Онлайн чтение книги Двенадцать королевств The Twelve Kingdoms
5 - 21

Стоя на балконе, высеченном в склоне горы Ганбоку, Рокута пристально смотрел на провинцию Ген и лежащий под ним город. С ветром, едва касавшимся его лица, доносился запах дождя.

– Сезон дождей приближается. Непохоже, что берега Рокусуй будут вовремя укреплены.

Затяжная война готова была начаться, а дожди придут раньше, чем конфликт будет разрешён. Несмотря на сезон дождей, провинции, расположенные вдоль берегов Чёрного моря, подобно Ген не подвергались значительным осадкам. Угроза нависала над людьми, жившими вверх по течению.

– Слишком поздно из-за этого волноваться.

Коя облокотился на перила, осматривая мир внизу. Водная гладь извилистой реки слабо мерцала в солнечном свете. Рокусуй всегда был угрозой для тех, кто жил в пойменной зоне. Невозможно было сказать, когда эта огромная река выйдет из берегов. Прошлый год был благоприятным. И возможно, в этом году русло реки сохранится.

Но что будет в следующем? Один удачный год только усилил опасения за год грядущий. Страх обуял провинцию Ген, прежде чем случилось затопление.

Рокута проговорил:

– В любом случае, чем быстрей всё разрешится, тем лучше.

Коя ответил с кривой ухмылкой:

– Едва ли сейчас это имеет значение. Война гораздо хуже наводнения.

– Верно.

– На самом деле, – сказал Коя, отведя взгляд от живописной картины, простиравшейся внизу, и посмотрел на Рокуту, – наместник хотел мобилизовать войска гораздо раньше. Но при атаке на Канкю у нас не было шансов. Ему требовалось найти способ заманить сюда Императорскую армию. Но после того, как эту стратегию разработать не удалось, я упомянул о тебе. Я сказал, что знаю Тайхо, поэтому ты оказался здесь. Ты злишься?

Он думал, что Рокута о нём забыл, но надеялся, что, проявив настойчивость, сумеет договориться об их встрече. Если бы он правильно разыграл карты, то склонил бы его поехать в Ген. Разумеется, Рокуту должна была сопровождать личная охрана. И если бы всё сложилось не лучшим образом, то Коя никогда бы уже не вернулся в Ген.

В ответ на эти опасения Ацую придумал альтернативный план. «Лучше немного солгать, чем лишиться начальника стражи», – сказал он.

Рокута кивнул:

– Цель оправдывает средства. Так устроен этот мир. Эй, а это ничего, что я не в камере?

– Тебе, должно быть, там неуютно. Кроме того, наместник сказал, что ты заслужил отдых за примерное поведение.

– Как это мило с его стороны.

На сей раз Коя ответил с неподдельной улыбкой:

– Он очень признателен за оказанное ему внимание. Возможно, он так пытается тебя отблагодарить. Но если ты выйдешь за пределы замка, то эта нить порвётся.

– Да знаю я, – Рокута поднял глаза, но не смог увидеть камня, закреплённого на лбу.

Коя ухмыльнулся:

– С кирином очень неудобно иметь дело. Нужно как минимум двое заложников, чтобы держать его в повиновении.

– Гораздо больше двух.

– Верно, – снова улыбнулся Коя. – Здесь есть подчинённые Риби, не говоря уже об остальных чиновниках. Если ты что-нибудь предпримешь, то все они умрут.

– Разве вы не можете их отпустить?

– А должны?

– Хватит и одного заложника. Риби под стражей, зачем держать в заточении остальных и того ребёнка? Ведь не похоже, что я собираюсь убежать.

– Я спрошу у наместника, но сомневаюсь. Он не так гуманен, чтобы отпустить столь ярых недоброжелателей.

– Вероятно, нет, – глубоко вздохнув, согласился Рокута.

Ацую вышел на балкон:

– О, вот вы где, – он низко поклонился Рокуте и улыбнулся Коя. – Императорская армия направляется сюда.

Рокута бросил удивлённый взгляд через плечо:

– Армия?

– Похоже на то. Но лишь Императорская. Её войска численностью в семь с половиной тысяч солдат скоро покинут Канкю.

– Они могут победить?

– Вы о них или о нас?

Ацую усмехнулся. Рокута не мог понять, что в этом смешного.

– Если вы спрашиваете об Императорской армии, то легко им нас не одолеть. Если же вы о нас, то мы сделаем всё возможное, чтобы победить.

– Почему? – пробормотал Рокута. – Почему вы и Сёрью так хотите воевать и не думаете о последствиях? Вы беспечно говорите о семи с половиной тысячах солдат. Вы хоть представляете, что это значит? Это же человеческие жизни, у каждого их них есть своя семья, свои надежды и мечты.

Ацую равнодушно пожал плечами:

– Я прекрасно это понимаю, Тайхо. Но и вы поймите, сколько погибнет ваших подданных, если Рокусуй выйдет из берегов. Если передо мной встанет выбор: потерять десять тысяч людей завтра или пожертвовать одной тысячей сегодня, я предпочту последнее.

– Вы с Сёрью говорите одно и то же.

Коя положил руку ему на плечо:

– Начало положено. Сейчас есть только один способ это остановить: наместник сдастся и принесёт извинения. Рокута, ты прикажешь ему покончить собой?

– Коя, это подло.

– Но это правда. Приказать ему отозвать войска ­– это равносильно смерти. Но если он готов обменять свою жизнь на тысячу солдатских, то ты заключаешь такую же выгодную сделку, как и он.

Рокута повернулся к ним спиной, положил кисти на перила и спрятал голову между рук:

– Вы не понимаете. Ведь вы не содрогаетесь от запаха крови в воздухе.

Коя похлопал его по спине:

– Значит, император должен принять требования наместника. Пусть он и будет занимать более высокую должность, чем император и обладать равными с ним полномочиями, правителю не стоит опасаться за свою жизнь.

– Вам легко говорить.

– Но, Рокута, в тот момент, когда тебя взяли в плен, война стала неизбежна.

Рокута резко поднял голову и посмотрел на Коя.

Коя выглядел печально:

– Если ты хочешь избежать войны и вернуться в Канкю, то тебе нужно лишь натравить на меня сирея, бросить ребёнка и пуститься прочь. Но раз уж ты под стражей, то ни для кого из нас обратной дороги нет, в том числе и для наместника.

Рокута опустил голову. Это была правда. Но он не мог предать смерти этого ребёнка.

– Кирины – жалостливые создания, обречённые из-за своего чувства сострадания. Поддерживать императора в качестве Сайхо, наверное, нелегко. Если всё предоставить Ацую, то это заметно упростит твою жизнь. Послушай… – Коя взял Рокуту за руку. – Я тоже хочу уладить всё мирным путём. Поэтому император должен передать обязанности наместнику, а ты – написать письмо, призывающее его сделать это.

– Что бы я ни написал, Сёрью не станет слушать.

– Правда?

– Сёрью не отдаст трон. Он хотел иметь королевство. И он не такой самоотверженный человек, чтобы сложить оружие без борьбы, – затем Рокута обратился к Ацую. – Он мог бы сражаться в одиночку, если бы до этого дошло. Кто-то из вас должен отступить, но Сёрью не сдаться, пока будет жив.

Ацую сказал с проникновенной улыбкой:

– То же касается и меня, Тайхо.

– О.

Ацую устремил взгляд на мир внизу:

– Так он хотел иметь королевство? Или хотел стать императором этого королевства?

– Я могу задать вам тот же вопрос.

– Я не заинтересован в удержании власти и полномочий. И я не отправился в Шоузан после смерти императора Кёо, хотя все министры меня поддерживали. Трон безразличен мне.

– Почему?

– Главное – это нужды людей. Но император, которому полагается создать для них спасительную гавань, совсем не думает о них. Тайхо, вам известно, сколько людей в Эн ожидали избрания нового императора?

– Ну…

– Королевство должно измениться после коронации нового правителя. Но он оставляет за собой все полномочия и ни во что не ставит правительство. Этот долгожданный правитель должен быть таким, чтобы в случае необходимости выйти вперёд и встать на защиту людей.

– И этот человек – вы? – с сарказмом спросил Рокута.

Ацую покачал головой:

– Если бы нынешний император действительно подходил для царствования, то я бы, не задумываясь, склонил голову перед ним. Как я уже сказал, я не заинтересован удерживать бразды правления, – он шагнул на край балкона и ещё раз взглянул на мир внизу. – Ясно. Значит, император просто хотел узнать, каково это – быть на троне. Неудивительно, что у него столько презрения к кропотливой управленческой работе.

– Ацую, я не это имел в виду.

Ацую посмотрел в лицо Рокуте и, учтиво кивнув, сказал: – Тайхо, я могу лишь догадываться, через какие страдания вы проходите. У меня просто нет слов. Но если нам улыбнётся удача, и Императорская армия повернёт назад, то мы скоро увидим, что всё обернулось к лучшему, и найдём выход из кромешной тьмы.