Онлайн чтение книги Записки расхитителя гробниц Grave Robbery Note
Часть 2. Глава 31. Замкнутый круг

Наши лица покрыла смертельная бледность. Чем больше мы осматривались, тем больше убеждались — это та самая сокровищница, везде наши следы, именно тут мы нашли отца Шуньцзы. Но как мы сюда вернулись? Коридор был абсолютно прямой, пока мы шли, то никуда не сворачивали. В этом могли поклясться четыре человека и труп за спиной одного из нас — мы шли по прямой целых двадцать минут, не сворачивая, но пришли туда, откуда вышли. Это невероятно. Неужели нас морочат призраки гробницы?

Толстяк почему-то выглядел виноватым и бормотал: "Мы что, даже не заметили, что свернули в обратную сторону? Это как же, вашу мать, извиняюсь, понимать?"

"Нет, если бы мы все в какой-то момент повернули бы назад, кто-то да заметил бы, — не согласился Паньцзы. — И я точно помню, что мы не поворачивали назад, все время шли прямо. Коридор не такой уж и длинный, поворотов или перекрестков там не было. Нет причин думать, что мы где-то ошиблись."

"Тогда, мы, как призраки, прошли сквозь стены?— Толстяк начал сердиться. — Шуньцзы, это твой отец такие шутки с нами шутит? Ты должен ему сказать, что мы тут вообще-то делом занимаемся."

"Ты за своими словами следи!" — разозлился проводник.

Я остановил их, сейчас не до перепалок. Меня и так уже пот прошиб насквозь, потому что я осознал: произошло именно то, чего я меньше всего желал. Но все еще в глубине души теплилась надежда, что не все так плохо: "Хватит шуметь. Есть лишь один способ понять, что происходит — вернуться обратно. По дороге посмотрим, что могло пойти не так."

Все посмотрели на меня и, судя по их растерянным лицам, мои слова не придали им уверенности. А я в это время думал не о живых. Кажется, я начинал понимать причину отчаяния на лицах покойников. Если они вот так бесконечно ходили туда-сюда, возвращаясь в ту же комнату, то вполне могли потерять всякую надежду и просто лечь, чтобы медленно умереть. И мое шестое чувство подсказывало, что мы попали в ту же ловушку.

Оставалось лишь подтвердить или опровергнуть мою ужасную догадку. Я опрометью бросился в коридор, остальные поспешили за мной.

Мы уже проходили по этому пути, и я был уверен, что ловушек нет, потому не стал осторожничать и просто бежал сломя голову, не забывая внимательно следить за стенами коридора, чтобы не пропустить развилку. Вдруг она все-таки тут есть, и мы просто не заметили, как свернули.

В этот раз мы пробежали весь коридор минут за десять. Предчувствуя, что вот-вот увижу нефритовые врата, я начал молиться, надеясь, что моя догадка не верна. Вот и врата, точно такие же. Глядя на них, я чувствовал, как холодный пот стекает между лопаток.

Снова дыра внизу, через которую Толстяк моментально пролез внутрь и бросился к груде золота. Я видел, как он в отчаянии закрыл лицо руками, поспешил к нему. Те же шесть трупов, те же предметы и снаряжение, выставленные в ряд... мы снова вернулись.

Моя жуткая догадка подтвердилась: по дороге не было ни развилок, ни перекрестков, ни поворотов, только прямой, как стрела, коридор. И мы все равно вернулись в исходную точку.

Задыхаясь после быстрого бега, Толстяк бормотал: "Это призраки, это демоны морочат нам голову и водят по кругу. Эта комната всегда в конце коридора, хотя концов два, но комната одна. И нам остается ждать встречи с отцом Шуньцзы... Брат Шунь, скажи своему отцу, чтобы не играл с нами, или мы просто бросим его тут и уйдем."

Проводник в этот раз не ответил ни слова, он был потрясен не меньше, чем мы, потому был не в силах пререкаться с Толстяком. Дрожа от страха, я озирался, натыкаясь взглядом на знакомые стены, но не понимая, на что смотрю.

"Так, всем успокоиться! — скомандовал Паньцзы. — У Се, не будь дураком, ты же сам сказал, что все ловушки Ван Цзанхая имеют цель напугать, но не убить. Сейчас он добился своего и вывел нас всех из равновесия. Но нельзя поддаваться, иначе на самом деле закончим, как эти покойники. Мы просто еще не поняли принцип ловушки. Надо успокоиться и подумать, что не так."

Голос Паньцзы привел меня в чувство, я словно протрезвел, отчаяние исчезло: "Точно, ты прав. Это должен быть механизм, как в подводной гробнице. Никаких демонов и призраков там не было, и тут их нет. Ван Цзанхай создает хитрые механизмы и использует угнетающую атмосферу гробниц, чтобы те, кто попал в его ловушки, хуже соображали от страха. Если не осознавать, что все дело в механизме, на самом деле можно задохнуться от ужаса."

Все это я говорил больше для самого себя. Впоследствии, вспоминая эту ситуацию, я понимал, что на тот момент полностью потерял самоконтроль, и пытался убедить себя, что сдаваться нельзя.

Пока мы шли по коридору в первый раз, нас еще не накрыло паникой, мы относительно адекватно воспринимали то, что нас окружает. Потому мне сейчас было сложно представить себе механизм, созданный Ван Цзанхаем. Если бы коридор перемещался в пространстве относительно сокровищницы, мы бы хоть легкую вибрацию почувствовали. Если передвигалась сокровищница относительно коридора, то с какой скоростью? В последний раз мы бежали очень быстро, если она перемещается с большой скоростью, это тоже чувствовалось бы. А других объяснений, кроме перемещения сокровищницы или коридора, у меня не было.

Я старательно убеждал себя, что это механическая ловушка, но в душе не был уверен в этом, потому что не мог понять принцип ее действия. А понять надо было, чтобы остальным объяснить, это хоть немного уменьшило бы панику.

Но я недооценил психологическую выносливость Толстяка и остальных. Паньцзы уже был совершенно спокоен, только вытер пот со лба и спросил: "Демоны это или шутки Ван Цзанхая, мы должны найти решение. Снова пройдем по коридору?"

Сжав зубы, я согласился: "Давай! Но на этот раз пойдем очень медленно. И будьте внимательны, прислушивайтесь к любым звукам и вибрации. Я не верю, что существуют абсолютно беззвучные механизмы."

В этот раз мы шли по коридору минут сорок, ничего особенного и примечательного не заметили и еще до того, как зашли в сокровищницу на той стороне, уже знали, что снова потерпели неудачу: врата были те же самые.

Мы ходили туда и сюда бессчетное количество раз в надежде заметить хоть что-нибудь, но все было напрасно. Я начинал чувствовать отчаяние тех, кто сейчас лежит свернувшись калачиком в груде золота. И самое страшное, что на лицах моих друзей постепенно появлялось то же самое выражение безысходности.

После очередной неудачи я понял, что выбрал неверный способ решения проблемы. Так мы только измотаем себя. Вернувшись в сокровищницу, я сказал остальным остановиться. Мы уже много раз прошли одним и тем же путем, исключили все возможные ошибки и заблуждения по дороге. Должно быть, у механизма этой ловушки другой принцип действия, который я пока не понимал.

Толстяк был измотан до крайней степени, но все еще настаивал, чтобы снова пройти тем же путем. Вдруг в какой-то момент коридор вернется в то положение, как был, когда мы пришли, и тогда мы сможем выбраться отсюда.

Паньцзы в ответ сказал лишь одно: "Ты можешь бродить тут до самой смерти, коридор не вернется в исходное положение." И он указал на высохшие тела. Видимо, они проходили по этому коридору очень много дней, но не выбрались из смертельной ловушки. Так что мы можем пройти еще десять тысяч раз, но толку не будет.

Толстяк тут же прекратил метаться, сел и заявил: "По твоему, если останемся здесь, то не умрем? Вот эти мертвецы, должно быть, перепробовали все. И мы так же снова что-то придумаем, но это окажется бесполезным."

"Не думай о плохом, — успокоил его Паньцзы. — Если постоянно будешь думать о смерти, то в конце концов сам себе пулю в лоб пустишь. Лучше не нагнетать обстановку, а постараться решить проблему."

Я вспомнил об отсутствии провизии в рюкзаках мертвецов и спросил: "Может, нам стоит распределить остатки еды? Мы должны быть готовы к тому, что останемся здесь надолго. Чем дольше проживем, тем больше шансов выбраться."

Паньцзы вздохнул и покачал головой: "Молодой третий господин, нам повезло меньше, чем им. У нас и так маловато еды, растягивать ее надолго не получится. А если сейчас начать экономить, то сил на решение проблем не хватит. Нам надо просто есть, чтобы оставаться в нормальном состоянии. Еды хватит дня на два. Если за это время ничего не придумаем, на крайний случай, у нас взрывчатка есть. Главное, чтобы ее хватило, иначе придется ждать, пока кто-нибудь не найдет здесь наши тела."

Два дня? Мое сердце затрепетало. Интересно, сколько тут пробыли эти люди? Сможем ли мы понять принцип ловушки за два дня? У меня не было такой уверенности.

У Толстяка громко заурчало в животе, и он спросил Паньцзы: "Товарищ повар, можем мы начать ужин пораньше? Сначала я должен устранить отвлекающие факторы, бурчащие в животе, тогда у меня появятся силы думать и о других, менее материальных вещах."

Когда Толстяк сказал это, мы все поняли, как проголодались. Паньцзы достал горелку, собираясь приготовить горяченькое. На самом деле у нас был только запас лапши быстрого приготовления, она помогла заглушить голод, но этого было мало. Толстяк жаловался, что мяса нет. Среди наших запасов нашлась только быстрозамороженная рыба, но мы обрадовались даже этому лакомству.

После еды внутри потеплело, я почувствовал, что в состоянии относительно объективно рассуждать. Постарался припомнить шаг за шагом весь путь, который мы прошли под землей. Путешествие было захватывающим, но я тогда думал лишь о том, как добраться до подземного дворца, забыв, что именно здесь нас ждет самое сложное. А еще я до сих пор не мог представить себе в целом этот проект Ван Цзанхая. Зная, какой он оригинал, я понимал, что тут должно быть нечто особенное, но что именно?

Большинство гробниц имеют форму иероглифа 回 (хуэй) и, кажется, эта — не исключение. Главный зал находится посередине и в императорской гробнице должен полностью соответствовать канонам и стандартам фэн-шуй. Не думаю, что Ван Цзанхай решился бы сильно отойти от традиций. Главный зал всегда окружен вспомогательными сооружениями: погребальными камерами для жертв или заменяющих их статуй, хранилищами для погребальной утвари и сокровищницами, дренажными системами, переходами, связывающими все эти помещения... Если сейчас мы в сокровищнице, значит, пока не добрались до главного зала.

Я попытался прикинуть то расстояние, что мы прошли, чтобы представить поточнее высоту и ширину гробницы, но это оказалось сложнее, чем мне казалось сначала. Оказавшись на дне рва, мы потеряли чувство ориентации в пространстве, и я не мог сказать, в каком направлении мы двигались относительно входа в гробницу. А этот перемещающийся коридор окончательно сбил меня с толку.

Пока я судорожно пытался провести расчеты, Толстяк тоже делал вид дикой озабоченности. И внезапно на его лице появилось выражение озарения: "Кто бы мог подумать!"