Онлайн чтение книги Не только Холмс. Детектив времен Конан Дойла (Антология викторианской детективной новеллы).
ИЗРАЭЛЬ ЗАНГВИЛЛ

НЕОБЫЧНАЯ ПАРОЧКА

Чем меньше муж и жена похожи друг на друга, тем счастливее их брак. Наверное, согласно тому же закону природы вполне уживаются люди, снимающие пополам квартиру, ведь они имеют меж собою столь мало общего: литератор делит кров с распорядителем аукциона, а студент-медик — с биржевым клерком. Так каждому удается избежать разговоров о делах в часы досуга, а заодно расширить свой кругозор благодаря компаньону.

Едва ли можно было вообразить себе более странную пару, нежели Том Питере и Эверард Дж. Роксдал — даже имена обличали их несхожесть.

У них не было ничего общего, кроме спальни и гостиной. Для квартирной хозяйки, почтенной миссис Сикон род занятий Тома Питерса оставался загадкой, однако все знали, что Роксдал — управляющий Городским и Пригородным банком; оставалось только недоумевать, чего ради банковский служащий соседствует со столь подозрительным типом, который курит глиняную трубку и пьет виски с содовой по вечерам, если проводит их дома. Роксдал был настолько же элегантен и осанист, насколько его компаньон несуразен и сутул, ни когда не курил и ограничивался стаканом красного вина в обед.

Можно жить с кем-то под одной крышей и очень редко встречаться Обычно человек живет собствен ной жизнью, имея свой круг друзей и развлечений, так что не видится с соседом неделями. Наверно, поэтому такие союзы зачастую гораздо более прочны, нежели брачные: семейные узы натянуты куда туже и скорее ранят, чем соединяют. Однако, столь разные во внешнем облике и привычках, Питере и Роксдал нередко завтракали вместе и сходились в том, что ночевать следует дома.

Что до остального, Питере искал развлечения в компании журналистов и часто посещал дискуссионные клубы, где высказывал самые радикальные воззрения, тогда как Роксдал хаживал в гораздо более респектабельные дома и фактически был помолвлен с очаровательной Кларой Ньюэлл, единственной дочерью отошедшего от дел вдового зерноторговца.

Естественно, ухаживание за Кларой отнимало много времени; иногда расфранченный Роксдал уезжал в театр со своей невестой, в то время как Питере оставался дома в засаленном халате и разношенных шлепанцах. Миссис Сикон одобряла джентльменов, носящих вечерние костюмы, и позволяла себе нелестные для Пи-терса сравнения, несмотря на то что последний доставлял ей неизмеримо меньше хлопот. Именно Питере первым поселился в комнатах и так искренне восхищался видом на Темзу, открывавшимся из окна спальни, что миссис Сикон рискнула запросить на четверть больше, чем намеревалась. Вскоре ей, однако, пришлось вернуться к первоначальной цене: Роксдал осмотрел комнаты и огорошил ее, заявив, что жилье имеет многочисленные недостатки. Он сказал, что первый этаж отнюдь не является преимуществом, так как отсюда слышнее шум улицы — фактически даже двух улиц, поскольку дом к тому же еще и угловой. Роксдал и в дальнейшем обнаружил исключительную взыскательность: по его мнению, рубашки никогда не были достаточно накрахмалены, а ботинки — достаточно вычищены. Том Питере, не любивший туго накрахмаленных сорочек, напротив, казался всегда всем довольным и потому не вызывал уважения у квартирной хозяйки. Он носил рубашки в голубую клетку и пренебрегал галстуком даже по воскресеньям.

В церковь он не ходил, предпочитая спать, пока Роксдал не вернется со службы, и даже после этого его трудно было поднять с кровати и заставить поторопиться с утренним туалетом. Часто в полуденное время обед уже дымился на столе, а Питере еще дымил трубкой в постели; Роксдал просовывал голову в дверь между спальней и столовой и уговаривал друга стряхнуть полуденную дрему, угрожая сесть за стол без него, пока обед не простыл.

Том в свою очередь вставал первым в будни, причем так безбожно рано, что Полли не успевала выставить почищенные ботинки к двери, и шел на кухню за водой для бритья. Ленивый и вялый, Том брился с методичностью человека, для которого бритье стало инстинктом. Если бы не размеренный образ жизни, которую вел Питере, миссис Сикон приняла бы его за актера — так чисто он бывал выбрит. Роксдал не брился никогда, внушая своим видом доверие к финансовому состоянию банка, которым управлял столь успешно. И эти двое жили бок о бок, ко взаимному удовольствию и выгоде; разница характеров только укрепляла их дружбу.

Однажды в воскресный октябрьский полдень, через десять дней после того, как Роксдал обустроился на новой квартире, Клара Ньюэлл решила его навестить. Она пользовалась большой свободой и потому не стала отказываться, когда ее пригласили на чашечку чаю. Зерноторговец, сам весьма скверно образованный, очень высоко ценил культуру, поэтому Клара, которая обладала артистическим вкусом, не имея при этом определенных талантов, брала уроки рисования, и ее можно было увидеть в живописной робе за копированием картин в Британском музее. Ей чуть было не пришлось заняться искусством всерьез: ее отец поддался уговорам Дьявола, — который, как известно, находит занятия для праздных рук, — и вложил все свои сбережения в дутые акции. Однако катастрофы не случилось: часть денег удалось спасти, а появление жениха в лице Эверарда Дж. Рок-сдала гарантировало девушке если и не роскошь, которой она была достойна по рождению, то все же достаток.

ЖЕНСКАЯ ИНТУИЦИЯ

Клара очень любила Эверарда, который был, несомненно, столь же умен сколь хорош собой. Казалось, их жда ло блестящее и безоблачное будущее Ничто не предвещало грозы, которая так неожиданно разразилась над их головами. Ничто, казалось, не могло разрушить их согласия до нынешнего воскресенья. Их жизнь была подобна ясно-голубому октябрьскому небу, на которое после бурь и непогоды вернулось солнце.

Эверард был всегда таким внимательным, таким предупредительным что Клара несказанно удивилась и расстроилась, когда обнаружила, что он, по всей видимости, забыл о свидании. Услышав, как настойчиво допрашивает она Полли в передней, и; гостиной притащился Том в свои? шлепанцах, рубашке в клетку, с неизменной трубкой в зубах и сообщил, что Роксдал внезапно ушел.

Услышав, как настойчиво допрашивает она Полли в передней, из гостиной притащился Том.

— К-к-как это ушел? — заикаясь от смущения, спросила Клара. — Он ведь пригласил меня на чашечку чаю.

— А вы, должно быть, мисс Ньюэлл? — спросил Том.

— Да, я мисс Ньюэлл.

— Эверард много о вас рассказывал, но до сегодняшнего дня я не имел чести поздравить его со столь удачным выбором.

Клара покраснела, почувствовав на себе восхищенный взгляд. Что-то отталкивающее было в этом человеке. Один звук его низкого густого голоса заставил ее вздрогнуть. Да еще и невежа: чего стоит хотя бы эта кошмарная трубка!

— А вы, верно, мистер Питере, — сказала она в свою очередь, — я о вас наслышана.

— Должно быть, вам уже рассказали обо всех моих пороках, — усмехнулся Том, — вот почему вас не удивляет мой воскресный наряд.

— Что вы, — улыбнулась Клара, обнажая жемчужно-белые зубы. — Эверард приписывает вам все мыслимые добродетели.

— Вот это настоящая дружба! — воскликнул Том патетически. — Да вы проходите в комнату. Эверард должен вернуться с минуты на минуту. Уверен, он ни за что не пропустит свидания с вами.

Восхищение, с которым Питере произнес последнее слово, показалось ей почти оскорбительным.

Клара отрицательно покачала готовой и повернулась, чтобы уйти:

Эверард обидел ее и теперь будет наказан.

— Позвольте же мне угостить вас чаем, — просил Том. — Вам, должно быть, ужасно хочется пить — в такую-то погоду! Давайте так договоримся: вы к нам зайдете, а когда вернется Эверард, я обещаю в ту же секунду исчезнуть и не мешать вашему тет-а-тет.

Но Клара была непреклонна. Ей неприятно общество этого человека, а кроме того, она не намерена так скоро прощать обиду.

— Эверард выбранит меня, если я позволю вам уйти, — взмолился Том. — Скажите по крайней мере, где вас искать!

— Я сяду в омнибус, на Чарринг-Кросс и поеду домой, — твердо заявила Клара.

Она медленно шла по Стрэнду. Холодная тень, казалось, легла на все. Но как раз в тот момент, когда Клара садилась в омнибус, ее окликнул знакомый голос: рядом остановился хэнсомский кэб, и из него вылез Эверард.

— Я так рад, что ты немного опоздала, — сказал он, — мне совершенно неожиданно пришлось отлучиться, и я очень старался вернуться вовремя. Приди ты в назначенное время, ты б меня не застала. Но, — добавил Эверард со смехом, — я мог положиться на тебя как на истинную женщину!

— Я пришла вовремя, — ответила Клара сердито, — и вовсе не выходила из омнибуса, как ты себе воображаешь, а садилась в него, чтобы ехать домой.

— Дорогая, — воскликнул Эверард, — ну прости меня! — В его голосе слышалось раскаяние. Увидев, сколь искренне он огорчен, Клара перестала сердиться. Эверард вынул розу из бутоньерки своего щегольского сюртука и протянул ей.

— Почему ты была так жестока? — прошептал он, устроившись возле нее в хэнсоме. — Представь, что бы со мною было, если б я вернулся домой и услышал, что ты приходила и ушла. Почему ты не подождала несколько минут?

Клара содрогнулась.

— Только не с этим ужасным Питерсом! — также шепотом ответила она.

— С ужасным Питерсом, — повторил он резко, — чем же тебе не понравился Питере?

— Не знаю, не понравился, и все.

«Почему ты была так жестока?» — прошептал он, устроившись возле нее в хэнсоме.

— Клара, — сказал Эверард с напускной строгостью, — мне казалось, тебе несвойственны женские слабости. Ты пунктуальна, будь же еще и рассудительной. Том — мой лучший друг. Он готов для меня на все, так же, как я для него. Ты должна полюбить его. Сделай это ради меня.

— Я постараюсь, — пообещала Клара, и в благодарность Эверард тут же, в кэбе, крепко поцеловал ее.

— Ты ведь будешь с ним мила? — вновь беспокойно спросил он. — Я не хочу, чтобы вы стали врагами.

— И я не хочу быть ничьим врагом, — отозвалась Клара, — но я с первого взгляда почувствовала странную антипатию и недоверие к нему.

— Ты крайне несправедлива, — стал увещевать ее Эверард. — Узнав его получше, ты убедишься, что Том — отличный малый. Ах, я понял! Разумеется! Он, как всегда, был ужасно неопрятен, а женщины ведь прежде всего ценят внешность!

— Неправда. Это мужчины ценят внешность, — парировала Клара.

— Цените-цените. Отчего ж ты тогда полюбила меня? — шутливо спросил Эверард.

Клара стала объяснять, что полюбила в нем не только красавца, но Эверард молча улыбался. Однако улыбка сползла с его лица, когда, войдя в комнаты, он не обнаружил там Тома.

— Не сомневаюсь, ты отправила его искать меня, — проворчал Эверард.

— Может быть, он догадался, что я вернусь, и ушел, чтобы не мешать нам, — ответила Клара. — Он обещал, что так и сделает.

— И после этого он тебе не понравился!

Клара примирительно улыбнулась. Но в душе она только обрадовалась уходу Тома.

ПОЛЛИ ПОЛУЧАЕТ ПРЕДЛОЖЕНИЕ

Предубеждение Клары вряд ли бы рассеялось, если бы она увидела, как Том Питере флиртует в передней с Полли. Надо, однако, сознаться, что Эверард тоже заигрывал с Полли. Увы! Когда дело касается женщин, мужчины становятся более похожими друг на друга — неказистые и обаятельные, управляющие банками и журналисты, холостяки и семейные. Боюсь, все же ошибкой было бы утверждать, что друзья не имели совсем ничего общего.

Увы! Эверард целовал Полли куда чаще, чем Клару, — потому, конечно, что он и уважал горничную меньше; однако это обстоятельство вряд ли бы утешило его бедную доверчивую невесту. Полли была хороша собой, особенно каждое второе воскресенье, и когда в десять вечера она возвращалась домой после выходного дня, в передней ее обычно встречал один из постояльцев. Полли нравилось принимать ухаживания настоящих джентльменов, и она с достоинством носила свой белый чепчик. В тот памятный день, как раз перед тем как Клара постучала в дверь, Полли, оставшись дома согласно неписаному распорядку, кокетничала с Питерсом.

— Скажи, ведь я тебе немного нравлюсь? — бесстыдно шептал Том.

— Вы же знаете, что нравитесь, — отвечала Полли.

— А больше ты никого не любишь в этом доме?

— Что вы, сэр! Я больше никому не позволяю себя целовать. Как можно? — искренне отвечала Полли.

— Так поцелуй меня еще раз! Полли выполнила его просьбу и побежала открывать Кларе.

И в тот же вечер, когда Клара ушла, а Том все еще не возвращался, Полли, не будучи излишне щепетильной или хотя бы ревнивой, переметнулась к очаровательному Роксдалу. На первый взгляд может показаться, что Эверарду подобные проказы были не столь извинительны, однако серьезность, которую он проявил в этом разговоре, может изменить наше мнение о молодом человеке.

— Правда, что ты не любишь никого, кроме меня? — спросил он.

— Конечно, сэр! — искренне ответила Полли. — Как можно?

— А солдата, с которым я тебя видел в прошлое воскресенье?

— Что вы, сэр, это он меня любит, — стала оправдываться Полли.

— Ты его бросишь? — внезапно спросил Эверард.

Хорошенькое личико Полли исказилось от ужаса.

— Если я это сделаю, он меня убьет. Он такой ревнивый, такой грубиян, вы себе не представляете!

— А представь, что я увезу тебя, — прошептал Эверард со страстью. — увезу туда, где он тебя не найдет, — в Южную Америку, в Африку — за тысячу миль отсюда!

— Сэр, вы меня пугаете! — прошептала Полли: глаза его так и сверкали в скудно освещенной передней.

— Так ты пойдешь за мной? — настаивал Эверард. Полли не ответила. Она высвободилась из его объятий и убежала на кухню, дрожа от смутного страха.

КАТАСТРОФА

Однажды рано утром, еще перед тем как потребовать воды для бритья, Том яростно позвонил в колокольчик и спросил у заспанной Полли, что случилось с мистером Роксдалом.

— Откуда мне знать? — зевнула та. — Разве его нет дома?

— Выходит, что нет, — ответил Том с волнением в голосе, — он всегда возвращается домой на ночь. За все время, что мы живем вместе, он ни разу не приходил после двенадцати. Ничего не пойму!

Все расспросы оказались тщетными. Миссис Сикон напомнила, что в городе со вчерашнего вечера густой туман.

— Что еще за туман? — спросил Том.

— Боже, неужто вы не заметили, сэр?

— Нет, я вернулся довольно рано, покурил, почитал, около одиннадцати лег спать, а в окно не выглядывал.

— Туман спустился часов в десять и становился все гуще и гуще. Я не видела даже огней на реке из окна спальни. Бедный джентльмен! Он, наверное, свалился в воду и утонул! — запричитала старушка.

— Какие глупости, — сказал Том, хотя лицо его выражало беспокойство. — В худшем случае он не смог найти дорогу домой, а кэба рядом не оказалось, поэтому он заночевал в каком-нибудь отеле. Уверен, что все обойдется. — И он принялся насвистывать песенку, дабы уверить всех в своем хорошем расположении духа. В восемь часов Роксдалу пришло письмо с пометой «Срочное», но он не вернулся и к завтраку. Тогда Том сам поехал в Городской и Пригородный банк, подождал полчаса там и узнал, что управляющий не появился. Том оставил письмо кассиру и ушел.

В тот день весь Лондон узнал о таинственном исчезновении управляющего Городским и Пригородным банком, а вместе с ним — многих тысяч фунтов золотом и ассигнациями. Сотрудники Скотленд-Ярда вскрыли письмо с пометой «Срочное» и установили, что в его отправлении произошла задержка: адрес был написан неясно и исправлен почтовым чиновником. Письмо, написанное женским почерком, гласило: «По зрелом размышлении я поняла, что не смогу уехать с тобой. Не ищи встреч. Забудь меня, а я тебя никогда не забуду». Подписи не было.

Сотрудники Скотленд-Ярда вскрыли письмо.

Клара Ньюэлл решительно отрицала свое авторство. Полли свидетельствовала, что джентльмен предлагал ей бежать с ним и упоминал Африку и Южную Америку, поэтому участились досмотры отъезжающих в этом направлении. Несколько месяцев прошло в бесплодных поисках. Том Питере ходил как в воду опущенный. Полиция арестовала имущество исчезнувшего. Но постепенно суматоха улеглась.

ДОВЕРИЕ И НЕВЕРНОСТЬ

— Дорогая мисс Ньюэлл, как я рад вас видеть! — воскликнул Том Питере.

Клара встретила его холодно. Она выглядела изнуренной и бледной. Исчезновение возлюбленного, его позор лишили девушку сил на много недель. В душе ее боролись противоположные чувства. Она единственная по-прежнему верила в невиновность Эверарда, чувствуя, что за всем произошедшим кроется какая-то дьявольская тайна. Письмо от неизвестной дамы потрясло ее до глубины души. Да еще показания Полли! Услыхав голос Тома Питерса, она вспомнила прежнее к нему недоверие. Ее осенило: этот человек, веселый сосед Роксдала, наверняка знает гораздо больше, чем сказал полиции. Она вспомнила, как говорил о нем Эверард — с такой симпатией и доверием! Может ли быть, чтобы он совсем ничего не знал о местонахождении друга?

Преодолевая отвращение, она протянула ему руку. Не следует терять его из виду. Возможно, он владеет ключом к загадке. Она заметила, что в этот раз он курил пенковую трубку и был одет с намеком на аккуратность. Том подошел к Кларе, не вынимая трубки изо рта.

— Вы не получали вестей от Эверарда?

Она покраснела.

— И вы после всего считаете меня соучастницей преступления?

— Нет, что вы, — сказал он примирительно, — простите. Я думал, может, он вам писал — без обратного адреса, конечно. Мужчины часто рискуют многим, чтобы написать любимой женщине. Но он, должно быть, слишком хорошо вас знает: ведь вы бы сразу сообщили о письме в полицию.

— Конечно! — воскликнула она с жаром. — Даже если он невиновен, он не должен скрываться от правосудия.

— Вы все еще допускаете, что он невиновен?

— А вы разве нет? — Она смело посмотрела Тому прямо в глаза. Том часто-часто заморгал.

— Я надеялся вопреки всему. — Его голос дрогнул. — Бедняга Эверард! Боюсь, что это почти невероятно. Проклятые деньги! Они губят лучших, благороднейших из нас.

Шли недели. Клара все чаще и чаще встречалась с Томом Питерсом, и теперь — странное дело — он не казался ей столь отвратительным. Разговаривая с ним, она стала понимать, что напрасно доверяла Эверарду: его преступления, его измена — все вместе было ужасно. Постепенно она устыдилась своего первоначального предубеждения к Питерсу; раскаяние породило уважение, а уважение в конце концов переросло в такое теплое чувство, что когда Том признался Кларе в любви, она его не отвергла. Только в книгах любовь живет вечно. Клара — так думал ее отец — поступила благоразумно, вырвав любовь к недостойному из своего сердца. Он пригласил нового жениха в дом, и мужчины сразу нашли общий язык. Высокомерие Роксдала всегда несколько раздражало простоватого зерноторговца. Том пришелся ему куда более по душе. Новый жених оказался не менее воспитанным и образованным, чем его предшественник, однако, превосходя собеседника знаниями, он умел поделиться ими и не выказывать превосходства и к тому же сам был превосходным слушателем. Люди, которые осознают недостатки своего образования, без особой любви относятся к тем, кто об этих недостатках догадывается. Кроме того, добродушие Тома гораздо больше импонировало папаше, чем утонченность его предшественника; завоевать его расположение было нетрудно. Но и Клара не оставалась совсем равнодушной к поклоннику, и однажды, после того как Том в очередной раз провел у них вечер, мистер Ньюэлл нежно поцеловал дочь и заговорил про то, как счастливо складываются обстоятельства и как уже во второй раз улыбается им судьба. Сердце Клары исполнилось радостной благодарностью, и она зарыдала в объятиях отца.

Том подсчитал, что имеет от журналистской деятельности пятьсот фунтов годового дохода, кроме того, он унаследовал кое-какие ценные бумаги, поэтому причин откладывать свадьбу не было. День бракосочетания назначили на первое воскресенье мая, а медовый месяц супруги собирались провести в Италии.

СОН И ПРОБУЖДЕНИЕ

Но Кларе не суждено было стать счастливой. С тех пор как она приняла предложение Тома, на нее нахлынули воспоминания о первом женихе. Странные чувства волновали ее душу, и по ночам ей казалось, что она слышит горькие упреки Эверарда. Чем ближе был день свадьбы, тем сильнее возрастала ее тревога. В один из вечеров, после лодочной прогулки в верховьях Темзы, она отправилась спать во власти смутных предчувствий. И ей приснился ужасный сон: призрак утопленника стоял около ее постели, обратив на нее свой взор. Эверард! Он утонул по пути в изгнание? Холодея от страха, Клара задала этот вопрос.

— Я не покидал Англии! — ответил призрак.

Ее язык прилип к нёбу.

— Не покидал Англии? — повторила она, и собственный голос показался ей чужим.

Призрак смотрел на нее неподвижным взглядом.

— Где ты был все это время? — спросила она во сне.

— Здесь, рядом с тобой.

— Ты стал жертвой злодеяния! — вскричала она.

Призрак кивнул головой, печально соглашаясь.

— Я поняла! Это Питере, Питере во всем виноват! Да? Говори же!

— Да, Том Питере, которого я любил больше всех на свете.

Даже в ужасном сновидении она не удержалась от женского «Я же тебе говорила!».

Призрак не отвечал.

— Но зачем он это сделал? — спросила она наконец.

— Из-за любви к золоту. И к тебе. И ты сама отдаешь себя ему, — проговорил он.

— Нет, Эверард, нет! Я не сделаю этого! Я его прокляну! Прости!

Призрак покачал головой:

— Ты любишь его. Женщины лживы — впрочем, как и мужчины.

Она пыталась возражать, но язык ее не слушался.

— Если ты выйдешь за него замуж, я буду вечно преследовать тебя. Берегись!

Видение исчезло так же внезапно, как и появилось. Клара проснулась в холодном поту. Ах, какой кошмар! Ее новый возлюбленный убил того, кого она старалась забыть. Как верно было первое впечатление! Потрясенная, не сказав ни слова отцу, она сообщила о своих подозрениях в полицию. В комнатах Тома был произведен обыск — и неожиданно украденные деньги нашлись.

Тома арестовали. Теперь полиция искала Роксдала среди утопленников. Через некоторое время труп Роксдала выбросило на берег; он уже настолько разложился, что опознать его по лицу было невозможно, но одежда и бумажник не оставляли повода для сомнений. Миссис Сикон, Полли и Клара Ньюэлл опознали тело. Тома Питерса признали виновным; рассказ о сне Клары произвел неизгладимое впечатление на суд и немедленно стал сенсацией. Согласно версии обвинения, Роксдал принес деньги домой, чтобы сбежать с ними в одиночку, или отдать часть сообщнику, или даже в законных целях, как хотелось верить Кларе; Питере же решил присвоить себе всю сумму, убил Роксдала и бросил труп в реку; дополнительным мотивом убийства была любовь подсудимого к Кларе Ньюэлл, что доказывает дальнейшее развитие их отношений. Судья вынес смертный приговор. Том Питере был казнен через повешение.

ПРЕДСМЕРТНАЯ ЗАПИСКА

Когда вы будете это читать, я уже буду мертв и посмеюсь над вами. Я повешен за убийство себя самого. Я — Эверард Дж. Роксдал. И я — Том Питере. Мы оба — один и тот же человек!

В юности у меня не росли усы и борода, и я купил себе накладные, чтобы лучше выглядеть. Однажды, когда я уже стал управляющим Городского и Пригородного банка, я снял дома усы и бороду и вдруг подумал, что без них меня никто не узнает. Я стал совершенно другим человеком! Меня осенило: если я ограблю банк, тот, другой, может оставаться в Лондоне, пока полиция ищет по свету несуществующего беглеца.

Так зародилась идея. Постепенно план действий созрел. Человек, который останется в Лондоне, должен заранее иметь некоторый круг знакомых. Легче всего было бы разыгрывать комедию по вечерам, сняв бороду и усы, изменив голос и переодевшись. Но это показалось мне уж очень примитивным. И тогда я решил, что буду жить вместе с ним!

Мы сняли комнаты у миссис Сикон. Усилий потребовалось много, но я знал, что это всего на несколько недель. В спальне хранились костюмы, сшитые на манер тех, которые носят циркачи, демонстрирующие фокусы с превращениями. За несколько секунд я мог из Питерса стать Роксдалом, и наоборот. Полли приходилось чистить две пары ботинок каждое утро, готовить на двоих и так далее. Они с миссис Сикон каждую минуту видели одного из нас. Им не приходило в голову, что они никогда не видели нас вместе!

По выходным я запирался и съедал две порции завтрака, громким голосом общаясь с соседом. В будни мы ели в разное время. По воскресеньям один из нас спал, в то время как другой был в церкви. На свете нет квартирной хозяйки, которой придет в голову, что один квартирант выдает себя за двоих (и платит вдвойне за все, включая стирку).

Я тщательно готовил побег Роксдала: просил Полли уехать со мной, написал письмо от таинственной незнакомки, которое пришло на следующее утро после моего исчезновения. Как Том Питере я смешался с журналистской братией. У меня была еще одна квартира, где я хранил золото и банкноты до тех пор, пока преждевременно не решил, что все улеглось. К несчастью, возвращаясь ночью из другой комнаты со связкой вещей Роксдала, которые намеревался утопить в реке, я обнаружил, что вещи у меня украли в тумане. Тот, кому они достались, видимо, покончил с собой.

Наверное, меня погубило желание добиться любви Клары и в обличье Питерса. Эверард сказал, что я — отличный малый. Если б я успел жениться, мне было бы нечего бояться. Даже если б обман открылся, жена не имеет права свидетельствовать против мужа, а часто и не хочет. Я не допустил ни одного промаха, но какой мужчина может угадать, что приснится девушке после лодочной прогулки и ужина в «Звезде и подвязке»[23]«Звезда и подвязка» — старинная харчевня, а позже — гостиница с весьма респектабельным рестораном при ней. Упоминается также в произведениях Д. Голсуорси и У. Теккерея. Снесена в 1915 г.! Я мог сказать судье, что он осел, но тогда меня посадили бы в тюрьму за ограбление банка, а это гораздо хуже смерти.

Предоставляю вам судить, был ли я повешен или повесился.