Онлайн чтение книги Поэзия и проза Древнего Востока
Из «Сутта-нипаты»

«Сварен рис у меня, сдоено молоко,

Со своими живу у берега Махи;

Крышей хижина крыта, огонь зажжен, —

Если хочешь дождь послать, пошли, о небо!»

«Гнева нет у меня, чист я от скверны;

Ночь одну проведу у берега Махи;

Крыши нет надо мною, огонь потух, —

Если хочешь дождь послать, пошли, о небо!»

«Здесь нет ни оводов, ни комаров;

В поймах на сочных лугах стада пасутся;

Ливень хлынет — они его перетерпят, —

Если хочешь дождь послать, пошли, о небо!»

«Плот надежный я себе сколотил;

Переплыв поток, вышел на тот берег; [739] Переплыв поток … (или иногда — океан). — В буддийской канонической литературе образ всего того, что должен преодолеть человек, стремящийся к духовному освобождению. Соответственно достижение того берега следует понимать как достижение свободы (нирваны).

Больше этот плот не надобен мне, —

Если хочешь дождь послать, пошли, о небо!»

«Спутница долгих лет, милая сердцу,

Пастушка моя послушна и благонравна;

Ничего дурного о ней я не слышу, —

Если хочешь дождь послать, пошли, о небо!»

«Укрощенная после борьбы долголетней,

Мысль моя послушна мне и свободна.

Нет во мне теперь ничего дурного, —

Если хочешь дождь послать, пошли, о небо!»

«В средствах я ни от кого не завишу.

Мои сыновья со мной, они здоровы;

Ничего дурного о них я не слышу, —

Если хочешь дождь послать, пошли, о небо!»

«Я никому не служу, мне не платят:

Съем что подадут и скитаюсь по свету.

Нет мне надобности служить, —

Если хочешь дождь послать; пошли, о небо!»

«Есть у меня коровы, телята есть,

Стельные коровы есть и есть телки,

И бык, коров повелитель, есть у меня, —

Если хочешь дождь послать, пошли, о небо!»

«Нет у меня коров, телят нет,

Нет стельных коров и нет телок,

И быка, коров повелителя, нет у меня, —

Если хочешь дождь послать, пошли, о небо!»

«Глубоко и прочно врыты столбы;

Новы и крепки эти веревки из мунджи. [740] Мунджа — род камыша.

Даже бычкам молодым не сорвать привязь. —

Если хочешь дождь послать, пошли, о небо!»

«Словно бык, разорвав на себе путы,

Растоптав их, будто слон — лианы,

Я освободился от новых рождений, [741] …от новых рождений. .. — Согласно буддийскому учению, тот, кто достиг освобождения, вырывается из круга бесконечных перерождений, на которые обречены все живые существа, — ему не грозят отныне ни новое рождение, ни новая смерть. —

Если хочешь дождь послать, пошли, о небо!»

И тут, затопляя холмы и долины,

На землю с небес обрушился ливень,

И, заслышав шум дождя, Дханийя

Такое тогда промолвил слово:

«О, немалое обрели мы благо —

Блаженный явился взорам нашим.

К тебе прибегаем мы, о Зрящий!

Будь учителем нашим, великий муни! [742] Муни (букв.: «молчальник») — мудрец, отрешившийся от мира; в буддийской традиции — один из терминов, которыми обозначается человек, осуществляющий в своем поведении буддийский этический идеал.

Послушны мы оба — я и пастушка.

Будем жить в благочестье рядом с Блаженным.

Преодолеем смерть и рожденье,

Навсегда положим конец страданьям».

«Сыновьями счастлив имеющий сыновей.

Имеющий коров коровами счастлив.

Привязанности приносят человеку счастье, —

Ведь несчастлив тот, кто ни к чему не привязан».

«Из-за сыновей скорбит имеющий сыновей.

Имеющий коров из-за коров плачет.

Привязанности приносят человеку горе, —

Лишь тот не скорбит, кто ни к чему не привязан».

Что до́лжно делать узревшему благо,

Тому, кто ступил на стезю покоя?

Он должен быть сильным, прямым и честным,

Сдержанным в речи, негордым, кротким,

Всегда довольным и недерзким,

Нетребовательным, несуетливым,

Благоразумным и спокойным,

Нежадным, довольствующимся немногим;

И он не должен делать такого,

Что мудрецы осудить могли бы.

Пусть будут в радости и покое,

Пусть все существа счастливыми будут!

Какие ни есть существа живые —

Сильные, слабые — все без остатка;

Длинные, средние и короткие,

Огромные, маленькие и большие,

Те, что видимы, и те, что незримы,

Те, что живут далеко, и те, что близко,

Те, что уже родились, и те, что родятся, —

Пусть все существа счастливыми будут!

И пусть один не унижает другого,

Пусть никто никого нисколько не презирает!

В гневе или чувствуя нерасположенье

Да не возжелает один другому несчастья!

И, как мать, не жалея собственной жизни,

Заботится о своем единственном сыне,

Так ко всем живым существам до́лжно

Воспитывать в себе безмерное чувство.

Дружественность ко всему живому

До́лжно в себе растить, чувство,

Свободное от вражды, недоверия, злости,

Вверх, вниз, вширь не знающее предела.

И когда ты стоишь, сидишь или ходишь,

И когда ты лежишь без сна — все время

Сосредоточенно думай об этом,

Ибо это — высшее состояние в жизни.

А кто не поддался воззрениям ложным,

Кто добродетелен и наделен знаньем,

Кто подавил в себе стремленье к усладам,

Тот освободился от новых рождений.

От близости рождается страх,

От дома рождается пыль.

Быть бездомным, быть одиноким —

Вот чего хочет муни.

Если он родившееся вырвал с корнем,

Нарождающемуся неоткуда взяться.

Говорят о таком, одиноко живущем:

«Сей великий мудрец узрел стезю покоя».

Любви ему ничто уж внушить не может.

Ведь, постигнув вещи, он уничтожил ее семя.

Он — муни, конец рождений и смерти зрящий;

Он отбросил сомненья; он не может быть назван. [743]… он не может быть назван — Освобожденный не может быть адекватным образом описан — «назван», так как состояние, в котором он пребывает, выходит за рамки обычного опыта.

Все обители и прибежища он знает,

Но из них ни одного не желает.

Он — неалчущий, невожделеющий муни;

Он уже на том берегу; он покоен.

Он все одолел, все знает, он премудрый.

Что бы ни случилось, он незапятнан.

Все ушло, жажда исчезла, [744] …жажда исчезла…  — Имеется в виду жажда жизни, которая, согласно буддийскому учению, лежит в основе всех желаний, порождающих тревогу и страдания. он свободен, —

Вот таким мудрые знают муни.

Сосредоточенный, праведный, мудростью сильный,

В созерцании находящий усладу,

Он очищен от язв и скверны, [745] Он очищен от язв…  — Речь идет о духовных язвах, каковыми считаются стремление к чувственным наслаждениям, желание новорождения, неправильные воззрения и неведение. он свободен, —

Вот таким мудрые знают муни.

Он живет один, молчалив и серьезен;

Ни хула, ни хвала его не волнуют;

Он — как лев, не вздрагивающий от шума,

Он — как ветер, неуловимый сетями,

Он — как лотос, к которому не липнет влага;

Он ведет других, сам никем не ведомый, —

Вот таким мудрые знают муни.

Он подобен столбу в местах омовений,

При котором всяк говорит, что хочет.

Вот таким — бесстрастным, сдержанным в чувствах, —

Вот таким мудрые знают муни.

Неуклонный, словно челнок ткацкий,

О праведном и неправедном размышляя,

Отвращается он от дурных деяний, —

Вот таким мудрые знают муни.

Самообузданный, он не делает злого.

Молод иль нет — он всегда сдержан.

Негневливый сам, никого не гневит он, —

Вот таким мудрые знают муни.

Ест он то, что подадут другие.

Дадут ли из полного блюда или остатки,

Он берет, не славя подателя и не ругая, —

Вот таким мудрые знают муни.

Целомудренный, он живет одиноко,

В расцвете юности ни к чему не влечется.

Противны ему лень и беспечность, —

Вот таким мудрые знают муни.

Мир познав, он высшую истину зрит,

Он переплыл поток, пересек океан безбрежный.

Вот таким — непривязанным, порвавшим путы, —

Вот таким мудрые знают муни.

Мирянин с женой и праведник бескорыстный —

Как сравнить их, столь непохоже живущих?

Мирянин волен отнять жизнь у другого.

Всегда защищает живых сдержанный муни.

Как синегорлому павлину в полете

Никогда не достичь быстроты гуся,

Так мирянину не сравниться с бхикшу, [746] Бхикшу — нищенствующий буддийский монах.

С одиноко в лесу размышляющим муни!

Я поведаю об отреченье,

О том, как отрекся Зрящий,

О том, как, все обдумав,

Он избрал отреченье от мира.

«О, как тесно жить в доме,

В этом вместилище пыли!

Отреченье — жизнь на просторе», —

Так решив, он отрекся от мира.

Отрешившись, он отвратился

От грехов, совершаемых телом,

Уничтожил проступки в речи,

Очистил свое пропитанье. [747] Очистил свое пропитанье — Буддийский монах добывает себе пищу, прося милостыню, только такой способ пропитания считается чистым.

Отмеченный лучшими знаками,

Пошел к Раджагахе Будда,

И в главный город магадхов [748] Магадхи — жители одноименной области на северо-востоке Индии (совр. Южный Бихар). Столицей Магадхи во времена Будды был город Раджагаха (совр. Раджгир).

Вошел он за подаяньем.

Тут увидел его Бимбисара, [749] Бимбисара — царь Магадхи (545–493 гг. до н. э.).

На террасе дворца стоявший,

И, узрев богатого знаками,

Сказал своим приближенным:

«Взгляните на него, почтенные!

Он чист, высок и прекрасен,

Добродетелей преисполнен

И вперед глядит лишь на сажень;

Вниз глаза опустил, собран…

Нет, он не низкого рода!

Эй, слуги, бегом бегите

И, где живет он, узнайте!»

И посланные царем слуги

Побежали за ним следом, —

Куда направится бхикшу?

Под каким укроется кровом?

Он же, собранный и разумный,

Сдержанный, себя обуздавший,

От двери к двери переходя,

Быстро наполнил кружку.

А затем, собрав подаянья,

Вышел из города муни

И повернул к Пандаве, [750] Пандава — возвышенность в окрестностях Раджагахи. —

Так вот где он жить будет!

Когда он вошел в жилище,

Послы подошли поближе,

А один из них, возвратившись,

Царю обо всем поведал:

«Этот бхикшу, великий царь,

На восточном склоне Пандавы

Сидит, как могучий тигр,

Как лев в горной пещере».

Слово вестника услышав,

Царь на колеснице прекрасной

Отправился, поспешая,

Прямо к горе Пандаве.

Там, где кончалась дорога,

Кшатрий сошел с колесницы [751] Кшатрий сошел…  — Имеется в виду царь, который, как это и полагалось правителям, принадлежал к сословию кшатриев (воинов).

И, пешком добравшись до места,

Вошел в хижину к бхикшу.

Усевшись, царь обменялся

С ним приветственными речами.

А затем, после приветствий,

Сказал он такое слово:

«Ты, юноша, совсем молод,

В нежном возрасте, почти мальчик,

Как родовитый кшатрий,

Красотой великой отмечен.

Я — царь, украшение войска,

Первейший из героев, —

Дарую тебе богатство.

Скажи мне, откуда ты родом?»

«В Косале, [752] Косала (санскр. Кошала) — древнее государство в северо-восточной части долины Ганга. В VI в. до н. э. сакья, племя, к которому по рождению принадлежал Будда, находилось в зависимости от Косалы. царь, прямо

У подножия Гималаев

Есть земля, что славится всюду

Могуществом и богатством.

Из славного племени сакьев,

Прародитель которого — Солнце,

Я ушел, отрешившись от мира,

Не стремясь ни к каким усладам.

В наслаждениях видя опасность,

В отречении зря защиту,

Я буду прилежно трудиться —

Для меня только в этом радость!»

Воистину жизнь смертных

Беспричинна и непонятна,

Краткосрочна и беспокойна,

Исполнена мук тяжких.

Невозможно ведь так сделать,

Чтоб не умереть, родившись.

За старостью следует смерть, —

Таков закон непреложный.

Как у плодов созревших

Страх поутру сорваться,

Так и у тех, кто родился,

Вечный страх перед смертью.

Ведь, как кувшины и чаши,

Что сделал из глины горшечник,

Все когда-нибудь разобьются,

Так прервется и жизнь смертных.

Глупец и мудрец ученый,

Старик и юноша нежный —

Все они кончат смертью,

Над всеми — власть смерти.

И когда она их настигнет

И они отсюда уходят,

Не удержать тогда отцу сына,

Родичу не защитить родного.

Подряд, как коров на бойню,

Смерть уводит с собой смертных

А родные глядят им вслед,

Тоскуя и горько плача.

Как видишь, мир поражен

Старостью и смертью.

Но мудрецы не скорбят,

Непреложность закона зная.

Ведь тебе не известен путь,

Каким он пришел и ушел.

Не зная конца пути,

О чем ты рыдаешь?

И если бы тот, кто скорбит,

Как безумный, себя терзая,

Выигрывал этим хоть что-то,

То же делал бы мудрый.

Но скорбью и горьким плачем

Не обретают покоя.

Лишь сильней становятся муки,

Слабеет и сохнет тело.

Тот, кто себя терзает,

Становится худ и бледен.

Но ему не вернуть умерших.

Тщетны рыданья и вопли.

Не убивающий скорбь

Страдает еще сильнее;

Рыдающий над покойным

Попадает во власть скорби.

Взгляни на этих людей,

Спешащих к перерожденью, — [753] Спешащих к перерожденью…  — То есть умирающих.

Они, в лапы смерти попав,

Как рыбы в сетях, бьются.

Все ведь бывает не так,

Как о том помышляешь.

Знай же — разлука эта

С родными неизбежна.

И пусть даже сотню лет

Ты проживешь или больше,

Все равно от близких уйдешь,

Расставшись с жизнью здешней.

Так перестань же рыдать!

Послушай совет архата, [754] Архат — человек, преодолевший привязанность к жизни и достигший полной внутренней свободы.

О покойном скажи себе:

«Мне его не найти больше».

Когда загорается дом,

Пламя тушат, залив водою.

Так и тот, кто мудр и учен,

Тверд и исполнен достоинств,

Разгоняет возникшую скорбь

Тут же, как ветер — солому.

И если счастья желаешь,

То причитанья и вопли,

Желания и недовольства, —

Эту стрелу — из себя вырви!

Отравленную стрелу вырвав,

Покой обретешь душевный.

Уничтожив в себе все печали,

Беспечальным станешь, потухшим.