Онлайн чтение книги Влюблен в идиота You But Love Him
Чистильщик креветок Глава 2 часть 2

Цзянь Суйин всегда любил острых раков. Его мама особенно любила острую пищу — когда он был ребенком, она часто брала его с собой в рестораны. Ее нежные руки снимали панцирь, прежде чем положить их в тарелку для него. Но его отец никогда не ходил с ними, заявляя, что это «грязно». Чаще всего его родители ссорились из-за таких поверхностных и безболезненных вопросов.

Его мама была дочерью влиятельной семьи, чьи предки накопили довольно большой финансовый запас. Во время войны они пожертвовали тонну золота Коммунистической партии. А когда началась Война Сопротивления японской агрессии[1], амбициозное и целеустремленное молодое поколение присоединилось к стороне сопротивления. Они не сильно пострадали во время Культурной революции[2] так как были обо всем заранее осведомлены.

[1] Война сопротивления японской агрессии (Вторая китайско-японская война 1937-1945) — конфликт, разразившийся, когда Китай начал полномасштабное сопротивление расширению японского влияния на своей территории (которое началось в 1931 году). Войну, которая оставалась необъявленной до 9 декабря 1941 года, можно разделить на три фазы: период быстрого японского наступления до конца 1938 года, период фактического застоя до 1944 года, и заключительный период, когда контратаки союзников, главным образом союзников с Тихого океана и на родных островах Джапэна, привело к капитуляции Джапэна.

[2] Культурная революция — в полном объеме Великая пролетарская культурная революция, китайский (Пиньинь) Учаньцзедзи Вэньхуа Дагемин или (латинизация Уэйда-Джайлса) Ву-чань Чи-чи Вэнь-хуа Та Кэ-мин, переворот, начатый председателем Коммунистической партии Китая Мао Цзэдуном во время его последнего десятилетия у власти (1966-1976), чтобы возродить дух китайской революции. Опасаясь, что Китай будет развиваться по советской модели, и беспокоясь о своем собственном месте в истории, Мао поверг города Китая в хаос в монументальной попытке обратить вспять происходящие исторические процессы.

Дедушка Суйина по отцовской линии был другим. На протяжении восьми поколений их семья состояла из бедных фермеров. Однако это не помешало им сохранить свое достоинство и придерживаться строгих моральных норм.[3] Когда дед был моложе, его семья была настолько бедна, что они не могли позволить себе носить хорошую одежду или нормально питаться. Это в конечном итоге заставило дедушку последовать за революционной партией. Никто никогда не ожидал, что он доберется до каких-то высот и займет определенное положение.

[3] 根正苗紅 — Обычно в китайском языке слова из четырех символов являются идиомой, но в данном случае это не так. Это, скорее, описание набора персонажей. Эти символы означают: человек, родившийся в семье рабочего класса или фермера, но считающийся хорошим, добросердечным, честным по натуре человеком с хорошей моралью, достоинством, а не извращенным и злым. У них нет ожиданий относительно своего статуса, или они не должны родиться в богатой семье, чтобы быть чистыми. Другими словами, у них есть достоинство и доброе сердце, их взгляд позитивен, а не извращен, какими бы бедными они ни были.

Дед Суйина по отцовской линии и дед со стороны матери подружились не только внутри партии, но и за ее пределами. Так маму Цзянь Суйина вынудили выйти замуж и таким образом объединить две семьи.

Кто бы мог подумать, что все в конце концов станет таким? Из-за нежной и послушной натуры его мать оказалась в невыгодном положении.

После тех ужасных событий и всего дерьма, которое в итоге произошло, дед Цзянь Суйина по отцовской линии больше не смог смотреть в глаза деду по материнской линии. Он перестал интересоваться семейными делами и уехал в сельскую местность заниматься сельским хозяйством.

После смерти матери Суйина его дед по отцовской линии в течение почти пяти лет не разговаривал со своим сыном, отцом Суйина. Только после того, как дед Цзянь Суйина по материнской линии скончался — и Цзянь Суйин вырос, — отец и сын все же помирились.

Когда Суйин был ребенком, он ненавидел эту женщину (мать Суйлиня) и своего отца всем своим существом.

В то время он бунтовал. Он делал все, чтобы заставить отца потерять перед ней свое достоинство и почувствовать себя несчастным.

Суйин вспомнил, как однажды бросил Цзянь Суйлиня в бассейн, обвязав его руку веревкой. Младшему брату тогда было лет семь-восемь. Суйин присел на корточки у края бассейна и наблюдал, как тот барахтается в воде. Насмотревшись, как тот вдоволь наплескался, Суйин вытащил его и повторил процесс еще три или четыре раза.

Позже, когда об этом стало известно, отец жестоко избил Суйина до такой степени, что он не смог вставать с постели на протяжении последующего месяца.

И это было не самое страшное, что он тогда делал. И вообще, чудом уже было то, что он не убил Цзянь Суйлиня и не был забит до смерти своим же отцом.

Теперь, в его возрасте, у него больше не было никакого интереса заниматься чем-то подобным. Вспоминая то время, когда он был маленьким, Суйин понимал, что его действия были импульсивными и необоснованными. К тому же Цзянь Суйлинь как-то особенно выражал свою заботу, и это тоже бесило. Так что Суйин искренне думал, что то, как он обращался с братом сейчас, уже довольно хорошо. И это не говоря уже о том, что в течение последних двух лет Цзянь Суйин лично обучал Цзянь Суйлиня деловым навыкам и тонкостям ведения бизнеса: как спекулировать акциями[4] и инвестировать, а также финансово поддерживал младшего брата общей суммой более чем на два миллиона юаней.

[4] спекулировать акциями — это покупка набора активов (товара, товаров или недвижимости) в надежде, что он станет более ценным в ближайшем будущем. В финансах спекуляция — это также практика участия в рискованных финансовых операциях в попытке получить прибыль от краткосрочных колебаний рыночной стоимости торгуемого финансового инструмента, вместо того, чтобы пытаться извлечь выгоду из базовых финансовых атрибутов, воплощенных в инструменте, таких, как прирост капитала, дивиденды или проценты.

Поэтому тот факт, что Цзянь Суйлинь хорошо относился к нему, Суйин воспринимал как обязанность — своего рода почтение.

Цзянь Суйлинь ловко очищал раков и креветки, а Цзянь дашао ел их по одной.

— В этом ресторане готовят вкусно. Сяо Линь-цзы, очисти немного и для Ли Юя.

— Я могу сделать это сам, — спокойно ответил Ли Юй.

— Просто не трогай, они горячие. Пусть он это сделает.

— Я привык все делать сам, — ответил Ли Юй. Он дотянулся до одного рака и стал его очищать. На его лице не отразилось никаких эмоций, но внутри вспыхнуло бушующее пламя гнева. Ему особенно было противно то, что Цзянь Суйин приказывал Суйлиню.

В глазах Ли Юя Цзянь Суйлинь обладал некой элегантностью, которая была редкостью для мальчиков его возраста. Он был нежен и вежлив с другими, что делало его отношения со всеми в школе исключительно хорошими. Даже его отец говорил, что этот ребенок знает, как себя вести, он совершит великие дела в будущем.

В течение почти десяти лет Ли Юй с нетерпением ждал возможности снова увидеть Цзянь Суйлиня, и теперь, когда он мог общаться с ним каждый день, он был по-настоящему счастлив. Для него это общение было драгоценным. Но вот Цзянь Суйин небрежно обращался с младшим братом, словно со слугой, приказывая ему все, что только заблагорассудится.

Это было похоже на то, что когда ты что-то воспринимаешь слишком хорошо и в твоих глазах это некая драгоценность. Ты будешь удовлетворен уже тем, что просто взглянул на свое сокровище. Но вот в глазах других то, что ты воспринимаешь как жемчужину,

выглядит как простой камень, которым придавливают крышку банки маринада. Этот камень можно использовать, но можно и оставить его нетронутым лежать в сторонке. Этот огромный психологический разрыв наполнял Ли Юя большим чувством обиды и негодования по отношению к Цзянь Суйину.

Цзянь Суйин, казалось, не расслышал иронии в его словах, делая глоток пива Яньцзин.[5]

[5] Яньцзинское пиво. Пивоваренная компания основана в 1980 году в Пекине, Китай. Yanjing Beer официальное пиво, подаваемое на государственных банкетах.

— Вам двоим не следует есть слишком много острого. Я боюсь, что ваши желудки не смогут этого вынести. Кроме того, не пейте слишком много алкоголя, он слишком холодный. Вы можете есть до тех пор, пока будете уверены, что завтра ваше состояние будет нормальным. Не подхватите диарею или что-нибудь еще, что не позволит вам хорошо отдохнуть.

— Не волнуйся, гэ, — Цзянь Суйлинь улыбнулся и кивнул головой.

— Ты нервничаешь? — спросил Цзянь Суйин.

— Нет.

— О, правда?

— Правда. Я морально готов, — улыбнулся Цзянь Суйлинь.

— Ли Юй, а ты нервничаешь? — улыбаясь, спросил Цзянь Суйин.

— Я ничего не чувствую, — покачал головой Ли Юй.

— Ты смелый и это не плохо. Когда я сдавал вступительные экзамены в колледж, я тоже совсем не нервничал. Это потому, что я с самого начала знал, что у меня не будет хороших результатов, но это не имело для меня значения. Мне не нужно полагаться на диплом, чтобы зарабатывать на жизнь.

— Гэ, ты умный. У тебя острый ум, — сразу же ответил Цзянь Суйлинь.

— Это правда. Но ты другой, у тебя были хорошие оценки с самого детства. Семья возлагает на тебя еще большие надежды. Позже ты можешь заняться политикой или бизнесом. Пока трудно сказать что-то наверняка. Поступление в хороший колледж очень полезно для твоей будущей карьеры. Так что завтра ты должен сдать хорошо. Если ты сможешь поступить в университет…

Цзянь Суйлинь посмотрел на него с большим ожиданием.

— Если ты поступишь, то проси у меня все что хочешь.

Глаза Цзянь Суйлиня заблестели, но он ничего не сказал.

— Ты еще не думал об этом? — рассмеялся Цзянь Суйин. — Просто имей это в виду. Как только ты точно будешь знать, что хочешь, мы сможем поговорить об этом снова.

— Спасибо, гэ.

— Куда вы двое хотите пойти после экзамена? Гэ отвезет вас куда захотите, — Цзянь Суйин снова посмотрел на Ли Юя.

Ли Юй взглянул на Цзянь Суйлиня и промолчал. Скоро должны были начаться летние каникулы, которые он ожидал, и было бы здорово, если бы он мог провести их с Суйлинем. Только вот он точно не хотел видеть Цзянь Суйина.

— Гэ, ты хочешь пригласить нас куда-нибудь? Разве тебе не нужно работать? — взволнованно спросил Суйлинь.

— Я сам себе босс. Кому как не мне решать, на работу идти или отдыхать?

— Гэ, я поеду куда тебе угодно.

Задумавшись об этом на мгновение, Цзянь Суйин на самом деле не знал, куда поехать. Если бы он мог просто взять с собой только Ли Юя, то в его маршруте было бы много романтических мест, но вот со своим собственным братом… может быть, в парк развлечений?

Цзянь Суйин взглянул на Ли Юя. В его глазах была жадность. Он с нетерпением ждал того момента, когда сможет остаться с Ли Юем наедине.

Несмотря на то, что кондиционер работал на полную мощность, тела всех троих покрылись испариной и потом. По мере того, как пряные креветки и острые раки исчезали с больших тарелок, губы мужчин становились красными от специй.

Способность пить у Цзянь Суйина была выработана годами. Напиться ему было нелегко. Но эффект алкоголя был легко заметен на его лице, оно уже слегка покраснело. Сегодня Цзянь Суйин пил больше, чем обычно. Глядя на него, казалось, что не только тело у него покраснело, но даже пальцы ног приобрели розовый оттенок.

Цзянь Суйлинь и Ли Юй не пили. Они просто тупо смотрели, как Цзянь Суйин выпивает очередную порцию алкоголя и как оттенок его кожи постепенно приобретает красноту.

Цзянь дашао был модным геем, он любил одеваться красиво. Его одежда всегда соответствовала моде. Сегодня, собираясь выйти из дома, он надел бежевый свитер с большим v-образным вырезом. Этот вырез открывал его красивые и гладкие мышцы груди, которые обычно были спрятаны. Сейчас его слегка розоватая кожа и блестящие от выпитого глаза делали его максимально соблазнительным. За последние десять минут официантки, которые подходили к столу, не осмеливались взглянуть на него открыто. Вместо этого они застенчиво опускали глаза и быстро убегали.

Цзянь дашао совершенно не подозревал о вышедших из-под контроля своих мужских гормонах. Единственная причина заключалась в том, что перед ним уже был привлекательный мальчик. У него и в мыслях не было оглядываться по сторонам, чтобы посмотреть, есть ли в помещении другие симпатичные парни. Естественно, он не знал, как смотрят на него окружающие его люди.

Ли Юй сидел рядом с Цзянь Суйином. Когда Суйин приблизил свое лицо, чтобы сказать ему что-то, Ли Юй почувствовал запах его тела, который проник ему в нос. Запах одеколона, смешанный с алкоголем… честно говоря, запах был весьма специфический. Он вызывал у Ли Юя особую сенсорную стимуляцию и чувство возбуждения. Ли Юй не знал, как это описать, но… И хотя ранее не хотел пить алкоголь, но прямо сейчас ему вдруг захотелось немного выпить.

По мере того, как они вели разговор, у Ли Юя появились противоречивые чувства к Цзянь Суйину, и его прежде ярое сопротивление этому мужчине немного ослабевало. Цзянь Суйин был знающим и осведомленным человеком во многих областях — он мог объяснить все, что вы хотели знать, четко и логично. Еще оказалось, что он любил пошутить. Разговаривать с ним было очень интересно.

Прошло много времени, которое никто за едой не заметил. Цзянь дашао был навеселе. Он позволил себе сегодня расслабиться и много выпить.

Как только они добрались до дома, Цзянь Суйин вспомнил, что он еще не приготовил для гостей постельное белье. Такого рода пустяковое дело было не тем, что он хотел делать сам.

— Сяо Линь-цзы, расстели постельное белье в этих двух комнатах для гостей, — скомандовал Цзянь Суйин. Дав это указание, он доковылял до дивана и рухнул на него. — И налей мне воды.

Цзянь Суйлинь налил ему стакан воды и пошел в комнату, чтобы застелить постель.

— Я помогу тебе, — Ли Юй тоже последовал за ним.

Цзянь Суйин почувствовал, что у него закружилась голова. Он очень хотел спать. Но прежде чем провалиться в дрему, он услышал смех. Он открыл глаза, встал с дивана и пошел в комнату для гостей.

Облокотившись на дверной проем, он смотрел, как два подростка бьют друг друга подушками, громко смеясь.

Эти невинные и естественные улыбки могли затопить сердца любого, кто смотрел на них. Цзянь Суйин тоже не выдержал. Уголки его губ приподнялись в полуулыбке.