Онлайн чтение книги Месть Пожирателя Душ The Revenge of the Soul Eater
2 - 145

— Ты назвал того парня-птицу Герцогом Тайзана, так что, должно быть, ты здесь уже давно — а может, и с самого начала, верно?

Было очевидно, что слова Сая были обвинением. Если перевести, то это будет что-то вроде: «Не прячься и не наблюдай за ситуацией, не кради самое интересное и не делай вид, что ты что-то сделал. Ты был здесь долгое время — а может, с самого начала, верно?».

Было бесчисленное множество способов парировать это обвинение.

У меня не было никакого обязательства или долга помогать семье Мицуруги. Я был не против, чтобы меня поблагодарили за помощь, но у меня не было причин обвинять меня в том, что я опоздал на помощь.

Легко было отмахнуться от слов Сая как от лая неудачника. Я мог высмеять его как истерику слабака. Я даже мог обвинить Сая в том, что он перекладывает вину на неудачника.

Вот почему я не выбрал ни одного из них.

— Как скажешь, я был здесь с самого начала.

Человек, которого я знал как Кумен Саи, обладал извращённой и резкой личностью, как экипировка души Лонгинус. Моя интуиция шептала мне, что это будет именно то, чего он хочет, если я буду высокомерно возражать.

Как бы подтверждая правильность моей интуиции, Сай удивлённо поднял правую бровь, услышав мой ответ. Он был удивлён тем, что я не стал спорить, насмехаться над ним или обвинять его.

На самом деле, когда я остановился и повернулся к нему лицом, Саё продолжил следующим образом.

— Ну, хорошо, ты признаешь это совершенно честно. Так в чем причина прятаться? Твой брат тоже был здесь, ты знаешь?

Говоря это, Сай саркастически приподнял уголок рта. Было очень неприятно, что он говорил достаточно громко, чтобы Леди Эмма и остальные могли услышать.

Сай все еще пытался спровоцировать меня. Зная это, я ответила точно таким же тоном, как и раньше.

— Мешаться не хотел. Вы с Шидони — золотое поколение, а Лорд Скайшип — бывший генерал Шестого Флага. И есть даже Леди Цима, которая была лучшим воином Первого Флага. Неуклюжее вмешательство лишь помешало бы таким великим воителям.

Я ответил на вопросы спокойно, без чрезмерной насмешки или презрения.

Сай снова скривил губы, увидев меня, но на этот раз это было больше похоже на кривую улыбку. Похоже, он понял, что я не проглочу наживку.

Вероятно, Сай подозревал о связи между мной и Киджинами, как и Рагуна ранее.

Я убил подчинённых Оукена своей экипировкой души, но атаковал Оукена магией и избежал смертельной раны. А потом я помог Леди Эмме и остальным, так что можно было сомневаться, что это была инсценировка.

Итак, Сай намеренно выбрал слова, которые вызвали бы мой гнев. Он пытался спровоцировать меня и выудить из меня информацию своими словами.

Вместо того чтобы встретиться со мной лицом к лицу, как Рагуна, он пошёл на меня с хитростью. Это было очень типично для Сая.

...Я снова посмотрел на одноклассника перед собой.

Поведение Сая было непринуждённым, когда он смотрел на меня, но его глаза были острыми.

Его смуглая кожа и тусклые синие волосы. Его высокое и худое тело и слегка сутулая осанка были такими же, как и пять лет назад.

Когда я был на острове, меня часто высмеивали за то, что из-за моего имени «Сора» меня называли «пустым».

Мне до сих пор неприятно это вспоминать, но в то время я не мог ничего возразить. Потому что слова и действия Сая всегда были подкреплены большим количеством тренировок и результатов, чем у его оппонентов.

Я не мог возразить, потому что знал, что он работает усерднее и добивается большего, чем я. С Шидони у меня тоже не было ничего общего, но не потому, что я имел что-то против него лично, а потому, что он был лучшим другом Сая. Я не хотел иметь с ним ничего общего посредством Шидони — вот чем был для меня Кумен Сай.

Поэтому я очень настороженно отнёсся к нему, когда вернулся в этот раз. Хотя я был уверен, что превзошёл его в силе после боя с Гидрой, страх, засевший у меня в груди, так просто не уходил. Как и в случае с отцом, как и в случае с Рагуной, я втайне боялся Сая — до того момента, пока не наступило мгновение.

А потом Сай открыл рот. Он постучал по земле прикладом своего копья — противоположной частью от наконечника — и оглянулся на меня.

— Вижу, вижу. Похоже, ты не просто увлёкся освоением синсо. Ты сильно вырос, Сора, который даже не мог посмотреть мне в глаза.

Его голос был всё таким же искажённым, как и раньше, но шипы, торчащие на поверхности его слов, были меньше.

Возможно, это был способ Сая похвалить меня — нет, похвалить это слишком. Это было что-то вроде запоздалого приветствия мне, вернувшемуся домой. Казалось, он не собирался больше провоцировать меня.

Шидони, который лечил своего деда, посмотрел на меня с некоторым облегчением. Казалось, он заметил намерение Сая. Возможно, он был готов выступить посредником, если бы мы создали напряжённую атмосферу.

Воздух в этом месте заметно расслабился. Если я скажу им здесь пару слов, возможно, мне удастся построить с Саем и Шидони иные отношения, чем пять лет назад. По крайней мере, это было бы началом. Я так и думал.

...Ну, мне совсем не хотелось этого делать.

Я молча смотрел в сторону от Сая.

Я уже потерял страх перед Саем. Я пометил его как человека, которого следует остерегаться из своих прошлых воспоминаний, но я не испытывал ни интереса, ни страха перед воином, которого покорили семь или восемь Киджинов. Это относилось и к Шидони, и к Моргану. Сесиль — само собой разумеется.

Мне было бы интересно, если бы он показал мне хотя бы экипировку пустоты, как у Гозу, но и этого у него не было.

Причина, по которой я не проигнорировал провокацию Сая, была отчасти в том, что я не хотел быть неправильно понятым Леди Эммой. И еще одной причиной было:

— Вы ублюдки, ублюдки, человеки!

Это было сделано, чтобы дать Оукену достаточно времени, чтобы не выглядеть неестественно.

Киджин зарычал от гнева и взлетел высоко в небо, хлопая крыльями, как гарпия. Рана, нанесённая магией Принцесса Пламени, почти зажила, а его глаза, которые должны были сгореть, регенерировали.

Как я догадался из его разговора о богах перед битвой, Оукен сам был целителем.

Киджин смотрел на нас с воздуха, в его глазах, как в доменной печи, кипела пламенная страсть.

В следующее мгновение Оукен начал громко произносить заклинания своей магии.

— Те, у кого на голове рога, на теле леопардовые пятна, а на хвосте змеиная чешуя!

Это была фраза, которую я никогда раньше не слышал. Это была довольно высокоуровневая магия с длинным песнопением.

Тот, кто предупреждал, был Морган Скайшип — опытный воин, служивший генералом Шестого Флага.

— Проклятье, это магия ветра девятого круга... Он пытается взорвать всю эту область!..

Голос Моргана дрожал то ли от боли в ране, то ли от страха перед магией.

По мере того как песнопение продолжалось, ветер, окружавший тело Оукена, становился всё сильнее. Воздух издал скрип, похожий на крик, и громоподобные раскаты один за другим ударили по моим ушам.

— Рёв зверя, бесконечная клятва. Оставь следы своих когтей на поле красного клёна!

По мере того, как магия приближалась к завершению, собственная кей Оукена тоже разбухала.

Казалось, что Оукен усиливает магию своей кей. Ветер, окружавший Киджина, клубился и ревел, как будто он окутал себя торнадо.

Бушующий ветер достиг и земли. Жёны и наложницы моего отца закричали, когда их обдул сильный ветер, способный сдуть взрослого человека.

— Беги с ветром и громом по приказу!

Напев был точным. Количество кей было огромным. Это было несравнимо с тем, когда он мучил Ибуки раньше.

Из-за бушующего ветра послышался голос, полный радости.

— А теперь улетай на моих крыльях феникса! Чёрный Ветер Зецуэй, тысячемильные ноги пронзают горизонт — Кокухирен!

В этот момент активированная магия была действительно мощной.

Девятый круг был конечной точкой систематической магии, то есть магии высшего уровня. И она была усилена кей Киджина, так что её сила была очевидна.

...Однако это было все.

— Хмф, и только?

Сказал я, разочарованный.

Однажды я столкнулся с заклинанием восьмого круга в столице Канарии. Мой нынешний уровень более чем в два раза выше с тех пор. Теперь меня ни за что не испугает заклинание девятого круга.

Добавление Кей к магии также не является серьёзной проблемой.

Хотя Кей Оукена действительно мощная, она не идет ни в какое сравнение с мифическим существом Гидрой, с которым я сражался в Лесу Титис. Говоря более прямо, она не достигает уровня Гозу, когда он раскрыл свою Экипировку Пустоты. Не было причин чувствовать угрозу от такого уровня Кей.

На самом деле, выпущенное заклинание девятого круга жалко рассыпалось перед Пожирателем Душ. Моя небрежно брошенная Коса Ветра столкнулась с заклинанием Оукена в воздухе, и неестественный вихрь распался со скрипом.

— ...Что?

Оукен растерялся, ошеломлённый представшим перед ним зрелищем. Судя по его лицу, похоже, это действительно была его полная сила. Это довольно досадно, учитывая, что я дал ему время раскрыть свой козырь.

Я тихонько прищёлкнул языком, но быстро передумал.

Что ж, всё в порядке. В таком случае, я просто быстро прикончу Оукена и отправлюсь в резиденцию Мицуруги. Я снова взмахнул Пожирателем Душ и повторил удар по Оукену, который находился в воздухе.

Невидимая полоса пронеслась по воздуху, легко отсекая правую руку Оукена. Не в силах поддерживать полёт с одним крылом, Киджин закричал и упал.

Прежде чем его тело врезалось в землю, я напитал свои ноги Кей и бросился к месту крушения. Затем я поймал тело Оукена одной рукой.

Если бы он умер от падения, я бы упустил шанс поглотить его душу. Кроме того, было кое-что, о чем я хотел спросить его в конце.

Молча, я бросил Оукена на землю. В момент падения из уст Киджина вырвался громкий стон боли, возможно, из-за ран. В то же время его птицеподобное тело быстро вернулось в человеческую форму. Вероятно, у него больше не было сил поддерживать экипировку души.

Через некоторое время Оукен вяло поднял верхнюю часть тела и увидел моё лицо вблизи, его выражение исказилось. Он что-то закричал и судорожно попытался отступить, сидя на спине.

Конечно, в таком состоянии он никак не мог убежать. Я прижал кончик Пожирателя Душ к шее Оукена.

— Ну, Оукен. При таком раскладе тебе не избежать смерти, но остались ли у тебя какие-нибудь козыри?

— ...Ч-что ты такое?! Я никогда не слышал о таком человеке, как ты...

— Отвечай на вопрос.

Я прижал лезвие Пожирателя Душ к его шее. Острие вонзилось в его кожу, и хлынувшая кровь потекла по его плоти.

Я снова обратился с вопросом к Оукену, который тут же закрыл рот.

— Те, кто нападает на резиденцию Мицуруги, твои союзники? Та сила, соперничающая с мифическим существом, ты тоже ею обладаешь?

— ...Если я отвечу, пощадишь ли ты меня?

— Если ты не ответишь — точно убью.

— ...

Оукен молчал, но в глубине глаз, смотрящих на меня, читался отчаянный расчёт.

Казалось, он пришёл к какому-то ответу и открыл рот, оценивая мою реакцию.

— Те, кто напал на особняк, должно быть, посвятили свои жизни Чию... Если ты спрашиваешь меня, могу ли я сделать то же самое, я могу. Но я не собираюсь этого делать....

— Почему? Если ты всё равно умрёшь, то лучше умереть, нанеся ответный удар своему врагу.

— ...Не все Киджины преданы Чию, видишь ли... Мы, Киджины, связаны с Чию, хотим мы того или нет. Кто-то радуется его благословению, а кто-то ненавидит его проклятие... Вот как это бывает...

Я поднял правую бровь, как и Сай, когда услышал это. Должно быть, Чию — имя демонического бога. Я был удивлён, что есть Киджины, которые ненавидят бога демона.

— Я так понимаю, ты из последних.

— Хех... Любовь недолговечна, как говорится. Знаешь, почему...? Потому что человеческие сосуды слишком малы, чтобы принять силу Чию. Мой отец, король Тайзана, сошёл с ума и умер, потому что не смог противостоять силе Чию...

Он закрыл лицо левой рукой и продолжал шевелить ртом, словно одержимый, повторяя при этом рваное дыхание.

Его тело, облачённое в халат, содрогалось, как будто он дрожал.

— Я... я не хочу так умирать. Да, я не хочу!.. Вот почему я присоединился к Храму Света и пытался избавиться от этого проклятия... И я умру здесь? Умру здесь? Побеждённый человеком? Хе-хе-хе... Хе-хе-хе... Хе-хе-хе!

Оукен смеялся беззвучным голосом. Его глаза налились кровью, и в них мерцал растерянный огонёк. Он явно терял рассудок.

Он был либо потрясен тем, что проиграл мне, либо травмирован смертью своего отца. А может быть, он потерял слишком много крови, и его сознание помутилось.

У меня всё ещё оставались вопросы, но продолжать было нежелательно.

И тут Оукен внезапно зарычал.

— ...Есть там кто-нибудь, кто-нибудь? Лорд Кагари, Лорд Исаги! Я... я не могу умереть здесь! Кто-нибудь, кто-нибудь, помогите мне!

Этот крик был и рёвом гнева, и воплем, и мольбой. На пике ярости капилляры в его глазах лопнули, и из них хлынули кровавые слезы.

Отчаянный крик Оукена потряс небеса Шууто и с силой ударил по барабанным перепонкам тех, кто его услышал.

Разумеется, ответа не последовало. Действия Оукена не имели никакой ценности, кроме отчаянной борьбы перед лицом смерти. Так оно и должно было быть.

Но в следующее мгновение ситуация кардинально изменилась.

— !..

Почувствовав издалека всплеск убийственного намерения, я инстинктивно отпрыгнул в сторону.

Не хватило даже волоска расстояния. Вспышка света прорезала то место, где я находился всего мгновение назад. Если бы я стоял там в оцепенении, моё тело, несомненно, было бы разорвано пополам.

Быстро придя в себя, я устремил свой взгляд вперёд.

В поле моего зрения оказались Оукен, упавший на спину, и ещё один человек. Нет, в данном случае правильнее было бы сказать «еще один столб».

Странное существо.

Огромное тело, достигающее трёх метров. Четыре конечности, как железные столбы. Оба глаза красные, как хозуки, а из огромной щели рта выглядывают бесчисленные клыки.

Это не человек и не киджин. И всё же это слишком достойное существо, чтобы называть его чудовищем.

Демонический Бог — я был уверен, что существо передо мной называлось именно так.

***

Хозуки — это японское название растения Alkekengi officinarum, также известного как китайский фонарь или зимняя вишня. Его плоды напоминают бумажные фонарики и часто используются в качестве украшений. В японской культуре хозуки ассоциируется со смертью и подземным миром, и иногда используется в качестве подношения духам умерших. Для нормальных людей — физалис обычный).