставив Ли Ци Ё и остальных позади.
«Юный дворянин, мы только что защитили вас, разве это не большой вклад? Если у тебя есть что-нибудь хорошее, ты должен поделиться этим с нами». Мин Ши подмигнул ему.
«Большой вклад? Нет, так и должно быть. Если Люди не проявят солидарности, они заслуживают издевательств со стороны Расы». Ли Ци Е усмехнулся.
— Ты прав, молодой дворянин. Юн-Юн ответила.
В начале, если бы ученики из Народа проявили достаточно мужества и солидарности, чтобы остановить поиски Божества, этого бы не произошло.
«Какой скупой». Минг Ши мило пробормотал.
Пока беседа продолжалась, подошла девушка с россыпью веснушек на лице. Хотя ее одежда была скромной, а черты лица ничем не примечательными, ее глаза поражали, когда она пристально смотрела на Ли Ци Ё.
Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления