Онлайн чтение книги Закон Бессонницы The Law of Webnovels
2 - 81

Глава 81

Юн Чон Ён был наименее разговорчив среди нас, и он редко задавал мне такие вопросы. И особенно редко видели, чтобы он задавал вопросы один за другим. Я собрался с мыслями и с улыбкой покачал головой.

- Вообще я плохо себя чувствую. Чувствую, что меня вот-вот вырвет, если я что-нибудь съем.

- Окей. Позвольте мне попросить Ын Хена приготовить немного супа позже.

Затем Чон Ён плавно подтолкнул меня к кровати, словно призывая еще немного поспать. Я посмотрела на него с глупой улыбкой.

- Нет, тебе не нужно этого делать. Мои родители скоро вернутся... о! - Я остановила свой ответ, когда кое-что вспыхнуло у меня в голове. Я не только забыла купить кофе в зернах, но и вчера мы сильно поссорились.

Пока я забиралась в свою раковину, Юн Чон Ён снова озабоченно посмотрел на меня. Затем он положил руку мне на лоб. Когда я удивленно подняла голову, почувствовав, как его холодные пальцы коснулись моего лба, мои глаза встретились с его голубыми.

- Не очень хорошо себя чувствуешь? Может, принести тебе какие-нибудь таблетки? - Спросил он.

- О, в этом нет никакой необходимости.

- Хочешь поехать в больницу?

- Нет, просто... я вчера поссорилась с родителями.

- О. - Коротко ответил он и погрузился в молчание.

Судя по тому, что я знала, то, насколько бурно он отреагировал, могло смутить его самого. Его раскрасневшееся лицо выглядело милым и забавным, и я рассмеялась, но было тяжело сделать это.

Через мгновение я подняла руки, и потерла свое высохшее лицо. Юн Чон Ён удивленно уставился на меня. Боже, я убрала руки и сказала с грустью:

- О Господи... как же с ними помириться?

- Наверное, для них это очень важно.

- Да, так оно и было. Прошло уже три месяца с тех пор, как мы в последний раз так ссорились.

- О, ты хочешь сказать, что это первый раз, когда вы подрались после выпускных экзаменов в средней школе.

Когда Юн Чон Ён ответил так, словно сразу все понял, я снова смущенно потерла лицо. Да, все уже знали, что произошло. Драка произошла, когда я получила свой табель успеваемости.

Боже, черт возьми! Я тяжело вздохнула, почесывая голову.

- Господи, как же я могу с ними помириться? Мне совсем не хочется извиняться. Я ненавижу разговаривать с ними, видеть их и вообще все, что с ними связано.

Моя ненависть не была чем-то серьезным, но я намекала на то, что еще не готова их увидеть. Честно говоря, вся эта драка меня расстроила. Я каждый день говорила им, чтобы они не сравнивали меня с Ё Рён, но, когда борьба стала более интенсивной, я поняла, что они сравнивали меня с ней неизбежно.

В конце концов, я крикнула маме, что тогда она должна удочерить Бан Ё Рён. А моя мама ответила, что следовало бы это сделать. Таким образом, хотя мы и знали, что не имели в виду то, что говорили, наши замечания все равно причинили боль нам обеим.

Я довольно долго терла лицо, а потом перевела взгляд на Юн Чон Ёна. Он выглядел смущенным и не знал, что сказать.

Чон Ён сидел и думал. Он, должно быть, задумался о чем-то, что сможет меня утешить; однако, глядя на его озабоченный взгляд, я уже приободрилась.

Я взяла его за руку и слегка сжала ее. И он пристально посмотрел на меня.

- Эй, ты не должен быть таким серьезным. Другим людям трудно вмешиваться в дела чужой семьи.

- Да. - ответил Чон Ён с горькой улыбкой.

Я ухмыльнулась и сказала, глядя на пылающий закат:

- Я все еще незрелая.

- Почему?

- Я прочитала это из книги, - ответила я, потирая покрасневшие щеки. Это была фраза из недавно прочитанной мною книги по самосовершенствованию.

- Она сказала, что все, что происходит со мной, - это моя вина, и если я попытаюсь найти причину своей проблемы вовне, то ничего не смогу изменить. Поэтому поиск причины проблемы внутри меня и попытка измениться - это путь к прогрессу. Что-то вроде этого. Подобное кажется совершенно правильным.

“…”

- Я на самом деле не старалась на полную на экзамене. Моя мама была груба, потому что верила, что я могла сдать лучше. Так что всё не так уж и плохо, верно?

Если бы я сделала все, что в моих силах, это было бы поистине трагично. С этой мыслью я потерла щеки.

Когда я подняла голову, я увидела, что Чун Янг молча смотрит на меня. Неужели он повторяет мои слова в своей голове? - Удивилась я. Вот тогда-то он и надул губы.

- Иногда ты такая…

- Я...?

- Ты слишком сильно давишь на себя. - сказал Юн Чон Ён, протянув руку, чтобы погладить меня по голове. Его рука и прикосновение были более нежными, чем обычно, и я почувствовала себя немного неловко. Он продолжал держать меня за руку.

- Я слышал совсем другое.

- И что же ты слышал?

- Я думаю, что…

Он начал размышлять с закрытыми глазами. Жгучий закат лег на кончики его черных ресниц и окрасил их в оранжевый цвет. Затем парень открыл рот. Его тяжелый голос обволакивал все вокруг.

- Когда мы были детьми, мы привыкли думать, что когда мы вырастем, мы больше не будем уязвимы... но вырасти - значит принять уязвимость…

Я просто тихо слушала его голос. Затем Чон Ён открыл глаза и продолжил говорить с обычным безмятежным выражением лица.

- Быть живым - значит быть уязвимым... вот что я запомнил из прочитанной книги.

“…”

Я просто молча моргала, глядя в голубые глаза Юн Чон Ёна.

Было удивительно, что Юн Чон Ён, который редко читал книги, вспомнил такую цитату. Сама цитата просто хотела, чтобы читатели задумались над уязвимостью жизни, а не несла в себе сильную волю к жизни или мощный смысл.

Он на секунду нахмурил брови, глядя на меня. Я знала, что этот жест он делал, когда что-то обдумывал.

И я заговорила первая.

- Так ты говоришь... быть живым - значит быть уязвимым, поэтому нам не нужно слишком сильно напрягаться?

- Ну, я бы сказал... - он снова поморщился, а затем продолжил, глядя на меня.

- Каждый человек уязвим. На самом деле, люди не такие сильные, как ты ожидаешь, так что... я думаю, нет необходимости так давить на себя.

Затем он взглянул на меня, как будто сказанное им самим озадачило его.

- Тебе следует научиться расслабляться.

Последние слова он произнес со вздохом, который прозвучал почти как шепот. Мои глаза широко раскрылись от удивления. Затем я услышала из гостиной обмен репликами, как будто кто-то включил телевизор.

 Юн Чон Ён пригладил волосы и заговорил своим обычным тоном:

- По-моему, я не думаю, что люди, которые строги к себе, могут быть щедрыми к другим.

- Почему?

- Мир обременяет тех, кто умен, компетентный и хороший. Я не думаю, что обремененные люди могут быть щедрыми к другим, потому что другие глупы и ужасны, в отличие от них; они просто дурачат нас.

- В этом есть смысл.

- Итак, я надеюсь, ты не ожидаешь, что другие будут сильнее тебя. Ты должна думать, что они такие же уязвимые и незрелые, чтобы лучше понять их.

Я подняла голову. Юн Чон Ён колебался некоторое время, а затем он оперся на стол и продолжил.

- Я думаю, что причина, по которой твои родители так злятся из-за твоих оценок, заключается в том... может быть, потому, что ты их единственный ребенок.

- Единственный ребенок в семье?

- Да, и ты их первый ребенок. Может быть, они путаются, где установить стандарт.

- О. - я тихо застонала. Да, именно поэтому они всегда сравнивают меня с Ё Рён.

Юн Чон Ён внимательно наблюдал за моим лицом, но нахмурился, так как я не ответила.

- То, что они старше тебя, это еще не значит, что они знают всё. Они в первый раз воспитывают ребенка, поэтому могут быть неуклюжими и тревожиться, и, вероятно, поэтому они сравнивают тебя с другими. По крайней мере, я так думаю.

“…”

- Как только ты поймешь, что другие люди так же уязвимы, как и ты сама, возникнет взаимопонимание.

Когда Юн Чон Ён закончил, он некоторое время стоял неподвижно и ничего не говорил.

В гостиной все еще слышался смех, а мы с Чон Ёном смотрели друг на друга в темноте. Я смотрела ему за спину, а он смотрел на мою подушку.

Вот так мы некоторое время были немного вне поля зрения друг друга. Но я первой подняла глаза.

Я сказала:

- Да, ты прав…

“…”

- Ты сегодня такой необычайно разговорчивый, но я думаю, что ты прав.

После такого ответа я не знала, что сказать дальше, поэтому просто закрыла рот. Я была в растерянности, и почувствовала, что мои мысли о родителях и моей благодарности к Юн Чон Ёну захлестнули мой разум.

Именно тогда парень снова заговорил.