Онлайн чтение книги Снова к каменному веку Back to the Stone Age
Глава IX. Пещеры

Фон Хорст испытывал ощущение покоя и блаженства. Он осознал, что просыпается после долгого и освежающего сна. Он не открывал глаз. Ему было так удобно, что не хотелось делать это.

Восхитительное состояние длилось недолго фон Хорст почувствовал головную боль. С возвращением сознания нервная система начала сигнализировать, что с ним далеко не все в порядке. Ощущение покоя уходило вместе со сном. Он открыл глаза и увидел над собой лицо Ла-джа, склонившейся над ним. Его голова лежала у нее на коленях. Она гладила его лоб своей мягкой ладонью.

Ты в порядке, Фон? прошептала она. Ты не умрешь?

Он криво улыбнулся ей.

О, Смерть! Где твое жало? процитировал он.

Он не ужалил тебя, успокоила его Ла-джа, он ударил тебя лапой.

Фон Хорст улыбнулся:

Голова у меня болит так, как будто он ударил меня кузнечным молотом. Где он? Что с ним стало? Он с трудом повернул голову и увидел лежащего без движения динозавра.

Он умер, как только ударил тебя, объяснила девушка. Ты очень храбрый человек, Фон.

Ты очень храбрая девушка, ответил он. Я видел, как ты бежала ко мне на помощь. Тебе не стоило этого делать.

Разве я могла стоять и смотреть, как тебя убивают, когда ты вызвал ярость этого зарайта на себя, чтобы спасти меня?

Так это был зарайт?

Да, детеныш, ответила девушка. Хорошо, что не взрослый, хотя, конечно, взрослого в лесу не встретишь.

Почему?

Во-первых, он слишком велик; к тому же, он не найдет здесь еду. Взрослый зарайт в длину в восемь раз больше роста мужчины. Он не сможет легко двигаться среди деревьев, а стоя на задних лапах, он будет стукаться головой о ветви. Они охотятся на тагов и тандоров и другую крупную дичь, которая редко заходит в лес, по крайней мере, в такой.

Попытавшись представить себе взрослую рептилию, фон Хорст мысленно присвистнул.

Да, сказал он, хорошо, что мы наткнулись на сынка, а не на папашу. А что стало с тем человекоподобным, за которым он гнался?

Он так и не остановился. Я видела, как он оглянулся после громкого звука из той штуки, которую ты называешь пистолетом, но не остановился. Я считаю, что он должен был вернуться, чтобы помочь тебе; наверное, он думал, что у тебя голова не в порядке, раз ты не убежал. Надо быть очень смелым, чтобы не убежать от зарайта.

Бежать-то было некуда. Если бы можно было скрыться от него, я бы до сих пор еще бежал.

Я в это не верю, сказала Ла-джа. Газ бы бежал, но не ты.

Значит, я тебе нравлюсь чуть-чуть больше, чем Газ? спросил он, рассчитывая на дружбу этой дикой маленькой девушки каменного мира.

Нет, с выражением сказала Ла-джа, ты мне совсем не нравишься, но я узнаю смелого человека, когда вижу его.

А почему я тебе не нравлюсь, Ла-джа? спросил он с придыханием. Ты мне нравишься. Очень нравишься

Ты мне не нравишься, потому что у тебя голова не в порядке; к тому же, ты не из моего племени и ты пытался командовать мною, как будто я принадлежу тебе.

Теперь-то у меня точно голова не в порядке, признал он, но это не влияет на мои положительные качества. Правда, я ничего не могу сделать с тем, что я не из твоего племени. Ты не можешь попрекать меня этим. Это ошибка моих родителей, что они родились не в Пеллюсидаре, и ты не можешь винить их за это, ведь они даже и не слышали о таком месте. А командовал я тобой только для твоего блага.

А еще мне не нравится, что ты смеешься надо мной, думая, что мир, из которого ты пришел, намного лучше Пеллюсидара, и у людей там больше мозгов.

Скажи мне, Ла-джа, смогу ли я когда-нибудь понравиться тебе? спросил он более серьезно.

Нет, сказала она, ты раньше умрешь.

Я думаю, об этом побеспокоится Газ? спросил он.

Газ или кто-нибудь еще из людей моего племени.

Ты уже можешь встать?

Мне очень хорошо, сказал он. У меня никогда не было столь удобной подушки.

Она мягко приподняла его голову и положила на землю, после чего встала.

Ты всегда смеешься надо мной, сказала она.

Он поднялся на ноги.

С тобой, Ла-джа, но никогда над тобой.

Она внимательно посмотрела на него, как бы обдумывая его слова. Она пыталась, несомненно, найти в его словах какой-то двойной смысл, но ничего не сказала.

Ты сможешь идти? вот и все, что она произнесла.

Я еле жив после такого удара, ответил он, но я пойду. Давай, веди меня в Ло-гар, в руки к Газу.

Они продолжили свой путь по лесу, изредка перекидываясь словами. Наконец, они подошли к крутой скале, которая загораживала им путь по прямой. Ла-джа повернула налево и пошла вдоль ее подножия. Она без колебаний выбрала направление, и тогда фон Хорст спросил ее, почему она повернула налево, а не направо.

Если не знаешь и не можешь идти туда, куда указывает твоя голова, надо повернуть налево и идти, куда указывает сердце.

Он кивнул с пониманием.

Неплохая мысль, сказал он. По крайней мере, избавляет от ненужных размышлений. Он посмотрел на скалу, пытаясь на глаз измерить ее высоту.

Он увидел те же деревья, что и в лесу, и что-то еще мельком, что-то движущееся, и, как ему показалось, уже знакомое ему.

За нами следят, сказал он.

Ла-джа посмотрела вверх.

Ты что-то видел? спросила она.

Он кивнул:

Там наш беловолосый друг, или похожий на него.

Он не наш друг, поняла его буквально Ла-джа.

Я просто шучу, объяснил он.

Хотела бы я, чтобы ты мне нравился, сказала Ла-джа.

Он посмотрел на нее с удивлением.

Я бы хотела, чтобы мне нравился человек, который может шутить перед лицом опасности, сказала она.

Ну, попробуй; но ты на самом деле думаешь, что этот парень опасен? Мне не показалось, что его надо бояться, когда он со всех ног удирал от зарайта.

Она нахмурилась и вопросительно посмотрела на него.

Иногда ты выглядишь совсем как остальные, сказала она, но стоит тебе произнести что-нибудь, и я понимаю: твоя голова очень больна.

Фон Хорст рассмеялся:

Да, думаю, юмор двадцатого века не очень-то ценится в плейстоцене.

Ну вот ты опять! крикнула она. Даже мой очень мудрый отец не понял бы, о чем ты говоришь половину времени.

Двигаясь вдоль скалы, они постоянно были настороже.

Почему ты думаешь, что этот беловолосый опасен? спросил он.

В одиночку он нам не страшен; но где есть один, там может быть и племя, а любое племя чужаков опасно для нас. Мы находимся в их стране. Им известны места, где они без труда смогут поймать нас и убить.

Мы даже не знаем, что находится, скажем, за поворотом тропы. Если это Лес смерти, люди, живущие здесь, опасны, потому что они не такие, как остальные. От отца к сыну передаются рассказы о странных вещах, происходящих в этом лесу. Мой народ храбрый народ, но есть такое, с чем не совладать и с помощью оружия. Если это действительно Лес смерти, мы никогда не попадем в Ло-гар.

Бедный Газ! воскликнул фон Хорст.

О чем это ты?

Мне его жаль, ведь он лишится удовольствия убить меня или взять тебя в жены.

Она посмотрела на него с отвращением и замолчала.

Оба они искали признаки тех, кто шел по их следу; но ни единый звук не нарушал мертвую тишину леса, и они пока не видели ничего, что могло бы усилить их подозрение, поэтому они решили, что никто уже не следит за ними, и успокоились.

Они подошли ко входу в пещеру в скале, а так как они уже давно не спали, фон Хорст предложил зайти внутрь и отдохнуть. У него все еще болела голова, и он чувствовал, что нужно поспать. Вход в пещеру был довольно маленьким, и для того, чтобы проникнуть в нее, фон Хорсту пришлось встать на четвереньки. Он выставил впереди себя копье и несколько раз ткнул в воздух, чтобы проверить, не затаился ли в темноте какой-нибудь зверь.

Убедившись, что все в порядке, он вполз в пещеру; через мгновение Ла-джа присоединилась к нему. Быстрый осмотр показал, что пещера уходила глубоко в скалу, но так как им нужно было только место для сна, они легли неподалеку от входа. Фон Хорст лег головой к отверстию с копьем наготове на случай проникновения какого-нибудь непрошеного гостя. Ла-джа легла в нескольких шагах от него, ближе к центру пещеры.

Было очень темно и тихо. Мягкий поток свежего воздуха проникал через входное отверстие, избавляя пещеру от обычного сырого запаха, к которому уже привык фон Хорст. Вскоре они заснули.

Когда фон Хорст проснулся, голова его уже не болела, и он чувствовал себя значительно посвежевшим. Он повернулся на спину и потянулся, зевая.

Ла-джа тоже проснулась. Фон Хорст, убедившись в этом, спросил ее:

Есть хочешь?

Да, и пить тоже.

Тогда пошли, предложил он. Однако нам нужно сперва выбраться из этого леса, а потом уже подумать о еде.

Хорошо, сказала она, но почему снаружи так темно?

Фон Хорст встал на колени и посмотрел туда, где был выход из пещеры. Ничего не было видно. Он подумал, что, возможно, перевернулся во сне и сейчас смотрит в сторону, противоположную выходу, но куда бы он ни поворачивался, везде была непроглядная тьма.

Тогда он пополз вперед, ощупывая путь руками. Там, где должен был быть выход, он почувствовал закругленную поверхность большого валуна. Он ощупал его края и обнаружил засохшую землю.

Выход заблокирован, Ла-джа, сказал он.

Но кто мог это сделать, не разбудив нас? спросила она.

Не знаю, ответил он, но каким-то образом выход из пещеры закрыт валуном и засыпан землей.

Сюда не проходит воздух.

Он попробовал столкнуть валун, но не смог даже пошевелить его. Тогда он начал выгребать засохшую землю, но чем больше он выгребал, тем больше ее насыпалось. Ла-джа подошла к нему, и они попробовали сдвинуть камень вдвоем, но тщетно.

Мы заперты здесь, как крысы в ловушке, сказал с отвращением фон Хорст.

Но мы задохнемся, если не найдем какой-нибудь выход, заволновалась Ла-джа.

Должно быть еще одно отверстие, сказал фон Хорст.

Почему ты так думаешь? спросила девушка.

Ты разве не помнишь, что когда мы залезли сюда, здесь сильно сквозило! спросил он.

Да, действительно, пещеру продувало.

Ну, раз воздушный поток входил в одно отверстие, он должен был выходить в другое; и если мы найдем это отверстие, возможно, мы и сами выберемся.

Вдруг, вход завалил беловолосый со своими людьми? сказала Ла-джа.

Скорее всего, это были какие-то люди, ответил фон Хорст. Ни одно животное не смогло бы сделать это, не разбудив нас; на землетрясение это тоже не похоже.

Интересно, зачем они это сделали?

Вероятно, это самый безопасный и легкий способ убивать чужаков, зашедших в их страну, предположил фон Хорст.

Чтобы мы умерли от голода или задохнулись? с отвращением сказала девушка. Так поступают только трусы.

Готов поспорить, что Газ никогда бы так не поступил, сказал фон Хорст.

Газ? Он убил множество мужчин голыми руками. Иногда он перекусывает им сонную артерию, и они умирают от потери крови, а однажды он сломал человеку шею.

Какой игривый парнишка!

Газ никогда не играет. Он любит убивать вот его игра.

Что ж, если я собираюсь с ним встретиться, мне надо выбраться отсюда. Пойдем к задней стене пещеры, может быть, найдем отверстие. Держись за мной и не отставай.

Фон Хорст медленно поднялся на ноги, чтобы измерить высоту пещеры, и обнаружил, что может стоять, выпрямившись; тогда он двинулся вперед, держась одной рукой за стену. Он двигался очень медленно, ногами исследуя пространство перед собой. Они прошли совсем немного, когда фон Хорст почувствовал под ногами листья. Он остановился и потрогал их. Пол пещеры был покрыт толстым слоем сухих веток, листьев и травы.

Должно быть, здесь спал какой-то зверь или люди, предположил он. Жаль, у нас нет огня, мне не нравится пробираться в темноте.

У меня с собой мои огненные камни, сказала Ла-джа. Если бы у нас была растопка, мы могли бы зажечь ветку.

Я сейчас сделаю ее, сказал фон Хорст.

Он расчистил место на полу, собрал сухих листьев, растер их в порошок и высыпал в кучку на землю.

Давай, попробуй, сказал он, и направил ее руку к растопке.

Ла-джа присела рядом с ним, ударила несколько раз камнем о камень; от искры растопка затлела. Ла-джа нагнулась и осторожно подула. Неожиданно вспыхнуло пламя. Фон Хорст стоял наготове с пучком сухой травы, которую он набрал для этого, и через мгновение в его руке горел яркий факел.

При свете факела они огляделись. Они были в большом помещении в месте, где пещера расширялась.

Между сухими ветками и травой видны были обглоданные кости. Фон Хорст не мог сказать, были ли на них следы зубов зверей или людей; но так как это было место для сна, он заключил, что здесь жили люди. Однако они не нашли здесь ни обрывков одежды, ни сломанного или брошенного оружия, инструментов или черепков посуды. Если здесь и жили люди, то они стояли на очень низком уровне развития.

Перед тем как факел погас, они набрали побольше травы и сделали еще несколько факелов. Обеспечив себя таким образом огнем, они прошли из большого помещения в узкий извилистый коридор. Он привел их в другое, еще большее помещение. Здесь также имелись свидетельства пребывания людей, но довольно отвратительного свойства. Пол был усыпан человечьими костями и черепами. Жуткий запах разлагающейся плоти наполнял воздух подземного помещения.

Пойдем отсюда, сказал фон Хорст.

Рядом с тем коридором, через который мы вошли в это помещение, еще три отверстия, сказала Ла-джа. Через какое пойдем?

Фон Хорст покачал головой:

Мы можем попробовать все три. Начнем с правого.

Подойдя к отверстию, они чуть не потеряли сознание от исходящего оттуда зловония, но фон Хорст был намерен исследовать все возможные пути спасения, и он вошел через это отверстие в небольшое помещение.

То, что он увидел, заставило его замереть на месте.

У дальней стены комнаты была сложена дюжина человеческих трупов. Фон Хорст сразу увидел, что из этого помещения других выходов не было, и он поскорее отступил.

Одно из двух оставшихся отверстий было в копоти от дыма, а на полу лежали пепел и зола от костров. При виде этого у фон Хорста появилась новая мысль. Он подошел к этому отверстию и подержал около него дымящийся факел, дым начал втягиваться внутрь.

Это отверстие наверняка ведет к выходу наружу, сказал он, его используют как дымоход при приготовлении пищи. Ну и публика населяет эти пещеры. Газ мне намного милее. Давай исследуем этот проход, Ла-джа.

Узкий коридор круто поднимался вверх.

До верха должно быть недалеко, сказал фон Хорст. Высота скалы не больше пятидесяти футов, а мы все время понемногу поднимаемся с тех пор, как вошли в пещеру.

Впереди виден свет! воскликнула Ла-джа.

Да, там отверстие! подтвердил фон Хорст.

По пути они миновали несколько ответвлений от коридора, по которому шли, но они так спешили на свежий воздух, что не обращали на них никакого внимания. Не заметили они и крадущиеся в темноте тени.

Ла-джа шла следом за фон Хорстом. Она первая обнаружила опасность но слишком поздно. Она увидела, что как только фон Хорст миновал одно из этих отверстий, оттуда показались руки, схватили его и втащили внутрь. Она крикнула, предупреждая его, и в тот же самый момент ее тоже втащили в отверстие на противоположной стене.