Онлайн чтение книги Умоляй меня Pray To Me
Глава 62

Глава 62

Когда стул, с грохотом опрокинувшись набок, разбился, мужчина подхватил за ягодицы сорвавшуюся вниз Грейс.

- Не стоит бояться, поскольку мерзкий извращенец держит все под контролем.

Раздвинув ее бедра, он одним ударом вонзил твердый, вертикально стоящий столб плоти в ее лоно. У нее было ощущение, что под давлением толстой штуковины, ворваршейся в узкое, без капли смазки, отверстие, она разрывается изнутри. Однако, сконцентрироваться на боли возможности не было.

Жестокий монстр насадил на себя и обнял ее, не шевеля бедрами и не давая, таким образом, веревке на ее шее ослабнуть.

Если Грейс не собиралась умирать, у нее не оставалось иного выбора, кроме как просить его о милости. Он хотел, чтобы она умоляла его трахать ее, вгоняя свой член сильнее, грубее и быстрее.

- Умоляю... Уг-х... Трахай меня... Трахай сильнее...

- Ты умоляешь врага трахать тебя сильнее?... Твой суженый должен бы это услышать.

После очередной мольбы Уинстон схватил ее за бедра и подтянул вверх. Его ствол, наполовину выйдя наружу, тут же втолкнулся обратно в ее чрево. Почувствовав боль от грубых ударов их тел друг о друга, она испытала облегчение. Тогда же ее ушей коснулась злобная насмешка:

- Ты знаешь, сегодня можно записать звук и наложить его на кинопленку. В следующий раз я прихвачу с собой магнитофон и камеру. Твой жених, коротающий одинокие ночи с собственной рукой, весьма порадуется моему подарку. Как думаешь?

Когда из его рта снова вылетело имя Джимми, Грейс закусила свои иссушенные горячим дыханием губы.

- А еще лучше, если бы все увидели это и стали использовать в качестве учебного пособия. Эдакая хрестоматия для проституток Бланшара.

- Ах, ах...

- Так когда ты расскажешь мне, где находится ваш штаб? Мм? Милая моя? Ты меня слушаешь?

Леон пристально посмотрел на женщину, которая покачивалась и стонала, пока он ее имел. Она даже не пыталась больше прикрыть свою вульгарно подпрыгивающую грудь.

Грязная шлюха сладострастно совокуплялась со своим врагом.

Схватив один из ее набухших сосков, он с силой скрутил его. В тот же миг женщина вскрикнула, и ее внутренние стенки безжалостно сжались.

- А-а-ай!

- Ой, прости. Я опять перешел границы. Засмотрелся на то, как ты, обезумев, поглощаешь гениталии грязной свиньи.

Движения его бедер, сначала осторожные, словно он насаживал наживку, ускорились.

Пока Грейс, котороя вновь обрела возможность дышать полной грудью, медленно приходила в себя, Леон, напротив, полностью потерял самообладание.

Приподняв ее еще выше, он, как животное, начал сосать и кусать ее грудь. Не удовлетворившись этим, он схватил ее за затылок и попытался поцеловать, но наткнулся не на мягкие губы, а на колкую ухмылку.

- Ты одержим дочерью женщины, которая убила твоего отца, и трахаешь ее каждый день. Кто из нас безумен?

Грейс осознавала свое положение. Она понимала, что была лишь муравьем в руках злого мальчишки. Муравьем, которому оторвут лапки, обожгут лупой и раздавят камнем.

Но она была кусачим муравьем.

Заметив, как дернулась левая бровь мучителя, муравьишка укусил его еще раз.

- Майор Уинстон в аду, должно быть, очень гордится таким чудесным сыном.

Изобразив безразличие, он рассмеялся и поднял глаза наверх.

- Спасибо, отец.

Очевидно, взгляд, устремленный в черный потолок, означал, что его родитель пребывал на Небесах, а не в аду.

- Рабыня, что ты ниспослал мне, весьма недурна.

Большая ладонь шлепнула ее по скользким от пота ягодицам. Женщина подскочила от боли, как будто ее ошпарили, и со стоном изогнулась всем телом.

- Эй, рабыня, давай, затягивай покрепче.

- Ух... у тебя такая маленькая фитюлька - мне не за что зацепиться.

Он усмехнулся и посмотрел вниз.

Поскольку ее едва зажившая слизистая снова была повреждена, у основания его члена запеклось немного красной крови. Было волнующе наблюдать, как ее нижние губы, раскрываясь так же широко, как рот, натягивались, словно вот-вот лопнут.

- Боже!...

Он без предупреждения ослабил силу своих рук. Женщина судорожно обхватила его шею, когда ее тело начало падать. Вагина, плотно сжимавшая пенис, держалась за него так же крепко. Издав удовлетворенный стон, Уинстон ускорил движения своей талии.

Меж тем, из его аккуратно зачесанной назад платиновой шевелюры не выбилось ни единого волоска. Глядя на его расслабленно прикрытые веки и губы, застывшие в полуулыбке, со стороны могло показаться, что он наслаждается каким-нибудь аристократичным видом отдыха. Однако, опустив взгляд ниже пояса, любой мог подумать, что резвится капитан в борделе.

Он всегда был профессионалом, который жестко, но без фанатизма пытал шпионов, потому что это быстро ему надоедало. В его власти было убить ее, отправить в лагерь для военнопленных, сделать двойным агентом или использовать в качестве подсадной утки, однако, он так и не выпустил из этих застенков женщину, от которой мог избавиться всего через несколько дней после ареста.

- Думаешь, я теперь не смогу жить без твоей норки?

В ответ женщина цокнула языком, мол, как ты жалок. Но Леон лишь усмехнулся, беспрестанно вбивая свой пенис в ее болотистую влажность.

- Не волнуйся. Я и думать о ней забуду, когда ты мне надоешь. Куда ты хочешь отправиться? Лагерь? Бордель? Где бы ты ни оказалась, тебе придется оживлять вялые стариковские причиндалы за кусок хлеба.

- Как будто твой бодрее.

Снова ухмыльнувшись, Уинстон сильно прикусил мочку ее уха. Своей рукой он яростно разжал ее стиснутые челюсти, чтобы она не смогла сдержать стон боли. Не изменяя себе, Грейс прошептала в змеиную пасть, ракрывнуюся для поцелуя.

- Ты, часом, не влюблен?

В тот же миг все остановилось, как не бывало: и настойчивые движения его талии, и приближающиеся губы, чуть наклоненные вправо.

И только его глаза слегка подрагивали.

- Ах ты, сука.

Все еще тяжело дыша, он тихо выругался, глядя на нее, и отпустил. Его тело отстранилось, и средство поругания тотчас выскользнуло наружу, но Грейс, увы, легче не стало. Боль нарастала всё больше и больше.

- Уг-х-х-хе...

Одной рукой она потянулась к Уинстону, а другой вцепилась в петлю, затянувшуюся на ее шее, но он, не оборачиваясь, отошел к столу. Затем он аккуратно поправил переднюю часть брюк, вновь застегнув гульфик, и медленно порылся во внутреннем кармане форменного кителя.

Наконец, из мундира был извлечен дорогой кожаный портсигар. Все так же размеренно и неспешно, словно взмах орлиного крыла, Леон отсек резаком конец сигары, положил ее в рот и повернул кресало* золотой зажигалки, чтобы высечь пламя.

(*П/П: Кресало - стальная пластинка для высекания огня из кремня, огниво. Кресало зажигалки представляет собой маленькое колесико с мелкой насечкой на поверхности.)

Уинстон несколько раз спокойно затянулся сигарой, прежде чем развернуться и сесть на край стола. Его холодные голубые глаза были настолько безэмоциональны, что трудно было поверить, что этот человек смотрит на обнаженную, борющуюся с удушением женщину.

Он выдохнул длинный столб белого дыма и медленно, делая паузу после каждого слова, ледяным тоном произнес:

- Ты. Только. Рабыня. Если ты сдохнешь, я просто заведу новую.

- Уг-х... Уин... сто… ум... ля...

- Я уже говорил тебе. Прежде, чем умолять, подумай хорошенько, что именно ты хочешь попросить.

Но женщина не последовала его наставлениям. Вернее, она не успела.

Рука, тянувшаяся к нему, упала. Отчаянно трепыхавшиеся ноги тоже обмякли и теперь беспомощно раскачивались в воздухе.

Еще одно тихое ругательство вырвалась из-за его зубов, и он чуть не откусил конец сигары. Его руки подхватили женщину движением гораздо более проворным, чем было совсем недавно.

Хлоп!

- Ах-ха!

Получив увесистую пощечину, женщина открыла глаза и задышала. За сипом резкого вдоха последовало позвякивание пряжки ремня.*

(*П/П: Давай, капитан, пока тепленькая!)

- Ха-а-а , мне давным-давно хотелось вставить его вот так.

И снова звук бьющихся друг о друга тел отразился от стен камеры пыток.

Леон своей ладонью сжал подбородок женщины, держа сигару между указательным и средним пальцами. Запрокинутая голова легко подалась вперед.

Тжело дыша, он поспешно накрыл ее губы своими, но не встретил сопротивления. Хоть она и вовсе не реагировала, зато впервые с того дня, как опробовал на женщине спецсредство, он не был укушен, даже настойчиво исследуя ее рот языком, что само по себе уже несло удовлетворение.

Когда женщина снова начала задыхаться, он оторвался от ее рта и посмотрел в залитые кровью глаза. Не сдержав волнения, он ахнул.

Перед ним было бирюзовое море, обагрённое кровью.

Он впервые видел такие восхитительные цвета. Кроме того, это был первый раз, когда кто-то соответствовал его взыскательному вкусу, столь переменчивому и пресыщенному.

Она была шпионкой, которая доставляла радость поймавшему ее врагу.

Очень некомпетентная, но весьма способная шпионка.

Утверждение, что вражда - это пустая трата времени, имело опровержение. Поскольку не угасающая ни на мгновение неприязнь в глазах этой женщины делала ее еще более желанной.

- Грейс, если честно...

Он прижался губами к уху потерявшей сознание женщины и прошептал тайну, которую никто не должен был знать.