Онлайн чтение книги Дополнительный том. Лети, корабль!
Татьяна Акулова. МАТЕРИАЛЫ К БИОГРАФИИ ВИКТОРА КОНЕЦКОГО

Несколько лет назад, когда Виктор Викторович отошел от дел литературных, я, не понимая осознанности принятого им решения, начала собирать материал «для новой книги». Не раз говорил В. В., что хотел бы написать большую книгу о своей семье, о том, как в жизни было «на самом деле».

«Увидит, — размышляла я, — какие уникальные документы в письменном столе, глядишь, и решится их озвучить, расскажет — как помнит и что осталось невысказанным»…

Чаще всего в своих воспоминаниях В. К. уходил в блокадную зиму 42 года. Переживания этого страшного времени, как я думаю, стали основными в его жизни, и ничто из увиденного и пережитого в многотрудной его жизни не могло сравниться с тем опытом по серьезности эмоционального и нравственного потрясения.

Это его читатели получили мифы и рифы, а в жизни память возвращала его не в Маврикий и Сардинию…

Тяжелая болезнь брата, смерть — на глазах 12-летнего мальчишки — любимых тетушек, материнское одиночество и самопожертвование, Никольский собор, в котором молились холодным зимним утром, и бабушкина могилка на Смоленском кладбище, куда мать вела потом, — это было началом и концом почти всех наших бесед последних лет… Не было в этих разговорах почти никакой конкретики, больше эмоций…

С архивного поиска сведений об этих людях — матери и отце, тетушках и дядях и начала я свою работу.

Чем больше, работая в архивах, библиотеках и музеях, узнавала я о них и тех временах, тем важнее эта работа становилась для меня лично. И я уже не думала, что «собираю материал для новой книги».

Читая скупые архивные справки, листая материалы допросов, письма, рассматривая старые фотографии, вспоминала строки Арсения Тарковского, которые, как мне казалось, давно забыла: Все меньше тех вещей, среди которых Я в детстве жил, на свете остается. Где лампы-«молнии»? Где черный порох? Где черная вода со дна колодца? Где «Остров мертвых» в декадентской раме? Где плюшевые красные диваны? Где фотографии мужчин с усами? Где тростниковые аэропланы?.. Где твердый знак и буква «ять» с «фитою»? Одно ушло, другое изменилось, И что не отделялось запятою, То запятой и смертью отделилось…

Моя работа была крайне значима для В. В. - собранные документы и большинство фактов о судьбе его родных были ему ранее не известны.

Стало необходимо сохранить на бумаге имена дорогих и мне людей. Изложить историю обычной питерской семьи, которая, как все семейные истории, на самом деле необычна.

А рассказав о семье В. В., рассказать и о нем самом — неотделимой частице семьи, и о тех временах.

Эта рукопись — последнее, что успел прочитать Виктор Викторович. И я печатаю ее без существенных изменений.

У меня нет литературных способностей и, может быть, именно это обстоятельство позволило мне не «писать книгу», а идти след в след за документом, который скажет точнее меня.

Рукопись, подготовленная к публикации по просьбе издательства в короткий — после ухода Виктора Викторовича — срок, не претендует на полноту освещения его биографии, но, как я надеюсь, дает верный ориентир на ее изучение.

Безусловно, работа по сбору материалов к биографии Виктора Конецкого продолжается.