Онлайн чтение книги Собрание сочинений в шести томах. Том 2
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

Отец сказал им, что моя

Фениса с ним должна венчаться?

Но те-то почему так злятся?

Ведь Стефания — это я?

У Дористео так зовут

Сестру…

Да ну? Вот совпаденье!

Отец ваш был в таком волненье,

Так зол, что, окажись вы тут,

Он вас!.. А те, решив, что вы

Фенису приплели для виду,

Вас ищут по всему Мадриду.

Ох, не сносить вам головы!

Зачем им карты открывать?

Для большей силы убежденья.

Не так уж долго, без сомненья,

Придется нашей свадьбы ждать.

А как с поездкой в Лисабон?

Никак. Я извещен Фенисой,

Что матерью ее, Белисой,

От ссылки буду я спасен.

Вы у окошка были?

Был.

И что оно сказало вам?

Записочка лежала там,

Как мой отец мне говорил.

Прочесть едва хватило духу.

Приказ в ней строгий находился,

Чтоб я влюбленным притворился

В ее мамашу.

Как? В старуху?

В старуху.

Как же это можно!

И был один приказ еще.

Какой?

Просить руки ее.

Руки ее?

Тсс… Осторожно!

Белиса выглянет вот-вот,

Еще услышит что-нибудь.

А вас лишь только этот путь

От ссылки в Лисабон спасет.

Фениса действует умно!

Фениса — дивное созданье.

Итак, пришли вы на свиданье

К Белисе? Вот ее окно.

Но признаваться этой даме

В любви, Эрнандо, будешь ты.

Ты! Под покровом темноты

Мы поменяемся ролями.

Сыграй-ка за меня! Пока

Ты будешь говорить с Белисой,

Я время проведу с Фенисой,—

Об этом есть в письме строка.

А что болтать?

Любовный вздор.

Уж тут она собаку съела,

А мне болтать пустое дело.

Да?

Упражнялся с давних пор.

Вот я тебя и испытаю.

Посмотрим, как тебе удастся

Пленить ее.

Готов поклясться —

Я преуспею!

Обещаю

Пред гением твоим склониться,

Коль ты пленишь ее, пройдоха!

Вот с одежонкой только плохо!

Какая польза волочиться

Без выходного платья?

Но…

Отдайте плащ ваш с позолотой.

Я все отдам тебе с охотой,

Возьми и шляпу заодно.

А вы мое тряпье берите.

Я и в тряпье — сеньор!

Ну, нет!

Кто в шелк и золото одет,

Тот и сеньор, не говорите!

Тсс, тсс!.. Смотри-ка, показались!

Мне нужно здесь одной побыть,

Я с ним хочу поговорить.

Он здесь? Как это вы узнали-с?

Вон две фигуры, вон под нами,

Стоят и смотрят на балкон.

Да, да, его слуга и он,

И знаки делают руками,

Хотят привлечь к себе вниманье.

Ну, что ж, могу вам пожелать

Из уст Лусиндо услыхать,

Сеньора, жаркое признанье.

А мне придется вас оставить

И поболтать с его слугой.

Вы позволяете?

Постой!

Он сумасшедший!

Позабавить

И глупость может, ничего!

И я пошлю через него

Привет сердечный капитану.

Вот он идет, смотри! Я стану

Сюда. Фениса, отойди

К тому окну!

Вот тут и видно

И слышно будет.

Погляди:

Фенисы нету?

Очевидно,

Мать прогнала ее, сеньор.

Лусиндо?

Я — не я с тех пор,

Как образ ваш — в моей груди.

Я тот, кто обожает вас

Душой, что вы в него вдохнули,

Тот, чью ничтожность вы дерзнули

Возвысить до себя сейчас.

Ну, что?

В тебе видна сноровка.

Ты взял великолепный тон.

Я настоящий Цицерон [44] Я настоящий Цицерон . — В испанской литературе XVI–XVII вв. Цицерон постоянно упоминается как великий оратор и образец красноречия..

Я чувствую себя неловко…

Меня — от вас не утаю —

Тревожит совести укор:

Я дочь родную выдаю

За вашего отца, сеньор,

А вас, его родного сына,

Хочу как мужа полюбить.

Но… как бы это объяснить?

Тому есть веская причина:

Когда нежданно я узнала,

Что я внушаю вам любовь,

Я родилась как будто вновь,

Я словно бы моложе стала.

Я нравлюсь вам? Вас привлекает

Мой вид? И это не мечта?

Лусиндо! Вы?

Кто это?

Та,

Что душу вам свою вверяет.

Пока Эрнандо развлекает

Мамашу, ты со мной побудь.

Что возраст! Разве в этом суть?

Отец мой от девчонки тает,

И разность лет — им не помеха.

А мне, юнцу, милей, мне в новость

И важность ваша и суровость.

О боже! Я умру от смеха!

Клянусь вам: вдовий ваш чепец,

И ваша строгая одежда,

Ваш стан почти мужской — надежда

И обольщение сердец.

Чулочки ваши, башмаки,

Размером более чем надо,

И ваших ножек колоннада,

Под коей гнутся каблуки,

И ваш громоподобный бас,

И запах смеси из горчицы,

Петрушки, лука и корицы,

Чей аромат овеял вас,

И ваши родинки в венце

Из темной с проседью щетины,

И ваши дивные морщины

На вашем набожном лице,

Как в небе ранняя заря —

Ваш носик нежно-розоватый,

Неисчерпаемо богатый

Двойной источник янтаря,

Все это: чепчик, бас и нос,

Капот, и грудь, и башмаки,

Морщины, родинки, чулки,—

Как райский сад волшебных грез!

Ты слышала?

И смех и грех!

Обман сейчас она раскроет.

И это все тогда расстроит.

Успех Эрнандо — мой успех.

Сокровище! Скажи мне прямо:

Что нужно сделать нам, как быть,

Когда отец мой разлучить

Нас хочет злобно и упрямо?

Придумай что-нибудь, чтоб он

Не торопил меня в дорогу.

Любимый мой, забудь тревогу:

Ведь ты от этого спасен.

Моя мамаша просто тает

От жара твоего признанья

И не допустит, нет, изгнанья.

Но мне другое угрожает:

Вас обвенчают; между тем

О свадьбе ты своей молчишь,

А как же ты предотвратишь

Отъезд и смерть мою затем?

Ты ловко действуешь и смело,

И мастерица ты хитрить,

Но и тебе не воскресить

Мое безжизненное тело.

Лусиндо, милый! Я — твоя.

Я для тебя лишь рождена,

И я в душе убеждена,

Что ты рожден лишь для меня,

А чтобы нам зажить свободно,

Вдали от стариковских глаз,

Я — знай — готова хоть сейчас

Уйти с тобой куда угодно.

Изобретательной зовешь ты

Влюбленной , кажется, меня?

Я — только женщина. И я

Решилась…

Из дому уйдешь ты?

Согласна ты со мной бежать?

Мне преклониться остается,

И смелость у меня найдется,

Чтобы тебя достойным стать.

Сегодня ночью постарайся

Собрать все вещи поживее,

А завтра в полдень, не позднее,

Меня с каретой дожидайся…

Я никаких не испугаюсь

Угроз отца и не смирюсь.

Но мать убьет меня, боюсь,

Коль я с тобою обвенчаюсь.

Он принял, стало быть, решенье,

Сеньор, послать вас в Лисабон?

Не думал я, что может он

Впадать в такое исступленье.

Вообразил, что обожаю

Фенису я и все такое,

Ее лишаю сна, покоя

И в церковь взглядом провожаю,—

И тотчас гневом распалился.

Фениса вас не покорила?

Фениса? Господи помилуй!

Чтоб я сквозь землю провалился

И прямо в пекло угодил,

Чтоб где-нибудь в деревне, в поле

Мне вилами живот вспороли

И грешный дух я испустил,

Чтоб смертоносное ружье

Меня убило первой пулей,

Чтобы рапирою проткнули

Мне сердце бедное мое,

Коль я когда-нибудь пытался

С Фенисой вашей говорить,

Или хотел ее пленить,

Или в любви ей объяснялся!

Он может черта обмануть!

Довольно! Больше клятв не надо.

Молчу. Но мне нужна награда.

Не угостите ль чем-нибудь?

Когда в порыве благородном

Я негодую иль клянусь,—

Как только я угомонюсь,

Я чувствую себя голодным.

Голодным?

Да.

Ах, бедный мой!

Все то, что в этот час найдется

У нас в шкафу и в кладовой,

По вкусу вряд ли вам придется.

А впрочем, что ж, я поищу…

Но нет, не стоит, не взыщите,

До завтра лучше подождите,—

Я вас на славу угощу.

Какое любите варенье?

Ведь я его варю чудесно.

Из персиков? Оно прелестно!

Черешневое? Объеденье!

Из груш? Ну, чем вам угодить?

Что приготовить вам?

Не худо

Из требухи с петрушкой блюдо,—

Но в десяти водах помыть!

Довольно странный вкус… Ну, что же,

За свежесть, сочность и опрятность

Ручаюсь вам.

А за приятность

Хозяйки я ручаюсь тоже.

Я угощенье предвкушаю.

Видали вы таких глупцов?

Каких нажарю я рубцов!

Все уничтожить обещаю.

Таков ваш вкус?

Уж что греха

Таить? Кто льнет к почтенным вдовам,

Не привередничает, — словом,

Тому годится требуха.

Сюда идут!

Кто это там?

Чудак Эрнандо.

Он скорей

Пройдоха.

Черт, а не лакей.

Сюда идут. Желаю вам

Приятных снов.

И вам того же.

Уж поздно. Надо мне идти.

Увидят нас. Прощай!

Прости!

Как трудно расставаться, боже!

Ты занимал ее искусно.

Я славно с ней поговорил.

Идем. Какого попросил

Ты угощенья? Это вкусно?

Рубцов.

Какая чепуха!

Дурак! Нашел на что польститься!

Вам — неощипанная птица,

А мне сойдут и потроха.

Я умираю от волненья,

Но правда это или нет?

Меня тревожат подозренья,

Что он, боясь мне дать ответ

За дерзостное поведенье,

Солгал, сойдясь вчера со мною:

Он был тогда с моей сестрою!

Отец его сказал, сеньора,

Что сам он, и довольно скоро,

Фенису назовет женою.

Отец решил, — мне это ясно,—

Что вы в нее влюбились страстно.

Кто? Я?

Чтоб помирить друзей,

Фенису он назвал своей.

Не понимаю.

Нет? Напрасно!

Решил он, что вражда у вас

Из-за Фенисы, и тогда,

Чтобы огонь страстей погас,

Назвал ее своей.

Да, да,

Вы правы, понял я сейчас,

Но тень на честь мою упала,

И доказательств я ищу.

И я хочу того же.

Мало

Одной тревоги, — миновала

Она, и вновь я трепещу.

Хотите сразу убедиться,

Влюблен ли он в Фенису?

Да.

Идемте к ней.

Зачем? Куда?

Да кто же к женщине решится

С таким вопросом обратиться?

Я в дом вбегу, а вслед за мной,

Махая шпагой обнаженной,

И вы вбежите разъяренный.

Я буду слезы лить рекой,

Скажу, что вы мой муж законный…

А дальше что?

И тут она

Мое волненье успокоит

И у себя меня укроет.

Я ей скажу, тоски полна,

Что я в Лусиндо влюблена,

Что вы убить меня хотели…

И так, в обмене чувств и дум,

Кто мил ему на самом деле,

Узнаем мы.

О женский ум!

Вы оценить его успели…

О женщины!

Кто нас хитрей?

Идем!

Когда останусь с ней,

Все выяснится в разговоре.

Страсть в сердце женщины — грозней

И своевольнее, чем море.

Я и не знал! Да если знать бы,

С Лусиндо я бы не расстался.

Да, да, он мне в любви признался.

Ну, если дело пахнет свадьбой,

Желаю счастье вам вкушать.

Но ваш приказ ему велит

Покинуть тотчас же Мадрид.

Откуда же мне счастья ждать?

Да если б стало мне известно,

Что он вас любит до безумья,—

А я в его благоразумье

Не верил, признаюсь вам честно,—

Давно бы я заговорил

И сам о браке между вами,

Давно бы крепкими цепями

Вас Гименей [45] Гименей — божество — покровитель свадеб и браков. (Ант. миф.) соединил.

Подумать: ваши бы сердца

Друг с другом бились в единенье,

И в сыне, в собственном творенье,

Обрел бы я себе отца,

А молодой моей жене,

И вашей дочери притом,

Он был бы сыном и отцом!

Мы породнились бы вдвойне,

И наше странное семейство

Явило б редкую картину.

Но ваше приказанье сыну,

Сеньор, похоже на злодейство.

Лусиндо надо задержать,—

Идите же скорей, сеньор!

Уж очень строг ваш приговор.

Зачем же сына удалять?

За легкомыслие его.

Вы так разгневались на сына,—

Быть может, ревность тут причиной?

Да нет, уж очень у него

Гуляет ветер в голове!

В Мадриде жить ему опасно:

Он воспылал любовью страстной,

Как я узнал, к одной вдове,

Которой имя — Стефания.

Два молодца уже хотели

Убить Лусиндо на дуэли,

Да и убили б, не приди я

На выручку.

Что? Как?

Ужели правду он сказал?

Тогда я так все понимал,

Но это, видимо, не так.

Он любит вас, я позабыл!

Простите, я пойду за ним.

Я смущена концом таким.

Меня он тоже поразил.

В другую, значит, он влюблен,

И я напрасно возмечтала…

Да вам-то что! Вам горя мало,

Коль посмеяться вздумал он,

Но для меня каков обман!

Ведь он клялся меня любить

До гроба!

Что?

Не может быть!

Поверьте мне, что капитан

Из чувства ревности слепой

Измыслил этот злой навет.

Из ревности? К кому? Нет, нет!

Зачем шутить ему со мной?..

К нам кто-то, кажется, вошел.

Там дверь не заперта, сеньора.

Пусть едет в Лисабон, коль скоро

Другую он себе нашел.

Спасите! Помогите! Помогите!

Меня убить собрался этот варвар!

Кому помочь? Тебе, прелюбодейка?

Сеньор! Сеньор! Прошу вас, успокойтесь!

За что же вы ее убить хотите?

Прелюбодейка? Я?

Ах, боже мой!

Сеньор! Ну, успокойтесь же, сеньор!

Не видел бы сейчас перед собою

Я вас, достопочтенная сеньора,

Ей сердце бы насквозь пронзил я шпагой!

А в нем себя! Ты сам ведь в этом сердце!

Опять, опять, притворщица, злодейка?

За колдовство опять взялась? О небо!

Довольно, если любите! Вы впали

В безумье. Демон ревности, конечно,

И ваших рук и языка хозяин.

Вам оставаться здесь нельзя, пройдемте

Ко мне. Мы побеседуем вдвоем.

Вы предо мною облегчите душу.

Я все вам расскажу, я повинуюсь,

Хоть это вновь мне мой позор напомнит.

А дама тут побудет. Как, скажите,

Зовут супругу вашу?

Стефания.

Ну, от большой беды спасло вас небо!

Я до сих пор еще дрожу, сеньора.

Куда теперь пойду я?

Вы не бойтесь.

Рассказывайте.

Если хватит сил,

Я расскажу вам обо всем,

Великодушная сеньора.

Я родилась в Бургосе славном.

Мои родители, которых

Господь давно уже прибрал,

Сюда, в Мадрид, переселились,

Когда младенцем я была.

Я в роскоши росла и неге,

И жизнь моя была счастливой,

Пока не появился тот,

Кого вы видели сейчас.

Пленившись мной, моим приданым,

Он стал просить моей руки.

Меня заставили насильно

С ним очень скоро обвенчаться,

А после нежеланной свадьбы

Я начала нести всю тяжесть

Супружества с постылым мужем…

О горькая моя судьба!

Я сотни раз уже хотела

Покончить жизнь самоубийством.

Не говорите так!

Да, да!

Но разве при любом несчастье

Имеет право христианка

Покончить жизнь самоубийством?

Ах, вы не знаете, сеньора,

Что за мученье — созерцать

Перед собой и днем и ночью

Не человека, а — простите —

Какое-то исчадье ада!

Но слушайте, что было дальше.

Я как-то встретила случайно

Идальго юного, который

Стал солнцем для моей души.

То был красавец офицер.

От взора глаз его прекрасных

Мне словно сердце обожгло,

И я подумала тогда,

Что с этим офицером юным

Мне легче было бы намного

Переносить мои страданья.

Он полюбил меня, сеньора,

Я стала наслаждаться счастьем.

Шестнадцать месяцев для нас

Жизнь музыкой была, и песней,

И упоением любви.

Супруг мой заподозрил это

И строить козни начал нам.

Соседей он призвал на помощь,

Стал окна запирать и двери,

Чтобы любовники в тенетах

Запутаться могли скорее.

Короче говоря, сеньора,

Когда Лусиндо мой заметил

(Любовника зовут Лусиндо),

Что нас двоих со всех сторон

Подстерегают ежечасно,

Он совершенно изменился

И начал избегать меня.

Сегодня только я узнала,

Что он другую полюбил,

Что на красавице Фенисе

Жениться замышляет он.

Я так была поражена,

Что обезумела от горя

И, кое-как переодевшись,

Помчалась из дому искать

Неблагодарного Лусиндо.

Что было дальше, вам известно:

Мой изверг муж настиг меня…

Моя соперница Фениса

Живет на улице Садов, —

Быть может, рядом с вашим домом.

Где я могу еще найти

Лусиндо, как не у нее?

Вы не знакомы с ней случайно?

О, ради бога, кто она,

Скажите мне, я умоляю!

Я тут, сеньора, в вашем доме

Нашла убежище для тела,

Так помогите и душе.

О господи! Он вас любил?

Вам приходилось с ним встречаться?

Увы, мне горько в том признаться.

Но он моим знакомым был.

Ах, так! Вы были с ним друзья?

Вам тяжело, — к вам охладели,—

Но мне в сто раз еще тяжеле…

Да, да: Фениса — это я!

Какой удар, о боже мой!

Он обманул, неблагодарный!

Он клятву преступил, коварный!

Я вверилась ему душой,

Он обещания добился,

Обманщик этот, этот лжец,

Что я пойду с ним под венец…

О боже! Точно свет затмился!

Нет, нет! Ему я не прощу!

Кто покушается на честь,

Того подстерегает месть,

А я жестоко отомщу.

Сегодня же я обвенчаюсь

С его отцом ему назло,

Чтоб то же чувство обожгло

Его, которым я терзаюсь.

Я вам Лусиндо возвращаю,

Раз вы его так полюбили.

Так это вы меня убили?

Так вы — Фениса?

Обещаю

Вам больше не мешать отныне,

Я расстаюсь навеки с ним.

Сеньора! Он неисправим:

Подобной низости в мужчине

Еще не видел белый свет.

Он лицемер, даю вам слово.

Он вас погубит. Он…

Как? Снова

Поддаться обольщенью? Нет!

Довольно одного обмана!

Как ваше имя?

Стефания.

Напрасно, видит бог, во лжи я

Подозревала капитана,—

Ведь имя ваше мне знакомо,

Его твердят мне без конца.

Прогнать вам нужно наглеца

И отказать ему от дома,—

Он может опозорить вас.

Нет, нет! С ним кончено, молчите!

Мне удалиться разрешите?

К сестре я проберусь сейчас

И буду жить пока что с нею.

Теперь — бежать, скорей бежать!

Я вас удерживать не смею.

Но мы увидимся опять?

Я в вас нашла себе подругу.

Куда идти?

Вот тайный ход.

Пусть небо счастье вам пошлет!

Скорей! Спасибо за услугу.

Я все узнала, что и как:

Кого Лусиндо обожает,

В кого влюблен, о чем мечтает,

И я расстроила их брак.

Ну, берегись, Лусиндо, мести!

А как Фениса хороша!

В огне горит моя душа…

О, я убью его на месте!

Пронесся мимо шквал огня могучий,

Оставив в сердце пепел безотрадный.

Как пальме среди льдов пустыни хладной,

Пришлось застыть моей мечте летучей.

Был май, она цвела, но холод жгучий

Сорвал ее убор рукою жадной…

Довольно дня, чтоб в буре беспощадной

Погибнуть, если так захочет случай.

Нет радостей любви — одни капканы,

Что отрезвляют разум наш сурово.

Не отравляйте сердца нам, обманы!

Не нужно грез, а то проснешься снова.

Но эти раны! Чем они больней,

Тем пламенней мы любим и сильней.

Не удивляйся, что сюда

Пришел я с дерзостью такою.

Прекрасная! Ведь мы с тобою

Соединимся навсегда.

Тебя считаю я женою,

И руку я тебе даю.

На улице нас ждет карета,

И в ней укрою я от света

Тебя и красоту твою.

Скорей, прекрасная, идем!

Смелей! Карета под балконом!

Мы полетим с тобой вдвоем,

Ты — Прозерпиной, я — Плутоном [46] Ты — Прозерпиной, я — Плутоном. Плутон — бог подземного царства и повелитель теней умерших. Прозерпина — дочь Зевса (Юпитера), похищенная Плутоном и ставшая его супругой. (Ант. миф.).

Ты что так смотришь? Что случилось?

А как бы я еще смотрела?

Что это вам, сеньор, приснилось?

С кем говорите вы?

В чем дело?

Сокровище! Что приключилось?

Бежим! Скорей! Пора, пора!

Да что такое? Что с тобою?

Ты позабыла, что вчера

Решила ты бежать со мной?

Не знаю.

Как же так? Постой!

С тобою вел я разговор?

Со мной.

Какой был уговор?

Что я достанусь капитану,

А вы — Белисе. Я не стану

Мешать вам.

Что ты? Что за вздор!

Что это вздор, я б не сказала.

Просили вы ее руки —

Свидетелей тому немало.

Так я попал в твои силки?

Я вас, сеньор, предупреждаю,

Что с капитаном в брак вступаю,

Что я теперь его жена,

А вас я отчимом считаю.

Меня? Что говорит она!

Такого мог я ждать конца?

Не ты ли первая влюбилась

В меня и сделать из отца

Посредника ты ухитрилась?

Не ты ли от меня добилась,

Что согласился я пока

Белису бедную морочить?

И ты ее мне смеешь прочить?

Я выхожу за старика,—

Вам выбор мой не опорочить,

А если с матерью моей

Вам скучно, пыл страстей умерьте.

Она достойней и честней,

Чем Стефания, уж поверьте!

Иль плод подпорченный вкусней?..

Но муж ее, готовя мщенье,

Вас ищет.

Вот и объясненье!

Ты ревностью ослеплена

И пребываешь в заблужденье.

Ведь Стефания — кто? Она —

Мой плут Эрнандо. Я тайком

Переодел его… на Прадо

Гулял с бездельником вдвоем…

Зачем мне было это надо,

Я объясню тебе потом.

А если лгу я, пусть за это

Меня всевышний поразит,

Лишит меня дневного света

Или в огне испепелит.

Оставь ненужное сомненье,—

Эрнандо в женском облаченье

Был Стефанией там, в саду.

В ловушку я не попаду,

И запоздало объясненье.

А вам разумней и верней —

Моим, сеньор, папашей стать,

И этого не долго ждать:

Ведь мужа матери моей

Я за отца должна считать.

В уме ли ты?

А ты в уме ли?

Я брежу, или ты во сне?

Да, да, кричите, в самом деле,

И пусть скорей на помощь мне

Придет мой муж и ваш отец.

Помилуй бог!

Спаси, творец!

Так что ж мне делать? Заколоться?

Зачем?

А что мне остается?

Пойти с Белисой под венец.

Тебе вчера я слово дал,

Что я приеду за тобой,

И видишь — слово я сдержал,

А ты что делаешь со мной?

Другому будешь ты женой!

За что такие мне мытарства!

Теперь ты знаешь, почему

Клеймим мы женское коварство…

Я верил слову твоему

И вот — из света пал во тьму…

Но ты поймешь, и очень скоро,

Весь ужас своего решенья,

И это для меня, сеньора,

Единственное утешенье.

Пусть будет так! Прошу прощенья.

Никто ваш выбор не осудит.

Что сын, когда тут есть отец!

Но мать невесты под венец

Вести — нет, этого не будет!

За то, что я в тебя влюблен,

Отец велел мне удалиться,

Но лучше ехать в Лисабон,

Чем на Белисе мне жениться.

Позвольте ж с вами распроститься!

Ах, боже мой! Сеньор! Постой!

Но нет, не верю я ему!

Нет, нет, обманщик, с глаз долой!

Послушайте!

Ну, что тебе?

Вы рассердились? Почему?

Я вижу, вам не по себе…

Куда же мой сеньор пропал?

Он разве к вам не заезжал?

Он был, но он ушел ни с чем.

Ни с чем?

Он в заблужденье впал,—

Я не люблю его совсем.

Скажи мне, правды не тая:

Со Стефанией он знаком?

Опять задета честь моя!

При чем тут честь твоя?

При том,

Что Стефания — это я.

Ты?

Я! А разве вы не знали?

Однажды я и мой сеньор

На Прадо вечером гуляли,

И там, как уличный актер,

При помощи плаща и шали

Сыграл я в первый раз, для пробы,

Роль Стефании этой самой.

Зачем я нарядился дамой?

Чтоб вызвать у одной особы

Припадок ревности и злобы.

Давно, еще до встречи с вами,

Лусиндо был в нее влюблен,—

Сейчас, клянусь вам небесами,

Терпеть ее не может он;

Та обливается слезами,

Ревнует, злится — все напрасно!

Что это? Я не понимаю!

Один предмет заботы страстной

В Мадриде у него, я знаю,

И это — облик ваш прекрасный.

Но что же я ему шепну?

Не знаю. Мать идет моя.

Беги.

Туда я прошмыгну.

Фениса! С тем сеньором я

Уже простилась.

Вот как? Ну?

Боюсь, от смеха неспособна

Я передать всего, что было.

Да? Расскажите мне подробно.

Ах, ты его в себя влюбила!

Так быстро?

Дальше — бесподобно:

Венчаться хочет он с тобой!

Но он женат ведь?

Вовсе нет.

Все выдумки особы той.

Так это ревность?

Да, мой свет,

Все дело в ревности простой.

Они между собой решили,

Что в нашем доме разузнают:

Он — кто его сестру прельщает,

Она же — с кем ей изменили.

Кто этот «кто»? Кто изменяет?

Лусиндо!

Все из-за него?

Он вызвал бурю чувств такую?

Я и сама его ревную.

Слепого сердца моего

Ошибку вижу роковую.

Сама от счастья своего

Я отвернулась в заблужденье,

Но смелый дух мой не угас:

Сегодня ж обвенчают нас

Вот здесь, и с их благословенья.

Хочу предостеречь я вас:

Ведь эта женщина смела,

И безрассудна, и лукава.

Она недаром к нам вошла:

В ее душе — вражды отрава,

Она поссорить всех могла…

Лусиндо приходил тайком,

Сказал, что вас боготворит.

Ах, правда?

И сказал притом,

Что он беседовал с отцом.

И знаете: отец сердит

И не желает соглашаться,

Чтобы вступил Лусиндо в брак,

Сеньора, с вами. Если так,

Вам надо тайно обвенчаться.

Я это видела, признаться.

Да, да! Наш брак ему не мил.

И знаешь, почему? Боится,

Чтоб город не заговорил:

Отец женился на девице,

А сына на вдове женил.

Как мне Лусиндо повидать?

Сегодня вечером, сеньора,

Он просит вас его принять.

Что б это значило?

Что скоро

Священник будет вас венчать.

Но, дочь моя, уже стемнело!

Спешите же принарядиться.

От радости я поглупела…

Но надо от нее таиться,

Чтоб зависть всю ее не съела.

Пойду опрыскаюсь духами

И платье подберу к лицу.

Займитесь этими делами.

Какими дерзкими путями

Иду я к счастью и к венцу!

Вы здесь? Моя Фениса!

Я, сеньор.

Вы очень кстати. Матушка решила

Уже не медлить более с венчаньем.

С каким венчанием, сеньора?

С нашим.

Да неужели? Как я рад! Прекрасно!

Жизнь коротка, — зачем же медлить нам?

Ах да, сеньор! Теперь я убедилась,

Что вечером тогда перед окном

Был не Лусиндо.

Да? А кто же?

Какой-то незнакомый человек.

Сеньор! Прошу вас передать Лусиндо,

Чтоб он сегодня вечером с Эрнандо

У нас в саду на страже был. Вчера

Тот самый незнакомец в сад забрался,

Проник чрез галерею прямо в дом

И начал — верите ль! — ко мне стучаться.

Решив, что это мать моя, я встала,

И если б дверь была не заперта,

О капитан, случилось бы несчастье!

Какая наглость! Нет, клянусь всевышним,

На страже должен быть я сам.

Зачем?

Сеньор! Вам нужно быть со мной сегодня.

Когда, Фениса? Где?

Да в нашем доме.

И приходите через два часа —

Священник тайно обвенчает нас.

О боже! Верить ли?

Но приходите

В костюме кавальеро, не солдата,

А бороду вам следует подстричь:

Уж чересчур, сеньор, она длинна,—

Подстриженная вам пошла бы лучше.

Вы думаете, я не понимаю?

Я к вам явлюсь в костюме кавальеро

И бороду, конечно, подстригу.

Стричь бороду — для женихов закон,

А я ведь ваш жених.

Уж вечер близко.

Ступайте к сыну.

Кланяюсь вам низко.

Раздумала!

Что приключилось?

Все то, что слышал.

Быть не может!

Тебя и вид мой не тревожит?

Не шутка ль это, ваша милость,

Чтоб поразить меня затем?

Во всем, наверно, преуспели?..

Вы изменились в самом деле.

Не видишь, что я мертв совсем?

Так в чем же дело, сударь?

В чем?

Примчавшись к ней во весь опор,

Я встретил вдруг такой отпор,

Что с воплями покинул дом.

Карету отослал. С друзьями

Пришлось проститься. Вот в чем дело.

Своими видел я глазами,

Что все у ней внутри кипело.

Ты знаешь, отчего?

Узнал.

Узнал?

На Стефанию злится.

И это до сих пор все длится!

О, черт бы Стефанию взял!

Из-за нее весь этот вздор…

Отец ваш!

Он мне не опасен.

Ты, вижу, ехать не согласен.

Я еду завтра же, сеньор.

С Белисой ты вступаешь в брак —

И завтра уезжать собрался!

Насчет Белисы я смеялся.

Смеялся? Как же это так?

Не верю! Ты жених Белисы.

Приказ тебе — не уезжать.

Отец!

Мне удалось узнать,

Что по ночам к окну Фенисы

Не ты приходишь, а другой.

Фениса здесь лукавит что-то.

И вот теперь у нас забота:

Узнать, кто это был такой.

Еще вчера, в их сад попав

Через забор, наглец подкрался

К ее дверям и постучался.

Она открыла, но, узнав

Чужого, двери заперла.

Да, смелый гость.

Боясь тревоги

И шума, он — давай бог ноги,

Но спать она уж не могла.

Сегодня вечером на страже

Ты должен быть, Лусиндо, там.

Придешь?

Отец! Перечить вам

И думать я не смею даже.

Оружие с собой возьми.

Ну, с богом, сын! Я тороплюсь!

Сегодня, братец, я женюсь.

Как это так?

Да так, пойми:

Фениса шлет мне приглашенье

Пробраться в сад и прямиком

Оттуда к ней проникнуть в дом.

Что это значит?

Обрученье!

Иначе и не может быть.

Ну, что же, вы почти у цели.

Каких мы только не успели

Уловок с нею применить!

Вооружись, чтоб охранять

У них в саду меня с Фенисой.

С ее служанкой Беатрисой

Я буду время коротать.

Не знаю, перестали ль вы считать

Виновной вашу бедную сестру,

Но вам от этого не стало легче:

Я чувствую, что вы покорены.

Херарда захотела к ним проникнуть.

Мы притворились мужем и женою.

И я за ней, разыгрывая ярость,

Вбежал к Белисе в дом — и там погиб:

Я поражен был красотой Фенисы,

Я был ее лучами опален.

Поверите ли, я ушел от них,

Уже открывшись матери Фенисы,—

Сказал, что я прошу ее руки.

Вот окна их. Тут могут нас услышать.

Десятой музы дивная обитель! [47] Десятой музы дивная обитель! — К числу девяти муз античной мифологии, покровительниц искусств и наук, изысканная вежливость позволяла добавлять десятую — эпитет, присваивавшийся той или иной даме для восхваления ее ума, красоты и талантов.

Такой красавицы, такого чуда

Сияющего не видало солнце,

Катясь по небу в быстрой колеснице.

А дальше что?

Женюсь, коль согласится.

Достойная семья?

Еще какая!

Достойный род, достойная девица,

А мать ее поистине святая.

С приданым как?

Мне не на нем жениться.

Приданое, Финардо, вещь пустая.

Здесь добродетель будет и желанным

И самым ценным для меня приданым.

Ну, все, теперь иди назад.

Сюда идут.

Крадутся двое.

Я их не вижу… Что такое?

Вон у дверей они стоят.

Быть может, вас мне подождать?

С меня довольно тех двоих.

Откуда знаете вы их?

Лусиндо со слугой не знать?

Ведь это же они!

Ну, что же,

Тогда я к ним скорей, сеньор.

Один вошел.

Какой позор!

На добродетель не похоже!

Вам подкрепления не надо?

Оставьте, сударь, нас в покое.

Простите, виноват!

Пустое!

Я обознался, вот досада!

Как я был слеп! Домой, назад!

Невинность всех богатств дороже.

А, чтоб им провалиться в ад!

Стой!

Что?

Еще две тени.

Боже!

Веревка здесь? Полезем в сад!

Нет, что за дом!

Вам лучше знать!

На крепость он похож бесспорно:

И дверь и стены здесь упорно

Штурмует вражеская рать.

Полезли оба!

И проворно!

Через забор!

Вы угадали!

Должно быть, много женщин тут.

Вы слышите? Опять идут.

Всех дам еще не разобрали.

Все думы — только лишь о нем!

Где он сейчас, неблагодарный!

Где мой Лусиндо? О коварный!

Не ходит ли он здесь кругом?

Он здесь, мне это не приснилось!

Он и Эрнандо с ним. Они!

Стоят и прячутся в тени.

Я вовремя сюда явилась!

Злодей!

Кто вы? Не разгляжу.

Я, я, Лусиндо!

Кто же?

Я!

Херарда?

Да. Но не твоя,—

Я к Дористео ухожу.

Так Дористео перед вами!

Что привело сюда вас вдруг?

Я вас ищу.

Меня, мой друг?

К чему секреты между нами?

Вы о Фенисе загрустили.

А вы Лусиндо здесь искали.

Все это так.

Как вы сказали.

Мы с ним свидетелями были,

Как в этот дом проникло трое

Мужчин.

Мужчин?

Да, трое.

Да-с!

И тридцать три еще до нас!

Подумать что-нибудь плохое

Об этом доме я не смею.

Нет, вот что нужно, господа:

Нам нужно вызвать их сюда.

Но как?

Понятья не имею.

«Пожар!» — давайте закричим.

Умно придумано, давайте!

Весь дом подымем. Начинайте!

Пожар! Пожар!

Пожар!

Горим!

Пожар! Горим! Пожар! Спасите!

Пожар! Пожар!

Пожар! Пожар! Горим! Горим! Пожар! Пожар!

Пожар! Эй, люди, помогите!

Дом загорелся, выходите!

Какая темь! Скорей огня!

Горим?

Бог наказал меня.

Горим?

Где, что горит? Скажите!

Сеньоры! Что, пожар у нас?

В пожаре этом вы сгорели

И спохватиться не успели,—

Ведь честь ослепла здесь у вас.

Такой почтенный и приличный,

Как ваш, сеньора, дом, и вдруг

Мужчин скрывает ночью двух!

Не двух, а трех!

Финал отличный!

Со мною мой любезный муж.

Мы тут с женой моей стоим.

Я думала, что я с другим.

Я — муж Белисы? Что за чушь!

Фениса! Что ты натворила?

Ах, я с Лусиндо обручилась!

Ты, значит, надо мной глумилась?

Как? Ты хохочешь? Очень мило!

Да как же ты посмел, бездельник?

Ты обманул отца родного.

Сеньор! Я полюбил Фенису,—

Она ответила мне тем же.

Давая вам свое согласье,

Она выигрывала время,

Чтоб выйти замуж за меня.

Пускай, сеньор, рассудит нас,

Наш спор, почтенное собранье,—

Друзья и недруги, решайте!

Не лучше ли отцу жениться

На сей достопочтенной даме,

На матушке моей жены?

У них и возраст одинаков

И одинаковы привычки.

А нам не лучше ли с Фенисой

Соединить сердца навеки?

Я приговора жду, Херарда.

Хотя меня и гложет ревность,

Но разум все же верх берет.

Мы это дело рассмотрели

И вынесли втроем решенье:

Отцу — почтенная Белиса,

А этой даме — ты, Лусиндо.

Живите много лет! Аминь.

Наш приговор изложен верно.

Я это тоже подтверждаю.

Дай руку мне.

Бери и сердце.

Ну что ж, давайте вашу руку.

Я заслужу доверье ваше.

Да, для изъездившейся клячи

Сойдет и старое седло.

Вы не проводите меня?

Мы оба вас домой проводим.

Беги домой, Эрнандо, живо

И прикажи, чтоб стол накрыли.

Я приглашаю наших дам

К себе на ужин.

Слава богу,

Все успокоились как будто!

Вот и конец тому, что вы,

Быть может, назовете фарсом,

А я уже давно назвал

Изобретательной влюбленной .