Онлайн чтение книги Влюблен в идиота You But Love Him
Сводный брат Глава 2

Цзянь Суйин решил не ходить на работу пару дней, пока у него болела лодыжка. Идеальная причина.

За день до вступительных экзаменов Суйин лежал на диване и смотрел фильм. Его телефон зазвонил и он посмотрел на входящий вызов. Это был Цзянь Суйлинь. Суйин не стал отвечать, а просто отключил звук. Но его младший брат не сдавался и продолжал звонить.

— Что случилось? — Суйин принял вызов. В его голосе слышалось раздражение.

— Гэ, Ли Юй сказал, что ты повредил ногу.

— Легкое растяжение.

— Тебе сейчас лучше? Ты сегодня ел?

— Ты думаешь, я морю себя голодом?

— О тебе есть кому позаботиться?

— У меня не гемиплегия[1] и я не инвалид. Я просто подвернул ногу. Мне не нужна ничья забота, — Цзянь Суйин пропустил несколько сцен фильма, что он смотрел, отчего его раздражение усилилось. — Если тебе больше нечего сказать, то разговор окончен, я отключаюсь, — в нетерпении произнес он.

Гемиплегия — полная потеря возможности произвольных движений (паралич) в ноге и руке с одной стороны тела.

— Гэ!

— Что еще?

— Тебе нужны лекарства? Может, сделать массаж? Если ногу не лечить, то на ее восстановление уйдет не менее двух недель.

— Все это слишком хлопотно. Через несколько дней все пройдет само.

— Как насчет того, чтобы я принес тебе лекарства? В нашей баскетбольной команде часто бывают травмы, поэтому я знаю, что нужно делать.

— Нет! Завтра у тебя вступительный экзамен в колледж, перестань так глупо тратить время, — Цзянь Суйин редко брал отгулы на работе, поэтому оставаться дома и отдыхать в одиночестве для него было чрезвычайно комфортно. Он не хотел видеть своего брата, который его раздражал, поэтому отказался.

— Учитель сказал не повторять ничего больше в эти дни, поэтому сейчас я дома, отдыхаю. Я могу прийти и повидаться с тобой.

— Если я сказал нет, то это значит нет!

— Гэ…

— Ты меня раздражаешь! Я устал от того, что ты такой глупый и сверхчувствительный!

Цзянь Суйлинь тут же проглотил слова, которые намеревался сказать.

— Завтра у тебя вступительный экзамен. Сдай его хорошо, чтобы семья Цзянь не потеряла свое лицо. Не опозорь нас, — поспешно произнес Суйин и сбросил звонок. Он взял лежавшие на столе закуски и продолжил смотреть фильм.

На самом деле, нога Цзянь Суйина уже почти не болела. Небольшое растяжение это уж не такая большая проблема. Он просто воспользовался возможностью, чтобы немного отдохнуть. Настроение Суйина было хорошим, но после звонка Суйлиня оно испортилось. Это же Ли Юй повредил ему ногу! Это он должен лично позаботиться о нем. Но вместо него позвонил этот сопляк Суйлинь! Странно было бы, если Цзянь Суйин не разозлился.

Перед глазами всплыл образ Ли Юя с покрасневшими ушами и бегающим взглядом. Цзянь Суйин подумал, что было бы хорошо вновь увидеть его перед собой воочию, а не предаваться воспоминаниям. Он тут же поставил фильм на паузу. В его огромной квартире стало тихо. Давящая пустота вдруг стала ощутима и в квартире стало невыносимо находиться одному.

Цзянь Суйин дотянулся до мобильника и набрал номер Цзянь Суйлиня.

— Гэ, — мгновенно ответил младший брат.

— Хорошо.

— Гэ, ты… ты хочешь, чтобы я пришел?

— Нет! Я хочу съесть Ма Сяо.[2]

[2] Раки, приготовленные в 13 видов специй.

— Мне заказать их или приготовить самому?

— Я не хочу есть дома. Приедь ко мне и отвези меня в Гуйцзе [3]

[3] Гуйцзе (簋簋) или «Улица призраков» — популярная улица в Пекине с более чем ста ресторанами, предлагающими разнообразные блюда из разных частей Китая, охватывающая две станции метро Dongzhimen и Beixinqiao.

Какое отношение еда имеет к призракам? Во времена династии Цин ворота в Дунчжимене использовались для перевозки трупов на окраину Пекина для захоронения. Естественно, Дунчжимен стал центром похоронного бизнеса. Из-за гробов, размытого и тусклого освещения и теней от масляных ламп в те времена жуткую улицу окрестили «Улицей призраков». Позже, когда улица больше не служила своему конкретному назначению, в этом районе появились другие виды бизнеса, хотя, казалось, ни один из них не преуспел, кроме продовольственного бизнеса, который особенно хорошо процветал по ночам. Название улицы было изменено на «Гуйцзе (簋街)», где «гуй (簋)» по-прежнему имеет то же произношение, что и «призрак (鬼)», хотя иероглиф «гуй (簋)» совершенно другой, что означает контейнер для еды.

— Хорошо, я сейчас приеду.

— Эй, позвони Ли Юю.

— А… позвонить Ли Юю?

— Приведи его, да!

— Для чего? — Цзянь Суйлинь на мгновение замолчал, а потом все же нерешительно спросил.

— Он внук семьи Ли, — Цзянь Суйин не ожидал такого вопроса, поэтому немного растерялся, но затем уверено ответил, — нет ничего плохого в том, чтобы с ним поладить. У вас хорошие отношения. Я позже хотел обсудить кое-что с его старшим братом. Возможно, он мне поможет с землей в Бэйхае.

— О, но я не знаком с его старшим братом. Мы встречались с ним всего несколько раз.

— Я тоже не знаком. Но сейчас есть шанс познакомиться с ним через Ли Юя. Позови его вместе пообедать.

— Хорошо.

Как только Цзянь Суйин закончил разговор, его телефон зазвонил снова. Он посмотрел на экран и увидел, что это опять номер Цзянь Суйлиня.

— Что еще?

— Суйин, — голос в трубке принадлежал его отцу.

— Папа?

— Суйлинь собирается к тебе?

— Да.

— Я сказал ему, чтобы он взял с собой кое-какие вещи, чтобы остаться у тебя на ночь.

— Зачем ему нужно оставаться здесь? — Цзянь Суйину это совсем не понравилось.

— Район города, в котором ты живешь, находится недалеко от экзаменационного центра. Поскольку все студенты завтра сдают вступительный экзамен, пробка определенно будет серьезной. Что произойдет, если он прибудет туда поздно?

— Разве он не сказал тебе, что у меня растяжение? Я не смогу его отвести.

— Я знаю это. Он возьмет такси.

— Папа, у меня нет места, где бы он мог остановиться.

— Блять, — отец цокнул языком, — в чем проблема, если твой младший брат останется у тебя? Почему у тебя столько возражений? Это же всего на одну ночь.

Цзянь Суйин закатил глаза.

— Суйин, вы оба уже совсем взрослые, — отец несколько секунд молчал. — Несмотря ни на что, он твой брат. Когда мы умрем, вы двое будете полагаться только друг на друга. Ты понимаешь?

Поскольку его отец с самого начала хотел, чтобы у двух братьев были хорошие отношения, он часто искал способы, которые позволили бы им проводить время вместе. Но на самом деле все это было бесполезно. Цзянь Суйин хотел спросить своего отца, правда ли тот не понимает, почему он не хочет, чтобы рядом с ним был его брат. Поскольку его отец не заботился о нем и позволил этой женщине вмешаться в его семью и заставил его мать оказаться в такой ситуации, Цзянь Суйлинь никогда не сможет быть ему нормальным братом. В этой жизни это было невозможно. Тот факт, что он может спокойно общаться с Суйлинем, уже считается щедрым с его стороны.

— Хорошо, хорошо. Пусть будет по-твоему.

Его отец удовлетворенно хмыкнул и уже собирался повесить трубку, когда Цзянь Суйин снова заговорил.

— Папа, скажи сяо Линь-цзы, чтобы он позвонил и внуку лао Ли. Поскольку у меня здесь много места, почему бы мне просто не отправить их обоих завтра?

— Он тоже может остаться у тебя, да?

— Просто спроси. И его отец, и старший брат обладают большой властью. Возможно, если что-то всплывет, их помощь будет полезной. Но в любом случае, нет ничего плохого в том, чтобы иметь с ними хорошие отношения.

— Хорошо. Я попрошу Суйлиня спросить его.

Когда звонок завершился, Цзянь Суйин с нетерпением ждал того, что Ли Юй останется у него на ночь — в противном случае все это было бы бессмысленно.

Цзянь Суйин прождал дома больше часа, валяясь на диване. Только когда его веки медленно опустились, поглощая его в дремоту, наконец раздался звонок в дверь. Конечно же, Суйлинь привел с собой Ли Юя. И это мгновенно сделало Суйина счастливым.

Как только Цзянь Суйлинь вошел, он с беспокойством посмотрел на брата.

— Гэ, как твоя нога? Позволь мне взглянуть.

— В этом нет необходимости, все в порядке. Какой тебе смысл смотреть? Разве ты врач?

— Дай мне взглянуть. Я захватил с собой немного масла. Позволь мне сделать тебе массаж.

— Нет! Не надо. Просто заходи и садись, — вежливые слова Цзянь Суйина были полностью адресованы только Ли Юю.

— Цзянь-гэ, как твоя нога? — поздоровавшись, спросил Ли Юй.

— Ничего серьезного.

Цзянь Суйлинь помог ему сесть. Он настоял на том, чтобы все же посмотреть ногу. Поначалу Цзянь Суйин сопротивлялся. Однако он подумал, что демонстрация его распухшей лодыжки, похожей на распаренную булочку, может вызвать у Ли Юя чувство вины. Он решил, что позволит им посмотреть, поэтому великодушно поставил ногу на диван.

— Гэ, ты был в больнице? — спросил Цзянь Суйлинь, задирая штанину.

— Нет. Зачем мне в больницу? Через несколько дней все будет хорошо.

— Это никуда не годится. Если ее не лечить должным образом, ты долгое время не сможешь водить машину, — Суйлинь достал маленькую бутылочку с маслом. — Я сделаю тебе массаж. Это будет немного больно, просто потерпи.

Прежде чем Суйин успел что-либо сказать, Цзянь Суйлинь уже открутил крышку и вылил немного масла на ногу. Все, что он хотел сказать, застряло у него в горле.

Цзянь Суйлинь осторожно положил его ногу к себе на колени и начал мягко массировать, добавляя немного больше силы то здесь, то там, все время придерживая его лодыжку.

Ли Юй сидел в стороне и наблюдал за происходящим. Его тело казалось напряженным, и независимо от того, как он сидел, он чувствовал себя некомфортно. Он не понимал, почему Цзянь Суйлинь был так добр к такому брату — до такой степени, что даже заискивал перед ним.

Он всегда знал, как Цзянь Суйин относился к Суйлиню. Обиды Цзянь Суйина на своего отца и мать Цзянь Суйлиня не имели ничего общего с самим Суйлинем. Однако Цзянь Суйин упрямо вымещал весь свой гнев на брата с тех пор, как он был еще ребенком. У Ли Юя всегда было предвзятое мнение о Суйине. Что еще больше злило его — независимо от того, как Цзянь Суйин обращался с братом, тот всегда говорил, что его гэ очень добр с ним и снова отзывался о нем с похвалой и блеском в глазах.

Каждый раз, когда он видел, как Цзянь Суйин высокомерно приказывает Суйлиню, Ли Юй сразу же думал, что Суйлинь не заслуживает такого.

Но Цзянь Суйин совсем этого не чувствовал и так не думал.

По его мнению, как бы Суйин ни издевался над ним, для Цзянь Суйлиня было нормально угождать ему. Он был старшим сыном семьи Цзянь, тем, кто зарабатывал деньги и занимался всеми деловыми вопросами, — многие в семье зависели исключительно от его тяжелой работы, в то время как их отец жил свободно и в свое удовольствие, как император. Теперь, когда их дед стар, отец был главой семьи, и вторым, кто мог решать что-либо, был он. Не дай Бог, чтобы однажды что-то случилось с его отцом, у Суйлиня было бы последнее слово в семье Цзянь. О матери Цзянь Суйлиня даже и упоминять не стоило. Никто в семье Цзянь особо не заботился о ней. Когда придет время, мать и сын захотят жить хорошей жизнью. Им придется смотреть в лицо Цзянь Суйина, умоляя его. Суйлинь не был глуп. Он понимал, что ради своего будущего он пойдет на все.

Поэтому, когда Ли Юй в последний раз сказал, что Цзянь Суйлинь боготворит его, Суйин подумал, что это смешно. Цзянь Суйлинь очень хотел, чтобы такой человек, как Цзянь Суйин, никогда не существовал в этом мире.

— Эй, эй, мне больно! Твои маленькие руки слишком грубые, — закричал Суйин. Сила, с которой Суйлинь массировал, становилась нестерпимой.

— Если не больно, значит, не эффективно. Этот массаж помогает улучшить кровообращение.

— Ладно, ладно… хватит! Это чертовски больно! Достаточно уже! Не делай больше! — закричал Суйин.

— Гэ, просто потерпи еще немного, чтобы быстрее прийти в форму…

— Черт возьми, я хочу постепенно выздоравливать. Прекрати! Не делай! — Цзянь Суйин отдернул ногу.

— Гэ, пожалуйста, потерпи еще немного, хорошо? — Цзянь Суйлинь вцепился в его ногу и начал уговаривать.

— Нет! — Цзянь Суйин ударил его ногой в живот. На самом деле он не использовал никакой силы, это просто была возможность, чтобы отдернуть свою ногу.

— Что ты творишь? — Ли Юй больше не мог на это смотреть. Он подошел к братьям. — Суйлинь делает это для твоего же блага.

Оба замерли, услышав голос Ли Юя.

Метод общения двух братьев был так называемым «один готов ударить, а другой готов терпеть» — к этому они уже давно привыкли.

— Ли Юй, — тревожно окрикнул его Цзянь Суйлинь.

Поняв, что он потерял контроль и забыл о своих манерах, Ли Юй нахмурился и снова сел.

Цзянь Суйин тоже нахмурился, не понимая, из-за чего он так злится. Он тщательно обдумал произошедшее только что: было ли это потому, что он пнул сяо Линь-цзы? Он скривил губы и честно подумал, что для братьев это была не проблема. Он не ожидал, что Ли Юй будет таким преданным.

— Гэ, разве ты не хотел съесть Ма Сяо? — Цзянь Суйлинь схватил полотенце и вытер ногу брату.

— Ты уже получил свои водительские права?

— Получил.

— Хорошо. На какой машине ты хочешь ехать завтра в школу?

— Гэ, тебе решать.

— Хорошо, посмотрим, как ты справишься с экзаменом. Если ты хорошо сдашь, гэ купит тебе хорошую машину.

— Спасибо, гэ.