Онлайн чтение книги Одержимый шоу не стоит на месте The Obsessive Shou Moves On
Одержимый Шоу Не Стоит На Месте Глава 50

Глава 50

Алхимика, которого искал Ли Ин, звали Мастер Ци, и он не был благородным Мастером. Конечно, почтенный мастер мог бы только убедить Ли Ина забыть о своей навязчивой идее.

Лю Цзыру всегда его недолюбливал.

Он был тем, кто заботился о Ли Ине. Он видел многое из того, что Ли Ин делал на протяжении многих лет. По его мнению, этот алхимик просто придумал для Ли Ина красивую ложь, с помощью которой превратил его из человека в призрака и отправил на смерть.

И Ли Ин даже был согласен на это.

Откуда взялся такой глупый ребенок, поверивший в такую очевидную ложь? Очевидно, мастер Ци сказал, что конец этого мира не изменится. Он шел на смерть с надеждой, но никаких материальных изменений не произошло.

Этот так называемый фантастический мир жил только в его сердце.

Если ваше сердце искренне, вы поверите в это, а если нет, то, не поверите. Такие двусмысленные слова действительно могли обмануть его.

Лю Цзыру всегда так думал, пока не услышал голос, зовущий Ли Ина из подземного дворца.

Голос Юнь Цинчи был очень характерным, как крик журавля и феникса над девятью небесами, даже самый лучший имитатор не смог бы воспроизвести его. Даже если он был мертв уже двенадцать лет, Лю Цзыру все еще мог слышать его в своем сознании.

Мастер Ци вытащил его и, пошатываясь, заставил встать прямо. Его лицо побледнело, и он сказал: "Только что это было...".

"Это была императрица Юнь". Мастер Ци посмотрел на звезды в небе и сказал: "Неудивительно, что мое сегодняшнее наблюдение за звездами было неверным". Красный Феникс и Семь Убийств двигались вместе. Я думаю, что одержимость Его Величества была слишком глубокой и привлекла душу лорда-императрицы."

"Что?!"

Мастер Ци подошел к дому охранника мавзолея и сказал: "Его Величество всегда верил, что он может вернуться. Даже когда я сказал ему, что конец этой жизни не изменится, он все равно верил в это. Для вас искренность была ложью, но для него это была единственная соломинка, за которую он мог ухватиться".

"Свет стал красным, и он пошел назад... это правда или ложь?"

"Если ты веришь в это, то это правда, а если не веришь, то это ложь".

Лю Цзыру на мгновение остолбенел: "А как же Государь Императрица?"

"Я не знаю. Я не знаю, когда он последовал за Его Величеством. Возможно, он видел, что Его Величество сделал для него, и теперь полон решимости преследовать его, но эти Семь Убийств..." Он снова взглянул на небо, его брови слегка приподнялись: "Это действительно несчастье".

Лю Цзыру также смутно знал кое-что о картах судьбы. Если бы Красный Феникс встретил такую изменчивую звезду, как Семь Убийств, они были бы неразлучны, любили бы и ненавидели бесконечно. Он читал несколько случаев, в которых говорилось, что если в картах пары есть звезды Козла или Семи Убийств, то они будут либо жить мирно, либо в конце концов мирно разойдутся.

Но если в картах пары был Красный Феникс, который встречался с Семью Убийцами или Козой, то брак обязательно изменится, и пара будет всю жизнь в ссорах и спорах.

"Тогда сегодняшний лорд-императрица, встретится ли он с Его Величеством, который ушел, когда свет стал красным, или он будет с тем, кто остался позади?".

"Семь Убийств... трудно сказать". Алхимик также выглядел немного растерянным. Видя, что старый чиновник выглядит таким печальным, он утешил его: "Но с присутствием Красного Феникса, конец не должен быть слишком плохим".

Крышка гроба была плотно закрыта, саркофаг освещался только светом, излучаемым телом, которое было подожжено.

Глаза Юнь Цинчи были красными.

Он смотрел, как трупы его и Ли Ина поглощает пламя. Его пальцы стали теплыми, и он понял, что тоже загорелся.

Посмотрев на свою горящую ладонь, он не почувствовал жара. Она была теплой, но не обжигающей, как будто Ли Ин молча обнимал его.

Он подумал о змеях, которые испугались и разбежались, увидев его.

Это был Ли Ин.

Поскольку это были ядовитые насекомые, выращенные из плоти и крови Ли Ина, чтобы не навредить ему, они инстинктивно уползали от него, и эта восковая лампа на основе крови также была создана одержимым Ли Ином.

Поэтому она не могла сжечь Юнь Цинчи.

В итоге красное пламя полностью поглотило лежащего в гробу Юнь Цинчи и забрало его.

Не было ничего удивительного в том, что он возродился. Ведь именно он держал лампу, в которой сфокусировалась одержимость Ли Ина, покончившего жизнь самоубийством в том году.

Его возрождение не было случайностью, он последовал за Ли Ином добровольно, но жаль, что после самоубийства он ничего не помнил о том, что следовал за Ли Ином.

Поэтому Ли Ин изначально даже не ожидал, что он переродится.

Возможно, Ли Ин считал, что возрожденный Юнь Цинчи — это его возмездие.

Юнь Цинчи присел в саркофаге и ждал, пока пламя постепенно угаснет, оставив лишь маленький фитилек.

Он сидел в темноте, оцепенев, и, казалось, вспоминал свою прошлую жизнь, но когда он пришел в себя, то обнаружил, что его разум пуст.

Юнь Цинчи услышал, как кто-то зовет его по имени, но он не обратил на это внимания.

Пока кто-то не сказал: "Ваше Величество, Ваше Величество?".

Ли Ин?!

Фитиль огня в закрытом саркофаге задрожал, и от него остались лишь две кости.

Огонь, казалось, выполнил свою последнюю миссию и внезапно погас.

Юнь Цинчи очнулся от своего сна. Повернув лицо, он увидел мужчину, лежащего у изголовья кровати. Его пальцы нежно держали руку этого человека, и, хотя Юнь Цинчи не мог видеть его лица, он все равно с первого взгляда узнал эту руку.

Лю Цзыру изначально хотел, чтобы Ли Ин пошел отдохнуть в другое место, но он не ожидал, что Юнь Цинчи проснется. Он был ошеломлен и радостно воскликнул: "Госпожа императрица! Государь императрица проснулся, Ваше Величество, проснитесь, государь императрица..."

"Не трогай его". Как только Юнь Цинчи хотел сказать "пусть отдохнет", он вдруг почувствовал, как рука, державшая его пальцы, сжалась.

Ли Ин медленно поднял лицо.

Его лицо было почти синевато-бледным, а из-за темных теней под глазами его глаза казались огромными. В этот момент Юнь Цинчи показалось, что он видит призрачного человека из своей прошлой жизни.

"Ты проснулся". Глаза Ли Ина напряженно расширились, и он сказал: "Иди, приготовь еду для госпожи императрицы".

Он выглядел изможденным и почти постаревшим. Чтобы прийти в себя, он отпустил руку Юнь Цинчи. Юнь Цинчи, казалось, мог прогнать червей, которые грызли его. Пока он прикасался к Юнь Цинчи, боль мгновенно утихала. Стоило ему отойти, как боль тут же возвращалась.

Юнь Цинчи изначально хотел многое сказать Ли Ину, но, увидев его в этот момент, вспомнив об их прежних отношениях, он вдруг не знал, что сказать.

Он угрюмо отдернул руку.

Вскоре кто-то принес миску с жидкой кашей. Ли Ин принял ее и поставил на маленький столик у изголовья кровати. Взяв ложку, он зачерпнул немного каши и сказал: "Иди и сообщи в особняк премьер-министра. Скажи, что императрица проснулся".

Иньси радостно сказала: "Кого-то прислали".

Юнь Цинчи понял, что что-то не так: "Ты, почему ты здесь?".

Он просто спал некоторое время, почему же, когда он проснулся, все выглядели похудевшими?

"Ты спал полмесяца". Ли Ин помешал кашу ложкой, затем зачерпнул ее и поднес к губам, сказав: "Сначала съешь что-нибудь".

Юнь Цинчи посмотрел на его лицо, неловко протянул руку и сказал: "Я сам это сделаю".

В первый раз он не получил чашку, и рука Ли Ина крепко сжалась.

Юнь Цинчи поднял глаза, и только тогда Ли Ин слегка отпустил чашу и вложил ее ему в руку.

Юнь Цинчи набрал полный рот каши и тайком посмотрел на Ли Ина.

Ли Ин перед ним был настоящим. Он был Ли Ин, и Юнь Цинчи знал это. Но раньше он мог болтать перед Ли Ином, потому что другой собеседник не мог его слышать и видеть. Теперь, когда Ли Ин мог слышать и видеть его, ему вдруг стало нечего сказать.

Что он мог сказать?

Перед тем как заснуть, он все еще был агрессивен и хотел прогнать его.

Что он мог сказать сейчас, чтобы не быть слишком резким?

Ли Ин сидел рядом и смотрел на него, его темные глаза были непостижимы, его мысли неизвестны.

Юнь Цинчи взял в рот еще одну порцию каши, поискал тему и сказал: "Ты плохо спал все эти дни? Если да, то можешь немного поспать".

Ресницы Ли Ина слегка дрогнули, он некоторое время смотрел на Юнь Цинчи, а затем сказал: "Хорошо".

Он встал и вышел. Юнь Цинчи смотрел ему вслед, выражение его лица стало угрюмым.

Как этот парень стал таким послушным?

Когда Ли Ин подошел к двери, ослепительный солнечный свет снаружи осветил его лицо, и он почувствовал головокружение.

Цзинь Хуань быстро поддержал его: "Ваше Величество!".

Юнь Цинчи поставил миску, откинул одеяло и встал с кровати. Возможно, слова Ли Ин были правдой: большую часть месяца он спал. Когда он встал с кровати, его ноги подкосились, и он сразу же упал на пол.

Подбородок Юнь Цинчи ударился о пол, глаза слезились от боли.

Ли Ин держался за дверную раму и оглядывался на него, а Иньси подбежал, чтобы помочь Юнь Цинчи подняться.

Юнь Цинчи потер подбородок, покраснел, и на его лице появилось раздражение: "На что ты смотришь?!"

Ли Ин: "...будь осторожен".

Он вырвал манжету из рук Цзинь Хуана и вышел.

Юнь Цинчи больше не преследовал его.

Иньси помог ему лечь на кровать и услышал, как Юнь Цинчи недовольно сказал: "Он смеется надо мной?".

Иньси поспешно покачал головой: "Нет, Его Величество был рядом с тобой все эти дни без перерыва, он не будет смеяться над тобой".

"Правда?"

"Правда." Иньси взглянул на его лицо, на мгновение замешкался, затем улыбнулся и сказал: "И Его Величество обещал тебе".

"Обещал, что обещал?"

"В те дни, когда вы спали, мастер Юнь часто беседовал наедине с Его Величеством. Его Величество, наконец, согласился. Если ты проснешься... он обещал разлучиться с тобой".

Юнь Цинчи: "..."

Ли Ин медленно вышел со двора. Когда он подошел к двери, то встретил премьер-министра Юня, который торопливо вышел из кареты. Встретив императора, он поспешно отдал честь: "Ваше Величество..."

"Он проснулся". Ли Ин смотрел вперед, его сердце превратилось в пепел. "Я выполню свое обещание и пойду в родовой зал, чтобы вычеркнуть его из книги семьи Ли".

"В будущем мы будем считать, что обещание выполнено", - он прошел мимо премьер-министра Юня, и его голос был низким, - "Я больше не буду его домогаться".

Премьер-министр Юнь повернулся к нему спиной и осторожно сказал: "Спасибо, Ваше Величество".

Ли Ин подошел к своей карете, протянул руку, чтобы поддержать себя, медленно опустил голову и долго стоял неподвижно, прежде чем ступить на ступеньки и войти внутрь.

Лю Цзыру вздохнул и сказал: "Возвращайтесь во дворец".

Карета тронулась, и ее сопровождали охранники.

Премьер-министр Юнь поспешил в комнату Юнь Цинчи, но увидев, что тот ходит взад-вперед, держась за кровать, поспешно сказал: "Дитя, почему бы тебе не прилечь ненадолго".

"Какой смысл лежать, мои ноги бесполезны".

Юнь Цинчи нахмурился, выглядя очень раздраженным.

Премьер-министр Юнь вздохнул, снова о чем-то подумал и сказал с улыбкой: "Я только что встретил Его Величество. Он обещал пойти в родовой зал, чтобы удалить вас из семейной книги, и в будущем больше не будет вас беспокоить. Это тоже замаскированное благословение. Вы можете быть спокойны".

"...Когда он сказал, что пойдет в родовой зал?"

"Это должно произойти в течение двух дней". Премьер-министр Юнь вздохнул: "Но, вероятно, не сегодня. Он... должен вернуться и хорошо отдохнуть".

Юнь Цинчи опустил ресницы, продолжал пинать ногами кровать взад-вперед и угрюмо сказал: "Он что, плохо спал все эти дни? Кажется, он сильно похудел?".

Он не только не спал, но даже почти не ел. Премьер-министр Юнь ничего не сказал. Он беспокоился, что Юнь Цинчи будет снова потрясен, когда придет время. Конечно, чем быстрее закончится дело мирного расставания, тем лучше.

Юнь Цинчи начал беспокоиться, отпустив кровать и расхаживая взад и вперед по дому.

Премьер-министр Юнь сказал: "На этот раз ты напугал людей до смерти. Его Величество пригласил сюда всех этих почтенных небесных чиновников, и все они сказали, что если ты не проснешься до завтра, то им придется вызвать твою душу".

Юнь Цинчи подумал, что было бы лучше вызвать его душу раньше.

Но подумав, он решил, что если его душа будет вызвана раньше, то, возможно, он не сможет увидеть последнее жертвоприношение Ли Ин, и не сможет убить змей в отместку, поэтому он отбросил эту идею.

"Эй, не ходи". Премьер-министр Юнь протянул руку и схватил его: "Ты только что проснулся, кто знает, что происходит с твоим телом. Мы должны найти врача, чтобы он посмотрел..."

Юнь Цинчи остановился и посмотрел на свои ноги, которые наконец-то зашевелились.

"Я живу так далеко, и мне нужно беспокоить врача, бегая туда-сюда". Юнь Цинчи сказал: "Я сам пойду в Императорский госпиталь".

Сказав это, он почувствовал, что эта идея была очень хорошей, поэтому он сразу же подошел к бронзовому зеркалу и позвал Иньси: "Подойди и причеши мне волосы".

Премьер-министр Юнь был поражен, посмотрел на него и спросил: "Ты хочешь пойти в императорский госпиталь один?".

"Ах, да." Юнь Цинчи аккуратно сказал: "Это слишком хлопотно - искать кого-то, чтобы привести доктора. Я сейчас чувствую себя очень неловко, и лучше пойти лично и сэкономить поездку во дворец для моих слуг."

Премьер-министр Юнь сказал: "Почему бы вам не пойти к врачу в городе сначала".

"О, нет, я просто..." Юнь Цинчи сказал с горьким лицом: "Мне холодно".

"Надеть еще?"

"...Мне снова жарко". Прежде чем премьер-министр Юнь смог заговорить, он сказал: "Я немного чешусь. Я не могу сказать, где мне нехорошо, но мне просто очень неудобно. Я лучше пойду один, если вдруг врач, которого я найду, не сможет меня вылечить, я смогу выбрать другого."

Премьер-министр Юнь: "...эн".

Казалось, в этом есть смысл, верно?