11. ДОМ И ДЕРЕВЬЯ

Онлайн чтение книги Путешествие Иеро. Романс будущего
11. ДОМ И ДЕРЕВЬЯ

— «Верни мою девушку, верни старика с бородой и верни мне медведя! Они нужны мне! Они нужны мне сейчас, немедленно!»

Эти сложные препирательства и споры длились уже больше часа. Иеро успел узнать многое о предстоящей задаче, однако он не был уверен, что сумеет справиться с Домом. Как минимум, ему надо было посоветоваться со своими спутниками, но этого Вайлэ-Рии не могла или, вернее, не хотела понять.

Он выяснил, что Дом находится в центре обширной территории, охваченной болезнью (если только это была болезнь), уничтожающей все живое. Дом, вероятно, являлся порождением древней радиоактивной пустыни. Как давно он возник, из рассказа Вайлэ-Рии было неясно, но он разрастался, захватывая все новые и новые участки леса. Казалось, Дом и порожденные им твари были неуязвимы; кроме огня, ничто не могло причинить им вреда. Шарообразные клубни выпускали облака спор, оседавших на стволах огромных деревьев и заживо их гноивших. Плесень и огромные поганки довершали уничтожение лесных гигантов. Слизистые чудовища со множеством щупальцев пожирали животных и уничтожали мелкие растения, кусты и траву. На любую попытку организованного сопротивления Дом отвечал ударами — ментальными или физическими (это было неясно); во всяком случае, ударам этой невидимой энергии лесной народ не мог противостоять. Соплеменники Вайлэ-Рии не были воинственными и, кроме копий и небольших луков, не имели другого оружия; они оказались беззащитными перед этим планомерным уничтожением любой органической жизни. Кроме того, Дом мог каким-то образом находить их в окрестностях пораженной зоны и парализовать на время, пока слизистые твари не добирались до беспомощных людей.

Все эти сведения Иеро извлек из отрывистого, почти бессвязного мысленного рассказа зеленоглазой женщины. Однако кое-что оставалось непонятным, и он задал следующий вопрос:

— «Что за огромный зверь охранял по твоему приказу дорогу, по которой мы пришли сюда? Можно ли использовать это животное в борьбе против Дома?»

Он уже заметил, что Вайлэ-Рии никогда не улыбается; смех, по-видимому, был неизвестен ее народу. Но сейчас он ощутил в ее сознании нечто подобное юмору. Ему было передано изображение белокожей женщины, вращающей над головой на длинной веревке какое-то деревянное приспособление. Ничего подобного он не видел уже долгие годы, со времен своего детства, когда сам в компании мальчишек-сорванцов развлекался такими игрушками. Это была трещотка! И ее громкий вибрирующий звук на расстоянии действительно можно было принять за рев жуткого чудовища!

— «Твоему спутнику, которого ты называешь медведем, было мысленно послано изображение страшного чудовища. И он посоветовал тебе продолжать путь. Если бы подобное животное существовало, мы сами были бы беспомощны против него».

Иеро горько усмехнулся. Он привел свой отряд в западню. И пленили их женщины, с помощью нехитрого обмана и сонного зелья. Но, по-видимому, у него не было другого выхода. Насколько он помнил карту, значительная часть интересующего его района находилась под властью Дома. Именно здесь, на краю пустыни, лежал древний город — цель его путешествия. Это соображение успокоило его и настроило на более философский лад. Очевидно, схватка с Домом была бы неизбежна в любом случае; теперь же он обладал, по крайней мере, информацией о том, что его ожидало. Кроме того, помощью народа Вайлэ-Рии также не следовало пренебрегать.

Белая рука дриады легла на его плечо и он очнулся от размышлений.

— «Ты атакуешь Дом с помощью своей мысли — мысли, которая так сильна. Ты отмечешь его. Мы пустим огненные стрелы и попытаемся сжечь плесень и чудовищных слуг Дома», — она сделала паузу и решительно продолжала: — «Мы подожжем все, что может гореть!»

Иеро снова посмотрел на восток, туда, где живые краски джунглей сменялись отвратительной пустыней. План лесной королевы мог быть успешным, если… если ему удастся противостоять этой глыбе одушевленной слизи. Он повернул голову и заглянул в бездонные зеленые глаза Вайлэ-Рии.

— «Что будет с нами, если мы поможем твоему народу?» — послал он вопрос. — «Дашь ли ты нам уйти, пропустишь ли через свои владения на обратном пути?»

Несколько секунд она не давала ответа. Затем ее мысль шевельнулась как-то робко и нерешительно:

— «Ты… ты хочешь уйти так скоро?» Что-то грустное и растерянное было в ее вопросе, что-то похожее на обиду ребенка, не понимающего, почему взрослые оставляют его дома одного.

Священник холодно посмотрел на женщину. Пожалуй, ему не приходилось видеть более красивого создания. Стройное нежное тело, скульптурное лицо и изумрудные глаза — все в ней было очаровательным. Но ее странности увеличивались по мере их знакомства. И ее прелестный облик, и необычное поведение казались ему все менее и менее человеческими. Кем были Вайлэ-Рии и ее странный народ?

— «Где ваши мужчины? — резко спросил он, пытаясь одновременно зондировать ее сознание. — Почему они не сражаются за вас, за своих жен, сестер и матерей? Почему они не пытаются уничтожить Дом? Они боятся?»

Внезапно Иеро ощутил смущение и тревогу, вызванную его вопросами. И почти сразу же ее мозг стал непроницаемым, словно его оградил глухой барьер. Священник не мог проникнуть в ее сознание, если она этого не хотела, тем более он не мог направлять и контролировать ее мысли. Каким образом она создавала такой мощный ментальный щит? Являлось ли это умение случайным даром природы — или свидетельством того, что его обладательница не принадлежит к человеческому роду?

Они пристально смотрели друг на друга. Эволюция дала разум, но она же доказала, что носителями разума могут быть не только люди: животные и лемуты тоже, по-своему, разумны. Какие мысли бродили в голове Вайлэ-Рии? Чего она хотела, к чему стремилась? Во всяком случае, она уступила первой. Густые ресницы прикрыли бездонную зелень глаз, и священник внезапно ощутил ее ответ.

— «Наши мужчины находятся не здесь. Они так далеко, что не могут защитить нас. Поэтому я была беспомощна (в отчаянии), пока ты не пришел. Когда ты будешь сражаться с Домом?»

Иеро прислонился к стене. Он был в замешательстве. Странное отсутствие мужчин беспокоило его, и было ясно, что Вайлэ-Рии не намерена давать более подробные объяснения. Наконец, он передал:

— «Слушай внимательно и постарайся понять. Я не стану делать ничего, пока ты не разбудишь старика, девушку и медведя. Я нуждаюсь в совете и помощи, которую твой народ не может мне предоставить. И я не хочу больше спорить с тобой. Приведи всех троих, кого я назвал, или отведи меня к ним, тогда мы попытаемся помочь тебе. И пока мы разбираемся с этим делом, все остальные наши спутники должны находиться в безопасности».

Она обдумывала его слова. Ее прелестное лицо стало сердитым, и Иеро принял гневный ответ:

— «Я могу приказать — и все твои спящие спутники будут убиты. Я могу убить и тебя вместе с ними!»

— «Не сомневаюсь, что можешь — хотя это не так просто сделать. Но твой народ нуждается в нашей помощи, поэтому я надеюсь, что ты не совершить подобной глупости».

Их глаза снова встретились. И в изумрудных глубинах Иеро заметил нечто, поразившее его. Вайлэ-Рии сердилась, и больше всего это напоминало ревнивый гнев женщины. Но дриада быстро овладела собой. Очевидно, она приняла решение.

— «Я согласна, — прозвучал в сознании священника ее ответ. — Жди здесь. Твоим спутникам дадут другое питье, и они проснутся. Я прикажу сделать это».

Она шагнула в окно, у которого они стояли и пошла по ветке дерева. В сердце Иеро похолодело, но движения дриады были стремительными и уверенными. Она скользила среди ветвей, листьев и цветов со скоростью, показавшейся священнику невероятной. Вскоре она скрылась за непроницаемой завесой листвы, но внезапно раздавшийся хор золотистых звенящих голосов доказывал, что лесная королева выполняет свое обещание. Голоса доносились со всех сторон, но Иеро никого не видел. Он понял, что множество невидимых дриад окружали и стерегли это лесное убежище.

Часом позже он неимоверно медленно спустился вниз. К его стыду и досаде, ему помогали две юные девушки, и вряд ли он смог бы обойтись без их поддержки. Пока он прижимал к груди растерянную Лучар, успокаивая ее, пока Горм, сонно моргая глазами, обнюхивал землю, брат Альдо улыбался нагим вооруженным дриадам, стоявшим вокруг с непроницаемыми лицами. Старый эливенер был в восторге. По сравнению с их миссией, открытие неизвестного лесного народа казалось ему гораздо более важным.

— Великолепно, Иеро, просто великолепно! — руки старика описали полукруг, как бы обнимая поляну и находящихся на ней женщин. Радиоактивная Смерть породила целую новую расу таких очаровательных созданий! Очевидно, они прожили тут очень долго, если смогли так прекрасно адаптироваться к жизни на деревьях! Вайлэ-Рии, милая, когда станем лучше понимать друг друга, ты должна рассказать мне о своем народе.

— Почему они все так смотрят на меня, особенно вот эта? — шепнула Лучар, пряча смущенное лицо на груди Иеро. Она говорила о Вайлэ-Рии, разглядывающей девушку с нескрываемым интересом.

— «Передай твоей женщине, что я хочу говорить с ней наедине, — неожиданно прозвучало в сознании Иеро мысль дриады. Прежде чем священник успел ответить, она добавила: — Ей не причинят вреда, не надо бояться. Но мне необходимо говорить с ней, это очень важно!»

— Она хочет говорить с тобой о чем-то важном, — негромко сказал Иеро прильнувшей к нему девушке. — Ты сможешь вступить в мысленный контакт с этим странным созданием?

— Я попытаюсь, — медленно сказала Лучар. Что-то шевельнулось в ее душе, возможно чувство жалости к этой женщине, прекрасной и необычной, но вряд ли счастливой. Выскользнув из объятий своего возлюбленного, девушка направилась следом за Вайлэ-Рии, по направлению к лесу. Священник с беспокойством следил за ней.

— Как ты думаешь, что это значит? — повернулся он к Альдо, когда белая и черная фигуры скрылись за деревьями. — Мне кажется, что Вайлэ-Рии хочет выяснить некоторые вопросы. Но если она попытается причинить вред Лучар, то, клянусь Богом, я…

— Спокойно, мой мальчик, спокойно, — старик положил руку на его плечо. — Я не могу прочитать ее мысли, но намерения можно понять по другим признакам — выражению лица, глаз, мускульному напряжению. Я уверен, что эта странная женщина не собирается нас обманывать. Похоже, ее народу ложь вообще неизвестна.

— Пожалуй, ты прав, — задумчиво сказал священник. — Но мне кажется, что у Вайлэ-Рии какое-то особое, чисто женское дело. Она хочет больше узнать о нас и, по-видимому, решила, что глупые мужчины не способны рассказать то, что ее интересует.

К облегчению Иеро, обе женщины вскоре вернулись. Лучар улыбалась, но почему-то старательно избегала взгляда своего возлюбленного. Вайлэ-Рии вообще не удостоила священника вниманием, но, как ему показалось, дриада выглядела довольной.

— О, она просто хотела поговорить со мной. Я думаю, что в этих краях никогда не видели женщины с темной кожей, — уклончиво сказал Лучар в ответ на безмолвный вопрос Иеро. Потом, положив ладонь на его плечо, девушка добавила. — Она хорошая. Просто бедняжка обитает в этом огромном лесу и никогда не видела другой живой души, кроме своих девушек.

Лучар что-то явно скрывала. Но то, что произошло между ней и Вайлэ-Рии, ее совсем не напугало, подумал Иеро.

Дриада пропела короткий приказ, и лесные обитательницы вынесли блюда с едой и поставили их на стол. Затем Вайлэ-Рии подошла к путешественникам и сделала широкий приглашающий жест. Озадаченный Иеро заметил, что она ласково погладила руку Лучар. Эти женщины! Кто знает, что они думают!

После завтрака, состоявшего из тушеных с пряностями овощей и фруктов, они отправились в путь. Иеро и его спутники шли прямо через лес; если здесь и была какая-либо тропа, то разглядеть ее могли только глаза сопровождавших их женщин. Иеро, опытный лесной житель, не переставал поражаться редкому умению народа Вайлэ-Рии. Подобно прелестным бледным теням, дриады скользили среди древесных стволов и зарослей кустарника, не задевая ни одного листочка и производя шума не больше, чем пробегающая в траве мышь.

Дважды путники останавливались для краткого отдыха. К полудню лес поредел, огромные деревья постепенно уступили место кустарнику, мхам и папоротнику. Впереди ощущалось огромное открытое пространство; люди поняли, что они приближаются к границе пустыни.

Горм, ковылявший рядом с Иеро, внезапно остановился, сел и стал нюхать воздух. — «Грязный запах, — пришла его мысль. — Что-то долго умирает там и никак не может умереть».

Долго умирает и не может умереть! Метсианин глубоко вдохнул сырой воздух. Слабым запахом разложения и смерти повеяло на него. Через зеленую стену леса просачивались миазмы гниющей и медленно угасающей под покровом плесени жизни. Это был запах Дома!

— «Мы сможем пройти еще чуть-чуть, — бесстрастно сообщила Вайлэ-Рии. — Иначе мы рискуем потерять многих. Дом как-то обнаруживает нас и держит недвижимыми. Потом приходят слизистые твари, одну из них ты видел, и уничтожают нас».

Священник начал действовать по плану, разработанному им и Альдо. Он осторожно пошел вперед, выискивая ментальные сигналы, исследуя любые проявления жизни вокруг. Медведь шел рядом с ним, и Иеро ощущал, что его лохматый спутник тоже методично обшаривает окружающее пространство. Они заранее согласовали, что порядок продвижения будет именно таким. Брат Альдо и Лучар, находившиеся позади, вместе с отрядом лучниц Вайлэ-Рии, служили своеобразными ретрансляторами ментальных сообщений передовой группы. Они были готовы принять сигналы Иеро или Горма и при необходимости оказать помощь.

Около мили человек и медведь медленно пробирались через заросли кустарника, сменившие большие деревья. Наконец, Иеро, остановившись, стал осматривать уже с близкого расстояния останки рухнувших лесных гигантов, почти полностью скрытых под ковром зеленоватой плесени. Кроме огромных мух, здесь не было никаких, ни больших, ни малых животных. Когда мухи носились над поверженными деревьями, их тела вспыхивали металлическим синеватым блеском. Иеро машинально задел одну из них, пролетевшую около его лица. Он поразился размерам насекомого, достигавшего почти трех дюймов в длину.

Он все еще ничего не мог обнаружить. То, что скрывалось там, за зловонными кучами гнили и плесени, пока никак себя не проявляло. Человек и медведь снова пошли вперед, их ментальные поля перекрывались, разбегаясь все шире и шире, подобно волнам по спокойной водной глади.

Наконец, огромное пустынное пространство открылось глазам Иеро. Здесь уже не было живого кустарника, только редкие гниющие стволы деревьев и тучи огромных мух, вьющихся над ними. Отвратительный гнилой запах бил в ноздри, жаркое полуденное солнце пекло плечи и голову, но, кроме мерного жужжания насекомых, ни звука, ни движения вокруг путники не ощущали. И когда они снова остановились, насторожившись и приготовившись к схватке с неведомым врагом, Дом нанес удар!

Основная его тяжесть досталась человеку. Никогда раньше Иеро не ощущал ничего подобного. Ужасный холод сковал его тело, парализовал его волю, туманом окутал сознание. Священник поддерживал мощный ментальный барьер, охранявший его разум, но удар Дома прошел через внешние слои защиты так, словно их совсем не существовало. Однако Иеро еще не потерял контроль над своим мозгом. Он видел и слышал, но не мог пошевелить даже пальцем. Священник чувствовал, что рядом с ним застыл Горм, такой же беспомощный, как и он сам.

Одновременно с атакой Дома к нему пришло знание об атакующем, наполнившее ужасом его душу. Погрязшими во зле чудовищами были адепты Нечистого, но они все же были людьми. Мерзкие твари — лемуты — помогали им, но их разум и тела были близки к человеческим. А Дом был другим. Вскоре после Смерти под влиянием радиоактивного облучения возник странный симбиоз мицеллиевых спор с микроскопическими амебами, и в этой чудовищной смеси зародилось какое-то подобие разума. В результате тысячелетнего развития появилось страшное существо, чуждое всей природе планеты. Подобно Живущему в Тумане, Дом был воплощением зла, живым олицетворением созданной руками древних народов Смерти.

Иеро напряг все силы, пытаясь вернуть свободу своим членам. Одновременно он попробовал связаться с братом Альдо и Лучар. Никакого результата. Он не мог пошевелиться и, казалось, был заключен в некий ментальный кокон, полностью оборвавший связи с внешним миром. Его мысленный контакт с Гормом был прерван еще в начале атаки.

Внезапно ярдах в пятидесяти от него воздух помутнел и задрожал. Смутные очертания чудовищного существа становились все яснее — словно Дом стремительно воздвигал себя на голой мертвой земле. Иеро понимал, что видит иллюзорное изображение, а не реальный объект. Физически Дом находился не здесь; скорее всего, он таился где-то в глубине этого покрытого плесенью отвратительного мира. Но был ли его мир в самом деле так мерзок? По мере того как смутные контуры Дома обретали четкость, новая мысль вкрадчиво скользнула в сознание священника. Дом действительно был чуждым, отличным от всей жизни планеты. Но являлось ли это достаточным основанием для его уничтожения? Разве он не имел тоже права на жизнь?

Это коварное послание — а он не сомневался, что ему передано послание — змеей проползло в его мозг. Первый ментальный удар Дома не смог пробить внутренний слой защиты Иеро, и тогда враг, пытаясь завлечь человека в ловушку, быстро изменил тактику. Но и это ему не удалось.

Пока чары странного создания боролись со здравым смыслом священника, Иеро осознал две вещи. Первая — Дом был настолько чужим, что не имел права на существование. Вторая — Дом не был единой сущностью, он объединял разумы множества существ, роящихся подобно личинкам в некой желеобразной субстанции. Эти существа, являясь частями возвышающегося перед ним монстра, в какой-то степени сохранили свою физическую индивидуальность и в то же время образовали единый чудовищный разум.

И его приглашали присоединиться к этому разумному улью! Он также мог принять участие в их труде, великом труде по очистке поверхности планеты от всего живого. Дом должен царить везде, окруженный волнами плесени и слизистыми тварями, одновременно являющимися его орудиями и носителями его семени.

Коричневая маслянистая поверхность Дома дрогнула, по ней побежали волны, постепенно превращающиеся в нечто более определенное. Перед пораженным ужасом Иеро начали вырисовываться гротескные лица, злобно смотрящие на него. Через мгновение они исчезли в колеблющейся массе, чтобы смениться другими, еще более кошмарными. И все приглашали его к себе! «Приходи, — казалось, говорили они, — оставь свою смертную оболочку, соединись с нами, стань одним из нас и живи вечно!»

Такая перспектива совсем не соблазняла Иеро, но он по-прежнему не был способен к активным действиям. В этот момент дал знать о себе Горм.

Его мысли каким-то образом просочились сквозь ментальный кокон, окружавший священника. Послание Горма было подобно струе холодного воздуха, дохнувшей на пылающий мозг человека.

— «Я здесь. Я полагаю, оно не считает меня разумным. Я сделал все, чтобы показаться ему существом только с эмоциями и инстинктами. Оно держит меня без движения, но не пытается захватить мой разум. Еще я чувствую, что оно боится тебя и удивляется твоей силе». — Мысли медведя были полны гнева и одновременно хитрости. Иеро понял, что не следует давать Горму приказ на какие-либо поспешные действия; надо ждать дальнейшего развития событий.

— «Они — или, вернее, оно — становится нетерпеливым, — пришло новое сообщение. — Много странных разумов, но они действуют вместе, подобно муравейнику или пчелиному рою». — После краткой паузы медведь продолжал. — «Оно не желает больше ждать. Ему надоело твое сопротивление. Оно вызывает кого-то извне». — Холодный разум медведя был спокоен, словно все происходящее не имело к нему никакого отношения.

Несколько мгновений священник обдумывал ситуацию. Наконец, он обратился к медведю.

— «Ты можешь передать сообщение Альдо? Скажи ему, что настало время использовать оружие. Я постараюсь сконцентрировать внимание этого существа на себе. Действуй быстрее!»

Он почувствовал, что разум Горма как бы отделился от него. Затем он возобновил борьбу со своим чудовищным противником, пытаясь вернуть себе власть над телом. Внезапно Дом прекратил соблазнять его возможностью союза и благами вечной жизни. Иеро ощутил, что монстр ждет чего-то; он вспомнил об отвратительной слизистой твари и содрогнулся. Одновременно он понял, что Горм прав — Дом боится его или, как минимум, опасается. Очевидно, он сильно отличался от тех людей, с которыми Дом сталкивался раньше.

Мышцы по-прежнему не повиновались ему. Сможет ли Горм связаться со старым эливенером? Через несколько минут он узнает это.

Почва под его ногами дрогнула. Легкая, почти неощутимая вибрация подсказала его обостренным чувствам: приближается нечто. Нетрудно было догадаться, кто или что спешило на вызов Дома; слизистая тварь издалека чуяла добычу. Глаза Иеро были прикованы к Дому, он не мог управлять ими, как и прочими членами тела, не мог посмотреть в сторону. Внезапно перед его лицом появилось облако огромных синеватых мух; он догадался, что насекомые являются зрительными рецепторами Дома, желающего наблюдать его агонию во всех подробностях.

Неожиданно Дом или, вернее, находившийся перед ним мираж исчез. На его месте показалась мягкая бесформенная масса слизистого чудовища, и Иеро понял, что это отнюдь не очередное видение. Беспомощный, неспособный пошевелить даже пальцем, он с ужасом смотрел на приближающуюся к нему смерть.

Размеры этой твари оказались значительно больше, чем представлял Иеро. Мягкая амебоподобная масса вздымалась выше его головы; торчавшие из нее щупальца были в четыре раза длиннее человеческого тела. Чудовище приостановилось, затем снова, но более медленно поползло вперед. Его щупальца вытянулись по направлению к человеку, их концы озарились вспышками оранжевых искр. Теперь монстр возвышался прямо перед священником, закрывая горизонт. Метсианин сотворил краткую молитву, поручив себя Богу. Он судорожно, с мужеством отчаяния пытался вырваться из ментальных тисков Дома, но тело по-прежнему не повиновалось ему.

Он собирался встретить смерть с достоинством, но, когда мерзкая тварь нависла над головой, ужас затопил его сознание.

Тут первая пылающая стрела поразила пульсирующую плоть монстра, вторая воткнулась в его щупальца. Затем стрелы посыпались потоком, и каждая несла клочок горящей пакли из пропитанного горючим маслом растительного волокна. Одно из наиболее древних изобретений человека — огненные стрелы — было использовано против ужасного создания, вызванного к жизни бесконтрольным развитием науки.

Дождь пылающих стрел, свистевших над головой священника, подсказал ему, что Лучар и брат Альдо наконец привели на помощь отряды лесных обитательниц.

Щупальца слизистого монстра вздыбились, он бился в агонии, и Иеро подумал, что тварь может рухнуть прямо на него. В этот момент ментальный контроль внезапно исчез. Дом, пораженный этой неожиданной яростной атакой, освободил своих пленников. Предусмотрительный Горм быстро развернулся и припустил к лесу; человек на подгибающихся ногах бежал за ним. За несколько секунд они достигли опушки джунглей и проскочили дальше. Наконец Иеро очутился в объятиях Лучар, ее руки крепко обхватили его плечи и шею. Слегка повернув голову, он увидел, как брат Альдо и Вайлэ-Рии, слева и справа от него, направляли отряды лесных воительниц. Огненные стрелы продолжали сыпаться на занятую Домом территорию, в воздух подымались клубы дыма; Горм фыркнул, уселся на задние лапы и принялся вылизывать шерсть.

Нежно обняв талию девушки, Иеро обернулся и посмотрел назад. Стена огня встала на краю пустыни. Пылали стволы поверженных полусгнивших деревьев, несколько слизистых чудовищ корчились в огне, удушливый чад стлался над горящими шарообразными клубнями и гигантскими поганками. Яростное пламя выжигало порожденную Домом нечисть, оставляя за собой опаленную, но очищенную от заразы землю. Однако священник заметил, что огонь приближается к опушке леса. Он с тревогой взглянул на Вайлэ-Рии.

— «Будьте осторожны. Пламя может переброситься на лес».

— «Лучше сгореть, чем быть убитыми этими тварями, — отвечала она, кивнув в сторону объятых огнем слизистых монстров. — Но лес сейчас влажный; два дня назад был сильный дождь».

Резко оборвав мысль, она отвернулась и стала наблюдать за пожаром. Священник ощутил вспышку ярости, возникшую в этом почти нечеловеческом разуме, ярости, смешанной с радостью и удовлетворением. Враги ее леса, враги ее народа гибли в огне, и странная душа женщины торжествовала.

Наступили сумерки. Люди, растянувшиеся вдоль опушки леса, продолжали наблюдать за огнем. Когда пришла ночь, только дым и горячий пар подымались к звездному небу. Равнина, населенная жуткими созданиями Дома, выгорела на несколько миль — там было уничтожено все живое. Но сам Дом? Прекратил ли он свое существование? Или по-прежнему таился где-то в необозримой глубине пустыни?

Три человека завернулись в плащи и легли на мягкий мох. Свернувшись в клубок у корней огромного дерева, медведь давно уже спал. Последняя мысль погружавшегося в сон Иеро была о Вайлэ-Рии. Через полуприкрытые веки он видел прелестное лицо женщины, освещенное бледными лучами луны; оно казалось изваянным резцом древнего скульптора. Дриада наблюдала за ним. Затем он уснул.

Вначале его сон был смутным, неясные образы возникали и гасли в его сознании. Наконец, медленно и постепенно, они начали принимать конкретные очертания. Он находился в странном состоянии, которое было наполовину сном, наполовину — явью, очаровательной и чудесной действительностью. Он шел через лес; слабый свет звезд едва озарял стволы деревьев. Он был один. Ему ничто не угрожало, он знал это; на нем не было одежды, и в руках он не держал оружия. Казалось, он даже позабыл, что это такое. Тропинка, освещенная звездами и медленно кружащимися насекомыми, тела которых слабо фосфоресцировали, извивалась между огромных деревьев. Он шел куда-то, не ведая, где конец этого пути, но знал, что его ждет что-то прекрасное.

Наконец, в увитой цветами и листьями беседке, образованной ниспадающими ветвями дерева, он различил очертания белоснежного женского тела. Недоумевая, он поспешил вперед. Не успел он сделать нескольких шагов, как на него обрушился ливень золотистых звенящих звуков. Они зачаровывали, манили, смеялись и журчали, как прыгающий по камням ручеек.

— Вайлэ-Рии! — позвал он. А может, ему показалось, что позвал? — Вайлэ-Рии, не бойся! Не оставляй меня!

Снова водопад золотистых нот, речь, похожая на песню невиданной райской птицы, хлынула из беседки. Подавляя возникшее желание, Иеро бросился вперед, словно ноги его обрели крылья, но зеленая беседка уже была пуста. Он посмотрел по сторонам и увидел мраморную руку, манившую его в заросли папоротника. Несколько стремительных шагов — и он оказался там, снова обнимая руками пустоту.

Воркующий голос раздался справа, и через мгновение он очутился на маленькой поляне, покрытой душистыми цветами. Стройная женская фигура замерла, как будто в нерешительности, посреди прогалины. Он протянул руки и коснулся ее плеч. В странных зеленых глазах, теперь поднятых к нему, он увидел огонь столь сильной страсти, что невольно изумился и напугался. Но это был лишь сон… и, обняв трепещущее тело дриады, он прижался губами к ее теплым, нежным губам.

* * *

Он проснулся поздним утром и изумился, увидев приземистую фигуру живого, здорового и бодро покрикивающего на своих людей капитана Гимпа.

Оглядевшись вокруг, священник понял, что он находится на большой поляне, где его отряд был охвачен необоримым сном. Несколько дриад стояло в стороне под деревьями, но Вайлэ-Рии среди них не было. Он вздохнул, вспомнив свой сон.

Все моряки выглядели хорошо отдохнувшими и бодрыми. Нетерпеливое фырканье раздалось неподалеку и, повернув голову, он увидел своего верного скакуна.

— «Привет, лентяй, — послал он сообщение, разглядывая блестящую шкуру лорса и его отросшие рога, — ты, кажется, неплохо отдохнул?» Волна любви пришла в ответ, волна любви — и немой вопрос, хорошо знакомый Иеро. «Когда мы покинем это место, когда мы пойдем дальше, когда мы будем сражаться, двигаться, бороться?» — Все это хлынуло из сознания лорса, и он снова громко фыркнул, нетерпеливо ударив копытом по земле.

— Видишь, наш четвероногий друг уже готов в дорогу. А ты, наконец, выспался? До конца досмотрел свои сладкие сны? — улыбающийся брат Альдо стоял перед священником, поглаживая длинную бороду.

Иеро вскочил на ноги.

— Где Лучар и медведь? — спросил он, скользнув внимательным взглядом по поляне.

— Я полагаю, что их пригласили нанести небольшой визит Вайлэ-Рии. Скоро они вернутся. Как видишь, моряки и Клоц находятся в отличной форме. Люди думают, что они выпили слишком много вина вечером и только что проснулись; я не разубеждал их. Однако я предупредил их, чтобы они не смели трогать этих лесных женщин; сказал, что дриады находятся под защитой могущественных чар и каждый, кто коснется их, умрет. Это, кажется, подействовало. Удивительно, но наши люди выглядят вполне удовлетворенными и совсем не интересуются женщинами. Странно для лихих моряков, как ты считаешь?

Иеро пристально посмотрел на старого эливенера, но Альдо открыто встретил его взгляд. Он стоял, задумчиво склонив голову, его длинные темные мальцы скользили по белоснежной бороде.

— Чем мы займемся сейчас? — продолжал Альдо, меняя тему. — Не хочешь ли ты взглянуть на место, где вчера бушевал пожар? У меня возникли некоторые идеи, я хотел бы обсудить их с тобой. Но сначала я не прочь позавтракать.

Моряки окружили Иеро, радостно приветствуя его. Все они ощущали, что находятся в некотором странном и непривычном мире, где только метсианин может быть надежным проводником и руководителем. Уважение и доверие они испытывали и к спутникам священника — темнокожей девушке, седобородому мудрецу, медведю и огромному лорсу. Иеро наспех поел, и они пошли к месту вчерашней битвы.

— Что произошло здесь, мастер Иеро? — спросил Гимп, когда они достигли обширного пространства, заваленного сгоревшими деревьями. Кое-где легкий дымок еще подымался в безоблачное небо, словно души поверженных лесных исполинов взлетали вверх, к солнцу.

Почерневшая, обугленная, но очищенная огнем земля простиралась перед ними. Но в отдалении, у скал и песчаных дюн пустыни, огонь остановился. Даже невооруженным глазом было видно, как за скалами переливались розовато-лиловыми и грязно-оранжевыми оттенками отвратительные посевы Дома. Окинув взглядом горизонт, Иеро понял, что Дом сохранил около трети своей территории. Он достал подзорную трубу и снова посмотрел вдаль. До границы опаленного огнем пространства оставалось не менее пяти миль.

Однако не только скалы остановили пламя, Дом использовал еще одно средство. Очевидно, он умел создавать какую-то плесень, которая выделяла клейкую пену, твердеющую при соприкосновении с воздухом и препятствующую распространению огня. Теперь коричневая пористая стена отделяла заросли поганок от выгоревшей земли. Попытавшись обнаружить телепатическое поле монстра, Иеро не нашел никаких ментальных сигналов. Однако он прекрасно понимал, что это еще ничего не значит.

Поглядев направо и налево, священник увидел небольшие группы лесных женщин, вооруженных пылающими факелами. Медленно продвигаясь вдоль лесной опушки, они выжигали участки, которые пощадил вчерашний пожар.

Иеро кратко изложил Альдо результаты своих наблюдений.

— Откровенно говоря, я не думаю, что мы одержали полную победу, — подытожил священник. — Мы не смогли уничтожить источник болезни.

— Да, я согласен с тобой, это дело остается незавершенным. Через несколько лет, а может и раньше, чудовище снова атакует лес. И нас здесь не будет, чтобы защитить этих женщин.

— Спрашивал ли ты у них, где находятся мужчины их племени?

— Нет, и я полагаю, что твой вопрос остается пока неразрешенным. У этих удивительных, прелестных созданий есть какой-то секрет. Возможно, их мужчины очень безобразны, возможно — слишком робки. Я согласен, отсутствие мужчин может показаться странным, но я не вижу здесь повода для подозрений и вражды. Лесные обитательницы отнеслись к нам очень дружелюбно.

— Да, — согласился Иеро. — Но я видел странный сон, странный и чудесный. Он был… — священник на мгновение запнулся и в этот момент рука Гимпа легла на его плечо.

— Тебе снилось, что ты был с одной из этих белокожих девочек, мастер Иеро? И твой сон был дьявольски похож на реальность?

— Действительно, все было именно так, — ответил растерявшийся священник. — Но как ты догадался об этом, Гимп?

— Потому что и я, и Блуто, и все мои парни, даже старый Скелк, давно уже ставший бессильной развалиной, все мы видели такой же сон. Каждый из нас провел время с одной из этих девчонок. Мы все согласны, что это было приятнейшее сновидение! И ты представляешь, ни одна из этих голых красоток утром не сказала нам ни слова! Будто ничего и не было! Странная ситуация, не так ли? — обветренное лицо бравого капитана выражало одновременно восторг и изумление.

Пока они шли обратно, Иеро тщательно обдумывал все услышанное. Наконец, они вернулись на большую поляну, под сень гигантских деревьев. Брат Альдо попросил показать ему карту Нечистого, и три головы склонились над тонким листом.

— Здесь не такой масштаб, как на моей собственной карте, — сказал священник. — Но мне кажется, что место, которого я должен достигнуть, находится уже совсем близко, вот здесь, — он указал на символ, обозначающий древний город. — Оно должно быть тут, в южном углу области, занятой Домом, в двадцати пяти или тридцати милях от нас. Как ты полагаешь, Гимп, я верно оцениваю расстояние по этой карте?

Моряк внимательно сравнил карту Аббатства с трофейной. Наконец, он сказал:

— Я дал бы примерно столько же.

— Я тоже так считаю, — брат Альдо бережно свернул карты и протянул их Иеро. — Теперь, мой мальчик, мы должны подвести некоторые итоги. Можем ли мы считать, что твое соглашение с Вайлэ-Рии выполнено? Дом серьезно пострадал, но он отнюдь не уничтожен. Кроме того, вчерашнее сражение вызвало сильнейший всплеск ментальной энергии. Слуги Нечистого в Ниане наверняка зарегистрировали его с помощью своих машин и заинтересовались причиной этого явления. Злые колдуны упорно преследовали тебя на севере, Иеро. Считаешь ли ты, что они прекратили охотиться за тобой?

— Во всяком случае, не с С’дана! Он поклялся убить меня — или умереть, и здесь я верю ему! Не следует надеяться попусту — они не оставят нас в покое.

— Я думаю так же. Главная восточная дорога, ведущая к Лантическому океану, находится южнее нас; вероятно, до нее не более четырех дней пути. На месте наших врагов я бы двигался по этой дороге на юго-восток до тех пор, пока не подошел бы предельно близко к месту максимального возмущения ментального поля. А затем — затем я повернул бы на север. Полагаю, что за неделю быстрого марша враги могут добраться сюда. Может быть, им нужно на день или два больше; будем считать, что еще неделю мы находимся в безопасности.

Однако расчеты старого эливенера были ошибочны. Ни он сам, ни Иеро не представляли себе в полной мере упорство и ненависть С’даны, а также влияние, которым он пользовался среди адептов Нечистого. Целая небольшая армия была собрана восточнее Нианы, и эта армия уже четыре дня двигалась на юго-восток! Такого развития событий Иеро и его спутники не могли предвидеть.

Пока они совещались, тучи затянули небосклон и с юга подул влажный ветер, предвестник дождя. Однако раньше, чем пошел дождь, вернулась Лучар. Они услышали, как девушка что-то напевала про себя, вероятно на языке Д’Алви, так как Иеро не понимал слов. Затем она появилась на тропинке под деревьями и подошла к мужчинам; ее лицо было мягким и задумчивым. Запястье девушки обвивал золотой браслет с драгоценными камнями, искрившимися глубоким зеленым светом.

— Тебе правится? — спросила она, улыбаясь Иеро и обнимая его шею тонкими руками. — Это подарок Вайлэ-Рии. Горм все еще беседует с ней. Она полагает, что медведь — самое интересное создание среди нас.

— Почему эта женщина сделала тебе подарок? — строго спросил Иеро, пытаясь освободиться из кольца смуглых рук. — Она ничего не дала мне, а на тебя повесила эту дорогую игрушку. Не правда ли, странно?

— О, тут нет ничего удивительного. Я ненадолго одолжила нечто ей очень необходимое. И, может быть, ты тоже получил кое-какую награду.

Девушка прижалась лицом к его куртке из оленьей замши, и он не мог видеть ее глаз. С растущим изумлением он почувствовал, что близок к ответу на последний вопрос, волновавший его, — как будто крохотные кусочки мозаики складывались в его мозгу в стройную картину. Он осторожно поднял ладонями лицо своей возлюбленной и заглянул в ее глаза. Гимп и брат Альдо тактично отошли в сторону.

— Скажи, моя хитрая маленькая принцесса, где мужчины народа Вайлэ-Рии? — его голос был сердитым и нежным одновременно, когда он всматривался в ее бездонные темные глаза.

Ответом ему было молчание. Наконец, девушка решительно встряхнула головой.

— Их нет. Ее народ давно живет среди деревьев, и они всегда были такими, как сейчас. Эти бедные создания крайне нуждаются в мужчинах, чтобы продолжать свой род. Но у них рождаются только девочки. Они надеются, что, возможно, теперь родится первый мальчик. Да они не знают, как и когда их народ оказался здесь, не знают, кто или что они такое. Но им известно, что люди часто передвигаются по большой дороге к юго-востоку от их леса. И иногда одинокий путник или маленькая группа путешественников разбивают вечером лагерь и… ну… они…

— Видят очень приятный сон? — спросил Иеро. Он улыбнулся и, осмелев, девушка улыбнулась ему в ответ. — Итак, ты совершила сделку, обменяв меня на этот браслет. Ну что ж, прекрасно! Достойный поступок для принцессы Д’Алви и моей жены!

Она резко отстранилась, ее глаза гневно сверкнули.

— О, ты — мужчина! Ты ничего не понял! Ты, кажется, думаешь, что я в восторге от того, что случилось этой ночью, — злые слезы повисли на ее длинных ресницах. — Я ничего не знала о браслете до сегодняшнего утра!

Резко сорвав браслет, она швырнула его прямо в лицо Иеро. Он едва успел вскинуть руку и поймать драгоценность, иначе его нос был бы неминуемо разбит. Затем он побежал за девушкой. Она остановилась в тени огромного дерева и горько рыдала, закрыв лицо ладонями.

— «Иди ко мне, любимая, — передал он. — Прости меня, я был глупцом. Она просила у тебя разрешения, не так ли?»

Она снова спрятала лицо у него на груди.

— «Да, конечно! Так поступила бы любая честная женщина. У нее никогда еще не было мужчины, и с тобой она впервые узнала любовь. Она сказала мне (вначале было так трудно понимать ее!), что ты — мой навсегда, и она просит тебя только на одну ночь. Она так сказала это, что я отбросила ревность! Но, оказывается, пережить то, что случилось, все ж тяжелее, чем я думала!»

— О, Иеро, — добавила девушка вслух, и голос ее стал печальным, — знаешь ли ты, что она сказала мне на прощание сегодня утром? «Может быть, у меня родится первый мальчик. Это будет счастье для всего нашего народа. Не забывай меня, ты, кто всегда будет с ним».

Он нежно погладил ее по спине.

— Не плачь, милая, — сказал он. — Я просто в восторге. Ведь у меня был такой чудесный сон!

Она взглянула на его лицо и поняла, что он шутит; но в глазах его таилась печаль. Тонкие пальцы девушки легко коснулись его лба, скользнули по щеке. Потом она улыбнулась.

— Запомни, я не хочу больше слышать об этом. Договорились?

Иеро повернулся и отыскал глазами старого эливенера.

— «Мы можем двигаться дальше», — передал он.

Брат Альдо взял под уздцы Клоца, уже навьюченного поклажей. Гимп махнул рукой морякам, они поднялись на ноги и двинулись нестройной колонной к краю поляны. В это время в тени гигантского дерева возник Горм. Итак, все были в сборе, и Иеро занял свое место во главе отряда. Негромко переговариваясь, позвякивая оружием, люди двинулись в путь.

Иеро бросил взгляд назад, надеясь увидеть лесную фею, что снилась ему прошлой ночью, но никого не было. Из леса доносился золотистый птичий щебет, но был ли это голос Вайлэ-Рии, он не знал.

— «Они будут следовать за нами вдоль края леса, — пришло сообщение Альдо из арьергарда колонны. — Они хотят знать, жив ли Дом, и думают, что ты можешь сообщить им это. Так сказала их властительница».

— «Дом, несомненно, жив, — послал Иеро ответ. — Но, я надеюсь, что мы сможем избежать столкновения с ним»

Они шли на юг в сотне ярдов от опушки леса, который возвышался в отдалении, подобно зеленой стене. В полдень отряд остановился для короткого отдыха и еды, затем Иеро подал сигнал отправляться дальше. К вечеру из затянувших небо облаков на головы путников обрушился теплый ливень. Прозрачный воздух помутнел, почва превратилась в жидкую грязь, и люди отошли к краю джунглей. Здесь, под пологом огромных деревьев, они разбили лагерь, разожгли костры и приготовили горячую пищу.

Дождь лил почти всю ночь. Когда наступил рассвет и путники пошли дальше, стало ясно, что они достигли окраины лесного массива. Растительность изменилась; все чаще стали встречаться пальмы и заросли акации. Деревья, высившиеся, подобно исполинам над низкорослым кустарником, стали редки и, наконец, исчезли совсем. Жара усилилась. К югу, насколько мог видеть глаз, раскинулась широкая, поросшая травой равнина. Слева от них песчаные языки восточной пустыни вторгались в сочную зелень. Вместе с первыми признаками пустыни появились уже хорошо знакомые мертвенные пятна плесени. Здесь граница владений Дома проходила в нескольких милях от края джунглей, нигде не подступая близко к лесу. Вероятно, отсутствие больших деревьев делало эту область менее привлекательной для него.

Дичь здесь однако водилась в изобилии. Большие грациозные создания, похожие на антилоп и оленей, часто встречались на пути отряда. Когда путники подходили слишком близко, они неторопливо освобождали дорогу. Большинство из них были совершенно незнакомы Иеро. Однажды отряд наткнулся на стаю короткохвостых полосатых зверей, похожих на гиен, жадно обгладывавших тушу какого-то животного, раза в три превосходящего размерами Клоца. Путешественники благоразумно обошли хищников стороной, как, впрочем, и огромное существо, похожее на помесь медведя и десятикратно увеличенной рыси, встретившееся им через несколько миль. Очевидно, зверь был сыт; он испустил громовое рычание, но не пытался преследовать людей. Вечером они построили прочную изгородь вокруг лагеря и разложили большие костры. Рычание и рев, всю ночь раздававшиеся вокруг лагеря, доказали, что они поступили предусмотрительно. В этой местности звери не знали и не боялись человека.

Рассвет был ясным и жарким, свежий воздух благоухал тысячами ароматов. Но, в основном, цветущие травы, сквозь которые лежал путь отряда, пахли сладким медом. В этот день они повернули и, внимательно изучая окрестности, неторопливо продвигались на восток. По их расчетам пришло время искать заброшенный город; в картах отпала необходимость.

Вскоре отряд достиг пустынного района, поросшего чахлым кустарником, за которым простиралась захваченная Домом территория. Иеро различил в отдалении многочисленные образования, подобные огромным шарам и поганкам, почва между ними была покрыта фестонами плесени, отливавшей желтым, фиолетовым и грязно-багровым цветами. Вся эта мерзость выглядела не менее отвратительно, чем на севере, на границе с владениями народа Вайлэ-Рии.

Иеро остановил отряд.

— Не следует рисковать, — сказал он, указывая на заросли огромных поганок. — Эта дрянь находится в полумиле от нас. Слишком близко, насколько я могу судить по собственному опыту.

Альдо выглядел озабоченным.

— Мы находимся уже в нужном районе, но я не вижу ничего, похожего на руины города, — он положил руку на плечо Иеро. — Некоторые из этих древних городов захоронены так, что от них не осталось и следа. Я надеюсь, что ты понимаешь, Иеро, мы сделаем все возможное, но наши поиски могут оказаться бесполезными. Кто знает когда и кем были нанесены на карты символы, обозначающие затерянные города? Сколько раз эти карты копировали, и какие при этом совершались ошибки?

— После такого длинного и опасного пути, тем более с таким опытным командиром, мы просто не можем потерпеть неудачу! — воскликнула Лучар. Несокрушимая вера в своего возлюбленного звучала в словах девушки. Иеро улыбнулся и, немного поразмыслив, сказал:

— Мы должны провести тщательные поиски. Гимп, ты и Блуто скажете людям, что мы ищем старый город, скрытый под землей. Пусть они отмечают любой признак человеческой деятельности, любой след — все, что покажется им подозрительным. Горм поднял мохнатую голову, медленно покачивая ею и нюхая воздух.

— «Я чувствую, что когда-то здесь было много людей. Где-то поблизости спрятан человеческий город».

По команде капитана моряки растянулись длинной цепью. За несколько часов отряд рассеялся по равнине, и некоторые из людей уже казались крохотными точками в безбрежном пространстве. Это обеспокоило Иеро. Хотя моряки, согласно полученным инструкциям, не приближались к границе владений Дома, никто не знал, какие звери таились среди травы и зарослей кустарника. Священник подал знак Гимпу, и по сигналу корабельного горна люди вновь собрались вместе. Иеро велел им отдыхать и готовить обед. Небо еще было ясным, но громоздившиеся на юге тучи обещали к ночи снова сильный дождь.

— Итак, можно сделать только один вывод, — произнес Иеро, обращаясь к своим спутникам. — Если города нет здесь, значит, он расположен восточнее, — он вытянул руку в сторону возвышавшихся на горизонте поганок и отливающих фиолетовым шаров.

— Боюсь, что ты прав, — кивнул головой Альдо.

— Ты не пойдешь туда без меня! — с тревогой воскликнула Лучар, хватая священника за руку. — Я не пущу тебя одного!

— Ты будешь делать то, что тебе скажут, или я отшлепаю тебя! — Иеро говорил шутливо, но взгляд его был серьезным. — Кроме того, я и не собираюсь идти один. Мы используем ту же тактику, что и раньше, Альдо. Ты и Лучар опять будете выполнять роль, так сказать, преемника. Горм и я попытаемся пройти дальше на восток. Люди под началом Гимпа используют огненные стрелы, как только получат сигнал от нас.

— «Это наилучший путь, — заявил Горм. — Мы не имеем другого выхода».

* * *

Иеро нежно поцеловал Лучар и направился в сторону отвратительных зарослей, громоздившихся на востоке. В нескольких футах за ним двигался Горм, нюхая воздух и негромко фыркая. Старый эливенер следил за ними взглядом, сжимая одной рукой узду Клоца и положив другую на плечо девушки. Позади них стояли сбившиеся в плотную группу моряки. Дым клубился вокруг горящих факелов, стрелки держали наготове арбалеты.

Как и всегда перед встречей с опасностью, Иеро ощутил легкую нервную дрожь; привычным усилием воли он подавил страх. Тщательно, не торопясь и не обращая внимания на порожденную Домом мерзкую растительность, он искал на почве любые следы древней деятельности человека. Одновременно он поддерживал постоянную ментальную связь со своим мохнатым спутником. Прошло полчаса, и они уже вплотную придвинулись к границе территории Дома.

— «Стой!» — команда медведя заставила вздрогнуть Иеро. Он увидел, что Горм стоит, напряженно вытянув тело вперед, а его маленькие глазки смотрят вдаль. Медведь несколько раз фыркнул, он явно ловил какой-то слабый запах.

— «Где-то поблизости есть металл, — сообщил он. — Запах очень слабый. Не двигайся, я попытаюсь найти это место»

Медведь медленно пошел вперед. В этой части песчаной, поросшей низким колючим кустарником равнины располагалось несколько невысоких холмов. Горм остановился перед одним из них, округлым образованием высотой не более пяти футов. Кусты терна и пучки бурой травы окружали холм со всех сторон и торчали на его вершине. Горм тщательно принюхивался к чему-то, расположенному у основания холма, затем медленно пошел вокруг него. На некотором расстоянии за медведем следовал Иеро, внимательно наблюдая за ним и стараясь не мешать мохнатому следопыту.

Восточная сторона холма, обращенная в сторону владений Дома, была менее округлой, чем западная и казалась как бы стесанной. Заросли огромных поганок находились не более чем в двухстах ярдах от холма, и когда Иеро подумал об этом, то снова ощутил нервную дрожь. Он с усилием направил свои мысли на главную задачу — поиски города.

Медведь остановился у ноздреватого серого камня, лежавшего в основании холма. Затем, по-прежнему ничего не сообщая, он направился дальше и оказался в неглубокой, промытой, вероятно, последним ливнем ложбине. Боковая поверхность холма круто вздымалась над впадиной. Горм поднял лапу и, осторожно действуя когтями, стал расчищать склон. Струйки песка, земли и мелких камней потекли на дно ложбины, открывая в глубине блестящую поверхность.

— «Смотри, — пришла мысль медведя, — здесь металл, очень, очень старая работа людей».

Горм опустил лапу, и священник увидел нечто гладкое и сверкающее. Ровная металлическая поверхность, отполированная, словно зеркало; возможно, это была стена, но скорее всего — дверь. Дверь!

Человек задумчиво посмотрел на склон холма. Зверь сел рядом и стал наблюдать; он выполнил свою задачу. Иеро еще раз оценил фантастическое обоняние своего четвероногого спутника. Обнаружить древний, почти не имеющий запаха металл под слоем земли и камней! Это казалось невозможным.

Затем священник послал сообщение брату Альдо. Теперь, когда он находился у порога исчезнувшей цивилизации, ему была необходима помощь. Если им с Гормом удастся найти путь вниз, в неведомые глубины древнего города, они будут надолго отрезаны от мира. В связи с близостью территории Дома это представлялось рискованным.

Иеро начал копать землю своим длинным кинжалом. Под его осторожными ударами медленно открывалась блестящая металлическая поверхность, лишь слегка тронутая пролетевшими тысячелетиями. Когда брат Альдо и Лучар, покачиваясь на спине Клоца, обогнули холм, работа была закончена. Полностью очищенная от земли дверь была границей между разделенными бездной времени двумя мирами.

— Итак, нам удалось найти вход, — Альдо постучал по гладкой поверхности двери. — Но кто знает, что там дальше? — он повернулся к Иеро. — Пока мы здесь одни, стоит обсудить план дальнейших действий. Гимп и его люди идут за нами пешком и скоро будут здесь. Что ты предлагаешь, Иеро?

К моменту, когда возглавляемый маленьким капитаном отряд показался вдали, главный вопрос был решен. Моряки останутся у холма вместе с Клоцем; они будут наблюдать за окрестностями и, в случае необходимости, придут на помощь тем, кто спустится вниз. Но вторая проблема оказалась более трудной. Все четверо — Иеро, Альдо, Лучар и медведь отправятся в подземный город. Кто же будет передавать оставшимся на поверхности их ментальные сообщения и команды? Как вызвать помощь, если она вдруг понадобится?

Решение предложила Лучар. Ее идея была простой — обучить капитана Гимпа мысленной речи.

Когда маленького шкипера посвятили в этот план, его лицо побледнело. Он испытывал мистический ужас перед колдовскими чарами, позволяющими волшебникам и мудрецам общаться, не произнося ни слова. Но Гимп был смелым человеком. Когда Иеро поклялся капитану, что чары мысленной речи не принесут ему вреда, тот заметно успокоился и объявил, что готов выполнять все указания священника.

И все же он вздрогнул и отпрянул назад, когда мысль Иеро, простое «добрый день», достигла его сознания. Вскоре он нашел, что в беззвучных словах, возникающих в его голове, нет ничего страшного. Тогда, следуя советам всех четверых, капитан попробовал передать собственное сообщение. Сначала из этой попытки ничего не вышло; гримасы, которые строил Гимп, стараясь послать ментальный сигнал, лишь веселили Лучар. Однако за очень короткое время капитан обучился «слышать» каждого из четырех путешественников, включая медведя.

Покончив с проблемой связи, они начали исследовать дверь. Она была сделана из серебристого металла, достаточно твердого и не поддающегося коррозии. Железо или сталь, несомненно, покрылись бы ржавчиной за прошедшие тысячелетия, а этот металл выглядел как новый и казался Иеро совершенно незнакомым. Возможно, где-то в тайных архивах Аббатств имелись сведения об алюминиевых сплавах, но Иеро не был специалистом в этой области.

Дверь, полностью очищенная от земли, блестела в лучах солнца. На ее гладкой поверхности не было ни ручки, ни замочной скважины; очевидно, обычным ключом она не открывалась — если вообще открывалась снаружи. Попытки отжать дверь снизу или сбоку с помощью копий не привели к успеху; два наконечника были сломаны, но дверь даже не шелохнулась. Ее металлическая поверхность также не поддавалась усилиям людей. Наконец, Гимп, встав на колени, просунул в щель между дверью и косяком тонкое лезвие ножа и медленно повел его вверх. Ему удалось нащупать засов на высоте трех футов от порога. Затем в щель был вставлен топор, по обуху которого капитан нанес мощный удар тяжелой секирой.

Иеро потянул створку двери. Медленно, с жалобным, протестующим скрипом, она распахнулась. Люди застыли в молчании перед темным входом; оттуда подуло холодом. За дверью находилась рифленая металлическая плита, переходящая в широкую, слегка изгибающуюся лестницу. Один из моряков радостно закричал, но товарищи зашикали на него. Кто знал, что они открыли? Что могло через эту дверь войти в их мир? Люди чувствовали, что момент был слишком неподходящим для восторженных криков.

— Как быть с освещением? — спросила Лучар.

Никто из мужчин не подумал об этом, и сейчас возникло замешательство. Но выход вскоре был найден. Пожертвовав двумя глиняными кувшинами и частью запасов волокна и горючего масла, заготовленных на случай схватки с Домом, моряки соорудили светильники. Они давали не слишком много света, но это было лучшее, что люди могли сделать.

Горм пошел первым; его маленькие глазки блестели от возбуждения. За ним последовал старый эливенер, сжимавший в руках свой тяжелый посох и глиняную лампу. Иеро, с мечом наготове и еще одним светильником, шел третьим; Лучар замыкала группу. Дневной свет позади них становился все более тусклым и вскоре исчез совсем. Теперь они полагались только на неяркий огонек ламп. Лучар несла маленький мех с запасом масла, которого хватило бы, чтобы заправить светильники пару раз; но никто из них не знал, как долго будут продолжаться поиски.

Лестница, бесконечно извиваясь, вела вниз. Обоняние Горма и мысленное прощупывание пространства, регулярно производимое священником, не выявляли ничего живого. Изредка путники останавливались, чтобы проверить связь с Гимпом и его людьми.

Когда лестница, наконец, закончилась, им показалось, что прошло уже несколько часов. Гулкое эхо шагов подсказало, что они находятся в каком-то обширном пространстве. Спустя некоторое время, Горм и Иеро почти одновременно ощутили движение вверху, потом слуха путешественников достигли слабые шорохи.

— Летучие мыши! — Сказал брат Альдо. — Очевидно, это место как-то связано с поверхностью.

Это утверждение было бесспорным. Но где находится другой вход в этот подземный мир? И кто имеет доступ к нему?

Пока мужчины обменивались впечатлениями, Лучар бродила в полумраке. Внезапно она вскрикнула и позвала их к себе. Слабый свет поднятой лампы озарил закрепленную на стене панель со множеством переключателей, пронумерованных древними символами.

— Откровенно говоря, я боюсь прикоснуться к ним, — заявил священник.

— Я тоже, — сказал эливенер после некоторого раздумья. — Но у нас нет другого выхода. Масла надолго не хватит, даже если мы будем экономить его. Здесь может быть какое-то освещение, и оно нам просто необходимо. Я полагаю, что мы должны попытаться. Все наше предприятие является крайне опасным, и это не первый случай, когда мы вынуждены рисковать.

Иеро, отбросив сомнения, надавил на первый переключатель. Сначала ничего не произошло. Затем, к их изумлению, возник слабый тусклый свет. Он становился все сильнее и сильнее, все ярче и ярче, пока почти не сравнялся со светом солнечного дня, царившего на поверхности.

Путешественники огляделись. Они находились на платформе, прилепившейся, словно ласточкино гнездо к стене огромной, невероятной величины пещеры.



Читать далее

11. ДОМ И ДЕРЕВЬЯ

Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления

закрыть