Онлайн чтение книги Голубая соната: притворная любовь Blue Sonata: Pretend Love
1 - 21

Несколько часов утомительной дороги по еле освещённым улицам, а также под аккомпанемент играющего ретро радио из машины, мы в конце концов, всё-таки смогли добраться до запланировано места Исао-саном.

Приехали мы к небольшому пруду, окружённому естественной степью. В свете ночной луны и лёгкого ветра, песню играли молодые колоски. Пепельный свет луны, упавший на воду, весело игрался на водной плоскости, завораживая всех наблюдающих своей находчивостью и спокойностью. 

Пруд принадлежал на арендном праве, близкому другу Исао-сана, в нём он разводил рыбу для души и приглашал своих друзей на рыбалку.

Поэтому для деда не составило никакой трудности выбить для нас пропуск на воду, охраняемой всего одним стариком, одетого в странную жилетку и шляпу с пером, и маленькой собачкой, размером не больше средней кошки. 

Добравшись до места, где планировалась ловля, Исао-сан незамедлительно стал доставать рыболовные стулья со спинкой и ручками для локтей, снасти и приманку, купленную им по дороге сюда в одном из круглосуточных рыболовных магазинов. 

— Ты чего застыл? Не рыбачил что ли никогда? А то я тебе тоже удочку достал. — шёпотом сказал мне дед, сидя на стуле и насаживая червя на крючок.

— А, нет, я рыбачил, спасибо… — чуть громче, чем должен был, с удивлением и трепетом в голосе, словно комок шерсти в горле застрял, я ответил ему.

Усевшись на стул и разложив удочку, я сделал первый заброс. 

«Как же давно всё это было…», — подумал про себя я, вспоминая минувшие деньки, проводимые со своим дедом. 

Смотря на поплавок, я невольно оглядывался вокруг, рассматривая всё, что мог увидеть, всё то, что не скрыла ночная весенняя гладь. 

Время замедлило свой ход, каждый вдох и выдох стали слышаться также отчетливо, как и пение ночных птиц. Стук сердца с замирания раздавался в ушах, а глаза пристально всматривались на медленно качающийся поплавок. 

— Ты до этого уже рыбачил? — спросил у меня старик, не отрывая взгляда от колеблющегося от легких волн, поплавка.

— Да, я раньше часто ходил на рыбалку со своим дедом… — ответил ему я, повернувшись в его сторону.

Вновь тишина одиночества зависла в воздухе. Мою голову, словно опустевший сосуд, заполнили воспоминания. 

Чем сильнее я впитывал своими легкими запах ночной воды, тем сильнее чувства во мне будоражились, приведя меня в конце концов к лёгким слезам на глазах, напоминающих, скорее всего, росу после холодной ночи на стебельках молодой травы.

— А почему сейчас не рыбачишь с ним? — спросил у меня Исао-сан, посмотрев в мою сторону, за долгое время оторвавшись от поплавка. 

— Он умер несколько лет назад. Так что после это, вся моя страсть к ловле поутихла… — ответил ему я, после чего между нами воцарилось молчание, заполняемое лишь порывистым шумом ночного ветра. 

Вновь повисла тишина.

— Знаешь, я думаю: твой дедушка хотел бы того, чтобы ты продолжил рыбачить дальше, наслаждался тем миром, который он для тебя открыл. — сказал мне Исао-сан. — Поэтому, если что, ты можешь вместе со мной кататься на рыбалку, вместе веселее, сам понимаешь. 

— Ага… — ответил я. 

— Я делаю это не для тебя! Нет, я делаю это для себя, — возбужденно сказал Исао-сан, энергично размахивая руками и забрасывая удочку. — Ну ты понял… — продолжил он, взяв вновь удочку, упавшую на землю. 

«Всё же он настоящий дед-цундере…», — подумал про себя, в тот момент я. 

Секунда за секундой, минута за минутой, мы сидели в ожидания хоть одной поклёвке, но всё было тщетно. 

Чем больше я держал в руках снасть, тем сильнее во мне просыпался спортивный задор. 

И вот, всего спустя еще несколько минут, первая поклёвка. Мой поплавок стало мотать из стороны в сторону, после по чуть-чуть притапливать и, как только я почувствовал, что наживку проглотили, сразу её подсек. 

Подняв удочку и приблизив к себе, я увидел грустно висящую на крючке лягушку. 

«Черт…», — подумал про себя я. 

Достав лягушку из воды, я бережно снял ее с крючка и накормил убитыми комарами, что на протяжении всего времени пытались прокусить меня через носки и штаны. 

— Да уж, вот это улов конечно… — сказал ехидно дед. — Такими темпами, мне придется заехать в рыбный магазин и прикупить чего-то, чтобы не было так стыдно. 

— И правда… — ответил я, после чего мы оба рассмеялись. 

Как резко и внезапно мы посмеялись от души, так же быстро мы и замолчали. 

— Судузки! — внезапно воскликнул дед. — Извини, что прошу тебя об этом, но то, что ты увидел тогда… Забудь, пожалуйста. 

— Да, хорошо. — ответил ему я. — Извините, что лезу не в своё дело, но всё же я должен это у вас спросить. Почему вы так скрываете свои чувства? 

Услышав мой вопрос, Исао-сан положил удочку на землю, достал из бокового кармана пачку сигарет и закурил, подняв голову вверх. 

— Честно говоря, я не знаю, почему-то мне кажется, что, сделав шаг на встречу, я вернусь после несколько назад. Мне сложно тебе объяснить это, я люблю, но не могу сказать, что думаю. — сказал он мне, достав сигарету из рта. 

В это время, я молча смотрел на его лицо.

— Извините снова, но я думаю, что вам всёе же стоит рискнуть. Так как Момо и Рури, любят вас, души в вас не чают. А когда вы уйдете, ни сказав им не слова, думаю: вам будет грустно осознавать это. — сказал ему я, не отрывая взгляд. 

Сделав несколько тяжёлых тяжек сигареты, и опустив свою голову, дед уперся своим лицом в ладони и замолчал. 

— Не бойтесь, я с радостью вам помогу в этом. Понимаю, что это звучит глупо, но, я не хочу, чтобы Рури с Момо, почувствовали однажды то, что испытал я. 

— Спасибо тебе, Судзуки… — сказал дед и заплакал, не отрывая лица от ладоней. 

Тем времени на улице стояло уже два часа ночи, под тяжестью своих век, мои глаза беспрестанно закрывались, постепенно подгружая меня в сон. 

Открыл я свои глаза уже на переднем сидении машины. 

Сквозь пробирающийся взгляд я увидел Исао-сана, ведущего транспорт. 

— О, ты проснулся. — сказал он мне, параллельно пританцовывая под какой-то современную песню поп жанра. — Если что, то я везу тебя в школу, не бойся, ты не опоздаешь. 

После чего я вновь закрыл свои глаза и продолжил свой сон. Открыл я их уже у школьных ворот. 

Попрощавшись с Исао-саном, я пошёл к себе в класс. Зайдя внутрь, я улегся дальше спать на парте. Используя в качестве подушки свой портфель. 

— Привет, Судзуки, как вы скатались с дедом? — спросила у лежащего на парте меня, Рури, что только что зашла в пустой класс. 

— Было здорово… — ответил уставши ей я. 

— Значит не только деду понравилась поездка. — сказала Ямамото, усаживаясь за парту перед мной. 

— В каком смысле? — спросил у неё я. 

— Да дед, когда вернулся домой, верещал от счастья, что-то напевал про себя и пританцовывал. — сказала она. 

«Всёе же дед и правда у неё странный человек. Слишком разный…», — подумал про себя я, сделав после это тяжёлый выдох. 

— Ты чего? — спросила у меня Рури. 

— Да нет, все нормально. — ответил я. 

— Чем это пахнет так? Судзуки, ты чувствуешь это? — спросила она у меня. 

— Вроде бы нет. — сказал я, принюхавшись. 

После это, Рури приблизилась ко мне и усиленно начала нюхать. 

— Эй! Ты чего делаешь? — воскликнул я, вскочив со стула. 

— Воняешь… — сказала она, скорчив своё лицо и отодвинувшись от меня. 

— Чем? — воскликнул я, встав со стула и отойдя от нее, прижавшись к стене. 

— Рыбой и потом… Разит так, как от старика… — сказала она мне, не стесняясь в выражениях. 

«Как же я забыл, дед ведь реально по дороге купил рыбы, чтобы стыдно так не было и положил мне на колени этот Чертов мешок…», — подумал про себя я. 

К моментуПосле окончания уроков, запах стал настолько сильным, что даже уже я, не мог его выдержать. 

Собравшись в четвёртом к клубной комнате, мы принялись воплощать наш план в действие. 

Я, в углу комнаты, подальше от всех, вырезал на полу распечатанные листовки с приглашением на бесплатный сеанс от предсказательницы судьбы и любви, великой потомственной жрицы в одиннадцатом поколении от сотворения мира, благословеннойая самой богиней Венеры, Аоки. 

— Ребята, а точно нужно было так всёе расписывать? — спросил я, дочитавл всё,е что было на листочке. 

— Молчи, вонючка! — воскликнули они все разом. 

«Да что я сделал не так…», — подумал про себя я, продолжая вырезать листки. 

— Ну всё,е готово! — сказал Огава, закончив одевать Аоки, в еёе новый образ. 

— Я тоже практически закончил! — сказал Цудзи, украшая наш клубный класс. 

— Я тоже! — воскликнул я, от общей атмосферы. 

Но почему-то меня никто не поддержал в этом. 

Закончив оформление комнаты в готическом стиле, с черепами , сухими ветвями каких-то трав и насаждения благовоний в комнате с вонючим мной, Цудзи остался с Аоки, а мы оделись в костюмы, чтобы пойти раздавать листовки с приглашением на сеанс. 

— А у вас другого ничего не было? — спросил я одетый в костюм хот-дога. 

— Почему  Судзуки в костюме хот-дога, а я в чёртовом слонике? — прокричал жалостливо Огава, показывая пальцем на меня.

— А чего тебе не нравится? — спросила Аоки с непониманием. 

— Может быть то, что хобот у меня висячий под лицом?! — на коленях кричал Огава. — Цудзи, ну скажи, пожалуйста! 

Повернувшись в его сторону, мы увидели, что он говорил по телефону с серьёзным лицом. 

Никогда ранее я не видел его таким серьёзным и грустным одновременно. 

— Да, мам. Я на дополнительных занятия. Да, я поел. Нет, я не в клубе. Понял, хорошо. Скоро приду. — сказал он, говорю по телефону. 

— Все нормально? — спросил я у него. 

— Да, извините, но мне домой нужно уйти. — ответил он, надевая портфель на плечо. — А костюмы достались мне от моего старшего брата, он работал тем, кто листовки раздавал и вместо зарплаты ему давали костюм, поэтому он и уволился. Кстати там есть ещё один, он участвовал в одной передаче про половую мужскую систему, костюм в том углу лежит, можете его одеть, если ваши не нравятся. Ну ладно, я пойду, удачи вам. — сказал он и ушёл. 

— Пока! — ответили ему мы. 

— Ладно, что там за костюм. — сказала Огава, поднимая костюм, лежавший в углу комнаты. — Где я могу сжечь эту дрянь?! — крикнул он, увидев, что там лежит. 

«Какой же он всё-таки придурок…», — подумал про себя я. 

Убрав безобразия из кабинета, Аоки стала сидеть и ждать клиентов, а мы, в свою очередь, пошли с Огавой на улицу раздавать листовки у школы. 

Идя по дороге и стоя у входа, Огава в слух постоянно проговаривал: «Всё нормально, всё нормально, меня ещё болят девушки…». Ранее я никогда не занимался тем, что раздавал листовки или подрабатывал в общем, поэтому я пытался не опозориться и не подвести Аоки. 

— Прошу, приходите на сеанс к великой предсказательницы Аоки! — говорил я выходящим из школы людям. 

Многие из них проходили мимо, не обращая никакого внимания на меня. 

В свою очередь, Огава пользовался большим спросом среди девушек, по всей видимости из-за своего костюма с повисшим хоботом. 

Девушки подходили и визжали при виде его, а после просили сфотографироваться с ним. А он был и не против этого, с радостью давал сделать с собой фото, корча радостное лицо.

«Видимо он не понимает того, что он просто шутка для них…», — подумал про себя я, смотря на очередных девушек фотографирующихся с Огавой. 

Выйдя из школы, учителя изобразительного искусства вновь стошнило, в этот раз от вида костюма Огавы. 

«Да что с ней не так?», — подумал про себя я. 

— Извините. — сказала она. — Судзуки, прости, что в тот раз меня стошнило на твой рисунок. Просто у меня токсикоз… — грустно сказала она. 

— Да нет, ничего. Всё нормально, извините, что я заставил вас волноваться. Вот, возьмите приглашение на сеанс к предсказателю судьбы Аоки. 

— Что это? — спросила она, взяв листовку. 

— Сеанс, на котором Аоки может найти ответ на волнующие вас вопросы. — ответил я. 

— Спасибо. — сказала она сжав листок. — Теперь-то я найду эту козлину, что оставил меня одну. 

После этого она ушла. 

Пытаясь всучить хоть одну листовку кому-то, я не заметил, как из класса вышла Киёмидзу. 

— Возьмите пропуск на сеанс к великой предсказательнице любви, Аоки. — сказал я Киёмидзу, протянув руку с листовкой. 

— Спасибо. — сказала она и взяла ее.

«Она мне что-то ответила?», — удивленно подумал про себя я.

— А где находится место, где она принимает? — спросила у меня Киёмидзу с серьёзным лицом. 

— Давайте я провожу вас к ней. — ответил ей я. — Огава, я пойду провожу гостью к Аоки, так что ты пока тут один.

— Давай братан, я тут и без тебя отлично справляюсь. — ответил Огава, радостно утопая в женском внимании.  

Поднявшись в кабинет, я вместе с Киёмидзу зашёл к Аоки. Зайдя, я увидел ее с серьёзным лицом и напивающей какие-то восточные мотивы. Словно она шаман из Южной Америки. 

— Здравствуйте. — сказала Киёмидзу. 

— Я знала, что ты придёшь… — сказала Аоки.

— Как? — Удивлённо спросила Киёмидзу, сев на стул. 

— Я всё знаю. А также то, зачем ты пришла ко мне девочка… — ответила Аоки, словно она участник какой-то вторичной передачи на вторичном канале про сверхспособности. — Ладно, Судузки, оставь нас. 

После этого я вышел из кабинета и пошёл дальше раздавать листовки с Огавой. 

На протяжении оставшегося дня меня волновало всего две мысли: это выражение лица Цудзи и эмоциональность Киёмидзу. 

Не знаю почему, но всё стало мне казаться странным и не похожим на то, что я привык видеть.