Онлайн чтение книги Высокий пульс High Pulse
Глава 27

— Ындже… ты очень красивый, – сказал Со Сын, крепко сжав мою ладонь обеими руками.

Он посмотрел на меня блестящими глазами, и на его лице появился румянец, от этого мне стало очень стыдно.

— Просто ребята хорошо меня накрасили… Так что отпусти. Это странно.

— Пожалуйста, позволь мне подержать ещё немного. Никогда не видел людей, которым так сильно подошёл бы длинный парик и платье. Если бы у меня была такая девушка, как ты, я бы выбросил всё своё армейское снаряжение.

— … Я похож на девушку?

— Да. Похож на самую красивую девушку, которую я когда-либо видел.

— …

Из-за комплимента и его слов мне стало тяжело на душе. Я бы не возражал, если бы он просто сравнил бы меня с девчонкой, но я знаю, что он подразумевал мою схожесть с Омегой. Для других это может быть чепухой. Но для того, над кем издевались из-за слабого тела, комплемент оказался неуместен. Вдобавок я вспомнил, что Ким Джин Хён ненавидит Омег.

Я прятался за ширмой с другими учениками, которые тоже переоделись в платья.

— Ты не видел Чон Ындже? Бля...            

— О, я видел. Он чертовски горяч.

Время от времени я слышал разговоры обо мне в комнате. Многие ещё не успели рассмотреть мой образ, поэтому ради своей безопасности я оставался сидеть на месте.

Каждый раз, слыша моё имя, стоящий рядом Со Сын расправлял плечи, а я же, напротив, сжимался.

Я прекрасно понимал, что мои одноклассники не хотели надо мной смеяться. С тех пор, как Ким Джин Хён избил парня, который насмехался надо мной в школе, желающих пошутить об Омегах не появлялось. Поэтому я не сопротивлялся и согласился на участие, а теперь жалею об этом, потому что недостаточно хорош.

Сидя за ширмой, я услышал звук открывающейся двери и голос Ким Джин Хён с классным руководителем. Они пришли объявить о начале шоу талантов.

— Скорее выходите.

— Ким Джин Хён, иди сюда, ты видел второго участника?

— Зачем тут ширма?

— Скорее иди сюда. Ты очень удивишься, когда увидишь его.

— Что там...

Отодвинув ширму, Ким Джин Хён остановился в недоумении. Он прервал беседу с парнем и переключил внимание на меня. Хоть других переодетых парней было много, но, как ни странно, его взгляд был приковал ко мне.

— …

Как только он заметил меня, его выражение лица изменилось. Широки брови приподнялись, образовывая складки морщинок на лбу, а глаза наполнились неведомой эмоцией. Как человек, чья душа высохла на палящем солнце, Ким Джин Хён уставился на меня пустыми глазами.

Я отвёл глаза, когда моё лицо вспыхнуло от этого откровенного взгляда. От малейшего поворота головы волосы, которые падали с плеч, растрепались. Я крепко сжал платье с принтом роз. Может быть, из-за наряда я чувствовал себя невестой в свадебном платье, которая приветствовала жениха, поэтому жар не отступал от лица.

По привычке закусив губу, я почувствовал резкий вкус помады.

— Вы здесь прятались? Выходите скорее. Чем больше будете возиться сейчас, тем меньше свободного времени у вас останется. Модели, накиньте что-нибудь наверх и выходите.

Воспользовавшись суматохой, Джин Хён надел мне на плечи тёмную накидку, висевшую рядом со мной. Это были остатки ткани, которую другой парень использовал в качестве юбки.

Ким Джин Хён, завернувший меня в ткань, слегка погладил по плечу, но ничего не сказал. Он сглотнул слюну, словно ему было неловко. Он даже не сказал, что я красив, как все остальные. Думаю, я знаю почему. Мои подозрения подтвердились. Я машинально потянул его за запястье.

Глаза Ким Джин Хёна взволнованно задрожали.

— … Джин Хён-а.

— Что?

— Я... похож на Омегу?

— … Чего?

— Ты ненавидишь Омег.

— …

Вот что я хотел сказать.

Если я Омега, которых ты ненавидишь, можешь ли ты сказать, что я тебе нравлюсь, даже если выгляжу вот так?

Это были слова, которые я не мог произнести:

“ Джин Хён-а, пожалуйста, глядя на меня в женской одежде, не думай о других девушках, с которыми расстался”.

Я не мог рассказать о своих истинных чувствах, а Ким Джин Хён, вероятно, не понял моих слов, которые звучали как загадка. Его губы плотно сжались от смущения, и он не мог ими пошевелить. Он выглядел немного расстроенным, как будто я что-то не так понял.

— ... Поговорим позже, не сейчас.

После слов Ким Джин Хён исчез в толпе. Несмотря на то, что вокруг меня было много парней, я чувствовал себя брошенным. Моё сердце наполнилось холодом, хоть на улице было лето.

Сцена была такой же большой, как и зрительный зал.

Люди сидели на креслах и громко аплодировали, не считая учеников, которые ждали за кулисами, готовясь к шоу талантов.

Я сидел на корточках в углу за кулисами, когда из динамиков, стоящих рядом со мной, услышал голоса Ким Джин Хёна, который был ведущим, и старосты параллельного класса. Они представляли шумный танцевальный баттл другого класса. От громких басов песни я чувствовал, что энергия покидает моё тело.

Наша очередь ещё не подошла, да и выйти на сцену я должен был последним, так что мне нужно было просто ждать.

Толпа поддерживала аплодисментами всё, что происходило на сцене. От жара, идущего от толпы, мне стало плохо.

Я пригнулся, держась за запястье и считая пульс, когда вдалеке заметил Ко Чуншика, который тоже сидел на корточках. Бормоча что-то себе под нос, он проговаривал строки из рэпа, который должен был зачитать в финале. Я вспомнил, что он говорил о боязни сцены. Почему-то мне показалось, что он в такой же ситуации, как и я, потому что его лицо выглядело измождённым.

Голос Ким Джин Хёна из динамика оповестил зрителей о 10-минутном перерыве перед выходом следующих участников. Мысли о том, что совсем скоро придётся подняться на сцену, заставили желудок сжаться. Я пытался успокоить себя мыслью, что мне нужно всего лишь пройтись и развернуться, но я понимал, что не смогу нормально стоять на таких трясущихся ногах.

— Кому подправить макияж? Чон Ындже, тебе косметика не понадобится, ты так сильно покраснел.

— …

— … Что с твоим лицом? Ты заболел?

Парень, который делал мне макияж, подошёл ко мне после того, как заметил моё плохое самочувствие. К тому времени у меня начало мутнеть в глазах, и я едва оставался в сознании.

Я не мог нормально дышать, как будто воздух внезапно пропал из мира.

Мне казалось, что моё сердце в любой момент перестанет биться, и я скоро умру. Ватное тело казалось чужим, словно оно не принадлежало мне.

Предметы передо мной отдалялись, как будто тонули в воде. На глаза наворачивались слёзы от страха неминуемой смерти.

Пока я оставался в сознании, мне показалось, что вокруг стало шумно.

Кто-то похлопал меня по плечу и назвал моё имя.

— Чон Ындже!

Даже если я сойду с ума, я смогу узнать взволнованный голос Ким Джин Хёна. Он подошёл ближе и легонько погладил меня по щеке. Воздух высушил собравшиеся в моих глазах слёзы.

— … Джин Хён-а.

— Да, это я. Что тебе нужно? Скажи мне.

— ... Я ненавижу сцену.

— Ты не обязан выходить. Если ты не можешь, не заставляй себя. Никто тебе ничего не скажет.

От слов утешения в глазах снова собрались слёзы. Чёрт. Выйти на сцену, пройтись по ней и развернуться обратно не так уж и сложно, но я снова показываю свою слабую сторону Ким Джин Хёну. Почему...

— Я хочу… подышать свежим воздухом.

— Ничего, если мы не поедем в больницу?

— Угу.

Ким Джин Хён потянул меня за руку и легко закинул себе на спину.

— Сон Вон, подмени меня и сообщи учителю, что я расскажу о Ындже позже.

Когда Ким Джин Хён сделал шаг, моя рука на его плече задрожала сама по себе. Я прикрыл глаза и когда открывал их вновь, замечал, что мы проходили мимо холла общежития, мимо дороги и, наконец, мы оказались на пляже.

Вместо тяжёлого воздуха, который был в зрительном зале, в ноздри проник солёный морской воздух, а вместо криков из колонок уши заполнял шум разбивающихся волн. Но успокаивал меня не прохладный ночной воздух, а насыщенный аромат тела Ким Джин Хёна.

Придя в себя, я осмотрелся и заметил, что мы с Джин Хёном гуляем по песчаному пляжу.

— … Можешь отпустить меня?

— Неудобно? Но тут негде присесть. Не против сесть на песок?

Я кивнул, и он медленно опустил меня на песок. Несмотря на то, что он нёс меня более 10 минут, на его лице не было и следа усталости.

Он проверил моё самочувствие, пока я садился на корточки и, обойдя с другой стороны, сел рядом. Боковым зрением я увидел развевающиеся волосы и вспомнил, что я всё ещё одет как девушка.

— Тебе было тяжело? …Спасибо.

— … Это из-за панического расстройства? – спросил Джин Хён осторожно наклонив голову.

— … Ты знал. В последнее время мне стало лучше, поэтому я перестал принимать лекарства, и в итоге у меня снова случился приступ. Моя слабость, которую я упустил…

— …

Вместо ответа Ким Джин Хён погладил меня по волосам. Он провёл пальцами по искусственным прядям, а затем осторожно снял парик. Прохладный морской бриз растрепал мои волосы.

— Я говорил прежде… короткие волосы идут тебе больше.

— …

— И обычная одежда на тебе смотрится лучше, чем платья.

— Холодно?

Я покачал головой в ответ на вопрос, но Ким Джин Хён взял меня за руку и крепко её сжал. Морской ветер трепал короткие рукава его футболки.

— Знаешь, сегодня мне так понравился твой образ, что я весь день думал о тебе.

Горячая рука Ким Джин Хёка крепче сжала мою.

— Когда я впервые увидел тебя в женской одежде, то подумал, что не смогу сдержать свои феромоны.

— …

— Ты не знал о моих чувствах и посчитал, что я избегаю тебя, потому что ты похож на Омегу.

— Ах…

— Тебе уже лучше? Посмотри на меня.

Его лицо расслабилось, и он посмотрел на меня грустными глазами. Я опустил голову, боясь, что он узнает о моих эмоциях. Даже перед тёмным ночным морем я хорошо разглядел его длинные пальцы и вены на предплечье. Моё лицо тоже так хорошо видно?

Дождавшись, пока я посмотрю ему в глаза, Ким Джин Хён вздохнул и заговорил теплым голосом:

— Я ...

— … Что.

— Что я сделал не так?

— …

Он как будто знал, что я избегал его весь день.

Я уставился на него от неожиданных слов, а потом понял, что не может быть, чтобы чуткий Ким Джин Хён не понял этого.

Что мне ответить?

Я хотел говорить спокойно. Я уже показал ему свою глупую и мерзкую сторону, поэтому теперь хотел ответить по-взрослому, как сам Джин Хён.

Должно быть, я стал эмоциональнее от увиденных ранее прекрасных пейзажей. Поэтому я сейчас думаю о том, что если конец отношениям наступит раньше декабря, то смогу с этим смириться. Даже если я почувствую, что его взгляд в мою сторону остыл, я ни о чём не буду сожалеть, потому что я рад, что смог насладится временем, проведённым с ним.

Но как только наши взгляды слились, мои запутанные мысли исчезли, как пена на волне.

Сердце забилось так, будто холодный ветер коснулся открытой раны, и мне пришлось снова заставить себя поджать дрожащие губы.

— Почему ты избегаешь меня? Где я ошибся?

Ошибся…

Со мной ты никогда не допускал ошибок.

— … Я тоже не знаю, что хочу тебе сказать. Просто с сегодняшнего утра я чувствую себя упавшим с дерева мокрым зелёным листом.

Молодые листья, которые обычно опадают только после увядания, валялись в грязи. Это было похоже на моё будущее, которое наступит в скором времени. Ким Джин Хён нахмурился, не понимая моих слов.

— Значит, ты имеешь в виду...

— Это не твоя вина, Джин Хён-а. Я... Я не понимаю своих чувств.

— … Понятно, – он кивнул.

Он был озадачен, гадая, что я имею ввиду.

Ким Джин Хён сжал мой подбородок и заставил посмотреть на себя. Пронзительный взгляд, полный нежности, нежно коснулся меня. И он сказал мне именно это:

— Извини, что не смог убедить тебя.

Когда он сказал слова с извинениями, я расплакался. Это было не потому, что я хотел услышать это от него. Я совсем не понимаю, почему Ким Джин Хён извиняется? Зачем он делает такое печальное лицо.

— Почему ты извиняешься? Я не тот, кого нужно жалеть. Это я должен просить прощения…

Я вырвал руку из хватки Ким Джин Хёна и вытер заплаканное лицо, но это было бесполезно, потому что слёзы хлынули с новой силой. Джин Хён потянулся, чтобы вытереть моё влажное лицо, но я покачал головой, отказываясь от его прикосновения. Из-за того, что я пытался сдержать плач, мой голос звучал хрипло:

— Джин Хён-а... Ты мне так нравишься. Так нравишься, что становится страшно. Знаю, что ты разозлишься, если услышишь эти слова от меня, но… Хочу, чтобы ты был добр только ко мне. Хочу, чтобы ты заботился только обо мне. Чтобы я был единственным, кто будет держать тебя за руку. Только я хочу обнимать тебя... Это по-детски, и мне смешно говорить об этом, но… я хотел бы всегда ездить на заднем сиденье твоего велосипеда.

— …

— Я знаю, что это жалко и неубедительно, но моё сердце чувствует именно это.

Я плакал так сильно, что у меня заболели уголки глаз. Я не помню, сколько раз высморкался во время разговора. Но уверен, что картина, которую лицезрел Джин Хён, была ужасной. Я ревел так, как никогда не плакал раньше ни перед знакомыми, ни перед мамой. Должно быть, это самое уродливое расставание в жизни Джин Хёна.

Когда я подумал, что начал успокаиваться, я сломался и заплакал с новой силой. Я рыдал, прикрывая лицо руками. Маленькое цветочное платье потемнело от падающих слёз.

— Чон Ындже.

— …

— Чон Ындже, посмотри на меня.

Я боюсь поднять лицо, потому что чувствую, что в любой момент он сожмёт запястье крепче и скажет «прощай». Я ещё несколько раз шмыгнул носом, сдерживая слёзы, а затем неохотно поднял голову, чтобы взглянуть в глаза Джин Хёна.

Вопреки ожиданиям, Ким Джин Хён не нахмурился. Я думал, что он разозлится и будет выглядеть высокомерно, но этого не произошло. Наоборот, я насторожился из-за его спокойного взгляда.

— … Ты хочешь этого?

— …

— Я могу сделать, как ты сказал?

Посмотрев на меня пару секунд, Ким Джин Хён протянул руку и прикоснулся к моей щеке. Тёплая ладонь успокаивающе прошлась по моим влажным щекам.

Он сказал: «Хочешь?», и я рефлекторно медленно кивнул. Я совсем забыл, с какой глупой просьбой обратился…

Что бы ни значил мой ответ, Ким Джин Хён явно почувствовал облегчение. Он сделал короткий вдох и обхватил меня за плечи.

— Тогда я сделаю это.

— … А?

— Я сделаю. Я сделаю всё, что ты пожелаешь, чтобы ты не плакал.

— …

— Перестань плакать, – сказал Ким Джин Хён, обхватив меня двумя руками.

Он переместил руку на затылок и крепко обнял меня, похлопывая по спине.

Я положил подбородок на плечо Ким Джин Хёна и беспомощно моргнул мокрыми ресницами.

— ... Ты правда сделаешь это?

— Угу.

— … Правда-правда…?

— Я думал, ты собираешься сказать мне, что я тебе больше не нравлюсь, – сказал Ким Джин Хён, проводя рукой по моей спине. Вот почему он испытал облегчение от слов, которые вырвались во время истерики. Следуя за Джин Хёном, я сжал обвивающую меня руку. Кончиками пальцев я чувствовал упругие мышцы на спине. Может быть, единственным неуверенным человеком был я...

— …Ты мне нравишься, Джин Хён-а. Ты мне нравишься так же сильно, как сияет мокрая от дождя травинка.

Я сказал это глядя на горизонт, который было трудно разглядеть в темноте.

Именно тогда я понял, что огни, плывущие далеко в море, не горят, а мерцают. Ким Джин Хён крепко обнял меня, словно желая раздавить. Я чувствовал ключицы под тонкой футболкой, которые касались моего подбородка.

— Значит, ты плакал, потому что я тебе нравлюсь?

— …

— Ответь мне. Чон Ындже, ты так душераздирающе плакал, потому что я тебе нравлюсь?

Он радостно сказал это и погладил меня по шее. Я слегка улыбнулся, всё ещё со слезами на глазах.

— Да. Думаю, это из-за моих чувств.

Когда я заговорил голосом, который дрожал от слёз, Ким Джин Хён громко рассмеялся. Звук этого смеха был прекрасен, и я засмущался.

Я вспомнил строки из стихотворения, которые описывали первую любовь. Значения которых я не понимал прежде, теперь стали для меня ясны и засели глубоко в сердце.

Ким Джин Хён был моей первой любовью, поэтому он мгновенно растопил мои чувства. Подобно первым шагам ребенка, это была первая неуклюжая любовь, которая бывает раз в жизни и от этого становится бесценной.

Мы сидели рядом и смотрели на море.

Пока я смотрел, как появляется и исчезает морская пена, Джин Хён взял мою слабую руку в свою и спросил:

— Сейчас тебе лучше?

— Да. Теперь я в порядке.

Ким Джин Хён сказал что-то невнятное и начал гладить мои ногти. Однажды он говорил, не слишком ли я тщательно подстригаю их. Возможно, сейчас он думает о том же.

— Может, тогда пойдём? Тебя уже, наверное, ищут, а учителю я сам скажу о своём состоянии.

— Ладно.

— О, я забыл парик!

Я оглянулся на забытый за спиной парик. К счастью, песок на пляже был сухим, так что отряхнуть его не составило труда. А внутри он чистый? Я по глупости не догадался вывернуть парик наизнанку, поэтому нагнулся, чтобы заглянуть внутрь. Сразу после этого Ким Джин Хён отвернулся от меня и сказал, что у него возникла проблема.

— Не наклоняйся так.

— Почему?

— Слишком много видно.

— … Что?

Ким Джин Хён указал на v-образный вырез на платье, но мне всё равно понятнее не стало. На мгновение он поджал губы, как будто собираясь что-то сказать, затем медленно разомкнул их, окончательно подобрав слова.

— Ты не представляешь, сколько раз я смотрел на вырез за эти несколько минут, пока сидел с тобой.

— ... Сюда?

— Я схожу с ума, от желания посмотреть, что скрывается под одеждой. Даже если ты одет в школьную форму, ты все равно сексуален...

— …

Только тогда я понял, о чем говорил Ким Джин Хён. Я не знаю, как реагировать. Ах... Я издал странный звук и отвернулся. Как только я заметил, что щёки Джин Хёна необычайно покраснели, я подумал, что он увидел моё смущённое лицо.

Ким Джин Хён не выдержал неловкой тишины, поэтому отвёл взгляд вдаль и, встав со своего места, протянул мне руку.

— Пойдём, – сказав это, он посмотрел мне в глаза, но затем быстро опустил их вниз.

По углу обзора я понял, что его взгляд задержался на вырезе моего платья.

Я быстро встал, держа Ким Джин Хёна за руку.

Я споткнулся, торопясь подняться с песка, но, к счастью, мне удалось избежать неуклюжего падения.

— Можешь идти? – спросил Ким Джин Хён, крепко держа меня за талию. Его взгляд был твёрдо прикован к моим глазам, но почему-то я чувствовал какое-то движение внизу.

— … Да, я в порядке.

Несмотря на мой ответ, Ким Джин Хён не ослабил хватку на моей талии. Вместо этого кончики его пальцев надавили сильнее и прижались к моим тонким рёбрам.

В его зорких глазах было какое-то нетерпение, как будто он на что-то надеялся.

Я заговорил первым, не выдержав откровенного взгляда.

— ... В чём дело?

— Ындже, мы…

— …

— … Хочешь поцеловаться…? – сказал Ким Джин Хён несколько раз запинаясь и сглатывая.

Жажда в его глазах была неутолимой.

Я кивнул и послушно закрыл глаза. Я не сказал ему того, что он хотел услышать из-за инстинктивного страха, что случится нечто необратимое.

Поэтому я крепко обнял его и ждал, когда наши губы соприкоснутся. Всё то время, пока я сидел на береге моря без людей, я был полон мыслей о том, чтобы поцеловать Ким Джин Хёна. Так что этот поцелуй для меня долгожданный.

Ким Джин Хён без колебаний поцеловал меня.

Мягкие губы соприкоснулись, а язык скользнул в приоткрытый рот. Влажный язык нежно, но умело тёрся о плоть внутри. Его хватка на моём затылке сделала невозможным отступление назад, и я оказался поглощён Джин Хёном.

Крепко сжимающая тело рука массировала ребра, а затем скользнула вниз по позвоночнику, к талии. Поскольку на мне было платье, а не брюки, его руки опустились чуть ниже. Не отрывая рук от талии, он страстно целовал меня. Он настойчиво поглаживал выступающий кости таза большими пальцами. Я не знал, что мне делать, поэтому крепко обнял спину Джин Хёна и прижался к нему в поцелуе. Я вдыхал его аромат, словно он был моим лекарством.

— Ха…

В тот момент, когда губы отодвинулись, чтобы изменить угол, из моего рта вырвался вздох, смешанный со стоном. Пока я был в экстазе от поцелуя, я вдруг почувствовал странное ощущение внизу живота при прикосновении к Ким Джин Хёну. Когда я открыл глаза от удивления, я встретился взглядом с Джин Хёном. Я думал, что его глаза будут прикрыты. Но он как хищник, пожирающий свою добычу, смотрел на меня сверху вниз с серьёзным взглядом, посасывая мой язык. Я почувствовал неловкость ситуации.

— Джин Хён, у тебя…

Любой мужчина сразу бы понял, что трётся о живот внизу. От смущения я не смог закончить предложение, а Ким Джин Хёна это развеселило, поэтому он приподнял уголок губ и рассмеялся. Проигнорировав моё смущение, он снова закрыл глаза и начал целовать меня глубже.

От приятных касаний мягкого языка я чувствовал, как тепло распространяется по всему телу. Этот жар и язык, порхающий в моём рту... И только потом я понял, что рука Ким Джин Хёна, которая придерживала мой затылок, переместилась на спину и начала теребить молнию на платье. Молния доходила до бёдер, поэтому если он расстегнёт её, то довольно большая часть моего тела будет обнажена.

— Ах, Джин Хён, мгх!

Я отчаянно окликнул его, не в силах сопротивляться настойчивому поцелую. Затем я похлопал его по спине с широко открытыми глазами, но он по-прежнему стоял с закрытыми глаза и делал вид, что ничего не слышит. К счастью, он не собирался расстегивать платье.

Он был близок, но всё, что он делал, это возился с молнией на шее, а другой рукой ласкал меня ниже талии.

После минутного наслаждения глубоким поцелуем, он отстранился от меня. Красные губы блестели от слюны друг друга.

— Твои губы такие мягкие, как и твои пальцы и затылок… Каждая часть твоего тела мягкая.

— …

— … Что?

Когда я уставился на него, не говоря ни слова, Ким Джин Хён любезно спросил меня, что не так. Что-то твёрдое до сих пор касалось меня внизу... Я уверен, что он знал, что я заметил это.

Но я не настолько наглый, чтобы сказать об этом вслух.

— … Ничего.

Я решил сделать вид, что ничего не заметил. Ким Джин Хён улыбнулся, смотря в мои глаза.

— Давай возвращаться.

Я опирался на руку Джин Хёна, когда мы шли по песчаному пляжу. Из-за того, что я постоянно спотыкался, он сказал мне обнять его за талию. Гораздо проще было удерживать центр тяжести, держа за талию Джин Хёна.

Как только мы отошли от берега, я убрал руку, а он схватил её обратно, переплетая пальцы.

— Переоденься, как мы придём.

Из-за смущения я сжал пальцы сильнее.