Онлайн чтение книги Средневековая андалусская проза
ГЛАВА О ТЕХ, КТО ПОЛЮБИЛ КАКОЕ-НИБУДЬ КАЧЕСТВО И СВОЙСТВО ЧЕЛОВЕКА И НЕ ЛЮБИТ ПОСЛЕ ТОГО ДРУГИХ СВОЙСТВ, С НИМ НЕ СХОДНЫХ

Знай — да возвеличит тебя Аллах! — что любви присуща действительная власть над душами и решающая сила; повелению ее не перечат, запрета ее не ослушиваются и власти ее не преступают; покорность ей неотвратима, и проникновение ее неотразимо. Она расплетает плотно свитое, ослабляет крепкое, размягчает застывшее, колеблет устойчивое, поселяется в сердца и разрешает запретное. Я знал многих людей, которых нельзя заподозрить в отсутствии проницательности, и о них не скажешь, что недостаточны их знания и не умеют они выбирать, или ослабла их сметливость. Однако эти люди в описании влюбленных превозносили их некоторые качества и свойства, ибо эти особенности становились для тех, кто любил их, привычными и особенно дорогими, и они только их одобряли, не признавая ничего дурного. А потом эти люди разлучались, вследствие разлуки, или разрыва, или из-за какого-нибудь другого явления в любви, однако не покидало их одобрение тех качеств и не оставляло их предпочтение подобных свойств другим, более достойным, среди творений, и не питали они склонности к иному, — напротив, качества и свойства, одобряемые людьми, становились для них неприятными и казались им низкими, пока не покидали они здешнего мира, и кончалась их жизнь в тоске по тем, кого они потеряли, по той, с кем были они вместе. И не говорю я, что это было с их стороны притворным, — наоборот, это случается по истинному природному свойству и выбору, в котором нет ничего привходящего. Они не видят ничего другого и не помышляют ни о чем ином.

Я хорошо знаю людей, у чьих возлюбленных была несколько короткая шея, и после этого им не нравились женщины с длинными шеями. Знаю я и человека, который впервые испытал привязанность к девушке, рост которой немного мал, — он не полюбил ни одной высокой после этого. Я знаю также человека, полюбившего девушку, рот которой был чересчур широк, — ему были противны все, у кого маленькие рты, и он порицал их и испытывал к ним истинное отвращение.

И я говорю не о тех, у кого недостаточны знания и образование, а именно о людях, изобильнейше наделенных способностью познавать и наиболее достойных именоваться понятливыми и знающими. А про себя я расскажу тебе, что я полюбил в юности одну свою невольницу — рыжеволосую, и мне не нравилась после этого ни одна женщина с черными волосами, пусть были они подобны солнцу или изображению самой красоты. Я ощущаю это с тех пор, и в этом основа моей натуры, и душа моя не соглашается на другое, и сердце мое не в состоянии любить иных.

То же самое произошло с моим отцом — да будет доволен им Аллах! — и так было с ним до тех пор, пока не пришел к нему его срок.

Что же касается многих халифов из сыновей Марвана — да помилует их Аллах! — и в особенности потомков ан-Насира среди них, то они все созданы с предпочтением рыжего цвета, и ни один из них не расходится в этом с прочими. Мы их видели и видели тех, кто их видел, со времени правления ан-Насира и до сей поры, и все они русые, по сходству с их матерями, так что это стало природным качеством у них всех, кроме Сулаймана аз-Зафира, — да помилует его Аллах! — я видел, что у него черные волосы и борода. Что же касается ан-Насира и аль-Хакама аль-Мустансира — да будет доволен ими Аллах! — то рассказывал мне вазир, отец мой, — да помилует его Аллах! — и другие, что оба они были русые, сероглазые, так же как и Хишам аль-Муайяд и Мухаммад аль-Махди и Абд ар-Рахман аль-Муртада — да помилует их Аллах! — я видел их неоднократно, и входил к ним, и видел, что они русые, сероглазые, так же как их дети, и братья, и все их близкие. И не знаю я — по предпочтению ли это, вложенному в них всех природой, или так происходит по обычаю, который был у их предков, и они ему следуют. Рыжий цвет ясно виден в волосах Абд аль-Малика ибн Марвана, внука Абд ар-Рахмана, правнука Марвана, сына повелителя правоверных ан-Насира (это тот, которого называют «отпущенным»[21] …тот, которого называют «отпущенным».  — Поэт Абд аль-Малик, потомок халифа Абд ар-Рахмана ан-Насера (см. словарь имен), был героем популярной литературной любовной истории о соперничестве сына и отца в любви к одной невольнице, из-за которой сын убил отца и был заточен в тюрьму, где провел шестнадцать лет, затем был выпущен на свободу, отсюда и прозвище.). Он был лучший поэт из обитателей Андалусии во времена потомков Марвана и чаще всего воспевал рыжеволосых. Я его знал и сиживал с ним рядом.

И дивиться следует не тому, что кто-то полюбит безобразную, а потом такую любовь не испытает он в отношении других, — так бывало! — и не тому, кому свойственно, с тех пор как он существует, предпочитать наиболее низкое, но тому, кто взирал взором истины, и потом одолела его случайная любовь, после того как он долго пребывал в согласии с общим мнением, и изменила она то, что душа его знала прежде, и сделалась эта перемена его природным свойством, а первоначальное свойство исчезло. И он знал преимущество того, чего придерживался раньше, но, обратившись к своей душе, находил, что она отвергает все, кроме самого низкого. Дивись же этому могучему одолению и великой власти, которую имеет любовь!

И такой человек — действительно самый правдивый в любви, а не тот, кто украшается свойствами людей, к которым не принадлежит, и приписывает себе склонность, с ним несогласную. Он говорит, что выбирает, кого любить, но если бы отвлекла любовь его зоркость, и похитила его мысль, и унесла его проницательность, — поистине стала бы она преградой между ним, и выбором, и желанием. Я говорю об этом в стихотворении, где есть такие строки:

И еще я говорю: