Онлайн чтение книги Записки расхитителя гробниц Grave Robbery Note
Часть 3. Глава 9. Первая ночь: браслет

Шустро перебирая руками и ногами, мы оба начали карабкаться наверх.

Лазить по деревьям здесь легко: достаточно опор для ног в виде сучьев и можно хвататься руками за лианы. Но надо быть осторожным: стволы покрыты мхом и другой растительностью, нога легко может соскользнуть. Одно неверное движение — и падение вниз неизбежно.

Осторожно, шаг за шагом, мы поднимались, словно ствол был заминирован, и, наконец, добрались до Паньцзы.

Он сидел на самом верху, ветви здесь были реже, туман светлее, а дерево выше остальных. Ничто не загораживало небо, и виднелась размытая туманом луна сквозь редкие ветки, опутавшие ее, подобно растрепанным волосам. Она была яркой, но из-за тумана и ветвей свет ее казался неясным, окружающий лес можно рассмотреть, но детали все еще были размытыми, а тени обманчивыми.

Приблизившись, мы тихо спросили Паньцзы, что произошло. Он беззвучно, одними губами ответил: "Кажется, там кто-то сидит."

"Где?" — озираясь, спросил Толстяк.

"Примерно в двадцати метрах от нас, на ветке," — Паньцзы указал в ту сторону рукой.

"Как ты можешь видеть что-то в такой темноте? Это младший брат?"

"Сначала я не мог его разглядеть. Было заметно только движение, совсем недавно он двигался, сейчас затих, — нахмурившись, ответил Паньцзы и сделал жест, советуя Толстяку говорить потише. — Он скрыт листвой, виден только силуэт. Но не похоже, что это младший брат."

"Точно, ты так надеешься поскорее найти третьего господина, и думаешь, что это он тут в обморок упал?"

Паньцзы то ли не заметил, то ли не обратил внимания на ехидство Толстяка: "Я ни в чем не уверен, сами смотрите." Отодвинув ближайшие ветки, он указал на самую дальнюю, позволяя нам присмотреться получше.

Сначала я увидел только полог из ветвей. Такое ощущение, что меня внезапно настигла близорукость. Вообще-то с моими глазами все в порядке, но сейчас слепил лунный свет, все расплывалось в редеющем тумане, и, даже долго вглядываясь в полумрак, я ничего рассмотреть не смог. Толстяк же с его острым зрением сразу что-то заметил: "Бля буду, там и правда кто-то есть."

Паньцзы передал мне бинокль. Я посмотрел в ту сторону, куда таращился Толстяк, и увидел в просвете листвы силуэт, похожий на человеческий. Деталей не рассмотреть, но свесившуюся руку, испачканную грязью, хорошо было видно. Издалека в туманном лунном свете она походила на лапу животного.

Кто это?

"Может быть это та "Вэньцзинь", которую мы вчера на болоте видели? — спросил я. — Но разве младший брат не последовал за ней?"

Паньцзы кивнул: "Вполне возможно. Потому я и прошу говорить потише. Если это действительно она, то снова сбежит, стоит ей услышать нас."

Я передал бинокль Толстяку, которому не терпелось рассмотреть детали, и снова обратился к Паньцзы: "Если это действительно Вэньцзинь, что нам делать? Мы должны ее поймать."

Паньцзы осмотрелся и кивнул: "Но это будет сложно. Она в двадцати метрах от нас. Прошлой ночью она была ближе и сумела убежать. А здесь не болото с водой, тем более не успеем, она в два счета нас обгонит, стоит ей только услышать хоть малейший звук. Лучше всего спуститься и подстеречь ее внизу, у подножья дерева. И сделать это надо как можно быстрее, — он снова огляделся и, видя, что туман почти рассеялся, пояснил. — Скоро видимость станет хорошей и рассветет, мы не можем надолго задерживаться. Поймав ее, мы должны поспешить к третьему господину."

Подумав, я согласился, что не время сейчас для сомнений, мы должны опередить ее. Я собирался похлопать Толстяка, предлагая спуститься вниз.

Но он торопливо замахал руками: "Погодите, погодите."

"Не тормози! Поймаем, тогда и будем рассматривать," — зашипел на него Паньцзы.

Но Толстяк продолжал рассматривать силуэт на дальней ветке в бинокль и ерзал по ветке, подбирая наиболее удобное место. Паньцзы начал беспокоиться и хотел отобрать у него бинокль.

Но Толстяк раздраженно отмахнулся: "Да подожди ты! Там что-то не так!"

Мы на мгновение замерли. "У Толстяка глаз, как у орла, — шепнул я, — если он что-то заметил, мы должны отнестись к этому серьезно." Паньцзы посмотрел на меня недоверчиво, а Толстяк тихо вздохнул, опустил бинокль и выругался, протягивая его мне: "Естественно. Сам внимательно посмотри на эту руку."

Я нетерпеливо взглянул в окуляры, а Толстяк подсказывал: "На запястье смотри. Оно прикрыто листьями, но ты смотри внимательно."

Прищурившись, я обшаривал взглядом руку, свисавшую вниз, и увидел... Сначала подумал, что мне показалось, но в следующую секунду узнал.

Это был браслет из монет А Нин!

Путешествуя по городу Дьявола и узнав историю этих монет, которые, несмотря на ценность, были использованы в качестве меток, я был настолько впечатлён, что вид его намертво отпечатался в памяти. Я всегда узнаю его.

"Что за блядство?!" — я едва смог вздохнуть.

Человек на дальней ветке — это А Нин. Это змеи затащили ее тело туда?

Паньцзы, увидев, как я переменился в лице, отобрал у меня бинокль. К А Нин он был равнодушен, но все равно нахмурился и задумчиво опустил голову.

"Тащиться через все заросшее лесное болото, лезть на дерево — это просто какие-то суперзмеи. Их возможности невероятны, — Толстяк облокотился на соседнюю ветку и закусил губу, задумавшись. — Почему эти змеи ведут себя, как муравьи? Они же не социальные животные. Неужели у них есть змея-королева, которая прячется в змеином гнезде и ждет, пока остальные ей еду туда принесут?"

"Такая толстая змея?" Я не сразу понял, о чем он говорит.

"Ты муравейники никогда не раскапывал? — удивился Толстяк. — Муравьиная королева занимается только откладыванием яиц, а муравьи-рабочие ее кормят, если я правильно помню. Возможно, фазаньи шеи организуют такую же социальную систему, как муравьи и пчелы. Тогда в этом лесу где-то есть змея, которая и нарожала весь этот серпентарий."

Я был озадачен: "Конечно, социальное поведение змей мало изучено. Но определенно не стоит их сравнивать с насекомыми — это совершенно разные животные. Вряд ли такое возможно."

"А я думаю, что в нашем мире нет ничего невозможного," — возразил Толстяк.

Я предпочел не продолжать этот разговор. Снова увидев тело А Нин, я чувствовал себя подавленным и боялся представить, на что похожа та ее часть, что скрыта в тени. Хотя Толстяк, высказывая раньше свое отношение к жизни и смерти, немного поднял мой дух, сейчас мне снова было не по себе.

Мы трое какое-то время молчали, затем Толстяк решительно сказал: "К чертям собачьим! Что бы они не собирались делать, очевидно одно. Тело здесь, его сюда могли притащить только змеи, значит, их тут должно быть много. Нам лучше уйти подобру-поздорову."

"Мы оставим ее здесь?" — я почувствовал себя очень нехорошо при мысли об этом. — Поскольку мы нашли тело, надо..."

Толстяк покачал головой: "Даже не думай об этом! Плохая идея дразнить змей. К тому же, вряд ли А Нин хотела, чтобы мы видели ее сейчас, — он вздохнул, отвернулся и тихо пробормотал. — Амитабха, я умолкаю."

Тут я заметил, что Паньцзы все еще смотрит в бинокль. До сих пор, разговаривая с Толстяком, я не обращал на него внимания, но теперь увидел, как вспотели его руки и побледнело лицо.

Потрясенный такой его реакцией, я наклонился к нему и спросил: "Что-то случилось?"

Паньцзы опустил бинокль. Выглядел он странно, но покачал головой: "Ничего"

Однако, его выражение лица совсем не соответствовало этому равнодушному "ничего". Я взял бинокль из его рук и снова посмотрел туда, где была А Нин, но ничего необычного не увидел. В моей душе появилось смутное подозрение, но Толстяк уже спускался с дерева. У меня не было времени копаться в своим сомнениях. Я быстро огляделся и последовал за Толстяком вниз.

Когда Паньцзы спустился, его лицо приобрело обычный нормальный вид. Я не знал, что произошло, но заметил, как иногда украдкой он оглядывается назад.

Паньцзы ничего не объяснял, а я не хотел спрашивать. Думаю, он что-то заметил, но не уверен в увиденном. Лучше просто не обращать внимания, чем сознательно требовать объяснений, которые могут вогнать меня в еще большую депрессию. Мы немедленно собрали свои вещи, надели рюкзаки и приготовились уходить.

Сделав пару шагов, Паньцзы внезапно остановился. Заметив это, Толстяк сразу же поинтересовался, что случилось. Паньцзы поднял палец, указывая вперед, затем приложил его к губам, призывая к молчанию.

Остановившись, мы были ошеломлены: с той стороны, куда указал Паньцзы, раздавался едва различимый голос, словно неподалеку кто-то шептался.

Вокруг было так тихо, что этот слабый звук показался мне очень резким, он был необъясним, ведь мы трое молчали. Я покрылся холодным потом.

Прислушавшись, я понял, что звук действительно похож на прерывающийся голос, как будто в зарослях разговаривала женщина.

Замерев и задержав дыхание, мы прислушались. Иногда этот звук становился беспорядочным, изменял тембр, напоминая шум ветра. Но листва вокруг оставалась неподвижной. Мне казалось, что я чувствую этот голос кожей, которая сразу покрылась мурашками. И шел он с той стороны, где лежало тело А Нин.

Толстяк тихо выругался: "Что за сукины дети тут игры играют? Или все-таки эта вонючка стала демоном после смерти и теперь преследует нас?"

Я сказал, что это невозможно. Но оглянувшись, оценил окружающую атмосферу: туман, пусть и не такой густой, как раньше, сумрак, призрачные тени. Самое место и время для появления демонов.

"Если это не демоны, то кто тогда бормочет?" — растерялся Толстяк.

Я вспомнил о "Вэньцзинь", которую видел прошлой ночью. Мне как-то ближе была версия, что это не демоны, а загадочная женщина прячется где-то поблизости. Однако, прошлой ночью она не издала ни звука. И вообще, я не был уверен даже в том, что это женщина.

Еще одна вероятность, что третий дядя и его люди, которым повезло спастись, случайно наткнулись на нас. Но с какой стати они вдруг женским голосом заговорили? Мне уже не раз доводилось сталкиваться со странными вещами, и сейчас у меня возникло нехорошее предчувствие странного и необъяснимого.

Мне не нравилось это ощущение: "Вокруг темно, туман все еще густой, сверху какая-то нечисть ползает. Что-нибудь обязательно должно случиться. Пошли отсюда. Боюсь, что нам не поздоровится, если задержимся здесь, — и я обратился в Паньцзы. — Я что-то запутался, в какую сторону нам надо идти?"

Паньцзы побледнел и указал туда, откуда доносился странный голос: "Проблема в том, что нам как раз надо в ту сторону, в направлении этого дерева."

"Туда? Ты уверен?" — я был ошеломлен и напуган.

Паньцзы передернул затвор и кивнул: "Ошибки быть не может. До того, как сгустился туман, я видел дым в той стороне."

У меня в глазах потемнело, я не знал, что ответить. А Толстяк коротко выругался и сказал: "Что суждено, того не избежать. Преграды на нашем пути мешают нам совершенствоваться. Но мы тоже не лыком шиты. Надо просто идти вперед, но быть начеку." И он направился было вперед.

Не успел я выматериться, как Паньцзы схватил его за руку и покачал головой: "Не торопись. Прислушайся внимательно, что она говорит?"