Онлайн чтение книги Реинкарнация Безработного: Магический Мечник Mushoku Tensei: Magic Swordsman
2 - 60

Хотя у Рудеуса были довольно хорошие отношения с имперскими гвардейцами, не все из них относились к Рудеусу так же дружелюбно, как его старшие. Они считали его зазнавшимся человеком, преисполненным высокомерия. Некоторые из них были демонами более чем сотней прожитых лет. Конечно, они не признали так просто 10-летнего человека более талантливым, чем они сами.

Но такие вещи, как издевательства, не существовали среди имперской гвардии. Это было негласное правило. Потому что, независимо от того, насколько силен был каждый из них, разве они были сильнее Атофе? В конце концов, они все равно были рабами!

По наблюдениям Рудеуса, товарищество между имперскими гвардейцами было довольно высоким. Они относились друг к другу как добрые братья, находящиеся в одной лодке. Никому из них не приходило в голову устраивать заговоры друг против друга, чтобы монополизировать расположение Атофе.

Отчасти потому, что все они были простодушными боевыми идиотами, которые только и умели драться. Поскольку все они были сильными воинами сами по себе, каждый из них испытывал должное уважение к своему собрату по оружию.

Но главным образом потому, что Атофе ненавидела такие вещи, как политика и схемы, поэтому она уже давно прямо убивала всех, кто пытался сделать что-то подобное в прошлом.

– Нет необходимости делать эти сложные вещи. Все, что тебе нужно – это сила! – заявила она, разрубив пополам особенно покладистого подчиненного-человека. Это случилось примерно 150 лет назад, и это стало уроком для остальных обитателей форта Некросс.

Даже Император Севера Штраус, который был самым сильным среди подчиненных Атофе, никогда не пытался поддерживать какую-либо иерархию среди ее войск. На самом деле, Рудеусу говорили, что этот гвардеец был одним из самых скромных и приземленных парней здесь.

Штраус был самым сильным имперским гвардейцем. Но быть самым сильным означало также, что Атофе уделяла ему больше всего внимания. Смирение было неизбежно после того, как Повелительница Демонов постоянно избивала его на протяжении десятилетий.

– Всегда есть кто-то сильнее. Какой смысл зазнаваться? Меня все равно побьют, – это было любимое изречение Императора Севера.

Больше всего времени Рудеус проводил с Грейсоном и Муром. Один был человеком с Центрального континента, как и он, поэтому между ними было комфортное чувство единства, которое позволило им быстро стать друзьями. А последний был единственным человеком, который мог использовать Продвинутую магию и включил ее в свой боевой стиль.

Мур, кстати, также считался правой рукой Атофе. Он был администратором замка и одновременно служил мажордомом Атофе. Бессмертный демон был единственным человеком среди кучки мускулистых мужчин, умеющих только драться, который был достаточно образован, чтобы заниматься повседневными административными делами.

– Безмолвная магия? Не то чтобы я никогда не пробовал ее раньше. Но я никак не мог ее постичь, даже спустя столетия. Ты, должно быть, гений, раз в своем возрасте можешь безмолвно использовать заклинания, – Мур похвалил Рудеуса, когда они говорили о магии.

Рудеус не знал, говорить ему или нет, что есть еще два человека, которых он научил безмолвной магии. Одна из них даже была мускулистой девицей, которая научилась простым арифметическим действиям только в 9 лет. Другая научилась использовать безмолвные заклинания, когда была еще младше Рудеуса.

Мысли о них заставили Рудеуса замолчать. Хотя он с головой погрузился в фехтование и чувствовал, что становится сильнее с каждым днем, он не мог не беспокоиться о своей семье и о тех добрых членах семьи Бореас, которые проявили к нему столько сострадания.

Свет, который привел его на Демонический континент, был огромен. Сначала он поразил Роа, а затем раздулся и поглотил Рудеуса. По словам Хитогами, весь регион Фиттоа был охвачен Катастрофой маны.

Пол и Зенит, два человека, которых он признал своими родителями после того, как был осыпан их любовью и лаской. Две его сестры, которым еще не было и четырех лет. Лилия, которую он считал второй матерью и которая помогала растить его с младенчества. Его первая ученица, Сильфиетта. Жители его родной деревни, которые всегда тепло встречали его. Его друзья детства, Сома и другие дети, которых он учил играть в футбол.

Филипп и Хильда, которые иногда вели себя по отношению к Рудеусу как приемные родители, зная, что он иногда скучает по своим собственным родителям, которые находятся в деревне Буэна. Саурос, который был громогласен как в своих манерах, так и в своей привязанности к семье. Пылкая Эрис, которую он учил почти три года, и наблюдал, как она выросла в приличную девушку (вроде как).

Гислен, его первая влюбленность с момента прибытия в этот мир, и учитель, которому он был глубоко обязан. Слуги из дома Бореас, которые всегда заботились о нем даже больше, чем от них требовалось. Охранники, которые вели себя как дружелюбные старшие братья, которых никогда не пугала его сила.

Большую часть ночи он с трудом засыпал, думая об этих людях, которые были выжжены глубоко в его сердце. Где они были? Были ли они в безопасности? Эти вопросы мучили его разум, но он не получал на них ответов.

Рудеус знал, что Сильфиетта в безопасности, согласно тому, что сказал ему Хитогами, хотя он не очень-то верил в слова этого существа. Но что насчет остальных? Он был телепортирован один, поэтому не знал, является ли это нормой.

Гислен была самой сильной из всех, кого он знал в регионе Фиттоа, так что так или иначе с ней все будет в порядке. У нее также был опыт авантюриста, так что, если ее не занесло в действительно смертельно опасное место, например, глубоко в сердце гор Красного Дракона, с его учителем все будет в порядке.

Точно так же Пол и Зенит были бывшими авантюристами, которые когда-то были частью группы S-ранга. Его отец достиг порога Святого ранга, владея всеми тремя стилями владения мечом, а мать была компетентным в своем деле магом. Они могли бы позаботиться о себе в 80% случаев, в каком бы мире они ни оказались.

Эрис была молода, но и сама по себе была довольно сильна. Фехтовальщица Продвинутого ранга была на уровне королевского гвардейца в большинстве королевств. Единственное, чего ей не хватало – это здравого смысла, чтобы обезопасить себя от обмана, и достаточного боевого опыта, чтобы использовать свою силу. Пока Эрис не теряла рассудок, она могла сама о себе позаботиться.

В молодости Саурос был опытным воином. С магическими предметами, которые он получил от Рудеуса, а также с авторитетом своего благородного рода, он не должен был столкнуться с какими-либо проблемами, если его телепортирует вблизи человеческой цивилизации.

Филипп и Хильда также держали в руках магические предметы, которые сделал для них Рудеус. Это не были долговечные артефакты, которые можно было использовать хоть бесконечно, но это было все же лучше, чем ничего. Он благодарил небеса за то, что у семьи Бореас хватило дальновидности заказать эти предметы у Рудеуса.

Больше всего он беспокоился о Лилии, Норн и Аише. Рудеус слышал от Лилии, что она училась фехтованию в молодости, но прошло уже более десяти лет с тех пор, как она в последний раз держала в руках меч. К тому же, объективно говоря, Лилия была убийственно красива. Иногда хорошая внешность может привести только к беде.

А его сестры, очевидно, были в наибольшей опасности, если их перенесло в одиночку. Они были всего лишь детьми, которые едва могли разобраться в окружающем их мире. Айша была способным ребенком, но ум мог завести ее не туда в мире, полном чудовищ и еще более опасных людей.

Возможность того, что кто-то из них может быть в опасности, только наполняла Рудеуса еще большей болью и жгучим желанием покинуть форт Некросс.

Через неделю после прибытия на Демонический континент Рудеус дал себе пощечину, настолько сильную, что кровь хлынула изо рта. Почему? Потому что он поймал себя на том, что улыбается после особенно полезной тренировки с Атофе.

Как он мог испытывать хоть малейшую радость от того, что его тренирует один из сильнейших воинов в мире, когда его семья, скорее всего, находится в опасности? Как он смеет улыбаться!?

Рудеус не мог покинуть форт Некросс, сколько бы он ни умолял Атофе во время их тренировок, а с этой проклятой броней, надетой на его тело, побег был невозможен. Это он мог понять. Но то, что у него не было выбора, не означало, что он имел право улыбаться, смеяться или радоваться!

Когда он только прибыл на Демонический континент, он был слишком ошеломлен внезапными изменениями в окружающей среде и ситуации, что у него почти не было времени подумать о своей семье. Ослепленный красотой Атофе и ежедневными спаррингами со старшими, а также мастерством Атофе, которое пробудило его сердце меча, Рудеус с головой погрузился в фехтование.

Но через некоторое время он начал просыпаться от дневных грез. Он не мог оставаться здесь. Если что-нибудь случится с его родителями или, не дай бог, с его маленькими сестренками, пока он развлекался, размахивая мечом в относительной безопасности здесь, на Демоническом континенте, то Рудеус никогда не сможет себе этого простить.

– Не улыбайся. Не смейся. Помни, что важнее всего. Не твой меч, не твоя сила. Твоя семья нуждается в твоей помощи, – Рудеус повторял эту мантру почти ежедневно, крепко сжимая рукоятку меча во время тренировок.

Полоска льняной ткани, которую Зенит подарила ему на прощание, все еще была обернута вокруг рукояти его клинка, и, крепко держа ее, Рудеус чувствовал себя комфортно, как будто Зенит была рядом с ним. Но это было и еще одно необходимое напоминание о том, что она вместе с остальными ждет его возвращения.

Он твердо решил никогда не улыбаться и не смеяться, пока застрял здесь. Ему хватало ума ухватиться за эту возможность стать сильнее, пока он ждал возможности сбежать. Но он не мог позволить себе чувствовать себя счастливым. Возможность для него означала катастрофу для десятков  тысяч фиттоанцев, которые оказались в опасности после телепортации.

Эти муки от незнания того, в безопасности ли его близкие или нет, только загоняла Рудеуса. Даже если ему удастся сбежать из Некросса в указанный Хитогами день, ему все равно понадобится достаточно сил, чтобы как можно быстрее вернуться в Королевство Асуры.

Рудеус осознавал свою силу лучше, чем кто-либо другой. Он находился на верхнем пороге Святого ранга, возможно, даже приближаясь к рангу Короля. Но после того, как он увидел, как многие имперские гвардейцы, которые были экспертами в своем деле, были вынуждены подчиниться, он понял, что его собственная сила ничто по сравнению с настоящими монстрами, которые существовали в этом мире.

Одна-единственная Атофе без особых усилий ставила его на колени. А ведь она даже не была одной из Семи Мировых Сил. Возможно, из-за того, что она так долго уединялась в форте Некросс, мир забыл о ее внушающем благоговение могуществе. Рудеус не знал, насколько сильна Атофе по сравнению с Богом Меча и Богом Севера нынешнего поколения, которые входили в семерку лучших.

Даже его, казалось бы, добрые и дружелюбные старшие были достаточно сильны, чтобы подавить его, когда становились серьезными. Не стоит упоминать о Королях и Императоре Севера Штраусе. Даже у некоторых имперских гвардейцев Святого ранга было более чем достаточно хитростей в рукаве, чтобы победить Рудеуса.

Нужно было понимать, что эти люди были старше Рудеуса как минимум на несколько десятков лет и имели соответствующий опыт. А поскольку они застряли в Форте Некросс и им нечем было заняться, их любимым хобби было спускаться на арену и избивать друг друга до полусмерти. Муру, единственному, кто мог использовать магию Исцеления, приходилось их латать.

После десятилетий или столетий спаррингов и обучения у Атофе, никто из этих имперских гвардейцев не уступал Святому Севера Каббале, которого Рудеус теперь считал, скорее всего, одним из самых слабых воинов Святого ранга в мире.

Или, возможно, дело было не в том, что Каббала был слаб. Просто стандарты имперской гвардии были слишком высоки... настолько, что Святые были обычными пехотинцами, а воин ранга Императора все еще должен был покорно служить Атофе, как будто он был просто слугой.